Текст книги "Пожиратель костей"

Глава 17

В глухой подворотне бесновалась толпа. Парни с лицами, искажёнными азартной яростью, выкрикивали: «Убей его! Выколи ему глаза! Делай что хочешь, но победи! Я поставил на тебя пять рублей!» Азарт собравшихся был на запредельном уровне, еще немного, и они сами бросятся в драку.

За боем наблюдало около пятидесяти человек, образовавших круг. Внутри круга пара мальчишек выбивала друг из друга дурь, стараясь получить билет в безбедную жизнь. Возможно, короткую, но безбедную.

Над толпой возвышался мужик лет тридцати, он хищно улыбался, наблюдая за кровавым зрелищем. А посмотреть было на что.

Парень с оттопыренными ушами сделал вид, будто пошатнулся от очередного удара, попавшего в бороду. А когда противник прыгнул, чтобы добить его, ушастый резко шагнул вперёд, выбросив локоть.

Локоть с хрустом впечатался в переносицу противника, и тот рухнул на асфальт. Дрожащими руками он вцепился в сломанный нос, который с каждым выдохом выбрасывал порцию крови на разорванную рубаху. Ярости и готовности сражаться у парня было через край, а вот сил подняться не осталось.

Растолкав зевак, в круг вошёл Ефим Крапивин и, схватив ушастого за руку, поднял её вверх.

– Господа беспризорники! У нас объявился победитель! Это, конечно, не нокаут, но дрался ты достойно. Держи. – Мужчина выудил из кармана рублёвую монету и всунул в ладонь ушастого парнишки.

– Спасибо, – промямлил парень, смотря на железный кругляш.

– Не стоит благодарности, – отмахнулся Крапивин. – Лучше назови своё имя, пусть все знают, как зовут будущего чемпиона арены!

– Федька Воробьёв, – выдавил парень и приложил монету к стремительно опухающему глазу.

– Господа! Фёдор Воробьёв получает право поучаствовать в ученическом турнире! Поаплодируем победителю! – выкрикнул Крапивин, но зевакам было плевать, они обсуждали, кто сколько проиграл из-за ставки на этот бой. – А ну живо хлопать, отребье! – прорычал Крапивин, и собравшиеся тут же заткнулись, натянуто улыбнулись и искупали Федьку в аплодисментах. – Это совсем другое дело. Есть ещё желающие испытать свои силы?

Крапивин осмотрел толпу, и из неё в центр круга протиснулся необычайно высокий парень. Мне досталось достаточно рослое тело, почти метр восемьдесят, а этот парень оказался настоящей каланчой. Сколько в нём? Больше двух метров?

– Ну же! Смелее. Для начала боя требуется ещё один боец! – выкрикнул Крапивин, но желающих не было.

Слева от меня двое друзей начали спор:

– Колясик, давай. Твой шанс, ты же хотел подраться, – задорно сказал кучерявый.

– Я что, дурак против такого дылды биться? К нему ж хрен приблизишься, – ответил низкорослый парень с носом картошкой.

– Зассал? – поддел его товарищ.

– Когда выйдешь в центр круга, я обязательно против тебя стану. Чисто чтобы свернуть тебе нос и получить за это рубалёк, – пригрозил картофельный нос.

– Да чё ты начинаешь? Я ж пошутил, – пошёл на мировую кучерявый.

Ожидание затянулось, и я, растолкав толпу, вышел в круг.

– Меня зовут… – собрался я представиться, но договорить мне не дали.

– Парень, да всем насрать. Сначала победи, а потом мы уже решим, нужно нам знать твоё имя или нет, – насмешливо сказал Крапивин и, вскинув руки, закричал: – Начинается десятый бой этого вечера! Делайте ставки, господа! У вас пять минут!

Услышав слова Крапивина, по толпе побежали два мальчишки. У одного в руках был холщовый мешочек, у другого – тетрадь с ручкой.

– На кого ставить будете? На каланчу или доходягу? – спросил парень, вытянув перед собой мешочек.

– Пять рублей на каланчу! – выкрикнул кучерявый.

– Ставка принята! Следующий! – рявкнул обладатель тетрадки и сделал запись.

Ставили преимущественно на длинного. Я хотел как в прошлый раз поставить на себя сотню рублей, вот только для ставки их нужно было забросить в мешок. А денег у меня не было.

Завершив сбор ставок, парни встали рядом с Крапивиным, и тот дал отмашку для начала боя.

Каланча был обречён. У многих высокорослых людей имеются проблемы с координацией. Чтобы устранить этот изъян, им требуется долгие годы практиковаться ловить равновесие и всесторонне развивать ловкость. Этот парень явно ничего подобного не делал.

