Текст книги "Пленница пророчества"

Наш гость оказался невысоким, толстым, но очень крепким мужчиной с щегольскими, тщательно причесанными рыжеватыми усами. Одет он был в простой коричневый балахон, при себе имел потрепанный кожаный дорожный мешок, по воздуху не левитировал, но передвигался с удивительной для его комплекции быстротой.

– Мой старый друг! – приор приветственно обнял колдуна, едва не оторвав от пола.

– Приветствую, Ормак. – Фэрфакс сдержанно поздоровался, явно не одобряя столь крепкие дружеские объятия. – Очень благодарен, что ты откликнулся на просьбу так скоро.

– Ты же меня знаешь. – Толстяк разомкнул руки и панибратски хлопнул колдуна по плечу. – А кто эта юная и прекрасная дева?

Я не успела и рта раскрыть, как моей ладонью завладели, а потом и вовсе поцеловали. Щеки тут же запылали, а в ответ получилось просипеть что-то совсем невразумительно-вежливое. Ормака, казалось, это не смутило. Улыбаясь, он попросил повторить.

– Рирариланна Каннингемская, – с трудом выдавила я, когда мужчина выпустил мою ладонь. Немного поразмыслила и добавила, как учили: – Счастлива познакомиться со столь благочестивым господином.

Колдун рядом презрительно фыркнул.

– Итак, правильно ли я понял, что необходимо установить факт родства этого прелестного создания с Уильямом Вторым? Или с Виторией Каннингемской? Кто из этих прекрасных правителей твой родич?

Приор проговорил это с настолько обыденной интонацией, что я окончательно стушевалась и угрюмо взглянула на Фэрфакса.

– Уильямом.

– Ага, – глубокомысленно кивнул Ормак и принялся доставать магические принадлежности из мешка: свечи, пучок сухой травы, толстый фолиант в грубом кожаном переплете. Вооружившись куском мела, толстяк быстро начал чертить на столе магические символы.

– Столько лет, столько зим от тебя не было вестей. – Он укоризненно кивнул Фэрфаксу. – Мог бы отправлять хоть короткие весточки. Мы, знаешь ли, не считаем, что из-за досадного недоразумения нужно всю жизнь посыпать голову пеплом.

– Удивительно, но я придерживаюсь того же мнения, – холодно откликнулся колдун.

– Ай-ай-ай, все такой же упрямый мальчишка, – Ормак горестно покачал головой и переключил внимание на меня. – Я думаю, ты уже это заметила. Как, кстати, тебя занесло в этот край Ниверии?

– А он не сказал? – Я изумленно уставилась на приора. – Он меня похитил!

– Неужели?

– И ужасно со мной обращался!

– Он? – Ормак недоверчиво покосился на колдуна. – Поверить не могу. И что же он делал?

Казалось бы, вот оно: пробил час, когда я обвиняю Фэрфакса во всех смертных грехах и ужасных пытках, но, как назло, слова куда-то потерялись. Собираясь с мыслями, я вдруг сообразила, что ничем действительно ужасным моя обличительная речь похвастаться не может. Колдун меня похитил, но обращался сносно: кормил, выпускал гулять, а за неповиновение я схлопотала всего лишь пару затрещин. А потом и вовсе практически отпустил. После утреннего инцидента с Делайлой я даже поверила, что вполне легко отделалась. Но останавливаться на полпути принцессе не пристало.

– Он пытал меня каждое утро, – сказала единственное, что пришло мне на ум. – И говорил страшные гадости.

– Пытал? – Ормак озадаченно почесал нос.

– Будил по утрам и заставлял умываться, – подсказал колдун, старательно на меня не глядя.

– И спать не давал!

– Ей в голову взбрело караулить меня по ночам. Пришлось отучать.

– А гадости!.. – я подскочила к колдуну, ткнув кулаком в грудь. – А затрещины!.. А лес!.. Он использовал меня вместо приманки для нечисти!

– А вот за это извини, – неожиданно произнес Фэрфакс. – Это было ошибкой, не нужно было тебя впутывать.

Простые слова, совсем без капли магии, произвели на меня отрезвляющее впечатление. Я подавилась очередным обвинением и с нескрываемым ужасом взглянула на колдуна. Не говорит же он серьезно?

