Текст книги "Судьба России. Духовная история страны"

Этот князь прославился Куликовской битвой, но и до того он успешно продолжал дело своих предков и под водительством митрополита Алексия собирал Русь: под власть Москвы перешли Владимирское великое княжество, Галич, Переяславль, Углич, Белоозеро, Дмитров. Присоединились чухломские, костромские, стародубские, мещерские и коми-зырянские земли. Московское княжество все больше набирало власть, а единство Русской земли стало ассоциироваться именно с ним.

Битвы с татарами случались и до Куликова поля. Мы не раз побивали баскаков: 1327 год – уничтожение отряда ордынцев в Твери, 1374 год – нижегородцы уничтожили посольство Мамая в 1000 татар! Они знали – Москва защитит. 1376 год – войско Боброка Волынца взяло столицу Волжской Булгарии, 1378 год – победа рязанцев и москвичей над войском ордынца Бегича (за это Мамай опустошит рязанские земли, но на Москву не дерзнет идти).

Эти факты хорошо развеивают миф о русском рабстве, впитанном под игом Орды.

Близится Куликовская битва. В Троицком монастыре происходит хрестоматийная сцена – благословение преподобным Сергием Дмитрия Донского на это сражение. Сергий – вообще первый представитель Церкви, кто решился за столетие ига дать такое благословение. Так силен был прежде враг! И так ослаблены мы.

После того как Иван Калита сосредоточил сбор дани Орды в своих руках, ханские воины практически не появлялись на Русской земле. Это дало возможность родиться новому поколению, которое не помнило мечей и зверств монголо-татар. Поэтому и страха у них перед ханским воинством не было – зарождалась почва для сокрушения Орды.

В 50-х годах XIV века на Русь обрушилась эпидемия чумы. От нее погибли сыновья Ивана Калиты. Так, Орде пришлось выдать ярлык на княженье девятилетнему сыну Ивана II Красного, внуку Ивана Калиты – Дмитрию Ивановичу. Покровителем малолетнего князя московского и по факту реальным правителем княжества стал митрополит Алексий. Именно он добился от Орды, чтобы она вернула ярлык в Москву, когда его временно отдали суздальско-нижегородскому князю Дмитрию Константиновичу – тот даже специально съездил в ордынские земли, чтобы убедить хана забрать ярлык у ребенка и отдать ему.

В конце 50-х годов XIV века в Орде началась борьба за власть, как ее прозвали современники – «Великая замятня». Умер хан Бердибек, а претенденты на управление Ордой начали сменять друг друга – их распри ослабили позиции монголо-татарского ханства. Вдобавок в 1362 году литовский князь Ольгерд решил пойти на Орду войной и победил в битве, отобрав Южную Русь.

В 1377 году хан Золотой Орды Араб-шах Муззаффар, более известный под именем Арапша, решил пойти в набег на Нижегородское княжество. Русские разведчики узнали о его замысле, поэтому, чтобы опередить противника, отряды из Нижнего Новгорода, Москвы, Ярославля, Владимира и Мурома выдвинулись навстречу монголо-татарам. Однако Арапши с его воинством на их пути не оказалось. Русские расслабились в ожидании противника: устраивали в лагере гулянья и пиры, отдыхали, а Дмитрий Московский и вовсе вернулся в Москву, решив, что Арапша передумал наступать. Но хитрый ордынский хан лишь ждал подходящего момента – убедившись, что русские воины потеряли бдительность, он напал на них, разгромил Нижний Новгород и некоторые другие поселения.

Спустя год на Русь отправилось войско Мамая, но Дмитрий Московский на реке Воже дал им отпор. Отряды Мамая обратились в бегство, и это было для него ощутимым ударом, ведь он соперничал за власть в Орде с ханом Тохтамышем, и провал в битве с русскими подкосил его авторитет. Поэтому осенью 1380 года Мамай пошел в наступление на русские земли с огромным войском – количество воинов достигало 150 тысяч. Также Мамай получил обещание поддержки от рязанского князя Олега (тому деваться было некуда – его земли были очень близко к Орде) и от литовского князя Ягайло Ольгердовича, а также генуэзской пехоты.

Несмотря на то что рязанский князь был вынужден примкнуть к татаро-монголам, он оповестил Дмитрия Московского о планах ордынского войска по продвижению в глубь Руси. И русское войско тоже выдвинулось навстречу Мамаю – к Дону. Интересно, что против литовского князя Ягайлы выступили два его брата – Андрей и Дмитрий. Они заняли сторону Дмитрия Донского. И это понятно – братья были православными и жили в Полоцке и Брянске. На борьбу с игом вышло рекордное количество русских воинов. По некоторым оценкам – около 150 тысяч!

