Текст книги "Счастье быть женщиной. Беседы с врачом акушером-гинекологом"

В Москве семьям с пятью и более детьми даются деньги на покупку квартиры. Реальные деньги, в соответствии с рыночной стоимостью недвижимости.

– Что Вы скажете сторонникам «За выбор», то есть за аборты, когда они говорят, что же делать женщинам, если им грозит смертельная опасность из-за беременности?

– Медицина не стоит на месте, у нас высокие технологии по спасению матери и ребёнка. Если сердечный порок настолько сильный, что уже недостаточность кровообращения в выраженной степени, то беременность, как правило, не наступает. Организм – не самоубийца. Поэтому при недостаточности кровообращений 2 и 3 стадии происходит нарушение репродуктивной сферы, например, могут отсутствовать менструальные циклы (аменорея), другие гипоталамо-гипофизарные нарушения. Беременность в тяжёлых случаях порока сердца не наступает. Если же женщина забеременела, и ситуация пограничная, есть стационары, где наблюдаются пациентки с пороками сердца, заболеваниями сердечнососудистой системы. Даже в те времена, когда не было таких высоких технологий, женщины с пороком сердца и противопоказаниями для беременности, вопреки мнениям врачей на свой страх и риск сохраняли беременность и рожали. Есть немало таких достойных примеров! Смелые и самоотверженные женщины находились все 9 месяцев под наблюдением медиков, и не рожали сами, а им делали щадящее кесарево сечение, иногда делали досрочно. Сегодня выхаживают новорожденных, начиная с 28 недель вообще без проблем, а есть перинатальные центры, где с 25 недель способны ребёночка дорастить. Понятно, что 25 недель не лучший срок, но, тем не менее, сделают всё, чтобы довести до 28 недель, а потом уже ведут малыша «снаружи». Всегда есть выход. Нужно каждый случай рассматривать индивидуально. И если у нас будет в голове ценность жизни матери и ребёнка, то можно будет рассмотреть, как помочь.

В конце концов, если правда есть реальная угроза жизни матери, то никто не собирается выводить из ОМС прерывание беременности по медицинским показаниям. Из ОМС хотят вывести те случаи, которые подходят под описание: «Ой, сейчас не время рожать», «У меня еще только однокомнатная квартира и с ребёнком будет тесно», «У нас уже двое, куда нам третьего ребёнка?» Вывести из ОМС аборты – это для таких случаев, не по медицинским показаниям, а по желанию. Бывают такие причины у пациенток, что волосы на голове шевелятся: «Мы сейчас собрались в отпуск, путёвки уже купили, а тут беременность» Вот именно для подобных причин нужно вывести операции из ОМС. Говорю, чтобы успокоить, чтобы не думали, что у бедных россиянок будет вилка: или уйти из жизни, или родить. Такого не будет никогда.

– Если посмотреть мировую статистику, то, к сожалению, у нас очень легко сделать аборт. Мы любим сравнивать себя с другими странами, какое у них отношение?

– В Израиле запрещены аборты по желанию, прерывание беременности происходит только по медицинским показаниям. Но, чтобы получить такое направление нужно пройти медицинскую комиссию. Настоящую, а не формальную: там печать быстро поставили, здесь подписали, и готово. (Ниже приведём список других стран, где не разрешены аборты по желанию).

Моя одноклассница, живущая в Майами, родила третьего ребёнка, потому что аборт сделать очень сложно, проще родить. Для того, чтобы получить подобную услугу, в штате Флорида обязательны: медкомиссия, социальная комиссия, консультация психолога. Только после всех инстанций, которые больше похожи на хождение по мукам, дадут разрешение на подобную операцию. А также там говорят: если вы забеременели и не хотите этого ребёнка, всё равно сохраните его, а после родов, если не способны вскормить и воспитывать малыша – огромная очередь из желающих усыновить. Люди будут рады взять в семью ребёнка-отказника.

