Текст книги "Социология воспитания и образования"

Важнейшей областью человеческого долженствования является исполнение индивидом, личностью гражданско-правового долга. Этот вид внешнего долга является обширным, многоохватывающим в материальной и духовной сферах, интегрирующим в себе самые разнообразные внешние обязанности и обязательства членов общества. Среди них следует выделить прежде всего долг перед мировым сообществом, сохранением мира на Земле и необходимостью интегрирования нашего общества в мировые политические, экономические, научные, культурные процессы. Однако исполнение этого долга становится возможным, когда каждый гражданин осознает, чувствует и осуществляет под воздействием внутренних и внешних побудителей свой долг по отношению к другим гражданам, их правам, обязанностям и свободам; когда общество становится действительно гражданским, где каждый свободен действовать в рамках закона и не ущемляет свободы законных действий других. Свобода каждого ограничена свободой всех. А свобода всех ограничена правами и свободой каждого. Содержание внешнего гражданского долга, как это следует из рассмотренных выше источников долженствования, определяется также основными областями общественно-государственной деятельности граждан. Они обязаны реализовать свой гражданско-правовой долг в экономической, политической, чиновно-управленческой, культурно-образовательной, здравоохранительной, научной сферах общественной жизни либо, наконец, в сфере услуг. Этим исполняется одновременно долг перед обществом, государством и долг перед самим собой, поскольку индивид не может сохранять свою человеческую сущность вне общественно-целесообразной самореализации и самопроявления.

Содержание нравственно-эстетического и экологического (поскольку он одновременно и нравственно-эстетический) видов внутренне-внешнего долга включает в себя долг сохранения гармонии и духовно-нравственного равновесия в отношениях между людьми на основе моральных законов, нравственных максим и императивов. Оно включает также долг сохранения эстетической гармонии и экологической чистоты действия вечных и неизменных законов природы. Человек как часть природы и существо, наделенное разумом, несет ответственность за состояние природы, ее фауны и флоры, всей сферы своего природно-сущностного и духовного бытия. Стало быть, уже в момент своего рождения он обречен на исполнение своего экологического долга. Вместе с тем в содержание нравственного долга органично включается глубоко внутреннее сознание и чувство неискоренимой ответственности перед брошенными семьей и государством детьми, сирыми и убогими, униженными и оскорбленными, а также умершими, ушедшими из жизни и теми, которым еще только предстоит жить, поколениями.

Наконец, было бы неправильно не обмолвиться о таком внутренне-внешнем виде человеческого долга, каковым является неоднозначное, но обязательно существующее отношение к религии и церкви. Для верующего человека религиозный долг перед Богом является одним из определяющих духовно-нравственных долгов, исполнение которого дает ему надежду на спасение души. Что же касается церкви, то даже не все верующие в Бога все же считают себя обязанными проявлять внимание в отношении той или иной церкви. Одни молятся в храмах; другие, не признавая церковной святости по мирским делам ее, предпочитают общение с Богом в одиночестве, под открытым небом и в окружении природы. Однако все люди, верующие или нет, признающие церковь или отвергающие ее, должны быть наделены таким сознанием и чувством долга, которые диктуют им необходимость культурологического религиозного знания, глубокого уважения к религиозным убеждениям личности, к свободе ее совести и отношения к церкви.

Однако долги существуют не только у индивида-личности, но и у общества, у всех социальных институтов, прежде всего у государства, перед народом в целом и каждым гражданином в отдельности. Поскольку предметом этих лекций является социология воспитания и образования, постольку и следует прежде всего сосредоточить внимание на важнейшем естественном, социальном и нравственном долге общества. Его сущность заключается в заботе о продолжении рода, жизнеобеспечении семьи, подрастающего поколения: о его воспитании, развитии, формировании, социализации и образовании; о введении его в систему общественных отношений, производства, гражданского и нравственного долженствования.

Ребенок далеко не сразу осознает свои внешние и тем более внутренние долги. Однако он живет в атмосфере всеобщего природного и социального долженствования и постепенно, на основе прямого участия и деятельности, втягивается в эту необходимую и единственно данную человеку среду обитания.

