Текст книги "Огненный мститель"

4

Я отпер дверь и выбрался из ванной, с ног до головы облитый химической имитацией фруктового сока. В комнате стояли несколько солдат с поднятым оружием, которое они тут же опустили, увидев меня. Я показал за спину, и Рой, капитан команды охранки, послал двух офицеров осмотреть труп.

Я весь промок и дрожал. Сумев со второй попытки сунуть пистолет Меган в кобуру, я молча направился к выходу, не обращая внимания на нескольких солдат, отдавших мне честь. Они смотрели на меня со смесью трепета и почтения, а один прошептал: «Сталеубийца». Меньше чем за год, проведенный среди мстителей, я лично убил почти дюжину эпиков.

Что бы сказали эти солдаты, если бы знали, что своей репутацией я по большей части обязан способностям еще одного эпика? Силовое поле, защищавшее меня от повреждений, и исцеляющее средство, возвращавшее мне здоровье, даже когда я оказывался почти при смерти, являлись частью набора способностей Профа, которые он скрывал под видом новых технологий. Он был из тех, кого мы называли дарителями, – эпиком, который мог делиться своими суперспособностями с другими. Когда же он пользовался ими сам, то превращался из обычного человека в какого-то бездушного монстра.

Лишь немногие знали правду о Профе. В их число не входили обычные жители Ньюкаго, большая толпа которых собралась сейчас у входа в здание. Как и солдаты, они смотрели на меня со смесью трепета и почтения. Для них я был знаменитостью.

Наклонив голову, я протолкался сквозь толпу, чувствуя себя крайне неловко.

Мстители всегда держались в тени, и я вступил в их ряды не ради славы. К несчастью, нам приходилось время от времени появляться на виду, чтобы горожане знали, что кто-то еще сражается, – мы надеялись, что это вдохновит на борьбу их самих. Другого выхода просто не было – но я не стремился к тому, чтобы мне поклонялись.

Позади зевак я заметил знакомую мускулистую фигуру Абрахама в серо-черной военной форме – идеальном камуфляже для города из стали. Одежда на нем была порвана в нескольких местах, и я сразу понял, что защитное поле, которым наделил его Проф, практически исчерпало свои возможности. Абрахам показал мне большой палец и кивнул в сторону близлежащего здания.

Я двинулся в указанном направлении. Позади меня Рой и его команда несли мертвого эпика, демонстрируя всем его тело. Важно было показать людям, что эпики такие же, как они, но я вовсе не радовался чужой смерти, как когда-то.

«Ее взгляд был полон страха, – подумал я. – На ее месте могли быть Меган, или Проф, или Эдмунд… Любой обычный человек, угодивший в передрягу. Творить ужасные вещи ее вынудили способности, о которых она никого не просила».

Мои взгляды во многом изменились, когда я понял, что способности разрушают личность эпика. В буквальном смысле.

Войдя в здание, я поднялся на второй этаж. Небольшую комнату освещала единственная лампа в углу. Как и ожидал, я обнаружил там Профа, который смотрел в окно, скрестив на груди руки. На нем был тонкий черный лабораторный халат до колен, из кармана торчали защитные очки. В другом конце комнаты маячила худая фигура Коди во фланелевой рубашке с короткими рукавами, со снайперской винтовкой на плече.

Проф, он же Джонатан Федрус, основатель движения мстителей. Мы сражались с эпиками. Мы убивали их. И при этом нас возглавлял один из них. Когда я впервые об этом узнал, то с трудом смог с этим примириться. Всю свою жизнь с самого детства я поклонялся мстителям и ненавидел эпиков. Обнаружить, что Проф являлся одновременно и тем и другим, было примерно то же самое, как вдруг узнать, что Санта-Клаус оказался тайным нацистом.

Я давно с этим смирился. Когда-то идея отца о том, что рано или поздно придут добрые эпики, казалась мне смешной. Теперь же, после того как я встретил не одного, а сразу троих добрых эпиков… Что ж, мир изменился. А может, остался прежним – просто я сумел получше его рассмотреть.

Я подошел к стоявшему у окна Профу. Высокий, с черными с проседью волосами и массивной фигурой, он выглядел надежным и нерушимым, словно сами здания города. Он сжал мое плечо и кивнул – уважительно и одобрительно.

– Хорошая работа. – (Я улыбнулся.) – Хотя видок у тебя – будто в аду побывал, – заметил Проф.

