Текст книги "Таинство Рода"

– С лесом всё в порядке? – принц решил разрядить обстановку, поэтому старался всё время улыбаться.

– Да, я смог удержать натиск, – из последних сил поведал лесник, потирая виски. Голова его раскалывалась.

Монтеверде не мог смотреть на его мучения. В груди защемило от сочувствия к нему. Коди помнил, каким величавым был Хранитель при первой их встрече.

Парень смело произнёс, осторожно взял за руку сторожа леса, приобнимая его за плечи.

– Бери мою энергию, бери без остатка, ― Коди переплёл руки с руками Хранителя.

Мужчина за всё время, нахождения финафа здесь, сла́бо радовался, уголки его губ дрожали, когда он пытался улыбнуться. Давно никто не вызывал у него нежных эмоций, даже в таком состоянии. Мужество считалось главным качеством потомков эльфов. Хранитель прильнул к нему, ощущая тепло. Юноша почувствовал холод его тела, а это говорит о том, что времени на восстановление остаётся крайне мало.

– Коди, – еле прошептал страж леса, сжимая руку принца. – Не знаю, как…

– Успеешь! Давай… – в спешке пролепетал финаф.

Через мгновение Коди ощутил, как из него уходит энергия. Он поморщился, это было больно, но как-то по-хорошему. Ради него Коди готов потерпеть. Прошло пять минут, Хранитель перестал брать силы из парня. Монтеверде закрыл глаза, всё это время он ощущал покалывание. Тот до сих пор, оставался в таком же положении.

– Можешь открывать, ― сказал Хранитель, но теперь уже более оживлённым голосом. Финаф увидел перед собой слишком близко лесника, их лица были напротив друг друга. Принц вздрогнул от его прикосновения на щеке. Мужчина крепко обнял финафа. От действий Хранителя Коди растаял. Он, вздохнув, прижал стража леса к себе.

– Спасибо, что ты со мной, ― лесник говорил искренне. Сердце Монтеверде пропустило удар, когда тот стал изучать его лицо и проводить рукой по шее.

– Тебе нужно поспать и набраться сил, – произнёс юноша, наблюдая за реакцией Хранителя. Он улыбнулся.

Финаф даже не представлял, насколько ему понравились его милые ямочки.

– С тобой посплю, с радостью, ― с усмешкой сказал лесник.

Блондин заметно покраснел, его слова смутили. Он не понял внезапную перемену настроения Хранителя. Коди не знал, что и ответить. Он то открывал, то закрывал рот.

– Господи, успокойся, просто полежи рядом, ― рассмеялся лесник, ложась на спину, а руки поднял, взял в кольцо плечи юноши.

Коди промолчал, прикрыв глаза. Хранитель в это время, изучал его взглядом и думал о том, для чего он всё-таки здесь. Он пришёл явно не только узнать про кралокс.

– Зачем ты здесь? – решился спросить страж.

Коди опешил от его вопроса. Стало так тихо, что из леса было слышно радостное пение птиц. Финаф, наконец, собрался с мыслями:

– Я испытываю такое тепло рядом с тобой, будто, знаю тебя всю вечность.

Хранитель расцвёл в улыбке:

– Я чувствую тоже, Коди.

Через пару минут они заснули в уютной лачуге, никто не смог нарушить их покой. Ведь вокруг них, снова стало царить благовоние, которое передавалось из леса, защищали их Высшие силы, чей замок находился неподалёку в небе.

***

Коди открыл глаза, но Хранителя рядом он не увидел, поэтому вскочил с кровати и направился к выходу. Юноша вышел на крыльцо, улыбнулся, увидев, как страж ходит по лесу и пытается восстановить слегка поникшие деревья. Монтеверде неосознанно залюбовался этим. Он вновь ощутил спокойствие этого места. Коди подошёл к леснику и мягко дотронулся до его плеча, тот вздрогнул от неожиданности и развернулся к нему, улыбаясь:

– Проснулся, соня.

Его щёки покрылись едва заметным румянцем.

– Ты должен соблюдать постельный режим, ― твёрдо проговорил Коди, смотря ему неотрывно в глаза.

