Текст книги "Пленница"

Глава 42

Алекс услышала отчаянный женский крик.

Чувствуя, что пол под нею вроде бы перестал вращаться, все еще задыхаясь, она решилась приоткрыть глаза.

Перед ней была старинная дубовая кровать.

Нет, это было не то внушительное сооружение, которое она видела минутой раньше. Но это не был тот допотопный уродец, который красовался здесь в ее первое посещение особняка Блэкуэлла, когда она попала в музей. Однако, судя по простоте убранства, кровать принадлежала одинокому мужчине, как и комната в целом. И вдруг у Алекс радостно забилось сердце: в углу она заметила знакомый исцарапанный столик. Значит, удалось! Она вернулась в прошлое!

А женщина закричала опять.

Алекс кое-как села и обернулась к источнику воплей. И увидела некое воздушное создание с платиновыми локонами.

От испуга глаза у создания едва не вылезли на лоб.

Все же Алекс не могла не заметить, что эти глаза были ярко-голубыми и весьма красивыми. Господь свидетель, она была прелестна, словно спустившийся на землю ангел. Алекс никогда раньше не видела такую красоту. Конечно, именно на такой женщине должен быть женат Ксавье. Ничего удивительного, что он предпочитал молчать о ней!..

– Что вы здесь делаете?! Кто вы такая? Как попали в дом? Я сейчас приведу Ксавье! – В голосе женщины проскальзывали истерические нотки.

Алекс встала, чувствуя себя ужасно неловко в старых джинсах и ковбойской рубахе. На жене Ксавье было зеленое атласное платье, отделанное бриллиантами и жемчугом.

– Подождите, – хрипло взмолилась Алекс.

Женщина, кинувшаяся было прочь, задержалась. Любопытство пересилило.

– Вы – жена Ксавье? – спросила Алекс, хотя уже знала ответ. Ей хотелось придушить эту красотку. Правда, Ксавье говорил, что любит только ее. Но при виде платиноволосого ангела она уже не верила ни во что.

– Да, – приосанилась женщина. – Я – Сара Блэкуэлл.

Наступила неловкая тишина. Алекс не знала, что теперь делать. Было бы гораздо проще, если бы Сара Блэкуэлл оказалась уродиной, старухой – или хотя бы просто толстой. Сара поправила атласную шаль и спросила:

– Вы только что назвали моего мужа по имени. Вы так близко с ним знакомы?

– Мы встречались с ним однажды, давным-давно, – пробормотала Алекс, чувствуя, как болезненно сжимается сердце.

– Но вы оказались здесь, в его спальне…

– Это по ошибке. – Алекс сунула руки в карман джинсов. Вот еще незадача. Она хотела вернуться к Ксавье, хотя и знала, что он женат. Но никак не предполагала, что предстоит встреча один на один с этой самой женой… Или предполагала? В любом случае она думала, что будет рада, когда вернется, а сейчас ей опять хотелось в двадцатый век.

– Я назвала вам свое имя, а вы – нет! – чопорно напомнила Сара.

– Александра Торнтон.

Сара испуганно охнула.

– Что это вы так на меня смотрите? – раздраженно сказала Алекс. – Будто с того света я явилась.

– Но вы ведь не привидение, правда? – Красавица пятилась назад, пока не уперлась спиной в дверь. – Вы же погибли! Я сама слышала, как он без конца об этом твердил! После возвращения Ксавье все время вскакивал по ночам и часто плакал – Уильям даже боялся оставлять его одного. А вот теперь вы невесть откуда взялись у меня на глазах в его комнате!..

– Я никакое не привидение, – сказала Алекс. – Я и не думала тонуть. Я очень даже живая!

Но Сара уже повернула ручку двери и резво выскочила вон.

Ксавье и его отец стояли возле камина и не спеша пили бренди. Они ждали, когда Сара спустится к ужину.

– Маркхэм приедет в Бостон к концу этой недели.

– Ты как-то странно на меня смотришь.

– Ему не терпится увидеть тебя.

Ксавье пожал плечами, покосился в сторону дверей. Где же Сара?

– Что бы он мне ни предложил, его ждет отказ.

– Ксавье, что бы там ни было между вами, я прошу тебя не раздувать вражду, – умоляюще произнес Уильям. – Маркхэм – мой единственный брат и твой дядя.

