Текст книги "Формула счастья – рецепт беды"

Москва

– Значит, вы ничего не знаете? – усмехнулся Соколов. – Странно слышать от вас такое. Кстати, Семен Васильевич, вам известно, что Товаркин убит?

– Разумеется, – кивнул Тарпинов, – слышал об этом и очень поражен. Товаркин честный человек и никому не мог…

– Перестаньте, Тарпинов, – остановил его капитан, – вы прекрасно знаете, из-за чего убит Товаркин. И вас может ожидать такой конец, если вы не скажете правду. Товаркин убит после моего визита. Он кое-что рассказал, но, увы, отказался это написать.

– Слушайте, капитан, не надо давить на меня. Я не могу понять, какого черта вам надо? Вы пытаетесь доказать, что бывшие преподаватели МГУ опасные преступники. Зачем вам это?

– Я хочу спасти Евгения Антонова. Я уверен, что из-за него убили двух его сокурсников, которые помогали ему ставить какие-то опыты. Евгений, как я понимаю, получил новый наркотик. И вы решили погреть на этом руки. Но вот найти формулу у вас не получилось. И кто-то помимо вас, чтобы заработать на этом, подключил к поиску Антонова наркоторговцев. А может быть, и вы. Но о том, что ваш коллега и друг Валерий Леонидович Юдин уже вступил в это дело, вы знаете. Расскажите мне то, что вы знаете, а я…

– А куда вы пойдете работать, если вас вышибут из органов? – насмешливо спросил Тарпинов. – Наверное, в ЧОП какой-нибудь. Давайте так, капитан, вы ничего мне не говорили, а я не слышал. И прошу вас впредь не приходить ко мне. А сейчас вам пора уходить.

– Слушай, ты, – шагнул к нему капитан, – я надеялся, что ты не имеешь отношения к этому. Выходит, ошибался. Знаешь, что я думаю, – Антонов действительно получил новый наркотик. Об этом, кстати, говорил Товаркин. И подталкивали его к этому вы. Но в то время вы были в отсутствии, Товаркин болел, а по возвращении вы узнали, что Антонов бросил университет. Но вы нашли какие-то его записи.

– Писателем-фантастом вам надо быть, капитан, – усмехнулся Тарпинов. – Надеюсь, это оценят в прокуратуре. Я обязательно…

– Да никуда ты не пойдешь. Когда я говорил, у тебя глаза бегали. А я только высказывал предположение. Я найду Антонова и выясню, как было на самом деле. И я посажу тебя, Тарпинов, и Юдина, и Асташина. Если, конечно, вы раньше не порвете друг другу глотки. Вы же не компаньоны, а конкуренты. Кто из вас ближе к результату? А результат для вас – Антонов. Не обидно? – засмеялся он. – Студент утер нос вам, профессорам. Вы много лет пытались получить наркотик, а какой-то студент взял и придумал.

– «Формула счастья», – усмехнулся Тарпинов, – так назовем новый наркотик. Да, капитан, ты прав. Почти так и было. Товаркин не позволял нам работать с Антоновым, а то бы уже давно появилась на рынке «Формула счастья». Вот ты сказал – профессора, а какой-то вундеркинд вас обошел, не обидно? Обидно, да еще как. Но Антонов не понял, что он создал. И надо отдать должное его терпению. Он долго шел к результату и все же сумел. Но тут видишь, в чем дело, – получилось не так, как мы думали. И сейчас есть опасность, что нас действительно убьют. Кто-то заинтересовался этой «Формулой счастья» и не останавливается ни перед чем. Убили приятелей Антонова, точнее, его, если их так можно назвать, ассистентов, которых Жене с трудом навязали мы. Оба оказались идиотами, списали кое-что у Антонова и ушли. Думали, все. Ан нет, господа, ошиблись. Я увидел эти записи и подумал: вот оно, счастье. Но увы. Антонов не дописал что-то. Хотя формула уже была опробована. А вот кто ее выдал, непонятно. Послушайте, капитан, а если мы с вами договоримся? Вы обеспечиваете нам охрану от ваших коллег, находим Антонова и производим для начала двенадцать килограммов наркотика. Доза, приводящая человека в нужное состояние, полтора грамма. Посчитайте, сколько доз мы получим. Учитывая новизну товара и высокую эффективность, стоимость одной дозы будет примерно десять евро. Совсем ничего. Разумеется, потом цена резко подскочит. Вы представляете, капитан, как мы заживем? Перевозить его можно в чем угодно. Обученные на поиск наркотиков собаки не будут реагировать на его запах. Мы вам прямо сейчас, после того как вы подпишете что-то вроде контракта, выплачиваем три тысячи евро.

