Текст книги "Монстры у психотерапевта. Реальные психические расстройства героев ваших любимых фильмов ужасов"

Наряду с основными симптомами есть ряд других интересных признаков, которые, по всей видимости, сопутствуют клиническому вампиризму. Прежде всего, это в основном мужское занятие. Были выявлены случаи клинического вампиризма среди женщин, однако чаще всего в контексте аутовампиризма (употребления собственной крови). Так, одна молодая женщина с большим стажем инвазивных медицинских процедур была сильно увлечена кровью. Она даже отсоединяла трубки для переливания, чтобы посмотреть, как кровь медленно капает на пол. Хотя иногда и пила из этих трубок, чаще женщина употребляла собственную кровь, вызывая кровотечение в некоторых увеличенных венах, расположенных у основания языка и глотки. Она глотала ее, а затем выплевывала, а так как делала это на довольно регулярной основе, в результате у нее развилась тяжелая анемия.

Следует отметить: клинический вампиризм сам по себе, как единственная психологическая проблема пациента, встречается довольно редко. Чаще он сочетается с другими особенностями и состояниями. Так, в одних из первых медицинских отчетах на эту тему клинический вампиризм был выявлен у нескольких людей с психотическими расстройствами. Например, в случае с серийным убийцей Ричардом Трентоном Чейзом в конце 1970-х годов. Он страдал от сложных (и довольно креативных) бредовых идей, связанных с нацистами и НЛО, а также верил, что его кровь отравляют через мыльницу. Чтобы противостоять яду и не дать своей крови превратиться в порошок, он считал, что нужно потреблять кровь других. Похоже, он также получал от этого удовольствие.

Некоторые из наиболее тревожных случаев клинического вампиризма выявлены у людей с антисоциальным расстройством личности и/или высоким уровнем психопатии. Очевидно, это происходит, когда кровь забирается против воли жертвы. Кроме того, некоторые утверждают, что вампирические наклонности можно обнаружить у нарциссических личностей. Если человек страдает антисоциальным или нарциссическим расстройством личности – и особенно если страдает пограничным расстройством личности, – обычно у него также отсутствует четкая, целостная картина своего «я». Людям с нарушениями самовосприятия трудно давать подробные описания себя и других людей. У них может возникать чувство, будто они надевают на себя одну маску за другой, не имея при этом четкого представления, что под ней скрывается. Отсутствие четкого самовосприятия, судя по всему, сопровождает синдром Ренфилда.

У людей с клиническим вампиризмом в анамнезе часто наблюдается история жестокого обращения. В исследовании Vampirism & Energy Work, проведенном в 2006–2007 годах компанией Suscitatio Enterprises, 43 % людей, идентифицирующих себя вампирами, сообщили, что в детстве подвергались физическому или сексуальному насилию. Хотя и невозможно определить, какой процент выборки полностью соответствует критериям синдрома Ренфилда (да и к тому же сама выборка нерепрезентативна), это все равно довольно интересные данные. В примерах из практики встречаются свидетельства жестокого обращения – так, Пол сообщал о пережитом в детстве физическом насилии. Некоторые эпизоды сопровождались буквальным кровопролитием.

Большинство видов поведения человека, которые «выходят за рамки нормы», начинаются с малого и со временем становятся более интенсивными, повторяющимися или проблемными. Эскалация между тем зависит от того, как меняется человек и его поведение. Если поведение подкрепляется (например, каким-то вознаграждением или вызывает приятные ощущения), человек с большей вероятностью повторит его в будущем. С другой стороны, если поведение не вознаграждается, игнорируется или активно наказывается, оно должно стать менее частым и в конце концов исчезнуть[27]27
  Да, другие психологи, читающие эту главу, я действительно слишком упрощаю, и я открыто признаю, что любую обусловленную реакцию на стимул никогда нельзя полностью искоренить.


[Закрыть]. Вампирическое поведение, хотя и осложняется множеством скрытых и конкурирующих между собой мотивов, не является исключением, и для его полного проявления может потребоваться время.

Как результат, развитие клинического вампиризма сильно отличается от вампиризма, изображаемого в кино. При укусе вампира несчастная жертва быстро превращается из «нормального» человека в мертвого, неестественно сильного хищника с неукротимой жаждой человеческой крови. В одних фильмах («От заката до рассвета») трансформация занимает всего несколько минут, в то время других («Пропащие ребята») на нее требуется несколько дней. Ричард Нолл предположил, что синдром Ренфилда развивается гораздо медленнее, и пациент обычно проходит через три последовательные стадии.

