Текст книги "Афганистан. Что о нем нужно знать каждому"

Как внешняя поддержка сформировала афганское сопротивление?

США и Пакистан организовали совместную с Саудовской Аравией и Китаем операцию по финансированию и снабжению сопротивления Советскому Союзу. Их посольства, включая представителей разведывательных служб, проводили в Исламабаде еженедельные координационные совещания. Китай участвовал в них до 1989 г., пока советские войска оставались в Афганистане. Остальные поддерживали моджахедов до 1991 года, до распада СССР.

США размещали средства в Швейцарии на счетах, контролируемых ЦРУ, и саудовцы удваивали их, доллар в доллар. Частные доноры в Саудовской Аравии, Кувейте и других странах Персидского залива также внесли свой вклад через Саудовский комитет поддержки Афганистана, возглавляемый принцем (с января 2015 г. – королем) Салманом бен Абдель Азизом, который в то время был губернатором Эр-Рияда. Использование этих взносов было более гибким, чем использование официальных. Например, они покрывали большую часть расходов на транспортировку оружия в Афганистан. В своей книге «Медвежий капкан» («The Bear Trap») полковник ISI Мохаммад Юсуф (Mohammad Yousuf), который в течение нескольких лет руководил помощью моджахедам под руководством генерала Ахтара, написал, что «арабские деньги спасли систему».

Ради правдоподобного отрицания помощи Афганистану (чему вряд ли кто верил) все оружие, поставляемое до 1986 г., должно было относиться к моделям из советского арсенала. Не важно, были ли то египетские автоматы Калашникова, предоставленные президентом Анваром ас-Садатом, оружие, захваченное Израилем в Египте в 1967 и 1973 гг. (или позже в Ливане), или оружие советского образца, произведенное в Китае. ЦРУ закупало оружие и отвечало за его транспортировку в порт Карачи. Там оружие поступало в подразделение материально-технического обеспечения ISI, которая затем доставляла его на грузовиках в Пешавар и Кветту. Служба ISI контролировала распределение оружия между представителями боевиков. Крупнейшим получателем была партия «Хизб-и ислами» (Хекматияр), за ней шли три другие исламистские группировки.

Сайяф также получал прямое финансирование от частных доноров в Саудовской Аравии. Служба ISI утверждала, что принимает соответствующие решения на основе оперативной необходимости, но распределение оружия представляло собой наиболее важное политическое решение. Критерием для распределения оружия якобы была эффективность: его, по словам Уильяма Кейси, американского директора Центральной разведки, получал тот, кто «убил больше русских». Контролируя поток разведывательной информации в ЦРУ, ISI первоначально удалось заставить США финансировать свой проект по созданию исламистского правительства в Кабуле в интересах «стратегической глубины». Сотрудники ISI также рассылали еженедельные чеки признаваемым ими лидерам групп моджахедов в Пешаваре.

Транспортировка моджахедам оружия и прочих припасов из Пакистана в Афганистане была оставлена на усмотрение частного сектора. Финансирование перевозок поступало в основном от неправительственных арабских доноров. На территориях племен (ФАТА) эти средства распределяли кувейтское и саудовское отделения Красного Полумесяца. Они предоставляли полное финансирование плюс 10 % на непредвиденные расходы для исламистов и только 10 % от необходимого для так называемых «националистических» («ватани») организаций. Исламистские партии доминировали на севере Афганистана отчасти потому, что только они могли позволить себе оплатить перевозку грузов через Гиндукуш.

Для контроля примерно над тремя миллионами беженцев Пакистан также использовал партийные структуры. Чтобы получить право на получение помощи, каждая семья беженцев должна была зарегистрироваться в одной из семи признанных организаций. Таким образом, эти организации стали партнерами Комиссара по делам беженцев Пакистана, а также ISI. Те партии, у которых был доступ к большему количеству ресурсов, могли привлечь больше регистраций.

Как арабские моджахеды попали в Афганистан и почему некоторые из них основали «Аль-Каиду»?

Привлечение в Афганистан и Пакистан арабских боевиков и организаций по оказанию помощи было частью вклада Саудовской Аравии в пакистано-саудовскую операцию США по поддержке моджахедов. Арабские боевики практически не внесли военного вклада в борьбу, но они играли финансовую и политическую роль.

