Текст книги "Наука о бытии человечества (общество и человек в обществе). Раздел второй. Устройство бытия народов и человечества"

Перспектива – вероятное будущее. Для человечества проблема перспективы становится тем актуальнее, чем развитее становится его практика (бытие). Непременной стороной практики (бытия) человечества является познание. Оно со временем возвышается от обыденного (бытового) состояния и от мифологии до научного уровня. Наука становится не только надёжным ориентиром практического действия, но и способом ориентирования в перспективах существования человечества.

Научные сведения о перспективах принципиально расходятся с религиозными представлениями о перспективах человечества.

Религиозные представления, как правило, исходят из того, что человечество появилось на Земле в результате божественного творения и что рано или поздно Творец же положит и конец существованию человечества. Человек призван готовиться и всегда быть готовым к этому событию, на наступление которого ни отдельный человек, ни всё человечество повлиять не могут.

Наука обнаружила реальную вероятность прекращения жизни человечества на Земле в силу природных причин. Более того, наука выяснила, что природные причины (по крайней мере, некоторые), угрожающие существованию человечества в будущем, уже проявляли своё действие в прошлом и даже во многом предопределяли судьбу существовавшей на Земле жизни.

Среди вероятных причин прекращения жизни человечества на Земле современная наука называет:

– климатические катастрофы, в том числе:

– глобальное потепление;

– глобальное похолодание и замерзание планеты;

– извержение всех вулканов.

– разрушение озонового слоя и утрата пригодной для дыхания атмосферы;

– смена магнитных полюсов Земли или их полное исчезновение;

– резкая смена географических полюсов Земли с переворачиванием оси вращения планеты в соответствии с эффектом В. Джанибекова;

– глобальное землетрясение;

– превращение Солнца в красного гиганта;

– и некоторые другие.

Всё это, скорее всего, весьма неблизкие перспективы (например, Солнце станет красным гигантом через 5,5 млрд. лет). Но всё-таки. Можно надеяться, что дальнейшее развитие науки позволит не пропустить момент, когда человечество обязано будет поставить в ряд практических целей своей деятельности, как минимум, переселение на планеты, пригодные для жизни. Но, возможно, станут реально возможными и другие варианты избежать гибели человечества в силу действия природных причин. Ничего иного, кроме целенаправленной собственной деятельности человечество не может противопоставить природным угрозам собственной гибели.

Однако до тех времён, когда противостояние природным причинам гибели станет в практическую повестку дня деятельности человечества, надо ещё дожить. Оказывается, это не сделается само собою. Оказывается, практика человечества содержит в себе риски гибели человечества задолго до того, как катастрофически «сработают» отмеченные природные причины. Это так называемые техногенные и антропогенные риски (факторы).

Строго говоря, помимо природных все остальные факторы, вызывающие и приближающие риск гибели человечества на Земле, являются антропогенными, то есть вызванными деятельностью человечества и накапливающими силу своего действия также в результате деятельности человечества. Другое дело, что требуется некоторая классификация антропогенных рисков. В их составе начали специально выделять техногенные риски (факторы), имея в виду, что человечество всё чаще сталкивается со случаями утраты контроля за техникой и технологиями, созданными человеческим гением и усилиями человечества. Эпизодически творения человечества действуют не так, как предписал им их создатель. Рабочее название таких случаев выхода техники и технологий из-под контроля создателя (и эксплуатанта) – аварии, техногенные катастрофы. Осознание череды случаев такого типа приводит к осознанию вероятной угрозы, по своим масштабам и разрушительности достигающей угрозы гибели человечества (а то и жизни на Земле).

Вообще-то говоря, осознание техногенной угрозы гибели человечества пришло в ХХ веке с созданием ядерного (атомного, водородного и т. д) оружия. До сознания человечества было доведено, сколько раз может быть уничтожена жизнь на Земле, если будут применены все запасы ядерного оружия. Человечество понемногу привыкло к мысли, что рядом с земными цивилизациями всё время хранится запас средств для их многократного уничтожения. Есть запасы ядерных средств гибели, запасы химических, бактериологических, биологических средств гибели. Человечеству недостаёт решимости добиваться уничтожения этих запасов; вялая борьба ведётся лишь за неприменение запасов гибельного оружия.