– Я в порядке. Кстати, ты мило сопишь, ― финафа это очень смутило, отчего он отвернулся, чтобы не пересекаться взглядом.

Монтеверде услышал короткий смешок Хранителя. Мужчина оторвался от дела и исключительно был заинтересован Коди. Он задумчиво нахмурился, через пару мгновений обеспокоенно спросил:

– Слушай, ты не мог бы мне помочь вылечить одно животное, оно пострадало?

Финаф удивился, что тот простит его о подобном, но видимо, животное, слишком сильно ранено.

– Да, конечно, без проблем, ― ответил Коди, следуя за Хранителем.

Он направлялся в сторону какого-то большого дуба. Здесь до сих пор стояла темень, ничего не изменилось с последнего раза, когда Монтеверде тут был. Возле дерева лежало то самое животное и протяжно скулило. Раны были такими, что создавалось впечатление, что оно вряд ли выживет.

– У него осталось всего 30 минут, мы должны успеть. Ты же знаешь, если кто-то из обитателей леса умрёт, нарушится баланс, ― Хранитель нагнулся к нему и ловко взял на руки.

Он осторожно нёс его в сторону своего дома. Коди удивился, как ему не тяжело, ведь мира́ль была крупных размеров. Парень промолчал, лишь пошёл за ним. Зайдя вовнутрь, направился в гостиную, он увидел Хранителя и мираль, которая уже лежала на столе. Мужчина бормотал какое-то заклятие, финаф не мог понять о чём оно. Монтеверде беспомощно стоял и не знал, что делать. Страж леса перестал говорить на непонятном языке, развернулся к Коди, быстро прося его о помощи.

– Принеси склянку с зельем, называется Prokosteri, поторопись, оно у меня в кабинете

Немедля, Монтеверде что есть мочи, побежал на второй этаж. Его навыки никуда не делись, но сейчас они будто усилились. Финаф сделает всё, чтобы спасти животное, он не подведёт Хранителя.

Юноша нашёл склянку, она стояла на верхней полке, жидкость имела чёрный цвет и отличалась от стоя́щих рядом зелий. Ему стало интересно, откуда у лесника столько отваров, зелий и разных снадобий. От него не укрылось то, что он мог сделать всё сам. Отбросив мысли, принц не смел задерживаться, взяв нужное, устремился в гостиную.

По дороге туда он услышал, как вопит мираль, коротко с ним тяжело вздыхал страж. Со стороны ощущалось напряжение и одновременно волнение, нависшее над Хранителем.

Коди без слов отдал бутыль, но тот не взял, отрицательно замотав головой. Хранитель пролепетал:

– Ты это будешь делать, слушай мои указания внимательно!

Было трудно смотреть на то, как мучается животное. Финаф собрался с духом и стал смотреть на стража леса, он еле говорил:

– Открой зелье, слегка, не выпуская аромата содержимого…

Парень следовал его словам, не торопясь. Монтеверде сначала не понял, его потряхивало от возложенной на него миссии. Он подумал, что ему необходимо сделать это.

Коди кивнул, осмелившись выполнить самое трудное из того, что сказал Хранитель.

– Аккуратно вылей на рану, выпуская две капли, да так, чтобы тот аромат-пыльца в бутыли попал на неё!

Каждое зелье имеет свой обряд, которому необходимо следовать, иначе оно теряет свойства. У мужчины прошла испарина на лбу, принц не представлял, каково ему сейчас, да и самому было нелегко.

Он старался сделать всё с осторожностью, но невероятно сложно было расправиться с жидкостью. Коди быстро всё сделал, как и просил Хранитель. Оставалось мало времени, нельзя было медлить. Коди видел, что он магией старается исцелять животное.

Наконец, через мгновение свершилось и пару капель спасли, мираль воспрянула духом и перестала скулить. Рана затянулась, словно, её и не было. Хранитель и принц радостно улыбнулись. Страж облегчённо выдохнул и сел на диван.

– Ты молодец, можешь быть хорошим целителем, ― похвалил страж леса и облокотился рукой на спинку дивана, вытирая свой пот со лба.

Он улыбнулся. Животное, радостно пискнув, двинулось в сторону Коди. Парень звонко рассмеялся оттого, что мираль лизала его ухо.