Частные взносы арабских доноров из стран Персидского залива позволили ликвидировать пробелы в финансировании. Арабские моджахеды также помогли продвинуть публично озвученную дипломатическую цель США – превратить Афганистан в Палестину для Советского Союза. Хотя у США не было прямых контактов с арабскими моджахедами в Пакистане, они поощряли их лидеров совершать поездки, в том числе в США, с целью сбора средств и проповедования обязанности джихада (борьбы с врагами ислама), направленного против Советского Союза.

Некоторые добровольцы приезжали по собственной инициативе. Саудовские турагенты даже организовывали джихад-паке-ты, приуроченные к школьным каникулам. Однако очень скоро совместными усилиями Саудовской Аравии, которой тогда правил король Фахд, и «Братьев-мусульман» (суннитской исламистской организации) была устроена организованная вербовка. Важной фигурой в этом движении был Абдул-Азиз ибн Баз, Великий муфтий Саудовской Аравии и глава Исламской всемирной лиги (Рабита), которая продвигала и проповедовала по всему миру салафитский ислам.

Главным идеологом и теоретиком арабских моджахедов был шейх Абдулла Аззам, исламский ученый, родившийся в палестинской деревне недалеко от города Дженина. Он покинул Западный берег реки Иордан, когда Израиль оккупировал его в 1967 г. Как и многие другие беженцы 1967 г., он переехал в Иорданию, где присоединился к группе палестинских фидаинов. Через несколько лет он пришел к выводу, что светская ориентация палестинского руководства делает невозможным ведение джихада, и получил должность преподавателя в Джидде, где одним из его учеников был Усама бен Ладен.

Когда в декабре 1979 г. Советский Союз вторгся в Афганистан, Аззам опубликовал фетву (обязательное для мусульман решение исламского религиозного лидера) под названием «Защита мусульманских земель – первая обязанность после веры», в которой обязанность вести джихад в Афганистане приравнивалась к обязанности вести соответствующую борьбу в Палестине. Абдул-Азиз ибн Баз поддержал эту фетву. Поскольку широкая возможность вести джихад имелась именно в Афганистане, он выступил за эмиграцию в эту страну с данной целью. Он убедил Усаму бен Ладена отправиться туда в 1980 г. и вскоре последовал за ним. В пакистанском Пешаваре он основал офис «Мактаб аль-Хидамат», центр, осуществлявший набор арабских моджахедов и предоставлявший им необходимые ресурсы. Он также координировал деятельность «ансаров», сторонников джихада, в число которых входили представители исламских организаций, оказывающих помощь беженцам.

Аззам создал и пропагандировал концепцию «глобального джихада», не ограниченного национальными границами. Как указано в названии его фетвы («Защита мусульманских земель – первая обязанность после веры»), он также принадлежал к течению радикального исламизма, выступающему за возрождение джихада, который, как настаивали джихадисты, может быть определен только в военных терминах. Учение Аззама напоминало учение Мухаммеда абд-ас-Салама Фараджа, лидера группировки «Аль-Джихад» в Египте. Фарадж написал брошюру под названием «Джихад: забытая обязанность», в которой утверждалось, что джихад является личной обязанностью всех мусульман, занимающей более высокое положение, чем «пять столпов ислама». В апреле 1982 г. Фарадж был казнен за организацию убийства президента Египта Анвара ас-Садата в октябре 1981 года. Уцелевшее руководство «Аль-Джихада», включая Аймана аз-Зава-хири, присоединилось к Аззаму в Пешаваре.

С одобрения США и Саудовской Аравии Пакистан поощрял и поддерживал арабских моджахедов. В 1988 г. США даже выдали Аззаму американскую визу для сбора средств. Однако он был советником основателей ХАМАСа, и, похоже, его проповеди больше касались Палестины, чем Афганистана. Хотя арабы никогда официально не были интегрированы в организационный формат семи партий, для обучения и участия в боевых действиях им было необходимо сотрудничать с той или иной из них. Из-за своей салафитской ориентации главным получателем помощи был Сайяф, но Хекматияр и Халис также претендовали на эту роль. Арабы не завязывали никаких отношений с умеренными националистическими партиями и имели мало связей с партией «Джамиат». Они, казалось, подозревали, что все говорящие на персидском языке мусульмане были шиитами, хотя Абдулла Анас, алжирец, женившийся на дочери Аззама, провел десять лет, работая на Масуда [Anas, Hussein 2019]. Один из арабов, Ваэль Хамза Джулайдан, возглавлял отделение Красного Полумесяца Саудовской Аравии в Читрале, которое финансировало практически всю логистику моджахедов в Северном Афганистане.