– За подзатыльник извиняться не буду, – буркнул он, отодвигая меня с дороги и подходя к столу. – И вообще, из-за тебя у меня шрам в половину ноги остался. Давайте уже покончим с этим.

– Дай руку, пожалуйста, – водрузив серебряное блюдце в центр, попросил меня Ормак.

Я послушно раскрыла ладонь, и маг, уделив немного внимания линиям на коже, полоснул по ней кинжалом. Я даже испугаться не успела – из разреза упало несколько тягучих красных капель, а потом он по волшебству затянулся. Приор довольно потер руки и раскрыл объемный фолиант.

– Для чего это?

– Это специальный ритуал, – охотно начал Ормак, сосредоточенно водя пальцем по мелкому тексту. – Твоя кровь может много рассказать, если использовать правильное заклинание…

Свечи ярко вспыхнули. В комнате резко похолодало, будто из всех углов разом потянуло сквозняком. Я невольно обняла себя за плечи – платье хоть и было очень красивым, но абсолютно не грело.

– Можешь отойти, – толстячок неправильно истолковал мое движение, – если боишься.

– Не боюсь.

– А стоило бы, – мрачно сообщил Фэрфакс, оттесняя меня в угол, подальше от магической схемы. – Встань тут и не мешай.

– Не ты здесь командуешь. – Я огрызнулась, но тут Ормак воздел руки к потолку и заговорил. Его голос, властный, низкий, требовательный, совершенно не вязался с пухлой фигурой, лоснящимися щеками и всеми его разговорами ранее. Символы на столе тускло засветились алым.

– И что должно произойти? – Спустя несколько минут я окончательно замерзла и, уже не скрывая, стучала зубами. Ормак тем временем закончил читать и низко склонился над столом, словно прислушиваясь.

– Для тебя ничего. Просто стой…

– Кэллиан, – вдруг позвал приор. Я не сразу сообразила, к кому он обратился, и только когда Фэрфакс подошел к нему и застыл, вглядываясь в сияющие руны, вспомнила, что у колдуна должно быть еще и имя. Оба мага были так увлечены ритуалом, что мне без труда удалось заглянуть им под руки.

Врать не буду, в магии я, как и любой нормальный человек, полный ноль. Не знаю, что там увидели Ормак и Фэрфакс, но мне открылась лишь кривые закорючки да капельки крови, которые подрагивали на серебряном блюдце.

– Удивительно, – наконец выдохнул толстяк, разгибаясь и потирая поясницу. – Просто пора-зи-тель-но! Ты когда-нибудь видел такое?

– Нет. – Фэрфакс не разделял воодушевления. Он щелкнул пальцами, и круг погас. В комнате потеплело. – Это…

– Это просто невероятно! – Ормак разве что не подпрыгивал. – Никогда раньше с таким не сталкивался.

– С чем? – Прищурившись, я еще раз оглядела разрисованный стол. Ничего необычного, невероятного и тем более поразительного я так и не увидела. – Ну что, подтвердилось мое родство?

– Даже больше! Скажи, ты родилась в середине седьмого месяца?

– Нет. – Я пожала плечами.

– А во сколько лет проявились твои магические способности?

– У меня нет никаких магических способностей. – Я сердито сложила руки на груди, свысока посмотрев на Ормака. – Порядочным принцессам не нужна магия.

– Очаровательно! Стой и никуда не уходи. – Приор замахал руками и вдруг исчез в ворохе золотых искр.

– Что это было? – Я отшатнулась, сшибая свечу на пол.

– Портал. – Фэрфакс наклонился, быстро сбивая пламя с ковра.

– И куда он перенесся?

– В свою библиотеку, в Айлонис. Ты можешь идти, это займет очень…

– Не пойду.

– Ничего важного для тебя Ормак не увидел. – Колдун тяжело опустил руку на мое плечо и попытался подтолкнуть к двери. – Просто небольшая аномалия.

– Ну уж нет! – Я сердито хлопнула рукой по столу. – Хватит с меня секретов. Вдруг теперь тебе в голову взбредет не замуж отдать, а в вашу магическую шайку отправить?!

