Текст книги "За два столетия до конца"

Оставшись один, Эрден впился глазами в корявые строчки знакомого почерка.

Боги… Мили… Она любила его! ЕГО! Любила настолько сильно, что затеяла изготовление этой дряни, чтобы избавиться от своего чувства. А он не видел… Не понимал.

Ее нужно остановить! Во что бы ему это не стало!

Тревога в душе демона перемежалась с каким-то безумным восторгом, накатывающим волной мурашек от кончиков пальцев до места где-то в районе солнечного сплетения. Мили тоже любит его. Но как? Она же ни словом, ни взглядом даже не намекнула ему о своих чувствах.

«Вчера после турнира она очень долго плакала» – Эрден вспомнил слова ее соседки Мирры.

Какой же он кретин! Наверняка, Мили ждала и надеялась, что он пригласит ее в «Золотые крылья», а вместо этого…

Что же он натворил?! Ладно, его разум еще успеет распнуть своего обладателя на кресте собственной глупости. Сейчас главное – остановить ее. Не дать выпить эту гадость.

Еще раз сравнив даты записей в дневнике с наблюдениями о степени готовности парафарма, Эрден понял, что он еще не вошел в полную силу, но это вот-вот случится. Так что, пока есть шанс предотвратить все это.

Нужно признаться в своих чувствах. Попросить прощения за безобразное поведение после турнира. Объяснить, что оно было вызвано ревностью, а не всем тем, что пишут во вчерашнем потоке. И конечно же, не тем, о чем она сказала, когда возвращала ему ленту.

Так, сначала к родителям. Эрден выучил личное дело Мили до последней буквы, поэтому построить переход к воротам особняка Грайвов ему вообще не составило труда.

Узорчатая чугунная решетка ворот возникла перед глазами демона, и он автоматически нажал на кнопку звонка.

«Только бы она была дома!» – твердил демон как заклинание.

– Слушаю Вас, – раздался голос в динамике.

– Добрый день, мне необходимо срочно видеть леди Милею Грайв. Меня зовут Эрхион Эрден, я являюсь руководителем учебного заведения, в котором она обучалась.

– Одну минуту, – произнес голос.

Секунд через десять дверь щелкнула и распахнулась перед посетителем. Эрден шагнул за ограду и меньше, чем через минуту оказался в просторной гостиной, где его ожидали хозяева особняка.

– Милорд Эрден, – поприветствовал высокого гостя Ференс Грайв и склонил голову.

Дейра присела в реверансе.

– Миледи, милорд, – поклонился демон, – простите за незваный визит, но мне крайне необходимо срочно встретиться с вашей дочерью.

– Но она еще не возвращалась из Академии, – удивилась леди Грайв. – А что случилось?

– Поверьте, миледи, пока еще, надеюсь, ничего. Но у меня есть все основания предполагать, что Милея собирается приготовить один очень опасный парафарм и протестировать его на себе. Последствия могут быть самые плачевные. Я узнал об этом буквально несколько минут назад из ее собственноручных записей. Я должен ее найти. Срочно!

– Боги, ужас какой! Но что за парафарм, милорд? Зачем она хочет это сделать? – воскликнула Дейра.

– Думаю, об этом Ваша дочь расскажет больше, чем я.

– Могу ли взглянуть на эти записи? – спросил Ференс Грайв.

– Боюсь, что нет.

Лорд Грайв вскинул голову.

– Какова причина Вашего нежелания? Смею напомнить, что речь идет о моей дочери, милорд Эрден! Что бы ни было там написано, я обязан это знать.

– Увы, лорд Грайв, мой ответ прежний. Тем не менее хочу проинформировать Вас о том, что времени у нас всего несколько часов. Потом будет поздно. Я очень прошу Вас помочь мне организовать поиски Вашей дочери.

Как раз под конец тирады демона за дверью раздались торопливые шаги, и она распахнулась. На пороге стояла Мили. Эрден, стоявший к двери спиной, оглянулся и встретился с ней глазами.

Милея, совсем не ожидавшая такой встречи, отшатнулась и побледнела. Эрден сделал шаг ей навстречу:

– Милея! – протянул он руку в ее сторону.

