Текст книги "Монстры у психотерапевта. Реальные психические расстройства героев ваших любимых фильмов ужасов"

Наконец, последний, но не менее важный вопрос: как объяснить то, что в нашей культуре вампиры считаются бессмертными? Сколько бы их ни убивали с тех самых пор, как граф Орлок появился на большом экране в фильме «Носферату, симфония ужаса» 1922 года, каждое поколение воскрешает вампира и наделяет его новой жизнью.

Возможно, вампиры в кино обладают бессмертной притягательностью благодаря тому, что хорошо прорабатывают наши эволюционные страхи. Эти страхи могут быть весьма обширными, однако, подобно всем страхам, они призваны мотивировать поведение, то есть помогать нам успешно реагировать на угрозы. На протяжении эволюции они хорошо послужили людям и другим видам. Так, морские свинки испытывают реакцию страха перед хищником, когда над ними проносится тень, поскольку ястребы и другие птицы тысячелетиями считали этих беззащитных маленьких грызунов излюбленным лакомством. Вместе с тем ученым только предстоит выявить подобные «перцептивные шаблоны» для существ, раньше охотившихся на людей. А врагов у нас явно было немало, особенно в ранние времена австралопитеков. Большие кошки кажутся весьма правдоподобным кандидатом на роль хищников, которые досаждали нашим предкам. Между тем эти угрозы, по всей видимости, слишком разнообразны, чтобы оставить отпечаток в генах, или, возможно, утратили силу по мере того, как мы постепенно становились доминирующей формой жизни на земле.

НЕКОТОРЫЕ ВЕЩИ ПО-ПРЕЖНЕМУ ВЫЗЫВАЮТ У НАС ЭВОЛЮЦИОННО ОБУСЛОВЛЕННЫЙ СТРАХ.

Так, люди довольно беспомощны в темноте. Мы уязвимы для хищников, которые орудуют по ночам (или в пещерах) и могут похвастаться более острым зрением, слухом и обонянием. Как результат, мы предпочитаем по ночам спать, а не бродить по улицам. Вампиры, с другой стороны, в этом плане больше похожи на больших кошек. Некоторых даже наделяют улучшенным «ночным зрением».

Люди, как и другие животные, нервничают, когда становятся объектом пристального взгляда. Лишь это может вызвать реакцию страха перед хищником, или даже спровоцировать тоническую неподвижность, непроизвольную реакцию, когда животное прикидывается мертвым, чтобы избежать нападения. Как следствие, многие режиссеры фильмов о вампирах делают акцент на их глаза. Взгляд вампира не просто напряженный, как у Белы Лугоши в «Дракуле» или у Кейт Бекинсейл во франшизе «Другой мир», – иногда они способны «зачаровывать» этим взглядом жертв. Это сверхъестественная способность, похожая на гипноз, позволяющая вампирам заставлять жертв делать практически все, что они захотят.

А еще клыки. Согласно теории, восходящей, по крайней мере, к Дарвину, обнаженные зубы выполняют мощную коммуникативную функцию. Они означают гнев, агрессию и открыто предупреждают, что следует ждать жестокого укуса. Неудивительно, что даже «утонченные» киновампиры, такие как героиня Тильды Суинтон Ева из фильма «Выживут только любовники», демонстрируют клыки.

Тем не менее обращение к эволюционным страхам не лишено риска. Режиссеры должны придерживаться некой вариации «правила Златовласки»: если они вызывают слишком мало страха, получается слабый, анемичный вампир и скучающие зрители. Если напугать слишком сильно, вампир будет выглядеть чересчур грозным, чтобы себя с ним отождествлять. Чтобы создать вампира, который одновременно нравится и которого боятся зрители, необходимо найти золотую середину.

Зрители хотят в той или иной мере ассоциировать себя с вампирами, и, похоже, по нескольким разным причинам. Есть что-то привлекательное в вечной жизни. Каково это – иметь в распоряжении достаточно времени и свободы, чтобы сделать все, что захочется? Каково это – быть защищенным от разрушительного воздействия времени, неизбежно оставляющего свой отпечаток на всем? Если верить фильмам о вампирах, вечная жизнь приносит радость первые сто-двести лет, однако затем возникают тревожные вопросы. В чем смысл этого бессмертного (проклятого?) существования? Какова моя роль и предназначение в этом мире? Ради чего действительно стоит жить?