Процесс вхождения детей в систему личностно-общественного долженствования имеет некоторые особенности, обусловленные спецификой содержания жизни, возраста и индивидуальности. Долговые обязательства ребенка обусловлены прежде всего характером его жизнедеятельности, условиями самостановления, а также требованиями семьи, детского сада, школы, общества в целом. Ему предстоит научиться элементарным привычкам, умениям и навыкам самообслуживания и гигиены, ухода за собой; а также исполнению долга-любви к ближнему, долга-уважения к людям, долга коллективизма, учебы, труда, игры, творчества, нравственной, экологической и эстетической деятельности, радости и доброты. Кроме того. необходимо учитывать то обстоятельство, что для детей в области долженствования уже существует некая абстракция, нечто всеобщее, осмысленные и сформулированные взрослыми людьми нравственно-правовые нормы, законы, правила. Поэтому в практике воспитания ребенок, особенно на начальных стадиях своего развития, неосознанно переходит от абстрактного долгового требования взрослых к практическому, конкретному, единичному и особенному его освоению, присвоению или отторжению.

Одновременно у него происходит и движение в обратном направлении. На основе своего конкретного, единичного и особенного опыта, совпадающего или противоречащего велениям всеобщего и абстрактного, ребенок корректирует свои долговые представления-обязательства, чувства и волю. Что-то он принимает из всеобщего требования внутренне или отвергает, сопротивляется, негодует, протестует. В целом же процесс долгообразования в детской личности в возрастном аспекте детерминирован. Его следует характеризовать как динамическое, спонтанное, детерминированное движение изначально от внешнего воздействия к внутреннему самоосознанию и развитию долгового разума, чувства и воли. Именно в этом направлении формируются и работают механизмы самопобуждения, самопринуждения ребенка к исполнению долга, объективное совершенствование обеспечивающих долговое действие черт характера, свойств и качеств личности.

Исходя из всего вышесказанного, представляется возможным рассмотреть воображаемую, но вместе с тем и реальную, своеобразную возрастную «лестницу» воспитания сознания, чувства и исполнительной воли долга у детей.

Для дошкольного возраста ведущим видом воспитания долгового сознания, чувства и воли является, безусловно, внедрение в психосоматическую сферу ребенка навыков, привычек, умений выполнения элементарных долговых обязанностей самообслуживания и любви к ближним. При этом следует иметь в виду, что не навыки, умения и привычки вытекают из несуществующего пока долгового сознания, а сознание возникает, развивается, укрепляется на их основе.

У младшего школьника возможность возникновения долгового сознания, чувствования и воли долгового деяния значительно расширяется. Имеется в виду естественное развитие в ребенке самолюбия и честолюбия: желания отличиться, быть первым, быть на виду, постоянно выделяемым среди других и уважаемым. В этом возрасте, как и в дошкольном, пока еще самолюбование и эгоистическое самоутверждение, удовлетворение и удовольствие от сотворенного доброго деяния идут заметно впереди внутреннего сознания и чувства исполненного долга. Тем не менее происходит накопление разумно-позитивного опыта исполнения долговых обязательств.

Даже и у ребенка подросткового возраста процесс образования сознания, чувства и волевого стремления к исполнению долга идет в значительной степени под давлением извне, постоянно предъявляемых внешних требований. Однако в этом возрасте, когда ребенок уже начинает осознавать себя как социально-долженствующее существо, как личность, способную внутренне принимать и отвергать внешнее воздействие, процесс педагогического влияния обретает новые черты и качества. Преимущественным в формировании долженствования у детей-подростков, как и в младшем возрасте, остается воздействие извне, из общества, которое в недалеком будущем должно трансформироваться в сущность внутреннего сознания и чувства долга. Однако введение в сознание и поведение детей системы общественного долженствования осуществляется, особенно в этом возрасте, не только и не столько путем насилия, принуждения, понуждения и наказания, сколько путем возбуждения внутреннего желания детской личности, вовлечения ее в игру, привлечения ее внутреннего интереса, поощрения и использования других средств добровольного вовлечения детей в долг-созидающие действия. Знаменательно и то, что только у подростка, в единстве и соответствии с созреванием его личности, сознательно, активно и естественно образуется и укрепляется чувство совести, любви, веры, надежды. А это и есть верный признак того, что сознание, чувство и воля существования духовно-нравственной личности подростка начинают созревать не только под воздействием внешних влияний, но и изнутри, из его собственной индивидуально-личностной самости.

Наконец, для старшего школьного возраста, для юношей и девушек в качестве ведущего воспитательного вида деятельности, основанного на всех предыдущих воздействиях, следует, вероятно, определить естественно-социальное созревание сознания и самосознания, разума, свободной нравственной воли и ответственности, способности самопринуждения и самоисполнения долговых обязательств. Человек в юношеском возрасте как долг-исполняющее существо духовно возвышается и возвеличивается. Он становится способным войти, влиться в общество гражданско-духовно-нравственно-правового долженствования.

