Текст книги "Психология тревожности: дошкольный и школьный возраст"

Полученные в 8–11-х классах данные в определенной степени подтверждают теорию «зоны оптимального функционирования» Ю. Л. Ханина (1980). Напомним, что эта теория, в целом согласуясь с законом Йеркса – Додсона, включает вместе с тем представление о том, что оптимум мотивации имеет индивидуальный характер: некоторые люди достигают наилучших результатов при минимальном уровне возбуждения, некоторые – при высоком или среднем. В младших группах испытуемых такая зона выделяется лишь у некоторых детей.

Результаты нашей работы подтверждают имеющиеся в литературе данные (Р. Б. Кэттелл и И. Шеир, Ч. Спилбергер, Ю. Л. Ханин и др.) о взаимодействии тревожности как состояния и свойства. Однако подобное взаимодействие, отчетливо проявляясь в экспериментальных условиях с младшего школьного возраста, в естественных стрессовых условиях (контрольная работа, экзамен) наблюдается лишь со старшего подросткового возраста, но и тогда это воздействие оказывается во многом опосредованным влиянием взрослых.

Итак, проведенное исследование состояния тревоги у детей и подростков позволило выявить отчетливые возрастные различия в содержании, характере переживания тревоги и страхов и влиянии тревоги на результаты деятельности.

Полученные данные позволили сформулировать следующие выводы о функции тревоги.

1. Наличие возрастных пиков тревоги указывает на значимость этого переживания для удовлетворения ведущих потребностей, характеризующих детей определенного возраста и пола. Это служит подтверждением представления о ее сигнальной и мобилизующей функциях, а также свидетельствует в пользу представлений о связи тревожности (и как состояния, и как свойства) с неудовлетворением значимых потребностей.

2. Говоря о функции тревоги в деятельности, следует подчеркнуть, что вплоть до старшего подросткового возраста она в основном оказывает отрицательное влияние. В то же время отметим, что если у отдельных детей мобилизующая функция состояния тревоги в экспериментальных условиях отмечается уже с младшего школьного возраста, то заметной она становится лишь со старшего подросткового возраста, особенно в реальных условиях обучения. В дошкольном и на протяжении всего школьного возраста влияние тревоги на деятельность оказывается опосредованным особенностями поведения педагога и создаваемой им атмосферой в классе. Именно последнее, существенно увеличивая аффективную насыщенность ситуации, отрицательно сказывается на эффективности деятельности детей и подростков.

3. Взаимосвязь состояния тревожности и тревожности как устойчивого образования усиливается с увеличением возраста детей, хотя на него также во многом оказывает влияние позиция и поведение педагога.

Глава 3
Феноменология тревожности как устойчивого образования

3.1. Распространенность устойчивой тревожности у детей и подростков. Половозрастные различия

Первый вопрос, на который необходимо ответить, приступая к изучению тревожности как устойчивого образования у детей и подростков, касается того, как распространенность этого явления связана с изменениями, которые произошли в жизни общества. Для анализа мы сопоставили результаты исследований тревожности, проводившихся нами с 1978 по 2005 г. Работа проводилась в четырех возрастных группах: 7–9, 10—12, 13—14, 15—17 лет. Всего в исследовании участвовали более 5000 чел.:

• по 1200 чел. на 1–3-м периодах работы (не менее 150 чел. в каждой половозрастной выборке);

• около 500 – в 4-й период (примерно 75 чел. в каждой половозрастной выборке);

• более 800 – в 5-й и 6-й периоды (не менее 100 чел. в каждой половозрастной выборке).

Мальчиков и девочек приблизительно поровну. Работа проводилась методами, указанными выше (см. раздел 2.4).

Результаты работы представлены в табл. 8.

Из табл. 8 видно, что количество тревожных детей и подростков существенно менялось в зависимости от времени проведения исследования. Выделяются две точки относительного благополучия, когда количество таких школьников примерно соответствовало имеющимся в литературе данным по другим странам и выборкам. Во всех остальных периодах рост или снижение тревожности зависят от пола и возраста испытуемых. Поэтому рассмотрим данные по отдельным половозрастным выборкам.