Хотя эти арабы внесли относительно небольшой вклад в военные действия, джихадистский Пешавар обеспечил их политической организации благоприятную атмосферу. В Пешаваре Аззам и лидеры «Аль-Джихада» могли свободно встречаться, вести дискуссии, публиковаться и открыто проповедовать. Возможно, в то время это было единственное место в мире, за исключением Судана, где они могли это делать. Одним из наиболее важных вопросов, решаемых в ходе этой деятельности, было установление взаимосвязи джихада против «дальнего врага» (США, Израиля) с джихадом против «ближнего врага» (исламских правителей, отклоняющихся от истины, и иностранных оккупантов на мусульманских землях). Эти дискуссии привели к созданию в Пешаваре в августе 1988 г. «Аль-Каиды». Аззама часто упоминают как одного из ее основателей, но на самом деле он никогда к ней не присоединялся: он не соглашался с ее ориентацией на дальнего врага в ущерб защите мусульманских земель. Руководство «Аль-Каидой» перешло к его бывшему ученику Усаме бен Ладену, который все больше подпадал под влияние Завахири.

Аззам и один из его сыновей погибли в ноябре 1989 года в Пешаваре при взрыве, как мы бы сейчас его назвали, придорожного СВУ (самодельного взрывного устройства). Он незадолго до этого вернулся из поездки в Северный Афганистан, где пытался выступить посредником в кровавом споре между Масудом и некоторыми командирами Хекматияра. Со своим зятем Абдуллой Анасом он провел в Панджшере некоторое время и познакомился с Масудом. Вернувшись в Пешавар, он заявил, что Масуд является набожным мусульманином и храбрым моджахедом, а не персидскоязычным шиитом. Вполне вероятно, это и привело к его ликвидации Хекматияром, который убил в Пешаваре немало людей, когда готовился стать поддерживаемым Пакистаном правителем Афганистана. «Аль-Каида», однако, является еще одной возможной виновницей смерти Аззама.

С 1989 по 1992 г. арабские моджахеды стали более заметными участниками боевых столкновений. Многие из низовых моджахедов в Афганистане прекратили военные действия, когда Советский Союз вывел свои войска, поскольку правительство больше не пыталось навязать им «коммунизм». Однако для «Аль-Каиды» и других глобальных джихадистов ничего не изменилось, и ISI использовала их для продолжения борьбы. Они сыграли важную роль, например, в захвате провинции Хост моджахедами в апреле 1991 г. Афганцы все чаще жаловались на жестокое обращение арабских моджахедов с населением, поскольку те считали любого, кто мирно жил под властью просоветского правительства, отступником, которого следует казнить. Арабы также оттолкнули от себя афганцев, разрушив суфийские святыни и попытавшись заставить жителей страны молиться по обычаям салафитов (ханбалитский мазхаб), как будто афганцы не были достаточно хорошими мусульманами.

В период с 1989 по 1992 г. многие, включая Усаму бен Ладена, вернулись домой в Саудовскую Аравию. Другие предпочли остаться или не могли вернуться, не рискуя быть арестованными или того хуже. Они продолжали действовать из лагерей на востоке Афганистана, поддерживая Хекматияра, Сайяфа и Джалалуддина Хаккани. И именно здесь в мае 1996 года их нашел вернувшийся в Афганистан из Хартума Усама.

Как изменились стратегии США и Пакистана?

Первоначально США предполагали, что если Советский Союз оккупирует какую-либо территорию, он никогда ее не покинет. Аналитики цитируют слова из автобиографии эмира Абдуррахман-хана, сказанные на эту тему:

Российская политика агрессии медленная и неторопливая, но твердая и неизменная… обычай русских двигаться вперед напоминает привычку слона, который тщательно осматривает место, прежде чем поставить на него ногу, и когда он однажды перенес на нее свой вес, пути назад уже нет, и он не торопится сделать еще один шаг, пока не перенесет весь свой вес на первую ногу и не раздавит все, что под ней лежит[4]4
  Amir Abdul Rahman Khan. Autobiography of Amir Abdul Rahman Khan. 1885.


