Текст книги "Анна Болейн. Принадлежащая палачу"

Глава 24
Анна Клевская, избежавшая печальной участи

Почти сразу после смерти Джейн Сеймур Генрих озаботился поисками новой супруги. Несмотря на наличие наследного принца Эдуарда, судьба династии по-прежнему была туманной, и для обеспечения преемственности ему непременно был нужен еще один сын. Не желая вновь связывать себя узами родства с испанскими монархами, он решил подыскать себе жену-француженку. У короля Франциска была дочь на выданье – Маргарита, а также у герцога де Гиза – Рене, Луиза и Мари. Через Кастийона, посла Франции при английском дворе, Генрих уведомил Франциска о желании встретиться с благородными девицами в Кале, чтобы выбрать самую достойную из них. Франциск отклонил предложение, заметив при этом, что француженок не принято выставлять «словно рысистых скакунов на ярмарке».

Потерпев неудачу с французскими невестами, Генрих обратил внимание на недавно овдовевшую герцогиню Кристину Миланскую. В марте 1538 года он отправил в Брюссель придворного художника Ганса Гольбейна с поручением написать портрет герцогини, получив который, Генрих пришел в восторг. Но посланникам короля Кристина ответила, что она отнюдь не жаждет выходить замуж за Генриха, ибо «его Величество так быстро был избавлен от прежних королев,… что ее советники полагают, будто ее двоюродная бабушка была отравлена, а вторая жена безвинно казнена, а третья потеряла жизнь из-за неправильного ухода за ней после родов», и добавила, что будь у нее две головы, то «одну бы она предоставила его Милости».

Благодаря своей скандальной личной жизни Генрих снискал настолько зловещую репутацию на континенте, что ни один европейский государь не желал выдавать за него дочь или сестру, а одна из потенциальных невест, Мари де Гиз, будто бы заявила в ответ на предложение Генриха, что хоть она и высокого роста, да только шея у нее короткая.

К 1538 году отношения английского королевства с католическими европейскими державами значительно ухудшились, особенно после расправы над родственниками кардинала Реджинальда Поула, заподозренных в заговоре против короля. Все они выступали за восстановление католицизма в Англии. Папа в очередной раз объявил об отлучении Генриха от церкви, а его сторонники планировали вторжение в Англию. Поддавшись настойчивым рекомендациям Томаса Кромвеля, король вознамерился посредством брака заручиться поддержкой какого-либо протестантского государства.

Еще раньше Джон Хаттон, английский посол в Брюсселе, сообщал, что у герцога Клевского есть дочь, но он «не слыхал особой похвалы ни нраву ее, ни красоте».

Вскоре выяснилось, что у герцога было две незамужние дочери: Анна и Амелия. В январе 1539 года Карл V и Франциск I подписали договор о союзничестве в Толедо, что заставило Генриха поторопиться со сватовством и отправить Николаса Уоттона и Роберта Барнса – убежденных протестантов – ко двору герцога Иоганна для начала переговоров о помолвке с Анной или Амелией.

К моменту приезда посланников Генриха герцогом Клевским стал Вильгельм, сын недавно скончавшегося Иоганна. Новый герцог имел весьма строгие понятия о женской скромности, и когда принцесс официально представили Уоттону и Барнсу, на них были настолько громоздкие платья и плотные головные уборы, что тем не удалось разглядеть внешность девушек. На замечание Уоттона Вильгельм ответил: «Разве вы хотите видеть их обнаженными?». Когда об этом доложили Кромвелю, тот немедля отправил Ганса Гольбейна на континент написать портреты сестер, а королю сообщил: «Все восхваляют красоту леди Анны, так как и лицо и фигура ее восхитительны. Она далеко превосходит герцогиню Саксонскую, как золотое солнце превосходит серебряную луну. Все восхваляют ее добродетель и честность, вместе со скромностью, которая ясно видна в ее наружности».

Увидев результат работы Гольбейна, король велел продолжить переговоры, хотя и несколько приуныл, узнав из доклада Уоттона, что Анна не владеет ни иностранными языками, ни светскими талантами. Тем не менее, Уоттон отмечал, что принцесса умна и способна, и уверил короля, что она вполне в состоянии быстро выучить английский язык.

4 сентября 1539 года был подписан брачный договор, и уже 11 декабря Анна и ее сопровождающие прибыли в Кале, где их приветствовала королевская делегация во главе с герцогом Саффолком. Один из встречавших ее вельмож, адмирал Саутгемптон, написал Генриху, что принцесса очень мила, и что король сделал достойный выбор. Леди Лайл в письме к дочери Анне Бассет сообщила, что будущая королева «очень благородна и хороша, прислуживать ей будет очень приятно».