Нанося размашистые боковые удары, он то и дело заваливался то в одну сторону, то в другую. Вот и сейчас длинная костлявая ручища просвистела над моей головой, и парень сделал шаг влево, перенеся вес тела на ногу.

Я со всего размаха пнул каланчу сбоку в колено. Пошатнувшись, он рухнул на асфальт, с которого уже не поднялся. Подскочив к нему, я дважды пробил сапогом в голову, и парень затих.

– О-хо-хо! Вы видели это?! Да у нас тут настоящий уличный боец! Такой точно может забраться на вершину! – рассмеялся Крапивин, подскочив ко мне. – Скажи, как тебя зовут?

– Владимир.

– Поприветствуем Владимира! – заорал Ефим. Он явно обожал театральщину и порой переигрывал с эмоциями. – Держи, боец! Это твоя награда! – Он всучил мне рублёвую монету, как будто это был слиток золота, и торжествующе заявил: – Ты приглашён на ученический турнир. Приходи завтра в промзону. Склад номер три. Скажешь, что ты от Ефима.

– Обязательно буду, – сухо буркнул я и вышел из круга.

– Твою мать! Что за день такой? Сначала этот ушастый, теперь доходяга! Я уже десять рублей просрал! – выругался кучерявый, когда я проходил мимо него.

– Следи за языком, а то можешь и зубы потерять, – стальным тоном заявил я и придавил кучерявого взглядом так, что он даже побледнел.

Крапивин проводил бои практически каждый день. В понедельник турнир «песочница», во вторник, среду и четверг – ученический, в пятницу и субботу – воинский, и раз в месяц – абсолют.

Время было подобрано таким образом, чтобы боец, пробившийся на ступень выше, мог сразу поучаствовать в новом витке турнира.

Я посмотрел ещё пару боёв и понял, что особых дарований тут нет. Остались только парни, которые умеют лишь бездумно махать руками. В лучшем из случаев они это делают с открытыми глазами.

Куча бездарей, выходя в круг, зажмуривались и лупили руками в пустоту, пока сами не падали или случайно не вырубали противника. Одним словом, жалкое зрелище. Если на ученическом турнире платят хотя бы десять рублей за бой, то я могу весь вечер без остановки вырубать таких сопляков.

Но это будет завтра. А пока нужно поспать. Зевнув, я направился обратно в СОХ.

* * *

Шишаков Александр Фёдорович.

Турнир «песочница» в подворотне.

Шишаков стоял на краю крыши и наблюдал за тем, как сквозь толпу просачивается его подопечный. Владимир растолкал зевак и вышел в круг против какого-то мутанта-переростка.

– Вот тебе заняться нечем, – покачал головой Александр и сплюнул на крышу.

Начался бой и через пятнадцать секунд закончился. Шишаков усмехнулся и буркнул себе под нос:

– Ох и Володька. Если нужны деньги, то мог у меня занять или не отдавать свои. А если любишь кулаками махать, то на тренировке у тебя масса возможностей отвести душу в рукопашной. – Шишаков почесал затылок и добавил: – А может, он просто хочет проверить свои силы на ровесниках? Да не, бред какой-то. Он в одиночку уничтожил тварь четвёртого уровня. Таким, как он, не требуется подтверждение собственных сил.

Получив приз, Владимир вышел из подворотни и двинул обратно в СОХ. Шишаков проводил его взглядом и задумчиво сказал:

– И всё же интересно. Кто ты такой, Владимир?

* * *

Добравшись в СОХ, я посмотрел на барак и ещё с улицы услышал, какой запредельный храп там стоит. Если пойду туда, то точно не усну. Осмотревшись по сторонам, заметил лавочку, стоящую у арсенала. Отличное место, чтобы насладиться ночным небом.

На минуту забежал в барак, чтобы взять одеяло с подушкой, и чуть не оглох. Да уж, заночевать на улице – мудрое решение. Здесь спать совершенно невозможно. Храп такой, что даже уши закладывает.

Устроившись на лавке, я укрылся одеялом и услышал тихий голос из темноты:

 
– Засыпай, мой друг,
Похоже, мирно всё вокруг.
Но если что, я начеку,
Тебя прикрою и спасу.
 

От слов Гоба я невольно улыбнулся. Даже забавно. Я шёл, чтобы забрать его жизнь, но судьба вывернула всё так, что теперь у нас одна жизнь на двоих. Он мой самый близкий друг и в том мире, и в этом. Да, немного сумасшедший, но вернее друга не найти.

– Спокойной ночи, – шепнул я и уснул.

