Текст книги "Тень Арднейра"

Она не удивилась, увидев огромный кристалл с пульсирующим в глубине пламенем. Да и сам Оракул, похоже, уже давненько ждал ее прихода.

– Спрашивай, – прогудел он в мыслях Вейры, – и я отвечу.

Подумав немного, она задала вопрос.

– Почему именно меня Тиорин сделал эргом?

Пламя в рубиновой глубине жарко полыхнуло.

– Опасность нависала над нашими землями, Вейра. Я указал на тебя Тиорину потому, что чужак-из-тени искал именно тебя, и никого другого. Если бы чужак не встретил тебя, никто не сказал бы ему о могильниках, он бы окончил постройку пирамид, и мы все… все бы перестали существовать. А так… Он встретил тебя, и пожелал быть с тобой. Он спасал тебя, а ты – его, когда чужие пришли сюда завершить начатое. Если бы ты не была эргом, разве могла бы ты справиться с чужой богиней? Нет, конечно же, нет. Она бы убила и смертную Вейру, и своего собрата, использовав силу нашего мира. И тогда – вновь конец всему.

Сердце защемило сладкой болью.

– Он… он верил в то… что я – его потерянная Миола… – прошептала Вейра, глядя в манящую глубину Оракула.

И тогда он прошелестел:

– Говорят… говорят, что есть миры, похожие друг на друга, как близнецы. Тот, кто их создал, один мир замыслил тенью другого, но потом запутался, и уже не мог разобрать, что есть что. А еще… говорят, что некоторые избранные, умирая в одном мире, могут возродиться в мире-близнеце, так было и будет до конца времен.

– Кто говорит? – вскинулась Вейра, – кто?!!

Оракул не ответил.

…Шли годы. Снова засверкал на Айрун-ха белоснежный дворец, легкий, как кружево. Потянулись к высоким воротам купеческие возки, а там и наместник Саквейра пожаловал. Тот самый, которому ювелиры так и не успели доделать корону лорда. И Вейра принимала его, сидя на троне посреди белоснежного зала, и по правую руку стоял молчаливый Юдин.

– Миледи, – наместник смиренно подмел шляпой пол, – мы счастливы… Все мы невероятно счастливы видеть вас на троне Айрун-ха. Мы надеемся, что ваше правление будет таким же долгим и справедливым, как правление лорда, да упокоится его дух…

Кажется, он говорил еще что-то, но Вейра слушала в пол-уха.

– Я не буду вмешиваться в жизнь смертных, – наконец сказала она, – вы вольны посупать так, как считаете нужным, ибо пока будут править эрги, всегда найдутся те, кто захочет их уничтожить.

Затем махнула рукой – неугомонного вельможу увели таверсы. Леди Саквейра осталась одна в пустом зале, и в душе ее было также пусто и холодно. А впереди – долгие, долгие годы одиночества, до тех пор, пока не явится герой, способный убить эрга .

Только дважды ее покой был нарушен: в первый раз, когда архивариус Мильор Лонс отправился в бесконечное путешествие за небесный купол, а во второй – когда Юдин пришел, и задумчиво сообщил о том, что-де есть одно неоконченное дело.

– Могильник неподалеку от Шенду-ха, там где где утес семи ветров режет гладь змеиного моря. Сегодня я говорил с таверсами других кланов, леди. В могильнике чувсвуется шевеление, старший эрг просыпается – потому как очень давно не приносились поддерживающие жертвы. Прикажете принести?

И Вейра вспомнила… Ох, как же давно это было! Но словно наяву тряслись они с Жильером по пыльному тракту на север, по следу таверсов, увозящих невинных людей к могильнику Тэут-Ахи… А, быть может, это сам Юдин резал глотки на гранитных террасах?

– Не нужно больше жертв, – пробормотала она, – я сама готова отправиться в это путешествие.

Таверс понимающе посмотрел на нее и, не говоря ни слова, ушел. Пополудни они спустились с Айрун-ха, миновали сытый и самодовольный Айрун и выехали в Шеззарские земли…

Позже Вейра сделала то, что, наверное, должна была. Она спустилась в могильник, подняла каменную плиту. Старший – высохшая коричневая куколка – зашевелился, заскреб когтями по своему ложу… Он был еще слишком слаб, чтобы представлять собой опасность, словно долгий сон отнял у него все силы… Вейра отрубила ему голову, а то, что осталось, приказала разбросать по всему Шеззару.

Эпоха эргов завершилась. Остался один-единственный эрг, дочь Бездны и Первородного пламени, которая только и мечтала о том, чтобы все происшедшее с ней было дурным сном.

Только Юдин все равно шепотом величал ее «леди Серединных земель». А она, сидя на троне в белосненом зале, вспоминала, размышляла… О Тиорине, о Лансе. О том, что для нее так и осталось тайной происхождение талисмана в шкатулке из красного ясеня – эту тайну наверняка унесли в Бездну лорд Саквейра и владыки Шеззара. Но в любом случае, все это уже было не важно. По крайней мере, для нее.

