Текст книги "1937 год"

Глава третья

Индустриализация страны и коллективизация сельского хозяйства в конце 1920-х годов. Лейтмотив ХIV съезда ВКП(б) – превращение страны из аграрной в индустриальную. Ликвидация НЭПА. Борьба Сталина с «зиновьевской» оппозицией. Внешне – политическая обстановка в мире в конце 1920-х годов.

В свете вышеизложенного, очень интересно было увидеть как на первом этапе 1920 -х годов осуществлялась программа подъема народного хозяйства страны – новой экономической политики НЭП.

К концу 1925 года заканчивался первый этап ленинского НЭПа, получивший в истории название восстановительного или сельскохозяйственного этапа, и завершилось восстановление разрушенной экономики страны, при этом тяжелая промышленность в этом году уже давала около 75 % довоенной промышленной продукции бывшей царской России. Успешно выполнялся и план электрификации страны.

А ведь восстанавливать промышленное производство в России приходилось фактически на пустом месте. Первая мировая и гражданская войны, иностранная интервенция дотла разорили страну. Промышленность находилась в упадке – в 1920 году было выпущено продукции почти в семь раз меньше довоенной. Большая часть заводов и фабрик не работали, шахты и рудники разрушены и затоплены, чугун плавила одна Енакиевская домна. Если в 1913 году Россия выплавляла 4, 2 млн. тонн чугуна, то в 1920-м – всего 115 тысяч тонн. Это примерно столько же, сколько получали его в 1718 году при Петре I. За это время количество индустриальных рабочих сократилось в два с лишним раза. В 1922 году страна отставала от США по производству чугуна в 72 раза, по стали – в 52 раза и по добыче нефти – в 19 раз. Преодоление разрухи и задачи восстановления довоенного промышленного производства бывшей царской России были лишь первыми шагами на пути развития экономики страны.

Известно, что в царской России, отсталой аграрной стране, две трети производимой продукции давало сельское хозяйство и лишь одну треть – промышленность. Занимая 16 % территории земного шара, располагая 8, 2 % населения земли, царская Россия производила немногим более 4 % мировой промышленной продукции. В 1913 году было изготовлено чуть больше 1, 5 тысячи простейших станков, пригодных для обработки металла, так как станкостроительная промышленность фактически не существовала, и подавляющая часть станков и механизмов импортировалась.

Вот такое наследство досталось Сталину. Ему пришлось идти на колоссальные жертвы потому, что Россию до такого убогого состояния довели его предшественники, – и царские особы, и сановные чиновники, и буржуазно-демократическая интеллигенция. В.И.Ленин по этому поводу очень образно высказался: «Вам не по душе это варварство? Не прогневайтесь отвечает вам история, чем богата, тем и рада. Это только выводы из того, что мы имели».

Задача стояла неимоверно трудная. Что означала на практике индустриализация страны? Постройка заново отраслей индустрии, которых прежде не было в царской России – машиностроительных, станкостроительных, автомобильных, металлургических заводов – гигантов, осуществить производство двигателей и оборудования для электростанций, химической промышленности, коренным образом увеличить добычу угля и производство металла, создать новую оборонную промышленность, построить артиллерийские, снарядные, авиационные, танковые и пулеметные заводы, нельзя было забывать о тракторах и сельхозмашинах. И все это требовалось осуществить в условиях враждебного окружения капиталистических стран и в кратчайшие исторические сроки.

Вся тяжесть претворения в жизнь ленинских заветов легла на плечи И.В.Сталина, который разработал строго обоснованную и четкую программу подъема народного хозяйства страны, основой которой было создание тяжелой промышленности, и прежде всего, машиностроительного производства для различных отраслей народного хозяйства.

С чего начинать? В партии развертывались ожесточенные дискуссии. Многих сбивало с толку то, что индустриализацию начинать сразу с развития тяжелой промышленности, значит, в соответствии с экономическими законами, первые 7 – 8 лет не получать никакой прибыли и подсчитывать одни убытки. / 114 /.