Вместе с Дмитрием Московским и его двоюродным братом князем Серпуховским Владимиром выдвинулись на битву Александр (в миру – Пересвет) и Ослябя – монахи Троицкого монастыря.

Историки спорят о том, где именно произошла легендарная Куликовская битва, но то, что это грандиозное военное событие произошло 8 сентября 1380 года – сомнений нет.

Русские выстроились «орлом», треть воинов находились в засаде под предводительством Владимира Серпуховского и Дмитрия Боброка-Волынского. В начале боя произошел поединок между русским воином-монахом Пересветом и ордынцем Челубеем. Оба умерли, поразив друг друга копьями. До того считалось, что не было на земле такого человека, который мог победить Челубея.

После этого выступило войско Орды – оно смяло русский сторожевой полк и вклинилось в передовой полк, который возглавлял Дмитрий Московский. Бой был страшный, князь Дмитрий сражался в нем как простой воин, отважно, но потерял сознание, когда его придавило дерево, срубленное кем-то в битве. Под ним его впоследствии и нашли. Почти всех воинов ордынцы порубили и зашли в тыл. Здесь в битву вступил засадный полк. Русские воины под предводительством князя Владимира Серпуховского и Дмитрия Боброка-Волынского разгромили Мамая и его соратников, генуэзцев. Ордынский хан позорно бежал с поля боя.

После того боя князя Дмитрия Московского стали звать Дмитрием Донским, а его двоюродного брата – Владимиром Храбрым. Они вернулись на Русь с почетом.

Россыпь храмов в Москве, Подмосковье, в Тульской области и Коломне увековечила память о войнах. Николо-Угрешский монастырь основан на месте явления князю Дмитрию иконы Святителя Николая. Летописи гласят, что, когда Дмитрий Московский, шедший на Куликово поле, остановился на привал на берегу Москвы-реки, ему во время молитвы явилась в ветвях дерева икона Николая Святителя. Князь посчитал это добрым знаком, пророчествующим об успехе предстоящей схватки с ордынцами. Тогда Дмитрий Московский пообещал поставить на этом месте православный монастырь.

Куликовская битва происходит 8 сентября – в день Рождества Богородицы (на Куликовом поле стоит храм, освященный в честь этого праздника). Тогда на Куликовом поле будто заново рождалась наша страна. Ключевский писал о том, что ехали туда смоличи, москвичи, новгородцы, вятичи, а возвращались с поля уже единым народом.

После Дмитрия Донского уже, без сомнения, все русские князья в первую очередь осознают себя как защитники Православия. В «Задонщине», где рассказывалось о Куликовской битве, так и написано:

«…мужество и желание за землю Русскую и за веру христианскую».

Мамая убили в генуэзской колонии Кафе, где он пытался спрятаться, а остатки его отрядов были сокрушены войском соперника – хана Тохтамыша, и Русь по-прежнему оставалась под игом Орды. Пусть теперь и непризнанным нами. Тохтамыш даже сжег Москву в 1382 году, пытаясь добиться от русских подчинения. Тогда князь Дмитрий был уверен в прочности каменных стен нового кремля, недооценил опасность противника и временно покинул Москву. Тохтамыш в его отсутствие поступил коварно – когда осадные машины не справились с русской крепостью, он подослал к москвичам подчиненных ему суздальско-нижегородских князей. Те рассказали горожанам, мол, хан только голову Дмитрия хочет, а москвичей не тронет, если его впустят в город. Побоявшись расплаты, москвичи пустили Тохтамыша в город – его войско устроило резню, а затем сожгло город.

Несмотря на попытку Тохтамыша удержать власть, татаро-монгольское иго сильно ослабло. Мы же от ига получили драгоценный опыт смирения. Этот опыт лег в русский характер и особенность нашего христианства. Именно этот опыт – смирение – отражен на всех картинах, изображающих преподобного Сергия, благословляющего Дмитрия Донского. Князь победил – смирившись, послушавшись благословения. Ведь боялся. «Сила Божия в немощи совершается».

Этот опыт мы пронесем через всю свою политику и через все свои войны. И он больше, чем что-либо другое, сделает нас непобедимыми.