– Между нами ничего не было.

– Меня сильно беспокоят настроения при английском дворе, – вздохнул Уильям.

– Мы можем по-прежнему прорываться сквозь блокаду и континента, и Англии, – уверенно сказал Ксавье.

– Но Бонапарта в любом случае следует остановить.

– Совершенно верно, но пока это нереально.

Мужчины замолчали. Оба задумались над тем, как опасны стали дальние торговые перевозки – хлеб «Корабельной Блэкуэлла». Но в следующую минуту их внимание отвлек шум торопливых женских шагов. Улыбка моментально угасла на губах Ксавье при виде жены.

– Сара?

– Она там, наверху, у тебя в комнате! – закричала Сара.

Ксавье и Уильям переглянулись: за эти два года Сара сумела постепенно преодолеть недуг, справиться с приступами меланхолии и мало-помалу даже начала выполнять обязанности хозяйки дома и светской дамы. Блэкуэлл поспешил к ней и обнял за талию. Всякий раз, касаясь этой воздушной фигурки, он боялся, что нечаянно сломает ее.

– Кто наверху, Сара?

– Александра Торнтон!

Ксавье стал белее мела и гневно выпалил:

– Хотя я понятия не имею, откуда тебе стало известно это имя, я требую, чтобы оно никогда больше не упоминалось в этом доме. – От ярости его всего трясло.

– Но она наверху и утверждает, что она не призрак – что она и не думала тонуть! – нервно возразила Сара.

Ксавье совершенно растерялся. Этого не может быть. Она же исчезла. Утонула! И он не переставал оплакивать ее гибель…

– Она там, наверху, у тебя в спальне, – твердила Сара.

С сердцем, бухающим, как молот, Ксавье бросился наверх. И застыл на пороге своей комнаты.

Ибо увидел самую чудесную картину в своей жизни: Александра, одетая в ковбойскую одежду, стояла в его спальне. Он не смел двинуться с места. Он не смел дышать. Он осмелился только смотреть и смотреть без конца – и молиться, чтобы это не было бредом.

– Ксавье, – прошептала она.

– Боже милостивый, скажи… ты не призрак? – Ему показалось, что пол уходит у него из-под ног.

– Нет, я настоящая.

Он сорвался с места, подскочил к ней и сжал в объятиях – чтобы почувствовать, какая она живая. Не замечая, что по щекам текут слезы, он подхватил ее, хохочущую и плачущую одновременно, и закружил в воздухе. А потом, крепко прижимая ее к себе, поставил на пол, взял в ладони милое лицо и заглянул в глаза.

– Где ты была? – хрипло спросил Ксавье. – Господь свидетель, с горя я позволил убедить себя, что ты правда утонула…

– Я знаю, – дрожащим шепотом отвечала она. – Прости меня, Ксавье. Сама не знаю как, но я вернулась тогда домой, в будущее, в 1996 год.

– Не может быть. – Он отпустил ее, отступил на шаг.

– Нет, может.

– Ты все-таки упала за борт? Поблизости крутилась сицилийская шхуна. Мы расспросили их на следующее утро, но нам сказали, что накануне они никого не вылавливали из моря. Может быть, ты просто не хотела меня видеть?

– Нет, – произнесла Алекс. – Послушай меня, Ксавье, посмотри на меня. Ты же сам видел, как я исчезла. Постарайся подробно вспомнить все, что случилось в ту ночь. Да, я разъярилась, узнав про Сару. Такую ярость я испытала впервые в жизни. И эта ярость перенесла меня сквозь время – прочь от тебя, так же как моя любовь вернула назад, сюда.

– Да, я помню, как ты исчезла, просто растворилась в воздухе… – прошептал Ксавье. – Но ведь мы оба тогда ужасно устали, и я подумал, что мне кажется…

– Нет!

Страдальчески сморщившись, Ксавье прижал ее к себе и ласково погладил по голове.

– Я совсем запутался, Александра, я не знаю, чему верить, а чему нет. Одно мне ясно: я люблю тебя так, как не любил никого в своей жизни, и ни за что не хочу снова потерять. То, как я жил без тебя, было притворством, пыткой, издевкой!

– И я люблю тебя, – прошептала Алекс, уткнувшись в его жилетку. – Я даже готова смириться с тем, что ты женат.