Техногенные катастрофы ХХ и XXI веков[23]23
  Не станем, как это обычно принято, перечислять крупнейшие из техногенных катастроф. Достаточно напомнить о Чернобыльской и Фукусимской авариях на атомных электростанциях. Специалисты так оценивают сложившуюся ситуацию: размер ущерба от антропогенных катастроф сравнялся с ущербом от природных стихийных бедствий. Антропогенные факторы нередко сопровождаются необратимыми последствиями (например, ускоряющейся утратой биологического разнообразия).


[Закрыть] доказали, что гибель человечеству могут принести не только войны с применением накопленных «арсеналов смерти», но и мирное применение могущественных техник и технологий, если человечество утрачивает надёжный, гарантированный контроль за их функционированием.

Современное человечество фактически допускает неконтролируемое и безответственное творчество естествоиспытателей, беспечно надеясь, что непредвиденные последствия экспериментов и поисков пока что далеки от границы, отделяющей грозящие гибелью человечеству от просто причиняющих крупномасштабный ущерб. Но рано или поздно эта граница может быть перейдённой. Риск уже сейчас велик, и он возрастает.

К чему затронута эта тема? К тому, что бытие человечества является довольно хрупким феноменом. Тот факт, что человечество до сих пор так или иначе выживало, ещё не доказывает, что выживание гарантировано ему и впредь. Обычный аргумент исторических оптимистов состоит в том, что развитие является самым надёжным фактором, гарантирующим человечеству не просто выживание, а прямо-таки светлое будущее. Аргумент этот грешит недопустимой абстрактностью. Развитие развитию – рознь. Такое развитие, какое происходит сейчас, не только не гарантирует человечеству выживания, но и реально угрожает гибелью. Собственно, процесс гибели человечества уже начался и продвигается с несомненным ускорением.

Это ставит как актуальнейшую проблему выживания человечества, проблему устойчивости его движения к благоприятным перспективам. Общее название этой проблемы – обеспечение жизнеспособности.

В первой главе этого (второго) раздела мы вывели следующее общее определение жизнеспособности:

«Жизнеспособность – способность самостоятельно обеспечивать выживание, существование и развитие; способность к саморазвитию. Понятие «жизнеспособность» применимо к любому субъекту и к любой исторической общности».

Поскольку предметом нашего исследования является устройство бытия народов (и человечества), мы обязаны применить (раскрыть, обосновать) понятие «жизнеспособность» к историческим общностям.

Жизнеспособность исторических общностей представляет собою их способность выживать и развиваться в реально существующих и реально меняющихся условиях и обстоятельствах, то есть реально и непрерывно творить свою историю. Жизнеспособность исторических общностей есть устойчивость их исторического развития, или историческая устойчивость.

Понимаемая таким образом устойчивость является одной из ключевых характеристик саморазвития. Историческая устойчивость возникает и укрепляется именно как результат и как условие саморазвития бытия людей (человечества), как атрибут (свойство) динамики бытия.

Историческая устойчивость соотносится с факторами и обстоятельствами бытия той или иной исторической общности, не включающими необычных, из ряда вон выходящих, катастрофических факторов и обстоятельств природного происхождения (например, оледенение планеты, смена магнитных полюсов, «всемирный потоп», превращение Солнца в красного гиганта и т. п). Напротив, все факторы и обстоятельства антропогенного и техногенного происхождения не относятся к исключительным случаям; понятие исторической устойчивости должно включать в себя и устойчивость при действии таких факторов.

Историческая устойчивость как свойство (атрибут) исторической общности (и человечества в целом) может быть осознано научно глубоко и адекватно задачам практики только в контексте взаимосвязи прошлого, настоящего и будущего. Историческая устойчивость – залог и решающий фактор связанности следующих друг за другом состояний бытия человечества, целостности, непрерывности его истории, реальности (защищённости, обеспеченности) исторических перспектив.