Утро ударило по глазам ярким лучом света, отразившимся от окон лазарета. Охотники начинали просыпаться, и первые перелёжанные лица побрели в столовую. Рядом со мной остановился седой мужик с пышной бородой и волосами, забранными в хвост. Открывая дверь, он спросил:

– Владимир, ты чё тут? Всю ночь ждал, пока я арсенал открою? – На лице мужчины была добродушная улыбка.

– Вы меня знаете?

– Смеёшься? Тебя все здесь знают. Кстати, меня звать Елизар. – Седой протянул мне руку.

– Елизар, а у вас случайно не продаются рюкзаки? – спросил я, пожав руку владельца арсенала.

– Конечно. Тебе какой нужен? Для альпинизма, экспедиционный, походный, туристический, спортивный, герморюкзак или ещё какой?

– Эм-м-м. Ну такой, с лямками, литров на тридцать, – замялся я, не понимая, чем они различаются.

– Значит, походный. Пошли подберём что-нибудь.

Войдя в арсенал, я разинул рот и завис на пару минут. Десятки видов мечей, топоров, кинжалов, копий, щитов, луков, арбалетов…

Проклятье! Здесь даже огнестрельное оружие имелось! В прошлом мире пришлось сражаться против гномов, у них было что-то подобное. Немного другая форма, но суть та же.

Правда, в мире, где есть магия, огнестрел не слишком полезен. Хорошо напитанный маной покров может отразить десятки попаданий. К тому же боец, усиленный покровом, становится настолько быстр, что не каждый стрелок умудрится в него попасть.

Спору нет, огнестрел крайне полезная вещь, если нужно кого-то устранить по-быстрому. Вот только в сражениях против тварей он совершенно бесполезен.

Все существа, приходящие из сопряжений, в моём мире обладали невероятной живучестью. Пока не изрубишь их на мелкие куски, они не подохнут. К тому же у многих были очень крепкие панцири, от которых пули просто отскакивали.

А вот мощный удар железкой, напитанной маной, пробивал даже шкуру чёртовых драконов. Правда, имелся нюанс – не каждый пользователь маны был способен её контролировать на должном уровне, чтобы убить того же дракона. Но у меня получалось, несмотря на то что магом я себя никогда не считал.

Немного придя в себя, я отправился в следующий зал, который был заполнен доспехами. Кожаные, стальные, пластинчатые, при этом все отличного качества, это было видно даже с расстояния.

Пройдя немного вперёд, я нашёл хозяина арсенала. Елизар снял со стены коричневый кожаный рюкзак и положил его на прилавок. На застёжке красовалась медвежья морда с хищным оскалом, а на клапане рюкзака чёрными буквами вышито «СОХ». Фирменная вещь.

– Бычья кожа, при всём желании не порвёшь. А ещё обрати внимание, какая филигранная работа. Кожа осталась невероятно мягкой, но прочной. Два внешних кармана, два внутренних, клапан с затяжками и лямки с креплением типа фастекс, – прорекламировал рюкзак Елизар, вращая его в руках и демонстрируя все нюансы.

Пока он крутил в руках это произведение искусства, я заметил ценник. Двести пятьдесят рублей… Столько денег у меня было только после продажи золотого песка.

– Да, вы правы, отличный рюкзак, но у меня на него, к сожалению, не хватит, – сказал я, нащупав в кармане выигранный вчера рубль. – Могли бы вы отложить его на пару недель, пока я не накоплю?

– Владимир, какие могут быть деньги? – удивился Елизар. – В прошлом походе ты спас моего зятя. Если б не ты, то дочка осталась бы вдовой. А быть вдовой с двумя детьми – то ещё удовольствие. – Седой взял рюкзак с прилавка и протянул мне. – Держи, это в знак благодарности.

– Спасибо! – выпалил я и, схватив рюкзак, тут же забросил его за спину.

И правда отлично сидит. Нигде не жмёт, да и выглядит отлично. Хотя какая разница, как он выглядит, если с ним придётся бродить по лесам да оврагам. Поблагодарив Елизара, я отнёс рюкзак в барак и отправился на тренировку. Сегодня Гвоздев был особенно «добр».

– Ну что, ребятишки? Готовы немного потрудиться? Хватайте мечи и начинайте махать ими, пока я не скажу, что упражнение закончено, – ухмыльнулся дед. Увидев, что мы пошли к деревяшкам, он тут же нас окликнул. – А куда это вы? Я для вас отдельные снаряды заготовил. Ломики видите? Хватайте. А для Владимира заготовлена отдельная арматура. Кстати, малец опять выглядит куда бодрее, чем вы вместе взятые, – ехидно заметил Гвоздев.