– И все-таки я мент, – с сожалением проговорил капитан. – Этого ты, конечно, не повторишь. Никаких договоров не будет, а будет приговор.

– Я не понимаю, о чем вы? Ведь вам на слово никто не поверит. Даже если вам удастся найти Антонова, в чем я очень сомневаюсь, то и он ничем помочь не сможет – слова против слов. Зря вы так, капитан. А сейчас извините, у меня дела.

– Я надеюсь, вы помните, что у вас осталось два дня, – жестко проговорил Джамаль.

– Конечно, – улыбнулась Маргарита. – Но если быть точными, то двое суток, даже чуть больше. Неужели вы думаете, что мы не хотим поскорее покончить с этим? Между прочим, вы сами ничего не делаете, чтобы найти Антонова. С вашими связями и деньгами это можно сделать легко. А вы…

– Послушай, женщина, – сердито перебил Джамаль, – я не сижу каменным изваянием, а тоже пытаюсь выйти на след Марковского и Антонова. Но как, если мы не знаем даже примерно, где искать? Объявлять всероссийский розыск?

– Это вполне может сделать мать Антонова. А заставить ее ты сможешь.

Джамаль что-то удивленно пробормотал, нажал на кнопку. В кабинет вошел темнокожий мужчина. Джамаль что-то быстро сказал ему по-арабски.

– Терпеть не могу, когда при мне говорят на языке, который я не понимаю, – произнесла Маргарита.

Джамаль рассмеялся.

– Мои слуги не говорят по-русски. Я приказал передать русским друзьям, что есть вариант поисков Антонова. Идея с матерью, думаю, верна. Хотя я не исключаю того, что она действительно не знает, где Марковский и ее сын. Никто не знает, куда они уехали. Знали двое, но они убиты. Пришлось убивать и тех, кто завалил операцию. Кстати, твою подругу-соперницу нашли. И ты была права, она действительно нашла покровителя и сейчас работает на Хасана. Это очень опасный человек, он связан с «Аль-Каидой». Впрочем, как и я. Но договориться с ним не получится. Есть еще кто-то третий. Кто – пока неизвестно. Кроме того, информация о чудо-наркотике просочилась к русским мафиози, и они тоже активно включились в поиск Антонова. И один милицейский чин, похоже, тоже знает, в чем дело. А это уже опасно. И не хочется, но придется идти на ликвидацию милиционера.

– «Ликвидацию», – тихо повторила Маргарита. – Давно забытое слово.

– Не понял, – сказал Джамаль.

– У нас сейчас в ходу «замочить», «сделать», «заказать», в крайнем случае – «убить». Слово «ликвидировать» как будто что-то из истории.

– Сейчас нам надо решать свою проблему. И надо постараться, чтоб не было столкновений между моими людьми и людьми Хасана. Есть еще кто-то, и русские зашевелились. Значит, информация об Антонове выплыла на поверхность и достигла правоохранительных органов. А это очень плохо. Но я постараюсь договориться с Хасаном. Главное, вывезти Антонова из России. Интересно, как твоя подруга-соперница вышла на Хасана. Хотя, наверное, как и ты, через знакомых… А вот кто третий? Что не русский, точно. И не гражданин вашей страны. Пока не ясно, кто такой; надо выяснить.

«Вот гнида, – садясь в машину, думал Соколов. – Я, идиот, не взял с собой магнитофон. Впредь надо быть умнее и предусмотрительнее. Хотя с кем теперь говорить? С Юдиным? Он не станет со мной разговаривать. С Асташиным? Он тоже пошлет меня подальше. Тем более что Тарпинов предупредит и того и другого о возможном появлении мента. А может, попробовать сыграть? Сказать, что я записал разговор с Тарпиновым. В это могут поверит и Асташин, и Юдин. Или не поверят. А если попросят дать послушать, что говорит Тарпинов? – Он выругался. – Идти к начальству бесполезно. Пересказывать им разговор с Тарпиновым?» Соколов снова выругался.

– Да он все знает, – нервно произнес по телефону Тарпинов. – И наверняка примет меры. Ему-то легче найти Женьку, чем нам. И начальство…

– Успокойся, – перебил его Асташин. – Что ты ему говорил?

– Да ничего конкретного. Просто подумал, может, он денег хочет, ну и предложил…

– Кретин! Ладно, к начальству он не пойдет, не с чем. К тому же у него не все гладко на работе. Они вдвоем изуродовали одного насильника мальчишек. Чуть не выгнали с работы его и старшего лейтенанта Иванова. Но с ним желательно покончить, иначе он может найти Антонова и мальчишка подтвердит его слова. Тогда многое для ментов станет ясным. Ты-то какого черта рот открыл? Купить его надумал. Товаркина убили из-за этого капитана. Вольный стрелок, мать его. Значит, он знает о наркотике. А это очень и очень плохо. Ты ничего не писал?

