Текст книги "Настоящий американец – 3"

Глава 7

Калифорния очень разная. В Лос-Анджелесе, куда я прилетел стоит жуткая жара, севернее, в заливе Сан-Франциско наоборот царит прохлада. Если ехать из города ангелов на восток, к Неваде, минуя Фресно и начать подниматься в горы, то окажетесь вы уже в третьей Калифорнии. Там в национальных парках Кингс-Каньон и Секвойя ничего не напоминает жаркую и душную Калифорнию, там в прозрачных водопадах и горных реках даже сейчас в июле течёт такая холодная вода, от которой ломит зубы, а воздух чист и свеж.

Жаль, что я сейчас не в заливе и не в горах. Вот уже битый час я тащусь по переполненному шоссе из аэропорта в Сан-Бернардино, где у меня назначена встреча с братьями Макдональдами и Реймондом Кроком.

Очередная пробка сделала дорогу при ста градусах по фаренгейту сплошным мучением. Даже кондиционер арендованного мной Chrysler Imperial не вынес и сдох, а вот я пока жив, только больше напоминаю рака, что пытается выбраться из кипятка, в который его погрузили.

Мы с Рэем решили попробовать уговорить братьев Макдональд продать нам свою долю в бизнесе. Эти двое сейчас, фактически, никак не участвовали в делах стремительно растущей компанией, под управлением которой на текущей момент уже три десятка ресторанов быстрого питания, из них всего восемь работают по франшизе, а двадцать два напрямую управляются из центрального офиса в Чикаго.

Такой быстрый рост, а в месяц открывается как минимум по три ресторана, происходит от того, что я не вывожу прибыль, а это до двухсот тысяч долларов ежемесячно, а пускаю её исключительно на расширение компании. Мне нужно как можно быстрее увеличить ее капитализацию и вывести на фондовый рынок. Но перед этим – выпнуть из дела Макдональдов, мне достаточно одного бизнес-партнера – Крока, который в моей реальности и сделал ресторанную сеть Макдональдов супер популярной в мировом масштабе.

Проблема в том, что братья, Ричард и Морис, из той породы людей которым чужды амбиции, они довольствуются достигнутым.

“Зачем нам агрессивный рост? И так достаточно. Зачем расширять меню и добавлять Бигмак, еще пару видов газировки и нагетсы? Выбора и так достаточно». И всё в таком роде.

Нет, их заслуга огромна, все-таки это они придумали фаст-фуд, но на текущем этапе братья Макдональды уже балласт, якорь, который тянет компанию вниз. Поэтому пора с ними расстаться. Максимально вежливо и за хорошую сумму. Думаю, что миллиона долларов на двоих будет достаточно. Если мне не изменяет память в своё время Рэй так и сделает, правда за большую сумму – три миллиона. Но сделаем скидку на то, что сейчас не шестидесятые, а тысяча девятьсот пятьдесят пятый.

Ну наконец-то, после очередной развязки на которой произошла авария с участием сразу четырех машин, движение стало поживее, а чуть погодя трафик вообще рассосался.

Чтобы не опоздать совсем уж сильно, пришлось гнать с превышением миль этак на двадцать, а то и тридцать в час и уже на въезде в Сан-Бернардино я услышал за собой противный звук полицейской сирены.

– Офицер Эдвардс, пожалуйста предъявите документы, – голос остановившего меня копа был сух и безэмоционален.

– Да, конечно, офицер, вот они. Какие-то проблемы? – выполнив его приказ, я даже не подумал выходить из авто. Здесь действует жесткое правило, которые без изменения дошли до двадцать первого века – водитель должен оставаться в машине.

Помню, как в первый раз меня остановил полицейский в штатах. Это было в начале двухтысячных, когда я только обзавелся недвижимостью в Тампе и купил свой первый суперкар. Пижонскую ярко-красную ламбу.

Я тогда сдуру решил выйти из машины и замер, когда перед моим лицом оказался ствол пистолета. Потом, конечно, офицер объяснил мне правила и отличия американского менталитета от нашего, но урок я запомнил. Поэтому и сейчас спокойно ждал, держа руки на виду.