Эпилог

Арднейр. Костер в лесу.

Сыпал мелкий дождик, задумчиво шелестя пожелтевшей листвой. И, пока Фарлек возился с костром, Даришка зябко куталась в старый материн платок… Странно, ей не было холодно – до тех пор, пока не поняли, что безнадежно заблудились. А как только чаща обступила со всех сторон, потянулась угрожающе кривыми пальцами – тут сразу и холодно, и голодно… Да еще тихий шепот дождя, нагоняющий смертельную тоску.

– Ну, вот и все, – Фарлек торжествующе выпрямился, – иди сюда, поближе… Сейчас согреемся, грибов нажарим…

Он отросил со лба смоляную прядь и выжидающе уставился на нее.

– Что, испугалась? Не бойся, выберемся… Чай, не первый раз…

– Плохое здесь место, – проворчала Даришка, – мне вот мама говорила, здесь младших богов можно встретить.

Она присела рядом с трескучим костром, протянула руки к огню. Стало теплее и уютнее. Фарлек хмыкнул.

– Ну и что? Младшие боги – это же хорошо. Я слышал, что если выпросить у младшего бога золота, всю жизнь будет удача рядом бежать. Давай-ка, я тебе лучше раскажу что-нибудь? А то что-то ты совсем раскисла…

Он подтащил относительно сухое бревно, расстелил на нем кусок рогожи.

– Вот, садись.

Даришка шмыгнула носом. Фарлек, конечно, самый отчаянный мальчишка в поселке, но вот что они будут делать, когда наступит ночь, и выползут из нор слуги старших богов?

– А что ты мне расскажешь? – она закинула за спину тяжелую косу, предмет зависти подруг, – говорят, врун ты, каких небеса не видели!

– Ну и что? – Фарлек развязно уселся рядом и – совсем как взрослый – властно обнял ее за плечи. Впрочем, он был года на три старше, и наверняка ощущал свое превосходство… – главное, чтобы интересно было. А зверья не бойся.

И он так уверенно похлопал по охотничьему ножу, что Даришка едва не прыснула со смеху. Разве одолеешь этим слугу старших богов? Но вслух она попросила:

– Расскажи мне что-нибудь доброе.

Фарлек задумался, прищурился на огонь, послушал шелест дождя…

– Жил-был младший бог, и была у него возлюбленная. Но ее убили старшие боги… Ты чего носом захлюпала, а? Маленькая, что ли? Именно так все и бывает… Да послушай, тьфу ты… Он нашел свою невесту в другом мире, за этим небом, и вот тогда-то все и началось…

Даришка слушала, изредка прерывая повествование возгласами вроде «Да ну!» и «Врешь ты все, такого не бывает!». В черных глазах Фарлека плясали багровые искры, и было непонятно, то ли это отражение огня, то ли пламя само нарождается в бесконечной темной глубине.

– Как ты это придумываешь? – наконец спросила Даришка.

Мальчишка пожал плечами.

– Иногда приснится что-нибудь, иногда – словно кто-то нашептывает. Да какая разница? Главное, чтобы занятно получалось!

Он с улыбкой посмотрел на Даришку, а она отчего-то засмущалась, к щекам прилил жар…

– Когда вырасту и стану великим воином, возьму тебя в жены, – вдруг скзал Фарлек.

«Вот это да!» – Даришка совсем раскраснелась, и не знала, куда глаза девать. А потому не сразу поняла, отчего ее новоявленный жених резко вскочил и схватился за нож.

«Ну, вот и все», – мелькнула запоздалая мысль, – «слуги старших»…

Но в круг света шагнуло вовсе не мохнатое чудовище, а молодая женщина. Она была одета в щегольский костюмчик, совершенно неуместный в лесу; ее кожа белела молоком во мраке, а глаза – тут Даришка почувствовала, как внутри все собралось в тугой узелок – в глазах незнакомки билось, не находя выхода, живое синее пламя.

– Эй, тебе что надо? – крикнул Фарлек, – не подходи!

Она дернула товарища… нет, уже жениха за рукав. Шикнула:

– Ты что?!! Это же богиня…

Женщина грустно улыбнулась, внимательно оглядела застывшую парочку. А затем мягко сказала:

– Мое имя – Лирри. И я на самом деле одна из младших, девочка не ошиблась… Но не в этом дело. Я слушала историю, которую ты рассказывал. И даже не буду спрашивать, откуда тебе это ведомо… Но хочу, чтобы ты знал – каждое слово – правда. Младший бог, отправившийся на поиски невесты, так и не вернулся, и скорбь моя велика и по сей день. Быть может ты – тот, кто знал его в Дхэттаре и погиб? А теперь пройдешь свой путь заново – но уже здесь?

Она замолчала и как-то беспомощно оглядела Фарлека. Тот кашлянул, прочищая горло.

– Я… не понимаю.

– А и не нужно. Будь счастлив тем, кем станешь здесь.

Богиня протянула им ладони, и на каждой лежало по золотой рыбке.