И тут, не придумав ничего более разумного, Мили бросилась бежать. Так быстро, как она, наверное, никогда не бегала.

– Милея, стойте! – донеслось у нее из-за спины.

"Ведь это лорд ректор, да? – проносились мысли в ее голове. – И он что? Меня догоняет? Нет, лучше смерть"

Милея перемахнула через перила и бросилась к кухне. Пролетев в одно мгновение насквозь кухню и подсобные помещения, она оказалась на улице.

Конюшня. Стойло Ветерка. Идем быстрее, милый. Поехали отсюда. Мирра! Предательница! Это точно она.

Вчера вечером Мили отправилась не домой, а к бабуле Коре. Она знала, что две недели после приема парафарма будет находится, мягко говоря, «не в себе». Тяжелая степень эмоционального сумасшествия – вот что последует за этим. Точнее, первый день она будет тупым апатичным чурбаном, а вот потом чувства начнут возвращаться в хаотичном порядке. И степень их выраженности может быть какой угодно. И последовательность тоже. А еще они могут нахлынуть одновременно. В общем, Милея хорошо изучила действие на организм и ауру оскаронского парафарма, поэтому на ближайшие две недели ей был необходим режим полной изоляции от общества. Никто, кроме бабули Коры помочь ей не мог, это она точно знала.

Поэтому, после разговора с лордом ректором, она в срочном порядке пособирала свои пожитки, демонтировала минилабораторию под кроватью и была такова.

Когда она неожиданно появилась у любимой родственницы, та сразу заподозрила, что что-то не так.

Пришлось все выкладывать на чистоту. Все, начиная с того злосчастного занятия, когда у нее впервые подкосились ноги, заканчивая разговором в кабинете ректора. Единственное, о чем она умолчала, это то, что собирается пить именно оскаронский парафарм. Существовала его более легкая версия, которая саму влюбленность не убивала, но позволяла контролировать эмоциональное состояние рядом с предметом своего вожделения. Последствия от его употребления тоже были не слишком приятные, но не настолько глубокие, как от оскаронского. Все те же две недели употребивший чувствовал себя слегка не в себе и был подвержен резкой смене настроения.

Мили сначала хотела остановиться на нем, но хорошенько поразмыслив, отказалась. Его можно пить только тем, у кого в будущем есть надежда. А у нее никакой надежды нет. Нужно вырвать все это раз и навсегда. С корнями. Пока есть время и возможность.

Бабушка выслушала Мили, как всегда, очень внимательно. И решила обсудить вариант развития событий без употребления парафарма.

– Мили, а если ты подождешь годик? Не этой осенью пойдешь на отбор, а следующей? К тому времени все успокоится.

– Нет, бабуль, не получится. Чем я год заниматься буду? Родители меня со света сживут со своим Лайнесом Варгом.

– Вергом.

– Вергом… Да и с чего ты взяла, что я его разлюблю через год? Я страдаю, бабуль, мне так плохо, что я даже передать тебе этого не могу.

Милея опустила голову и по курносому носу покатились две слезинки. Встретившись на кончике, они одной каплей сорвались вниз.

Сидящая рядышком с внучкой на диване Кора привлекла ее к себе и покачала.

– Ну не плачь, сколларик мой ясный. Все образуется, вот увидишь. Мили, ты точно решила идти в УВБМ? Это окончательно?

– Да, бабушка, – Милея отстранилась и твердо посмотрела ей в глаза, – окончательно и бесповоротно. Другой судьбы я себе не мыслю. И я должна пройти отбор через полгода. Во что бы то ни стало. А чтобы встретиться с ним лицом к лицу и не дрогнуть, я должна совершить то, что задумала. Помоги мне!

– Ладно, Мили. Вижу, другого выхода нет. Помнишь мой домик на побережье в южном полушарии? Там пустынно в это время года. Начинается зима. Я тебе дам ключ и переходной кристалл. Только у меня к тебе есть просьба – ты сначала побываешь дома и предупредишь родителей, чтобы они тебя не искали и не волновались. Что им скажешь – решай сама. Договорились?

– Да, бабуль. Спасибо тебе!