– …Вот же она! – Ормак появился так же внезапно, как и исчез – шагнул вперед, быстро листая толстую книгу. – Смотри!

Фэрфакс брезгливо взялся за черный переплет. С полминуты оба мага что-то вычитывали на странице, а потом обменялись взглядами: колдун – раздраженным, Ормак – удивительно счастливым. В одном я была уверена точно: делиться приобретенным знанием со мной они не собирались.

Молниеносно выхватив книгу, я рванула к выходу, по пути пытаясь прочесть прыгающие перед глазами строчки. Досадливо чертыхнулась, обнаружив неизвестный алфавит, но швырнуть книгу прочь не успела – тело окаменело.

– Пожалуйста, осторожнее, – ледяным тоном процедил Ормак, бережно забирая черный том. – Библиотечная собственность строго подотчетна, а некоторые труды защищены очень сильными чарами от… неподобающего обращения.

Я попыталась кивнуть, но лишь в панике завращала глазами. Приор, видя охвативший меня ужас, смягчился.

– На первый раз обойдемся простым предупреждением.

– Подожди, – откуда-то из-за моей спины раздался голос Фэрфакса. – Если ты сейчас снимешь заклятие, она тебя в могилу сведет, но закончить не даст. Давай прежде уладим формальности.

– И то верно! – Ормак ласково хлопнул ладонью по обложке книги. – Так что, говоришь, от тебя хочет Севилла?

– Назовем это рекомендательным письмом.

– Всего-то. – Мужчина добродушно улыбнулся, отходя и пропадая из моего поля зрения. Я с удвоенной силой попыталась сдвинуться с места, потерпела поражение и яростно замычала. Где-то сзади очень тихо, шепотом, переговаривались маги. Наконец до моего слуха донеслось позвякивание монет.

– С тобой всегда приятно работать, Кэллиан. Заглядывай в гости, когда будешь в городе, – золотой свет отразился от стен комнаты, и мы остались вдвоем. Засунув руки в карманы, Фэрфакс не спеша обошел меня и остановился напротив, пристально разглядывая. Если бы красноречивое молчание могло убивать, от колдуна бы уже ничего не осталось.

– В прошлый раз я советовал тебе не принимать магических подарков. В этот раз посоветую не брать без спроса магические вещи, – равнодушно проговорил он, щелкая пальцами. Заклятие исчезло, и я, нелепо взмахнув руками, повалилась на пол. – Некоторые предметы, особенно ценные, защищены заклинаниями, которые не оставляют от воришки даже пыли.

– Что там было написано?

– Всякая ерунда. – Гадкий колдун подхватил меня под руки и грубо поставил на ноги. – Пойдем, расскажем Севилле, что ты самая настоящая принцесса.

Глава 8

Севилла обладала теми чертами характера, которые несколько не вязались с ее почтенным возрастом: старуха не стеснялась выражений, не юлила и предпочитала не скрывать своего истинного отношения к вещам. А, как известно, такие прямолинейные люди долго не живут. Получив подтверждение моего королевского происхождения, она не стала извиняться за грубое обращение и церемониться, но все же смягчилась, выделив мне не только пару служанок, но и проворчав сухое официальное приветствие.

На робкий вопрос, чего же именно от меня хочет графская семья, был дан весьма однозначный ответ:

– Моему внуку пора остепениться, а моему роду нужна подходящая невестка. – Севилла оценивающе оглядела меня с ног до головы. – Твое происхождение подходит.

Я хотела было спросить, почему бы им не найти невесту где-нибудь в самой Ниверии, благо знатных семей здесь тоже хватало, но сильный щипок от Фэрфакса заставил промолчать.

– Гектор прекрасный юноша, – продолжала Севилла. – Я уверена, вы придете к общему решению. Он вернется через два дня.

– А если не придем?

– Тебе же хуже, – пожала плечами старуха и выпроводила меня вон.

Оставшееся время я коротала за долгими прогулками по ближайшему лесу, примеркой очередного перешитого наряда, прочтением все того же труда Б. Ф. да короткими разговорами с Фэрфаксом. И в целом все было сносно, пока не объявился молодой граф. В людях я разбиралась не очень хорошо, но, кажется, догадалась, почему ни одна другая знатная дама по своей воле на подобие «смотрин» не явилась.