Возникла крайняя необходимость определить более точно пути развития страны, и с этой целью в декабре 1925 года открылся ХIV съезд партии, который проходил в крайне напряженной борьбе. Еще не было случая, когда бы делегация крупнейшего промышленного центра страны – города Ленинграда, собиралась выступить против политики ЦК ВКП(б). Руководители партийной организации Ленинграда Зиновьев и Каменев, стараясь во что бы то ни стало сорвать курс на индустиализацию страны, сумели все-таки подтасовать состав делегации на съезд от областной партийной организации. В результате после доклада И.В.Сталина на съезде партии, в котором лейтмотивом звучало главное: «Превратить страну из аграрной в индустриальную, способную производить своими собственными силами необходимое оборудование», ленинградская делегация выдвинула в качестве содокладчика члена Политбюро ЦК ВКП(б) Зиновьева. Тому активно помогал некто Сокольников, разрекламированный сторонниками оппозиции как «опытный и талантливый экономист». Зиновьев выдвинул так называемый встречный план экономического развития страны. Суть его состояла в следующем: «Индустриализация, в том виде, в каком ее предлагает сталинский ЦК, задача для страны невыполнимая. На те «грошевые» накопления капитала, которые можно использовать на эти цели, индустрию не построить. Нужно искать другие источники накопления капитала для создания индустриализации и иные пути ее осуществления. Поэтому не следует сразу развивать тяжелую промышленность, а сделать упор на легкую промышленность, как это было первоначально во всех развитых теперь индустриальных капиталистических странах. Развитие легкой промышленности позволит быстро накопить все необходимые средства и, используя их, можно будет высокими темпами успешно решать проблемы тяжелой промышленности».

– Что такое один Днепрогэс? – иронизировал Зиновьев. – Это же кошкины слезы, нам нужно каждый год десять Днепрогэсов! Поэтому спорить просто не из-за чего, нужно начинать большую индустриализацию с развития легкой промышленности. Нечего выдумывать велосипед, он уже выдуман, нечего искусственно создавать себе непреодолимые трудности. Что же касается необходимых для успешного развития легкой промышленности станков и другого машинного оборудования, то все это можно будет ввозить из-за границы в обмен на зерно и сырье. Например, из Германии, с которой уже заключен в Рапале торговый договор. Немцы остро нуждаются в емком советском рынке, в поступлении из России сырья и зерна для восстановления промышленности в Германии. Начинать же индустриализацию сразу с развития тяжелой промышленности крайне обременительно для народа, который этих трудностей просто не выдержит.

Сталин, как всегда во время дискуссий, сохранял присущее ему спокойствие и не перебивал оратора от оппозиции. Когда Зиновьев закончил свое выступление, Сталин тихим голосом задал ему вопрос: – Кто является автором предлагаемого вами партийному съезду плана индустриализации страны?

Побледневший и явно растерявшийся Зиновьев некоторое время молчал. Затаили дыхание и делегаты съезда, почуствовавшие, что сейчас произойдет что-то необычное и очень волнующее для оппозиционеров. Справившись с волнением, Зиновьев ответил: «Этот план принадлежит мне и товарищам по оппозиции, родился он в результате мучительных раздумий о судьбах страны, о благах и интересах советского народа». / 114 /.

Тем же тихим голосом Сталин задал второй вопрос: «Почему же этот план оппозиции как две капли воды похож на план Дауэса, американского банкира, который направлен на ограбление и закабаление нашей страны?». Еще больше побледневший Зиновьев, схватившись рукой за сердце, беззвучно шевелил губами, не в силах произнести ни слова. Молчали и другие оппозиционеры.

Не получив ответа, Сталин продолжил: – В чем суть этого плана Дауэса – видного представителя Национальной ассоциации промышленников США? Суть состоит в следующем. Германия проиграла войну и до нитки ограблена по Версальскому договору странами победительницами. В свою очередь в годы Первой мировой войны Англия и Франция задолжали за поставки продовольствия и вооружения США астрономическую сумму в 26 миллиардов долларов. Как же им получить репарации с Германии и выплатить долги США? Что с голого возьмешь? Вот американские банкиры и придумали так называемый план Дауэса, предложили оживить и восстановить промышленность Германии. А поскольку она нуждается в рынках для сбыта своей промышленной продукции (которые ни США, ни Англия, ни Франция ей предоставить не могут), и нуждается в сырье и зерне, то Германии и следует в этих целях использовать рынок и сырьевую базу Советского Союза. По этому плану американских банкиров, если его удастся протащить, Германия будет направлять в СССР машины и другое оборудование, получая в обмен зерно и сырье.