Даже можете рожать в присутствии будущей приёмной семьи, будете знать, в чьи руки передаёте новорожденного. На западе подобная система хорошо развита, только у нас, к сожалению, к ребёнку относятся как к мусору, который можно в канализацию смыть. Извиняюсь за грубые слова, но общаясь с разными женщинами, с горечью и болью делаю вывод, что для некоторых это именно так. А это мы сформировали такое мышление годами. У нас разрешили аборты в 53 году, раньше всех, между прочим, в мире. И ни в одной стране нет такого лёгкого отношения к аборту, и нигде так легко аборт не сделаешь. А если женщина придет в платный медцентр, там вообще никто не будет отговаривать от операции, даже, наоборот, приободрят, поощрят: мол, срок маленький – пожалуйста, примите таблетку!

– Вы упомянули медикаментозные аборты, к сожалению, к ним прибегают часто в последнее время…

– Я была в шоке, когда услышала от совсем юной девушки, которая говорила с лёгкостью: есть проблема – есть таблетка! Можно пойти выпить таблетку, чтобы избавиться от беременности, точно также как выпить таблетку от головной боли. Знакомая семья, оба врачи, беседовали с совершеннолетней дочкой, что она будет делать, если забеременеет. Девушка спокойно говорит: «Пап, ты, что вчера родился, есть же таблетка, выпила, и всё в порядке» Это страшно! Страшно тем, что, во-первых, эти таблетки не через ЖК берутся, а через частные медцентры, то есть строгому контролю они не подлежат. И второе: раздача пилюль происходит легко, никто с пациентками не разговаривает, не объясняет принцип действия, не сообщает о побочных эффектах, последствиях медикаментозного аборта. А они есть и серьёзные.

– Могли бы Вы немного рассказать об этом виде аборта и его последствиях?

– Например, у женщины через год после медикаментозного аборта происходит разрыв кисты жёлтого тела (яичника). И пациентке никто связывает недуг с тем медикаментозным абортом. В этом вопросе у женщины причинно-следственная связь нарушена, она не понимает, что причина – в сделанном аборте, в этом вмешательстве. В результате было сильное кровотечение, из-за которого женщина чуть не умерла и ей пришлось удалить яичник. Эти таблетки – смертельная опасность с отдалёнными последствиями, это удар по эндокринной системе, после которого не всегда женщина выправляется. У меня были женщины, у которых за спиной по нескольку таких вмешательств. Я оказываю индивидуальное акушерское сопровождение родов, поэтому анамнез собираю, беседую с будущими мамами. Некоторые умалчивают о сделанных абортах, не любят такие моменты вспоминать, но есть и те, кто рассказывает. Одна, например, пациентка за жизнь приняла 12 абортирующих таблеток. Слава Богу, женщина, забеременев в 13 раз, решила рожать. И, между прочим, это произошло, когда она сменила мировоззрение, пришла к тому, что наша жизнь – это подарок и жизнь ребёнка – это тоже Дар, его надо ценить. С Божией помощью она выносила своего ребёнка, хотя роды были непростыми. Получилась борьба за жизнь, а не роды! Было плотное прикрепление плаценты, осложнения во время родов и после кровотечение. Но роженица выжила, и малыш выжил. Это один из примеров того, что происходит потом после «безопасного» медикаментозного аборта.

– Какой принцип действия таблеток?