Однако было бы неверно думать, будто пребывание личности в системе внутренних и внешних долговых обязательств наглухо заковывает ее в оковы несвободы, полной детерминированности и конформизма в сознании и поведении. Несмотря на очевидное существование и необходимость исполнения вечных и неизменных долгов, таких, как общечеловеческий, социально предопределенный, индивидуально-личностный, национально-ментальный, правопослушания, нравственный и многих других, человек наделен духовно-нравственной свободой, независимостью, уверенностью выбора и воли. На свой страх и риск личность свободна прежде всего, когда живет в согласии с самой собой, своими внутренними и внешними добровольно принятыми долгами; Но вместе с тем она свободна и при раздвоении своих внутренних и внешних долговых обязательств, когда в душе ее происходит борьба противостоящих, противоречащих и отрицающих друг друга долгов; когда все существо ее восстает против навязываемого с помощью насилия долга извне; или, наоборот, когда внутренние условия, инстинкты самосохранения, собственности, сексуального влечения, эгоизма противодействуют сознанию и воле личности в исполнении житейского или священного долгов. Во всех этих случаях человек остается наедине с самим собой, своей совестью и своей свободой. Конечно, на выбор могут повлиять и советники, и друзья, и близкие. Это облегчает принятие решения, но и ни в коей мере не снимает ответственности за последствия с принявшего его человека. Свобода оказывается не пустой абстракцией и не бесконтрольным субъективным произволом, а лишь промежуточным состоянием выбора между двумя долгами. В бездолговом, безнравственном и бесправовом пространстве исчезает и свобода воли как атрибут долга, она превращается в ничто, а человек в состоянии долгового ничтожества – в средство манипуляций, в орудие осуществления чужой воли. Свобода же нравственного выбора, особенно в борьбе нового и старого, справедливости и несправедливости, добра и зла, правды и лжи нередко ставит человека в положение крайнего риска: на острую грань дозволенного и недозволенного, победы и поражения. Так, человек-политик или группа политизированных людей, даже их крупное сообщество, бывают одержимы идеей человеческого долга, состоящего в необходимости справедливого (или, наоборот, несправедливого) переустройства общества на революционных или эволюционных началах. Философ, как, например, Ф. Ницше, может из чувства долга, обязующего его раскрыть тайну человеческой природы, отвергнуть все христианские долги и само христианство как вредный, губительный миф. Ученый, как, например, Коперник, может из чувства долга перед научной истиной отвергнуть мнимые политико-религиозные долги и взойти на костер. Религиозные раскольники во имя исполнения долга перед Богом и отвержения навязываемого им нового долга перед «троеперстной» официальной церковью сжигали себя в своих деревянных «двоеперстных» храмах. Писатели, публицисты, художники-авангардисты, исполняя свой нравственный долг перед искусством и обществом, идут на противостояние с господствующими идеологическими, политическими, консервативно-художественными силами-долгами, подвергая себя опасности быть обреченными на изгнание из родной страны или быть объявленными душевнобольными. Целые народы, порой отвергая свой государственно-федеральный долг, идут ради своего национально-этнического долга на противостояние с великой державой, на духовное и военное сопротивление ей. Диалектика жизни заключается и проявляется в том, что долговые принципы и представления о долге протестантов, реформаторов, революционеров и «бунтарей» со временем в изменившихся условиях начинают трансформироваться в направлении развития цивилизации, способствовать прогрессу в обществе, государстве, науке, искусстве, политике, экономике.

Таким образом, воспитание у подрастающего поколения сознания и чувства долга, твердой воли в его исполнении; достижение в душах детей и юношества гармонии внутреннего нравственного и внешнего правового долга; содействие обретению ими душевной свободы и согласия с самими собой является прочной основой стабильности общественных отношений и эффективности деятельности всех социальных институтов.

Лекция 10
Этническое, национально-ментальное воспитание как органическая часть содержания духовно-нравственного становления личности

Идея народности всегда была одной из центральных в политике, философии, культуре, духовной жизни, воспитании, образовании и волновала людей в любом обществе. В России она приобрела значение судьбоносной, обосновывалась и обсуждалась представителями всех слоев общества. Отдельные народы, их религии и идеология утверждают собственную избранность, покровительство Бога.