– Ну, что примем после тяжёлой работы горячие источники? ― подмигнув, предложил Хранитель.

– Здесь есть горячие источники? ― выпучив глаза, радостно спросил Монтеверде.

Это удивило финафа, он не припоминал, чтоб в книгах говорилось о развлечении в лесу. Парень был не во всех уголках, и ему всегда интересно неизведанное, поэтому с лёгкостью согласился.

– Я не против, ― улыбнулся Коди, глядя на уставшего Хранителя.

Его плечи слегка подрагивали, он так громко дышал. Финаф подумал о том, что лучше бы Хранитель отдохнул ещё. Мираль подбежала к хозяину и лизнула кончик его носа, после чего выбежала на волю. Мужчина удалился куда-то наверх, в свою комнату, должно быть, привести себя в порядок и взять полотенца для расслабления.

Принц ждал на улице и осматривал природу этого места, так углубился, что не заметил вышедшего из дома Хранителя. Собрался он довольно-таки быстро.

– Ну, что пошли, ― ухмыльнулся страж и взял его за талию, прижимая к себе. Финаф опять заметно покраснел от действия лесника.

Они двинулись вперёд, Хранитель быстро передвигался, поэтому прибыли за считанные минуты. За это время принц убедился, что лес вновь стал прежним.

Было настолько чудесно, рядом находился водопад, щебетали птицы, тёплый ветер приятно щекотал кожу. В маленькой горе находилась выемка с минеральной водой, это и были горячие источники.

Всюду проросли лиственницы, а на них сидела стая птиц, разных окрасов и видов. Они напевали красивую песню, от которой становилось легко на душе.

Они были в другой части леса, также тут царили животные, обитающие высоко на деревьях. Место, где родилось высокое, древнее растение, эталон Империи – Мюль. Толстая фиолетовая, горящая цветоножка, стебель, расходящийся в разные стороны, закруглённые, белые лепестки, внутри яркая жёлтая пыльца пахла утренним дождём и особенным запахом, даровала народу бодрость, чувство защищённости. Как гласят поверья, это создание самого святого Михаила. Оно всякий раз приносило умиротворение.

Хранитель стал раздеваться по пояс, а Коди невинно стоял в стороне.

– Ну, и чего же ты ждёшь? ― улыбнулся страж леса, уже заходя в воду.

Парень снял своё одеяние, пролез рядом, полностью расслабляясь. Он запрокинул голову назад. Вода приятно обжигала кожу. Обоим было так хорошо, что они не нарушали атмосферу. Коди всё-таки решил разбавить обстановку в очередной раз.

– Каково это, быть Хранителем леса? ― вопрос показался принцу сложным, но мужчина ответил без доли напряжения.

– Временами бывает тяжело, одиночество пожирает меня, но, если бы не чудесные создания и этот лес, я полюбил его, то я бы был не я, ― страж закинул руки заголову и выдохнул. Монтеверде с сожалением посмотрел на него, после такого захотелось замолкнуть, не мучая вопросами. Всё же юноша стремился держать обсуждение, мысли возникшие непонятно откуда в голове. ― Сколько ты охраняешь лес?

– Почти полвека, ― легко ответил Хранитель, словно его об этом спрашивают каждый день.

– Так кто же ты? ― любопытство Коди не знало границ.

– Не живой и не мёртвый, обречённый охранять это место, покуда моя воля не ослабнет, ― Хранитель ведал об этом и глядел куда-то вдаль.

– А замену? Кто был до тебя? ― финаф поддерживал диалог.

Хранитель опустил взгляд вниз.

– Его давно уже не стало, ровно 50 лет назад. Согласись же, что трудно найти кого-то надёжного на эту должность, ― Хранитель считал Коди невероятно привлекательным. Он был осведомлён, что принц у себя на родине тренировался изо дня в день.

– Согласен, а твоя прошлая жизнь? ― Монтеверде не успел договорить, его перебил страж.

– Не желаю о ней говорить, именно сейчас. К тому же нет ничего, что заставило бы меня не остаться здесь, ― сурово говорил Хранитель, не встречаясь взглядом с финафом. Он тут же пожалел, что говорил так надменно, ведь к Коди у него есть предложение.