Основными предпосылками и условиями нормального (устойчивого) исторического развития народов (наций) являются следующие:

– наличие территории и природных условий (среды обитания), подходящих для выживания и развития народа как исторической общности. Такие территории вместе с присущими им природными условиями (климат, сейсмичность, водный режим водоёмов, морских приливов и отливов и т. п.) были выбраны (освоены) народами исторически. Применительно к ним народы поколение за поколением формировали своё хозяйство и иные виды жизнедеятельности и жизнеобеспечения. Кочевые народы формировали для своего выживания и развития такие способы и формы жизнедеятельности и жизнеобеспечения, которые рассчитаны на смену территорий и природной среды их обитания;

– самостоятельность бытия (суверенитет) народа. Самостоятельность бытия совпадает с саморазвитием. Если историческая общность оказывается лишённой самостоятельности бытия или ущемлённой в своей самостоятельности, то такие режимы выживания и развития следует рассматривать как деформации. Рассмотрению в таких случаях подлежит не устойчивость развития, а устойчивость деформаций развития;

– потенциал субъектности, необходимый и достаточный для выживания и развития народа как исторической общности. Потребность в потенциале субъектности проистекает из того, что движущими силами истории являются субъектные действия. Требуется определённый их массив и состав, чтобы народ мог творить свою историю;

– общественное устройство, обеспечивающее полноценное выполнение функций общества как ипостаси бытия народа.

Повторю и подчеркну ещё раз: движущей силой и реальным универсальным фактором, обеспечивающим историческую устойчивость, является человеческая деятельность.

Перейдём к развёрнутому рассмотрению потенциала (предпосылок и условий) устойчивого исторического развития. Я полагаю, что рассмотрением потенциала вполне логично может быть завершён второй раздел этой книги. Но само это развёрнутое рассмотрение – весьма объёмистое дело.

Глава 5. Потенциал (предпосылки и условия) устойчивого исторического развития. (Начало) Народное сознание

Потенциал применительно к исторической общности (к первобытной общине, к народу, к человечеству) – это её реальные способности и ресурсы. Считаю, что потенциал жизнеспособности (устойчивого развития) может быть рассмотрен как атрибут (свойство, характеристика) устройства бытия народа (и человечества).

Правомерно опереться на представления о способах и процессах саморазвития человечества, развитые (и изложенные) в главе 3 первого раздела[24]24
  См. Ракитский Б.В. Наука о бытии человечества (общество и человек в обществе) Раздел первый. – М.: Школа трудовой демократии имени Г.Я.Ракитской; ПРОБЕЛ-2000. 2020. Стр. 68-91.


[Закрыть]. Способами и процессами саморазвития как целостного процесса являются:

– самопознание человечества;

– самоорганизация человечества;

– материальная (преобразовательная по отношению к природе) практика человечества.

Применительно к устройству бытия народа в части потенциала жизнеспособности (устойчивого развития) этой структуре саморазвития соответствуют такие факторы и потенции народа как исторической общности:

– народное сознание;

– организация (самоорганизация) бытия народа;

– потенциал материальной (преобразовательной по отношению к природе) практики – потенциал народного хозяйства, или народнохозяйственный потенциал.

Познавательная опасность рассмотрения потенциала как бы в «остановленном» виде, в отрыве от реального движения (от реальной практики), бесспорно, существует. Но будем помнить об этом и по возможности рассматривать любой из потенциалов (потенциал народного сознания, потенциал организации бытия и народнохозяйственный потенциал) не в «остановленном» виде, а в том виде, как этот потенциал действует в реальной практике, в «реально действующем» виде. Но с этим связана одна немалая трудность (точнее – одно трудно преодолимое ограничение), требующая априорного (заранее) уяснения.