Все начинается с употребления собственной крови. Представьте, что молодой человек случайно порезал себе палец в момент сексуального возбуждения. Боль и вид крови вызывают шок и эмоциональное возбуждение, однако сексуальное возбуждение при этом не ослабевает. Далее, по привычке или простому животному инстинкту, он кладет палец в рот, чтобы высосать кровь, – получается акт аутовампиризма. Таким образом, в его голове вид и вкус крови оказываются тесно связаны с сексуальным возбуждением, и эта случайно установленная связь может еще больше укрепиться, если впоследствии он будет фантазировать о крови во время мастурбации. Сексуальная разрядка – один из самых мощных подкрепляющих факторов поведения.

Источник крови на этой первой стадии может быть самым разным. Ее можно получить в результате незначительных порезов или более серьезных травм. Можно пить «свежей», холодной или даже собирать, вводя под кожу иглу. Как показывают примеры, некоторые даже перерезают себе бедренную артерию, чтобы кровь вырвалась наружу мощным потоком. Затем люди могут попытаться поймать поток крови ртом, словно воду из фонтанчика. Другие предпочитают струйки венозной крови. Некоторые практикуют специальные техники дыхания и мышечных сокращений (например, маневр Вальсальвы), чтобы изменить силу кровотока и сделать процесс ее употребления более приятным. Эти же методы используются другими пациентами для контроля наджелудочковой тахикардии или регулирования давления во внутреннем ухе.

Второй этап – переход от собственной крови к употреблению крови животных. Как и в случае с литературным Ренфилдом, речь о больших и малых существах. Здесь уместно упомянуть историю развития вампиризма у Пола. Однажды, сидя на крыльце своего дома, он случайно увидел, как собаку сбила машина, и тут же бросился с крыльца на дорогу, но не чтобы утешить бедное умирающее животное, а чтобы проглотить горсть его еще теплой крови. Возникшие при этом сладострастные ощущения приобрели почти мистическое значение, сочетая в себе эротизм и силу.

На последней стадии человек с синдромом Ренфилда еще больше переступает через общественные нормы, начиная употреблять кровь других людей, как было и в случае с самим Ренфилдом, который ранил Джека Сьюарда в психиатрической больнице и пил его кровь. Остальные детали при этом могут сильно отличаться. Переход к человеческой крови может происходить в рамках полового акта или отдельно от него. Употребление крови может носить групповой, парный или одиночный характер. Оно может происходить как с полного согласия донора, так и в рамках насильственных действий в отношении другого человека. Как бы то ни было, в данном случае, как и на второй стадии, отчетливо наблюдается эскалация аберрантного поведения.

Как же диагностируется синдром Ренфилда? Если человек хочет обследоваться на наличие данного заболевания, он должен пройти обширное и довольно продолжительное клиническое собеседование со специалистом. В ходе собеседования внимание уделяется не только поведению, связанному с употреблением крови, но и другим сопутствующим заболеваниям. Вместе с тем никого не удивит факт, что лишь немногие из людей, идентифицирующих себя вампирами, добровольно обращаются к психологам и психиатрам. Тому есть ряд причин. Если рассматривать лишь тех, кто потребляет человеческую кровь по обоюдному согласию и не преступает закон, они могут даже не соответствовать критериям «расстройства». Это связано с тем, что, как уже отмечалось, для постановки психологического диагноза необходимо, чтобы пациент испытывал клинически значимый дистресс или нарушение. Некоторые могут совершенно нормально относиться к своему подобному поведению и не испытывать трудностей в повседневной жизни. Они могут быть даже частью вампирской субкультуры, описанной в недавней книге Джозефа Лэйкока «Вампиры сегодня». В этом контексте их поведение не только считается нормой, но и поощряется.

Другие могут страдать от собственных желаний, однако избегают лечения из-за страха стигматизации. Люди, у кого периодически возникают фантазии или поведение, выходящее за рамки общепринятого, обычно осознают: окружающие могут счесть их сумасшедшими или больными. Как результат, они зачастую держат подобные вещи в тайне и не обращаются за помощью. Это можно наблюдать не только у людей с такими «экзотическими» состояниями, как клинический вампиризм, но и при гораздо более распространенных расстройствах, таких как повторяющийся изолированный сонный паралич. Как вы увидите в главе 6, у сонного паралича есть несколько пугающих особенностей, из-за которых люди не хотят рассказывать о нем близким или даже врачам, которым доверяют.