– Прости, я забылся, хотел кое-что тебе предложить.

Финафа это заинтересовало:

– Что же?

Мужчина отплыл туда, где оставил свою одежду и достал две деревянные чаши и железный кинжал. Хранитель вернулся под удивлённым взглядом юноши.

– Братание на крови. Желаешь ли ты стать моим братом? Ты стал мне близок, как никто, ― объяснил лесник, он никогда не испытывал подобного.

Он понимал свои чувства, словно перед ним родная душа. Братание на крови в Империи считался серьёзным обрядом, после него следует относиться друг к другу, как к кровной родне. Делали его только те, кто почувствовал свою родственную душу в друзьях и в любом народе, даже разумным существам.

– Я согласен. Что нужно делать? ― Коди не ожидал такого, ему не хватало внимание брата Джея. У них были ссоры, недомолвки, и они не общались близко. Младший брат чувствовал себя чужим. Хранитель станет тем, кого будет считать своим близким.

– В две чаши наполнить немного своей крови, на глоток и обменяться, нужно будет выпить. Слова клятвы, повторишь за мной. ― подал ему чашу Хранитель. Он вмиг уже стал резать свою ладонь, заполняя сосуд. Коди проследил и начал делать то же самое, когда лесник ему дал кинжал.

– Готов? ― улыбнулся Хранитель, смотря на его рану.

Финаф лишь кивнул, улыбаясь в ответ. Они поменялись чашами.

– Я, Хранитель Зачарованного леса, в знак вечной верности, даю клятву быть братом Коди Монтеверде, ― страж говорил это, воспевая своим глубоким голосом.

Коди повторил: «Я Коди Монтеверде, в знак вечной верности, даю клятву быть братом Хранителю Зачарованного леса». В это время оба неотрывно смотрели друг другу в глаза.

После слов клятвы, они выпили кровь и почувствовали, как Боги одобрили их союз.

Коди находился в шоке оттого, что сейчас произошло. Он, наконец понял, почему его тянуло к нему. Коди находил в Хранителе родственную душу. Братание на крови дало возможность осознать это.

Птицы запели громче, как только они крепко обнялись. Принц ощутил от мужчины запах сандального дерева, это было удовольствие ощущать рядом нового близкого брата. Он никогда не забудет чарующий аромат, прекрасное мгновение, что будет согревать память о Хранителе. Эти горячие источники сблизили двух разных личностей, но таких близких, в данный момент.

***

Тристан был уже на полпути к поселению скитальцев, он добирался до него почти сутки, находилось оно в лесу, на границе между Царством Гарпий и Финафов.

«Гилея свободы» окутана загадочной атмосферой тишины, пахло сыростью и приятным запахом после дождя. Всюду мокрые пальмы, трава спрятала их за собой и заросла ствол, местность напоминала рельеф горы, такой же неровный и каменистый.

Жители словно притаились от зверя, по писаниям, обитающего здесь – существо с туловищем женщины и хвостом змеи. Насколько знал финаф, хранителями здесь выступали фафны, а самый главный из них – Кьюморт. Они обитают в согласии и миропорядке.

Двигаясь по Гилее, Тристана пугало безмолвие, он не знал точное расположение скитальцев, надеялся наткнуться случайно. Парень был впервые в этом месте и не догадывался, что его здесь может встретить.

Финаф зашёл вглубь леса, пока царившая здесь тишина, спокойствие ему нравились, но в то же время, это напрягало. В любой момент может произойти что угодно.

Тристан вышел на сумеречную местность, где с трудом, но видно, халфли́нгов2121
  Халфлинги – маленькие гномы, которые служат своим хозяевам.


[Закрыть] и подобных существ, которые собирали урожай и направлялись прочь в свою обитель – «мокрые», средние по высоте селагинеллы. Это древние лиственные растения, единственные представители плаунов. За ними в земле находилось углубление, закрытое решётками, служившее проходом в жилище.

Там находился «земной мир» – место, имевшее нарицание Подземье. Оно признавало свои устои, стойкие принципы. Население жило там без угроз, и никто не отравлял их волю, отличная возможность, чтобы начать всё сначала. Благодаря этой окраине, территория приобрела название «Гилея свободы».