– Мистер Уилсон, и куда вы так торопитесь? – спросил меня Эдвардс.

– К сожалению, опаздываю на встречу с деловыми партнерами. Трафик сегодня просто ужасный.

– Он такой именно из-за таких как вы водителей, мистер Уилсон. Вечно найдется какой-нибудь чудак, который решит, что он гонщик, а дорога – это гоночная трасса. А потом мы его по частям вытаскиваем из куска металлолома, который еще недавно был новенькой машиной.

– Приношу свои извинения, офицер. Вы правы.

– Впредь прошу вас быть аккуратнее, мистер Уилсон, – улыбаясь, полицейский вернул мне мои документы, – здесь вам не Ле-Ман, – последние его слова объяснили такое снисхождение к нарушителю ПДД. – Хорошей дороги.

– Спасибо, офицер. Могу я попросить у вас ручку? – как говориться, ни один добрый поступок не должен остаться безнаказанным.

Эдвардс немного замешкался от непонимания, но все же выполнил мою просьбу. Я потянулся за кейсом, лежащем у меня на переднем сиденье, открыл его, достал оттуда новенький номер Motor Trend со мной и Шелби на обложке и, подписав его, отдал полицейскому.

– Спасибо, мистер Уилсон! – восторженно поблагодарил он меня, продолжая всматриваться в мои закорючки на журнале.

– Через пару десятков лет сможете выручить за него миллион долларов, а то и больше, – добавил я ему потрясения.

* * *

– Все равно не понимаю, зачем нам продавать долю в бизнесе? – ответил вопросом Морис Макдональд на наше с Кроком совместное предложение. Мы сидели в первом в мире ресторане фаст-фуда, в кабинете основателей. Не знаю, зачем понадобился этот символизм. Предварительно, как заверил меня Крок, братья выразили готовность продать свою долю, вот и встретились бы в офисе юристов, а не на трассе 66.

– Морис, вы же еще вчера были согласны на сделку, – напомнил ему Крок.

– Мы передумали, – вступил в разговор Ричард. – Обстоятельства изменились. Мы подняли отчёты, посоветовались с юристом и бухгалтером. Наш прогноз – доходы с каждым месяцем будут расти. Миллион – это слишком мало.

– И сколько вы хотите? – спросил Рэй.

– Три миллиона минимум, – глаза братьев алчно блеснули.

– Это слишком много, – услышав сумму, Крок поморщился.

– Для тридцати ресторанов – это не мало, – парировал Ричард.

– Появление которых не ваша заслуга. Это я их открыл! А если бы не деньги Фрэнка никаких тридцати ресторанов вообще бы не было. Вы же с братом занимаетесь только аудитом производственных процессов и руководством двух ресторанов.

– Нам незачем продавать свои доли за меньшую сумму, – оба брата синхронно скрестили руки на груди. – Бизнес растет, мы становимся богаче. Пусть так все и остается.

– До первого конкурента. Как только он появится, ваш бизнес рухнет, – улыбаясь, заметил я.

– Какой конкурент? – братья впились в меня взглядами.

– Зачем мне вкладывать деньги в чужой бизнес, если я могу основать свой, без никчемных прилипал? – скопировал я их самодовольный тон. Эти ирлашки совсем оборзели, сидят тут в своей сраной Калифорнии, ни хрена не делают, жируют пока я трачу бабки, а Рэй, как бешеная собака, носиться по всей стране, расширяет производство. Решили, черти, меня со сделкой опрокинуть, так я в ответ ваш бизнес уничтожу, силенок у меня хватит.

– В общем, господа, – моя улыбка стала походить на оскал, – или вы принимаете наши условия и продаете вашу долю, или прямо сейчас мы разрываем наше сотрудничество и каждый остается при своих. Мы с Рэем на базе нашей доли открываем свою сеть ресторанов быстрого обслуживания и через год, максимум два о Макдональдсе все забудут. У меня намного больше возможностей и денег чем у вас. Я, в отличии от вас мировая знаменитость. Моё лицо и имя в рекламе на ТВ и на билбордах привлечет намного больше клиентов, чем вы себе можете представить. Если вы не продадите свою долю сейчас, то вскоре отдадите всё что имеете даром. И на “руинах” того что еще недавно было сетью ресторанов Макдоналдс будет нечто совсем новое, к чему вы не будете иметь никакого отношения. Решайте, господа, я жду вашего ответа.