Выявить клинический вампиризм еще сложнее в судебно-медицинских условиях. У людей, вовлеченных в уголовный процесс, могут быть свои мотивы скрывать тягу к человеческой крови. Даже если их тяга к вампиризму мучительна или мешает жить, они могут опасаться, что такое разоблачение повредит их делу. В этом случае экспертам приходится полагаться на другую информацию, помимо рассказов самого человека. Первым делом следовало бы собрать все медицинские и уголовные записи, чтобы выяснить, не совершал ли человек в прошлом действий, связанных с употреблением крови. Особенно полезными могут оказаться записи, относящиеся к подростковому возрасту, если они позволят обнаружить символические/эмоциональные связи с кровью.

Если данные недоступны, наличие шрамов или колотых ран может дать подсказку. Находятся ли раны в местах, откуда удобно пить свою кровь (т. е. предполагают ли они аутовампиризм)? Похоже ли, что это повторяющиеся, а не «случайные» раны? Имеются ли у партнеров шрамы, указывающие на кровопускание? Между тем стоит отметить, что самоповреждения – гораздо более распространенное явление, чем клинический вампиризм. Так, самостоятельно нанесенные порезы – характерная черта пограничного расстройства личности, однако они становятся следствием совершенно иных психологических побуждений[28]28
  Пациенты с пограничным расстройством могут резать себя, чтобы справиться с неприятными эмоциями, выразить дистресс или по ряду других причин.


[Закрыть]. Как гласит старая диагностическая поговорка: «Когда слышите стук копыт, это, скорее всего, лошади, а не зебры».

Предположим, человек соответствует критериям клинического вампиризма/синдрома Ренфилда и обращается за помощью. Значит, его либо беспокоит влечение к крови, либо ему было предписано пройти лечение. Как можно помочь? Как и в случае с клинической ликантропией и многими другими заболеваниями, описанными в этой книге, синдром Ренфилда – не главная проблема общественного здравоохранения.

НЕТ ЕЖЕГОДНО ВЫДЕЛЯЕМЫХ ГРАНТОВ НА ИЗУЧЕНИЕ МЕТОДОВ ЛЕЧЕНИЯ ВАМПИРОВ. ТЕМ НЕ МЕНЕЕ ЭТО ВОВСЕ НЕ ОЗНАЧАЕТ, ЧТО ВАРИАНТОВ НЕ СУЩЕСТВУЕТ ВОВСЕ.

Разумным первым подходом будет лечение всех основных заболеваний, которые могут быть причиной поведения, связанного с употреблением крови. Так, при наличии основного психотического расстройства, такого как шизофрения, применение антипсихотических препаратов и поддерживающей психотерапии позволит уменьшить не только галлюцинации и бред, но и тревожное поведение, связанное с кровью. Пациентам, пережившим психологические травмы, также может помочь лечение посттравматического стрессового расстройства, например длительная экспозиционная терапия, однако пока неясно, поможет ли она справиться с вампирическими побуждениями.

Возможны и более непосредственные способы борьбы с клиническим вампиризмом. Различные формы психотерапии могут быть полезны, однако будут сильно различаться в зависимости от теоретической и практической подготовки терапевта. Специалист по классической поведенческой психотерапии может попытаться уменьшить проблемную ассоциацию крови с положительными чувствами (возбуждением) с помощью выработки условного рефлекса отвращения. В этом случае в процессе лечения пациент сталкивается с негативными последствиями – небольшой разряд тока или резкий неприятный запах – когда ему демонстрируют кровь, или когда испытывает от ее вида сексуальное возбуждение. Специалист по психодинамической терапии будет работать над тем, чтобы не только отделить кровь от возбуждения, но и понять истоки связи в надежде, что пациент сможет освободиться от вредной модели поведения. Парная терапия может помочь в случаях клинического вампиризма по обоюдному согласию, когда это доставляет проблемы одному или обоим участникам. Наконец, употребление крови можно рассмотреть с точки зрения модели «привыкания». В рамках данного подхода лечение сосредоточено на том, чтобы научить человека воздерживаться от крови, справляться с мыслями и поведением, которые делают ее употребление более вероятным, чтобы избежать срыва. Следует отметить: ни у одного из перечисленных подходов нет эмпирического обоснования. Как следствие, пациенты с клиническим вампиризмом и их лечащие врачи должны быть готовы попробовать различные методики.