– Я любил тебя одну – не ее, – сказал Ксавье.

– Правда?.. – переспросила она – и тут же прочла ответ в его сияющих любовью глазах.

– Да. Но я не могу оставить Сару. Когда Роберт уходил в свой последний морской поход, я поклялся, что позабочусь о Саре, если он не вернется. Он любил ее так же сильно, как я люблю тебя, а она в то время была не совсем здорова. О разводе не может быть и речи, как бы страстно я о нем ни мечтал. Забота о ней – мой долг, Александра.

– Понятно. – Алекс изо всех сил старалась не заплакать. – И это еще одна из причин, почему я так тебя безумно люблю. Они успели пожениться?

– Они были помолвлены.

Она кивнула, вытирая слезы. Такое счастье – и такая боль!..

– Ксавье, я захотела вернуться к тебе, даже несмотря на то что ты женат. Я очень люблю тебя.

Он зажмурился. Слезы дрожали на его ресницах.

– Александра, милая, ты заслужила большее, ты заслужила любовь свободного мужчины, который бы женился на тебе! Ты…

– Тсс. – Она зажала ему ладошкой рот. – Нет. Мне нужен только ты. Я стану твоей любовницей. Я буду рожать твоих детей. Целую кучу детей…

Застонав, он до боли прижал ее к себе. Они стояли, обнявшись, смеялись и плакали. А потом он поцеловал ее – долго, страстно, и от разгоревшегося в них желания в комнате моментально стало душно.

– Увы, это невозможно, – вздохнул Ксавье. – Там, внизу, нас ждет Сара.

– Понятно, – прошептала Алекс. – Ну что ж, у нас впереди еще целая жизнь – мы успеем.

– Я люблю тебя, – сказал он, глядя на нее с любовью и тоской. – И никогда не брошу – никогда!

– Знаю. – Она с улыбкой поцеловала его.

– И я буду верен тебе. – Она замерла. – Видишь ли, я и пальцем не прикоснулся к Саре. По отношению к ней я чувствовал себя не мужем, а братом.

Странно. Ведь в хрониках говорилось, что у них были дети… Нет, у него были дети! При воспоминании о зревшей в ней новой жизни Алекс решила, что хотя бы поэтому ее судьба заключалась в том, чтобы вернуться сюда, к Блэкуэллу. И прижалась к нему всем телом.

– Я сделаю тебя счастливой, – шептал он, обнимая ее.

– Знаю, – отвечала Алекс, и снова их губы слились в поцелуе.

Ксавье настоял на том, чтобы немедленно познакомить ее с отцом.

– Он и так все про тебя знает, – говорил он, торопясь вниз.

– Все-все? – лукаво улыбаясь, спросила она.

– Ну, он знает, какая ты храбрая, и сильная, и умная, и очень находчивая. Он знает, какая ты упрямая… и прекрасная. Ему известно, что ты была в плену у варваров. И еще ему известно, что я люблю тебя.

У Алекс взволнованно билось сердце. Правда, теперь она испытывала не столь острую боль от того, что он оказался женат, – зато все ее существо переполняла радость.

– Я буду представлена ему, одетая в этот клевый костюмчик?..

– Ты опять выражаешься как-то странно, Александра, – заметил он, ведя ее через фойе. По напряженному взгляду Алекс догадалась, что Ксавье опять оценивает возможность того, что она действительно из будущего. – Зато ковбой из тебя получился очень хорошенький!

Она лукаво улыбнулась, но тут перед ними распахнулись массивные двустворчатые двери – и улыбка мигом угасла. Возле мраморного камина стояли Уильям Блэкуэлл и Сара и смотрели на них.

Ксавье выпустил ее руку. И Алекс почувствовала, как в ней нарастает напряжение – и гнев. Похоже, ей так никогда и не избавиться от этого чувства – разве что со временем оно немного притупится и не будет таким болезненным. Но тут Ксавье уверенно взял ее под локоть и повел вперед.

Уильям тут же поспешил навстречу.

– Очень приятно, – улыбнулся он, и Алекс заметила, как тепло засветились глаза старого джентльмена, склонившегося над ее рукой. Однако улыбнуться в ответ она так и не посмела. Ибо не в силах была оторвать взгляда от Сары.

– Благодарю, – наконец прошептала Алекс. – И простите ради Бога, что заявилась к вам домой в таком виде.