Вооружившись железяками, мы выстроились в ряд и принялись ими размахивать, нанося вертикальные удары. Спустя пятнадцать минут у нас появился первый, кто не смог продолжать упражнение. Это был Васян, он опёрся на лом и, тяжело дыша, пялился в пол. Гвоздев не расстроился и ввёл новое условие.

– Либо все до единого выполняют упражнение, либо я буду гонять вас до самой ночи. Пока вы не начнёте желчью блевать.

Под общий мат и обещания набить Васяну морду парень нашёл в себе силы продолжить размахивать железякой. С одной стороны, лом не так уж и много весил. Жалких шесть с половиной килограммов, но попробуй помаши им без остановки. Даже моя арматура спустя десять минут казалась неподъёмной.

Пытка продолжалась в течение часа. Как только Гвоздев разрешил нам расстаться с железяками, они тут же со звоном полетели на пол. Вот только отдохнуть нам не дали.

– Отлично. Вы нагрузили плечевой пояс, спину и руки. Теперь прокачаем ноги. Хватайте брёвна и бегом марш!

Ещё час мы бегали, пока ноги не отказали. После Никитич загнал нас в тренажерный зал и заставил делать жим лёжа и тягу к груди. К концу занятия мне казалось, что скоро помру от обезвоживания. Одежда насквозь мокрая, мышцы горят так, что даже стоять больно.

Когда настала пора обедать, мы ввалились в столовую, но вот аппетита не было. Охотники вяло ковырялись в своих тарелках, смотря в пустоту.

Я есть тоже не хотел, от нагрузок подташнивало, а это плохо. Очень плохо. Особенно в моём случае. Я растущий организм! И мне нужно много еды! Чёрт, прямо как Гоб сказал.

Оставив свою порцию на столе, я вышел в туалет и там использовал зелёную жемчужину, вернув вкус к жизни.

Когда я снова сел за стол, моя ложка мелькала в воздухе быстрее, чем я орудую клинком. Еда исчезала со страшной скоростью. Шишаков, сидевший рядом, с удивлением посматривал на меня.

– И как ты жрать можешь после такого?

– Доедать будешь? – спросил я, уминая вторую чашку супа.

– Забирай, – хмыкнул Шиша и, оперевшись на локоть, уставился на меня.

Доев за Шишаковым, я тут же отправился в барак и с наслаждением уснул, переваривая обед. Вечером пытка повторилась. Правда, на этот раз она оказалась даже забавной.

Гвоздев вышел в центр зала, держа в руках гибкую лозу, и объявил:

– Следующие три часа я буду отрабатывать на вас удары. Не успел уклониться? Получил затрещину. Блокировать мои атаки можно, вот только для этого у вас есть лишь руки и ноги. Начали!

Старик рванул в бой и стал резво раздавать тумаки направо и налево. Самое забавное в этом упражнении то, что лишь десять человек, включая меня, могли уклониться от его удара.

Лоза со свистом рассекала воздух и звонко обжигала кожу. Охотники скакали как блохи, стараясь не столкнуться друг с другом, но куда бы они ни бежали, Никитич уже был там. Единственным способом спастись от удара было предугадать траекторию его движения или сбежать с помощью покрова.

Спустя час на полу уселись десять человек, которые смирились со своей участью и просто прикрыли голову руками. Никитич, гоняясь за мной, Шишаковым и ещё парой человек, то и дело пробегал мимо сдавшихся и отвешивал им звонкие затрещины.

Несмотря на то, что у меня был отличный контроль маны, эта самая мана закончилась на втором часу тренировки. Вот тогда стало намного веселее.

Через раз мне удавалось предугадывать движения Гвоздева. Но каждый раз, когда я промахивался, получал удар, от которого хотелось согнуться пополам. Кое-как я дотянул до конца занятия и отправился в раздевалку.

Синие полосы с кровоподтёками покрывали половину моего тела. Прикоснувшись к синяку, я тут же отдёрнул руку от резкой боли. Чёрт, а ведь он бил жалкой хворостинкой. Что будет, если Никитич со всей силы ударит деревянным мечом?

За спиной послышался насмешливый голос:

– Ну что, Володька? Жгутся синяки? – спросил Шишаков.

– Да ты и сам знаешь. Вон промеж глаз какая красота, – хмыкнул я, показав пальцем на красную полосу, идущую через всё его лицо.

– Это ерунда, – отмахнулся Александр. – В кабак идёшь? Думаю, Софья будет рада тебя увидеть. – Сказал он это таким тоном, будто подшучивал надо мной.

– Нет, сегодня буду занят. Нашёл подработку на вечер.