[Закрыть].

Также было распространено предполагаемое прощальное послание эмира Абдуррахман-хана: «Мои последние слова тебе, мой сын и преемник: никогда не доверяй русским».

Поэтому американская поддержка моджахедов не преследовала цели разгрома советских войск, свержения коммунистического правительства или создания нового режима. Она была направлена на сдерживание дальнейшего советского экспансионизма путем навязывания Москве высокой цены за ее афганскую авантюру. Общими терминами для этой стратегии были «обескровливание Советов» и «борьба до последнего афганца». Учитывая эту цель, имело смысл вооружать любую афганскую группировку, причинившую Советам максимальную боль, вместо того чтобы пытаться помочь сопротивлению трансформироваться в сплоченную силу, которая могла бы представить политическую альтернативу режиму Кабула и стабилизировать будущий Афганистан.

Генерал Зия тоже ставил перед собой такую цель, как сдерживание советского наступления, наиболее очевидную в Пакистане, но он имел дело и с другими проблемами. Он не хотел, чтобы миллионы афганских беженцев на пакистанской земле приняли национализм в качестве своего знамени и вступили в союз с пакистанскими пуштунами или белуджийскими националистами, требуя самоопределения для Северо-Западной пограничной провинции, ФАТА и Белуджистана. Вместо этого Зия распространил свою внутреннюю политику исламизации на Афганистан, где Пакистан поддерживал только исламские партии. Пакистан надеялся, что эта политика позволит отвести гнев пуштунов подальше от Исламабада и сосредоточить его на Кабуле и на Москве. Исламские партии также должны были стать проводниками пакистанского влияния в Афганистане и в конечном счете в Центральной Азии.

К 1985 году стало очевидно, что, хотя силы сопротивления могли продолжать сражаться, война обошлась афганцам и пакистанцам дорого без достижения стратегических результатов на местах. Режим в Кабуле при советской помощи продолжал строить свои институты, и полное господство советской авиации в воздушном пространстве лишало моджахедов каких-либо шансов укрепить контроль над занимаемыми ими территориями.

После горячих дебатов в Вашингтоне администрация Рейгана решила изменить свою прежнюю цель (навязывание Советам непомерных расходов на поддержку марионеточного правительства) на новую – достижение моджахедами победы. Для этого партизанам требовалось лишить противника господства в воздухе. После экспериментов со швейцарской зенитной системой в попытке сохранить видимость непричастности к этой операции США решили (несмотря на сильные внутренние возражения) поставить моджахедам зенитные ракеты «Стингер» американского производства с наплечным управлением, батарейным питанием и лазерным наведением. Это был первый случай, когда данное оружие оказалось развернуто за пределами НАТО, и многие были обеспокоены тем, что его поставка афганцам даст возможность его приобретения террористами и вражескими режимами, такими как Иран. ЦРУ, ISI и моджахеды успешно испытали «Стингеры» в провинции Пактия на юго-востоке Афганистана в сентябре 1986 г. Поставка других видов оружия также ускорилась.

Поскольку поставка «Стингеров» требовала особых мер безопасности и четко определяла роль США, Вашингтон настаивал на передаче ракет непосредственно командирам, которые будут их использовать, а не ISI и семи существующим партиям. Это была первая попытка ЦРУ разобраться с моджахедами независимо от ISI.

Расхождение во взглядах между США и Пакистаном стало более очевидным после вывода советских войск. Зия и глава ISI генерал Ахтар погибли вместе с Арни Рафелем, послом США в Пакистане, в результате остающегося до сих пор необъяснимым взрыва самолета, произошедшего 17 августа 1988 г. Перед смертью Зия изложил свои планы в отношении постсоветского Афганистана: это будет исламское государство, возможно, даже объединенное с Пакистаном, которое расширится в советскую Центральную Азию или даже поглотит ее. Главным инструментом пакистанской армии для достижения этой цели была партия Хекматияра «Хизб-и ислами».

