Текст книги "Судьба России. Духовная история страны"

Начало XIV века. Рейд татар не сразу вразумляет наших князей. Междоусобицы еще тлеют, гражданская война стихла, но не ушла вовсе. Между Москвой и Тверью, между московским великим князем Юрием Даниловичем и князем Михаилом Тверским разгорается громкий конфликт.

Михаил Тверской – уникальный человек. Он был прекрасным правителем, и его притязания на великокняжеский престол являлись вполне легитимными по той схеме престолонаследия. Только москвич Юрий Данилович не подчинился ему и стал воевать с Тверью. В их войне участвуют ордынцы. Ведь москвич Юрий женат на сестре ордынского хана – Кончаке. Несмотря на такую поддержку, Юрий Данилович был разбит войском Михаила Тверского, а его жена была захвачена в плен. В Твери Кончака (в крещении Агафья), сестра ордынского хана Узбека, внезапно умирает. И в этот момент Юрий, мстя за свое поражение в битве, поступает очень коварно. Он рассказывает хану Узбеку, будто Михаил Тверской отравил его сестру, хотя Михаил был к этому непричастен.

Михаил смиренно отправился в Орду к хану, понимая, что едет на смерть. Там над ним совершили несправедливый суд и признали виновным. А чуть позже ордынцы закололи Михаила Тверского, томящегося в заточении.

Михаил Тверской признан святым – не только за свою мученическую смерть, но и за жизнь. В нынешней Твери стоит конный памятник святому Михаилу, а в смутное время осаждавшие город поляки и литовцы много раз видели, как из города выезжал «дивный всадник на белом коне с мечом в руках и обращал их в бегство». Увидев икону святого благоверного Михаила, они клятвенно заверили Тверского архиепископа Феоктиста, что явившийся всадник – это тот самый человек с иконы.

Столетия спустя место, связанное с гибелью мученика, страшно прославится на весь мир.

Буденновск в Ставропольском крае. Итогом налета террористов на этот город в 1995 году стала гибель 129 человек. Во время этих кровавых событий многие заложники в больнице и даже сами террористы видели являвшуюся в небе Богородицу. В праздник иконы Божией Матери «Умягчение злых сердец» 18 июня в утреннем небе явился крест и лик скорбящей Богородицы. Ее видели все! И атеисты. Пораженная видением уроженка Буденновска написала икону Божией Матери к сороковому дню поминовения убиенных. Эту икону назвали Свято-Крестовской, поскольку до революции нынешний Буденновск назывался Святой Крест.

Такое название – из-за Михаила Тверского! После его смерти христиане вывезли его тело на Русь. Тогда останавливались в городе Маджары. На ночь они хотели поместить гроб с телом Михаила в храм, но ордынцы, которые сопровождали перевозку, распорядились оставить гроб в хлеву. Ночью над хлевом появился огненный крест, простиравшийся от земли до неба. А утром над местом упокоения гроба появилась радуга. Многие местные жители, христиане и ордынцы стали свидетелями этого явления. Именно поэтому Маджарам дали название Святой Крест, в честь прославления Михаила Тверского, святого мученика, первого православного мученика на Северном Кавказе.

И почти через семь столетий после мученичества Михаила Тверского здесь совершилось новое мученичество. Город Святого Креста, как некогда князь Михаил, так же жертвенно принял удар на себя за всю Россию.

Жена князя Михаила, святая Анна Кашинская. Эта несчастная женщина потеряла в Орде не только мужа, но и двоих сыновей, и внука.

В Послании к Римлянам апостол Павел записывает слова Господа: «Мне отмщение и аз воздам» (Рим. 12:19). По этому закону князь-мученик Михаил был отомщен. 21 ноября 1325 года – аккурат в день гибели Михаила, только спустя 7 лет – был убит и князь Юрий, там же, в Орде. Очень часто Господь дает нам что-то понять через даты.

Эхо тех дней сохранилось – в названии главной улицы страны – Тверская в Москве – это не только указание пути (куда она ведет), но и напоминание, что Москва обязана своей первопрестольностью именно победе над Тверью и мученической смерти Михаила Тверского.