По сути, более «вдумчивые» фильмы о вампирах подразумевают слишком уж человеческие мучительные поиски смысла жизни и своего места в мире, которые никогда не дают четких ответов и даже подсказок. Подобно Луи из «Интервью с вампиром», многие ощущают себя одинокими и отчужденными. Некоторых это может довести до отчаяния. Кроме того, может подарить надежду, что у кого-то другого есть нужные ответы, будь то Лестат, Арман, ученые или религиозные лидеры. Между тем в глубине души мы боимся, что ответы – если они вообще существуют – следует искать в нас самих. Это вампирская дилемма, близкая любому живому человеку.

Глава 3
Ходячие мертвецы

Зомби – настоящие представители низшего класса в мире монстров, и именно поэтому они мне нравятся.

Джордж Ромеро

Берт: Я думал, вы сказали, что, если мы уничтожим мозг, он умрет!

Фрэнк: В фильме это сработало!

Берт: А сейчас не работает, Фрэнк!

Фредди: Ты хочешь сказать, что в фильме соврали?!

Возвращение живых мертвецов (1984)

Люди, конечно, забавные существа, когда думают о смерти… Однако могут быть еще более забавными, когда не думают о смерти[32]32
  Такие разные мыслители, как Зигмунд Фрейд и Мартин Хайдеггер, были едины в своем убеждении, что смерть – это то, с чем нужно смириться.


[Закрыть]. Я вижу последнее так же часто в клинической практике, как и в личной жизни. Неудивительно, что большинство уделяет очень мало времени размышлениям о собственной смертности и о том, что у нас ограниченное время на этой голубой точке, мчащейся в бесконечном пространстве. Это страшная вещь, и уж точно гораздо страшнее, чем большинство фильмов ужасов.

ПОЛНОЕ ОСОЗНАНИЕ НАШЕЙ СМЕРТНОСТИ ТРЕБУЕТ ГЛУБОКИХ РАЗМЫШЛЕНИЙ.

Могут возникнуть не самые удобные вопросы. Что я сделал? Выбрал ли я свою жизнь сам или позволил сделать это другим за себя? Достаточно ли хороша моя жизнь, чтобы я с радостью прожил ее снова?

Последний из этих вопросов блестяще сформулирован немецким философом Фридрихом Ницше в его идее «вечного повторения». Этот мысленный эксперимент имел огромное значение для всей его философии, однако в наших целях его можно использовать как тест, чтобы понять, как вы относитесь к нынешней жизни. Ницше спрашивает:

Что, если бы днем или ночью подкрался к тебе в момент глубочайшего одиночества некий демон и сказал бы: «Эту жизнь, которой ты живешь и которой жил, должен будешь ты прожить еще раз и еще бесчисленное количество раз; и ничего в ней не будет нового, и каждая боль, и каждое удовольствие, каждая мысль и каждый вздох, и любая мелочь и все самое грандиозное в жизни заново вернется к тебе, все в том же порядке и в той же последовательности – даже этот паук, и этот лунный свет между деревьями, и этот самый момент и я сам. Вечные песочные часы бытия переворачиваются все снова и снова – и ты вместе с ними, пылинка!» Разве ты не бросился бы навзничь и не заскрежетал зубами, проклиная сказавшего это демона? Или же довелось однажды пережить невероятный момент, когда ты бы ответил ему: «Ты – бог, и никогда не слышал я ничего более божественного!» Овладевшая тобою, мысль изменила бы тебя и, возможно, сокрушила. Вопрос, касающийся всего и вся, – «Хочешь ли ты пережить все это еще раз и еще бесчисленное количество раз?» – невообразимой тяжестью лег бы на твои поступки! Насколько хорошо ты должен относиться к самому себе и своей жизни, чтобы больше ничего так на свете не хотеть, как этой повторяющейся вечности?

Если реакция на этот философский эксперимент – радость или чувство удовлетворения, возможно, вы на верном пути. Если же, напротив, вас охватил ужас или гнетущее ощущение, что что-то не так, еще есть над чем поработать.

Если отбросить все экзистенциальные размышления, очевидно, у современного западного общества сложные отношения с уходом из жизни. Смерть нас и завораживает, и отталкивает, причем порой одновременно[33]33
  Датский философ Серен Кьеркегор назвал этот интересный человеческий опыт сочувственной антипатией или антипатическим сочувствием.


[Закрыть]. Есть что-то непостижимое и пугающее в неотвратимости конца. Некоторые психологи и философы утверждают: именно этот фундаментальный страх перед смертью побудил людей в целях защиты придумать богов и бессмертную загробную жизнь. Мысль, что наше существование может внезапно оборваться, слишком тяжела для большинства чувствительных душ. В ответ мы пытаемся защититься от страха, веря в другие, менее мрачные варианты.