Тристан думал, что без приключений, преодолеет эту глушь, но внезапно, перед ним кто-то оказался, намереваясь накинуться. Незнакомцев – врагов здесь не терпели. Парень защитился своим клинком, пресекая чужой. В глаза бросились копыта, и ноги, покрытые коричневой шерстью, похожи на козлиные.

Он поднял свой взгляд и увидел верхнюю часть тела, больше всего напоминавшее человеческое. Привлёк внимание символ на лбу, похожий на вихрь. Каштановые волосы и небольшая бородка, его устрашающий взгляд зелёных глаз пугал. Они не являлись соперниками народу финафов, поэтому нет причины затевать бессмысленную драку. Самые мирные существа – это фафны, один из них оказался рядом.

– Я здесь только с миром, господин, – слегка дрожащим голосом поведал Тристан.

Перед ним предстал сам главарь фафнов и хранитель Гилеи. Ему наконец-то улыбнулась удача. Кьюморт славился своей благородностью.

– С какой целью пожаловали? – убрал оружие фафн в ножны, находящиеся незаметно на задней стороне его бедра. Голос существа на удивление оказался мягок.

– У меня свои цели, посетить лагерь скитальцев. Не подскажете, где он? – спросил Тристан, но то, как отреагировало существо, ему не понравилось.

– Но они не нарушали порядка, ты посмел коснуться моих обязанностей? – фафн разозлился, но он не выдал этого, оставался подозрительно спокойным. Эти сказочные жители не терпели, когда кто-то нарушает их порядок.

– Они украли мою вещь! И я хочу её вернуть! – нахмурился парень. Финаф не ожидал, что он так ответит.

– Что ж, справедливость я ценю, – Кьюморт слегка поклонился. – Я никогда не любил этих варваров, но только так они выживают, скитаются невесть где! Я их пустил сюда из жалости.

На своей территории скитальцы вели себя достойно, иначе фафны прогнали бы их, если бы они устроили переполох.

– Вы сэр, очень благородны! – улыбнулся Тристан, выражая своё уважение, он отвесил поклон.

– Следуй прямо, пока не увидишь хвойные деревья, – сказал фафн и потянулся в свою сумочку. Она была такой маленькой, что Белингов её не заметил, как и ножны. – Вот, возьми, с ней ты можешь улизнуть, от кого угодно!

Кьюморт дал ему в руки чёрный мешок. Фафны приносили дар не просто так, тому, кто поистине нуждался в помощи, но сам того не осознавал.

– Что это? – удивился финаф, рассматривая необычный предмет.

– Порошок «Экзитум», подбросишь его над головой и станешь незримым ненадолго! – сказал фафн.

– Что вы, право не стоило! – Тристан уже хотел вернуть, но Кьюморт стал сразу возражать:

– Возьми, оно тебе нужнее!

Парень подумал, что неприлично отказывать, и упал на колени, благодаря:

– Спасибо вам, оно мне пригодиться!

Фафн нахмурился, наклоняясь к Тристану.

– Встаньте! Я всегда рад помочь, – для главаря это показалось чересчур. – Ваш путь будет свободен, я обещаю, ступайте!

Финаф поднялся и неловко рассмеялся, понял, что переборщил, но зато это плюс к его репутации:

– Извините, спасибо за всё! До свидания!

Тристан отвернулся, тяжело вздохнув. Что же предстоит дальше? Фафн помахал ему вслед, и он двинулся в путь.

Финаф старался держаться ровно, уже не боялся. Варвары, которые постоянно слоняются с места на место, грабят какой-либо народ для своего выживания. Парню не верилось, что Виленсия относится к ним. Когда он встретил её, в ней увидел что-то доброе и принял девушку за хариту. Богиню радости и веселья жизни, олицетворяющую изящество, привлекательность.

Белингов, наконец, достиг нужного места.