Трудность (сложность для изложения) вот в чём. В этом разделе мы рассматриваем устройство бытия народа в обобщённом виде, то есть описываем устройство бытия, отвлекаясь до поры от конкретного разнообразия реального бытия. Потенциал жизнеспособности есть атрибут устройства бытия любого народа. Мы не позволяем себе рассматривать устройство бытия народа (включая и потенциал жизнеспособности) в «остановленном» виде, а стремимся рассматривать его в «действующем» виде. Поэтому мы вынуждены ограничиться только теми связями устройства бытия и потенциала жизнеспособности с их реальным движением, которые присущи любой практике, «практике вообще». Из поля зрения (вернее, из пространства изложения) вынужденно выпадут связи устройства бытия и потенциала жизнеспособности с конкретно-историческим многообразием их реального движения.

Невозможно в ходе изложения устранить эту трудность (и ограниченность). В качестве некоторой компенсации можно заверить читателей, что связи и устройства бытия, и потенциала жизнеспособности с их реальным конкретно-историческим движением выпадают только из изложения. В голове исследователя, который излагает результаты исследования, эти связи с конкретно-историческим движением присутствуют и оберегают от омертвления абстракций (излагаемых понятий).

Рассмотрение потенциала жизнеспособности народа в его полном и целостном виде – такова постановка проблемы на этом этапе нашего исследования. Историко-материалистическая литература сохраняет, к сожалению, изъяны, связанные с экономико-детерминистским подходом К. Маркса к рассмотрению общественных проблем. Понятия «общественное сознание», «надстройка», «духовные процессы» трактуются обычно в некоей пассивной тональности, вовсе не как потенциал жизнеспособности народа[25]25
  Гиперссылка (См. после основного текста книги).


[Закрыть]. Я же утверждаю, что историко-материалистический подход и позволяет, и обязывает рассматривать все способы и процессы саморазвития как активные факторы исторического движения. Детерминизм, присущий целостности, – вовсе не экономический детерминизм. И народное сознание, и организация бытия народа – не менее существенные и не менее «первичные» факторы, чем развитие материальных производительных сил и экономическая структура. Они могут оказывать и оказывают не только пресловутое «обратное влияние», но и прямое воздействие на ход истории.

Эту особенность подхода к рассмотрению потенциала жизнеспособности (устойчивого развития) народа и человечества я хотел бы подчеркнуть.

Самопознание современного человечества (и составляющих его народов) представляет собою процесс отражения реальности познающими практикующими субъектами и аккумулирование (накопление и сохранение в актуальном виде) результатов субъектного познания обществом. Самовоспроизводящийся результат самопознания – знания (познания) в форме аккумулированного обществом знания и в форме сознания субъектов.

Сознанием обладают индивиды, социальные общности, социальные группы и исторические общности.

Индивидуальное сознание – субъективная переживаемость (отражение) индивидом событий внешнего мира и собственной жизни; память об этих событиях и переживаниях. В более широком смысле к этому добавляется мышление индивида (деятельность его сознания).

Сознание общностное или социально-групповое – совместное сознание, совместное знание. Термин «общественное сознание» неудачен. Он введён, чтобы отражать совместное знание (сознание) исторической общности. Но исторической общностью является не общество, а сперва община, затем народ. Поэтому правильнее говорить об общинном сознании применительно к первобытности, о народном сознании – применительно к современности.

Реальным содержанием общностного и социально-группового сознания является актуальное знание, то есть то, которое находится в сознании субъектов, а не хранится в накопленном виде как аккумулированное обществом духовное богатство впредь до востребования (в библиотеках, музеях, архивах и т. п.).

Сознание общности или социальной группы – это актуальные знания, которыми обладает и которые использует (применяет) в своей практической деятельности общность или социальная группа. Странноватым (особенно здравому смыслу) кажется, каким это способом общность (допустим, народ или трудовой коллектив) или социальная группа (к примеру, рабочий класс) могут обладать неким сознанием, отличным от индивидуального, если у них нет единой народной, коллективной или классовой головы. Где располагается это их сознание, отличное от индивидуального или множества индивидуальных?