– Нет, конечно. Но мне показалось, что он клюнет.

– Кажется – крестись, – посоветовал Асташин.

– Значит, ничем помочь не сможешь? – недовольно спросил по телефону Азиз.

– Нет, – ответил мужчина. – Как ты себе это представляешь?

– Спасибо и на этом. – Азиз отключил телефон и спросил Юдина: – А что говорит твой?

– Вроде пытается что-то сделать. Но я его понимаю. Знать хотя бы область, ведь Россия очень большая. Я понял, что совершил ошибку, обращаясь за помощью к милиционеру. Но надеюсь, что он ничего не поймет. В конце концов, он в большей зависимости. Я могу, если мне зададут вопрос, зачем вы пытаетесь разыскать Антонова, ответить просто – он мой бывший студент; я слышал, что у него неприятности, беспокоюсь.

– Умно, – кивнул Азиз. – Но хочется, чтобы обошлось без этого. Антонова, надеюсь, мы найдем довольно скоро. Но его ищут еще…

– Да, – перебил его Юдин. – Асташин его ищет точно. Кстати, на Асташина следует обратить особое внимание хотя бы потому, что задето его самолюбие. Он несколько лет на пару с Тарпиновым пытался создать новый наркотик. И даже название ему придумал – «Формула счастья». И тут какой-то тщедушный студентик находит эту самую «формулу». Скажу честно – и я, и Асташин с Тарпиновым пытались найти формулу в записях Антонова, но не нашли. И если я это принял спокойно и вышел на тебя, то Асташин был в бешенстве. Он желает не только воспользоваться открытием, но и быть, так сказать, у истоков. Я боюсь подумать, что будет, если Асташин найдет Антонова первым.

– А кто покровитель Асташина?

– Я точно не знаю, но кто-то из Петербурга, какой-то наркобарон. И есть сведения, что из Петербурга к Асташину приехал человек.

– Значит, уже трое. И кто опаснее? Двое могут договориться, – ответил на свой вопрос Азиз, – у них один хозяин. Хотя они об этом стараются не думать и даже боятся, что он узнает о наркотике. И вот что еще интересно – все называют новый наркотик «Формулой счастья». Не знаешь почему?

– Знаю. Это были первые слова, которые сказал студент. Точнее, пробормотал. Поэтому и зовут его так. И знаешь, это действительно формула счастья. Затрат на изготовление почти никаких.

– Профессор, почему я об этом узнаю только сейчас? Ты говорил, что…

– Я прекрасно помню, что я говорил, – перебил Юдин. – А вот ты забыл, что сказал мне: просто назови имя, и все. Если подтвердится, что такой наркотик действительно есть, получишь сто тысяч. А когда я найду Антонова, ты будешь моим компаньоном. А что вышло? Уже совершено несколько убийств. Антонова разыскивает еще кто-то. Снова убили…

– Знаешь что, профессор, если ты думаешь, что такие дела решаются в переговорах за круглым столом, то ты ошибаешься. Кстати, ты забыл кое-что. Ты уверял меня, что наркотик будет только моим. Именно поэтому я и…

– И я нашел его, – вспыльчиво перебил Юдин. – И ты заинтересовался им. Иначе бы ты уже давно укатил в свои Эмираты.

– Я не мог позволить другим заиметь эту формулу. Ради нее я приехал в эту страну, в которой, кстати, погиб во имя Аллаха мой сын. Ты представить не можешь, как я чувствую себя, когда прохожу по улице и слышу смех убивших моего сына гяуров. Хотя я понимаю: мой сын приехал в чужую страну с оружием, но…

– Извини, я не знал этого.

– Антонов очень скоро будет у нас. А сейчас надо держаться осторожно. Несколько раз к тебе приходили из милиции. Ты понимаешь, почему я не отпускаю тебя. Ты нужен мне. Во-первых, ты талантливый ученый. Когда я узнал, что наркотик получил не ты, не убил тебя благодаря тому, что ты в свое время спас меня. А сейчас успокоился и понял, что ты нужен мне как человек и как ученый. Наркотик не твой профиль. Я дам тебе возможность работать. Я не верил, когда ты говорил, что он не будет работать, если рядом не окажется кого-то из знакомых. Но ты прав. Я собираюсь вложить деньги в производство этого наркотика.

– Я это понял, но без жены и сына я никуда не поеду.