И далее И.В.Сталин безошибочно определяет три важнейшие цели плана американского банкира Дауэса: «Первое. Создать все возможные объективные условия для получения Францией и Англией репараций с Германии. Второе. Превратить СССР в сырьевой придаток развитого Запада, тогда ни о каком строительстве социализма в СССР не может идти и речи. Известно, что страна, которая не производит собственными силами машины, теряет всякую самостоятельность. Она всегда зависит от страны, из которой получает машины. Предположим, немецкие капиталисты заключат с нами договор на поставку в нашу страну 50 тысяч тракторов, объективно необходимых нам, чтобы осуществить очередную посевную кампанию. Когда же наступит срок получения этих тракторов, придет немецкий посол и заявит, что немецкая промышленность испытывает большие трудности и в данный момент не может предоставить нам 50 тысяч тракторов, как это предусмотрено договором. Может предоставить лишь 10 тысяч тракторов. Убытки в этом случае немецким фирмам, в интересах экономической блокады СССР, империалистический блок трех стран, конечно же, возместит. Но нам же нужно 50 тысяч тракторов, ответим мы, иначе мы провалим посевную и страну ожидает голод. Сочувствую, ответит немецкий посол, но помочь ничем не могу. Впрочем, если вы возвратите западно-европейским иностранным предпринимателям заводы и фабрики, конфискованные Советской властью, сдадите на кабальных условиях в концессии частным фирмам США, Англии, Франции, Германии и Японии нефтяные, угольные и железнорудные районы вашей страны, мы постараемся выполнить условия договора и поставить вам 50 тысяч тракторов. И нам ничего не останется, как отказаться от строительства социализма и принять условия немцев, стать жалкими рабами западных капиталистов. Третья задача, поставленная планом Дауэса, поистине смертельно опасная для нашего великого советского народа. Если мы клюнем на приманку, которую нам подбрасывают американские империалисты, т. е. если мы начнем индустриализацию страны с развития легкой промышленности, нам в случае империалистической агрессии, от которой как говорил Ленин, мы всегда на волосок, то защизаться будет нечем. Известно, что современная война – это война моторов. Самолеты, военные корабли, пушки, танки производит не легкая, а именно тяжелая промышленность. Если мы начнем индустриализацию с развития легкой промышленности, мы останемся беззащитными перед лицом возрождающегося гарманского империализма. Ведь известно, что англо-американские союзники еще в 1917 году замышляли не допустить победу социалистической революции в России штыками гарманских империалистов».

В заключение своей речи И.В.Сталин сказал: «Так что клюнь мы на удочку оппозиционеров, и империалисты разгромят нас. Народ наш частично физически истребят, частично превратят в рабов, все же накопленное нами в ходе развития легкой промышленности заберут себе. Однако у коварного плана Дауэса, плана мировых империалистических кругов, есть один весьма крупный недостаток, почему он и обречен на неудачу. План Дауэса составлен без учета мнения хозяина, без мнения советского народа, который в расставленную империалистами ловушку не пойдет, как бы за это ни агитировали Зиновьев, Каменев и их единомышленники». / 30 /.

Последние слова Сталина заглушили бурные авации делегатов ХIV съезда ВКП(б). Терпеливо дождавшись, когда аплодисменты и возгласы умолкли, Сталин задал последний вопрос:

– Кто же вы такие, господа оппозиционеры? Либо вы люди, до предела наивные, абсолютно безграмотные в области политики и экономики, младенцы, поистине не ведающие, что творите, либо вы агенты Дауэса, стремящиеся сорвать социалистическое развитие в нашей стране?

Зиновьев поспешил заверить съезд, что он и его сторонники действительно ошиблись, выступая против генеральной линии партии. После этого, если и имелся у оппозиционеров какой-то политический авторитет, он был ими безвозвратно утрачен. Зиновьев и Каменев превратились в объект откровенных насмешек. Их окончательный организационный разгром был предрешен, это было лишь делом времени. Идеологически с ними было покончено. Курс на индустриализацию страны в СССР победил. Благодаря умелому использованию объективных преимуществ экономики социализма, СССР в итоге стал великой индустриальной державой.