– Последние три года Александра страдала потерей памяти, – вмешался Ксавье.

Алекс, вздрогнув от неожиданности, обернулась к нему.

– Она действительно упала за борт и притом, судя по всему, сильно ударилась головой. Ее подобрало сицилийское судно, но она не могла сказать, кто она такая и откуда. За три года ей пришлось пережить целую одиссею, и просто чудо, что она выжила и вернулась к нам.

У Алекс пересохло во рту. Что он имеет в виду? А кроме того, выходило, что за три дня, проведенных в 1996 году, миновало целых три года с того дня, как она исчезла с «Конституции США», – значит, здесь сейчас 1807 год. Насколько ей было известно, через три года предстоял последний, решительный штурм Триполи под командованием Стефана Декатура. Тем временем ненасытный Наполеон постарается прибрать к рукам весь континент, и еще через пять лет разгорится война между Штатами и Англией. Алекс хватило благоразумия порадоваться тому, что она в свое время не успела узнать слишком подробно этот период военно-морской истории США.

– Она только что поправилась, и к ней вернулась память, – продолжал Ксавье, не выпуская ее локоть. – Она обнаружила, что работает на одной из ферм неподалеку от города, – и тут же вспомнила обо мне. Естественно, она явилась сюда за помощью, которую обязательно получит. Сначала я отвезу ее в подходящий отель.

– Бедная девочка, сколько вы пережили, – с сочувствием сказал Уильям, и было видно, что он поверил рассказу Ксавье.

– А что потом? – сердито спросила Сара.

Все, в том числе и Алекс, испуганно уставились на нее.

– Может быть, хватит притворяться? – продолжала красавица. – Ведь даже слуги в этом доме знают, что ты любишь эту женщину!

Ксавье отвечал негромко, еле сдерживая гнев:

– Так же, как всем слугам в доме известно, что ты любишь Роберта, не так ли?

– Да! – ответила она. – И буду любить его всю жизнь, и ни о чем не пожалею, кроме, конечно, того, что он погиб! Ксавье, мы совершили ужасную ошибку, когда поженились! Из-за меня ты стал несчастен, ведь ты никогда не испытывал ко мне ничего, кроме жалости, и старался вести себя, как истинный джентльмен!

– Я не несчастен, – возразил Ксавье.

Он врал, и Алекс безумно любила его за это. Ну разве можно было надеяться раскопать такое чудо в двадцатом веке?

– Я хочу обрести свободу, – прошептала Сара.

Уильям охнул. Алекс беспомощно посмотрела на бледного Ксавье, который каким-то странным голосом спросил:

– Что?

– Не подумай, что я не испытываю благодарности за все, что ты сделал для меня, – со слезами на глазах сказала Сара. – Нет, совсем наоборот. Но все же я хотела бы получить свободу!..

На миг у всех отнялся дар речи, и первым заговорил наконец Уильям:

– И что, есть человек, за которого вы бы хотели выйти замуж, моя милая?

– Пожалуй, да, – нерешительно призналась Сара, заглянув Ксавье в глаза. – Недавно я повстречала одного джентльмена. Он показался мне… необычным. И судя по всему, наши чувства взаимны. О, конечно, он знает, что я замужем, но ему также известны подробности нашего брака.

– Дорогая, если ты действительно повстречала молодого человека, заслужившего твою любовь, я могу лишь пожелать вам счастья! – наконец произнес Ксавье.

Тут Сара не выдержала и заплакала.

У Алекс тоже глаза были на мокром месте, когда она смотрела, с какой заботой и участием Ксавье протянул Саре платок. Казалось, невозможно любить человека сильнее, чем она.

И только в следующий момент до нее дошел смысл происходящего. «О Господи!» – только и вертелось у Алекс в голове. Они все-таки поженятся. Она посмотрела на Ксавье. Блэкуэлла переполняли те же чувства.

– Ты настаиваешь на разводе? – осторожно поинтересовался он.

– Нет, Ксавье, вряд ли бостонское общество смирится с нашим разводом, – покачала головой Сара. – Да разве он нам нужен? Ведь наш брак был притворством. И я полагаю, что его можно будет попросту аннулировать.

Ксавье остолбенел.