Успокоенная Мили вернулась в выделенную бабушкой комнату и начала перебирать свои вещи. Взять с собой она решила только самое необходимое. Одного чемодана и дамской сумки будет вполне достаточно. Все равно ей там ходить некуда. Просто будет почаще чистить вещи.

«Заглушая звук химмашинки хохотом и рыданиями одновременно» – горько подумала Милея.

Но обратной дороги нет.

«Рубикон уже позади, и пепел от некогда пересекающего его моста давно уплыл вниз по течению и растворился в его шумных стремительных водах», – Милея вздохнула, мысленно цитируя некогда понравившуюся ей фразу из какой-то книжки негаборческого эпоса.

Мили как-то не сразу обнаружила, что последние три листа, которые она вложила в свой насквозь исписанный дневник, куда-то делись. А потом, когда поняла, что их не хватает – обыскала все. Но их не было. Нигде.

Боги, а там все ее душевные переживания последних дней и наблюдения за процессом окончательного вызревания парафарма. Милея заметалась. Возвращаться в Академию? А где искать? Сумка с дневником всегда была при ней.

Нужно вспомнить, что там было написано такого, что способно помочь определить стороннему наблюдателю автора, объект его душевной травмы и название парафарма. Так, некая девушка (естественно, она не обращалась к себе по имени) приготавливает парафарм. А название? Нет, в последнее время она его точно нигде не упоминала. Писала только о «избавлении от мучений» и «долгожданной панацее». Нет, кажется, один раз упоминала… Или нет? Так. Стоп! А Он? Нет, «Он» был там обозначен только как «Он» и «Вы, сударь». Никаких «милордов». Отлично. Хотя, если записи попадут к Нему, то Он поймет о ком идет речь. Фразы типа: «Если бы я свалилась тогда в Иамском лесу Вам на голову, сударь, вместо светских бесед о ландшафте, погоде и философских размышлениях, было бы гораздо лучше»

Шансы на то, что уборщики, найдя на полу Академии три листочка полоумного бреда какой-то студентки о парафарме и несчастной любви, понесут их непосредственно лорду ректору, и он правильно идентифицирует ее почерк, очень малы. Только бы она не потеряла их в комнате. Если их найдет Мирра… Она в курсе, как Мили висела на столистнике. Хотя, она вряд ли пойдет к ректору и выставит несчастную влюбленную на посмешище. Вот не может с ней так поступить ее лучшая подруга! Ведь пять лет вместе бок о бок прожили.

Мили слегка расслабилась.

Позавтракав утром с бабулей, она отправилась к родителям, чтобы предупредить их о том, что задержится с возвращением домой еще на две-три недели.

Когда, войдя в гостиную, она увидела лицо обернувшегося к ней мужчины, то поняла, что история с потерянными листами пошла по наихудшему сценарию.

Дура Мили! Нужно было все прятать, за всем следить! Что же теперь делать, а? Мечта о УВБМ рухнула. Туда не проскочить мимо лорда Эрдена. Но все-таки, какая же жаба эта Мирра! Сдала ее. Подлая жаба!

И над всеми этими невеселыми размышлениями на душе бетонной плитой лежал стыд. Жуткий стыд за то, что теперь Он все знает. Да. И жалеет ее, бедную. Пытается остановить, вразумить. К родителям вот прибыл. Отдаст им страницы ее дневника, а потом они вместе сядут и поговорят о том, что «Милея запуталась», и «она еще слишком молода, чтобы хорошо разбираться в своих чувствах», и что «это пройдет», и «нужно ей помочь».

В общем Великий глава Совета Высших Эмтэгров вместо того, чтобы заниматься серьезными вещами, должен бегать за глупой сопливой студенточкой, влюбившейся в своего преподавателя. Сколько у него на его веку… нет, веках… таких было, интересно?

Милея заскрипела зубами и сильнее сжала ребра Ветерка. Нужно быстрее заканчивать со всем этим.

У них с Болканом была своя тайна – устроенный в угодьях вокруг усадьбы тайник. Там был кристалл на десять переходов. Семь из них уже было использовано. Четыре истратила Милея, три Болкан. И сейчас она мчалась к скрытному месту в лесу, где ее ждало спасение. Осталось немного.