В выборке 7–9-летних детей существенный рост отмечается между первым и вторым периодами исследования, в 1992—1994 гг. высокий уровень сохранился, а в 1996—1997 гг. – резко понизился. В 1998—2000 гг., как и в других возрастах, отмечается снижение, а в 2003—2005 гг. – вновь существенное повышение.

Таблица 8. Количество испытуемых с устойчивой тревожностью (1978—2005 гг.).

При этом рост количества тревожных испытуемых в наибольшей степени отмечался в группе мальчиков. В 1996—1997 и в 1998—2000 гг. количество тревожных девочек и мальчиков в этой возрастной выборке выровнялось. В настоящее время количество тревожных мальчиков вновь превышает количество тревожных девочек.

Несколько иначе обстоит дело в выборке 10–12-летних школьников. Статистически достоверное увеличение количества тревожных детей наблюдается здесь между 1-м и 3-м периодами исследования, как в группе девочек, так и в группе мальчиков, однако в данном случае не было значимых различий между группами мальчиков и девочек. Результаты 4-го периода исследования показали, что количество тревожных испытуемых в группе девочек достоверно уменьшилось, а в группе мальчиков осталось примерно на том же уровне, различия стали статистически достоверны. Как и во всех половозрастных группах, количество тревожных мальчиков и девочек резко снизилось в 5-м периоде исследования и стало примерно равным, различия между гендерными группами отсутствуют и в настоящее время, хотя количество тревожных детей в этой группе существенно возросло.

В выборке 13–14-летних подростков значимый рост количества тревожных испытуемых отмечается в группе девочек – между 1-м и 3-м периодами исследования, в группе мальчиков – как между 1-м и 2-м, так и между 2-м и 3-м периодами. В 1996—1997 гг. этот высокий уровень сохраняется, в 1998—2000 гг. – снижается, а в 2003—2005 гг. – вновь возрастает. Различия между группами мальчиков и девочек регистрируются лишь в исследовании 1992—1994 гг.

Первый и второй периоды исследования не выявили существенных изменений в тревожности 15–17-летних испытуемых, заметный скачок произошел лишь в 1992—1994 гг. и до настоящего времени остается примерно на одном уровне. Исключение составляют лишь данные 5-го периода исследования. Достоверных гендерных различий в этой выборке не обнаружено.

Полученные данные свидетельствуют, таким образом, не только о значительном повышении количества тревожных детей и подростков среди всех возрастных групп, но и о том, что у детей разных возрастов такое повышение проходило в разное время. Связь этой динамики с изменениями в общественной жизни страны – переходом от стабильного прогнозируемого к неустойчивому и непредсказуемому обществу и возникновением признаков некоторой стабилизации в последнее время вполне очевидна и не требует специальных доказательств. Поэтому внимание можно сосредоточить именно на анализе того, как и когда эти изменения отразились на росте тревожности у детей определенного возраста.

Из представленных в табл. 8 результатов видно, что быстрее всего происходящие изменения (и в отношении роста и в отношении снижения тревожности) затрагивают младших школьников и младших подростков. Отметим также, что по имеющимся у нас данным подобная динамика наблюдается и в дошкольном возрасте. Однако в связи с тем, что выборки дошкольников были малочисленны (не более 40 испытуемых), а также с тем, что мы не располагали данными по этой возрастной группе в стабильный период 1978—1984 гг., мы не сочли возможным включить эти результаты в общую таблицу. При этом на мальчиках 7–9 лет изменения отразились быстрее, чем на 10–12-летних. Кроме того, достаточно быстро «отреагировали» на происшедшие изменения старшие подростки – мальчики 13—14 лет. На тревожности группы старших подростков-девочек и обеих групп испытуемых старшего школьного возраста изменения сказались лишь в 1992—1994 гг. Вместе с тем, обращает на себя внимание рост тревожности от 2000 к 2005 г.