– Эти таблетки вызывают искусственный выкидыш, и последствия выкидыша сами по себе неприятные, но одно дело, когда организм сам решает не поддерживать беременность, например, из-за хромосомной аномалии, а другое дело, когда этот выкидыш вызван искусственно. Что происходит, когда пациентка принимает таблетку? Поступает Мифепристон RU-486 и блокирует рецепторы к прогестерону. В результате ребёнок перестает получать питание, по сути, не родившийся малыш умирает от голода. Кисты жёлтого тела (яичника), появляющиеся позже, связаны с применением этого медикамента. Кисты могут быть не диагностированы сразу, и женщина может жить долгое время, не подозревая о болезни. Потом может произойти апоплексия яичника – разрыв кисты. В зависимости от того какой сосуд повреждён, выбирается соответствующее лечение. Если это мелкий сосуд, то всё может пройти при амбулаторном наблюдении, если же крупный – возможна существенная кровопотеря вплоть до летального исхода, если вовремя не диагностировать. Там не обойтись без полостной операции. А это последствия и наркоза, и спайки послеоперационные, и возможное бесплодие в будущем. Причём бесплодие в этом случае может быть как эндокринное, так и трубное из-за спаечного процесса. Синдром преждевременного истощения яичников: а это менопауза раньше времени – с 35 лет и даже раньше. И такое психическое заболевание как послеабортный синдром. О нём совсем мало говорят. А ведь он может к суициду привести. Вот такие «безопасные» таблеточки.

К сожалению, информации об этом нет в массовом доступе, никто об этом не говорит. И странно и не логично это умалчивать, когда идёт убыль населения.

– Нередко даже противники абортов говорят, что прерывание беременности не преступление, если есть вероятность рождения ребёнка с генетическими отклонениями. Какая Ваша позиция, как врача?

– УЗИ – метод диагностики с не 100% достоверностью. И сами врачи ультразвуковой диагностики это знают. Приведу случай из жизни. Беременная женщина пришла на плановое УЗИ в 22 недели (положено до 12 недель, в 20– 22 и 32 недели). Врач, кандидат медицинских наук, уважаемый и авторитетный специалист ультразвуковой диагностики констатирует множественные пороки плода. Будущая мама в панике: беременность желанная, женщине больше 30 лет. Она в слезах бросается к своей подруге, перинатальному психологу, и хорошо, что та уговорила обратиться к другому доктору, второе мнение поискать. Второй врач посмотрел и сказал, что ничего плохого не видит. И женщина решает ребёночка оставить. На свет появляется совершенно нормальный младенец. Позже мама идёт к доктору, который запугал её, и показывает фото своего прекрасного 6-месячного крохи: «Посмотрите, кого вы хотели убить!». А врач не просто диагностировал патологии, но и сразу написал направление на аборт. Специалист, нисколько не смутившись, отвечает: «Ну и что? УЗИ имеет право ошибаться! Подавайте в суд, если есть претензии». Между прочим, когда врач сказал о пороках, не упомянул, что аппаратура порой ошибается. Наоборот, он говорил категорично, безапелляционно, не дав женщине шанс, предположить, что это может быть не так. Почему эти случаи замалчиваются? Не могу найти ответа. Таких реальных историй много, когда диагностика оказывалась неверной, и тесты по крови тоже имеют не 100% достоверность. И бывает, по анализу крови ставят трисомию (синдром Дауна), а рождается нормальный ребёнок. Нет на данный момент абсолютно точной диагностики.

– Насколько безопасны инвазивные тесты?

– Вот реальный пример: женщина после 40 лет забеременела, а после 35 лет всех будущих мам отправляют на скрининг. И ей выписали направление на амниоцентез, а побочные действия этой процедуры – 30% вероятности выкидыша44
  Амниоцентез – это инвазивная процедура, заключающаяся в пункции амниотической оболочки с целью получения околоплодных вод или пуповинной крови для последующего лабораторного исследования, для ранней диагностики хромосомных и генетических заболеваний у плода.


[Закрыть]. По дороге домой после теста женщине стало плохо, и случается выкидыш. А через некоторое время приходят результаты амниоцентеза – здоровая девочка, патологий не обнаружено.

Почему мы так относимся к жизни ребёнка? Не боремся за него? Хорошо, пусть там действительно синдром Дауна или другая патология. Простите, а что человек с той или иной болезнью не имеет права на жизнь? Фашисты или нацисты считали: больных людей надо отправлять в газовую камеру. Разве у нас идеология фашизма, разве у нас не гуманная идеология? Почему людей с аномалиями развития надо убивать?