Дорога вывела его к палаточному лагерю. В лагере было в разгаре пиршество. Его обитатели нашли что-то ценное и теперь радовались этому, празднуя. Тристан осторожно направился через небольшой перелесок, окружавший поле, здесь их было много, они стояли вокруг. Он невзначай стал подслушивать раздавшийся рядом голос, витийствовал судя по говору, предводитель скитальцев:

– Друзья и сподвижники! Вы все постарались на славу, я никогда ещё не ведал об этом, но как сказал мой дед «Лишь персона, имеющая дары, сможет наслаждаться прелестями жизни», так давайте, поднимем бокал за наши старания!

Финафу стало противно от его слов, скитальцы крадут чужие вещи и эта фраза, с которой он поделился, никак не говорит о собственном богатстве и благочестии, скорее об их отсутствии.

Юноша перестал слушать восторженные возгласы, как только увидел Виленсию. Она была так красива, как и тогда, в первый день их встречи. Тристан залюбовался ею, в волосах завиты украшения, костюм, был тем же, что и во время того события, когда та спасла его.

Лицо девушки выражало отвращение, можно понять, как ненавистно ей там сидеть, среди толпы грязных мужиков и редко встречающихся женщин. Белингову интересно, как такая на вид мягкая и нежная девица, оказалась среди варваров, что же случилось в её жизни, что привело Виленсию к месту, которое кишит скупердями.

Финаф более не смог сидеть в укрытии, смотреть на столь неприятное зрелище и решил что-то предпринять, чтобы вернуть свою золотую ладанку. Тристан думал о том, если он сейчас на глазах у всех подойдёт к ней, потребует свою вещь, то это будет, как минимум глупо и безрассудно.

Поэтому дождаться, пока все разойдутся по своим палаткам, казался ему хорошим планом. Парень в скором времени начнёт действовать, а сейчас он рассматривает места отхода и где можно укрыться, в случае если его кто-то заметит.

Прошло немного времени, финаф не горел желанием наблюдать за этим «шоу», он смотрел на Виленсию и думал о своём.

Белингов застал себя на мысли, что девушку нужно оберегать, хоть и знакомы они были недолго. Он злился на неё, но и понимал положение, в котором оказалась Виленсия. Совсем неважно кто она по происхождению, даже учитывая то, что его отец состоит в Совете царств, на высшем ранге и он ненавидит народ, который в подмётки ему не годится. Он всегда думал, что те, кто относится к низшему роду, могут нормально бороться за свою жизнь, но не делают того, выход остаётся у них попрошайничество и грабёж богачей, выставление чужих вещей на желий.

Тристан настолько задумался, пребывая в своих мыслях, что не заметил, как кто-то подошёл сзади.

– Ты за мной следишь? ― раздался тот пленительной голосок, который въелся парню в память и никак не уходил, с той последней их встречи.

Финаф, вздрогнул, оборачиваясь, и не заметил, как она его увидела, Виленсия исчезла из его поля зрения и оказалась ближе, это даже упростило ему задачу.

– Не скрываю, ― Белингов не успел договорить, его перебила скиталица.

– Тебе лучше уйти отсюда, если не хочешь проблем на свою голову, ― шепнула девушка, как-то грозно, но со стороны выглядело так, будто она пытается его предостеречь.

– Я не уйду отсюда, пока не верну то, что принадлежит мне. Ты украла у меня дорогую вещь, ― почти на крик переходил финаф.

– Тише. Поздно, я его уже отдала главарю Конану, будет тяжело вернуть, ― Виленсия словно почувствовала себя виноватой, но она явно что-то скрывала.

– Ты же знаешь, что поистине этим предметом никто не сможет завладеть, кроме меня. Я не уйду без него, ещё раз говорю, ― он немного сбавил пыл, ведь понимал, что их могут услышать другие.

– Это мой долгосрочный вклад в дело, меня даже стали уважать, ― поделилась скиталица, но на это парень ничего не ответил, он понимал их некий «культ».

Белингов осознал, что вернёт золотую ладанку с трудом.

– Прости меня, Тристан, но забрать у Конана, я не смогу. Ты должен сам, ― жалобно заговорила скиталица.

Сколько же проблем приносит ему эта Виленсия, финаф подумал именно об этом:

– Почему ты меня спасла, а потом ограбила?

