Текст книги "Это убьет тебя раньше, чем СПИД"

9

Когда я подъехал на такси к её дому, солнце уже клонилось к закату.

Люди неторопливо брели со своих работ, каждый думая о чем-то своем. Я дал таксисту чуть больше положенного, и вышел из машины. Припасенная пачка дамских сигарет лежала в заднем кармане штанов, телефон молчал, клиентов не было. Последний свой товар я продал ещё пару дней назад. Мысль о том, что Егор собирается свалить, теперь казалась мне не такой уж и бредовой – клиентов было и вправду не ахти.

Поднявшись на нужный этаж, я позвонил в нужную мне дверь. Сначала один раз, потом другой. Я жал на эту кнопку, но дверь никак не открывалась. Потом только, после того как она крикнула что-то вроде:

– Сейчас, сейчас подойду! – дверь распахнулась, и я увидел Леру, изменившуюся до такой степени, что едва ли узнал бы её на улице, если бы проходил мимо.

Она была очень бледной и, как и описывал Кожаный пиджак – перекошенной. Острые скулы, и без того впалые щеки, синяки на руках и фингал под глазом. Большой такой, лиловый синяк, с переливом красного цвета. Господи, неужели это Семиотик её так поколотил? Значит, она так и не нашла своего бабского счастья… но, была вполне дружелюбна, когда я появился на её пороге.

Я зашел в гостиную и, оглядевшись, уселся в кресло неподалеку от дивана. Квартира её больше напоминала бордель. Грязь на полу, какие-то пакеты и пустые коробки от китайской еды, перевернутые книжки с вырванными страницами, и люстра – свисавшая с полотка под наклоном – это всё очень слабо напоминало мне то место, в котором я просыпался пару недель назад…

– Это кто так тебя? – спросил я, отдав ей пачку сигарет.

– Кто-то… Лёша, конечно… – шмыгнула она.

Закурив, она бросила пачку на журнальный столик неподалеку и откинулась на спинке дивана. Она была передо-мной в одной только ночной сорочке, а ведь ещё было слишком рано для подобных переодеваний. Моему глазу открылся вид на её ноги, некогда великолепные ноги, которые я был готов целовать днями напролет, теперь они покрылись сеткой варикозный вен. Я до сих пор не мог поверить, что пришел туда, куда собирался. Я не мог поверить, что вижу перед собой ту Леру, которую знал прежде.

– Что случилось? – спросил я.

– Да… ничего такого. Мы повздорили немного.

– Немного? Нихуя себе, немного!

– Да ладно, чего ты так орёшь, господи…

– Ну, это же ужас какой-то! Может тебе чем-то помочь? Давай, я Егору расскажу, он в миг твоего ботаника на место поставит.

Испугавшись, от одного только моего упоминания о Кожаном пиджаке, Лера содрогнулась, трясущейся рукой прижимая сигарету ближе ко рту.

– Нет, нет! Не рассказывай. Это моё личное дело… А Лёша… ему тоже досталось.

– Как это?

– А вот так! Знаешь, как всё было? Он приперся, как-то со своей тренировки, и давай мне мозги лечить, мол: «Ты такая распущенная, по клубам ходишь, наркоту свою куришь, с мужиками трахаешься, а я здесь сижу, тебя жду!». Ну, я ему ответила: «Ну, так чего ты? Выеби меня! Выеби уже наконец!». Я ведь и вправду, недавно изменила ему. Нашла одного мужика, через то приложение. Встретились в клубе, потрахались на заднем сидении его тачки, а потом он меня домой отвёз. Ну, а что такого? Если я не могу получить секса в своем доме, что же мне делать? Вот я и пошла, искать его на стороне…

Молча, вслушиваясь в каждое её слово, я даже не поверил сначала, что такого вида новая Лера могла зацепить кого-нибудь ради потрахаться. Хотя, это ведь было в клубе, да? Ну, значит, это было вполне возможно. Там ведь темно, не видать нихрена!

– Осуждаешь? – бросила она, пока я молча смотрел на её ноги.