Знакомство жениха и невесты состоялось в Рочестере, куда Генрих прибыл как частное лицо, в нетерпении узнать, как выглядит его будущая супруга, и «взлелеять любовь в своем сердце». Почти на протяжении всей встречи король и принцесса оставались наедине, и, покидая Анну, Генрих сказал: «Я не вижу ничего из того, что было представлено мне на картинах и в донесениях. Мне стыдно, что люди ее так восхваляли, – и я ее совсем не люблю!».

Вернувшись в Гринвич, король обрушил гнев на Кромвеля, нелестно отозвавшись о невесте, как о «здоровенной фламандской кобыле». Тот в свою очередь попытался возложить всю вину на Саутгемптона: «Когда адмирал обнаружил, что принцесса отличается от картины и описаний, сделанных о ней, ему следовало задержать ее в Кале, пока король не был бы уведомлен, что она не так хороша, как представлялось». В течение нескольких оставшихся до венчания дней юристы короля искали способ расторгнуть помолвку. Тем не менее, 6 января 1540 года свадьба была сыграна.

Кромвель убедил Генриха, что брак уже практически заключен, и было бы крайне неосмотрительно отправить принцессу назад. Этот шаг грозил неприятностями с братом Анны, а кроме того, оставлял Англию без союзников в случае возможного нападения французов или испанцев. Наутро после брачной ночи король во всеуслышание заявил: «Она вовсе не мила и от нее дурно пахнет. Я оставил ее такой же, какой она была до того, как я лег с ней».

В личных беседах с Кромвелем Генрих беспрестанно жаловался на то, что Анна – совсем не подходящая для него жена. Между тем, сама Анна держалась с достоинством, постепенно осваивала английский язык и изысканные манеры и вызывала симпатию у многих, за исключением собственного мужа. Она стала доброй мачехой для принца Эдуарда и леди Елизаветы, и даже леди Мария, поначалу отнесшаяся с презрением к протестантке, вскоре подружилась с новой женой отца. Королеве пришлась по нраву жизнь при английском дворе: она полюбила музыку и танцы, завела ручного попугая и проводила дни, играя в карты со своими фрейлинами и примеряя роскошные наряды. И все же она не могла не заметить равнодушие короля к ней и, памятуя о судьбе его предыдущих супруг, стала всерьез опасаться, что ее может постигнуть участь Анны Болейн.

В марте на заседании Тайного совета Генрих заявил о своих сомнениях относительно законности брака с Анной по причине ее более ранней помолвки с герцогом Лотарингским, и о том, что это препятствие мешает ему консуммировать свой брак. Министры обнадежили короля, сказав, что неисполнение супружеских обязанностей – вполне веский довод для аннулирования брака. На место королевы герцог прочил свою юную племянницу, леди Кэтрин Говард, служившую фрейлиной у Анны и пользовавшуюся благосклонностью Генриха. В июне 1540 года Томас Кромвель был арестован по обвинению в государственной измене и отправлен в Тауэр, а Анну отослали в Ричмонд, якобы из-за близившейся эпидемии чумы. В Парламенте спешно решали вопрос о расторжении брака. Формальным поводом для развода послужили документы, касавшиеся первой помолвки Анны с герцогом Лотарингским, заявление короля, что «его женили против воли», и отсутствие перспективы появления наследников из-за неспособности Генриха вступать с женой в интимные отношения. Никаких претензий к самой Анне высказано не было, в намерения короля входило лишь желание развестись с ней, чтобы жениться на Кэтрин Говард.

Когда 6 июля 1540 года Чарльз Брэндон и Стивен Гардинер прибыли к Анне, чтобы убедить ее согласиться на аннулирование брака, она безоговорочно уступила всем требованиям. В благодарность король «с радостью признал ее своей любимой сестрой», назначил ей солидный ежегодный доход в четыре тысячи фунтов и пожаловал в дар несколько богатых поместий, в том числе замок Хивер, некогда принадлежавший семье Анны Болейн, при условии, что она останется в Англии. После развода король оставил Анну в своей семье. Теперь она как его «любимая сестра» была одной из первых дам при дворе после королевы Кэтрин и дочерей Генриха. Помимо этого «любящий брат» разрешил ей повторно вступить в брак, если она пожелает. Анна в ответ позволила ему контролировать ее переписку с родными. По его просьбе она отправила письмо герцогу Вильгельму, сообщив, что совершенно счастлива и довольна своим статусом «родственницы короля».