Я понимаю, что здесь финансовая причина, потому что инвалидам нужно платить пенсию всю жизнь, и с этих точек зрения закупаются аппараты УЗИ высокого класса, расширяются скрининги, чтобы не допустить рождения инвалида. Исключительно финансовая мотивация. И, конечно, не хочется с инвалидом возиться, никто не хочет свою жизнь положить на воспитание инвалида, мало таких самоотверженных мам, которые добровольно на это идут.

И здесь опять же вопрос мировоззрения. Ничего нельзя сделать уговорами. Вопрос насколько мама готова жертвовать собой, а также вопрос учреждений, которые с инвалидами занимаются, если мама не хочет воспитывать больного ребёнка. Хотя доказано, что дети с синдромом Дауна социализируются, если ими заниматься, развивать их также как и других детей, они даже заканчивают обучение, у нас есть целое сообщество «Дети солнца».

И если кто-то встал перед выбором, оставить больного ребёнка или избавиться от него, изучите сначала вопрос, пообщайтесь с мамами инвалидов. Расспросите их, как они живут, что делают для детей. Родители из этого сообщества открыты, идут на контакт. Увидите, что дети с аномалией живут и радуют своих родителей.

Зарубежный опыт:

Из 143 стран мира в 119 аборты допускаются только при угрозе для жизни или здоровья матери. Только в 41 стране прерывание беременности разрешено по желанию женщины. Государства, в которых запрещены аборты по желанию женщин, но производятся по социально-экономическим или медицинским показаниям: Англия, Индия, Исландия, Люксембург, Финляндия и Япония. В Алжире, Аргентине, Боливии, Бразилии, Гане, Израиле, Кении, Коста-Рике, Марокко, Мексике, Нигерии, Пакистане, Перу, Польше, Уругвае аборты делаются только в исключительных случаях – когда беременность угрожает здоровью женщины, при аномальных развитиях плода и в случае изнасилования.

Разрешение абортов по желанию – по сути самоубийство общества. Мы пошли по пути самоуничтожения. Почему? И ОМС охотно оплачивает наше самоубийство.

Еще раз об абортах (видео)

Чтобы посмотреть лекцию – сканируйте QR-код или перейдите по ссылке – https://youtu.be/8rbNCHMMdNg

Затронуты самые острые вопросы защиты жизни, демографии и женского здоровья:

– Отдаленные последствия медикаментозного аборта, о которых умалчивает производитель;

– Право врача на отказ от аборта. Важность поддержки в этом вопросе врачей, которые все, по природе своей, защитники жизни, общественными деятелями, психологами и духовенством;

– Огромная роль в рождении детей мужчины, которому необходимо вернуть чувство ответственности за свою семью и право защищать своих, в том числе, нерождённых детей.

Центр защиты материнства «Умиление»

Центр защиты семьи, материнства и детства «Умиление», г. Казань, Республика Татарстан.

Основные направления деятельности:

– Защита жизни, семьи, материнства и детства;

– Содействие укреплению престижа и роли семьи в обществе;

– Оказание всесторонней поддержки беременным в кризисной ситуации, матерям-одиночкам, многодетным и малоимущим семьям.

Для перехода на сайт Центра канируйте QR-код или перейдите по ссылке – https://vk.com/czm_umilenie

Присутствие папы на родах – залог счастливого отцовства.

Без мужчины дети не рождаются. (Корейская пословица)

В доме без отца и при солнце пасмурно.

(Финская пословица)

Совместные роды – необходимость или дань моде, каждый ли будущий папа справиться с присутствием на родах, он поможет или ему нужна будет помощь.

– Как появились совместные или партнёрские роды?