Гектор был тщеславен. Большую часть времени граф восхвалял самого себя, иногда – своих предков, и если и спрашивал что-то, то только для того, чтобы найти новый повод рассказать о собственных подвигах. Мне приходилось подолгу сидеть рядом и бездумно кивать – участвовать в его монологе не требовалось.

Фэрфаксу повезло не больше. Вскоре в поместье стали съезжаться родственницы и подруги Севиллы. Престарелые и молодые дамы осаждали колдуна всевозможными просьбами и намеками: мол, как бы так сделать, чтобы не стареть, какое бы зелье приготовить, чтобы помолодеть, какой бы ритуал провести, чтобы избавиться от ревматизма, и тому подобные просьбы.

Так что ничего удивительного, что к середине следующей недели мы оба избрали похожую тактику – сбегать от всего этого приятного общества куда-нибудь подальше. И если первые несколько раз я испытывала большое разочарование, обнаружив, что колдун увязывается за мной на прогулку, то вскоре стала сама его поторапливать. Все просто: по какой-то пока загадочной для меня причине Гектор колдуна избегал. Не то чтобы он сторонился Фэрфакса как прокаженного, но в его присутствии поток красноречия и попыток зазвать меня на очередное развлечение заметно иссякал. На мой вопрос колдун ответил лаконично:

– Может быть, боится.

К сожалению, проводить весь день в одиночестве я не могла. Мне приходилось с графом завтракать, кататься на лошадях, гулять по саду, смотреть, как он упражняется с мечом, встречать съезжающихся в гости друзей и, самое ужасное, ужинать. Ужины превращались в долгие пиршества и заканчивались далеко за полночь.

Разговоры на пиршествах оставляли желать лучшего. Сплетнями меня не удивить, но вот от проскальзывающей в словах графа и его друзей жестокости иногда становилось не по себе. Друзья у Гектора были своеобразные. Шумные, веселые, но в выражениях не стесняющиеся. Со мной вели себя нарочито слащаво и вежливо: кланялись, порывались целовать руку, постоянно предлагали свои услуги, отвешивали неуклюжие комплименты и намеки о некоем скором событии.

Разумеется, выходить замуж я не собиралась. Как минимум вот так, без права отказаться. Во время долгих прогулок по лесу в голове созрел план: Гектор рано или поздно сделает предложение, и я его приму, но с условием: хочу, чтобы на церемонии присутствовал король Ниверии. На какие-либо возражения тут же отвечу, что это традиция рода Каннингемов и она должна быть исполнена, иначе честь будет запятнана, а кому в роду нужна посрамленная принцесса? Сам король в такую даль, очевидно, не поедет, а значит, в Айлонис поедем мы. Уж дальше я придумаю, как объяснить ситуацию, избавиться от женишка и вернуться домой.

Дело оставалось за малым – дождаться предложения от графа. Но я оттягивала этот момент как могла. К счастью, чем больше гостей приезжало в поместье, тем меньше внимания мне уделял Гектор. Но полностью избавиться от его общества не удалось.

Граф поймал меня в саду, когда я замешкалась, разглядывая россыпь гранитных булыжников на постаменте. Вручил цветок и предложил пообедать в компании его замечательных и почтенных друзей. Компания, кстати, уже вовсю веселилась – до меня доносились залихватский смех и громкие песни из небольшого шатра-навеса неподалеку. Служанки, снующие туда-сюда, щеголяли с красными щеками и распущенными шнуровками корсетов.

– Милорд, вы слишком добры. – Я лихорадочно пыталась найти причину, по которой точно, никак, ни при каких обстоятельствах не могу в очередной раз украсить своим присутствием скромный пикник. – У меня… у меня…

В голову ничего не лезло. Как назло, Гектор еще и улыбнулся одной из своих обаятельных улыбок. Он был хорош: очень красив и статен, умел производить приятное впечатление и вообще, если бы не его неотесанные друзья и чересчур напыщенная гордость за свои скромные подвиги, мы бы с ним могли и поладить.