– Берите – и идите домой. Дорогу найдете…

Ее взгляд пошарил по земле, и, повинуясь воле высшего создания, среди пучков травы проклюнулась коричневая спинка тропы.

– Идите же.

… Они пошли прочь от костра, взявшись за руки. За спиной шептался с дождем лес, и печально качала головой младшая шеннита Лирри. А впереди… Кто знает, что ждало их дальше?

Дхэттар. До конца времен.

Может ли завершиться жизнь, ставшая бесконечным сном?

Само слово «сон» смертные определяют как нечто, имеющее окончание. «Бесконечность» – будет длиться всегда, разве что сам мир перестанет существовать, но тогда и само понятие времени исчезнет, растворится в абсолютном ничто.

Вейра Лонс продолжала жить в белом дворце на Айрун-ха, единственная в своем роде, последний эрг Серединных земель. Она никогда не прогоняла тех смертных, что приходили к ней за советом, иногда принимала бродячих музыкантов и бардов. Но все понимали, что в душе леди царит вечная зима, а сердце ее подобно запертой каменной башне. Ее прозвали Скорбящей, но это, пожалуй, было не так. Вейра давно не скорбела. Она вообще перестала что-либо чувствовать, исключая те редкие мгновения, когда память возвращала ее…

К раннему утру, когда она стояла рядом с Тиорином Элнайром и смотрела на портрет красноволосой воительницы.

К закату в Айруне, когда пальцы Ланса сжимались на уздечке Рыжухи.

К той ночи, когда для двоих все казалось таким простым и вечным.

И каждый раз она задавала себе один и тот же вопрос: почему именно так распорядилась Судьба? Зачем Ланс вмешался в жизнь тихого мирка?

Ответов не было, да и не могло быть.

…Правда, однажды ей приснился странный сон. Заливной луг, по которому ветер гнал изумрудные волны, холмы вдалеке и сизое небо, набрякшее дождем. И – двое, в незамысловатой одежде простолюдинов, бредущие сквозь травяное море. Девушка была настоящей красавицей: золотые локоны, яркие зеленые глаза, нежный румянец, проступивший на загорелых щечках. Он – крепкий парень, черноглазый и черноволосый… У обоих на шее – по золотой фигурке, изогнувшейся в прыжке рыбы. Кайрина де Гиль и Тиорин Элнайр. И, похоже, они были счастливы.

«А как же я?» – не выдержав, крикнула Вейра, – «как же я? Почему я осталась здесь, совершенно одна?!!»

Тиорин остановился, будто прислушиваясь к чему-то.

– Что? – Кайрина тревожнопосмотрела на него, – что такое?

– Ты ничего не слышала?

Она задумчиво качнула головой.

– Пойдем, вечер скоро.

И они пошли дальше, под редкими каплями дождя.

А Вейра, лежа среди вышитых покрывал, вспомнила слова оракула.

Говорят, что те, кто умирает в одном мире, может возродиться в мире-близнеце, так было и будет до конца времен.

…Впервые за много дней она приказала седлать Рыжуху (та, первая, давным-давно умерла, да и вторая тоже, но дочь Бездны с непонятным упорством продолжала покупать себе золотистых лошадок и называть их этим простым именем).

«Но куда ты поедешь?» – спросила она себя. И ответила: «Куда глаза глядят».

– Мне сопровождать вас, миледи? – осторожно поинтересовался Юдин.

– Нет. Я еду… По личному делу.

Таверс пожал плечами и удалился. А Вейра, хлестнув кобылку, понеслась по склону Айрун-ха, туда, где поют ручьи и шелестят деревья.

…Неподалеку плакала флейта. Незатейливый мотив, навевающий горькие воспоминания.

Ланс, уходя в клубящийся туман, оглянулся и посмотрел на нее. А в ладонях – Око Пламени в серебряной оправе, и она, еще девчонка, греет руки о горячую кровь эрга.

Вейра крепко зажмуриалсь, прогоняя видения. Затем натянула поводья и решительно спрыгнула на землю, твердо намереваясь поглядеть на смертного, который своей игрой будил горечь ушедших дней.

На берегу мелкой речушки, весело журчащей и катающей блестящие камешки, прислонившись спиной к искореженному стволу плакучей ивы, сидел музыкант.

Стараясь ступать неслышно, Вейра подошла ближе; она скользила бесшумно, но все-таки треснула под ковром сухой листвы ветка – и печальный напев смолк.

Человек вскочил на ноги, ловко выдергивая меч из ножен.

– Кто десь?!!

Вейра, смутившись, вышла на открытое место.

– Прошу прощения… Я услышала, как ты играл, и хотела послушать еще. Эта музыка… она будит воспоминания…

Ее голос вдруг сорвался. Не веря сосбственным газам, леди Серединных земель смотрела на музыканта. Происходящее… казалось чьей-то дурной шуткой.

Взъерошенные иссиня-черные волосы. Открытое лицо. Яркие синие глаза. И добрая, задумчивая улыбка.

Так было и будет до конца времен.