– Нет, что ты. Продолжай…

– Ну, вот пришла я такая, ругаться начали, и он мне говорит: «Да я с тобой не ради секса, ты мне важна как девушка!», ну и всё в таком духе… Он меня ударил то только после того, как я призналась ему, что трахалась с тем мужиком, из клуба. Но, он сразу же извиняться начал, прощенья просил. А я его поцеловала, и говорю: «Я переспала с другим мужиком! Брала у него в рот! Представляешь? Взяла в рот, его большой хуй! Вот этими губами, я делала ему минет. Тот минет, о котором ты даже мечтать не смеешь!». Он сразу в плачь, как баба, и на колени упал. Говорит: «Мы всё переживём, слышишь?». Не, ну ты прикинь! Переживать он собрался! Это ж Кривое Зеркало какое-то. Я призналась ему, что у другого мужика на клык взяла, а он это переживать вздумал…

– Ничего себе…

– Вот и я говорю – он хоть и умный, но какой-то недалекий! Говорит мне, мол: «Дорогая моя, Лера. Хорошая моя, любимая, мы всё переживём! Давай я тебя замуж возьму?». И тут я вообще охуела. Говорю ему: «Какое нахуй замуж, а? Чего ты там переживать собрался? Может тебе ещё детей родить? Придурок, малахольный…». А он только и делал, что руки целовал, да на коленях ползал. Плакал, как дитё, ей богу. И вот знаешь, мне так противно стало, от него, и от того какая я всё-таки блядь… Сбегала на кухню, значит, нож взяла и давай во все стороны махать, только свист по квартире стоял! Кричала, чтоб он ушел на хрен из моего дома! Задела его по руке, он и убежал…

– Ну, просто сюжет для черной комедии…

– Вот-вот, – улыбнувшись, докурила она свою сигарету.

– А чего бледная такая? Как будто не травку куришь, а неплохо так упарываешься…

– Да не, – рассмеявшись, махнула она. – У нас просто в банке двойная смена была, до ночи провозились. Привезли партию новый денег, нужно было… забей короче. Это всё из-за работы, не парься!

– И что делать будешь? Ну, с Лёшей своим…

– Да ничего. Мне такой нытик не нужен! Синяк замажу и в клуб поеду.

Мы посидели ещё немного, я всё ещё не мог налюбоваться её ногами. Даже с той сеткой варикозный вен, они казались мне шикарными. Такими ногами стоит гордиться, возможно, Лера, тоже так считала. Она была хороша сама по себе, но эти её ноги…

– Ты, иди, наверное, – предложила она, вставая с дивана.

Согласившись, я встал с кресла и пошел к выходу. В последний раз оглядел место недавнего побоища, и снова удивился той Лере, какой она была на самом деле. Никогда прежде я её такой не видел. Не знаю, больше она мне понравилась такой развязной, или нет, всё-таки говорить своему парню о том, что ты изменила ему с другим мужиком – это очень самонадеянно, но тем не менее. А что, если бы этот Лёша кинул её на прогиб, или как называется эта херня в борьбе? Я в этом не силён… От Леры бы в таком случае мокрого места бы не осталось. Но, Лера оказалась довольно бойкой девчонкой. Додумывая о том, нравиться ли она мне такой больше, чем прежняя её версия, я дошел до двери на выход, и в последний раз взглянул на её синяк.

– Будь поосторожнее, ладно?

– Ишь какой заботливый, – улыбнулась она, и протянула мне какие-то купюры. – Возьми, это за сигареты. А-то я ведь сейчас совсем в кондиции, чтобы из дома выходить…

– Нет, что ты! Убери… мы не чужие люди, всё-таки.

– Ну, вот ты как обычно, в своем репертуаре! Весь такой няшка-стесняшка, а как скажешь что-нибудь, так ком к горлу…

– Вот и хорошо! Значит, правильно говорю.

Улыбнувшись ещё раз, Лера поцеловала меня в щеку и проводила вон. Пообещала мне, что будет осторожнее с этим своим Гением Семиотики, и я даже успокоился немного. Вызвал такси и поехал в отель. Работы всё не было. Клиентов не было. Денег не было. Ничего не было. Только статья была, и выбор не в пользу Егора, ради светлого будущего, которое мог мне пообещать тот мент из Контроля Наркотиков…

Я приехал в отель примерно к девятому часу вечера.