Можно представить, что аналогичные утверждения можно сделать и в отношении ревенантов. Существа, восстающие из мертвых, почти повсеместно встречаются в культурах, разделенных как временем, так и расстоянием. Учитывая их важную роль в фольклоре, религии и особенно в кино, они, несомненно, удовлетворяют какую-то психологическую потребность или потребности. В этой главе рассмотрим, какие они могут быть.

На первый взгляд такие ревенанты, как вампиры и зомби, представляют собой различные ответы на вопросы, как мы можем продолжать жить после смерти. Должен сказать: ни один из этих двух вариантов меня не привлекает. В большинстве фильмов вампиры несут в себе воспоминания, надежды и страхи из земной жизни в жизнь посмертную. Остаются шрамы – как физические, так и душевные, – а также личные слабости и недостатки. Таким образом, смерть приводит к продолжению той жизни, которую они уже вели. Если человек умен и вдумчив, он может построить лучшую жизнь, однако если это не так, его ждет вечное повторение все тех же безрадостных моделей и проблем, мучавших его при жизни. Также угнетает мысль, что вампиру в его вечной жизни суждено увидеть смерть каждого из близких. Ах да, не забывайте и о том, что вампирам нужно пить кровь, чтобы выжить.

Зомби еще менее привлекательны. Хотя есть исключения (Бад из «Дня мертвецов» или Эд из «Зомби по имени Шон»), бессмертная жизнь киношного зомби обычно не имеет никакого сходства с его смертной жизнью. Прежние человеческие цели – быть любимым, добиться успеха, чувствовать себя в безопасности, найти смысл жизни или даже просто раздобыть кучу денег – стираются в момент смерти и заменяются лишь одним-единственным желанием: питаться человеческой плотью. Впрочем, это даже желанием сложно назвать, так как оно требует хоть какой-то умственной деятельности: голод приводит зомби к совершенно бездумному поеданию, не требующему ни планирования, ни умения, ни даже самоосознания. Зомби бродят в поисках живой плоти, однако в остальном не обращают внимания на окружающий мир. Поэтому бессмертное существование зомби еще более мрачное и нигилистическое, чем у вампира.

ДЛЯ ТЕХ НЕСЧАСТНЫХ, КТО СТРАДАЕТ ОТ СЕРЬЕЗНОГО ЗАБОЛЕВАНИЯ, ИЗВЕСТНОГО КАК СИНДРОМ КОТАРА, ПОДОБНОЕ «МЕРТВОЕ» СУЩЕСТВОВАНИЕ – НЕ МЫСЛИТЕЛЬНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ, А РЕАЛЬНЫЙ ОПЫТ, КОТОРЫЙ ПРИНОСИТ ЕЖЕДНЕВНЫЕ СТРАДАНИЯ.

Многие страдальцы буквально верят, что они ходячие трупы, неспособные умереть (то есть неспособные прекратить свою боль). В соответствии с популярными изображениями оживших людей в фольклоре и кино, люди с болезнью Котара могут даже чувствовать, что у них отсутствуют внутренние органы, или воспринимать тело «гниющим» изнутри. Нет необходимости говорить, что синдром Котара – это невероятно сложное для диагностики и понимания расстройство. Между тем не все так безнадежно. Существует множество различных путей к выздоровлению при условии, что человеку поставлен правильный диагноз и назначено правильное лечение. Прежде чем узнать больше об этом прискорбном, но увлекательном заболевании, которое перекликается с фильмами о «живых мертвецах», изучим зомби, встречающихся в народных преданиях и кино.

В Норвегии сейчас почти лето, и из-за моего графика «рано ложиться и рано вставать» я еще не видел полной темноты с момента приезда. Отсутствие затемняющих штор в моей в остальном хорошо обустроенной съемной квартире еще больше усложняет задачу игнорировать эти слишком светлые ночи. Это кажется в корне неправильным. Почему я в Норвегии? Ну, я принял блестящее решение использовать отпуск, чтобы провести исследования для книги. Никаких тропических направлений для меня – предпочитаю скандинавские и славянские страны для отдыха. Поэтому, движимый любопытством и не испытывая потребности в спокойном отдыхе, я отправился на поиски одного древнего кургана.

Они встречаются по всему миру. Норвежские состоят из каменной погребальной камеры, покрытой деревянной крышей. Затем все это сооружение заваливается грязью, в результате чего образуется холм. Если верить скандинавскому фольклору, эти курганы – лучшее место для поиска особо злобного вида ревенанта, известного как драугр.