Но все это стало возможным только к 1940 году. А пока, после ХIV-го съезда ВКП(б) Сталину необходимо было решать второй кардинальный вопрос – выбор способа индустриализации. Любая дискуссия по этому поводу протекала трудно и долго, так как ее исход предопределял в будущем характер государства и общества. Не имея, в отличие от России начала века, иностранных кредитов как важного источника средств, СССР мог вести индустриализацию лишь за счет внутренних ресурсов. Влиятельная группа, куда входили – член Политбюро Н.И.Бухарин, председатель Совнаркома А.И.Рыков и председатель ВЦСПС М.П.Томский, отстаивали «щадящий» вариант постепенного накопления средств через так называемое «малое продолжение» НЭПа, а Л.Д.Троцкий – только за форсированный вариант. И.В.Сталин поначалу стоял на точке зрения Бухарина, однако после исключения Троцкого из ЦК партии в конце 1927 года, он поменял свою позицию на диаметрально противоположную. Это привело к решающей победе сторонников форсированной индустриализации. А после начала экономического кризиса в мире в 1929 году внешнеторговая ситуация очень резко ухудшилась, что полностью уничтожило возможности выживания неповского проекта. / 46 /.

Индустриализация, которая в силу очевидной необходимости была начата с создания базовых отраслей тяжелой промышленности, не могла еще обеспечить рынок нужными для села товарами. Снабжение города через нормальный товарообмен нарушилось, продналог в натуре был в 1924 году заменен на денежный. Возник заколдованный круг: для восстановления баланса нужно было ускорить индустриализацию, а для этого, с одной стороны, требовалось увеличить приток продовольствия из села, продуктов экспорта и рабочей силы, а для этого, с другой стороны, нужно было увеличить производство хлеба, повысить его товарность, создать на селе потребность в продукции тяжелой промышленности, т. е. в машинах. Ситуация усложнялась тем, что в ходе революции были уничтожены основы товарного производства хлеба в дореволюционной России, т. е. крупных помещичьих хозяйств, и необходим был проект создания чего-либо, что могло бы их полноценно заменить.

Разорвать этот порочный круг можно было только посредством модернизации сельского хозяйства. Теоретически, для этого было три пути. Один – новый вариант «столыпинской реформы» при поддержке набирающего силу кулака и полнейшем перераспределении в его пользу ресурсов основной массы хозяйств середняков, при расслоении села на крупных фермеров и рабочих. Второй путь – ликвидация очагов капиталистического хозяйства, т. е. кулаков и образование крупных механизированных, но только коллективных хозяйств. И третий путь – постепенное развитие трудовых единоличных крестьянских хозяйств с их кооперацией в «естественном» темпе. По всем расчетам третий путь оказался слишком медленным. После срыва заготовок хлеба в 1927 году, когда пришлось пойти на чрезвычайные меры (твердые цены, закрытие рынков и даже репрессии), и более катастрофической кампании хлебозаготовок 1928 – 1929 годов вопрос должен был решаться срочно. Чрезвычайные меры при заготовках в 1929 году, воспринятые уже как нечто совершенно ненормальное, вызвали около 1300 мятежей. Путь на создание фермерства через расслоение крестьянства был несовместим с советским проектом по различным идеологическим причинам. Был взят курс на коллективизацию. Это предполагало и ликвидацию кулачества.

Сталин, необходимо заметить, в силу своей обычной деловой направленности к умеренным решениям, придерживался мягкого варианта, предложенного Н.Бухариным. Об этом сохранилось достаточно документов, и только Хрущев с трибуны ХХ-го съезда твердил о том, что Сталин «лицемерил». Нет, он конечно же, не лицемерил, он вполне искренне считал, что можно обойтись без грабежа крестьянства. Но надо признать, что на ХIV-ом съезде партии были и другие концепции НЭПа, а Сталина «заставили» принять самую примитивную из них – «бухаринскую» (Бухарин, Рыков, Томский), что и привело к кризису в конце 1920-х годов.

Кстати, Китай развивался в конце ХХ-го столетия именно потому, что не пошел по-»бухаринскому» пути – Ден Сяо Пин учился в эти годы в СССР, – Китай учился на наших ошибках. В свое время, когда А.Н.Косыгин в 1960-х годах собирался ввести новый НЭП, он поручил ученым-экономистам в первую очередь изучить проблемы, которые порождала эта политика в конце 1920-х годов. Они издавали не труды Н.Бухарина, а стенограмму ХII – го и ХIV – го съездов ВКП(б). / 263 /. Очень жаль, что события в Чехословакии в 1968 году серьезно напугали брежневское партийное руководство, что от нового НЭПа и хозрасчета они предпочли отказаться.