Помнится, в самом начале первого раздела я уведомил читателей, что решительно не приемлю социологического номинализма и стою на позициях социологического реализма. С этих позиций, общность, социальная группа, историческая общность – не пустые мыслительные конструкции, а содержательные понятия, отражающие реальное существование преображённых субъектов. Социологический номинализм, будучи предельно метафизическим подходом к реалиям народного бытия, признаёт за реалии только индивидов и их количественные множества (по схеме: народа нет, а есть миллионы граждан, существующих поодиночке; есть разные количества граждан, но нет общностей и социальных групп). Для социологических номиналистов само собою очевидно (вот когда он выручает-то, здравый смысл!), что если нет единой деревенской, классовой или общенародной головы, то не может быть и общностного (местного, например), классового или народного сознания.

Для существования общностного, социально-группового или народного сознания вовсе не требуется объединённая (биологически единая) голова дополнительно к индивидуальным головам (а тем более – взамен их). Требуется реальная социализация (реальное обобществление) практической деятельности. Все названные виды сознания существуют как свойства, имманентно (внутренне) присущие общностной, социально-групповой, народной практике. Сознание, не устанем повторять, есть познавательная сторона практики. В той мере, в какой реально существуют и практически действуют общности (в форме, например, трудовых коллективов), социальные группы (допустим, крестьяне, рабочие, учёные) и исторические общности (например, народы), в той же мере в составе их практической деятельности существуют разные виды сознания (общностное, социально-групповое, народное). И нет ничего удивительного, что все эти виды сознания умещаются в одних и тех же головах во взаимодействии с индивидуальными сознаниями. Комплексы (комбинации) сознаний разного вида в каждой отдельной голове столь же сходны (типичны) и столь же различны, сколь сходны и различны общественные положения отдельных людей и их места в практике.

Полагаю, что достаточно наглядно объяснил природу разных видов сознания, в том числе и народного.

Индивидуальное, общностное, социально-групповое и народное сознания сосуществуют как элементы целостности, то есть не существуют в отрыве друг от друга, а существуют не иначе как во взаимодействии и взаимовлиянии. Они являются факторами формирования друг друга, между ними нет субординации и отношений «первичности-вторичности» (эти свойства их взаимодействия могут возникать и существовать только в конкретных ситуациях).

Народное сознание (сознание народа как исторической общности) – это актуальные знания, которыми обладает и которые использует (применяет) народ в своей практической деятельности (в её полном объёме).

Это далеко не всё, что требуется выяснить о народном сознании как о потенциале жизнеспособности. На основе того, что уже установлено, мы с уверенностью можем рассмотреть лишь структуру и виды народного сознания.

Практика (в её полном объёме, то есть бытие народа) в своём сколько-нибудь развитом виде имеет структуру, в ней более или менее отчётливо сосуществуют внутренне организованные сферы (пространства, сектора, «нищи» и т. п.). В каждой их таких сфер[26]26
  В первом приложении (в приложении к главе 5) приведено несколько статей о таких сферах, написанных мною в ходе исследования народного сознания. Именно в этих и подобных сферах практики (бытия народа) и существуют различные виды народного сознания, составляющие его структуру.


[Закрыть] складывается и воспроизводится особенное сознание, не отделённое, а вплетённое (врощенное) в целостное народное сознание.

Мы рассмотрим следующие виды (структурные части) народного сознания и вопросы, касающиеся состояния народного сознания:

– обыденное сознание;

– художественное сознание;

– картина мира;

– нравственное сознание;

– мировоззрения, идеологии;

– политическое сознание;

– правосознание;

– научные знания;

– религиозное сознание, атеизм, деизм;

– идеи, идеалы, философия;

– душа и дух как состояния сознания.

Обыденное сознание. Сфера (пространство) обыденной практики – это обычная жизнь большинства народа, охватывающая интенсивные общения людей по самым разнообразным поводам, обеспеченная языком как средством общения, сосредотачивающая общение на поводах, актуальных для большинства и оставляющая в стороне «возвышенные» и специальные поводы. Обыденная жизнь – жизнь обывателей, людской массы. Сознание такой людской обывательской массы как составная часть её обыденной практики и есть обыденное сознание.

Само собою разумеется, что ни обывательская масса, ни её обыденное сознание не остаются неизменными, а меняются в ходе истории. Но некоторые свойства остаются для них характерными во все времена.