Идеологи господствующего класса царской России строили свою политику на принципах самодержавия, православия и народности; Н. Г. Чернышевского возмущало в русских людях въевшееся в кровь рабство; Н. В. Гоголь, напротив, умилялся их покорностью; И. А. Гончаров жестоко высмеивал неорганизованность, безалаберность и лень как черту русского национального характера; Л. Н. Толстой был восхищен силой и единством русского народного духа; Ф. М. Достоевский наделял россиянина чертами иррациональности, отягченной бессознательными влечениями, страстями и сомнениями; Н. А. Бердяев подчеркивал стремление русского народа к соборности и социальной справедливости; В. И. Ленин гордился русской революционной традицией; великий педагог К. Д. Ушинский много размышлял о народности, ее значении в общественном воспитании, в организации школы и сохранении духа нации. Такое разнообразие оценок обусловлено не тем, что один мыслитель выразил всю истину, а другой – ошибался. Просто они изучали многогранную натуру русского человека, черты его национального характера с разных позиций и акцентировали внимание читателя на одном из свойств личности и целого народа.

После революции в течение долгих лет идея народности как русского, так и других народов, входящих в состав Советского Союза, стала размываться и забываться. Этому в немалой степени способствовала теория постепенного, по мере приближения к коммунизму, отмирания национальных особенностей, образования единой социалистической интернациональной культуры. Движение к историческому сближению наций виделось в культурах, национальных лишь по форме, но единых по социалистическому содержанию.

Изменившийся характер общественных отношений, демократизация жизни показали, по крайней мере на данном историческом этапе развития человечества, несостоятельность концепции стирания национальных черт, утраты людьми этнических особенностей, идеи народности во всей ее содержательной глубине и сложности. Стало очевидным, что проводившаяся при советской власти национальная политика лишь приглушала проблему народности в общественном национальном сознании и не только не обогатила народы духовно, а обеднила и обесцветила их жизнь,

Обновление общественной жизни, духовное раскрепощение для многих людей неожиданно и стремительно вывело на первый план проблему народности, обострило национальное самосознание народов, актуализировало дотоле идеологически подавленные исторически сложившиеся межнациональные обиды, претензии и неурядицы. Все это повлекло за собой распространение идей националистического обособления государств, межнациональные столкновения и конфликты, подогреваемые как местными националистами, так и недоброжелателями из-за рубежа. Вместе с тем в общественном сознании народов все более укрепляется идея, состоящая в том, что развитие национальных культур идет не по линии их нивелирования, растворения в ненационализированной, идеологически единой социалистической среде, а напротив, по пути углубления и обогащения каждой национальной культуры за счет развития ее языка, искусства, архитектуры, фольклора, традиций, обычаев, а также за счет взаимодействия с культурами других этносов. Пришло понимание того, что народность как дух нации не просто порождение исторической жизни народа, его материальной и духовной культуры, но и своеобразная этническая, духовно-национальная экологическая среда, оберегающая и сохраняющая духовно-душевное и физическое здоровье нации. За счет существования народной духовной экосферы, ее внутреннего обогащения возможно и необходимо взаимообогащение наций, создание межнациональной, интернациональной, общечеловеческой культуры.

В деле возрождения национальной культуры, народности особенная, исключительная роль принадлежит воспитанию подрастающего поколения, образованию, обучению, педагогике. Школа является тем самым центральным звеном в системе общественной V жизни, ухватившись за которое можно вытянуть всю цепь национальной культуры, оживить идею народности. Народная школа и педагогика, этнопедагогика, будучи порождением духовной жизни народа, являются средоточием, квинтэссенцией национальной культуры, соединяют в себе историческое прошлое, настоящее и перспективы будущего. Как показали события последнего десятилетия XX века, произошедшие в Алма-Ате, Баку, Душанбе, Ереване, Литве, Тбилиси, Оше, Узбекистане, Чечне, Косово, Минске, Иерусалиме, других регионах, всплески национализма, шовинизма, сепаратизма, вспышки религиозно-этнического фанатизма, национальной ненависти и вооруженной межнациональной борьбы, в стихию противодействия были широко вовлечены дети и молодежь. Именно они становятся легкой добычей националистически настроенных элементов, трагической жертвой игры на национальных чувствах и манипулирования национальным сознанием.