Глава 25
Кэтрин Говард – снова обезглавленная

Кэтрин Говард стала пятой, но не последней женой короля. Екатерина – дочь младшего из Говардов – сэра Эдмунда и его жены леди Иокасты Калпепер, у которой было пятеро детей от первого брака. От союза с Говардом у леди Иокасты родилось еще пятеро детей. Сэр Эдмунд был беден: по английским законам, младшие сыновья почти ничего не получали из наследственной массы, поэтому бывали вынуждены самостоятельно пробивать себе дорогу в жизни. После смерти матери леди Кейт была отдана на воспитание к вдовствующей герцогине Агнессе Норфолк, мачехе Томаса Говарда. В доме престарелой родственницы девочка получила довольно скудное образование. Развитию порочных наклонностей леди Говард способствовала также атмосфера крайней половой распущенности, которая царила среди фрейлин герцогини. Герцогиня смотрела на эти «шалости» фрейлин вполне равнодушно. Однако она и понятия не имела, что и ее внучка вполне преуспела в «любовной науке».

Известно, что в юности у Екатерины было, по крайней мере, два близких друга – Генри Мэнокс (учитель музыки – позднее он свидетельствовал на процессе против нее) и Фрэнсис Дерем.

В 1539 году сэр Томас, герцог Норфолк, подыскал своей племяннице место при дворе, где она быстро привлекла внимание Генриха. Развод с Анной принес облегчение обеим сторонам – принцесса Клевская тоже не испытывала к супругу никаких приязненных чувств. После развода она осталась жить в Лондоне на правах «сестры короля» и до конца своих дней пользовалась всеобщим уважением.

Генрих женился на Кейт Говард в июле 1540 года, причем свадьба была на редкость скромной. После свадьбы Генрих будто бы помолодел на 20 лет – при дворе возобновились турниры, балы и прочие развлечения, к которым Генрих оставался долгое время равнодушен после казни Анны Болейн и смерти Джейн Сеймур.

Он обожал юную супругу – она была невероятно добра, простодушна, искренне любила подарки и радовалась им, как ребенок. Генрих называл жену «розой без шипов». Однако юная королева была крайне неосторожна в поступках. Екатерина приняла ко двору всех своих «друзей юности», а они слишком много знали о жизни королевы до замужества. Кроме того, Кейт возобновила отношения с Фрэнсисом Деремом, которого сделала своим личным секретарем. Потом при дворе появился еще один кавалер из «прошлой жизни» – Томас Калпепер (дальний родственник Кейт по материнской линии, за которого она в свое время хотела выйти замуж). Однако у юной женщины появились при дворе враги (вернее, это были враги ее влиятельного дяди Норфолка), которые и поспешили вызвать на откровенность Томаса, Фрэнсиса и других участников событий.

Помимо всего прочего, Кейт не спешила с выполнением своего главного долга – с рождением сыновей для Англии. Хотя у Генриха к тому моменту уже был наследник – Эдуард от Джейн Сеймур, однако мальчик рос болезненным и вялым.

Когда Генриху сообщили о неверности жены, он растерялся. Реакция короля была довольно неожиданной: вместо привычного гнева – слезы и жалобы. Смысл жалоб сводился к тому, что судьба не даровала ему счастливой семейной жизни, а все его женщины либо изменяют, либо умирают, либо просто отвратительны. Это поведение, кстати, подчеркивает, что Анна Болейн ему, скорее всего, не изменяла. Иначе бы не было такой растерянности со стороны мужа. Такой удар он получал впервые.

После допроса Калпепера, Дерема и Мэнокса стало ясно, что Кейт все это время обманывала короля. Но если бы она указала, что была помолвлена с Деремом (на чем он настаивал), то ее судьба была бы гораздо более счастливой: по английским законам ее брак с Генрихом считался бы нелегитимным и, скорее всего, королевскую чету просто бы развели. Однако Екатерина упрямо отрицала факт этой помолвки.

11 февраля 1542 года леди Говард перевели в Тауэр, 13 февраля ее обезглавили на глазах любопытной толпы. Молодая женщина встретила смерть в состоянии глубокого шока – ее пришлось нести к месту казни. После казни тело леди Екатерины похоронили рядом с могилой Анны Болейн – другой казненной королевы, которая была ее двоюродной сестрой: отец Екатерины и мать Анны были родными братом и сестрой – детьми Томаса Говарда, 2-го герцога Норфолка.