Остаются два вопроса о вампирах, которые заслуживают внимания: Почему люди стали столь сильно в них верить? и Чем обусловлена их живучесть?

Нет недостатка в свидетельствах, что на протяжении веков вампиризм воспринимался всерьез. Так, почтенное французское высшее учебное заведение Сорбонна в 1693 году получило запрос от польского духовенства о том, как лучше избавиться от вампиров. Британский монарх Георг II, по-видимому, тоже в них верил. Даже папа римский Бенедикт XIV в середине 1700-х годов был вовлечен в это дело, порицая восточноевропейских епископов за распространение веры в вампиров.

Но чтобы вы не подумали, будто искренняя вера в вампиризм вышла из моды в то же время, когда мужчины перестали надевать туники, садясь в конные экипажи, существуют и гораздо более современные примеры. В 2020 году двоих мозамбикцев, один из которых был полицейским, растерзала толпа в соседней Малави, убежденная, что расправляется с вампирами. Аналогичные нападения зафиксированы в 2003 и 2017 годах.

Другой недавний случай имеет сходство с делом Мерси Браун и полностью соответствует славянскому фольклору. Он произошел в 2004 году в крошечном румынском городке под названием Маротину-де-Сус. Здесь, всего в трех часах езды к западу от Бухареста, шестеро мужчин выкопали труп мужчины по имени Петре Тома с местного кладбища. Считалось, что Петре из потустороннего мира вредит невестке, используя нечистую силу стригоя[29]29
  Стриго́й – в молдавской и румынской мифологии вампир, ведьма, в которых превращаются повешенные люди. (Прим. ред.)


[Закрыть]. Раскопав могилу, они «вскрыли вилами грудную клетку, вынули сердце, вбили колья в остальное тело и посыпали его чесноком. Затем сожгли сердце, положили угли в воду и разделили это жуткое пойло с больной женщиной».

Откуда же взялись подобные верования? Как толковые, разумные люди могут бояться вампиров до такой степени, что устраивают причудливые ритуалы над близкими или даже совершают убийства? Существует множество объяснений. Я условно классифицирую их на правдоподобные и «более сомнительные» теории. Начнем с последних.

Согласно одной популярной теории, которая и сегодня обсуждается в книгах и подкастах, «вампиры» на самом деле были обычными людьми, страдающими от порфирии. Так называют различные виды дефицита ферментов, общие симптомы которых повышенная чувствительность к свету, коричневая или красноватая моча, психические изменения (спутанность сознания, беспокойство, галлюцинации) и чрезмерный рост волос. При беглом взгляде можно увидеть параллели с классическим вампиризмом. Между тем другие ключевые особенности отсутствуют. В частности, это расстройство не связано с тягой к крови, и его симптомы не улучшаются при употреблении крови или других продуктов, богатых железом. Мэри Винклер и Карл Андерсон, два исследователя, финансируемые Американским фондом изучения порфирии, убедительно доказывают, что ассоциации с вампиризмом вредят этим пациентам. Так, одна женщина была убеждена, что ее муж, у которого диагностировали порфирию, по ночам сосет ее кровь. В итоге она наняла священника, чтобы тот провел сеанс экзорцизма[30]30
  Подумываю называть свою следующую книгу «Экзорцизм – это плохо».


[Закрыть].

Еще одна любопытная теория гласит: всему виной бешенство. Опять же, есть интересные совпадения в том, что касается склонности к укусам, безудержной агрессии и повышенного полового влечения. Мужчины заболевают бешенством чаще, чем женщины. Между тем бешенство не вызывает желания пить чью-либо кровь. На мой взгляд, как уже отмечалось в предыдущей главе, эта болезнь больше подходит под описание оборотней.