Однако у США, которые к тому времени накопили информацию лучшего качества, появились сомнения по поводу некоторых групп, которые поддерживал Пакистан. Хекматияр, например, считался ответственным за многочисленные убийства либеральных и националистически настроенных афганских интеллектуалов в Пакистане. Самым печально известным убийством была расправа с Бахауддином Маджрухом, известным поэтом, ученым и писателем, основавшим философский факультет Кабульского университета. В Пешаваре он публиковал «Ежемесячный информационный бюллетень Афганского информационного центра», бесценный ресурс для всех, кто следил за конфликтом. В этом информационном бюллетене освещались действия, как гражданские, так и военные, не партийных лидеров в Пешаваре, а командиров на местах. После вывода советских войск Маджрух провел в лагерях беженцев неофициальный опрос старейшин, который выявил, что последние в подавляющем большинстве стоят за возвращение Захир-шаха, а не за руководство, возглавляемое какой-либо из исламистских партий, поддерживаемых Пакистаном. И, вероятно, именно по этой причине он был застрелен в своем доме в шестидесятый день рождения, 11 февраля 1988 г.

Публикация Маджруха отразила растущую среди сторонников сопротивления тенденцию полагать, что будущее Афганистана будет зависеть от полевых командиров на местах, а не от признанных Пакистаном лидеров в Пешаваре. Французский ученый Оливье Руа отстаивал этот тезис в своей заметной книге «Ислам и сопротивление в Афганистане». США отклонились от пакистанской линии в отношении моджахедов в 1989 г., когда решили, что американские фонды больше не будут поддерживать «экстремистов», к которым отнесли Хекматияра и Сайяфа. ЦРУ также начало оказывать прямую поддержку примерно десяти полевым командирам, которых оно назвало «независимыми». Показательно, что ЦРУ пыталось скрыть эти отношения от ISI.

США, Пакистан и даже советское руководство считали, что вскоре после окончания вывода советских войск, произошедшего 15 февраля 1989 года, Наджибулла, скорее всего, падет. Саудовская Аравия финансировала «шуру», созванную семью партиями в феврале 1989 г. в отеле в Равалпинди, чтобы выбрать временное правительство. Открытый дележ саудовских денег во время этой встречи вызвал негативную реакцию. Это было также первое публичное собрание, на котором конфликт между пуштунскими командирами с юга и таджикскими командирами с севера нашел открытое выражение. Разделенная шура нашла традиционное решение, согласившись избрать откровенно слабого лидера, и Моджаддеди стал временным президентом, не имеющим реальной власти.

После смерти Зия пакистанская армия предпочла частичное восстановление гражданского правления и под давлением США позволила лидеру Пакистанской народной партии Беназир Бхутто вернуться из изгнания. ПНП получила контроль над парламентом, и Бхутто стала премьер-министром. Политика в отношении Афганистана, однако, не была ее приоритетом и осталась под контролем ISI, возглавляемой теперь генерал-лейтенантом Хамидом Гулем. Гуль разработал план скоординированного нападения на Джелалабад силами моджахедов при поддержке ISI и арабских боевиков. Он пообещал, что город падет в течение нескольких дней. Затем моджахеды сопроводят Временное исламское правительство Афганистана в Джелалабад, где оно сможет поднять свой флаг на афганской земле и основать временную столицу. Гуль заручился поддержкой премьер-министра Бхутто и американского посла Роберта Оукли.

Вместо этого битва за Джелалабад превратилась в кульминационный момент карьеры Наджибуллы. Он сплотил свои хорошо обученные и обеспеченные силы безопасности, при столкновении с которыми тактические, материально-технические и политические слабости моджахедов стали очевидны. Врожденный дефект, заключающийся в том, что они были структурированы как разрозненная группа повстанческих отрядов, делал их координацию невозможной. Полевые командиры начали добиваться перемирия с правительством, предусмотренного политикой национального примирения Наджибуллы. Бхутто уволила Хамида Гуля в мае 1989 г., покусившись на то, что армия считала своей исключительной прерогативой, в результате чего пакистанский истеблишмент отстранил ее от должности в результате сфальсифицированных выборов 1990 г.