Алекс машинально прижалась к нему, а он обнял ее за талию. Аннулировать. Сара с Ксавье аннулируют свой брак.

«Господи! – молилась Алекс. – Позволь мне стать женой этого человека, чтобы я могла любить его вечно!»

– Да, – согласился Ксавье, – не вижу причины, почему бы мы не смогли аннулировать наш брак. Сам удивляюсь, как до сих пор не додумался до такой простой вещи! – Говоря все это, он не сводил глаз с Алекс. И глаза его были подозрительно влажными.

А она зарыдала. В этот раз она плакала от счастья.

Глава 43

Алекс остановилась посреди просторной гостиной в апартаментах, которые снял для нее Ксавье в самом роскошном отеле. Она почти не обратила внимания на изысканность обстановки и поспешно обернулась.

На пороге номера стоял Ксавье, и его глаза лучились нежностью и счастьем.

– Александра.

Он подхватил ее и закружил по комнате.

– Я все еще не верю, что это случилось, – прошептала она, прижимаясь к нему.

– Я даже не смел мечтать об этом.

Их глаза встретились, а в следующий миг губы слились в жадном, страстном поцелуе. Алекс не замечала, как ей удалось пробраться сквозь застежки на сюртуке, жилете и рубахе, чтобы без помех ласкать широкую мускулистую спину. Блэкуэлл со стоном вцепился в пуговицы на ее ковбойской рубахе.

Алекс услышала, как трещит поношенная ткань, но ей было наплевать. Напротив, она будет рада избавиться поскорее от всего, что напоминало бы о двадцатом веке, может быть, тогда она перестанет перемещаться во времени.

– Черт побери! – удивленно воскликнул он.

Алекс лукаво улыбнулась, пряча лицо у него на груди.

Еще бы, ведь под рубахой у нее красовался фирменный бюстгальтер от Виктории, а с ним в комплекте имелся черный кружевной пояс-трусики. Гладя густые черные волосы, она прошептала:

– Это только начало. Обещаю тебе.

В его глазах зажглось пламя желания. Он легко подхватил ее и понес в спальню, целуя на ходу и лаская плечи, грудь, живот. Как только она оказалась на кровати, рука Ксавье нетерпеливо проникла у нее между бедер.

Алекс, всхлипнув, потянулась к застежке на тонких щегольских панталонах и погладила наливавшуюся кровью плоть.

– Проклятие, – вырвалось у него, но вместо того чтобы отстраниться, он еще сильнее прижал ее ладонь к паху.

– Я больше не в силах ждать, – призналась Алекс.

– Я тоже.

Секундой позже она уже стащила с себя джинсы и пояс. Ксавье выскользнул из панталон и тут же ринулся в атаку. Алекс невольно вскрикнула.

Она приняла его и сжала что было сил, а он на миг замер неподвижно, лишь чуть вздрагивая. Алекс смотрела ему в глаза. Это слияние нельзя было бы назвать простым совокуплением – нет, они соединились не только физически.

– Я чувствую твою душу, – шепнула она.

Он улыбнулся так, как если бы все понял, и не спеша начал двигаться.

– Ну так держи меня крепче.

Алекс повиновалась: зажмурилась и что было сил сжала мощные плечи. Неужели и прежде она испытывала с ним то же? Такой невероятный, невыразимый восторг? Такие горячие волны наслаждения, становившиеся еще выше от пережитой разлуки.

– О Господи! – воскликнула она, широко раскрыв глаза.

Он следил за ней, пока двигался. В его глазах вспыхнуло пламя, когда Алекс снова вскрикнула от восторга. Он охнул, и она еще сильнее сжала его в объятиях, и задрожала всем телом от ошеломительной, восхитительной разрядки. Как будто сама вселенная разлетелась на миллионы сверкающих осколков. Алекс вознеслась на неизмеримые высоты блаженства. И едва различила его крик в момент оргазма. Потом они долго лежали неподвижно.

– Могу я остаться на ночь? – спросил наконец Ксавье, целуя ее в лоб.

– А Сара?

– У нас отдельные спальни. Я уйду утром. – Его улыбка была полна нежности. – Если ты не обидишься.