Мой агрессивный демарш настолько обескуражил Ричарда и Мориса что они запросили паузу в переговорах. Но нет, никаких пауз, я продолжил отыгрывать не уступчивого дельца с Восточного побережья до конца.

Тактика дала результат, и они согласились, правда не за миллион на двоих, а каждому. Но я продолжал выкручивать руки своим партнером и снизил сумму до полутора миллионов на двоих, причем на удобных мне условиях выплаты – в течении двух лет с момента подписания соглашения о продаже их доли компании.

Не теряя время, мы поехали в город к юристу, где подписали договор о намерениях. Основной договор, договорились, будет заключен через неделю в Чикаго. Его составлением займется Перри, документы я ему отправил в Нью-Йорк, о чем сообщил по телефону, правда, не подумал о часовых поясах и нарвался на его отвратительное настроение, какое бывает у разбуженного в три ночи человека.

– Надеюсь, они не сдадут назад, – вздохнул Рэй, удрученный жесткими переговорами, после того, как мы распрощались с Макдональдсами и остались возле офиса вдвоем.

– Пусть только попробуют, – угрожающе процедил я.

Крок посмотрел на меня настороженно.

– Рэй, как деловой партнер ты меня вполне устраиваешь, – поспешил я его успокоить, а то еще напридумывает себе не пойми что.

И я не соврал. На данный момент Рэй мне, действительно, был нужен. Меня вполне устраивало, что он взвалил на себя управление компанией, а мне досталась роль кошелька. Такого энергичного и деятельного руководителя, к тому же душой болеющего за компанию, я пока менять не собираюсь. Да, пока. Придёт время, я выкуплю и его долю.

* * *

Ну, а теперь, когда с Макдональдсом вопрос был закрыт, я мог заняться своим вторым делом по улучшению своего благосостояния.

Несмотря на договора, которые я подписал с автопроизводителями, и взятому кредиту под акции, у меня образовался жуткий финансовый дефицит. Сеть ресторанов быстрого питания, автозавод, на строительство которого я недавно подписался, трасса в Дайтоне и всё что с ней связано, продюссирование будущего хита мирового проката, блокбастера “Гран-При” – все это требовало миллионы долларов.

Достать их мне поможет как раз Калифорния. На этот штат у меня вообще большие планы, и начну я их осуществление с одного проекта, не требующего длительной подготовки и больших финансовых вложений. Правда, проект этот не совсем законный, но когда меня останавливали такие мелочи?

Пусть мой лежит на север, в залив Сан-Франциско. Мне нужны притоки рек Сакраменто и Сан-Хоакин. Но сегодня ехать туда было уже поздно, так что пришлось останавливаться на ночлег в SF. Выбор пал на гостиницу недалеко от моста «Золотые ворота».

Ужинать я отправился уже в образе Тейлора Андерсона в, так называемый, русский район, захотелось взглянуть на него пока он еще сохранил свой первоначальный колорит, который принесли бежавшие сюда из Харбина и других городов Дальнего Востока русские эмигранты.

– Эй мистер, четвертака не найдется? А лучше сразу доллар. С утра ничего не ел, да и здоровье поправить не помешает, – было довольно странно слышать подобные слова в Сан-Франциско пятидесятых. Бездомных, по крайней мере такого их количества, какое было в мое время здесь пока нет, как и травокуров всех мастей. Это там в будущем этот город пропах травой и крэком. Курили здесь буквально везде: на улицах, в машинах, в кафе и ресторанах. Но это в будущем, не сейчас.

– Чего тебе? – грубо отреагировал я на человека, вывалившегося на меня из переулка.

– Мистер, мне бы мелочи, сколько не жалко. Пару долларов, кхе-кхе, – запросы попрошайки росли.