Мили чуть осадила Ветерка, чтобы не проехать нужное место. Она тут не была очень давно и могла ошибиться с местонахождением их с Болканом убежища. Где-то рядом был большой валун, и над ним навис огромными корнями гигантский дертиронг.

И тут Мили услышала позади топот копыт. Или ей померещилось? Началась паника. Срочно искать. Мрак, да где же это?

– Милея! – услышала она голос лорда ректора позади. – Милея, умоляю, нам нужно поговорить. Я прошу только минуту. Пожалуйста!

Да вот же он – спасительный дертиронг, оплетающий мощными корнями округлый валун. Мили одним движением спрыгнула с Ветерка и шлепком отправила его дальше вскачь. Нырнула под корни.

«Нет, милорд, ни секунды!» – Милея запустила руку в нишу, выдолбленную ими с братом в камне, и нащупала пальцами переходной кристалл.

***

Лири очнулась в незнакомом месте. Сознание было настолько заторможенным, будто ее кто-то заморозил, а потом вытащил на улицу под яркие лучи Йора. И снаружи вроде бы корка растаяла, а внутри еще нет. Она осмотрела стену со светло-голубым покрытием перед собой.

«Где я?»

И тут девушка почувствовала, что к ее спине прижимается что-то мягкое. Живое?

О боги, да оно же дышит!

Очнувшись от внезапного прилива адреналина, Лири повернула голову и увидела обнаженное плечо. И, судя по габаритам, оно принадлежало мужчине. Она завизжала и, благодаря мощно хлынувшему в кровь гормону страха, резво вскочила, отчаянно пытаясь перебраться через преграду.

Лири выскользнула из-под одеяла и перекатилась через спящего на другую сторону кровати. Рухнула на пол. Отползла на четвереньках. Потом сама не поняла, как оказалась на ногах и уставилась на заворочавшегося под одеялом, но еще не открывшего глаза мужчину.

И в этот момент она поняла, что абсолютно голая. Завизжав еще пронзительнее, Лири рванула одеяло к себе и закуталась в него. Мужчина начал приходить в себя и, заморгав глазами, также пытался сориентироваться. И тут Лири увидела, что он тоже голый. В чем мать родила. Визг перешел на ультразвук.

Она сняла с себя одеяло и бросила на обнаженное мужское тело, укрывая его с головой, а сама рванула к окну, где висели красивые синие занавеси, и попыталась завернуться в одну из них.

Находящаяся в крайне возбужденном состоянии Лириана не рассчитала силу, и тяжелая парчовая штора оборвалась и рухнула на нее, погребая под собой.

От испуга девушка задергалась, запуталась еще больше и упала на пол.

Не восстановившиеся полностью после ледяного болота чувства не давали Вилеорну правильно оценить происходящее. Жуткий вопль где-то у основания шеи, сбивший дыхание, сменился еще одним – еще более громким – уже за пределами кровати. Потом в лицо прилетело одеяло. И на протяжении всего этого действа – нарастающий по экспоненте визг, который на верхней границе звукового диапазона исходил сейчас из-под шторы.

Тяжело вздохнув, Ви поднялся с кровати и поспешил на помощь своей визжаще-барахтающейся проблеме. Ловко выпутав жертву текстиля из коварной ловушки, мужчина перехватил ее вокруг талии и брыкающимися ногами вперед дотащил до кровати, уложил на живот, укрыл одеялом и сверху прижал своим телом.

– Тихо!

Это было произнесено таким тоном, что визг мгновенно оборвался.

Лири судорожно задохнулась. Ее вдруг накрыла такая волна ужаса от звука этого голоса, что захотелось вернуться назад в Зарейскую топь.

«Переборщил…» – с досадой подумал Ви.

Он вовсе не хотел пугать девочку. Трясина сбила напрочь его физические и эмоциональные ощущения. Исказила настройку на всех уровнях его личности. Несомненно, испуганный ребенок не заслуживал его грозных интонаций.

Лири замерла под одеялом как шуршун за веником, не смея вздохнуть и пошевелиться.

Ви приподнялся и, взяв девушку за плечи, осторожно перевернул под одеялом на спину.