Виленсия промолчала, виновато опустила взгляд вниз. Парень почувствовал груз, который свалился ему на плечи, ведь он представлял, какого это иметь дело с предводителем скитальцев.

– Я могу помочь, но давай, говорить не здесь. Пройдём со мной, ― Белингов не успел даже возразить, как она схватила его за руку и потащила в противоположную сторону, подальше от лагеря.

Времени у неё мало, ведь сородичи быстро заметят, что она отсутствует. Он задал себе вопрос, почему же девушка ему помогает.

Виленсия привела его к какому-то домику на дереве, они шли молча, поднялись наверх кроны небольшого дерева, его ствол держал хрупкую постройку.

Всё выглядело подозрительно, но они находились всё в том же лесу, среди высоких деревьев.

– Случай, если предложишь что-то взамен, тут не пройдёт, придётся забирать силой, ― предложила девушка, не думая о сказанных словах.

Тристан вскрикнул, слишком близко приближаясь к лицу скиталицы.

– Почему, я должен забирать то, что по праву моё?

Его это очень разозлило, слова финафа напугали девушку. Белингов отстранился и отошёл от неё на пару метров. Он обречённо вздохнул, понимая всю «прелесть» ситуации, в которую вляпался и спокойно, мирным путём золотую ладанку будет вернуть непросто. Финаф даже предположить не мог, что же делать.

– Эй, чудо! Конан уж такой. Я покажу место, где он хранит все украденные вещи, ― Виленсия передёрнулась, представляя, что ей будет, если их заметят. Стало жалко финафа и она всё-таки поможет ему, ею двигало чувство вины. Скиталица ощутила переживание за него, что было странно, и это не характе́рное чувство подобных проходимцев испугало.

Тристан улыбнулся уголками губ, смотря в её глаза цвета моря. Что-то притягивало его в этой девушке, он не мог понять свои чувства. Девушка встретилась с ним взглядом, и в сердце что-то защемило. Она выпрямилась, тут же отворачиваясь.

– Спасибо тебе, ― после минутной паузы заговорил Белингов.

– Пока, что не за что, финаф. А теперь идём! ― буркнула Виленсия, поворачиваясь к нему спиной, направилась к выходу.

Тристан удивился, что она так отреагировала, но он быстро последовал за ней. Как только они вышли из домика, заметно потемнело. Удача ему благоволит.

Скиталица шла, изредка оборачиваясь в сторону парня, вела она его кружным путём, через какие-то заросли низкорослых стелющихся кустарников ольхи. Было тихо и стояла темень, финаф не мог видеть, куда его выводила дорога, но через некоторое время, он впереди увидел свет. Горящий факел, который словно висел в воздухе.

Только подойдя ближе, Тристан понял, что свечение прикреплено к горе и, видимо, склад предводителя Конана располагается в пещере. Было очень глупо, огонь привлекает ночью лишнее внимание.

– Это тупо, ― усмехнулся Белингов перед входом во мрак.

– Всё не так просто, как кажется, ― загадочно поведала Виленсия.

Тристан нахмурился, уже рассматривая то, что было впереди. Парень не заметил, как скиталица взяла факел и прошла в глубину подземелья.

Финаф догнал девушку, наблюдая за тем, как она остановилась у стенки с кучей символов, неизвестных ему. Но они были древними и нарисованные не в эту Эпоху времён.

Виленсия проводила огнём, заворожённо созидала, произнося что-то на непонятном языке.

– Val cu rien, kalmone temene ali vi soe2222
  Древний язык волхвов: Открой мне проход, который служит народу долгие годы.


[Закрыть], ― его изумило то, что она может звучать им.

Он подумал о том, что Виленсия волхв, но символ на виске приводил в сомнения.

Скитальцы – это не род, они могут относиться к какому угодно народу. Белингов не исключал того, что девушка может быть викингом, хоть они давно вымерли.

– Я не уверена, что твоя вещь может быть тут, он может носить её при себе, ― сурово сказала Виленсия, зайдя в сокрытый проход. Тристан замер на месте, удивляясь её манере. Через мгновение он всё же вошёл в пространство, смотря на то, сколько барахла здесь находилось.

– Тут несколько рядов, твоя ладанка, возможно, там, ― скиталица указала на пятую гору драгоценностей.