В период междоусобиц резиденция Петра, митрополита Киевского и Всея Руси, была во Владимире. Петр предсказывал освобождение от ига и будущее возвышение Москвы как центра всей России. В 1325 году митрополит Петр переносит митрополичью кафедру из Владимира в Москву. Она сразу же становится духовной столицей Руси. Ее усиление уже не остановить.

Выдающийся князь Москвы Иван Калита в 1326 году начинает строить по благословению Петра Успенский собор – первый каменный собор в городе. Предание гласит, что митрополит Петр сказал Ивану Калите:

«А если меня послушаешь и храм Пресвятой Богородицы воздвигнешь в своем граде, и сам прославишься больше других князей, и сыновья и внуки твои, и город твой славен будет по всей Руси, и святые будут жить в нем, и прославится Бог в нем».

Собор посвящен именно Успению Богородицы. Это знак преемственности. Успенский собор стоял в древней столице Киеве, Успенский же – во Владимире. Успенский – и в будущей столице Москве! Прославление Богородицы имело и более глубинную связь с Византией. Под ее покровительством был и Константинополь.

Митрополит Петр сочетал в себе широту государственного строителя и глубокую святость (в России одно всегда следует из другого – построенное не на Христе всегда рушится.) Петр собственными руками построил себе каменный гроб в стене строящегося Успенского собора. Он мечтал увидеть его достроенным, но скончался за год до финала стройки. Всего через 13 лет после кончины, в 1339 году, Петр был канонизирован и стал первым «московским и всея Руси» чудотворцем. Его нетленные мощи были обретены в 1372 году.

Современники и ближайшие потомки Петра понимали, что он сделал для страны. У гроба святителя князья целовали крест в знак верности великому князю Московскому. Как особо чтимый покровитель Москвы, святитель Петр призывался в свидетели при составлении государственных договоров, при его гробе нарекались и избирались Московские Первосвятители. Ни одно значительное государственное начинание не обходилось без молитвы у гроба святителя Петра. И сейчас патриарх принимает при интронизации посох митрополита Петра.

Митрополит Петр в строительстве княжества был ближайшим единомышленником князя Ивана Калиты.

Калита не воевал с ордынцами, умирял московские и соседние с Москвой земли. И этим заложил фундамент развития России в единстве! Он первым добился от Орды самостоятельного сбора дани – поэтому контролировал казну и не давал возможности мелким князьям кляузничать татаро-монголам, раздувая новые междоусобицы. Способствовал развитию ремесел и торговли, распространяя влияние Московского княжества. Поставил на просвещение – при нем появилось древнейшее рукописное Сийское Евангелие! Жителям обнищавших княжеств он предоставлял землю и поддержку в Московском княжестве. «Собирая земли», выдал своих дочерей за ростовского, ярославского и белозерского князей. И постепенно княжества прирастали к Москве, укрепляя ее величие.

Как только все это произошло, все почувствовали, что татарские опустошения прекратились и наступила давно неиспытываемая тишина в Русской земле. Даже чудовищный Федорчуковский погром 1327 года – первое крупное восстание русских против Орды, когда татарами была уничтожена Тверь, Москву не тронул. Летопись так и говорит: Московское княжество «заступил» «человеколюбивый Бог».

История страшного разгрома Твери известна в подробностях. После смерти Михаила Тверского ордынский хан Узбек должен был назначить нового ставленника на владимирский великокняжеский престол. Выбор был между сыном Михаила Александром и Иваном Калитой, но Александр так жаждал престол, что не гнушался взятками и всячески выслуживался. Увидев такое поведение Александра, Калита просто отказался от участия в притязаниях, и хан Узбек отдал великое княжение Александру. А тот согласился предоставить татаро-монголам Тверь как военную ставку. Кроме того, на новом тверском князе висели огромные долги, поэтому из Орды Александр вернулся в сопровождении ростовщиков, которые сразу же начали обирать жителей города. Вдобавок через некоторое время в Тверь приехал Чолхан, племянник хана Узбека, со своим воинством. Татары чувствовали себя вольготно – грабили и насиловали население, а сам Чолхан жил во дворце Александра.