Он, похоже, один из ближайших предков наших современных зомби из фильмов. Хотя я бы не стал столь однозначно это утверждать. По правде говоря, не уверен, изучал ли кто-либо из режиссеров, снимающих фильмы про зомби, фольклор викингов. В настоящее время я думаю о голливудских зомби так: сценаристы (неосознанно?) бросили драугра, гуля и еще несколько упырей в промышленный блендер из нержавеющей стали и назвали этот гнилостный коктейль в честь неправильно написанного гаитянского «зомби».

ДРАУГР

Драугры – это мерзкие твари, которые терроризировали викингов от сосновых лесов Норвегии до пустынных вулканов Исландии. Они вели себя несколько по-разному в зависимости от места «рождения». Норвежские и датские драугры обычно держались поближе к своим курганам, в то время как исландские были более свободными. Поскольку ни в одной из прочитанных мною саг не указано точное местоположение конкретных курганов, где жили драугры, пришлось импровизировать. Так что, будучи типичным американцем, я решил посетить самый большой и впечатляющий из них. Так я оказался у самого большого кургана во всей Скандинавии: Кургана Ракни, расположенного к северо-востоку от Осло.

Как и все «зомби», драугры – это ожившие трупы. Раздутые, синие и воняющие разложением, они гораздо сильнее живых людей. А еще они быстрые и не испытывают усталости[34]34
  Подобно тому, как изображали ревенантов в других частях света (например, описанных в XII веке Уильямом Ньюбургским), чем свежее был труп, тем опаснее был драугр.


[Закрыть]. Поэтому ни один здравомыслящий человек не станет пытаться украсть из кургана драугра или как-то расстроить его. В отличие от зомби из фильмов, драугры не полностью бездумные твари. Хотя они довольно глупы – возможно, из-за разложения мозга, – они все равно могут затаить злобу на отдельных людей и даже целые общины. В сагах описывается, как они ходят по крышам домов, избивают людей до крови и едят человеческую плоть. (Последнее наиболее характерно для норвежских драугров.) Особенно активны они в период Рождественского поста и на Рождество. Некоторые предполагают, что отсутствие праздничного настроения у драугров может отражать настроение последних представителей язычества в недавно христианизированном скандинавском мире.

Курган Ракни, личная коллекция автора

В отличие от большинства легендарных вампиров, драуграми не рождались, а становились. Если вы были противны и жестоки в жизни, то, скорее всего, восстанете из кургана в качестве драугра-убийцы. Также плохой идеей было оставлять труп непогребенным. Фактор случайности мог сыграть свою роль: человек мог стать драугром, если просто был в неподобающей одежде в момент погребения. Отсутствие чувства стиля явно имело последствия в мире викингов…

Жертвы драугра также становились драуграми. Таким образом, это можно считать своего рода инфекцией, быстро распространявшейся, как это происходит в традиционных фильмах о зомби (например, вирус «ярости» в «28 дней спустя»[35]35
  И прежде чем кто-то напишет мне письмо с жалобой на то, что я включил этот фильм в обсуждение зомби, скажу, что монстры из «28 дней спустя» функционально эквивалентны зомби, даже если они технически не мертвы. К тому же это один из лучших фильмов в этом поджанре, так что будьте любезны отвалить.


[Закрыть] или Т-вирус в «Обители зла»). Это проиллюстрировано, в частности, в «Саге о людях с песчаного берега». Здесь бедный пастух сталкивается с драугром и умирает от испуга. Пастух оживает и убивает шестерых крестьян, которые вскоре сами становятся драуграми. Если каждый из них породит еще шесть драугров, становится понятно, как одинокий драугр может быстро размножиться до целой стаи[36]36
  Я предпочитаю называть группу драугров стаей.


[Закрыть].

ДРЕВНИЙ ЗОМБИ-АПОКАЛИПСИС

Пожалуй, одним из самых страшных элементов стандартного фильма о зомби является возможность «зомби-апокалипсиса». В этом случае небольшая группа выживших вынуждена противостоять огромной армии нежити, которая стремится убить и съесть их, причем не обязательно в таком порядке. Хотя в литературе про драугров я такого не встречал, это удивительно древняя идея, восходящая как минимум к Эпосу о Гильгамеше.