Марк, тем временем, зависал у себя в номере. Инга общалась с Костей по Скайпу, не вылезая из спальни уже второй час. Зайдя в номер, я взял себе бутылку пива и уселся на диван, ближе к Марку. Перебирая телеканалы один за другим, он жевал свои чипсы, периодически освежая себя пивом. Прямо как я.

Закинув ноги на журнальный столик, я кажется, совсем размяк. Я даже задумался о том, что очень уж давно мне не было так хорошо. Умиротворенно, как раньше, в прошлой жизни, если можно так сказать. Когда я смотрел телевизор по вечерам, хрустел чипсами и хлебал свое пиво. Атмосфера располагала, ведь единственным источником света в номере, оставался телевизор. От одной только мысли, что очень скоро это всё может закончиться для меня фатально – становилось не по себе. Возник вопрос, не подставит ли меня этот Аркадий Палыч? А-то что это… вдруг я выдам ему всё на Егора, а он посадит меня за всё, что он там перечислял… Лет на десять, как пить дать! Хотя, не. Не должен. Ему за Егора наверняка звездочку дадут, так что, беспокоиться не о чем. Ему нужен не я – это точно!

Удобно расположив свою задницу на диване, я принялся втыкать в ящик. Марк всё ещё щелкал по каналам, в надежде раскопать хоть что-то, но видимо это было слишком трудно, чем, кажется на первый взгляд. Потом, ему всё-таки повезло. Воодушевленно отставив пульт в сторону, Марк принялся втыкать с новой силой, и меня за собой утащил.

Там показывали какую-то хуйню. В прочем, ничего удивительного. На экране было четыре сорокалетних тётки, вроде уже не молодые, но подтянутые, они не то танцевали, не то творили ещё что-то, стоя при этом в тренировочном зале, на своих ковриках. Они стояли там, улыбались на камеру и повторяли одинаковые движения, не выпуская из рук килограммовые гантели. Лица их искрились радостью и ложью. Впрочем, как и любые другие лица из телевизора.

– Это пилатес, – с томной улыбкой на лице, пояснил Марк, дожёвывая свои чипсы.

– Чего? – отозвался я, потягивая холодное пиво.

– Ну, такое, знаешь… хорошая вещь, когда нечем занятся.

Ну, не знаю.

– Секс, – говорю, – вот, по моему, хорошая вещь, когда нечем занятся. А тут, пилатес какой-то… Звучит так, словно мексиканец пытается тебя наебать, выдавая грязный бассейн за чистый: «Э, пилатес-пилатес!..».

От этих моих слов, Марк внезапно рассмеялся и чуть не подавился, к чертовой матери. Взяв в руки пульт, он принялся щелкать дальше. Дальше, и дальше, и дальше, пока мы не попали на какой-то остросюжетный боевик. Такой себе, средний боевичок, который мы оставили только из-за Брюса Уиллиса, в главной роли. Наверное, ему заплатили немеренно бабла, если он согласился принять участие в подобном дерьме.

Внезапно для самого себя, я вспомнил ту теорию жизни, о которой услышал от одного своего бывшего друга. Хорошая теория, которой я незамедлительно решил поделиться с Марком, она отлично подходила даже к Брюсу Уиллису!

– Жизнь, представляет собой феномен, – начал я.

– Чего? – буркнул Марк, продолжая пялиться в телевизор.

– Ну, вот, допустим, Брюс Уиллис – снялся в «Крепком Орешке», а теперь опустился до всей это дрисни… Я к тому, что сначала ты чего-то достигаешь, а потом теряешь. Это закон жизни такой.

– Остальные «Орешки», были неплохими.

– Да! – улыбнулся я. – Они неплохие, но ты смотришь на них, и в душе ты понимаешь, что, на самом деле, они – то ещё дерьмо… Так ведь со многими актерами. Например, тот чувак, из «Гарри Поттера». Снялся во всех фильмах про этого волшебного мальчика, а потом сгинул в пучине низкобюджетного авторского кино…

Сделав телевизор тише, Марк уставился на меня, с удивленным выражением лица:

– Это ты сам придумал?

– Не, это мне чувак один рассказал.

– Ну, не знаю братан… И что в итоге?

– В конце концов, всё сводиться к тому, что наша жизнь, и события в ней – это лишь наши попытки, забраться чуть выше по лестнице, неуклонно ведущей вниз.