Сфера успешного применения обыденного сознания довольно жёстко локализована (ограничена) будничной повседневностью, «простой жизнью» «простых людей», людской массы «населения», обывателей. Это пространство самоочевидных проблем, массовидных типовых вопросов, бытовой и духовной обыденности, «наивного реализма». Это царство пресловутого здравого смысла. Обыденное сознание, как правило, метафизично или эклектично.

Обыденное сознание – массовое. Для каждого оно первое по времени обретения, стартовое в жизни, усвоенное с детства и юности. Именно в пространстве обыденного сознания «ты всех понимаешь и тебя каждый поймёт». Это свойство имеет существенное значение в формировании свойств души и духа, чувства причастности к родному народу, истории страны и т. п. Обладание обыденным сознанием представляет для людей несомненную ценность.

Обыденное сознание инертно и, как правило, тенденциозно. Тенденции могут складываться разные, но зачастую они консервативные. Обыденное сознание – один из существенных факторов формирования общественного мнения.

Традиционно считается, что обыденное сознание формируется стихийно. В современных условиях это уже по преимуществу не совсем так. Средства массовой информации, массовая культура и официальная пропаганда делают (и уже сделали) обыденное сознание объектом манипулирования.

Сфера обыденной жизни насыщена и перенасыщена бытовыми и семейными проблемами типа «надо устраивать личную жизнь», «надо семью кормить», «надо чем-то пожертвовать ради детей» и т. п. Это отражается и в особенностях обыденного сознания. Оно у многих выступает как тормоз высоких стремлений и участия в общественно важных делах. К сожалению, такова реальность. Но реальность и то, что целеустремлённые люди преодолевают подобное торможение.

Художественное сознание – составная часть той части практики, которая называется искусством. Искусство – художественно-образный способ самосознания человека и человечества. Оно удовлетворяет потребность сопричастности человека людской общности. Художественный образ – это излияние души, жаждущей сопричастности, понимания, отклика. Это обращение человека к другим людям, это зов общностной природы человека. Искусство есть культивирование чувств и общительности.

С развитием человечества на это первозданное предназначение художественных образов (а значит и на изначальное предназначение искусства в целом) наслаивается многое производное и даже постороннее для искусства. Но в основе искусства всегда было и будет стремление человека к сопричастности общности, выраженное художественными образами.

Тяга к общности, к сопричастности предопределяет безальтернативно гуманистический характер искусства. Искусство несовместимо с антигуманностью, с человеконенавистничеством, с прославлением низменного, пошлого, безнравственного, «зверского» в человеке и в обществе.

Были времена, когда искусство считалось разновидностью ремесла. Тем не менее оно оставалось искусством, пока несло в себе свой отличительный признак – быть излиянием души художника, взывающим к пониманию, к отклику, к признанию сопричастности. Всякий раз, когда этот отличительный признак исчезает, произведение перестаёт быть произведением искусства, превращаясь в произведение ремесленника, а то и в произведение индустрии развлечений. Грань эта тонкая, но критериально отчётливая. Как только художник начинает работать в основном для развлечения, для забавы, а то и для денег, он перестаёт быть деятелем искусства и становится ремесленником или работником индустрии, называемой массовой культурой. Индустрия развлечений не культивирует художественное сознание, а вызывает и продвигает его деградацию.

Реальными участниками искусства как процесса (акта) народного самопознания являются субъекты, создающие художественные образы (художники), и субъекты, воспринимающие эти образы и реагирующие на обращение к ним художника (публика, народ, окружающая художника среда, читатели, зрители, слушатели и т. п.). Именно взаимодействие этих субъектов и есть искусство. Искусство является для народа своего рода «волшебным зеркалом», в котором народ может увидеть свою жизнь (прежде всего обыденную) проблемно. Именно такое видение собственной жизни и возвышает народное сознание, делает людей выше и чище. Массовому развлекательному «искусству» такое недоступно. Оно закрывает людям глаза на самих себя, на реальные проблемы жизни.