Почему же НЭП по-бухаринскому проекту был ошибкой? Да, прежде всего, потому, что выручка от продажи зерна в эти годы составляла всего половину от всего экспорта. И она уже никак не могла обеспечить потребности России в индустриализации страны. Главная цель НЭПа была провозглашена, как смычка между городом и деревней. И вначале она рассматривалась как обычный идеологический ход – идти навстречу пожеланиям крестьян, отказаться от продразверстки и перейти к продналогу, и главное, одновременно дать свободу торговле.

Но постепенно, где-то в начале 1927 года, выяснилось, что всего этого явно недостаточно. Для того, чтобы крестьянство успешно развивалось надо было одновременно создать крупную промышленность, частную и оптовую торговлю, а это уже был бы государственный капитализм. Именно это и привело к образованию критической ситуации в стране, в конце 1927 года возник кризис хлебозаготовок, т. е. в стране был хлеб, зерно, а крестьяне его не продавали. У крестьянина должен быть стимул – или хорошие цены, или промышленные товары. Ни того, ни другого страна обеспечить не могла. Так провалился «бухаринский» НЭП. И руководству страны уже ничего не оставалось, как перейти к насильственным мерам по отношению к крестьянству, т. е. сначала продразверстка, продналог к сознательной части крестьянства, и наконец, раскулачивание.

В 1928 году на ХIII-ой партийной конференции Сталин и заявил о необходимости принятия плана индустриализации страны, он уже говорил о возможности начала Второй Мировой войны, до которой «остается чуть более 10 лет», и о необходимости принятия жестких организационных и политических решений в сельском хозяйстве.

Очень многие политологи-экономисты, зацикленные на идеях либерализма(Ясин и другие) все еще глупо подвирают, что якобы Сталин пугал всех скорой войной, потому что был «сдвинут на идее единоличной власти». Его, мол, скинуть хотели, а он «упирался, так за власть цеплялся». Ложь! В предыдущих главах я документально показал, как трижды И.В.Сталин писал прошения об отставке до 1927 года, и дважды он это делал и в 1928 – 1929 годах.

А ведь знают эти апологеты либерализма, что Сталина можно было снять без проблем. Очень просто. Собрали ЦК, и чтобы снять с должности Генсека, надо было только проголосовать. Тем более, что в конце 1920-х – начале 1930-х годов и вплоть до 1935 года Сталин не имел большинства в ЦК. 62 % членов ЦК почти всегда противостояли сторонникам Сталина. Это право – троцкистский блок во главе с Бухариным, центристы во главе с Троцким, Градовым, Эделем, лево – троцкистский блок во главе с Зиновьевым, левые уклонисты во главе с Каменевым, уклонисты – националисты и т. д.

Вот такая была обстановка. В таких условиях революция еще продолжалась. И Сталина не только не сняли, его просто не могли снять, и отставку принять также. Альтернативы его кандидатуре не было. И в этих условиях Сталину не просто было удержать власть. К тому же было необходимо сплотить руководство партии своими идеями построения социализма в отдельно взятой стране, и прежде всего, идеей индустриализации и военного паритета с ведущими странами Европы.

В Первую пятилетку Советского Союза Запад выставил такое условие – «Россия будет расплачиваться за станки и оборудование только зерном». При этом цену на зерно Запад снижал регулярно, а цены на свое оборудование в течение 1927 – 1930 годов повысили почти в два раза. Зерно составляло только половину необходимого экспорта из России: в 1927 – 1928 году – 1, 6 млрд. руб. из 2, 4 млрд. руб., в 1928 – 1929 году – 1, 2 млрд. руб. из 2, 1 млрд. руб., в 1929 – 1930 году – 1, 2 млрд. руб. из 2, 3 млрд. руб. Долг страны рос. И наше государство с частником заключает Договор – каждой весной текущего года на продажу хлеба государству по фиксированной цене. И в случае не выполнения частником своих обязательств по Договору государство и применяло силу для погашения долга. Тогда и начался кулацкий беспредел. / 97 /.