– У госпожи Риланны сегодня важная встреча. – Я еще никогда не была так сильно рада видеть колдуна. Фэрфакс как раз свернул на дорожку и моментально оценил обстановку.

– Да, точно! Встреча с… э-э-эм, мм…

– Со мной, – опять пришел на помощь колдун. – Я рассказываю госпоже об истории Ниверии и об этих замечательных, – он сделал широкий жест в сторону леса, – краях в целом. Хотите присоединиться? Мы как раз добрались до событий на Южном тракте.

От нарочитой учтивости Фэрфакса даже у меня свело зубы, уж очень не вязался его тон с холодной усмешкой. Я-то привыкла, а вот Гектор скис, сослался на неотложные дела и покинул нас так стремительно, что при других обстоятельствах это можно было бы счесть оскорблением.

К рощице мы отправились, соблюдая все традиции: я шла впереди, будто бы не замечая «хвост» в виде колдуна, Фэрфакс – с деланым любопытством разглядывая цветочные клумбы и держась на пятак шагов позади.

– И что же такого важного произошло на Южном тракте? – Я нарушила тишину, едва мы миновали заросшую плющом калитку сада.

– Да ничего. Тракт как тракт, – пожал плечами мужчина. – Большой, широкий, с кучей обозов и разбойников.

– А чего это тогда Гектор так стушевался?

– А тебе бы понравилось, если бы на твоих землях безнаказанно орудовали разбойники и тебе об этом решили бы напомнить?

Я что-то пробурчала, и разговор сам собой прекратился. До шумного и широкого ручейка, который обычно служил негласной границей моих прогулок, мы добрались слишком быстро, но возвращаться обратно мне еще не хотелось. Да и лес сегодня оказался уютным, как никогда: через густые кроны пробивался мягкий зеленоватый свет, изредка щебетали птицы, воздух был теплым, приятным, свежим. Я скинула туфли и смело вошла в воду.

– Зря. – Фэрфакс остановился на берегу.

– Да не так уж и холодно, – соврала я. Вода была ледяной, очень хотелось побежать, но дно было каменистым, острым. Приходилось тщательно выбирать место для следующего шага. – А даже если и так: заболею, умру, и тебе не заплатят.

Я так живо представила, как Севилла брызжет слюной, мол, невестка нужна была ей живой и здоровой, что не удержалась и поскользнулась, замахала руками, но равновесие удержала и победно взглянула на колдуна. Тот уже, видимо, изготовился меня поднимать и в очередной раз язвить – напрягся, сделав шаг к воде.

– А если боишься ноги промочить, то возвращайся. Мадам Агата тебя с утра искала, что-то там про проклятия говорила…

Фэрфакс скривился, словно я провела ногтями по стеклу, и решительно вошел в воду. Сапоги у колдуна были крепкими, высокими и наверняка магическими. Я даже успела немного позавидовать, прежде чем он поравнялся со мной. С секунду я думала, что он сейчас толкнет меня в воду, просто чтобы испортить хорошее настроение и сделать гадость, как он любит. Но нет. Вместо этого Фэрфакс внезапно наклонился, подхватил меня под колени и, подняв на руки, в три шага преодолел оставшийся путь до берега. Я даже не успела возмутиться.

– И где спасибо?

– Еще раз меня тронешь – повешу, – слова, хоть и довольно мрачные по смыслу, прозвучали миролюбиво. Колдун серьезно кивнул.

Еще минут двадцать мы шли молча, пока путь не преградило огромное упавшее дерево. Широкий ствол зарос мхом и вьюнком с мелкими белыми звездочками-цветами, спадающим вниз, как полог. За этой зеленой завесой ничего нельзя было разглядеть. Воображение тут же дорисовало чудесный сказочный мир по другую сторону: с маленькими феями, крылатыми лошадками и добрыми кудесниками-друидами, которые точно не занимаются похищениями за деньги.

– Стой, – резко произнес колдун, и я замерла с поднятой ногой. Тон у Фэрфакса был слишком серьезный, чтобы пренебрегать его словами.