– Я не обижусь, – откликнулась Алекс, у которой сердце чуть не разорвалось от счастья. Тут же она вспомнила о грядущем аннулировании брака, и о том, что случилось потом. Ей до смерти хотелось выспросить поподробнее об их свадьбе, к примеру, когда именно она может состояться. В том, что она состоится, не могло быть никаких сомнений! Вот только еще хотелось бы, чтобы он сделал предложение по всей форме. А почему бы и нет? В конце-то концов, по ее понятиям, именно так должен был поступить истинный джентльмен, такой, как Ксавье.

– Ксавье!

– М-м-м…

– Как ты думаешь, с аннулированием брака придется долго провозиться?

– Пожалуй, не очень. – Он взглянул на нее. – Завтра утром я поеду посоветуюсь с преподобным Эскотом.

Алекс ликовала.

– Меня интересует одна вещь.

– Какая? – с улыбкой спросил он.

Она ткнула его кулачком в плечо и выпалила:

– Ты сам это скажешь – или мне сказать за тебя?

– Мне встать на одно колено? – лукаво блестя глазами, уточнил Ксавье.

– Нет, ты можешь не вставать на колено, – прошептала она, чувствуя, что сейчас опять расплачется.

– Окажешь ли ты мне честь и станешь ли моей женой? – спросил он, крепко прижав Алекс к себе.

Она кивнула, не в силах произнести ни слова. Он чмокнул ее в нос. А секунду спустя с любопытством подобрал с пола кружевной пояс и потряс им в воздухе:

– Это что за чертовщина?

– Я покажу тебе, как им пользоваться, – хихикнула Алекс.

– Здравствуй, мой мальчик!

– Здравствуй, Маркхэм, – сдержанно улыбнулся Ксавье. – Надеюсь, поездка прошла удачно?

– Как всегда, это был сущий ад. Весна, дожди. Дороги превратились в месиво, – посетовал сенатор, однако мысли его были далеко. – Добрый день, Уильям.

– Рад видеть тебя, Маркхэм, – тепло откликнулся Уильям.

Братья пожали друг другу руки.

Мужчины сидели в библиотеке, среди стеллажей, заставленных книгами. Ксавье следил за ними, думая об Александре. Сегодня вечером он будет обедать у нее, в гостинице. Ее образ не шел у него из головы. Ведь чудесное возвращение из мира мертвых, или из небытия, можно было бы назвать сбывшейся мечтой. А Блэкуэлл никогда не верил в то, что мечты могут сбываться.

– Как дела на семейном фронте? – поинтересовался Маркхэм.

– Лучше не бывает, – заверил Уильям и, прежде чем Ксавье успел открыть рот, сообщил о предстоящем аннулировании брака с Сарой. – И хотя это может показаться несколько поспешным, но Ксавье женится вновь, как только получит свободу.

– Это весьма неожиданно, не так ли? – помрачнел Маркхэм.

– Аннулировать брак требует Сара, а не я.

– И тем не менее ты сразу женишься?

– Да. И чем быстрее, тем лучше. Мы с Александрой уже обо всем договорились и не будем устраивать пышную церемонию. Просто скромный праздник, на которой пригласим только самых близких. Думаю, это случится в ближайшие месяцы. – И он вежливо добавил: – Безусловно, ты тоже приглашен, а также мои кузены.

– Александра? Это та особа? – уточнил Маркхэм.

Уильям, добродушно улыбаясь, пояснил:

– Ксавье, я так переживал за твое здоровье после спасения от варваров, что рискнул рассказать Маркхэму и про нее.

Ксавье промолчал. Но видно было, что это его не радует.

– Александра Торнтон – уж не она ли находилась с тобой в плену в Триполи? – продолжал расспрашивать Маркхэм. – Но ведь она утонула?

Ксавье монотонно повторил историю про то, как Александра упала за борт, ушиблась и на три года потеряла память.

– А ты уверен, что у нее действительно была потеря памяти? – всполошился Маркхэм. – И потом, ты же сам твердил отцу, что она была шпионкой?

– Нет, она не была шпионкой. Произошло роковое стечение обстоятельств, заставившее меня сделать неправильный вывод. – Ксавье говорил как можно более уверенно, глядя сенатору в глаза. Хотя и по сей день был убежден, что как бы ему ни хотелось думать иначе, но Александра шпионила, вот только непонятно для кого. И его по-прежнему приводило в недоумение ее упрямое утверждение, что она якобы «из другого времени». Впрочем, прошлое осталось в прошлом. Его интересовало лишь настоящее и, конечно, будущее, которое им предстояло встретить рука об руку.