Судя по литературным источникам, обычно при изучении тревожности получаемые результаты имеют нормальное распределение, т. е. вне зависимости от места проведения и конкретного понимания этого явления около 70% испытуемых находятся в зоне «нормы», т. е. не проявляют ни повышенной тревожности, ни чрезмерного спокойствия. Это соответствует и нашим данным 1970–1980-х гг. В 1986—1997 гг. мы получили ярко выраженное непараметрическое распределение, причем распределение, по сути противоположное нормальному. Оно представляло собой как бы опрокинутую и резко сдвинутую в сторону большей выраженности тревожности кривую, что указывает на наличие определенного фактора, воздействующего на эмоциональную сферу детей и подростков. Данные 1998—2000 гг. вновь близки к нормальному распределению, которое вновь нарушается в 2003—2005 гг.

Для объяснения этих результатов следует обратиться к представлениям о детстве как об одном из наиболее незащищенных периодов в жизни человека. Находясь практически в полной зависимости от взрослых, от того, насколько те способны обеспечить их благополучие и защитить, маленькие дети, по-видимому, чутко улавливают угрозу нарушения такой защиты. Некоторые данные о том, как, каким образом происходящие в обществе изменения могут «транслироваться» детям, мы представим ниже (см. главу 4).

С возрастом, ростом независимости подростка от взрослых и его включением в подростковую субкультуру происходящие во взрослом мире изменения в меньшей степени затрагивают его, точнее, затрагивают не столь непосредственно. Они соотносятся с его системой ценностей, представлениями о себе и лишь после этого воспринимаются или не воспринимаются как угрожающие. В этой связи нельзя не отметить, что ситуация 1990-х гг. оказывается более тревогогенной для старших подростков и юношей, чем 1980-х, а ситуация 2003—2005 гг. – вызывает большую тревожность, чем в непосредственно предшествующий этому период.

Рассмотрим более подробно гендерные различия.

Остановимся сначала на данных по группе мальчиков.

В 1978—1985 гг. группа мальчиков делилась на две подгруппы: младшую (школьники 7–12 лет) и старшую (13—17 лет). Среди старших подростков и юношей количество тревожных испытуемых была выше, чем у младших школьников и младших подростков. В 1986—1991 гг. различия обнаруживались между всеми возрастными группами мальчиков: количество тревожных испытуемых снижалось от младшего школьного к младшему подростковому, от последнего – к старшему подростковому и от него – к раннему юношескому.

В 1992—1994 гг. группа мальчиков вновь делится на две подгруппы: в первую попадают младшие школьники, младшие и старшие подростки (от 7 до 14 лет), количество тревожных испытуемых в возрастных выборках практически не меняется, а во вторую – старшие школьники, среди которых тревожных испытуемых существенно меньше. В 1996—1997 гг. среди младших школьников оказалось меньше детей с устойчивой тревожностью, чем во всех остальных группах. Особо обращает на себя внимание, тот факт, что мальчики, по крайней мере, 7–9 и 13–14-летние, дают более сильный всплеск тревожности, чем девочки. В 1998—2000 г. лишь в раннем юношеском возрасте количество тревожных испытуемых выше, чем во всех остальных возрастах.

В 2003—2005 гг. количество тревожных мальчиков во всех возрастах резко возрастает, статистически значимых различий между группами нет.

Обратимся теперь к данным по группам девочек.

В 1978—1986 гг. в выборке девочек количество тревожных испытуемых существенно повышалось лишь к раннему юношескому возрасту. При этом статистически значимые различия обнаруживаются лишь между 7–9 и 15–17-летними школьницами.

В 1986—1991 гг. ситуация существенно изменилась: в этот период группа девушек разделилась на младшую (7–12 лет) и старшую (13—17 лет) подгруппы, которые существенно различались между собой, причем, в отличие от предшествующего периода, при переходе от младшей группы к старшей количество тревожных не повышалось, а напротив, существенно снижалось. В 3–6-м периодах исследования возрастных различий в количестве тревожных испытуемых в группе девочек не выявилось.