Не послал я его сразу только потому, что голос попрошайки показался мне знакомым. Я всмотрелся в лицо стоящего передо мной человека. Оно выражало одновременно и заискивание, и наглость.

«Атланта!» – щелкнуло в памяти.

На западном побережье мне повстречался мой старый знакомый с восточного – незадачливый наркоторговец и по совместительству страховой агент, который попытался мне толкнуть свой товар, за что жестоко поплатился. Видимо, это с моей легкой руки он оказался на другом побережье в образе бродяги. Почему бы мне его не использовать, раз уж судьба вновь нас свела?

– Джош? Как ты здесь оказался? Ты же, когда мы виделись в последний раз, работал в Атланте?

Услышав свое имя, бездомный вздрогнул от неожиданности и уставился на меня, щурясь подслеповатыми глазами.

Голос я постарался изменить, добавив южный говор, кроме того, я в гриме, так что вряд ли он узнает во мне того, из-за которого вся его жизнь пошла под откос.

– Извини, приятель, мы знакомы? – наконец, произнес он, так и не поняв, кто ему повстречался, на что я и рассчитывал.

– Еще как, ты что меня не узнал? Я Тейлор, Тейлор Андерсон. Ты мне отличный кокс толкал в Джорджии.

– А Тейлор, извини, не признал тебя в темноте. Как дела?

– У меня-то всё отлично. А вот ты почему в Сан-Франциско, да еще и в таком виде?

В это время желудок Макдэвида издал такие выразительные звуки, что клиента сперва нужно накормить.

– Может зайдем вон в ту забегаловку? – мотнул я головой на заведение напротив. Не тащить же бомжа в русский ресторан, куда я до этой неожиданной встречи с прошлым держал путь. С Конора хватит типичной для Америки забегаловки с красными диванами, сонными официантками и обыкновенным меню из бургеров и прочей тяжелой пищи.

Проглотив пару порций, Джош принялся мне плакаться на судьбу-злодейку. Как я и предполагал, черная полоса в его жизни началась с меня. Тот кокс и деньги, которые я утопил в сортире Атланты принадлежали не Джошу, а его поставщику, и, разумеется, с незадачливого наркоторговца спросили за товар и бабки. Когда он не смог возместить утрату ему незатейливо сломали пару ребер и поставили на счётчик, а через месяц повторили процедуру. Понимая, что следующей встречи с неулыбчивыми ребятами с кастетами он не переживёт, Коннор сбежал из города. И в итоге оказался на улице в Сан-Франциско.

– Знаешь что, приятель, а ведь я могу тебе помочь, – обрадовал я его.

– Как? Дашь мне десять тысяч, чтобы я смог отдать долги и вернуться домой в Атланту? – он горько усмехнулся.

– Я помогу тебе их заработать, – продолжил я радовать созревающего клиента.

* * *

– Вот, мистер и миссис Смит, посмотрите. Отличный участок. Уверен, здесь есть выход золотосодержащей породы на поверхность.

– Вы в самом деле так думаете, мистер Андерсон? – спросила меня миссис Смит и придирчиво оглядела участок берега одного из бесчисленных притоков реки Сан-Хоакин.

– Конечно, миссис Смит. Мы с моим партнером, мистером Макдэвидом облазили все окрестные реки и речушки и знаем о чём говорим. Смотрите сами, – предложил я убедиться в моих словах двум доверчивым лохам, и супруги вслед за мной и Джошем послушно начали прыгать по каменистому берегу реки, и вскоре глазастая миссис Смит увидела то, что ей предназначалось увидеть.

– Смотри, Чарльз! Смотри сюда. Это оно! Золото! – истошно закричала женщина, тыча пальцем на мокрые камни. Там, куда она показывала действительно блестели в камнях мельчайшие вкрапления золота.

– Вы были правы, мистер Андерсон, это и правда золото!

Конечно я был прав, я же сам его здесь разбросал.

Мы с Макдэвидом специально приехали сюда перед рассветом, и пока было темно и безлюдно как следует постреляли из охотничьих ружей по этим камням. Патроны мы использовали ручного снаряжения, и вместо дроби в них было золото. Буквально одна унция крупного золотого песка.