– Мне это не нравится, – обратился Маркхэм к Уильяму. – Ну, допустим даже, что она не шпионка. Но ведь налицо тот факт, что ее невесть где носило целых три года. То есть, мягко говоря, она самая настоящая охотница за удачей.

– Я так не думаю… – начал было Уильям.

– Никогда больше не смей говорить дурно об Александре Торнтон, – прошипел разъяренный Ксавье. – Никогда, слышишь?!

– Приношу свои извинения, – испуганно пролепетал Маркхэм.

Ксавье холодно кивнул.

Маркхэм, хотя и мрачный, но уже вполне оправившийся, достал из кармана запечатанный воском конверт. На воске была оттиснута печать президента.

– Да, – подтвердил Маркхэм, – оно адресовано тебе, и мне поручена роль почтальона. – И он протянул письмо племяннику.

Блэкуэлла охватила смесь страха и любопытства. Здравый смысл подсказывал вообще не прикасаться к этому конверту, ничего хорошего от него ждать не приходилось.

Ведь он догадывался, что содержится в этом дьявольском послании. Но с другой стороны – разве возможно отказаться прочесть письмо, написанное самим президентом?!

Но ведь у него на носу свадьба.

– Ты не можешь отвернуться от президента, – промолвил Маркхэм.

Ксавье вспомнил, с какими почестями встречал его президент Джефферсон. И словно со стороны наблюдал, как его рука потянулась к конверту. Он поклялся себе, что не позволит патриотическим чувствам поставить под угрозу предстоящую свадьбу.

– Что ему понадобилось от меня теперь? – спросил он.

– Он хочет, чтобы ты сделал вид, что прорвался через блокаду, – лучезарно улыбнулся Маркхэм. – Ну, к примеру, чтобы ты проник в Англию через блокаду Наполеона.

– И когда я так или иначе проберусь в Англию?.. – Ксавье уже догадывался, что услышит дальше.

– Ты осядешь. Обзаведешься знакомствами. Связями. И будешь иметь полную свободу действий.

Ксавье вновь ощутил волнение – и страх.

– Ты почти ничем не рискуешь, – словно читая его мысли, заверил сенатор. – Выполнение поручения займет не много времени. Год или чуть больше. К тому же Англия – цивилизованное государство, не в пример варварийским странам. А твоя жена будет ждать тебя здесь, в безопасности, под присмотром отца.

– Нет, – вырвалось у Ксавье. Господи, а ведь он был бы так рад сбить спесь с чванливых британцев, которые постоянно ставят палки в колеса американским судовладельческим компаниям. Да и приложить руку к разгрому Наполеона Ксавье тоже был не прочь.

– Ты посмеешь отказать президенту? Но послушай, мой мальчик, мы и так в какой-то степени объявили войну Англии и официальный разрыв отношений – лишь дело времени. Неужели это неясно?

– Ксавье! – не выдержал Уильям. – Ты же десять раз успел выполнить свой долг перед страной и президентом.

– Но я действительно не могу отказаться. Только прошу вас, не говорите пока Александре. Я сам сообщу ей, когда придет время.

Алекс разбудила нежная рука, погладившая ее по плечу. Она спала, свернувшись калачиком, на огромной кровати в ее номере в отеле. Беременность превратила ее в настоящую соню. Вот и теперь она вздремнула после ленча, давно позабыв о приступах тошноты, терзавших ее в первые недели.

Приоткрыв глаза, она сонно улыбнулась Ксавье. Скоро, уже совсем скоро она скажет ему про ребенка.

Однако он не присел рядом на кровати, и лицо его было мрачным и сосредоточенным.

– Что-то случилось? – Она мигом проснулась.

– Да.

– Что, что именно? – Черт побери, а она-то успокоилась, решила, что все плохое уже позади! Неужели злодейке-судьбе мало тех испытаний, что выпали на ее долю? Неужели она не заслужила право на большое настоящее счастье?!

– Ну же, говори! – Она тревожно всматривалась в лицо Ксавье, она никогда не видела его таким.

– Я получил от президента новое секретное поручение.

Алекс, до которой сразу не дошел смысл этих слов, вскричала:

– И что же на сей раз?