Межнациональные отношения имеют глубокие корни и традиции, которые стали органической составной частью национального общественного сознания. Исторически они складывались либо как добрососедские, дружественные, обогащавшие участвующие в них нации экономически, социально, культурно, либо оставались веками враждебными, произраставшими на почве территориальных претензий, религиозной и расовой нетерпимости, колонизации, агрессии и обогащения за счет обнищания других народов. Школа как общественный институт, образование, воспитание, педагогика как часть национального самосознания народа никогда не стояли в стороне от межнациональных отношений, они служили орудием формирования национального сознания подрастающего поколения либо в духе мира и дружбы по отношению к другим народам, либо в духе вражды, презрения, нетерпимости и ненависти к ним. Идеи мира кристаллизовались в общечеловеческих ценностях. Идеи вражды рядились и рядятся в одежды национализма, расизма, фанатизма.

Отрава национализма сегодня быстро проникает в школу, высшие и средние учебные заведения. Школьники и студенты вербуются в полувоенные националистические формирования Изобличенные предатели, изменники, фашистские прихвостни в средствах массовой информации и в националистических организациях некоторых бывших советских республик преподносятся молодежи как истинные борцы за свободу, защитники своего народа и края, как патриотический пример для подражания. И это не только воскрешение в настоящем националистических, порой неприкрыто фашистских традиций прошлого, но и закладка воспитательного фундамента межнациональной вражды для будущего.

Подобные факты говорят о том, что националистическая традиция, подавлявшаяся политически, юридически и идеологически в советском обществе, оказалась намного сильнее социалистического интернационального воспитания. В школе оно было настолько вялым, формальным, безжизненным, что когда молодежь в новых условиях идеологического вакуума позвал «голос крови», когда национализм превратился в главный критерий верности Родине, тогда внушаемые ей ранее идеологические стереотипы и штампы «правильного» интернационального мышления были легко выброшены ею на свалку обветшалых идеологических догм. Главный просчет советской школы и педагогики состоял в том, что из интернационального воспитания выхолащивалось собственно национальное содержание жизни каждого народа. Ментальность, этнические особенности культуры, национальная традиция каждого этноса не рассматривались в гармоническом единстве как созвездие национальных культур, а подменялись абстрактными социологизированными, политизированными, идеологизированными установками, вытеснявшими глубинную историческую духовность народов, противостоявшими ей. Само же национальное содержание – бытие, история, духовность, традиции, обычаи, этнопедагогика, обряды, афористика в единстве со специфической этнической формой – исключалось из содержания образования и воспитания, даже находилось под подозрением как нечто близкое к национализму.

Что же представляет собой социально-необходимое национальное воспитание в школе, в чем выражается подлинная народность в формировании личности, как она взаимодействует с межнациональными, интернациональными, общечеловеческими, классовыми, индивидуально-личностными ценностями? Понятие народности реально существует и наполняется смыслом только в системе Таких понятий, как национальное, ментальное, этническое, интернациональное, националистическое, космополитическое. Одни явления общественной жизни подпитывают содержание понятия народности, обогащают, углубляют и расширяют его.

От других категория народности обособляется и в конечном счете противостоит им. Подпитывают идею народности национальная история, культура, воспитание, образование, образ жизни, а также подлинно интернациональные отношения с другими народами. В понятие народности включается содержание сознания, обогащенное знанием родного языка, истории, культуры нации, Включая искусство, народные обычаи, традиции, черты национального характера и образа жизни. Системообразующее начало идеи народности представляет собой сознание неотъемлемости судьбы своего народа от характера жизни, экономики, культуры всего человеческого сообщества; сознание себя человеком, живущим и действующим на планете Земля в системе общечеловеческих, национальных, социально-классовых, индивидуально-личностных духовных ценностей.

Подлинная народность, ментальность, этническая культурность активно противостоит в сознании цивилизованных людей национализму, идеям национальной избранности и исключительности, расизма, эгоистической замкнутости, сепаратизма, национального эгоизма, враждебности и агрессивности по отношению к другим народам, особенно живущим на территории какой-либо коренной народности. Она противостоит также идеям буржуазного космополитизма, безродного гражданства планеты, о котором в России заявляют даже некоторые деятели системы образования, уничтожающего уникальную народную духовность, утверждающего безраздельную свободу продвижения и действия иностранного капитала, внедрения антинациональной идеологии, безнаказанной эксплуатации людских и природных ресурсов независимо от национальных интересов и даже вопреки им.