Начну с экскурса в историю, чтобы было понятно, что это далеко не новая идея. Представим древнее поселение, вокруг частокол, избы, дома, жизнь – слияние с природой. Нет специалиста, который поможет при родах. Даже ещё нет повитух. Есть только семья, родители, родственники. Кто может присутствовать на родах в такой ситуации?

Конечно, старшая женщина в семье будет помогать. А если по какой-то причине её нет, то остаётся будущий папа. Не зря слово «супруг» означает быть в одной упряжке, то есть делать всё вместе. Муж мог находиться снаружи, но он никуда не прятался, его никто не выгонял. В такие моменты требуется защита и помощь, даже чисто физическая, не говоря уже о моральной. Мужчины не были изолированы.

Когда стал развиваться первобытнообщинный строй, стали образовываться сёла, появлялись опытные женщины, которые сами много раз рожали, помогали принимать роды у своих родственниц, соседок. Опыт накапливался и устно передавался, так же, как и передавались ремёсла. И эти знания, связанные с родами, переходили к внучкам, племянницам – к тем, у кого были к этому способности, склонности. Такой важный момент, как появление на свет младенца, требует определённого соучастия, эмпатии, а также стрессоустойчивости, чуткости, мудрости, терпеливости.

Первые слова… папы: Как он на меня похож!

– В советское время было немало карикатур на свах, повитух. Были фильмы, где они высмеивались…

Проведу параллель. Мне от моей прабабушки досталась тетрадь, написанная ею вручную рецептов, советов, как себя лечить, оказывать помощь. Раньше не было участкового или земского врача, у каждой женщины имелись знания, как помочь при порезе, что положить на рану, как остановить кровотечение, температуру, вылечить бронхит, пневмонию. Мы все прекрасно знаем народные средства. Такая копилочка – и это только то, что мы смогли вспомнить или найти. Сначала обесценили опыт предков, нам сказали, что это всё тёмное, пережитки безграмотного прошлого, а потом правильность и рациональность многих из этих советов были подтверждены научными исследованиями. Теперь начали по крупицам всё это восстанавливать.

Также и повитухи не были простоватыми и тёмными, они обладали, например, психологическими знаниями, могли подготовить будущую маму так, что она не боялась рожать. В старину применялось слово не «рожать», а опростаться – от слова просто. Вместо беременная говорили плодоносящая, на сносях, не забеременела, а понесла.

Как у Пушкина «В сказке о царе Салтане»:

 
А царица молодая,
Дела вдаль не отлагая,
С первой ночи понесла.
 

Услуги повитух приходилось оплачивать. Это не значит, что из толстого кошелька доставали деньги, есть свидетельства, что могли преподнести домотканое красивое полотенце, праздничную выпечку и так далее. Тем не менее, оплата была существенной для семьи, поэтому звали на первые роды, как правило.

Немало рассказов, где повествуется о подготовке к родам, сами роды описываются. Например, в одном из них говорится: бабушка рассказывает, что у неё родИны начались, и она мужа попросила идти баню растопить, но до бани не дошла и опросталась в сенях. Дети были дома. Такие были повторные роды. Понятно, что раньше были большие семьи, детей было много. Минимум пять-шесть, а максимум – мы знаем об Агриппине Абрикосовой, которая 22 раза рожала.

Если у женщины всё было хорошо, благополучно, она полноценно питалась, то проблем с родами не было. Господь устроил наши все физиологические процессы самодостаточными, чтобы мы справлялись, чтобы не надо было как-то особенно помогать. Звали повитуху, как правило, на первые роды, потому что они считались «пробными», «учебными».

Представьте себе деревенскую избу – три поколения живут, малые дети, молодые, свёкор со свекровью, возможно ещё какая-нибудь древняя бабушка. Такое дело как роды легче было куда-то перенести, например, в баню, потому что сразу можно было помыть ребёнка, убрать всё. Звали повитуху тайно, старались не афишировать. Придумывали какой-нибудь предлог, например, посмотреть корову или что-то ещё. Повитуха в свою очередь подыгрывала – шла не общей дорогой, а огородами. Заказывались молебны о родоразрешении заранее, чтобы будущая мама могла помолиться.