И не зря: зеленый занавес вдруг всколыхнулся, зашелестел, и передо мной появился огромный, выше меня на две головы, белый олень. Большие темные глаза загадочно мерцали из-под густых ресниц.

– Это Хозяин леса.

– Всего?

– Нет. – Фэрфакс улыбнулся, будто я сказала что-то очень веселое. – Духи леса – сущности, которые обитают вблизи магических жил. И я уже догадываюсь, что ты спросишь. Они принимают тот облик, который им больше по душе. Медведи, лисицы, зайцы – любые формы.

Я оскорбленно хмыкнула, бросив на колдуна уничижительный взгляд. Откуда мне знать о магических существах? Животное протяжно фыркнуло, разрыло копытом мох и призывно мотнуло лобастой головой. Белоснежная шерсть на морде заискрилась серебряными переливами. В ветвистых рогах – черных, костяных – запутался белый вьюнок. Мне до одури захотелось духа погладить.

– Я бы на твоем месте этого не делал, – предупредил колдун, едва я сделала робкий шажок вперед. – Хозяева леса редко подпускают к себе людей.

– А колдунов?

– Тем более. Есть легенда, красивая легенда, что якобы духи читают мысли и обо всех помыслах – прошлых и грядущих – ведают, поэтому только чистые душой могут с ними… общаться. На самом деле они тянутся лишь к первородной магии.

Первородная магия упоминалась в труде Б. Ф., и я с удивлением обнаружила, что помню о ней несколько фактов: сильная, почти забытая и простым колдунам недоступная ввиду того, что является врожденной. Как дар: либо есть, либо нет. Похоже, автора «Краткой истории» это очень обижало, потому что такую магию он охарактеризовал следующим образом: редкая, малоизученная, никому особо и не нужная.

– Поэтому если подойдешь еще ближе, он просто убежит.

Из принципа я сделала шаг, потом еще и еще. Дух не шелохнулся, только следил за мной своими большими влажными глазами. Я медленно подняла руку, ожидая, что вот сейчас олень отпрянет и растворится белесым туманом, но ничего не происходило. Мои пальцы сначала осторожно прикоснулись к шершавому носу, затем утонули в мягкой шерсти на щеках и подбородке животного. Опешив от собственной смелости, я непроизвольно его почесала.

– Выходит, не врали твои легенды, – едва слышно выдохнула, боясь спугнуть духа. Тот зажмурился и ластился к моим рукам.

– А кто этих древнейших разберет, – сварливо откликнулся колдун, и мне послышались ревнивые нотки. – Осторожнее, если вздумает тебя съесть, я помочь не успею.

– Ты меня съешь? – Я с серьезной миной обратилась к магическому созданию. Оно приоткрыло один глаз, посмотрело укоризненно и толкнуло мордой в плечо, едва не уронив на землю. – А мерзкого колдуна съешь?

– Очень смешно. Я уже говорил, что меня раздражает, когда ты меня так называешь?

По пальцам разливалось приятное тепло. Шерсть у оленя была шелковистая, воздушная, струящаяся. Сюда бы художника, чтобы запечатлеть этот момент, пронизанный зеленым светом, серебристыми искрами и обсидиановыми бликами широких, причудливо закрученных рогов. Понятно, почему его называли Хозяином леса: величественный, сильный, дышащий жизнью, свободный. Вот бы забраться ему на спину и ускакать далеко-далеко, подальше от всяких заговоров, интриг и пирушек…

Я так увлеклась, что сама не заметила, как стала примеряться к широкой спине животного. Видать, на моем лице отразились все мысли, потому что Фэрфакс в два шага преодолел разделяющее нас расстояние и схватил меня под локоть. Олень взбрыкнул, издал утробный звук и внезапно растворился, словно его и не было.

– Доволен? – разочарованно протянула я.

– А еще есть легенда, по которой всякие такие духи жрут девиц, – мрачно процедил колдун, – зазывают покататься по лесу, а потом несчастные родственники косточки по всей чащобе собирают.

– Врешь, – никакой угрозы от существа я не почувствовала. – Завидуешь. Тебя-то он не подпустил.

– Ага, и повел себя именно так, как должен был. А вот с тобой решил познакомиться. Ну-ка дай сюда руку.