Вопрос о гендерных различиях в переживании тревожности и страха широко представлен в литературе. Ряд авторов (см.: например, А. И. Захаров, 1988) указывают на большую склонность девочек к переживанию страха. По результатам массового международного исследования, в дошкольном и младшем школьном возрастах мальчики более тревожны, чем девочки, в 9– 11 лет различия сглаживаются, а после 12 лет у мальчиков тревожность несколько снижается, а у девочек – возрастает (по: Б. И. Кочубей, Е. В. Новикова, 1988).[11]11
  Этими авторами приводятся и интересные данные о динамике тревожности на протяжении всей жизни человека: уровень тревожности резко повышается после 11 лет, затем продолжает подниматься, достигая своего максимума к 20 годам, а от 20 до 30 лет – постепенно снижается. Второй «всплеск» тревожности наблюдается после 60 лет. К сожалению, авторы не указывают источника этих данных и использовавшихся показателей тревожности.


[Закрыть]

Для анализа этого вопроса сопоставим эти данные с результатами нашего изучения гендерных различий по среднему уровню тревоги детей разных возрастов (см. главу 2) и количеству тревожных испытуемых с устойчивой тревожностью. Напомним, что половозрастная динамика среднего уровня тревоги оказалась различной в зависимости от того, по какому показателю она выявлялась.

Для полной характеристики представим обобщенные качественные характеристики уровня тревожности в различных половозрастных группах по трем использованным нами показателям:

1) прямая оценка;

2) данные опросника;

3) количество испытуемых с устойчивой тревожностью в выборке.

Первые два показателя определялись по среднему уровню тревожности.

Оценка уровня осуществлялась следующим образом.

Самооценка переживания («прямой показатель»). Частота переживания тревоги – низкий уровень: 1,0–3,5 балла; средний уровень: 3,6–5,4 балла; высокий уровень – 5,5–7,0 баллов. Интенсивность переживания тревоги – низкий уровень: 1,0–2,0 балла; средний уровень: 2,1–3,9 балла; высокий уровень – 4,0–5,0 баллов.

Опросники. Детский вариант опросника Д. Тейлор (CMAS) – низкий уровень: 0–7 баллов; средний уровень: 8–15 баллов; высокий уровень – 16 и более баллов. Шкала О. Кондаша – низкий уровень: 31—40 баллов; средний уровень: 41—50 баллов; высокий уровень – 51 и более баллов.

Количество тревожных испытуемых в выборке. От 0 до 10% – низкое; 11—21% – норма; 22—32% – несколько повышенное; 33—43% – повышенное; 44—54% – высокое; 55% и более – очень высокое.

Таблица 9. Тревожность: половозрастные различия по различным показателям.

Продолжение табл. 9.

Представленная в табл. 9 информация демонстрирует достаточно пеструю картину относительно гендерных различий в переживании тревоги и тревожности. Эти различия зависят не только от возраста испытуемых, но и от того, какой показатель применяется. Так, по прямой самооценке частоты переживания различия обнаруживаются во 2–5-х классах, по интенсивности – в 6–7 и 10-х классах, по среднему уровню тревожности в выборке, выявляемому с помощью опросников, – в 10–11-х классах. Наиболее существенные различия обнаруживаются при сравнении количества тревожных испытуемых в выборке. На протяжении четырех периодов проведения исследования данные по этому параметру оказались совершенно различными:

• в стабильный период жизни общества (1978—1985) данные указывали на увеличение числа тревожных детей в выборках мальчиков от младшего школьного к подростковому возрасту, а в выборках девочек – к юношескому;

• результаты, полученные в сложные, нестабильные периоды, указывают на совершенно другие возрастные тенденции.

По всей видимости, эти различия связаны с отмеченной выше особенностью: тем, что указанные изменения, условно говоря, «с разной степенью оперативности» отражаются в переживаниях детей разных возрастов. Это означает, что при изучении возрастных и гендерных характеристик таких лабильных, подверженных внешним влиянием образований, как тревожность, необходимо учитывать, что они могут претерпевать существенные изменения под влиянием не только событий личной жизни человека и его ближайшего окружения, но и макросоциальных явлений.