Пять-десять выстрелов вполне достаточно для создания иллюзии богатого месторождения, которое можно и нужно прямо сейчас начать обрабатывать. Тридцать пять баксов за унцию, максимум 350 на обработку одного участка. А права на добычу на этом участке мы продавали уже за пять тысяч. Плюс еще давали в аренду оборудование.

Шикарная афёра.

За две недели, прошедшие с момента покупки мной по бросовой цене земли, где я буквально на следующий день “нашел” золото, и до сегодняшнего дня мы продали уже сорок участков. Двести тысяч долларов очень лёгких денег.

И что самое смешное, золото здесь действительно было, это же старый золотоносный район. Конечно, всё самое основное уже давно выбрали, но нет-нет, а по берегам окрестных рек находили самородки на несколько унций. Предположить, что старатели прошлого что-то упустили было легче лёгкого. Ну, а авантюристов, желающих испытать свою удачу во все времена было более чем достаточно.

Поэтому, когда в местных газетах опубликовали информацию о моих находках, сюда потянулись старатели со всей страны, которых мы и взяли в оборот.

Бывший наркоторговец и беглый должник в качестве агента в такого рода афере был идеален. Отсутствие моральных принципов, подвешенный язык, наличие кредиторов в криминальной среде, которым его всегда можно сдать – все это давало мне уверенность, что после того, как я вернусь на восток, Джош продолжит торговать “заряженными участками”, а не смоется в неизвестном направлении. Отчего-то его держит желание вернуться в Атланту и на этом я сыграл, в общем, замотивировал мужика по полной. Да и денег он от сделок он не видит, то есть искушения кинуть меня у него нет. По договору, заключаемому с покупателем земельного участка, деньги переводятся на счет продавца, то есть Андерсона. Макдэвид получает лишь свои комиссионные.

– Когда тебя ждать в Калифорнии? – спросил меня Джош.

Мы сидели в кафе классом повыше круглосуточной забегаловки. Утром я должен был лететь в Нью-Йорк. Мой Калифорнийский вояж подошел к концу.

– В октябре планирую. Но если какие проблемы, отправляй телеграмму на адрес, что я тебе дал.

– Сделаю. Думаешь, до октября я все пятьсот участков продам?

– Вполне реально. Ажиотаж только набирает обороты.

– А дальше что? Когда с золотом закончим, что будем делать? – в предвкушении продолжения банкета спросил меня Коннор.

– Без дела не останешься, гарантирую, у меня грандиозные планы на Калифорнию, – подмигнул ему я.

Глава 8

Всемогущий директор ФБР, мистер Эдгар Гувер читал очередной доклад, который буквально десять минут назад положили ему на стол. Со стороны казалось, что он абсолютно спокоен и даже расслаблен. Ничто не выдавало того, что в действительности Гувер был готов прямо сейчас санкционировать настоящую охоту на ведьм в отношении практически всех этих еврейских философов, писателей, раввинов и журналистов. Тот факт, что какой-то подонок загримировался под него и сделал заказ на изготовление листовок, которые так дорого стоили и ему, и американской оборонке, Гувер воспринял как вызов. И принял его.

Этот кто-то очень сильно пожалеет, что связался с всемогущим директором ФБР. Но действовать предстоит осторожно. Ведь его скрытый враг тоже силен. Иначе он не провернул бы такую отличную операцию, настоящую диверсию.

Если сразу после убийства фон Брауна можно было свалить ее проведение на Советы, уж слишком быстро и скоординировано поднялась волна за океаном. Левые издания во Франции, газеты Израиля, Нидерландов, Дании и Австрии полыхнули статьями про еврейские протесты, а вслед за этим в американские посольства посыпались ноты. Про страны Варшавского договора и говорить нечего, красные тут же подхватили эту историю, и тамошняя пресса вместе с коммунистами зашлись в воплях о недобитых нацистах и их преемниках. Такое провернуть могли только Советы. У Израиля кишка тонка, что бы не думал по этому поводу Эйзенхауэр.

И вот сейчас, читая очередной доклад, у Гувера возникла еще одна версия. А что если все эти погромы лишь дымовая завеса, а на самом деле эта операция была направлена не на США, а лично против него?