Когда роды начинались, муж находился поблизости. Воды принести, помочь чем-то. Например, если роды трудные, то перекидывали через несущую балку дома – «матку» – длинное полотенце-рушник, и женщина могла зацепиться и как бы висеть на этом. Если у неё сил не было, то подходил муж и выступал физической опорой, поддержкой: она висла на нём. Бывали случаи и нередкие, когда супруг сам принимал роды. И он не терялся: принимал малыша, вытирал, высушивал, заворачивал в пелёнку. Главу семьи не изолировали, не прогоняли и не прятали от родов.

– Тем не менее, часто встречается мнение, что мужу нечего делать в родильном блоке. Как сформировалось такое мнение?

Опять сделаем небольшой экскурс в историю. В 18—19 веках стали появляться родильные приюты. На фоне урбанизации женщины переезжают в города, работают на фабриках и заводах, случаются дети вне брака, раньше это была крайняя редкость, одинокой беременной некуда идти, она обращалась в благотворительные учреждения – родильные приюты. Недавно в Красногорском районе восстановили родильный приют. В Российской империи с середины 18 века уже существовало обучение повивальных бабок – высшее шестилетнее образование, также были повитухи (как у нас сейчас акушерки) – готовили четыре года. Брали не молоденьких девушек на обучение, а постарше, считалось что повитухи и повивальные бабки должны быть сами рожавшими женщинами. Первые оставались в городах, а вторые отправлялись в сёла.

При советской власти открываются акушерско-фельдшерские пункты. Кстати, мы заимствовали из французского языка глагол «акушер», переводится, как помогать при родах, и заменили им наше слово «повитуха»

Мужчины появились в этой профессии, когда открылись родильные приюты. Они стали набираться знаний у повивальных бабок и повитух. Женщины допускали к себе докторов-мужчин как бы в обмен на кров и пищу. Акушеры, представители сильного пола, стали собирать и описывать опыт, публиковать книги, научные труды. Одним из таких был Нестор Максимович-Амбодик.

В родильных приютах была большая смертность, потому что в то время асептика и антисептика не соблюдались. Было много родильных горячек, к тому же многие пациентки были в ослабленном состоянии. Потом выяснилось, что надо тщательно мыть и дезинфицировать руки, прежде чем роженицу осматривать. Перчаток тогда ещё не было. Врач мог до осмотра женщины побывать в операционной, вскрывать гнойную рану, а потом прийти в родильный зал. Игнац Земмельвейс, венгерский врач-акушер, получил прозвище «спаситель матерей», так как нашёл причины родильной горячки. Он утверждал, что надо хлорной известью мыть руки, много времени и статей посвятил этому вопросу. Медицинское сообщество его открытие не приняло. Ведь признать его правоту, означало признать за собой ответственность за смерть сотен молодых женщин. И Земельвейса его коллеги поместили в психиатрическую клинику где он и скончался. И только когда старое поколение врачей ушло, с руками разобрались, число родильных горячек резко снизилось. Родильные дома прошли богатую историю, скученность рожениц и непонимание асептики и антисептики приводило к большой смертности.

В 30-х годах прошлого века стали массово строить роддома, к 1936 году большая часть городских женщин стала рожать там. Деревенские женщины могли обращаться в акушерские пункты, тем не менее, число домашних родов в деревнях оставалось достаточно высоким.

– Я помню свои первые роды в начале 90-х, нам не разрешали с собой брать книги, так как они могли быть источниками инфекций. Родственники и мужья общались с молодыми мамами знаками через окно. Оправданы ли такие меры?