Юноша быстро оказался возле неё и стал руками рыскать, торопится поскорее найти вещицу, которая принадлежит ему.

– Что вы делаете со всеми этими вещами? ― Тристан удивился, как можно иметь столько ненужного. Здесь была мебель, куча всякого барахла, но он не увидел главного.

– Продаём на разных рынках или какой-то определённой личности, ― пыхнула Виленсия, изучая взглядом финафа, у него было недовольное лицо оттого, что он не мог разыскать свою вещь.

Тристан решил забить и резко встал, направляясь в сторону девушки.

– Её там нет, что теперь делать?

Парень был раздражён, а ещё очень зол. Она повернулась к нему спиной и хотела уйти, Белингов следовал за ней.

– Остаётся, только иметь дело с самим Конаном, ― в её голосе ощущалась некая лёгкость, будто с ним будет просто.

Виленсия знала, насколько он алчен, и даже предположить не могла, что может заставить вернуть заветное Тристану.

– Он меня даже не станет слушать! ― вспыхнул финаф, обойдя её и встав к ней лицом. Под его взглядом она напряглась. Это хватило на долю секунды, а в следующий миг, Виленсия безразлично улыбнулась.

– Разве только свою дочь!

Белингов от шока застыл на месте и слегка приоткрыл рот от удивления. Он никак не ожидал подобного ответа, ему не верилось, что у такого чудовища есть такая прелестная дочь. Они были совсем не похожи, именно поэтому это поразило.

– Ничего себе. Но вы не похожи! ― догнал Тристан Виленсию, они беседовали, пока шли до лагеря.

Она тяжело вздохнула, осекаясь в его сторону, и решила рассказать без утайки.

– Я была маленькая, он меня выкупил на чёрном рынке. Меня выставляли на ярмарке, как какую-то вещь, я этого не помню, но и не от него узнала. Тогда я увидела в нём сопереживание и доброту, всё время, что он был со мной. Что не свойственно ему сейчас, ― всю дорогу девушка улыбалась, ей так хотелось вновь видеть его таким.

Тристан молчал, и тогда Виленсия продолжила:

– Я выросла среди скитальцев и всему научилась, благодаря Конану.

Финаф всё больше удивлялся, и ему было интересно до сих пор, про её символ у виска. Он смотрел вперёд и уже видел, как на него смотрят другие скитальцы. Парень знал, что некоторые из них ненавидят финафов, из-за их чрезмерной уверенности в себе и силы. Белингов ни капельки не боялся быть пойманным ими, чтобы хоть как-то отвлечься, всё-таки решил спросить про то, что хотел.

– Символ у тебя на виске, что это? ― на слова Тристана, она скривилась, не было у неё возможности разузнать про это.

– Я даже не знаю, он был у меня в младенчестве. Даже сам Конан не знает про него, или он скрывает, ― пожала плечами девушка, наблюдая за тем, как предводитель скитальцев вышел из своей палатки.

Тристан улыбнулся и рассказал то, что ему известно.

– Это символ викинга, но что он означает, я не знаю, ― финаф сразу увидел, как переменились эмоции, у неё на лице.

До этого момента она вовсе не могла думать о подобном. Он действовал как-то сам по себе, бесконтрольно. Виленсия долго пыталась про него что-то узнать, и всегда всё шло против этого.

– Спасибо большое, перед тобой теперь в долгу, ― они дошли до поселения предводителя, их со всех сторон окружали какие-то люди, и даже слегка пугали.

– Да, брось, ― рассмеялся финаф, для него казалось пустяком, он сказал, что знает, не более.

Скиталица злобно нахмурилась, взяв его за руку.

– А теперь тихо, если не хочешь привлекать излишнее внимание, ― шепнула она, направляясь в сторону Конана, который уже стоял и ожидал её в центре, напротив своего жилища.

Тристан замолчал, изучая взглядом пространство. Оно вовсе не изменилось с того случая, когда он наблюдал за ними, было всё так же зловеще и пахло чем-то жареным. Ему казалось, что он в неком лабиринте, палатки располагались беспорядочно по всему пустому полю, окружённому высокими деревьями – тополями и ясенями.