Тверичи такого произвола не стерпели. Разразился страшный бунт. Горожане убили и Чолхана, и расквартированных в Твери татар, и ростовщиков. Разгневанный хан Узбек приказал убить находящихся в Орде русских, а затем собрал войско на Тверь. В поддержку хану пришлось выступить и Калите, ведь, ослушайся он, не только княжество Александра было бы разорвано татаро-монголами, но и вся Русь. Калита добивался мира и спокойствия, теперь же они висели на волоске. Поход на Тверь войска ордынского хана, московского князя Ивана Калиты и князя Александра Суздальского прозвали «Федорчукова рать». Александр бежал из Твери во Псков, а его город был сокрушительно разбит. Досталось и Ярославскому, и Костромскому, и Нижегородскому княжествам.

Но и в этом сотрудничестве с Ордой Иван Калита преследовал свои, полезные для страны цели – остановить кровопролитную ярость хана, спасти русских, оставив их в плену на родной земле, и не дать их увести в татарскую ставку.

Кроме того, за поддержку Иван Калита получил от Узбека ярлыки на власть над многими городами и областями: Новгородом, Костромой, Переяславлем, заволжским Галичем, Углицким и Белозерским княжествами. Это позволило еще больше укрепить силу Московского княжества и сплотить русских.

Историк Ключевский писал:

«После смерти Калиты Русь еще долго и тепло вспоминала его княжение, когда ей впервые за сто лет рабства удалось вздохнуть свободно. Недаром представителю этого поколения, сыну Ивана Калиты Симеону современники дали прозвище Гордый. Это поколение почувствовало ободрение, что скоро забрезжит свет».

А пока глава Русской церкви митрополит Петр и московский князь Иван Калита подготавливают форму – способствуют укреплению внешней оболочки государства, в деревне Варницы под Ростовом растет отрок Варфоломей, будущий великий русский святой Сергий Радонежский. Об отрочестве Сергия известно немного, но истории известен чудесный эпизод, который в своей картине «Видение отроку Варфоломею» отразил художник Михаил Нестеров. В школе Варфоломей был слабым учеником, грамота давалась ему тяжело, но затем с ним произошло благодатное событие. Его описал ученик Сергия Радонежского Епифаний Премудрый:

«…когда он послан был отцом своим Кириллом искать скот, он увидел некоего черноризца, старца святого, удивительного и неизвестного, саном пресвитера, благообразного и подобного ангелу, на поле под дубом стоящего и прилежно со слезами молящегося. Отрок же, увидев его, сначала смиренно поклонился ему, затем приблизился и стал около него, ожидая, когда тот кончит молитву.

И когда кончил молиться старец и посмотрел на отрока, увидел он духовным взором, что будет отрок сосудом избранным Святого Духа. Он обратился к Варфоломею, подозвал его к себе, и благословил его, и поцеловал его во имя Христа, и спросил его: “Что ищешь и чего хочешь, чадо?” Отрок же сказал: “Душа моя желает более всего знать грамоту, для чего я отдан был учиться”».

Тогда старец дал отроку вкусить кусочек просфоры и сказал, что отныне Варфоломей будет знать грамоту. В благодарность отрок стал молить старца поселиться в доме его родителей, те, увидев гостя, приготовили угощение, но старец прежде отправился с Варфоломеем в часовню, там и произошло чудо:

«…отроку велел псалом читать. Отрок же сказал: “Я не умею этого, отче”. Старец же ответил: “Сказал я тебе, что с сего дня дарует тебе Господь знание грамоты. Произноси слово Божье без сомнения”. И случилось тогда нечто удивительное: отрок, получив благословение от старца, начал петь псалмы очень хорошо и стройно; и с того часа он хорошо знал грамоту».

Так Варфоломей стал преуспевающим учеником. Но его семья из-за материальных трудностей вынуждена была переехать в Радонеж. Когда родители Варфоломея скончались, он отправился к Стефану, своему старшему брату, в Хотьково.