– Ну понятно. Подработка это хорошее дело. На что-то копишь?

– Ага. На аренду жилья. Даже девушку некуда позвать, стыдоба. – Я натянул чистую рубаху, которая теранула жёсткой тканью по синякам, и скривился от боли.

– Хорошее дело. Ну ладно. Значит, сам пойду. Бывай.

Шишаков попрощался и ушёл, подарив мне возможность использовать ещё одну жемчужину. Прохлада прокатилась по телу, и синяки практически мгновенно рассосались. Отлично, а теперь на турнир.

Выйдя с территории СОХ, я тормознул такси и отправился в промышленную зону железнодорожного района.

Машина выехала с центральной освещённой улицы и погрузилась во тьму частного сектора. Не было ни одного фонаря, лишь редкие огоньки в окнах одноэтажных домов.

Лаяли многочисленные псины, мелькали неясные тени местной шпаны, изредка встречались машины, несущиеся на огромной скорости. Водители авто как будто спасали свои жизни от гонящейся за ними нищеты. Нет, в этом районе я точно не стану арендовать жильё.

Спустя двадцать минут мы прибыли на место. Такси остановилось у стальных двустворчатых ворот, и водила нервно сказал:

– Давай деньги и живо вылезай. Не хватало чтобы меня тут ограбили.

Твою мать… Деньги. Я улыбнулся и, взявшись за дверную ручку, кинул водиле рублёвую монету. К сожалению, это всё, что у меня было.

– Извини, дядь! Остальное при случае верну! – выкрикнул я и, выпрыгнув, побежал в темноту промзоны.

– Ах ты падла! Встречу – пришибу! – рявкнул таксист, хлопнул дверью и завёл машину.

Несмотря на то, что промзона была огромной, я точно знал, куда бежать. Вдали виднелся свет, а ещё были слышны сотни возбуждённых голосов.

– Через пять минут начало. Ставку сделал? – спросил мужик в фуражке.

– Конечно! Ты чё? Крапивин в очередной раз учудил. У молодняка нет и шанса, – усмехнулся его товарищ.

– Ну вот и я думаю, что не сдюжат.

Подбежав поближе, я рассмотрел здание, в котором проводился турнир. У огромного ангара собрались полупьяные криминальные и не очень морды. Они курили, ругались, обменивались сплетнями и, конечно же, делали ставки.

У входа стояли охранники, которые, услышав, что я от Крапивина, тут же меня пропустили.

– Вы Владимир, верно? – спросила миловидная девушка.

– Эм-м-м. А вы откуда меня знаете? – опешил я.

– Я видела вас на вчерашнем турнире. Да и это моя работа – знать всех, кто участвует, – холодно сказала девушка и указала в центр ангара, освещённого лампами. – Пройдёмте. Скоро начало.

В центре собрались два десятка парней разной степени побитости. Одним из них был вчерашний ушастик. Увидев меня, он хмуро кивнул.

– И тебе не хворать. Волнуешься? – спросил я.

– Ну а как иначе? Если просрём, то хрен чё нам заплатят, – сказал парень и сплюнул на пол.

Вот это уже интересно. Я думал, что бойцам платят в любом случае, вопрос только в сумме. Оказывается, нет. Ну что ж. Придётся сделать так, чтобы мы победили.

Среди участников я заметил пару рослых ребят. С виду им было лет по двадцать пять. Носы сломаны, лица посечены шрамами, хмурятся так, будто пришли сюда проигрывать. По толпе пронеслось: «Началось! Началось!» Курильщики вошли в ангар и заперли за собой дверь.

Луч света ударил в районе второго этажа, высветив Крапивина. Он был одет в белоснежный фрак. Ефим держал в руках трость и цилиндр. Осмотрев толпу, он поклонился, раскинув руки в сторону, а после выкрикнул:

– Господа! Сегодня состоится очередной вечер, посвящённый насилию! Думаю, все вы знаете поговорку, что молодость бьёт старость. Вот сейчас мы и проверим, так ли это!

Под шум оваций на арену вывалили два десятка тридцатилетних мужиков. Это были не обычные пивняки, а бывалые рубаки. Носы расплющены, костяшки кулаков превратились в сплошную мозоль, а в глазах блестит жажда крови.

Я осмотрел свою команду и увидел лишь страх на их лицах. Федька, стоявший рядом, тихонько прошептал: «Нам конец…» Что ж, сложно с ним не согласиться.

Вот только я получу свои деньги, даже если мне придётся единолично отлупить этих рубак. Всё что угодно, лишь бы не возвращаться в барак. Крапивин вскинул руки вверх и во всё горло заорал:

– Да прольётся кровь!