– А волшебное слово?

– Быстро.

Я скорчила гримасу, передразнивая на его манер, но руку протянула. Фэрфакс цепко схватил ее, разжал пальцы и принялся пристально разглядывать линии на коже. Не знаю, что он искал, но минут через пять мне надоело так стоять.

– Что там интересного?

– Ничего. – Колдун разочарованно вздохнул. – Совершенно ничего. Пойдем, пора возвращаться. Сегодня будет важный ужин.

Как бы мне ни хотелось просидеть в лесу до заката, это было невозможно – в поместье ждала швея с очередной примеркой, а вечером намечалось большое торжество: с песнями, танцами и, как пару дней назад намекнул Гектор, небольшим рыцарским турниром в мою (но это не точно) честь.

Возле ручейка я замешкалась: снова лезть в ледяную воду не хотелось, но и просить колдуна об услуге – тоже. Фэрфакс понял меня без слов, так же быстро поднял на руки и не очень заботливо сгрузил на противоположном берегу.

– Четверту́ю, – торжественно пообещала очередную кару, и Фэрфакса это как будто не устроило: он закатил глаза и пробурчал что-то про неблагодарных дворян, но я все равно заметила знакомую усмешку.

Ничего, рано или поздно я придумаю, как вывести его из равновесия. Вот тогда посмотрим, кто тут будет широко улыбаться.

* * *

Когда в очередной раз вино в мой кубок долили через край, я убедилась, что чем быстрее покину это торжественное развеселое мероприятие, тем будет лучше. Как назло, частично это пиршество в самом деле было в мою честь, поэтому мне отвели центральное место.

В главном зале расставили длинные столы, зажгли все лампы и свечи на большой люстре, даже натерли до блеска парочку доспехов на невысоких постаментах. Стены украсили постиранными и вычищенными гобеленами с родовыми гербами, а из галереи наверху притащили лучшие портреты. Из закромов экономки извлекли тонкий фарфор, серебряную посуду, резные кубки и водрузили все это богатство на главный стол. Гостям же поставили посуду попроще, но те и не заметили: вино и эль лились рекой, служанки только и успевали прикатывать новые бочки да открывать бутылки. А ведь им, бедненьким, приходилось еще и уделять внимание многочисленным друзьям Гектора, которые особо не стеснялись ни в выражениях, ни в действиях.

За столом по левую руку главенствовала Севилла, окруженная своими знатными подружками, их детьми и мужьями. Туда же, к моему тихому злорадству, определили колдуна, и весь вечер тот только и делал, что отгораживался от светских бесед чашей с вином.

Но наслаждаться страданиями Фэрфакса мне не позволили ни граф, сидящий справа, ни его чересчур шумные друзья, которые считали своим долгом сказать мне какой-нибудь комплимент, а затем громким шепотом, поглядывая на мою реакцию, какую-нибудь пошлость. Я молчала, иногда скромненько улыбалась, иногда пропускала мимо ушей, но все равно краснела. Это приводило их в неописуемый восторг, поэтому сальных шуток становилось больше. Особенно задел меня намек от рыжего щегла на то, чем якобы на самом деле занимался со мной в плену Фэрфакс. Руки так и чесались отвесить парочку звонких оплеух. К чести Гектора, опускаться до подобного уровня шуток он себе не позволял, хотя по коротким репликам и было понятно, что ничего непристойного в поведении своих друзей он не видит. Граф в меру учтиво, раз в полчаса, спрашивал меня о чем-нибудь и подкладывал еду на тарелку. В общем, шел обыкновенный светский вечер.

Обычно Гектор не танцевал, но сегодня сделал исключение и, не принимая никаких возражений, раз за разом вытаскивал меня на середину зала. Двигался он хорошо, лишнего себе не позволял, вот только я все равно не могла примириться с ощущением липких взглядов некоторых гостей.

– Ваш-величество удивительно танцует.

Я вздрогнула, услышав старое ехидное обращение. Рыжий, тот самый, что предположил мерзкую связь между мной и похитителем, широко улыбался, загородив проход к месту.

– Может быть, и меня научите? Не уделите один танец? Уверен, милорд одобрит.