Завершая обсуждение, отметим, что представленные здесь данные, свидетельствуя о связи динамики количества тревожных детей и подростков с изменениями в жизни общества, вновь указывают на преимущественно социальную природу тревожности.

3.2. Стабильность тревожности как личностного образования

Один из наиболее важных вопросов в изучении тревожности как устойчивого образования – это вопрос о ее стабильности: как долго она может сохраняться, влияют ли на ее сохранение или исчезновение возрастные особенности, изменение условий и т. п.

Проблема изучения стабильности тревожности у детей в известной нам литературе не ставилась. Не составляют, на наш взгляд, исключения и исследования, базирующиеся на концепциях психоанализа и неопсихоанализа, о которых говорилось выше, поскольку представление о том, что, возникнув, тревожность далее сопровождает человека всю жизнь, по сути, снимает там этот вопрос как проблему исследования.

Изучение стабильности тревожности как устойчивого образования проводилось нами на основании данных лонгитюдных исследований. Были проведены три лонгитюда:

1) на протяжении младшего школьного возраста[12]12
  Работа осуществлялась в русле выполнения комплексной программы АПН СССР по преодолению перегрузки школьников, основные результаты которой изложены в коллективной монографии: Особенности обучения и психического развития школьников 13—17 лет / Под ред. И. В. Дубровиной, Б. С. Круглова. – М., 1988.


[Закрыть] в 1–3-х классах трехлетней начальной школы (от 7 до 9 лет), 97 чел.;

2) младшего школьного – подросткового возраста – в 3–4-х классах четырехлетней начальной школы и 5–7-х классах средней школы (8– 12 лет), в котором участвовали 83 чел.;

3) старшего подросткового – раннего юношеского возраста, в 8–11-х классах (13—17 лет), с участием 112 чел.[13]13
  Далее (см. главы 3 и 4) результаты испытуемых с неопределенным характером переживания не рассматриваются и при подсчете не учитываются.


[Закрыть]

Работа в 1–7-х классах проводилась во второй половине учебного года. Это делалось для того, чтобы снять влияние фактора адаптации к поступлению в школу в 1-м классе и новым условиям обучения – в 5-м классе.

В младшей группе лонгитюда для диагностики тревожности на протяжении 3 лет использовалась модифицированная методика Е. Амен.

В старшей – комплексная методика, состоящая из шкалы социально-ситуационного страха, тревоги О. Кондаша и разработанного нами варианта метода неоконченных предложений, направленного на изучение тревожности.

В лонгитюдном исследовании, охватывающем младший школьный – подростковый возраст, в связи с изменением возраста детей в ходе исследования мы были вынуждены сменить методику, сохранив, однако, ее проективный характер: в 3–4-х классах использовалась модифицированная методика Е. Амен, а в 5–6-х – разработанный нами вариант методики неоконченных рассказов.

Нас интересовали случаи сохранения и изменения тревожности, т. е. замена ее на эмоциональное благополучие, и, напротив, изменение эмоционального благополучия на устойчивую тревожность. При этом в данной части работы мы не обращали внимания на то, проявляется ли тревожность в какой-либо одной сфере, представляя собой вид частной тревожности, или она проявляется во всех исследуемых в работе сферах, что можно было бы в определенном смысле рассматривать как признак общей тревожности. Поэтому все случаи перехода общей тревожности в частные ее виды, и наоборот, мы рассматривали как проявление стабильности этого образования.

Прежде чем перейти к изложению результатов, следует остановиться на еще одной категории испытуемых. Имеется в виду относительно небольшая группа детей, у которых отмечалось полное отсутствие проявлений тревоги, т. е. полное, «абсолютное спокойствие», в отличие от эмоционально благополучных, в той или иной степени проявляющих тревожность (что рассматривается как психологическая норма). В подавляющем большинстве случаев «абсолютное спокойствие» сопровождалось нечувствительностью к тем или иным проявлениям реального неблагополучия (неуспешностью в учебе, спорте, общении со сверстниками и т. п.). На свой неуспех эти дети не только не обращали внимания, а просто не осознавали его. Такие школьники, как отмечалось выше, практически всегда выделяются при исследованиях тревожности. Подробнее мы остановимся на результатах этой группы, которую условно обозначаем как «неадекватно спокойные испытуемые», далее.