Картина мира. Никакая практическая деятельность невозможна без той или иной картины мира, без обобщённого знания (осознания) общей обстановки, в которой и с учётом которой деятельность ведётся. Деятель вынужден отдавать себе отчёт об общем контексте деятельности. Поэтому картина мира – особенный вид сознания (и знания). Это целостный (по меньшей мере – обобщённый) образ мира, модель мира, представление о мире как о реальности в целом. Характерна для индивидуального сознания или для социально-группового сознания. Следовательно, в народном сознании одновременно сосуществуют разные картины мира. Из них одна обычно доминирует (её нередко метафорически называют матрицей народного сознания).

Картина мира так или иначе (полно или неполно, целостно или мозаично, реалистично или иллюзорно и т. п) сводит воедино усвоенные человеком или группой представления о природе, о людях, об обществе, о духовных явлениях, о себе самом. Индивидуальная или социально-групповая картина мира становится возможной благодаря языку, мировоззрениям, искусству и другим системообразующим факторам культуры. Картина мира и сама принадлежит к основам культуры, являясь феноменом её реального существования.

Картина мира имеет для человека (и для социальной группы) огромное непосредственно практическое значение. Исходя из картины мира человек (или группа) воспринимает и оценивает отдельные явления и процессы, усваивает, вырабатывает и корректирует ценностные, мировоззренческие и поведенческие установки.

Нравственное сознание – обширная сфера народного сознания (и индивидуального, социально-группового и социально-общностного сознаний), отражающая процессы формирования и действия общественных институтов («нормального»), регулирующих субъектные взаимодействия и взаимоотношения без привлечения, в отличие от права, государственной власти. Нравственное сознание включает в себя осознание реалий бытия в таких аспектах и понятиях, как «добро и зло», «справедливость и несправедливость», «добросовестность и недобросовестность», «долг», «честь», «совесть» и т. п. Феноменами (явлениями, формами) нравственного сознания являются моральные нормы, представления, установки, убеждения, привычки, чувства, моральные оценки, моральные санкции и т. п.

Мировоззрения, идеологии – воспринятые (усвоенные) субъектами системы знаний, представлений и убеждений об устройстве мира и ходе истории, о собственном месте в мире, в жизни народа и человечества, о смысле жизни, о смысле и целях собственной деятельности, о способах и допустимых средствах их достижения. Всё это применительно к общностям и социальным группам принято называть идеологией, а применительно к отдельным людям – мировоззрением. Обретение мировоззрения или идеологии – процесс и результат самоопределения людей, социальных групп и общностей в мире, в жизни.

В реально многосубъектном (гражданском) обществе нормальным состоянием является множественность идеологий. Она не просто допускается, а считается непременной конструктивной частью общественно-политического устройства, защищается и гарантируется государством и народом. Многообразие идеологий соответствует структурности демократических обществ, реальным различиям в социальном положении общностей и социальных групп (в том числе классов). Без реальной свободы идеологий те или иные социальные группы или общности не могли бы организоваться, сплотиться и действовать как социальные субъекты и как социальные силы.

В тоталитарных обществах, напротив, идеологическое многообразие подавляется и не допускается, идеология правящей касты объявляется общенародной, единственно допустимой и государственной, обязательной для всех. Происходит насильственное идеологическое разоружение классов, социальных групп и общностей, а тем самым – и лишение их возможностей полноценного политического действия. Установленные тоталитарными методами политическое бездействие, духовное безмолвие, идейная опустошённость объявляются морально-политическим и идеологическим единством народа.

Глубокий содержательный смысл имеют понятия «собственная идеология» и «чуждая идеология». Собственной для того или иного социального субъекта (класса, социальной группы, социальной общности) считается идеология, соответствующая его реальному социальному положению и реалистическим перспективам и адекватно и полно отражающая интересы и возможности этого социального субъекта. Чуждой для социального субъекта считается идеология, не соответствующая ни его социальному положению, ни реалистическим историческим перспективам. Чуждая идеология может оказаться (или показаться) привлекательной для социального субъекта в силу частичного сходства его интересов с интересами иных социальных субъектов при принципиальном расхождении их коренных стратегических интересов. Чуждая идеология может показаться привлекательной и в силу заблуждения.