– Херня это всё. Жизнь – это не лестница! Тут всё от людей зависит.

– Это как?

– Как? Ну, дай подумать…

Со смаком прожевав партию чипсов, он запил всё это дело холодным пивом, и принялся рассказывать мне о другой стороне теории жизни:

– Вот, к примеру, я! Я – весь такой богатый…

– Ты не богатый, – перебил его я. – У тебя отец богатый, а ты – нет.

– Да не важно. Вот, к примеру, я – сын своего богатого отца. И что ты думаешь, для меня жизнь – это тоже лестница неуклонно ведущая вниз? Как бы ни так! Для меня, жизнь – это скорее, усыпанная стразами, ковровая дорожка!

– А у меня тогда какая жизнь, позволь спросить?

– У тебя? А что, у тебя? У тебя ведь нет богатых родителей, или родственников, типа. Не знаю… короче, для тебя, жизнь – это… море… например?

– Море? – переспросил я, скорчив рожу. – Как-то, это не очень… море…

– Ну, а что ты, собственно, хотел? Не всем, знаешь, суждено, в Короли идти. Кто-то должен и капусту сажать!..

– Ну, не знаю… ладно, допустим, что моя жизнь – это море. И что мне делать? Плыть по течению?

– Нет! Господи, нет, ни в коем случае! Если ведь будешь плыть по течению – тебя вынесет на берег какого-нибудь говна, сечёшь? Поэтому, нужно грести. Грести изо всех сил, к тому берегу, который ты хочешь найти. Правильный, берег, такой… Пусть, это будет остров, материк или ещё что-то – главное, чтобы ты нашел берег по душе. А если будешь плыть по течению – ничего хорошего не найдешь, никогда.

Похоже, в словах Марка был какой-то смысл. Возможно, если было даже больше, чем я мог себе представить тогда, но додумать эту мысль, как и продолжить дискуссию, нам было не суждено. Мой телефон раздался звонком, в то время как номер абонента оставался неизвестным. Трубка лежала на журнальном столике, у ног, и я совсем не хотел поднимать трубку. Незнакомый же номер, в самом деле!

– Брать не будешь? – спросил он, взглянув на телефон.

– Не, – отмахнулся я. – Опять реклама, акции по микрокредитованию… не хочу.

Дотянувшись до трубки, я выключил звук и оставил её лежать на том же журнальном столике. Телефон теперь раздавался только слабой вибрацией по ногам, и больше, пожалуй, ничего. Звонок, кстати, всё ещё не сбросился. Десять секунд, двадцать, тридцать! Почти минуту мой телефон дребезжал, валяясь на столе, а потом всё-таки стих. Нового звонка не последовало. Взамен этого, дисплей ожил сообщением, интересного содержания. Это была совсем не реклама, совсем не акция и вообще – я даже подумать не мог, что мне когда-нибудь напишут такое сообщение. Это Лера отправила, по крайней мере, с её номера, было написано: «Вашу подругу привезли на скорой! Перезвоните на этот номер, для уточнения подробностей…». Только я это прочитал, как телефон мой отключился. Я давно его не заряжал, но господи, как же блядь не вовремя!

– У тебя телефон есть? – спросил я Марка, выпучив на него глаза.

– Не, братан. Его Инга взяла, с Костей общается.

Нащупав в кармане штанов какую-то мелочь, я выбежал из номера в коридор, в сторону лифта, затем попал на первый этаж, и там уже добежал до ряда таксофонов. Закинув четвертак, я по памяти набрал номер телефона. Пошли гудки, я начал ждать…

– Алло? – раздался незнакомый мне ранее, девичий голос, на том конце провода.

– Алло, здравствуйте! – гаркнул я, от нетерпения узнать, что за хуйня твориться. – Моя подруга попала в больницу, и…

– Да-да, – почти шепотом, ответил этот голос. – Это я вам звонила.

– Что с ней? Что случилось?

– Всё хорошо, не переживайте так… Я позвонила, потому что ваш номер был первым в списке Экстренных контактов. Валерию привезли около получаса назад, на скорой. Сразу же отправили её в реанимацию. Операция закончится в ближайший час, так что завтра можете приехать, навестить её.

– Какая операция? – недоумевая, о чем вообще разговор, я закидывал в таксофон очередную монетку.