Рассмотрим сначала данные по младшей группе лонгитюда.

В 1-м классе из 94 испытуемых тревожность проявляли 33, эмоциональное благополучие – 56 чел., неадекватное спокойствие – 5 чел.[14]14
  Различие количества тревожных и эмоционально благополучных испытуемых в младших классах между первым и вторым лонгитюдным исследованиями связано в различии времени их проведения (см. раздел 3.1).


[Закрыть]

Во 2-м классе тревожность сохранили 26 чел. (79% от числа тревожных испытуемых 1-го класса), 6 чел. (18%) стали эмоционально благополучными и еще один – проявлял во 2-м классе «неадекватное спокойствие». Всего во 2-м классе тревожность проявляли 27 чел., из них в 3-м классе сохранили тревожность 24 чел. (89% от числа тревожных испытуемых 2-го класса), у 2 чел. тревожность сменилась на эмоциональное благополучие и у 1 чел. – на неадекватное спокойствие.

В 3-м классе количество тревожных испытуемых вновь возросло и составило 39 чел., причем 29 из них составляли дети, проявлявшие тревожность в 1-м классе (88% тревожных испытуемых 1-го класса). Результаты свидетельствуют, таким образом, об очень высокой устойчивости тревожности на протяжении младшего школьного возраста.

Сходные данные получены и по группе эмоционально благополучных детей. Из 56 таких испытуемых 1-го класса во 2-м сохранили эмоциональное благополучие 52 чел. (93%), у 4 чел. к (7%) возникли различные виды тревожности. Во 2-м классе было 58 эмоционально благополучных испытуемых, из них в 3-м классе сохранили эмоциональное благополучие 47 чел. (81% от числа эмоционально благополучных испытуемых 3-го класса), а 11 чел. (19%) проявили тревожность. Всего в 3-м классе эмоциональное благополучие проявляли 49 чел. В 1-м классе 48 детей (абсолютное большинство) были эмоционально благополучными.

Из 5 чел., проявлявших в 1-м классе «неадекватное спокойствие», лишь один сохранил его на протяжении всех 3 лет исследования, у остальных оно сменилось тревожностью: у 3 чел. – во 2-м и у одного – в 3-м классе. Еще у одного испытуемого тревожность в 1-м классе сменилась «неадекватным спокойствием» во 2-м и вновь тревожностью – в 3-м. Не было ни одного случая, когда «неадекватное спокойствие» сменялось эмоциональным благополучием или, наоборот, – эмоциональное благополучие – «неадекватным спокойствием».

Общее количество всех вариантов изменений – 31: во 2-м классе – 15, в 3-м – 16. Из них в 26% случаев тревожность менялась на эмоциональное благополучие, в 48% – эмоциональное благополучие – на тревожность, т. е. осуществлялись в обоих направлениях примерно в равной степени, что указывает, как представляется, на то, что произошедшие изменения не подчиняются какой-либо закономерности, а носят индивидуальный характер.

Хотелось бы также обратить внимание на то, что количество тревожных испытуемых в 1-м классе значимо не отличается от 2–3 чел., и более того, как было показано выше, – подавляющее большинство тревожных детей 1-го класса сохранили свою тревожность на протяжении всех 3 лет обучения.

Как уже отмечалось, работа проводилась в 3–4-й четвертях, когда адаптационный период, закономерно сопровождающийся повышением тревожности, что неоднократно отмечалось в литературе, у большинства детей закончился. Все это позволяет говорить об отсутствии на протяжении младшего школьного возраста, помимо адаптационного, другого тревогогенного периода.

В целом можно сказать, что на протяжении младшего школьного возраста и тревожность, и эмоциональное благополучие очень стабильны и, по всей видимости, связаны с факторами, действующими за пределами школы. Беседы с родителями дают основания думать, что, по крайней мере, большинство таких детей в той или иной мере проявляли тревожность и до школы.