А пока на Руси борются с татаро-монгольским игом, Византия начинает отсчитывать свои последние десятилетия. В 1359 году, когда турки впервые окажутся у стен Константинополя, император Иоанн V будет просить помощи у папы, обещая обратить империю в католичество в шестимесячный срок, – преступная неосмотрительность. Император не разглядел того, что разглядел столетие тому назад Александр Невский. В будущем веке эта ошибка будет стоить Империи жизни. Но уже сейчас Византию Запад ставит на колени: Иоанна V во время его поездки в Рим к папе арестовали на два года венецианцы – за долги! Та самая Венецианская республика, которая обязана своим процветанием Византии!

А за 70 лет до падения Византии из Константинополя таинственно исчезла и была явлена в 1383 году на реке Тихвинка икона Божией Матери. В «Сказаниях о Тихвинской иконе Богоматери» упоминается, что икона «светозарно шествовала по воздуху», переносимая невидимыми ангелами в Тихвин, появляясь по пути в разных поселениях: сначала она явилась очевидцам на Ладожском озере, затем на реке Ояти в погостах Смолково, после – в Вымоченицах, «на Кожеле на Куковой горе», на горе рядом с рекой Тихвинкой, затем – на другом берегу Тихвинки. Это очень малообжитые и еще не христианизированные новгородские земли. Церковь, построенная для иконы, – трижды горит, но икона остается невредимой. Все эти чудеса приводят к вере местное население.

Но особый смысл иконы прочитается в будущем XV веке, когда падет Византия, – икону станут понимать как само пребывание Богородицы в ее новом уделе – России, Третьем Риме.

С той поры установилось особое почитание Тихвинской иконы – к ней ездили на богомолье цари и вся страна… Большевики сделали иконы экспонатом краеведческого музея, во время Второй мировой войны она оказалась в руках фашистов и была передана Псковской миссии. Ее стали использовать во время богослужений на оккупированных территориях, пока в результате многих странствий она не оказалась в Чикаго, в Троицком соборе, где местное духовенство (архиепископ Рижский и его приемный сын) посвятило жизнь хранению иконы, пообещав, что она вернется в Россию, когда будет восстановлен Тихвинский монастырь. Возвращение случилось в 2004 году. По всему Тихвину дорогу устилали тогда цветами…

Знак особой миссии России, Тихвинская икона – еще покровительница ее северо-западных земель. И именно там трудились ученики преподобного Сергия Радонежского.

Еще до Куликовской битвы в стране возродилось стремление к монашеству. С середины XIV века до сороковых годов XV века появились 150 новых монастырей. Нравственный рост общества побуждал русских людей к иночеству. И первым источником этого движения был Сергий Радонежский. Его ученики расходились по русским землям и основывали новые обители. Это движение положило начало колонизации пустынных земель Севера Руси.

Несколько монастырей основал сам преподобный Сергий: Благовещенский монастырь на Киржаче, Старо-Голутвин близ Коломны, Георгиевский на Клязьме. И более сорока обителей было основано его учениками. Федор Симоновский (после – архиепископ Ростовский), в миру Иоанн, родной племянник преподобного Сергия, основал Симонов монастырь, Мефодий Пешношский – Пешношскую обитель в 1361 году, Афанасий Серпуховский – Высоцкий монастырь в Серпухове примерно в 1373 году. Ферапонт Боровенский – основатель Успенского Боровенского монастыря, в десяти верстах от города Мосальска Калужской области, Авраамий Чухломский основал целых четыре обители у Галича Костромского. Савва Сторожевский – его монастырь в Звенигороде знаменит до сих пор, преподобный Савва Дубенский – основатель Дубенского Успенского монастыря. Ксенофонт Тутанский основал Тутанский Вознесенский монастырь на берегу реки Тьмы.

Андроник и Савва Московские, воспитавшие иконописцев Андрея Рублева и Даниила Черного, Иаков Железноборский, Пахомий Нерехотский, Никита Костромской, Сильвестр Обнорский, Павел Обнорский, Сергий Нуромский, Кирилл Белозерский и Ферапонт Можайский, преподобный Леонтий, Афанасий и Феодосий Череповские, Феодор и Павел Борисоглебские, Савва Стромынский, преподобный Стефан Махрищский – это настоящая армия молитвенников. И вот как эти люди меняют географию Руси.