Новый 1541 год Анна отмечала с новоприобретенным семейством в Хэмптон-корте. Генрих, еще недавно не выносивший Анну в качестве жены, теперь тепло привечал ее как «сестру». Придворные полюбили ее за добродушие, и после казни Кэтрин Говард многие надеялись, что король снова женится на Анне. Посланникам же герцога Клевского, обратившимся к королю с прошением «взять ее обратно», архиепископ Томас Кранмер ответил, что об этом не может быть и речи. Несмотря на королевское позволение на брак с кем бы то ни было, Анна пренебрегла этой привилегией. Она была вполне удовлетворена своим положением в обществе и тем, что не зависит ни от кого, кроме Генриха, с которым у нее сложились дружеские отношения. Для женщины той эпохи она обладала небывалой свободой и явно не собиралась от нее отказываться.

Анна пережила и бывшего мужа Генриха VIII, и его сына Эдуарда VI. Незадолго до смерти она с позволения Марии переехала в поместье в лондонском Челси, некогда принадлежавшее Катарине Парр. Там она и скончалась 17 июля 1557 года.

В завещании она упомянула о подарках для всех слуг и друзей, уточнив при этом, что «лучшая драгоценность» предназначается королеве. Елизавета также получила часть украшений и просьбу взять к себе в услужение «бедную девушку Дороти Керзон». Анну Клевскую похоронили в Вестминстерском аббатстве.

Глава 26
Екатерина Парр – последняя жена «Синей Бороды»

Последней женой Генриха стала Екатерина Парр. Екатерина Парр родилась около 1512 года и была первым ребенком в семье сэра Томаса Парра и леди Мод Грин. Она много и охотно училась, хотя изучение иностранных языков и философии не входило в «программу» воспитания знатной леди XVI столетия.

Первой реакцией леди на предложение короля стать его «утешением в старости» был испуг. Однако Генрих не оставил своего намерения жениться на Екатерине и, в конечном итоге, она дала свое согласие. 12 июля 1543 года в королевской часовне Хэмптон-Корта состоялось венчание. Свадьба была сыграна в Виндзоре, где королевский двор оставался до августа. С первых же дней своей совместной жизни с Генрихом, Екатерина старалась создать ему условия нормальной семейной жизни. Особым ее расположением пользовалась принцесса Елизавета, дочь казненной Анны Болейн.

Между мачехой и падчерицей завязалась крепкая дружба – они вели активную переписку и часто устраивали философские беседы. С другой дочерью Генриха – принцессой Мэри – у королевы были не столь приязненные отношения. Причиной тому была религиозная нетерпимость католички Мэри к протестантке Екатерине Парр. Принц Эдуард не сразу проникся любовью к мачехе, однако, она сумела привлечь и его на свою сторону. Кроме того, королева внимательно следила за обучением наследника престола. В 1545–1546 годах здоровье короля ухудшилось настолько, что он уже не мог в полной мере заниматься решением государственных проблем.

Однако мнительность и подозрительность короля, напротив, стали приобретать угрожающий характер. Екатерина несколько раз была, что называется, на краю гибели: у королевы были влиятельные враги, и, в конечном итоге, король мог поверить им, а не жене. На тот момент казни королев в Англии уже мало кого удивляли. Король несколько раз принимал решение об аресте Екатерины, но каждый раз отказывался от этого шага. Причиной королевской немилости был, в основном, радикальный протестантизм Екатерины, увлеченной идеями Лютера.

28 января 1547 года, в два часа ночи Генрих VIII скончался. А уже в мае того же года вдовствующая королева вышла замуж за Томаса Сеймура, родного брата Джейн Сеймур.

Томас Сеймур был человеком дальновидным и, сделав предложение леди Екатерине, он рассчитывал стать супругом регентши. Однако его надежды не оправдались. Кроме того, дочери Генриха – принцессы Елизавета и Мария – отнеслись к этому браку весьма неприязненно. Эдуард, напротив, выразил свое восхищение тем, что его любимый дядя и не менее любимая мачеха создали семью.

Семейная жизнь лорда Сеймура и бывшей королевы не была счастливой. Екатерина, будучи уже немолодой и увядшей, ревновала своего привлекательного супруга ко всем юным красавицам. Правда, когда Екатерина забеременела, Томас Сеймур вновь превратился в преданного супруга. В конце августа 1548 года у них родилась дочь Мэри. Сама же Екатерина Парр скончалась 5 сентября 1548 года от родильной горячки, разделив судьбу многих женщин своей эпохи.