– Я должен прикинуться беглецом, пробравшимся сквозь блокаду, проникнуть в Англию и действовать там в интересах Штатов так, как сочту нужным.

– То есть тебя отправляют туда шпионом!

– Да.

– И я с тобой? – дрожащим голосом спросила она.

– Нет, – отрезал он. – Ты останешься здесь, с отцом, пока я справлюсь с поручением. К тому времени, как я вернусь, все бумажные дела наверняка будут улажены, я буду свободен, и мы поженимся.

– Ни за что! Как ты смеешь, наглый ублюдок?! – закричала она, запустив в него подушкой. Следом за первой последовало еще с полдюжины подушек и думочек. Алекс чуть не плакала. – Бросить меня одну, после всего, что мы пережили!

Алекс подумала было, уж не сказать ли про ребенка сейчас, но сдержалась. Ведь он так и не поверил в «путешествие во времени».

– Я сам бы хотел знать как? – не менее запальчиво отвечал Ксавье. – Я вообще никуда не хочу ехать. Я люблю тебя. Но разве я могу отказать президенту? Александра, вот-вот начнется война между Штатами и Англией, если только мир не перевернется!

Да, война 1812 года, отметила машинально Алекс, вытирая слезы.

– Черт побери, хватит тебе геройствовать! Не езди туда!

– Я люблю тебя больше всех, больше жизни, – зашептал он, прижимая ее к груди. – Но если откажусь, то перестану себя уважать…

– Господь свидетель, как я люблю тебя за это, – вздохнула Алекс.

Как только «Александра» покинула Бостонскую гавань, Ксавье понял, что совершил роковую ошибку.

Сердце разрывалось от тоски по Александре Торнтон, и он ни о чем больше не мог думать – хотя в ближайшие часы ему предстояло проскочить мимо английского флота, державшего блокаду вдоль побережья. Господи, ему уже тридцать один год – возраст отнюдь не подходящий для шпионских эскапад. И сейчас ему больше пристало находиться в гостиной особняка Блэкуэллов и попивать послеобеденный портвейн, наслаждаясь заслуженной любовью и уютом. Какого черта его дернуло принять это предложение президента?

– Я – болван, – признался он полной луне. Увы, было поздно.

Кое-как отстояв на мостике первые, самые опасные часы и убедившись, что они вроде бы проскочили, Ксавье охотно оставил свое место первому помощнику и спустился в капитанскую каюту. И вдруг почувствовал, что он здесь не один.

Резким движением Блэкуэлл отдернул занавеску над койкой. Словно восставшая от сна Венера, Александра не спеша уселась в постели, ослепляя его своей прекрасной наготой, подчеркнутой золотисто-рыжими локонами, рассыпавшимися по плечам и груди. Он замер, как статуя.

– Привет, Блэкуэлл, – промурлыкала красавица, безмятежно улыбаясь. И в тот же миг в нем забурлила радость – он едва не пустился в пляс по тесной каюте.

– Чем это вы тут заняты, мадам? – нарочито небрежно спросил он.

– Я путешествую, – по-прежнему улыбалась она.

– Пожалуй, это трудно отрицать. – Его губы против воли складывались в улыбку. Она соскользнула на пол. И он не мог налюбоваться на эти стройные длинные ноги.

– Я отправляюсь с тобой, Блэкуэлл. Я буду для тебя ангелом-хранителем. Ведь кто-то должен позаботиться о твоей безопасности.

– Ах вот как? – Он с трудом сдерживался, чтобы не захохотать. А еще ему хотелось схватить ее в охапку и целовать, целовать до беспамятства!

– Да, именно так! Мы направляемся вместе в старую добрую Англию. – И она лукаво посмотрела на него.

– И думать не смей, – слабо сопротивлялся он, засмотревшись на ее грудь. – Как только мы доберемся туда, я отправлю тебя назад! – Он помолчал и добавил: – После того, как мы поженимся.

– О, конечно, – засмеялась она и, покачивая бедрами, пошла к нему. – Может быть, после совместного путешествия у тебя недостанет ни желания, ни воли избавиться от меня…

– Ох, боюсь, что ты права, – тяжело вздохнул он. И тут же стал снова серьезным. – Но я предупреждаю вас, мадам. Я посажу вас на борт первого же судна, идущего в Америку, как только будут произнесены брачные клятвы.