Лесные обители в бездорожных дебрях превращаются в опорные пункты крестьянского переселенческого движения. Монастыри осуществляли не только духовную службу, но и помогали в хозяйственной и финансовой жизни, готовы были приютить старых и больных. Таким образом мирно завоевывалось финское Заволжье. Совместными усилиями монаха и крестьянина основывалась Великороссия. Напутствуемые благословением старца Сергия, шли борцы – одни на юг, на татар, другие – на север, за Волгу, на борьбу с лесом и болотом. Как описывал Ключевский:

«Монастырская колонизация встречалась с крестьянской и служила ей невольной путеводительницей».

Правда, не всегда все было так благостно, иногда местные крестьяне видели в подвижниках своих врагов. Не светочей, а конкурентов, претендующих на их земли.

Эта эпоха была прозвана «веком Северной Фиваиды» – как сравнение русских северных земель вокруг Белозерска и Вологды с Фиваидой – областью поселения в Древнем Египте монахов-отшельников раннего христианства.

Линия колонизации шла из центрального междуречья Оки – Волги на север и северо-восток, ведь из-за Литвы путь на запад был закрыт. Вот действие Промысла. Он ведет по своему усмотрению именно в этом направлении. Можно точно установить маршруты колонизации: одна линия шла от реки Костромы к реке Вычегде, другая – по Шексне к Белому озеру.

Вокруг монастырей постепенно строились поселения – люди стремились под покровительство силы и упорядоченности быта, которую демонстрировали иноки своими духовными подвигами и умениями в ведении коллективного хозяйства. Часто к монастырям прилегало более сотни деревень и сел. Монастыри приумножали земли и объединяли крестьян и торговый люд. Впоследствии именно вокруг таких околомонастырских слобод образовывались новые города, которые являлись крупными точками на торговых путях.

Монастыри нередко служили государству: в голод своими запасами сбивали цены спекулянтов, в войны становились мощными крепостями, например, Соловецкая обитель в 1614 году содержала на монастырские средства целый гарнизон, который защищал русское Поморье от враждебных ему карелов, шведов и норвежцев. В Тихвинском монастыре в 1613 году не только выдержали три месяца осады шведами, но и отразили в следующем году наступление. Литовцам не сдался Кирилло-Белозерский монастырь. Симонов и Андроников монастыри как крепости защищали подступы к Москве.

Монастыри становились и центрами культуры, где развивалась письменность.

Жизнь основателя Муромского Свято-Успенского монастыря на Онежском озере, преподобного Лазаря Муромского, как раз пример того, как негладко проходили «колонизация» и «христианизация» Севера: сперва местный посадник отказался отдать свои земли под обитель Лазаря, потом язычники лопари и чудь объявили охоту на святого. Несколько раз он чудом избежал смерти. Его дом сожгли. Лишь незлобие святого обратило к нему язычников. Старейшина лопарей обратился к преподобному Лазарю Муромскому с просьбой исцелить ребенка, слепого от рождения, взамен пообещав уйти с острова и оставить в покое обитель Лазаря. Святой прочитал над ребенком молитву и окропил его святой водой – и тот прозрел. Отец исцеленного мальчика стал монахом и покрестил всех своих сыновей. А «злые люди», как и обещал старейшина, ушли с острова. Слава о преподобном разнеслась даже в удаленные земли – из них приходили к нему креститься и постригаться в иночество.

Похожая битва была и у Арсения Коневецкого – он подвизался на Афоне, а потом был послан на Север Руси. На Валаамском острове Коневец все еще стоит Конь-камень, прежний языческий идол, из которого Арсений изгнал бесов и на котором поставил свою часовню.

Еще один великий святой миссионер и друг преподобного Сергия Радонежского – святой Стефан Пермский, просветитель зырян. Он проповедовал христианство в землях коми, местечке Пырас (современный Котлас). Он создал для зырян алфавит – Пермскую грамоту.

Ключевский ставил в один ряд трех современников: преподобного Сергия Радонежского, митрополита Алексия и святого Стефана Пермского:

«Эти три мужа каждый на своем поприще делали общее дело, простиравшееся далеко за пределы церковной жизни: они способствовали укреплению и просвещению русского государства, над созданием которого упорно трудились русские князья XIV века… Начинается второй подъем древнерусской цивилизации. К половине столетия подросло поколение… начавшее отвыкать от страха ордынского, от нервной дрожи отцов при мысли о татарине».

* * *

«Ищите прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф. 6:33). Этот закон уверенно работал всю русскую историю. Когда страна массово ориентировалась на небесное, устраивалось и земное. Эту евангельскую закономерность можно увидеть и в жизни целого народа, и в жизни каждого человека.