– Прости, пожалуйста, я не хотел тебя пугать. Кажется, меня еще не до конца отпустило после Ледяного болота, – как можно мягче произнес Ви.

Лири лежала с плотно зажмуренными глазами и пыталась понять, что происходит. Этот мужчина спас ее, чуть не угробив себя – это свершившийся факт. Но его «Тихо!», от которого волосы вставали дыбом…

«Что же со мной теперь будет? – панически думала Лири. – Вряд ли существо с таким голосом спасло ее из чувства глубочайшего милосердия и сострадания.

– Не бойся, ладно? Я не причиню тебе вреда, – мягко продолжал Ви. – Давай я сейчас встану и пойду оденусь, и заодно тебе что-нибудь поищу, чтобы надеть. Гардероб тут слева.

Лири приоткрыла глаза и уставилась на нависшего над ней мужчину… Демон? Ну да… Желтые глаза с легким зеленоватым отливом. Пожилой. Много морщин в уголках глаз и три глубоких борозды на лбу. Практически полностью белые седые волосы. Заметно, что очень властный человек. То есть, демон. Тьфу, запуталась.

Ви перевел взгляд с гардероба на свою новую знакомую, и…

Увидел глаза…

ЭТИ глаза…

ЕЕ глаза.

Те самые, которые он так ждал когда-то. Много сотен лет назад.

От резкого всплеска эмоций, вернулись физические ощущения, и он почувствовал… запах!!! Запах, от которого заходил ум за разум, который хотелось вдыхать каждую минуту, каждое мгновение. Вечность! ЕЕ запах.

«Ты сразу поймешь, сын, что это она, – сказал когда-то давно его отец. – Не бойся, у каждого из нашей расы есть половинка, и каждому суждено ее встретить. Только вот когда – это самый сложный вопрос. Я нашел твою маму только в четыреста лет»

Увы, отец не предполагал, что дамоклов меч уже навис над всеми Виерами, и больше никому из них не удастся встретить свою пару.

Но Вилеорн тогда – более полутора тысячи лет назад – этого не знал и ждал в предвкушении. Когда ему исполнилось четыреста, он все еще был полон надежд и чувства радостного и томительного ожидания. Вот-вот, еще чуть-чуть и Она появится. Просто в его семье все мужчины очень поздно для демонов женились. Дедушка в 360, прадедушка в 381, отец вообще рекорд побил и только в 398 встретил ту самую и связал себя узами брака. Шло время. Оно все шло и шло… и радость скорой встречи с избранной постепенно уходила вслед за утекающими годами. Потом пришло отчаяние. Потом исчезло и оно, уступив свое место апатии. И, наконец, и этого не осталось. Остался только долг. И вот… Вот они – те самые глаза. Испуганно-настороженные, взирающие с опаской, серо-голубые. Спустя 1865 лет. У отца был рекорд, говорите?

Но как так получилось? Почему? Что случилось со Вселенной? И почему человек? Опять человек, как и у Эрха. Что там такое щелкнуло в схеме мироздания, что уже после того, как демоны-правители и демоны-воины практически вымерли, их диадами стали девушки человеческой расы? И как, раздери всех Мрак, в него может влюбиться молодая девушка, если на его седины даже смотреть уже страшно. А взаимная любовь пары была необходимым условием для заведения потомства у крылатых демонов. Найти диаду – это полдела. Слишком разные по своему потенциалу энергопотоки не сольются, если у одного из них есть ментальное препятствие.

Лири никак не могла понять, что случилось с ее спасителем. Его лицо вдруг превратилось в застывшую маску с жутко горящими зелено-желтыми глазами. Они блуждали по ее лицу, будто пытаясь увидеть в нем нечто давно потерянное. Крылья носа раздувались, мужчина шумно дышал.

– Что с Вами? – осторожно спросила Лири. – Вам плохо?

Мужчина не ответил, только слегка отрицательно качнул головой и продолжил рассматривать ее каким-то диким взглядом.

Лири испугалась. Нужно было как-то прервать эту странную и неловкую ситуацию.

– Наверное, я похожа на кого-то из Ваших родственников?

Нависший над ней мужчина никак не отреагировал. Лири стало не по себе. Она не знала, что делать и говорить. Поэтому решила развивать предложенную тему:

– На дочь или внучку?