Еще две сомнительные теории связаны с болезнью, передающейся половым путем, и постной диетой. У детей, кому не посчастливилось родиться с сифилисом (то есть они были заражены им внутриутробно), наблюдаются необычные черты. Дональд Морс отмечает: у них, как правило, бледный цвет лица, а яркий свет вызывает временную слепоту. Кроме того, наблюдается нарушение развития передних зубов – так называемые зубы Хатчинсона. Наконец, еще в 1733 году голландская газета Glaneur Historique писала, что вера в вампиров и другие «мрачные и неприятные воображаемые идеи» неизбежна, когда люди «не едят ничего, кроме хлеба из овса, кореньев или коры деревьев». Кто бы мог подумать, что старый добрый овес может быть виновником стольких бед, связанных с вампиризмом?

Если говорить о более убедительных теориях возникновения веры в вампиров, то главный кандидат – это неправильное понимание самого процесса смерти. Суть в том, что многие люди не понимают, как именно разлагаются тела. Их можно понять, ведь мало кому захочется думать, как именно должно выглядеть тело умершего близкого человека через шесть месяцев после его погребения. Тем не менее это невежество может привести к вампирическим последствиям, о чем, в частности, говорится в книге Пола Барбера 1988 года «Вампиры, погребение и смерть». Я не буду вдаваться в мрачные подробности науки о разложении, которые он описывает в книге, однако отмечу несколько любопытных моментов.

Во-первых, когда один или несколько трупов откопаны, их состояние может сильно различаться. Некоторые будут выглядеть «свежее», чем другие. Это происходит даже в том случае, если несколько трупов были захоронены в одно и то же время и на одном и том же кладбище. Здесь действует множество факторов. Например, худые разлагаются медленнее, а разница в количестве воды в могиле может сильно повлиять на скорость разложения.

Иные аспекты внешнего вида трупа могут быть неожиданными. Например, трупы могут выглядеть так, будто у них выросла новая кожа. Это происходит из-за «сползания кожи», что придает покойнику румяный оттенок. Также может показаться, что ногти и волосы продолжают расти. Еще более драматично то, что трупы по мере разложения выглядят «толще», будто они наелись крови. Это происходит потому, что деятельность бактерий в кишечнике создает скопление газов, способных раздуть тело почти вдвое больше его обычного размера.

Если представить, что группа испуганных людей, несведущих в процессах разложения человека, вскрывает гроб, что может произойти? Что ж, если они изначально настроены враждебно, они могут вбить в раздувшийся труп кол. Это тоже довольно эффектное зрелище, так как спровоцировало бы резкий выброс скопившихся в результате разложения газов, часть которых бы вышла через горло. Это, в свою очередь, привело бы к хорошо различимому «стону», который может быть воспринят, как признак окончательной смерти вампира. Кроме того, из-за сброса давления из тела могут начать вытекать жидкости, которые в кладбищенской темноте можно принять за вампирскую кровь. Как бы то ни было, каждый участник события мог бы поведать довольно любопытную историю.

Еще одна теория, объясняющая вампиризм, настолько страшна, что мне было непросто решиться о ней написать. Я уверен, есть смерти и похуже, однако эта ужасна: быть похороненным заживо. Люди XXI века не представляют, насколько распространенным было подобное явление в эпоху до появления современных медицинских достижений и изменений в погребальной практике. Хотя точные цифры получить нелегко, антрополог Уэйд Дэвис в 1988 году в своей книге «Прохождение тьмы» подытожил: преждевременными были от 1 из каждых 50 до 1 из каждых 1000 погребений. Понятно, что это приблизительные оценки, однако нет сомнений, что значительное число несчастных были действительно похоронены заживо. Представьте, что раскопали могилу такого человека. Вряд ли они, очнувшись в гробу, продолжили бы спокойно лежать, сложив руки по швам. Вместо этого их конечности были бы раскинуты в стороны. Возможно, ногти были бы стерты, а руки окровавлены в результате бесплодных попыток выбраться из деревянного заточения. Сторонний наблюдатель запросто мог прийти к заключению, что люди не только «ожили» по той или иной причине, но и были крайне агрессивно настроены[31]31
  Еще одна правдоподобная теория заключается в том, что сочетание туберкулеза и сонного паралича (глава 6) помогает объяснить некоторые аспекты мифологии вампиров. Первый касается кашля с кровью, а второй включает в себя яркие галлюцинации в состоянии сонного паралича, когда бодрствующий, но неспособный при этом пошевелиться человек видит, как на него нападает какая-то сущность. Представьте, что переживаете страшное, кажущееся невероятным «нападение» прямо у себя в постели, а на следующее утро обнаруживаете на простынях настоящую кровь…


[Закрыть].