– Сомневаюсь, что в аду найдется столько «Юпи», – ответил я.

Он что-то проворчал и снова посмотрел в окно. Внизу собралось еще больше народа, раздались радостные возгласы.

– Никогда не думал, – тихо сказал Проф, – что у меня к этим людям могут возникнуть отеческие чувства. Что я останусь здесь, защищая город. Хорошо, что ты напоминаешь нам, зачем мы делаем свое дело. Спасибо, что поддерживаешь нас. Ты немало постарался.

– Но?.. – спросил я, почуяв подвох.

– Но теперь мы должны обеспечить то, что обещали этим людям. Безопасность. Нормальную жизнь. – Он повернулся ко мне. – Сперва Митоз, потом Инстабам, теперь Поляризация. Они действуют по одному образцу, и у меня такое чувство, будто кто-то пытается привлечь мое внимание. Кто-то, кому известно, кто я такой, и кто посылает эпиков против моей команды, а не меня самого.

– Кто?

Кто еще мог знать тайну Профа? Даже большинство мстителей были не в курсе. Только наша команда в Ньюкаго.

– У меня есть подозрения, – сказал Проф. – Но сейчас не время об этом говорить.

Я кивнул, зная, что настаивать бесполезно – все равно ничего не добьешься, – и посмотрел на толпу рядом с мертвым эпиком.

– Поляризация поймала вас в ловушку, Проф. Как это произошло?

Он покачал головой:

– Просто захватила меня в энергетический пузырь. Ты знал, что она умела их создавать?

Я покачал головой.

– Чтобы освободиться, – буркнул Проф, – мне пришлось воспользоваться своими способностями.

– Ну… – я замялся, – может, вам и стоило ими воспользоваться. Возможно, нам нужно попрактиковаться и выяснить, можете ли вы каким-то образом быть эпиком без… ну, вы поняли. В смысле, вы же можете делиться своими способностями без вреда для себя – вдруг есть какой-то секрет, позволяющий использовать их самому? Меган…

– Меган тебе не подружка, сынок, – спокойно, но твердо прервал меня Проф. – Она одна из них. И всегда такой была.

– Но…

– Нет. – Проф сжал мое плечо. – Ты должен понять, Дэвид. Когда эпик позволяет способностям разрушить свою личность, он решает стать врагом для всех. Именно так мы должны понимать ситуацию. Любые размышления на этот счет ведут к безумию.

– Но вы же пользовались своими способностями, чтобы спасти меня, – возразил я. – Чтобы сразиться со Стальным Сердцем.

– И оба раза способности едва меня не уничтожили. Мне приходится сдерживать себя, быть осторожнее. Я не могу допустить, чтобы исключения стали реальностью.

Сглотнув, я кивнул.

– Я знаю, что тобой всегда двигало чувство мести, – сказал Проф. – Рад, что ты направил его в нужное русло, сынок. Но я убиваю их не ради мести, по крайней мере теперь. То, чем мы занимаемся… Для меня это как прикончить бешеную собаку. Из милосердия.

От его слов мне стало не по себе. Не потому, что я ему не поверил или мне не понравилось сказанное, – треск, его мотивы, скорее всего, были куда альтруистичнее моих. Я просто понял, что он думает о Меган. Он считал, что она его предала, и имел на это полное право. Но предательницей Меган не была. Кем она была на самом деле, я не знал, но собирался выяснить.

К толпе внизу подъехал автомобиль. Проф кивнул в его сторону.

– Иди разберись с ними, – сказал он. – Встретимся в убежище.

Из машины вышли мэр и несколько членов городского совета.

«Здорово», – подумал я.

Если честно, я бы предпочел разобраться еще с одним эпиком.

5

Я вышел из здания как раз в тот момент, когда солдаты расчистили дорогу для мэра – госпожи Бриггс. Ее одежда, такая же, как и у других членов городского совета, – белый брючный костюм и такого же цвета мягкая фетровая шляпа, – выделялась на фоне того, что носили обычные люди. А носили они, можно сказать, что угодно.

В первые дни существования Ньюкаго одежду крайне тяжело было найти. Все, что не было надето на людях, превратилось в сталь во время Великой Трансмутации. Однако с течением лет команды добытчиков Стального Сердца обшарили пригороды, опустошая склады, старые торговые центры и брошенные дома. Теперь одежды хватало, но она представляла собой странную мешанину разнообразных стилей.