Для того чтобы снизить число госпитальных инфекций, родовых горячек стали запрещать заходить посторонним в роддома. Логика была простая: те, кто работает в больнице стерильны, а те, кто со стороны – могут любую заразу принести. Сейчас современными учёными такое положение опровергается, более того, доказано: когда мы создаем искусственную дезинфекцию, 98% микробов погибает, а 2% – самых устойчивых к дезинфицирующим растворам, за неимением конкуренции начинают активно размножаться. Это и синегнойная палочка, и протей, и стафилококки, др. В Европе давно уже нет такой стерильности, которую ещё в некоторых наших роддомах стараются поддерживать, наоборот, разрешено свободное посещение, коридоры, палаты, душевые моются, но без «фанатизма», понятно, что операционные блоки обрабатываются, как положено. За рубежом и уже во многих наших больницах нет закрытий на, так называемую, мойку.

Если мама и новорождённый здоровы, то специального санитарного режима не должно быть.

– Кроме санитарного режима были ли ещё какие-то изменения при родовспоможении?

Есть один важный аспект. Красной армии нужна была донорская кровь, кроме других источников её стали брать из плаценты. Как это происходило? Раньше рекомендация была через 15 минут после родов пуповину пережимать. Министр обороны СССР Родион Малиновский издал указ о необходимости крови солдатам, в результате пуповину перерезали буквально через минуту. От 60 до 100 мл крови остаётся в плаценте, и новорождённый недополучал этой самой крови. Плацентарная кровь шла на донорские цели, для изготовления иммуноглобулинов, других препаратов. Это до сих пор, к сожалению, не озвученный факт.

Врачи – люди совести и всегда стараются спасти, поддержать здоровье, поэтому их убедить действовать так, а не иначе, может только аргумент, что это полезно матери и ребёнку. Постепенно докторам внушили, что плацентарная кровь лишняя, неполезная для малыша. Я спрашивала у неонатологов в начале 2000-х, почему они считают необходимым сразу перерезать пуповину. Они объясняли, что «ненужная» кровь, попадая ребёнку, приводит к гиперполицитемии. Означает – слишком много крови в организме. Только сейчас стали появляться работы, где подтверждается польза от того, что ребёнок получает свою кровь при рождении. Уровень гемоглобина выше, меньше случаев анемии у детей, лучше долгосрочное развитие ребёнка. Новорождённому нужна плацентарная кровь, поскольку у него после появления на свет активно начинает работать второй круг кровообращения – малый, лёгочной, на него и нужна эта кровь как раз. Можно образно сказать, мы все рождены в роддомах, для которых в 36 году создавались протоколы, и они действовали во время и после войны, в 70-80-90 годы, и только после 2020 стало приобретать значение и легальность отсроченного перерезания пуповины. До этого не перерезали сразу пуповину только тем женщинам, которые просили и которые рожали по контракту. Сегодня это делается и по ОМС. Но на практике далеко не везде.

– Если вернуться к инфекциям, которую могут будущие папы принести в больницы. На первый взгляд казалось, что советские мужчины не были «обижены» на не допуск в роддом…

В 36 году сказали, что мужьям не надо заходить в родильные блоки, так как они могут принести заразу. Мужчины перестали участвовать в рождении своих детей. Их задача была – доставить супругу в приёмный покой с документами и вещами. Потом забрать маму с чадом через 3—5 дней. Также внушили, что мужчинам на родах делать нечего. Всем объяснили: в роддоме квалифицированный персонал, женщина находится под присмотром и в надёжных руках. Все поверили в это так же, как все поверили, что надо сразу пережимать пуповину.

К чему это привело? Представьте чувство мужа: он привёз любимую женщину и оставил в роддоме, он будет чувствовать себя хорошим? Он должен поверить, что там врач, которые знает, что нужно делать, а он – как бы никто, ничего не понимает, ни в чём не разбирается. Ему остаётся свой стресс и переживания нивелировать, прежде всего алкоголем. Распространённая ситуация: пошёл с друзьями посидеть, выпить, он же не знает, что там происходит с женой. Она в полной власти кого-то. А мужчина повлиять, поддержать никак не может, потому что ему запрещено туда заходить.