Уже когда начался кулацкий беспредел И.В.Сталин делает хитрый ход. Он отправляет в США пять высокопоставленных чиновников, кстати, от оппозиции, во главе с Министром иностранных дел Литвиновым для выбивания кредитов. После этого только одна американская корпорация и ряд европейских спроектировали такие предприятия как СТЗ, ЧТЗ, ХТЗ, Томский ТЗ, авиа и автозаводы в семи городах, станкостроительные заводы в трех городах, кузнечные и прокатные цеха и станы, литейные заводы в восьми городах, ТЭЦ в Якутске, алюминиевый завод в Ленинграде и еще целый ряд промышленных предприятий. К 1932 году половина экспорта машин и оборудования шло в СССР.

Сколько зерна продавала при этом Советская Россия, на какую сумму не трудно определить. Только покрывала ли выручка от продажи зерна стоимость построенных заводов? Что уж там наобещали делегаты оппозиционеров, какую долю в активах экономики Советской России для магнатов – банкиров и прочих промышленноков – это до сих пор скрыто в секретных архивах, как и точный состав делегации. Известно только, что сам Литвинов к этому имел весьма далекое отношение, так как он вел переговоры на государственном уровне, а конкретно обо всем вели переговоры делегаты – оппозиционеры. Однако, точно известно, что И.В.Сталин этим господам все планы поломал кардинально. Все построенное на эти кредиты принадлежало только России. Вот именно за эти деньги либералами любимая оппозиция и собиралась убить Сталина, чтобы расплатиться с подельниками. Хотя Сталин позднее уже в начале 1930 -х годов расплачивался за эти заводы золотом с процентами, так как Западу необходимо было долевое участие в экономике Советской России. А вот когда партийных оппозиционеров, точнее большую часть партийной элиты – регионалов функционеров, пересажали за антигосударственную деятельность и за попытку госпереворота, то Запад срочно стал вкладывать финансы в Гитлера, чтобы уже с его помощью уничтожить Советский Союз.

Ну, а сегодняшним политолагам-рыночникам, экономистам-рыночникам, которые по сути своей ненавидят все, что связано с Советским Союзом и советской историей, зачем им пытаться понять и разобраться во всем этом? Гораздо интереснее рассказывать, что хлеб нагло, по-бандитски отбирали у крестьян. Велика ли беда, что крестьяне сорвали продажу зерна государству, согласно принятых договорных обязательств?!

А кулаки организовали многочисленные кулацкие бунты, создали банды и десятками убивали активистов советской власти, красноармейцев и крестьян, желающих работать в коллективных хозяйствах. Ну, и что?! Вы полагаете, здесь есть о чем говорить?!

В городах с голоду начали умирать, да стройки пришлось частично замораживать из-за нехватки средств на строительство заводов! Какая безделица! Есть о чем волноваться?!

Да, видимо нужно было пасть в ноги кулаку, которых еще Столыпин создал немерянно, и их прихлебателям, да поплясать для них – может хлеб и отдадут по договорной цене?!

Да, нет господа демократы – либералы! Думается мне, что тогда уже наступил момент, когда другого выхода просто не было. Либо создавать колхозы и выгребать хлеб у кулака, либо страна сорвется в новый хаос, и сама собой начнется вторая гражданская война. Тогда уже придется воевать не за идеи, а за выживание.

И Сталин принял это решение, которое, уж поверьте, далось ему очень не легко. В то тяжелое время все понимали, что решение принято правильное, альтернативы просто не было. Даже на Западе понимали необходимость перехода в условиях России от мелких крестьянских хозяйств к крупному, коллективному, машинному земледелию, которое одно только могло вывести десятки миллионов крестьянских хозяйств из вековой нужды.

К тому же надо учесть еще один важный момент. В те годы на необъятной территории СССР около 83 % населения проживало в сельской местности. Спрашивается, а кто же будет воплощать в жизнь индустриализацию страны, кто будет работать на всех этих гигантских стройках социализма?!

И народ также воспринял эти решения как необходимые и абсолютно правильные. Именно в эти годы был высочайший интеллектуальный и духовный подъем людей, люди работали с громадным воодушевлением.