Представителям высшего класса, однако, хотелось выделиться. Они избегали практичной одежды вроде джинсов, которые выдерживали удивительно долгую носку всего с несколькими заплатками тут и там. Во время правления Стального Сердца одежду для элиты шили на заказ, и они выбрали для себя старинную моду – как они говорили, из лучших времен. Такая одежда нигде не валялась просто так.

Мы решили, что я буду связным между Бриггс и остальными. Среди мстителей я был единственным уроженцем Ньюкаго, и нам хотелось ограничить доступ к Профу. Мстители не правили Ньюкаго, но защищали его. И это различие мы считали крайне важным.

Я прошел через толпу, не вслушиваясь в шепот, периодически раздававшийся у меня за спиной. Всеобщее внимание смущало. Все эти люди поклонялись мне, но едва помнили тех, кто, как мой отец, погиб, сражаясь с эпиками.

– Похоже, твоих рук дело, Чарльстон? – сказала мэр, толкая ногой лежащий труп. – Сталеубийца может сделать еще одну зарубку на прикладе своей винтовки?

– Моя винтовка сломалась, – ответил я, пожалуй, чересчур резко.

Мэр была важной персоной и творила чудеса, помогая навести порядок в городе. Просто так уж вышло, что она была из них – представителей элиты при Стальном Сердце. Я ожидал, что в итоге им придется бежать без оглядки, но каким-то образом, в результате непонятных мне политических маневров, Бриггс оказалась не в изгнании, а во главе города.

– Можешь не волноваться, новой винтовкой мы тебя обеспечим. – Она окинула меня взглядом без тени улыбки. Ей нравился деловой подход, хотя мне он казался скорее бездушным. – Прогуляемся, Дэвид?

Я решил, что это один из тех вопросов, ответ на который не требуется, но не был уверен до конца. Бо́льшую часть своей жизни я провел за изучением эпиков и потому имел весьма ограниченный опыт общения с людьми, среди которых я чувствовал себя белой вороной.

– Что-то я давно не видела вашего лидера, – заметила Бриггс, когда мы отошли подальше от толпы.

– Проф занят.

– Догадываюсь. Должна сказать, мы по-настоящему ценим защиту, которую вы предоставляете городу. – Она оглянулась на труп и подняла брови. – Хотя никак не пойму, что за игру вы ведете.

– Госпожа мэр… – начал я, но она меня перебила:

– Политическая волна вынесла меня на самый верх Ньюкаго – явно не без помощи вашего главаря. Но мне ничего не известно о том, каковы цели мстителей насчет этого города в частности и всей страны в целом. Недурно было бы знать, что вы планируете.

– Тут все просто, – сказал я. – Убивать эпиков.

– А если они объединятся в банду?

– Это стало бы серьезной проблемой.

– Поляризация, – сказала мэр, – терроризировала нас пять дней, пока вы лихорадочно строили планы. Пять дней – немалое время для города, чтобы пробыть под пятой очередного тирана. Если пять или шесть могущественных эпиков соберутся вместе и явятся сюда с намерением истребить всех жителей города, вряд ли вам удастся нас защитить. Конечно, с ними можно разделываться поодиночке, но прежде чем вы закончите, Ньюкаго превратится в пустыню.

Бриггс остановилась и повернулась ко мне, посмотрела мне в глаза, и я увидел в них нечто странное… Неужели страх?

– И потому я спрашиваю, – тихо продолжала она, – каков ваш план? Много лет мстители скрывались, атакуя лишь эпиков средней значимости, но теперь они заявили о себе и уничтожили самого Стальное Сердце. Надо понимать, у вас есть и какая-то более великая цель? Вы начали войну, значит вы знаете, как ее выиграть?

– Я… – Что я мог сказать? Женщина, пережившая правление одного из самых могущественных эпиков и оказавшаяся у власти после его падения, смотрела на меня с мольбой на лице и ужасом во взгляде. – Да. У нас есть план.

– И?..

– И возможно, мы нашли способ остановить их всех, госпожа мэр, – сказал я. – Любого эпика.

– Как?

Я улыбнулся, надеясь, что выгляжу достаточно уверенно.

– Это тайна мстителей, госпожа мэр. Но можете мне поверить – мы знаем, что делаем. Мы никогда не начали бы войну, не рассчитывая на победу.