– Валерия поступила к нам, с трещиной в черепе, гематомами на лице и руках. Врачи сейчас зашивают её рану, так что…

– Подождите… ей кто-то череп проломил?

– Ну, можно сказать и так, да. К сожалению, мы не знаем, кто это был. Но, возможно, Валерия знала этого человека, потому что, соседи позвонили в скорую, когда нападавший вышел из квартиры. У нее был парень?

– Когда я могу приехать?

– Лучше всего – завтра. Сейчас идёт операция, Валерии ничего не угрожает. Возможна только небольшая амнезия, и провалы в памяти, но это пройдёт со временем. Завтра она придёт в себя от наркоза, и тогда вы сможете встретиться…

Повесив трубку, я вернулся в свой номер. Взял какие-то деньги из заначки, накинул куртку и поехал в больницу. Ночь выдалась холодной. Холоднее, чем прежде. В такую холодную ночь можно было бы легко поймать какой-нибудь геморрой, или схлопотать ангину. Таксисты, суки не местные, соглашались отвезти меня только за косарь. Спорить, у меня времени не было. Искать других таксистов, или идти пешком – и подавно. Согласившись на бешеную таксу, я сел в тачку, и мы двинули в сторону больницы.

Включив плеер, я закрыл глаза и откинулся на спинку кресла, но не прошло и пяти минут, как наша машина во что-то врезалась. Резко открыв глаза от неожиданной встряски, я посмотрел на таксиста, в глазах которого был только лишь, неподдельный ужас. Выйдя из машины, я увидел грязного бомжа, который что-то тихо кряхтел, развалившись на пустой дороге.

– Поздравляю! – крикнул я таксисту. – Он умер.

– Вах! Как умер? Он ведь пытается говорить.

– Это он мамку зовет… Через пару минут помрет, – соврал я.

– А ты врач, да?

– Да.

Вернувшись в машину, я заставил таксиста дать по газам и устремится в сторону больницы. Нет, мы не подбирали того бедолагу на улице, ещё не хватало… Таксист даже не сразу согласился, хотел дождаться приезда скорой и всё такое, однако шорканье купюр в моих руках, в миг заставило его передумать. Слава богу.

– Ты ведь не сдашь меня в полицию?

– Нет.

– Спасибо, дорогой! У меня жена и дети, знаешь…

Под получасовой его рассказ о том, какая у него дочь – красавица и жена – умница, мы наконец-то приехали в больницу. Первым же делом, я побежал к регистратуре. Девушка эта, явно та, с которой я общался полчаса назад, она даже не заметила меня. Перебирала какие-то документы в своей регистратуре и ухом не повела, когда я подошел. Она была ничего себе. Брюнетка, со вторым размером, худенькая, вся уставшая, с лицом, будто сама чем-то болела…

– Здравствуйте! – улыбнулся я, протиснувшись в окошко на высокой стойке. – Мы разговаривали, полчаса назад. С Лерой всё хорошо?

Опешив от столь внезапного моего появления, девушка даже сглотнула немного. Потом поспешила меня выпроваживать, вся такая:

– Молодой человек, приходите завтра! К ней сейчас нельзя, операцию только что закончили… поставили ей капельницы, подключили её к системе… Приходите завтра.

Достав из кармана пару купюр, я помаячил ими перед девушкой. Тяжело выдохнув, она огляделась, будто кто-то её мог заметить, и, взяв деньги, вышла ко мне, через стойку. В регистратуре в тот момент и вправду никого не было. Да и на самом этаже – вроде бы тоже. Пара каких-то доходяг, смирно шагающих по своим палатам из туалетов, и, кажется, всё. Никого больше не было.

– Пойдёмте, – скомандовала она так, будто уже начала меня ненавидеть.

За что она так меня невзлюбила? Причем, так внезапно! Я ведь ей денег дал… если бы наоборот, я бы ещё понял. Конечно, это была взятка, ну а что такого? Кто не берёт? Нет, покажите, я жду! Вот, то-то же… Засеменив быстрым шагом прямо по длинному коридору, она говорила мне почти шепотом, едва слышно:

– У вас будет пять минут. Сначала я приведу её в сознание, а потом вы пообщаетесь. Через десять минут, у нашего главврача будет обход, и лучше бы вам…

– Я понял. Спасибо!