Кому-то на самой вершине американского политикума очень захотелось избавиться от несменяемого директора ФБР таким нетривиальным способом. А это значит, нужно быть предельно осторожным, распутывая этот клубок.

С одной стороны, предстоит работать максимально аккуратно, без перегибов и лишних арестов. Кому как не ему знать, что выходцы из “избранного народа” очень давно и очень плотно занимают ключевые позиции во всех сферах американского бизнеса, политики, культуры. В Вашингтоне, в офисах корпораций, в научных институтах и Голливуде евреи не то что на ведущих ролях, они во многом фактически задают вектор движения страны. И если Гувер перегнет палку, то все они поднимут такой вой, который не сможет проигнорировать ни президент, ни общественность.

С другой стороны, нужно показать своему неведомому врагу, что Гувер купился и что все идет по плану этого кукловода.

Поэтому ФБР и полиция, которая тоже была под колпаком мистера Гувера, напоказ будет действовать максимально деликатно, не устраивая массовые задержания и посадки, хотя голосящие в прессе в синагогах этого безусловно заслуживали, а ограничится допросами, стоит добавить – многодневными допросами активистов, чтобы выпотрошить их по полной, ему же нужно добраться до личности кукловода, пока нельзя исключать, что он не еврей, ведь знание идиша доказано, но закрывать будут только наиболее громких и самых тупых из них, которые ни в какую не соглашались идти на сотрудничество.

– Да, так и надо действовать. Будем прочесывать всех причастных к беспорядкам и в конце концов выйдем на тебя.

* * *

Прилетев в Нью-Йорк, я первым делом отправился смотреть офис Way of Future LTD. Перри по телефону отчитался, что наконец нашел для него подходящее место.

Место это оказалось в Бруклине, где до сих пор были заметны последствия недавних погромов. Почерневшие от огня фасады зданий, в которых еще недавно размещались всевозможные кафе, парикмахерские и мелкие конторы, выбитые витрины магазинов, что сейчас «радовали» глаз закрывающей дыры фанерой, да и полиции на улицах стало существенно больше обычного – патрульные машины с вооруженными до зубов копами были щедро рассыпаны по всему Бруклину. Особое внимание стражи порядка уделяли Боро парку и району Атлантик Авеню, где в будущем построят «Барклайс-центр». Сейчас же здесь располагались сразу несколько бизнесов, как говорят американцы, принадлежащие немецким эмигрантам и их потомкам. Как раз этим бизнесам больше всего от «избранного народа» и досталось.

Небоскреб Монтегю-Корт, на Корт стрит, куда и лежал мой путь, тоже был наводнен копами. В нем базировались несколько компаний, принадлежащих немцам, поэтому полиция охраняла его круглосуточно и с особым рвением. Как-никак это не замшелая лавочка или заштатный бар, а самое высокое здание Бруклина и его архитектурная гордость.

– Тринадцатый этаж, пожалуйста, – зайдя в лифт, сообщил я подростку в форменной фуражке явно большего чем нужно размера. – Отца подменяешь?

– Да, сэр. Ему тогда сильно досталось, – я понял, что речь идет о недавних беспорядках.

– Надеюсь, он поправится, – своей вины в случившемся я видеть не собирался.

– Спасибо, сэр, – голос юного лифтера дрогнул, а я порадовался, что подъем закончился.

«Way of Future LTD» – встретила меня надпись на стене, а отсутствие администратора в холле напомнило, что корпорация Уилсона только в начале своего пути. Я открыл стеклянную дверь, что вела в коридор и сделал первый шаг.

– Мистер Уилсон? – вырулил мне на встречу подчиненный Каллахена. Я видел его в Миддлтауне, поэтому и опознал.

– Мистер Перкинс?

– Мы вас уже час как ожидаем, – изобразил что-то наподобие радушия бывший сержант полиции, которого нанял глава моей службы безопасности.

– Город смотрел, – улыбнулся я уголками губ. – Впечатляющее зрелище.

– Это точно, – у сержанта для определения во что превратился Нью-Йорк были более резкие слова, но он благоразумно не стал их озвучивать большому боссу.