– Разумеется, они поедут с нами. Ты с моими людьми перевезешь Антонова через границу. Не волнуйся, этот путь безопасен – вам не придется прорываться с боем. А твоя супруга и сын полетят самолетом. Встретитесь вы уже в моих владениях. Так что волноваться нечего.

– Ты сказал, что Антонов скоро будет у тебя. Но как?

– Очень скоро станет известно, где он находится. Ты поедешь к Антонову и убедишь его…

– А если не получиться убедить?

– У меня есть возможность убедить его принять наше предложение.

– Что? – вскочил Соколов. – Я еду! – И он кинулся к двери.

– Димка! – выглянула из кухни пожилая женщина. – Ты хоть бутерброды с собой возьми.

– Я быстро вернусь.

– Весь в отца, – вздохнула женщина.

– Что такое? – Асташин остановил машину.

– Вы кто? – спросил старший сержант милиции.

– А в чем дело? – спросил Аркадий Евгеньевич, увидев стоящие у ворот милицейские машины. – У меня здесь живет коллега и приятель. А почему…

– Здравствуйте, господин Асташин. – К машине подошел Соколов.

– Добрый день. В чем дело?

– Ваш коллега убит, – ответил Соколов. – Два выстрела в голову. Его пытали.

– Черт возьми, Семена пытали? Но почему?

– Вы ничего не хотите объяснить? – Соколов сел в «мерседес» Асташина.

– Я не понимаю вас.

– «Формула счастья». Эти слова вам ни о чем не говорят?

– Простите, я вас не понимаю. Хотя, – Асташин взглянул на удостоверение капитана и вздохнул. – Соколов… да вы прямо рок какой-то, после ваших визитов людей убивают. Поэтому, будьте добры, оставьте меня. Если есть вопросы ко мне, вызовите, пожалуйста, повесткой. А сейчас немедленно покиньте мою машину.

– Понятно. Скажи мне, профессор, – Соколов придвинулся к Асташину, – ты думаешь, он сказал что-то лишнее?

– Позовите кого-нибудь из офицеров! – закричал Асташин.

Соколов вышел из машины.

– Вам это так не сойдет, – предупредил его профессор.

– А тебе очень скоро понадобится адвокат, – улыбнулся Соколов.

– Что происходит? – недовольно спросил плотный мужчина.

– Кто вы? – спросил Асташин.

– Подполковник МУРа Савин.

– Извольте оградить меня от этого горе-сыщика. Я профессор Асташин! Аркадий…

– Привет, капитан, – кивнул Дмитрию подполковник. – Думаешь, и этого скоро грохнут?

– Нет, – ответил Соколов. – Тут скорее всего другое.

– Как вы смеете?! – возмутился Асташин. – Я буду жаловаться.

– Слушай сюда, – усмехнулся Савин. – Тебя вышибли из университета, чуть было не завели дело. Ты для безработного кучеряво живешь. И Димка посадит тебя. Он упрям и умен. Если он говорит, что ты преступник, значит, так оно и есть. И мой тебе совет, Асташин, пиши явку с повинной. Меньше дадут, а если за тобой пока крупного нет, можешь условным сроком отделаться. Хотя теперь, наверное, уже не отделаешься, – посмотрев в сторону коттеджа, многозначительно добавил он.

– Я буду жаловаться! – закричал Асташин.

– Так, – кивнул подполковник, – выйдите из машины. – И приказал сержанту и рядовому: – И его, кстати, тоже обыщите.

– Я буду жаловаться! – снова крикнул Асташин.

– Убит двумя выстрелам в упор, – начал свой отчет эксперт. – До этого били – правда, немного, но больно. Гладили утюгом живот, прижигали глаза сигаретами. Я не сказал бы, что хотели услышать ответ, – рот был заклеен. Ожоги несильные, торопились. И самое главное – между ожогом, переломами и выстрелами прошло не более трех минут.

– Значит, все-таки решили нас по ложному следу пустить, – сказал рослый блондин. – Выходит, прав Димка.

– Что за день такой, – произнес вернувшийся Савин. – Чувствую, сегодня и жена дома наедет, – вздохнул он. – Примета такая: как по трупу что-то не так, жена обязательно придерется.

«Так, – думал Асташин. – Значит, Соколов это не оставит. Вот тварь. Жаловаться я, конечно, не буду, хотя, может быть, и следовало бы. Но злить голодную собаку опасно. А Савин действительно мент, к такому даже с миллионом «зеленых» не подъедешь. Времени осталось не много. Но как выйти на Антонова? Без него… – Асташин резко нажал на тормоз. Машина, заюзив на мокром асфальте, развернулась. – Точно. Так и надо было делать сразу. Кретин». Он достал сотовый.