Народность как явление национального духа выражает уникальное своеобразие, индивидуальность каждого народа, которая обусловлена природными особенностями жизни, всей историей существования и борьбы народа, его культурой, религией, а также генетическим и социально-ментальным наследием, воплощающемся в национальных чертах и свойствах характера. Народность проявляется прежде всего в языке и своеобразии бытовой и художественной культуры народа; в его характере и образе жизни; в особенностях трудовой деятельности и уклада жизни; в традициях и общенациональной идее, подчеркивающей и выражающей самую характерную черту, идеалы, стремления, чаяния народа. Так, для русского – это идея соборности, духовности, православия, державности, коллективности, человечности, любви-долга, совести и борьбы за свободу, соседствующая с рабской покорностью; для американца – американская мечта, идея свободы самоутвреждения личности, деловитости и веры в успех; для англичанина – идея стабильности и незыблемости общественных устоев и традиций; для немца – идея исполнения долга, организованности, ответственности и дисциплины. В социально-психологическом проявлении народного духа обнаруживаются как общенациональные, так и социально-классовые черты. У представителей различных страт общества одного и того же народа по-разному проявляется отношение к идее народности, да и сами черты национального характера. Так, господствующие классы различных обществ идеологически всегда прикрываются пропагандой идеи национальной общности, единства общенародных интересов, вовлечение широких народных масс в политические, экономические, военные авантюры, представляет защиту своих эгоистических интересов как общенациональных ценностей. Русское дореволюционное дворянство, помещики и капиталисты, советская командно-административная и партийная бюрократия; нынешняя криминально-капиталистическая демократия, считая своей привилегией проявление своеволия, нарушения законности, присвоения незаконных прав, культивировали и культивируют сегодня в народе долготерпение, послушание, но не закону, а власть предержащим, а также подобострастие, слепое доверие, покорность и рабское равнодушие к происходящему.

Наиболее полное и обстоятельное использование идеи народности в воспитании и образовании детей требует более внимательного рассмотрения, анализа ее содержания. Понятие народности как формы общественного сознания, коллективного духа как духовной сущности каждой нации, ставшей органической и неотъемлемой частью воспитания и образования подрастающего поколения, нуждается в выделении, вычленении основных содержательных направлений формирования личности в духе лучших народных традиций. Тот факт, что необходимо определиться в содержании идеи народности воспитания, очевиден. Но не менее актуально и важно выяснить, что противостоит ей, какие денационализированные, чуждые народной культуре и нравственности явления общественной жизни проникают в сознание детей, замутняют национальное самосознание, вытесняют из детских душ чувство единения с Отечеством, народом, а через него и с человечеством.

В самом общем плане содержание народности включает в себя прежде всего язык, все органично связанное с ним явления общественной жизни. В первую очередь, в воспитании и образовании детей и молодежи необходимо бороться за чистоту и правильность родной речи. Именно она обеспечивает культуру общения, полноту взаимопонимания, развитие мышления и способности творчества в различных областях деятельности. Известно, как высоко ценили богатство и величие русского языка, его значение в жизни русского человека такие великие представители нации, как М. В. Ломоносов, Л. Н. Толстой, И. С. Тургенев. Особое значение в национально-ментальном воспитании наряду с овладением культурой языкового мышления и выражения имеет народная афористика, фольклор, воплощающиеся прежде всего в пословицах и поговорках, устном и письменном творчестве, национальной литературе. Эти перлы этнической народной мудрости сформировались и выкристаллизовались в потоке народного общественного мышления, общения, быта, трудовой деятельности, эстетического творчества и представляют собой алмазный и золотой фонд, сокровищницу интеллектуального богатства, величайшее достояние нации. Знание и практическое владение народными афоризмами организует мышление, делает его лапидарным, четким, содержательным, ясным и интеллектуально-эмоционально глубоко проникающим в сознание и душу собеседника. Вооруженность пословицами и поговорками позволяет человеку в процессе общения и творчества избегать растерянности, не терзаться и не мучиться в поисках доморощенных доводов и определений, сохранять энергию мозга для иных творческих поисков подлинно новых решений там, где в них действительно есть нужда. Важно и то, что народные афоризмы, за которыми стоит опыт многовековой народной мудрости, повышают культуру повседневного общения, делают доводы и аргументы участников дискуссий, споров, обсуждений более яркими, вескими, убедительными. Не случайно многие выдающиеся политические и общественные деятели-ораторы и публицисты в своих выступлениях и статьях широко использовали пословицы и поговорки. Вот почему народные афоризмы являются важнейшей составной частью духовно-нравственного, национально-ментального воспитания детей и юношества. В современных условиях в целях возрождения национального народного духа в русской школе мог бы быть введен для изучения, обязательного освоения специальный предмет народной афористики. Его программа или образовательные стандарты для различных возрастных групп, а также и пособия могли бы быть составлены на основе титанического и классического труда В. И. Даля «Пословицы русского народа» в 2-х томах (М., 1984).