Эпос о Гильгамеше, впервые записанный на древнем аккадском языке примерно во втором тысячелетии до нашей эры, рассказывает о подвигах древнего месопотамского героя Гильгамеша и его друга, ныне прирученного дикаря Энкиду. Гильгамеш – великий воин, который убивает великана со страшным именем Хумбаба. Его подвиги привлекают романтическое внимание богини Иштар. Можно считать, это большая честь – быть столь желанным для божественного существа. Однако после весьма откровенной попытки прекрасной богини добиться его расположения Гильгамеш отказывает ей самым неджентльменским образом. Разгневанная богиня обращается к отцу с просьбой отомстить за нее, да еще и осмеливается угрожать:

 
Отец, создай мне Быка Небесного,
Чтоб убил Гильгамеша в доме его в Уруке.
А если не дашь мне Быка Небесного,
Распахну ворота я Преисподней
И на свободу пущу всех мертвых, что там обитают.
Подниму я мертвых, чтобы живых пожирали,
И станет меньше тогда живых, чем мертвых.
 

Очевидно, интерпретировать древние тексты, опираясь на современные представления и чувства, несколько опасно. Так можно стать жертвой презентизма – своего рода эпидемии в современных научных кругах. Тем не менее на первый взгляд это звучит подозрительно похоже на сюжет современного фильма о зомби. С небольшими изменениями в формулировках этот отрывок сильно напоминает выпуск новостей из фильма Джорджа Ромеро «Ночь живых мертвецов» (1968).

КАК УБИТЬ ДРАУГРА

Его можно уничтожить несколькими способами, которые напоминают современные фильмы о зомби. Как правило, они невосприимчивы к обычным травмам, так как уже мертвы – их можно одолеть, отделив голову от тела. Герой «Саги о Греттире» в конечном счете побеждает злого драугра Гламра, сначала обезглавив его, а затем похоронив с головой, помещенной между его ног. Драугры, как и кинематографические зомби, могли довольно упорно цепляться за свою загробную жизнь. Поэтому кремация была еще одним хорошим вариантом для благоразумного викинга. Этот метод избавления от нежити использован в шведском фэнтезийном фильме ужасов «Призрак» (2018), который, возможно, является единственным, посвященным исключительно этому скандинавскому ревенанту[37]37
  В фильме «Варяг» с Александром Скарсгардом и Аней Тейлор-Джой в главных ролях изображено существо, похожее на обитающего в кургане драугра, однако сам этот термин не используется.


[Закрыть].

ГУЛИ

Изначально я планировал посвятить значительную часть главы гулям из арабского фольклора, поскольку они, как мне кажется, очень тесно связаны с киношными зомби. Так, слово на букву «з» на самом деле ни разу не прозвучало в первом современном фильме о зомби «Ночь живых мертвецов». В интервью 2005 года его покойный великий режиссер Джордж Ромеро отметил, что называл существ, осаждавших Барбару, Бена и остальных членов их веселой банды затворников, гулями. Этот термин можно встретить в комедии ужасов «Мертвые не умирают» (2019), где он используется наряду с такими словами, как «зомби» и «нежит». Так я начал набрасывать материал на тему гулей и изучать их упоминания в фольклоре.

Стандартное определение гуля звучит так: «Демон, питающийся плотью человеческих существ, особенно путешественников, детей или трупов, украденных из могил». Лично я именно так и представлял гуля, особенно если отбросить идею, что это еще и оживший труп. Мне было интересно узнать, что в арабском языке существуют разные термины для обозначения мужских (ghul) и женских (ghulah) существ. Между тем, за исключением гениталий и манеры одеваться, они практически неразличимы внешне, что, вероятно, затрудняло их знакомство между собой. И еще важнее: я наткнулся на две научные статьи, написанные в 2009 году Ахмедом Аль-Рави. Только тогда я понял, что многое из того, что я знал о гулях, – неверно.

Аль-Рави отметил: нигде в преданиях не говорится, что гули питаются трупами. Это удивительно, так как я считал это одной из их главных особенностей. Как оказалось, в некоторых западных переводах арабских произведений – в частности, в версии «Тысячи и одной ночи» в переводе Антуана Галлана – некрофагия (поедание трупов) была добавлена, по сути, для драматического эффекта. Подобные научные вольности, которые добавляли страха и отвращения в сказки, с течением десятилетий усугубились до такой степени, что поедание трупов стало неотъемлемой частью западного представления об упырях.

Между тем гули представляют большой интерес независимо от того, лакомятся ли они человеческими останками.