– Ну, веди меня во владения Мэтьюза, – поторопил я его, а то уже надоело стоять в коридоре и смотреть на пустые кабинеты с обеих сторон. Надо будет тут перепланировку сделать, убрать эти клетушки и устроить опен спейс, и плевать, что они пока в Америке не распространены, для меня открытые пространства привычнее.

– Фрэнк, наконец-то! – из-за огромного стола мне навстречу вышел Перри. – Как тебе офис? – спросил он после того, как мы поручкались.

– Лучше, чем твой прежний, – выдал я правду. Та тесная конура в разваливающем здании не шла ни в какое сравнение с сегодняшним просторным кабинетом с высоченным потолком и панорамными окнами, заставленным современной мебелью – новинками из последнего каталога Stickley.

– Восемнадцать тысяч квадратных футов! – похвастался Перри. – От этих беспорядков был и толк: арендаторы разбежались, а аренда резко подешевела, – ухмыляясь поведал мне он. Восемнадцать тысяч квадратных футов! – похвастался Перри. – От этих беспорядков был и толк: арендаторы разбежались, а аренда резко подешевела, – ухмыляясь поведал мне он.

– Вот мы и выявили главного выгодоприобретателя! – я наставил на него палец, и мы оба заржали.

– Нам пока такая площадь ни к чему, так что часть этажа я сдал в субаренду, – приступил к отчету Перри.

– И где ты нашел в эти неспокойные времена желающих?

– Новое рекламное агентство, их угораздило зарегистрироваться прямо перед погромом, – Перри вновь хохотнул. – Цену я поставил чуть ниже рынка, но с условием что могу попросить их на выход, уведомив за месяц. Так что ребята ухватились за такое шикарное предложение. Их там трое друзей: молодые, да амбициозные. Может и нам на что сгодятся.

– Почему бы и нет, – отозвался я. – Реклама – двигатель торговли.

– Шварцкопфа еще сюда перетащил, – продолжил Перри. – Первый сотрудник будущего финансового департамента.

Я кивнул. Бухгалтер, что занимается моими налогами показался мне толковым и я был не против такого кадрового решения Мэтьюза.

– Сотрудников в свой отдел начал набирать?

– Пока нет. Кандидаты, что приходили, меня не устроили, – Перри поморщился. – Ладно, пока терпит.

– Мистер Уилсон, – этот женский голос заставил меня резко развернуться. – Рада вас видеть, – ее улыбка вновь всколыхнула как мне казалось отмершие чувства.

– Добрый день, – только и смог произнести я и вопросительно взглянул на Перри.

– Может вам кофе сделать? – напомнила о своем присутствии Эмма.

Как же она красива. Я не смог отказать себе в удовольствии полюбоваться ее точеной фигурой, светлыми, ниспадающими на плечи, волосами, тонкой шеей с пульсирующей жилкой и небесно-голубыми глазами, в которых легко утонуть.

– Сделай, – выпроводил сестру из кабинета Перри.

– Если ты не против, Эмма какое-то время побудет моей секретаршей, – сказал он, когда девушка прикрыла за собой дверь.

– А что случилась с ее заменой? – напомнил я о той долговязой грымзе в очках.

– Она нам не подходит, – Перри поморщился. – Но если ты против, то Эмма уйдет.

– Я-то не против. Но ты уверен, что она эмоционально стабильна?

– Она принимает лекарства! – Перри втянул в себя воздух, опустил взгляд на паркет под ногами, затем сделал глубокий вдох, видимо, успокаиваясь, и уже без агрессивных ноток в голосе продолжил. – Послушай Фрэнк, врач сказал, что Эмме необходима социализация, а ей нравятся обязанности секретаря, и она отлично справляется с ними, с клиентами Эмма спокойна и доброжелательна. Я пригляжу за ней. Обещаю. Когда она перед моими глазами, мне спокойнее, – последнее у него вышло как-то просительно, от чего он вскинулся, дернул желваками и отвернулся к окну.

– Перри, я не против, – свою позицию просителя, адвокат расценивал как унижение, и я не стал усугублять.