– Давай, иди уже…

Мы дошли до нужной нам палаты. Она открыла мне дверь, и пропустила внутрь. Вместе с Лерой, в той палате, лежало ещё две девчонки. Обе они были без сознания, и, слава богу, ведь разговор был не для лишних ушей. Я хотел только узнать, кто это с ней сделал… конечно, я догадывался о том, что это наверняка тот придурок – этот Гений Семиотики. Но, он ведь ушел, или Лера просто мне так сказала? Этого я не знал наверняка, а узнать хотел как можно скорее. Я должен был что-то сделать! Я должен был отомстить этой мрази, что сотворила такое с ней… Лера, тем временем, лежала и сопела в своем добром сне, пока медсестра её не разбудила. Хотя, на бодрствование, это было совсем не похоже.

Лера выглядела совсем паскудно, оно и понятно – ей, блядь, голову проломили! Голова вся перебинтованная, синяки под глазами и опухшее лицо. Она даже немного улыбалась, своими опухшими, словно от гиалуроновой кислоты губами, но лучше бы она этого не делала – выглядела она ещё страшнее.

– Приве-е-ет, – прошептала она, сквозь зубы.

Медсестра, тем временем, оставила нас наедине, выйдя из палаты, на купленные мной пять минут. Этого было более чем достаточно, я бы всё успел…

– Ну, как ты? – спросил я, улыбнувшись.

– Так себе… голова болит…

– Ты потрясающе выглядишь. Кто это тебя так? Я тоже хочу!

– Это… ну, ты сам знаешь. Лёша…

– Повздорили что ли?

– Ага. Он опять истерику закатил, а я устала его трёп слушать… ну… вот… и…

– Я понял! – понимающе, ответил я, наблюдая за тем, как сложно ей говорить.

С меня было достаточно.

Пожелав Лере спокойной ночи, я вышел из палаты, поблагодарил ту девушку из регистрации и вышел из больницы прочь. Полный злости и решимости убить этого гандона, я вызвал такси и поехал по знакомому адресу. Я не знал, кого там встречу. Может быть, Лёши и не было там, а может быть, и был. Может быть, он устроил вечеринку на костях, созвал всех своих друзей из библиотеки и теперь они сидели там, за её столом и веселились. Этот кретин девчонку чуть в могилу не свёл – я должен был отомстить!

И, вот, знаете – хорошо, что я поехал. Я нашел там Лёшу! Пусть и не был уверен в этом до конца, но все-таки, я нашел его, и вместе с тем, как я увидел его наглую, перекаченную тушу, пропорционально во мне закипала злость. Она затмевала глаза, и я даже на секунду представил, что на самом деле могу его убить. Пока не знал, как именно, но что могу убить – это точно.

Поднявшись на нужный этаж, я взялся на окровавленную ручку той двери, что была открыта. Это была её дверь. Открыв её, я прошел внутрь, через коридор, в гостиную, но Лёши я там не нашел. Он сидел на кухне, плакал о чем-то и пил своё вино. Бутылка сухого полусладкого – она была в близких отношениях с теми двумя гранеными стаканами, из одного из которых, Лёша хлестал своё пойло. Гора мышц, как я себе и представлял! Сидел в майке-алкоголичке, с перевязанной рукой, которую ещё Лера порезала, и о чем-то плакал. Хотя, оно ведь понятно, о чем…

– Ты кто такой? – выпучив на меня глаза, спросил Гений Семиотики, только я появился на кухне.

– Я её друг…

Помрачнев, Лёша взглянул на бутылку и разлил вино по стаканам. Он точно был в стельку! Совсем пьяный, такого даже убить не сложно! Сложнее, скорее, жить потом с этим грузом, но откуда мне знать, я ведь не убивал никогда? Об этом только в книжках пишут, да в кино показывают, а какого оно на самом деле – этого никогда не знаешь, пока не попробуешь. Его я точно мог бы завалить! Да, точно. Как мешок картошки, например. Он опротивел мне настолько, что я бы, если бы убил его, то, наверное, и груза бы никакого не почувствовал. И спал бы спокойнее, если бы избавил город от такого дерьма!