Ви как обухом по голове ударили, и он вышел из восторженного транса.

«Дочь или внучку, – мысленно повторил он. – Боги, я выгляжу как кретин. Старый дурак!»

– Я… пойду, – выдавил он из себя и стремительно поднялся с кровати.

Лири крепко зажмурилась и юркнула с головой под одеяло.

Предложенная Ви рубашка была ей ровно до колена, а шов, который должен быть на плечах, только чуть не доходил до локтей. Закатанные рукава были очень неудобными. Из-за большого количества подворотов, на предплечьях образовались огромные многослойные тканевые шишки, которые выглядели очень нелепо вкупе с неимоверной ширины подолом. Рубашка висела на девушке мешком.

«Ужас!» – подумала Лири, но других вариантов гардероба у нее не было.

Она постучала дверь, за которой скрылся ее спаситель. Некоторое время назад оттуда начали доноситься чудесные запахи.

Пока Лири приводила себя в порядок, Ви решил соорудить им обоим что-нибудь бодрящее. Еды у него, к сожалению, в этой квартире не было. А вот молотый шоколад и кое-какие парафармы с повышающими энергетический потенциал веществами нашлись.

Он связался через ментал со сходящим с ума Лором Карангом и сказал, что он, как и сказал, в столице и с ним все нормально. Но ему нужна еда. Что-нибудь калорийное. И побольше. Последовавшее от главы службы охраны настойчивое предложение вернуться во дворец и сдаться в руки медиков и целителей Вилеорн категорически отверг.

– Сир! – вопил Каранг. – Вы не имеете права пренебречь моим советом после того, как побывали в такой сильной энергетической аномалии. Дайте координаты или призовите, и я сам Вас немедленно заберу.

– Лор, как же я тебя иногда ненавижу за твое твердолобие. Я. Сказал. Нет. Запоминай адрес куда принести мне завтрак. На двоих. Хотя, нет. Ты же не завтракал, правильно? Давай на троих. Исполняй.

– Слушаюсь, Ваше Величество, – проговорил смирившийся очередной раз с упрямством Вилеорна Каранг.

Ви решил, что Мрак с ним, что он рассекретит свое никому не известное обиталище настырному префекту претория. Ничего страшного. Отдаст жилье для казенных нужд, а сам потом найдет себе другое.

Императора сейчас больше волновало то, как вести себя с его диадой. Вилеорн пока не хотел рассказывать ей о себе. Судя по тому, как она себя вела, можно было сделать вывод, что она понятия не имеет, кто перед ней. И это просто замечательно. Можно пообщаться наравне, без отсылок на регалии.

Его размышления прервал тихий стук в дверь.

– Заходи!

Девушка зашла, осторожно присела на табурет с мягкой темно-зеленой обивкой и посмотрела на своего спасителя.

– Простите, пожалуйста, за мою неадекватную реакцию. Просто… я… Это же Вы вытащили меня из Зарейской топи, да?

– Да, я оказался поблизости. И, кстати, меня зовут Ви.

– Ви? Это полное имя?

– Ви Виер.

Император решил не врать без нужды и по максимуму говорить своей диаде правду, чтобы потом как можно меньше выяснений отношений было. И сейчас Вилеорн напрягся: заподозрит что-то или нет?

– Вивиер, – грустно произнесла Лири. – Я в топь упала на виверне, а вытащил меня оттуда Вивиер. Очень приятно, господин Вивиер, меня зовут Лири.

– Лири, – Император повторил ее имя и подумал о том, что это самое красивое имя из всех, которые он слышал.

«Боги, я, кажется, резко поглупел» – Вилеорн сам поразился своим мыслям об имени девушки.

– Лири, а зачем ты полетела напрямую через топь? Ты знала, что это опасно? Или нет?

– Да, бабушка мне говорила, что это Зарейская топь – гиблое место. Но я же летела «над», а не плыла «по».

Ви разлил по кружкам горячий шоколад с энергетическими добавками и сел за стол напротив Лири. Он сам уже почти полностью восстановился после купания в Ледяном болоте.

– Пей, Лири. Бабушка, наверное, волнуется?