Вот как эта закономерность будет работать в нашей истории. В этом XIV веке, следом за возрождением монашества, монастырским походом на Север и всем тем, что назовут рождением Святой Руси, укрепится Москва, объединяя вокруг себя страну, государство начнет возрождаться после монгольского рейда; будет победа на Куликовом поле, заложены предпосылки сильной централизованной Руси; а колонизация Севера включит в нашу орбиту новые земли и народности.

Этот процесс продолжится и в будущем XV веке, когда родится понятие «Третий Рим», когда Россия осознает себя православной державой, тогда мы окончательно скинем иго; государство начнет стремительный рост, родится самодержавие.

В первой половине XVI века вместе с еще большим расцветом иночества и странного святого подвига – юродства – страна окончательно завоюет Север, прирастет Сибирью, Казанью, Волгой.

И только когда во второй половине XVI века нравственные силы общества опять ослабнут, начнется упадок иночества, – тогда и придут в страну все те процессы, что завершатся смутным временем, упадком просвещения и риском потери государства.

Ситуация будет спасена во второй половине XVII века силами ревностного патриарха Никона, благочестивых царей – первых Романовых. Тогда вместе с укреплением веры в стране, усилением многих монастырей и строительством новых придет и возрождение государства – победа над Польшей, Швецией, добровольное присоединение Малороссии. Будут проведены сложные, нужные реформы. Эта закономерность будет работать и дальше всегда. В любой истории. В любой биографии.

Эта закономерность являет себя с особой силой в конце XIV века – в чудесном избавлении Москвы от Тамерлана.

В 1382 году потомок Чингисхана хан Тохтамыш сжег Москву. Тогда погибло 24 тысячи человек. При раскопках в Кремле были найдены братские могилы после этого ордынского нашествия. Московское княжество еще не оправилось от разгрома, а в 1395 году на него пошел войной Тамерлан – непобедимый среднеазиатский вождь с самой лучшей тогда армией в мире, завоевавшей половину Евразии.

Тамерлан шел на Москву, сжигая за собой города и разоряя земли. Его войско взяло Елец, там Тамерлан ненадолго остановился – до Москвы оставалось около четырехсот километров.

Тогда Тамерлану оставалось всего чуть-чуть, он бы спокойно завоевал Москву, подмяв под себя всю Русь. Чтобы сразиться с ним, вышел князь Московский Василий. Понятно, что его войско в сравнении с Тамерлановым было слабым и шло умирать за город.

Митрополит Киприан отправил священников забрать из Владимира чудотворную икону Пресвятой Богородицы. 26 августа шествие священников поднесло икону к окрестностям Москвы – в этом месте теперь находится Сретенский монастырь. Пред ликом иконы люди упали на колени и молили: «Матерь Божия, спаси землю Русскую!» И свершилось чудо!

Тамерлану во сне явилась Богородица. Она приказала монгольскому завоевателю отступить от Москвы. Потрясенный увиденным, Тамерлан отвел войска от столицы и пошел на юг – и там уничтожил войско Тохтамыша. Русь была спасена от ига Орды! Кроме того, Тамерлан позже сокрушил отряды турецкого султана Баязида и тем самым на несколько десятилетий затормозил падение осажденного турками Константинополя!

* * *

Символом XIV века стала «Троица» Андрея Рублева. Художник напишет ее в следующем веке, в 1411 году, в Троицком соборе Лавры. Сейчас эта икона хранится в Третьяковской галерее.

Сам преподобный Сергий, основавший в честь Троицы свой монастырь, говорил:

«Воззрением на Святую Троицу побеждай ненавистную рознь мира сего».

Этой глубины удалось достичь Рублеву.

«Троица» – это удивительная икона, как бы образ деяний преподобного Сергия и главный образ России, вынесенный ею из этого века, из ее Возрождения. Вот так после двух веков междоусобиц, оскудения веры, разорения и пленения страны в «Троице» сформулировалась тоска по единению и святости. Страна стала святой. Сила этой святости и глубина богообщения такова, что через рублевскую «Троицу» люди приходили к Христу даже в пору СССР. Поэтому еще Рублева называют самым эффективным миссионером.

Миссионерство как миссия – это то, что было в полной мере осознано нашей страной как раз в XV веке. В веке Рублева. А еще задача беречь святость как главное наше достояние. Особенно ясно это станет тогда, когда падет Византия и Русь останется единственной страной мира, где сохранится апостольская вера.

При осознании такой своей судьбы неизбежно встанет вопрос: «Для чего?»

Это главный вопрос будущего, XV века.