Глухой лес, урочище Маковец в 15 километрах от Радонежа, близ речки Кончура. Сюда удаляются два молодых юноши: Варфоломей и его брат. Ставят келью. Русский лес для монахов, как пустыня для подвижников первых веков христианства – место спасения, место борьбы со страхами, унынием, тоской…

И еще: надо понимать, чем был тогда остальной мир, из которого братья уходили! Страна переживала колоссальный нравственный упадок. Никогда поляризация, психологическое противопоставление – грешного мира и монастыря – не было так остро, как в этом XIV веке. Тогда в мире: грубое обрядоверие, неграмотное или полуграмотное белое духовенство, суеверие, пьянство, разврат. Например, митрополит Иона в послании к жителям Вятки обличает их в том, что некоторые из них брали жен по 5, 7 или даже 10 раз, а священники их благословляли… А князь Юрий Смоленский в 1406 году зверски убивает княгиню Вяземскую Иулиану за то, что она не хотела удовлетворить его страсть.

И вот среди всего этого мрака и упадка – чистый воздух монастыря, свидетельство о несомненной возможности раскаяния, обновления, очищения. Протоиерей Александр Шмеман писал:

«Монастырь – не увенчание христианского мира, а, напротив, его внутренний суд и обличение, свет, светящий во мраке. Для родословной “русской души” это очень важно понять. В падении она тянется к этой запредельной и светлой черте… И глубоко ошибаются те, кто видит “целостность” русского религиозного сознания в эти века; именно тогда, в эпоху татарского надлома, входит в него начало того раздвоения, которым отмечен его путь в дальнейшем».

* * *

Варфоломею – 23 года, когда он принимает постриг и становится Сергием. Его брат не выдерживает тяжести быта в лесу и уходит.

Cергий строит церковь Святой Троицы.

Троицкий монастырь образуется, когда к Сергию приходят еще иноки. Пока он – лишь церковка на поляне, а вокруг 13 келий и огороды. Обитель обнесена тыном. Какая сила превратила это глухое место в крупнейшую крепость Руси (как лавра и выглядит сейчас), в сердце русского Православия?

Сила – в подвижничестве преподобного Сергия. Он исцелял и воскрешал, по его молитвам бил источник и приручались дикие звери. Он колол дрова со всеми, молол зерно, трудился, кроил и шил обувь, таскал воду на плечах для всех братьев-монахов и «на службе никогда к стене не прислонялся». Это быт монастырской святости – в нем все «не от мира сего», но эта «неотмирность» и преображает остальной мир.

Ключевский лучше всего описал значение преподобного Сергия для России:

«Но чтобы сбросить варварское иго, построить прочное независимое государство и ввести инородцев в ограду христианской Церкви, для этого самому обществу нужны были нравственные силы, приниженные вековым порабощением и унынием. Этому… делу… и посвятил себя преподобный Сергий. То была внутренняя миссия, которая должна была осуществить подготовку успеха миссии внешней…»

В числе доступных у него средств был живой пример, наглядное осуществление (в нем самом) нравственного правила. Потому он и был даже среди своей братии – всем слуга! Поваром, пекарем, мельником, дровоколом, портным, плотником, любым трудником. Ночью ходил близ келий и легким стуком напоминал празднословившим, что у монаха есть лучший способ проводить досужее время.

«Наблюдение и любовь к людям дали умение тихо и кротко настраивать душу человека и извлекать из нее, как из хорошего инструмента, лучшие ее чувства – то уменье, перед которым не устоял самый упрямый русский человек XIV века, князь Олег Иванович Рязанский, когда по просьбе великого князя Московского Димитрия Ивановича, как рассказывает летописец, “старец чудный” отговорил “суровейшего” рязанца от войны с Москвой, умилив его тихими и кроткими речами и благо уветливыми глаголами».

На мирян глубокое и созидательное впечатление производило братство преподобного Сергия.

«Пятьдесят лет делал свое тихое дело преподобный Сергий в Радонежской пустыни; целые полвека приходившие к нему люди вместе с водой из его источника черпали в его пустыне утешение и ободрение и, воротясь в свой круг, по каплям делились ими с другими… народ, привыкший дрожать при одном имени татарина, собрался наконец с духом, встал на поработителей и не только нашел в себе мужество встать, но и пошел искать татарских полчищ в открытой степи».