Девушка опустила голову, пытаясь скрыть, что на ее глаза навернулись слезы.

– Нет. Она умерла.

Сколько бы Ви отдал, чтобы сейчас прижать ее к себе, утешить. Но он был вынужден сидеть на стуле и изображать учтивое участие.

– А твои родители?

– Их нет. Я жила с бабушкой с самого рождения. Моя мама умерла через год после того, как я родилась. А кто мой папа, я даже не знаю. Мне не говорили. Мы с бабушкой собирали травы, листья, выращивали лечебные растения и варили парафармы. У нее, кстати, кроме наших местных растений была коллекция со всех концов света. Даже ума не приложу откуда. Жители местные часто к нам приезжали за снадобьями. А у мамы моей есть брат. Он работает врачом в Стратсе. Я как раз летела в столицу, чтобы его найти. Но вот… упала в топь. И Вишку погубила…

Чудовищный груз ответственности за чужую жизнь все же выбил пробку самообладания и пристойного поведения Лирианы перед незнакомым мужчиной. Скорбь и отчаяние заполнили ее до самого дна души. Только себя она считала виноватой в смерти несчастного виверна. И тем чудовищнее была ее вина, что маленький ящерок признал ее матерью, поверил ей… А она…

– Вишка! – сквозь сдавленные рыдания произнесла Лири, отворачивая и наклоняя голову, чтобы ее собеседник не увидел слез, катящихся по ее щекам. – Он же еще малыш был. Добрый такой. Ласковый. Я его в лесу возле мертвой виверны нашла. От бабушки прятала, молочком отпаивала.

Больше подавливать тихие всхлипы не получалось, и Лири разрыдалась. Она все это время пыталась гнать от себя мысли о маленьком мертвом ящере, который стал для нее настоящим ребенком. Даже привязался на эмоциональном уровне. И погиб. Погиб по ее вине. Все это так неожиданно и сразу свалилось на нее – тихую девочку, привыкшую жить в глуши в мире парафармов и рецептов.

Ви сразу бросил свои сомнения относительно «имею право – не имею право». Он опустился перед Лири на колени, как раз сравнявшись ростом с сидевшей на табурете девушкой, обнял и прижал к себе, пытаясь успокоить.

Она вцепилась в него изо всех сил. В этого незнакомого взрослого мужчину-демона. Уткнулась носом в плечо и рыдала. Только бы он никуда не исчез. Хотя бы в ближайшие десять минут. Пять…

– Вишка… – судорожно всхлипывала Лири. – Вишенька…

– Лири! Лири, ну не плачь, девочка. Жив он. Жив твой виверн, – Вилеорн обхватил ладонями лицо девушки, заставил посмотреть в его глаза и кивнул на дверь, ведущую из столовой в гостиную. – Его переходом вместе с нами засосало. В гостиной он лежит. Спит пока. Правда отмывать его от этой зелено-серебристой мерзости пару дней придется. Хорошо, что у вивернов очень высокая температура тела и низкая мыслительная активность. Вредоносное вещество из болотной воды быстро испарилось и не успело убить твоего друга.

Лири вскочила и бросилась в дверь, на которую указал глазами господин Вивиер.

– Вишка! Живой!

После залитой слезами шеи господина Вивиера, Лири переместилась на шею ящера.

Вилеорн смотрел на нее из проема двери и чувствовал, как тысячелетняя корка льда, покрывшая душу, трещит от живых, ярких эмоций этой девушки – его диады. Императора вдруг посетила удивительная мысль, что его жизнь только начинается. Да, только сейчас. Примерно за два столетия до ее конца.

«Лор» – позвал Император Каранга.

«Я на месте» – послышалось из ментала.

«Иду. Жди» – отправил ему Вилеорн мысленный приказ.

Император вышел в прихожую и открыл наружную дверь. Увидев открывающего рот и собирающегося произнести приветствие начальника охраны, он буквально метнулся вперед и зажал его рот рукой.

Каранг остолбенел и выпучил на Повелителя глаза.

– Тихо! Она услышит.

– М? – видимо, это должно было звучать как «кто?»

– Лири. Та, кого я спас. Я пока не хочу, чтобы она знала кто я, – Император опустил руки, освобождая Каранга.