– Во время перестройки стали описываться разные, порой страшные, истории о роддомах. Понятно, что нельзя всех медиков под одну гребёнку грести, тем не менее, неприятные случаи имели место. С чем связано?

Психологи говорят, когда у человека появляется власть над кем-то другим, он начинает ею злоупотреблять. Вначале это держится на совести сотрудников роддома. Потом акушерок и врачей перегружают работой. Рождаемость увеличивается, а роддома запланированы на определённое число пациенток, города растут, рожениц прибавляется. Вспомним беби бум 70-х годов – это просто конвейер был. Персонал стал эмоционально выгорать, появились случаи чудовищного обращения с роженицами. Может, грубо прозвучит, но роддома 60—80 годов были похожи на женскую зону. Женщин привозят, раздевают, надевают «казённую» одежду, начинают брить тупыми лезвиями, делать клизмы, проводить влагалищные исследования. Хочешь, не хочешь, неважно как себя чувствуешь, за несколько часов до родов или за несколько минут, но это надо сделать.

В 2000-х годах было уже лучше. Я заканчивала вуз в 1996, а до этого мы ходили на практику в родовые отделения. Молодые мамы ходили в стоптанных кожаных тапочках, на кроватях – выцветшие простыни, на которых могут встречаться дырки, вместо трусов повязаны треугольником спадающие пелёнки. Роженица попадает в другой мир, где лишается всяких прав, на неё могут наорать безнаказанно, в чём-то обвинить безосновательно, ей делают больно. Корни акушерской агрессии в чрезмерной нагрузке на медперсонал и неограниченной власти, которая не может быть пресечена. Нет защитника, нет мужа рядом. Женщина лишается своего заступника в такой тяжёлый момент. Во время родов – таком непростом физиологическом состоянии женщина чувствует себя особенно уязвимой.

– Всё это грустно слышать. К чему это привело?

Нередко женщины 70-90-х годов после первых родов говорили: «Больше никогда, уж лучше аборт» У нас упала рождаемость. В советской семье – один-два ребёнка, вспомните по школе, много ли было одноклассников из многодетных семей? Это не потому, что женщины эгоистки, а потому что они больше подобных мучений в своей жизни не хотели повторить. Внешне всё было хорошо, у нас родовспоможение, многие для самоуспокоения говорили: «Между прочим, наши (пра) бабушки терпели, а у них таких родовых отделений не было, и медпомощи не было»

Некоторые смелые женщины старались избежать роддома. В 80-е годы стали происходить первые сознательные домашние роды. Появилось чуть ли не движение – роды на дому. Кто-то перестал рожать, кто-то записывался на аборт, а кто-то обходил эту систему и родоразрешался на свой страх и риск в домашних условиях.

В это время появляется идея, может, мужчину всё-таки надо пустить в роддом, при нём перестанут хамить. Нагрузку на персонал никто не снизил. Власти рассуждали так, если акушеры и врачи справляются, зачем открывать новые роддома, расширять штат сотрудников, это же дорого. Как говорил генеральный секретарь Л.И.Брежнев «экономика должна быть экономной». Население росло, а число роддомов не соответствовало этому, не отвечало потребностям. Смотрите сами, как изменялись нагрузки на медперсонал: сначала норма была 1—2 родов в сутки, потом – 3—5, сейчас уже 40 родов на 5 врачей и 3 – 4 акушерки. Можно остаться тактичным и человечным в такой ситуации? Примечательно то, что даже в этих условиях многие медики умудряются проявлять внимание и заботу. К тому же, сознательность современных рожениц повысилась, чувство собственного достоинства у женщин выросло, и отцы идут на совместные роды.