Усевшись на стул, напротив Лёши, я взял стакан, и немного, совсем чуть-чуть, пригубил. Он смотрел на меня, словно проверяя, из какого я теста, могу ли я выпить, или буду сидеть в стороне. А зачем я пришел тогда, если не бухать? В этом была его логика. Отпив немного от стакана, я поставил его обратно на стол, и теперь Лёша долил мне ещё немного. Поставил бутылку и спросил:

– А ты, какой друг?

И тут его осенило. Он весь протрезвел, и снова выпучив на меня свои горящие огнем глазёнки, вскочил со стула и громко заорал:

– Ты, что ли, тот, с которым она мне изменяла? А? Говори, щегол! Я тебе глаз на жопу натяну!

– Нет, – будто бы не замечая его пьяной злобы, отмахнулся я, держась за стакан. – Я тот, который другой…

– Другой? А! Барыга, да?

Так же внезапно, как и прежде, Лёша повеселел, размяк и уселся на своё место.

– Ну, что, барыга? Банчишь? Отсыпь, на забивку?

– Обойдешься.

Продолжая улыбаться, своей дебильной пьяной улыбкой, Лёша схватился за стакан и осушил его до дна. Потом начал шарить по своим карманам. Нашел там пачку сигарет и взял одну. Зажигалки вот только не было. Достав из кармана свою, я поджог её и поднес чуть ближе. Завидев ясный огонек вдали, Лёша перегнулся через весь стол, лишь бы только затянуться, как следует. В этот момент, я и не стерпел. Схватив бутылку вина, я мигом разбил её о его голову. Бутылка вся в дребезги, брызги вина повсюду, а ему хоть бы что! Сидит себе, глазёнками хлопает.

Едва поднявшись со своего стула, я сразу же пошел в сторону Лёши и, проведя обманный маневр левой, ударил его правой рукой в живот. Он начал кряхтеть и задыхаться. Он даже скрючился, но не упал. В попытках ударить его в последний контрольный раз, я запутался в ногах и из-за этого немного притормозил. Лёша просчитал меня. Быстро сориентировавшись, он взял меня на руки и кинул обратно на мой стул. Деревянная конструкция легко развалилась, и я со всего маху ёбнулся на самый пол. Оглядев щепки я понял, что сейчас оказался в полной жопе, что ни на есть! Мне не удалось вырубить Лёшу в самом начале, и теперь из-за своей оплошности, мне пришлось бы получать по роже. Подойдя вплотную ко мне, он как раз схватил меня за грудки и кинул в сторону шкафа, что стоял метрах в пяти, в гостиной. Моя спина легко пробила зеркало, которое теперь отвалилось от креплений и упало на пол. Разбилось, конечно.

Схватив в руку среднего размера осколок, я вытянул руку и крикнул:

– Съебался нахуй отсюда! Чтобы я тебя не видел! Вообще больше никогда! Понял?

– Всё-всё… – подняв руки, буркнул Лёша.

Осколок разрезал мне руку, вот же сука! Кровь начала стекать на пол, но я держался. Стоял из последних сил. Собственно, только это, наверное, меня и спасло – Лёша тоже заметил мою кровь – это остановило его от каких-то дальнейших действий и вынудило уйти. Слава богу, блядь, он ушёл! Только за ним захлопнулась дверь, как я тут же бросил осколок куда-то на пол. Побежал на кухню, включил воду в раковине, и запустил туда ладонь. Порез оказался неглубоким, слава богу. Обработав рану перекисью водорода, что я нашел в холодильнике, я перебинтовал рану куском какой-то тряпки и вызвал такси.

Это была слишком длинная ночь.

Ночь, полная огорчений, удивлений, необдуманных поступков и даже драк! Пусть и не убил его, но он всё-таки ушел, и навряд ли вернулся бы снова. А если бы и вернулся – я бы накостылял ему снова. Хотя, к черту! Я бы просто забрал Лерку из больницы и увёз бы куда-нибудь. Да, это было бы реально, особенно после того, как я продал бы, наконец, эту чертову траву! Сдал бы Егора, и остался бы на свободе. Купил бы тачку, посадил Леру на переднее пассажирское, как было в том сне, и мы уехали бы с ней в своё «Долго и счастливо»! Это было похоже на план, нужно было только немного подождать. Доделать дела, заработать денег… ну, вы понимаете.