Глава 27
Душа, не нашедшая успокоения

Призрак Анны Болейн считают самым «трудолюбивым и неугомонным» привидением в Англии. Чаще всего его видели на лестнице знаменитой Лондонской Белой башни. Иногда привидение появлялось в лодке, плывущей по Темзе. Был случай, когда венценосная особа проследовала в карете, запряженной безголовыми лошадьми. Встречали ее и во дворце Хэмптон-Корт.

Иногда над замком Тауэр возникает туман и слышится песнопение и звуки музыки. Считалось, что последний раз фигуру женщины в белом видели в 1933 году. Однако есть свидетельство, что в 1940 году во время бомбежек у ворот Тауэра возникло кошмарное видение: охранники замка наблюдали, как из тумана появились четыре мужские фигуры, которые спешно тащили куда-то обезглавленное тело женщины…

Призрак королевы Анны Болейн представляет собой уникальный случай среди паранормальных явлений мира. В отличие от других призраков, которые обитают в определенной местности, призрак королевы Анны Болейн, как говорят, обитает во множестве зданий по всей территории Великобритании. Ее дух, похоже, не испытывает тяги к определенному месту. То, что ее призрак до сих пор обнаруживает свое присутствие, спустя 500 лет после ее смерти, вероятно, связано с той активной жизнью, которую она вела, и обстоятельствами ее трагической смерти. Она также появляется в поместьях Бликлинг Холла. Одетая во все белое, она проезжает в призрачной повозке, запряженной безголовыми лошадями, которых подгоняет такой же безголовый кучер. У Анны тоже нет головы, она крепко держит свою отрубленную голову у себя на коленях. Подъезжая к дворцу Бликликинг Холла, кучер и лошади исчезают, и Анна самостоятельно скользит во дворец, до рассвета блуждая там по коридорам и комнатам.

Великолепный дворец Бликлинг Холла был построен во времена правления короля Джеймса I, семейством Хольберт, на развалинах старого семейного поместья рода Болейн. Род Болейн владел Бликлинг Холлом в период между 1499 и 1507 годами. Во дворце есть статуя и портрет Анны Болейн, на статуе выгравирована надпись: «Здесь в 1507 году родилась Анна Болейн».

Ее брат, Лорд Рокфорд, также появляется здесь, но в отличие от Анны, его не привозят в карете; он гуляет по окрестностям Бликлинг Холла в окружении четырех безголовых лошадей.

Сэр Томас Болейн, отец Анны, который признал вину своей дочери на суде, не нашел успокоения. Легенда гласит, что в качестве наказания, в течение тысячи лет, один раз в год, он обязан объезжать на призрачной повозке, управляя лошадьми, 12 мостов, лежащих между поместьями Бликлинг и Роксхэм.

Душа Анны Болейн все еще посещает небольшую церковь, в которой она была похоронена. В 1880 году офицер заметил свет внутри церкви и спросил охранника об источнике происхождения этого света. Охранник ответил, что он не знает и не желает исследовать этот феномен. Тогда офицер поднялся по лестнице, заглянул в окно и увидел, что церковь была наполнена странным светом, а по проходу двигалась процессия людей одетых в костюмы эпохи Елизаветы. Во главе процессии шла красиво одетая женщина украшенная драгоценностями, чье лицо поразительно напоминало лицо с портрета Анны Болейн. Неожиданно процессия исчезла, оставив церковь в кромешной темноте.

В 1817 году у одного из охранников случился сердечный приступ, после того как он встретил Анну Болейн на лестнице, а в 1864 году солдат предстал перед венным судом за то, что уснул во время дежурства. Он утверждал, что потерял сознание после встречи с белой фигурой женщины со странной шляпкой, под которой не было головы. «Кто идет?» – закричал он и, не получив ответа, постарался нанести удар штыком. В следующий момент вдоль его ружья пробежала пламенная вспышка и обожгла его. Несколько свидетелей поведали суду, что они видели ту же саму безголовую женщину в белом одеянии возле дома лейтенанта в ту самую ночь. Офицер, который находился в Кровавой Башне, слышал крик охранника и видел, как он пытался нанести удар штыком по привидению. Он видел, как призрак прошел сквозь штык, а также сквозь самого охранника. Военный суд признал охранника не виновным.

В 1933 году в газетах появилось сообщение о том, что привидение Анны Болейн снова прошло сквозь штык охранника и напугало его до такой степени, что он сбежал со своего поста, крича о помощи. Обезглавленное тело Анны Болейн также появляется возле места ее казни, где ее не раз видели идущей по башне и держащей в руках свою голову. Видимо, ее душа так до сих пор и не нашла успокоения…