– Нам надо поговорить, – сказал в спутниковый телефон Джамаль.

– О чем? – недовольно спросил мужской голос.

– Я послал тебе гонца. Надеюсь, ты выслушаешь его, прежде чем примешь решение.

– Решение уже принято. Ты…

– Я повторяю, – жестко прервал его Джамаль, – совет должен выслушать гонца. Поверьте мне, уважаемый, это касается всех.

– Хорошо, – после минутного молчания услышал он.

Афганистан, горный массив

– Я принял решение, – тихо промолвил седобородый старец. – Конский волос не будет послан. – Сидящие на ковриках семеро мужчин молчали. – Аллах акбар. – Старец огладил бороду.

– Аллах акбар, – в один голос отозвались все семеро.

В ярко освещенный зал без окон вошел загорелый афганец в испачканном кровью камуфляже и, опустившись на колени, вытянул вперед руки, коснувшись виском ковра.

– Руби руки, не умеющие держать оружие, – негромко проговорил он. – Отсеки голову, не умеющую…

– Встань, Дзуркаи, – строго проговорил худощавый смуглый бородач. – Я знаю, что караван не прошел и мы потеряли проводника, пятерых воинов и весь груз. Но твоей вины нет. Мы нашли предателя, он понесет наказание, которое заслужил. Ты воин, Дзуркаи, и Аллах милостив. Мы победим в священной войне. Скоро весь мир будет полыхать в огне мести за жизнь погибших истинных мусульман. Твоя рука крепко держит кинжал мести. Иди, воин, и пусть поможет тебе Аллах в войне за нашу веру.

– Аа-а-а! – истошно кричал человек в горящей одежде. Двое афганцев по очереди брызгали на него спиртом. Стоящий на помосте мужчина в белом одеянии заунывно пел. Подбежавший афганец выплеснул на горящего ведро бензина. Яркая вспышка огня оборвала крик.

Санкт-Петербург

– Погоди, – остановил абонента Колун. – Как это ты ничего не знаешь?! Кто-то, блин, знает, а ты нет?! Тогда какого хрена ты мозги канифолил?! Да я тебя, сучара поганая, раком поставлю! Ты, блин, чего хочешь?! – брызгая слюной, кричал он. – Меня за дурака имеешь?! Короче, вот что, Трясина, или, блин, ты мне все раскладываешь по полочкам через сутки, или я тебя, гнида… – Он выматерился. Сидящая в кресле с поджатыми ногами Анна усмехнулась. – Он, блин, ничего не может найти, – отшвырнув сотовый, прошипел Колун. – Во, блин, дела. Все знают, а он нет. Скорее всего вешает лапшу мне на уши и думает… – Он плюхнулся в кресло. – Да я таких…

– Подожди, Ванечка, – Анна подошла к нему, – надо что-то делать, а не…

– Ты меня учить вздумала! – Колун ударил ее по щеке. – Айболит! – заорал он. – Порцию мне!

Вскрикнув, Анна упала, делая вид, что ей больно, застонала.

«Силы у него нет никакой, – думала она. – Ни в постели, ни в ударе. Вот и посадила я тебя, Колун, на наркоту, – мысленно усмехнулась она. – И ты сделаешь все, что нам надо».

– Значит, все-таки решил вспомнить обо мне, – говорил по телефону Гродницкий. – А я думал, что все, ты про меня забыл и наши договоренности аннулированы. Ан нет, – рассмеялся он. – Собственно, между нами все кончено, но я хочу выслушать тебя. Ведь мы неплохо ладили в прошлом.

– Ты все не так понял, – услышал он голос Асташина. – Я не хотел снова остаться в твоей тени, только поэтому и…

– Если я правильно понял твой звонок, – перебил его Гродницкий, – «Формула счастья» существует.

– Значит, уже многие знают?

– Не все. Но заинтересованных лиц не так уж мало. Правда, тех, кто действительно может рассчитывать на удачу, единицы, но они есть. Мне это очень не нравится.

– Мне тоже. Ты приезжай в столицу. Поверь, эта тема требует немедленного обсуждения. Мы теряем время, следовательно, можем потерять все.

– Хорошо, я вылетаю немедленно.

– С Колуном можно кончать. – В кабинет вошел невысокий молодой мужчина. – Анка Пулеметчица звонила. В Москве Трясине ничего узнать не удалось.

– Кончайте, – кивнул Гродницкий. – Я улетаю в Москву. Со мной Индус и его парни. Здесь все останется на тебе, Карлик.