ПОДОБНО ВАМПИРАМ, ОНИ ИЗОБРАЖАЛИСЬ В ФОЛЬКЛОРЕ ПО-РАЗНОМУ, ПОРОЙ ДЕМОНСТРИРУЯ ПРОТИВОПОЛОЖНЫЕ КАЧЕСТВА, ОДНАКО, БЕЗУСЛОВНО, БЫЛИ ДОСТАТОЧНО СТРАШНЫМИ, ЧТОБЫ ПУГАТЬ ДЕТЕЙ – ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО, С ЦЕЛЬЮ ОТБИТЬ У НИХ ЖЕЛАНИЕ ЗАХОДИТЬ В ОПАСНЫЕ, ТРУДНОДОСТУПНЫЕ МЕСТА.

Большинство историй из фольклора связано с гулями женского пола. В обычной форме эти опасные существа уродливы до ужаса, однако обладали способностью превращаться в красивых женщин, чтобы соблазнять путешественников. Они использовали привлекательную внешность и сексуальный голос – да, они умели говорить, – чтобы заманить туристов в сторону от безопасных, протоптанных троп в глубь дикой природы. Таким образом, они могли стать причиной смерти людей, даже если не убивали и не ели их напрямую.

К счастью, умные путешественники могут избежать подобной ужасной участи. Они могли бы спастись, если бы вспомнили, что гулям не нравится слушать исламские молитвы, – Ахмед Аль-Рави отмечает, что пророк Мухаммед также в это верил. Помимо молитвы, от гуля можно избавиться, грамотно орудуя мечом. Между тем путешественники должны быть осторожны, поскольку, согласно некоторым легендам, убить эту тварь нужно непременно с одного удара. Если не удавалось, существо не умирало, пока ему не нанесена тысяча ударов. Как и в легендах об оборотнях, в борьбе с этими монстрами важнейшими качествами являются терпение и выносливость.

Как бы то ни было, именно предполагаемый рацион гуля имеет прямое отношение к современным фильмам о зомби. Было бы еще страшнее, если бы они по ночам бродили по кладбищам, поедая трупы и/или живых людей, однако в арабском фольклоре это не так.

Читать рассказы про драугров и гулей весело и страшно, а вот гаитянская версия данного ревенанта вызывает у меня скорее грусть и жалость. Как мы увидим, истории про них больше трагичные, чем пугающие.

ЗОМБИ

Голливудские зомби делят название с гаитянскими зомби[38]38
  Пишется как zombi.


[Закрыть], что, казалось бы, должно указывать на их близкое родство. Так, например, считается, что и те и другие представляют собой ожившие трупы, лишенные свободы воли и человеческих эмоций. На этом, впрочем, сходство, по сути, и заканчивается. Если голливудские зомби только и делают, что пожирают всех людей на своем пути, гаитянские по большей части мирные. Причем не просто не едят людей – они в принципе вегетарианцы! Их рацион состоит из простых, безвкусных, несоленых продуктов, которые подаются на банановых листьях.

Гаитянские зомби не способны создавать новых зомби. Как мы все знаем, одна из главных опасностей их голливудских «собратьев» – склонность заражать незадачливых жертв и тем самым быстро пополнять ряды нежити. В отличие от них, традиционный гаитянский процесс становления зомби длительный и требует специальных навыков, которые выходят далеко за рамки способностей даже самых умных зомби. Таким образом, вероятность зомби-апокалипсиса в Порт-о-Пренсе была бы невелика, даже если бы все остальное, что говорят о зомби, было бы правдой.

С точки зрения внешнего вида гаитянским зомби явно недостает голливудского эпатажа. Если в фильмах только и ждут увидеть армии разлагающихся трупов, которые бредут по земле, оставляя за собой следы запекшейся крови и вывалившихся кишок, гаитянских извлекают из могил вскоре после захоронения, и они просто не успевают разложиться. Эти зомби почти неотличимы от обычных людей, за исключением глаз (выпученные, с пустым взглядом), кожи (бледная), губ (синие), походки (шаркающая) и реакции (притупленная). Обладая удивительной физической выносливостью, они трудятся в самых тяжелых условиях, не жалуясь и не уставая.

Эта невероятная выносливость, собственно, и ценилась создателем зомби – бокором. Эти жрецы вуду, практикующие темную магию, не только похищают у зомби человеческую душу, но и заставляют труп, ставший бездушной оболочкой, трудиться на полях сахарного тростника. Таким образом, бокоры принуждают их к посмертному существованию, состоящему из бесконечного тяжелого труда. При этом еще и часто избивают. Параллели с рабством очевидны.