Каранг заволновался. Уже на протяжении трехсот лет он был главой службы личной безопасности Императора. Его мышление было абсолютно стереотипичным. Логическая цепочка, которую создал его мозг, не могла быть иной, кроме как: «злоумышленник создал энергетическую аномалию – бросил в нее ничего не подозревающую жертву в расчете на соответствующую реакцию Императора – по месту нахождения жертвы злоумышленник находит Императора и…». Лорд Каранг потянулся к браслету на левой руке для активации режима повышенной готовности.

Вилеорн сразу же понял причину треволнений старого служаки и решил, что своему префекту претория по любому придется довериться. Вилеорн перехватил его руку:

– Стой. Стой, куда тебя понесло? – улыбнулся он. – Она моя диада, Лор.

Каранг открыл рот. Потом закрыл. Он замер, боясь, что Император сейчас скажет, что это шутка. Но тот стоял и улыбался. И выражение лица у него было какое-то совсем другое. Отличное от всех тех, что лорду Карангу доводилось видеть раньше у своего августейшего опекаемого.

«Оно счастливое!» – ошеломленно подумал лорд Каранг.

У него вдруг разжались руки, и контейнер с завтраком глухо стукнул о пол. Но ведь это значило, что Повелитель теперь женится, да? И они… Все они уже вовсе не обречены?

– Сир, я… – в этот момент Лору захотелось броситься Повелителю в ноги и возблагодарить кого-нибудь. Да, хотя бы, тех же богов.

Понимая его состояние, Император шагнул ему навстречу, приобняв, похлопал по спине и произнес:

– Вот то-то и оно! А представь, что у меня в душе творится? Поднимай наш завтрак и пошли. Нужна твоя помощь. Если что, обращайся ко мне «Ви» и на «ты».

– Слушаюсь, Ваше Величество.

– Лор!

– Простите… ти… Ви… О боги…

Император вместе с Карангом вошел в гостиную. Лири сидела на полу гладила голову своего любимого Вишки, положив ее к себе на колени.

К внезапному счастью Лири, в седельной сумке, которую она надежно закрепила на боку ящера, не все пропиталось серебристо-зеленой жижей. Шорты, которые она сунула перед самым отлетом в пакет были абсолютно чистыми, и девушка шустро их на себя натянула, почувствовав себя гораздо комфортнее. Хотя рубашка господина Вивиера и была ей до колен, Лири все равно остро ощущала свою наготу, и ей было жутко неловко. И книга Молиуса Каборна, также бережно завернутая в непромокаемый полиэтилен, осталась чистой и невредимой. Все остальное, в том числе и документы, спрятанные в боковом кармашке, было испорчено.

Увидев вошедшего незнакомого мужчину, Лири встала, вежливо поздоровалась и бросила вопросительный взгляд на Ви.

– Лири, познакомься, это мой друг лорд Каранг.

Лорд! Она первый раз в жизни видела живого лорда!

Глаза Лири полезли из орбит, она выпрямилась и сделала заученный когда-то по книжке реверанс. Девушка отчаянно надеялась, что сможет продемонстрировать высокому лорду достойные манеры.

– Милорд, безмерно счастлива с Вами познакомиться.

«Мрак! Ну какой лорд?! Вот же идиот! Ведь только что увещевал Каранга, а сам…Точно Ледяное болото весь разум высосало» – мысленно стукнул себя по голове Вилеорн.

Но тут ему на помощь пришел Лор, у которого, в отличие от побывавшего в болоте и обретшего диаду Императора, с головой было все в порядке. Лорд Каранг не зря занимал свою должность, и процесс обработки информации в сложных ситуациях в его мозгу проистекал быстрее, чем квантовая телепортация кошки на соседнюю улицу.

– О, сударыня, ну что Вы! Его… – Каранг чуть не сам не ошибся, восторженно рассматривая неожиданно появившуюся в виде хрупкой человеческой девушки надежду Империи. – Ви сказал «Лор».

Затем он поклонился и произнес:

– Лорел Каранг. К Вашим услугам.

«Лор, я твой должник» – прочитал он во взгляде Императора.

– Ну что? Позавтракаем? – спросил Вилеорн.