Второе лонгитюдное исследование, как отмечалось, охватывало период с 3-го по 7-й класс – младший школьный и младший подростковый возраст.

В 3-м классе из 80 испытуемых тревожность проявляли 56, эмоциональное благополучие – 22, «неадекватное спокойствие» – 2 чел.[15]15
  Здесь мы вновь сталкиваемся со сложной проблемой отделения собственно возрастных характеристик от тех, которые «провоцируются» определенными условиями жизни и обучения.


[Закрыть]

В 4-м классе тревожность сохранилась у 52 чел. (93% от числа тревожных испытуемых), у 3 чел. (5%) тревожность изменилась на эмоциональное благополучие и у 1 чел. (2%) – на «неадекватное спокойствие». Эти данные вновь подтверждают, что тревожность в младшем школьном возрасте является достаточно стабильным образованием.

Всего в 4-м классе тревожность диагностировалась у 61 чел. В 5-м классе она сохранилась у 49 чел. (80% от числа тревожных испытуемых 4-го класса), эмоционально благополучными стали 10 испытуемых (16%) и «неадекватно спокойными» – 2 (3%). Следовательно, и между 4–5-ми классами ситуация остается достаточно стабильной.

В 5-м классе тревожность проявляли 58 чел. Из них в 6-м сохранили ее 38 чел. (66%), стали эмоционально благополучными – 16 (28%), а «неадекватно спокойными» – 4 (6%). Таким образом, в 6-м классе количество подростков, сохранивших тревожность, достоверно меньше, чем в 5-м. Это, как представляется, указывает на 6-й класс (возраст детей – 11—12 лет) как на период, на протяжении которого в тревожности детей могут происходить наиболее существенные изменения.

Количество тревожных детей в 6-м классе – 47 чел.

В 7-м классе 32 из них (68%) сохранили тревожность, 13 (28%) – изменили на эмоциональное благополучие и 2 (4%) – на «неадекватное спокойствие». Мы видим, что ситуация в 7-м классе аналогична 6-му классу: тревожность оказывается менее устойчивой, чем в младшем школьном возрасте.

При сопоставлении результатов 3-х и 7-х классов обнаружилось, что в последнем тревожность проявляли 26 чел. из тех, у кого тревожность диагностировалась и в 3-м классе (47%). Для сравнения напомним, что на протяжении младшего школьного возраста стабильную тревожность демонстрировали до 90% испытуемых (различия достоверны на 0,1%-ном уровне значимости). Наиболее заметные изменения, как было показано выше, происходят в 6–7-х классах, т. е. в подростковом возрасте.

Рассмотрим теперь стабильность переживания эмоционального благополучия и «неадекватного спокойствия». В 3-м классе было 22 эмоционально благополучных испытуемых. В 4-м у 15 чел. из них (68%) это переживание осталось неизменным, а у 7 – 32% – сменилось на переживание тревожности. Эмоциональное благополучие в данной выборке оказалось менее стабильным, чем тревожность. Обращает на себя внимание различие в сохранении эмоционального благополучия на протяжении младшего школьного возраста между этой группой лонгитюда и рассмотренной выше. К возможному объяснению этого мы вернемся ниже.

Из 18 эмоционально благополучных испытуемых 4-го класса 10 чел. (56%) сохранили данное переживание и в 5-м классе, остальные 8 (44%) – стали тревожными. Близкой оказалась картина и в 6-м классе – из 20 чел. эмоциональное благополучие сохранилось у 11 (55%) и изменилось – у 9 (45%). В 7-м классе, напротив, ситуация резко изменилась: из 29 детей, проявлявших в 6-м классе эмоциональное благополучие, 26 (90%) сохранили его и в 7-м и лишь 3 чел. (10%) стали тревожными. Из испытуемых, проявлявших эмоциональное благополучие в 3-м классе, оно сохранилось в 7-м лишь у 8 чел. (36%), что статистически не отличается от данных по группе тревожных детей.