Я беспомощно оглянулась, ища поддержки, и столкнулась взглядом с колдуном. Тот уже изрядно выпил, и его голубые глаза как-то нехорошо, лихорадочно блестели. Очередной намек рыжего, произнесенный десятью минутами ранее, он, видимо, тоже расслышал. И в отличие от меня имел все возможности этого бесстыдника поколотить.

– Севилла, как же так, за весь вечер вы ни разу не пригласили госпожу за наш стол, – внезапно всплеснула руками пухлая дама в изумрудном колье. – Милочка, извольте…

Старуха встрепенулась, нахмурилась и жестом позвала меня присоединиться. Рыжий картинно развел руками в досаде и вернулся на свое место. Отказываться я не стала, торопливо пристроившись в углу.

Здесь оживленный разговор крутился вокруг ниверийского двора: кто с кем спит, кто кого любит, ненавидит, кто получит должность, звание, а кто вот-вот угодит в тюрьму. Я совершенно не понимала, кто есть кто, но поддакивала, возмущенно охала и, где было нужно, вставляла ничего не значащие замечания. Словом, обычная пустая болтовня.

Колдуна тоже не оставляли без внимания – заискивающе спрашивали про Ковен, рассуждали о пользе магии и всяких магических зелий. Фэрфакс отвечал односложно, иногда просто кивал и натянуто улыбался. Впрочем, даже его самообладание было пробито, когда чья-то хорошенькая молоденькая внучка звонким голосом попросила его развлечь всех каким-нибудь фокусом.

– Ну, заставьте что-нибудь исчезнуть, – отвечая на его немой вопрос, заявила та.

Колдун отобрал у служанки початую бутылку вина и разом осушил. На мой взгляд, фокус был сложным – вино у Хёрстов очень крепкое, немного кисловатое и вяжущее. Мне было трудно сделать больше глотка зараз, а тут – не меньше пол-литра без остановки. Зачинщицу веселья такой «магический» трюк устроил, и никто больше не решился просить показать что-нибудь еще.

Это был обычный праздничный ужин – еще полчаса-час, и все упьются настолько, что можно будет незаметно уйти.

– Господа, дамы, – у Гектора явно были другие планы. Он поднялся со своего места, хлопнул в ладоши, обращая на себя всеобщее внимание. – Нам есть о чем сообщить. Госпожа?..

Я нехотя подошла, прекрасно понимая, что за новости собирается сообщить граф. Да никто особо и не скрывался: сама Севилла открыто нахваливала свой выбор невестки и даже пару раз за вечер показала то самое письмо от Ормака. Знатные дамы восхищенно поцокали языком и высказали свои искреннейшие поздравления. Я встала рядом с Гектором с худшим предчувствием.

– Госпожа Рирариланна Каннингемская оказалась в непростой ситуации, – тот продолжил, и я не смогла удержаться от едва заметной гримасы – куда уж проще! – В родном королевстве ее враги готовы на любые подлости, чтобы увидеть принцессу мертвой. Однако благодаря отважному и преданному магистру магии, который бесстрашно преодолел все ловушки и вывез ее из гнезда заговорщиков, – тут я натурально подавилась воздухом, – принцесса избежала страшной участи и оказалась здесь, под моим, нашим, крылом. И это большая честь, – граф сделал паузу, позволив гостям вдоволь похлопать и постучать. – Но еще большая честь для меня признаться в бурлящих в моей душе чувствах…

От стыда хотелось провалиться сквозь пол или спрятаться под столом, за спинкой кресла, за гобеленом. Как назло, Гектор для большей зрелищности цепко ухватил меня за руку. Чтобы хоть как-то отгородиться от слащавых комплиментов, я принялась пересчитывать виноградины на фруктовой тарелке.

– И сегодня я желаю объявить всем о нашей помолвке и свадьбе, которая состоится уже завтра…

– Через два дня! Наряд еще не готов, – сварливо откликнулась Севилла.

– Через три! Герт, славный Тарт еще в пути, – добавил кто-то.

– Так пусть поторапливаются! – рявкнул граф, и я отвлеклась от счета. – Свадьба состоится пятого числа в полдень.