А крик либералов различных мастей о том, что мы упустили еще один «альтернативный» вариант, который подняли уже только хрущевско-горбачевская клика, и заключался он в том, что следовало «любые деньги взять взаймы» на Западе. Ну что ж, господа, у вас уже есть опыт. Сколько кредитов(!) было взято на Западе в ельцинские времена, и что? Народу стало легче? Конечно, нет. А главное, сколько политических уступок пришлось сделать в пользу кредиторов?! А вы думаете, господа либералы, в двадцать девятом году дело обстояло бы иначе? Да, никогда! Для этой цели, главным образом, кредиты и даются в подобных тяжелых ситуациях, чтобы загнать должника в политическую кабалу…

Но в любом случае, нынешним «либералам – демократам» очень приятно продолжать рассказывать о том, что Россия и так всегда «должна» Западу за отобранные после Октября 1917 года заводы и фабрики. Правда, сколько Запад должен был еще царской России, да сколько украли и вывезли товаров, оборудования, ценностей из России в годы интервенции?! Ведь можно было договориться!! Но это Россия всегда должна с Западом договариваться! И, конечно, на их условиях. Так было и в 1927году.

А в 1929 году и после на Западе не было свободных денег. В те годы как раз разбушевался мощный мировой экономический кризис, который начался в США и распространился на всю Европу. Возможно, благодаря этому кризису, СССР и не подвергся нашествию новой Антанты. Запад был обеспокоен собственным выживанием. Вот почему Запад весьма охотно, порой дешевле обычных рыночных цен, продавали Сталину все, что он хотел, – от автомобильных заводов до оборудования по добыче полезных ископаемых.

Для этой цели нужны были деньги, много денег. А советская государственная казна была пуста. Миллиарды золотых рублей были растрачены впустую на коминтерновские игры и авантюры. К тому же, у Советской России не было колоний, которые можно систематически грабить, как это проделывали почти все страны Европы. Кем-то нужно было пожертвовать. В данном случае, крайними оказались крестьяне.

Почти все развитые страны прошли через это. Россия не стала исключением. Так было и в Англии в 1512 году. Сложилась очень похожая ситуация, правда, без особых кризисных явлений. Чтобы создать мощную и конкурентноспособную промышленность, а в то время это могло быть только производство сукна, необходимо было разводить огромные стада овец. Но места для постбищ не хватало, потому что крестьянские общины не собирались делиться землей.

У властей было только два выхода. Или отказаться от нужной индустриализации, или применить силу. Силу и применили. При этом крестьян согнали с земли. Многие переселились в города. А 72 тысячи крестьян, что состовляло 2, 5 % от населения Англии, были уничтожены «за бродяжничество», хотя бродягами они стали не по своей вине, а по воле короля Генриха. И все это происходило обыденно. Необходимо было создать мощную, и прежде всего, конкурентноспособную промышленность, не считаясь с любыми жертвами. И ее создали… Вот только английская история почему-то очень плохо «помнит» эти события.

В этой связи мне бы хотелось рассказать о раскрестьянивании по-американски. Сейчас очень многие люди в России, благодаря «заботам новоиспеченного историка» Н.Сванидзе, знают о двух миллионах переселенных большевиками кулаках, названных иначе «спецпереселенцами», обеспеченных, заметьте, в местах нового переселения либо землей, либо работой. Но мало кто знает при этом о пяти миллионах американских фермеров(это чуть более 1, 5 миллиона семей), в начале 1930-х годов согнанных банками с земель за долги, но не обеспеченных правительством США ни землей, ни работой, ни социальной помощью, ни пенсией по старости, – абсолютно ничем. / 75 /.

Это раскрестьянивание по-американски(defarming) – может быть, и «оправданное необходимостью укрупнения производства продукции сельского хозяйства» – должно быть безоговорочно и полностью поставлено в один ряд с раскулачиванием, реально проведенным в СССР в то же самое время, в схожих масштабах и для решения тех же экономических вызовов, а именно с целью необходимости товарного роста сельского хозяйства в предвоенный период, его укрупнения и полной механизации.

Каждый шестой американский фермер попал под каток мощного голодомора. Люди шли в никуда, лишенные земли, денежных средств, сввоего родного дома и имущества, – в дикую пустыню, охваченную массовой безработицей, голодом и повальным бандитизмом, неизвестность. Катализатором этой массы «ненужного населения» стали «общественные работы» Д.Рузвельта. В общей сложности в 1933 – 1939 годах на общественных работах под эгидой Администрации общественных работ – PWA, и Администрации гражданских работ – CWA, – все это строительство каналов, дорог, мостов, зачастую в необжитых и болотистых малярийных районах, работали с единовременным числом занятых до 3, 3 миллионов человек. Всего через «американский ГУЛАГ» общественных работ прошло 8, 5 миллионов человек, – это не считая собственно заключенных.