«Неадекватно спокойных» испытуемых в 3-м классе было 2 чел. (2%), в 4-м классе оба школьника стали тревожными. Эта же ситуация повторилась с такими испытуемыми в 5-х и 6-х классах (1 и 2 чел. соответственно). На протяжении 6–7-х классов «неадекватное спокойствие» сохранилось у 2 и еще у 2 сменилось на тревожность. Вновь обратим внимание на то, что ни в одном случае не отмечается чередования «неадекватного спокойствия» и эмоционального благополучия.

Общее количество изменений на протяжении 5 лет исследования – 83: в 4-м классе – 13 (16%), в 5-м – 21 (25%), в 6-м – 31 (37%), в 7-м – 18 (22%). Наибольшее число изменений происходит в 6-м классе, 5-й класс занимает в этом отношении промежуточное положение. Половина всех изменений (50%) происходит в направлении эмоционального благополучия, 33% – в противоположном направлении: от эмоционального благополучия к тревожности. Как представляется, это позволяет охарактеризовать 6–7-е классы как достаточно благоприятный для преодоления тревожности период.

Итак, полученные результаты свидетельствуют о следующем:

1) тревожность достаточно стабильна на протяжении 3–5-х классов (8–10 лет), т. е. младшего школьного и предподросткового возраста;

2) обращает на себя внимание отсутствие заметных изменений в 5-м классе – периоде адаптации к средней школе. Этот вопрос требует дополнительного изучения;

3) в 6-х классах ситуация меняется, и хотя тревожность продолжает оставаться стабильной более чем у 65% испытуемых, количество испытуемых, у которых она сменяется другими типами переживания, прежде всего эмоциональным благополучием, существенно увеличивается;

4) на протяжении младшего школьного-подросткового возрастов тревожность сохраняется менее чем у половины испытуемых.

Таким образом, на протяжении младшего школьного – подросткового возраста в тревожности детей происходят заметные изменения, которые оказываются наиболее выраженными в 6–7-х классах, т. е. в подростковом возрасте.

Несколько иначе обстоит дело со стабильностью переживания эмоционального благополучия. Прежде всего, как мы уже отмечали, результаты по этой группе лонгитюда в отношении младшего школьного возраста заметно отличаются от первой группы: эмоциональное благополучие здесь оказалось менее стабильным, чем тревожность, тогда как в первой в обоих случаях ситуация была примерно одинаковой. Мы склонны объяснять это как разным временем проведения исследования (вторая группа изучалась в конце 1980–1990-х гг., тогда как первая – в середине 1980-х). Кроме того, определенную роль сыграли различия в условиях обучения:

• в первом случае исследование проводилось в массовой школе, в которой переход из начальной в среднюю школу, естественно, не предусматривал никаких особых условий;

• во втором – в гимназии, в которой дети должны были, начиная с 4-го класса, каждый год сдавать экзамены и могли быть отчислены в случае неуспеваемости. Школьная ситуация в последнем случае не способствовала сохранению эмоционального благополучия.

В 5–6-х классах ситуация сохраняется: стабильность эмоционального благополучия проявляют немногим более половины детей. Напротив, в 7-м классе положение меняется: в этот период эмоциональное благополучие оказывается стабильным у абсолютного большинства детей, у которых оно диагностировалось в 6-м классе. На протяжении младшего школьного – подросткового возраста стабильное эмоциональное сохраняют немногим более трети детей. Тревогогенными оказываются 4–6-е классы, в 7-м ситуация стабилизируется.

Таким образом, если основные изменения в переживаниях тревожности происходят в подростковом возрасте, то эмоционального благополучия – на протяжении достаточно длительного периода, захватывающего конец младшего школьного, предподростковый и отчасти подростковый этапы жизни ребенка. Наиболее значимыми с точки зрения возможных изменений оказываются 6-е и несколько в меньшей степени – 5-е классы. Именно в это время происходят заметные изменения в устойчивых характеристиках эмоционального самочувствия детей. Вместе с тем, обращает на себя внимание, что и полученные нами результаты, и литературные данные (несмотря на определенные различия между ними) указывают на подростковый возраст как наиболее критический для переживаний тревоги.