– Спасибо, – буркнул он. Но спустя пару секунд развернулся ко мне уже улыбаясь как ни в чем не бывало. – Пойдем, покажу тебе зал ожидания для посетителей.

– А мне нравится, – отметил я, рассматривая просторное помещение.

Тихо работал кондиционер, на свежеокрашенных стенах висели фотографии, на одной из них я с удивлением увидел себя и Шелби на пьедестале в Ле-Мане. Подпись под ней гласила “Почётный клиент адвокатской конторы Мэтьюс и партнеры Фрэнк Уилсон и Кэрролл Шелби принимают поздравления после победы в гонки 24 часа Ле-Мана”. Хороший способ подчеркнуть крутость Пэрри как адвоката, ничего не скажешь.

Но не фотография была самым удивительным в этой комнате.

Напротив большого кожаного дивана на столике стоял мультимедийный комбайн, с которого началась история моих афер в штатах.

– Как тебе эта новинка? Только вчера привезли – похвастался Перри. – Телевизор, радиоприёмник и проигрыватель пластинок – три в одном. Очень удобно!

– Я в восхищении, – отозвался я, имея в виду деловую хватку Кортни Андерсон. – А как у нас идут дела с поиском земли под завод? – спросил я Перри.

Для совета директоров Альфа Ромео у меня должно уже быть конкретное предложение по устройству совместного автозавода. То есть земля под него в наличие и не абы где, а в удобном для автомобильного производства месте.

– В Буффало, который у тебя в приоритете, земля слишком дорогая, цены намного выше того бюджета, что ты выделил для этих целей. Но решать, конечно, тебе, Фрэнк. Пойдем в кабинет, я тебе покажу два участка, что подобрал агент по промышленной недвижимости, и цены на них. Но лично я не вижу причин упираться в Буффало, да он ближе всего к Нью-Йорку, но это, согласись не главное.

– Наверно, ты прав, – произнес я, шагая в обратную сторону за адвокатом.

Жаль, конечно. Буффало меня устраивало больше всего. Во-первых, территориально близко к Нью-Йорку с его большим рынком сбыта, портом и неограниченными финансовыми и трудовыми ресурсами. Во-вторых, Буффало – крупнейший металлургический центр. Это в семидесятых его значение для тяжёлой промышленности скукожится до незначительных величин, но сейчас здесь находилось сразу несколько сталелитейных заводов, которые могли стать нашими поставщиками. Ведь что такое автомобиль? Это сложнейшая конструкция из нескольких тысяч деталей, выполненных с высочайшей точностью, которые должны работать как часы. И основной материал для этого – сталь. Поэтому логично было строить завод в регионе, который в семидесятых получит название Ржавый “пояс” – территории нескольких штатов среднего Запада и восточного побережья, где сосредоточено наибольшее количество предприятий тяжёлой промышленности США.

Посмотрев коммерческие предложения, что вытащил из ящика стола Перри, я убедился в правоте адвоката. Такие цены были мне не по карману. Я даже в кредит такую сумму брать не хочу. Не выгодно. Мне и без того на строительство завода придется брать деньги у Bank of America. Предварительная договоренность с ними есть, для банка я сейчас не только выгодный клиент, но и актив, который приносит хорошие деньги. Да и на переговорах с правлением Альфа Ромео пара-тройка миллионов долларов кредита, который готовы выдать лично мне будет дополнительным козырем, ведь в бизнесе долги – это не всегда однозначно плохо. То, что мне готовы выдать такой кредит говорит о репутации и доверии, которыми пользуется моя персона в финансовом мире. А доверие и репутация в этой сфере очень важны.

– Поэтому я отправил агента прочесывать близлежащие штаты, – объяснял тем временем Мэтьюз, – Филадельфию, Пенсильванию, Иллинойс. Дальше на запад забираться не стали, как и в Детройт. В этом городе все принадлежит Генри Форду Второму, так что вряд ли нам там что-то светит, – он усмехнулся и я был с ним полностью согласен. – И вот эти два предложения мне понравились больше всех, – Перри достал очередную пачку документов из стола.