Духовное движение, возникшее в Троицком монастыре, всем своим содержанием противостояло монгольскому игу и тому «нравственному разорению», которое оно несло с собой…

«Человек, раз вдохнувший в общество такую веру, давший ему живо ощутить в себе присутствие нравственных сил, которых оно в себе не чаяло, становится для него носителем чудодейственной искры, способной зажечь и вызвать к действию эти силы всегда, когда они понадобятся, когда окажутся недостаточными…» Поэтому «ворота лавры преподобного Сергия затворятся и лампады погаснут над его гробницей только тогда, когда мы растратим этот запас без остатка, не пополняя его».

Их было трое. Трое великих людей одного поколения: игумен Сергий, митрополит Алексий и князь Дмитрий Донской. В их соработничестве страна преобразилась и скинула иго.

Митрополит Алексий исцелил жену хана Джанибека в Орде. Это случилось в 1357 году. А в 1365 году митрополит получил в подарок от хана землю бывших ханских конюшен в кремле. На этом месте Алексий основал монастырь. В честь чуда Архангела Михаила в Хонех. Чудов монастырь был устроен в память исцеления ханской жены, он и был назван Чудов. Позже монастырь взорвали большевики.

Чем был митрополит Алексий для нашей страны? Словами Ключевского, он являлся:

«…преемственно главным советником трех великих князей московских, руководил их боярской думой, ездил в орду ублажать ханов, отмаливая их от злых замыслов против Руси, воинствовал с недругами Руси всеми средствами своего сана, карал церковным отлучением русских князей, непослушных московскому государю, поддерживая его первенство, с неослабной энергией отстаивая значение Москвы как единственного церковного средоточия всей политически разбитой русской земли».

Алексий, как мог, вдохновлял власть на создание вокруг Москвы союза русских княжеств, могущего противостоять заметно ослабевшей во второй половине XIV века Орде. И у него получилось: сначала такой союз, включивший в себя и отдаленный Новгород, был испытан в совместном походе русских князей на Тверь в 1375 году, а к концу века вся страна – уже едино – соберется на Куликовом поле… Если святой Сергий – крестный отец этого единения, то митрополит Алексий – его архитектор.

Роль Алексия была настолько велика, что скрепление печатью митрополита межгосударственных соглашений, как было при составлении договора Москвы и Новгорода с побежденной Тверью, вошло и далее в практику русской политики.

После 1360 года Алексий – почти глава правительства. Он воспитывал князя Дмитрия Ивановича (будущего Донского) как смелого воина и мудрого политика, «выбивал» ему ярлык в Орде, убедил Нижегородско-Суздальского князя Дмитрия Константиновича отказаться от претензий на княжеский стол.

Митрополит Алексий начал строить белокаменный кремль в Москве, что очень помогло при многих осадах города. А кроме Чудова основал Андроников, Алексеевский, Симонов… всего 27 пустынных и 8 городских монастырей… Большая часть из основанных им обителей стоит до сих пор.

В XIV веке страна все еще продолжает находиться в тисках двух враждебных цивилизаций. Следом за Александром Невским лавировать между Востоком и Западом учится каждый великий русский князь.

У самых границ ослабленной разрозненной страны стремительно вырастает громадное государство – Литовское княжество.

В белорусском Витебске есть постамент, на который уже несколько лет не решатся поставить памятник великому литовскому правителю Ольгерду. Слишком противоречива его фигура. Он много сделал для своего края. Но явно мечтал о господстве над всеми русскими княжествами. Трижды осаждал Москву и отхватывал ее земли (три эти войны 1368, 1370 и 1372 годов прозвали «литовщинами»).

Тонкость ситуации еще и в том, что в Литве – Русская церковь. Как сегодня на Украине. Ольгерд, а за ним и Витовт мечтают о независимости Церкви, пытаются использовать ее в своих политических целях. Сговариваются со Вселенским Патриархом, чтобы он прислал независимого митрополита к ним на кафедру.

Сам язычник Ольгерд к Церкви был равнодушен. Как политик он заслужил свое место на памятнике 1000-летия Руси, но в перспективе его историческая миссия отозвалась в разделении Руси на Украину, Белоруссию и Россию.

Улаживать все время разогреваемый церковный раскол приходилось святителю Алексию.