Удовлетворенно кивнув, она вновь обрела деловой вид. Ей очень хотелось, чтобы я задал Профу не один десяток вопросов, в основном касавшихся его и мстителей политической позиции. Ее влияние среди элиты Ньюкаго немало бы возросло, если бы ей удалось сделать Профа своим другом. Именно потому мы и старались держаться поодаль.

Я вполуха слушал ее, но меня отвлекали мысли о том, что только что сказал я сам. Был ли у мстителей план? Не совсем.

Но у меня был.

В конце концов мы вернулись туда, где лежал труп Поляризации. Вокруг собралось еще больше народу, включая представителей только что оперившейся городской прессы, которые делали фотографии. К несчастью, я тоже несколько раз попал в кадр.

Пройдя через толпу, я присел рядом с трупом.

Проф назвал ее бешеной собакой. И убить ее значило проявить к ней сострадание.

«Ей нужны были мы, – подумал я. – И она уже третья, кто избегает ввязываться в драку с Профом».

Митоз появился в городе в отсутствие Профа. Инстабам пытался оторваться от Профа во время погони, стреляя в Абрахама. Теперь Поляризация захватила Профа в плен, а потом бросила, погнавшись за мной.

Проф был прав. Что-то тут не так.

– Дэвид? – спросил Рой, опустившийся рядом со мной на колени.

– Мм?

Рой протянул черную перчатку. На ней лежали цветочные лепестки – и каждый переливался тремя или четырьмя цветами, словно смешанная краска.

– Это было у нее в кармане, – сказал Рой. – Больше мы ничего при ней не нашли.

Подозвав Абрахама, я показал ему лепестки.

– Они из Новилона, – сказал он. – Когда-то известного под названием Нью-Йорк.

– Именно там действовал Митоз, прежде чем появиться здесь, – тихо проговорил я. – Совпадение?

– Вряд ли, – ответил Абрахам. – Думаю, нужно показать их Профу.

6

Наша база, спрятанная в подземельях Ньюкаго, до сих пор не была раскрыта. Хотя я ежедневно бывал в квартире наверху, чтобы принять душ, спал я здесь, как и все остальные. Проф не хотел, чтобы люди знали, где нас найти. Учитывая, что последние посетившие город эпики целенаправленно пытались убить именно нас, решение выглядело вполне разумным.

Мы с Абрахамом шагали по длинному потайному коридору, прорезанному прямо в толще металла. Гладкие стены туннеля были созданы с помощью тензоров. Пользуясь способностями Профа к дезинтеграции, мы могли превращать сплошной металл, камень или дерево в пыль, собственными руками прокладывая туннели сквозь сталь, словно в податливой глине.

Вход в убежище охранял Коди. Мы всегда выставляли часовых после операции. Проф постоянно ожидал, что один из появившихся эпиков окажется приманкой и, пока мы будем его убивать, кто-то другой, более могущественный, попытается нас выследить.

Это было вполне реально.

«Что мы станем делать, если группа эпиков решит захватить город?» – вздрогнув, подумал я, входя следом за Абрахамом в убежище.

Освещенное желтыми лампочками, ввернутыми прямо в стены, убежище представляло собой средних размеров комплекс стальных помещений. За столом у дальней стены сидела Тиа – рыжеволосая женщина средних лет в очках, белой блузке и джинсах. Большой деревянный стол, поставленный здесь несколько недель назад, казался мне странным символом постоянства.

Абрахам подошел к Тиа и бросил на стол радужные лепестки – она удивленно подняла брови.

– Откуда это? – спросила она.

– Из кармана Поляризации, – ответил я.

Тиа собрала лепестки.

– Это уже третий эпик, который является в попытке нас уничтожить, – сказал я. – И каждый как-то связан с Новым Вавилоном. Тиа, что происходит?

– Точно не знаю, – ответила она.

– Похоже, Проф знает, – сказал я. – Он мне об этом говорил, но объяснять ничего не стал.

– Тогда пусть сам тебе и расскажет, когда будет готов, – ответила Тиа. – А пока что – тут на столе лежит для тебя документ. Тот, о котором ты просил.

Она явно пыталась меня отвлечь. И все же, сбросив рюкзак, из которого торчали куски винтовки, я остановил взгляд на лежавшей на столе папке с моим именем.

Тиа скрылась за дверью комнаты Профа, оставив меня наедине с Абрахамом, который устроился на стуле возле верстака, с грохотом положив на него свое оружие; один из гравитонных модулей, похоже, треснул. Абрахам снял со стены несколько инструментов и занялся починкой пулемета.

– О чем нам не хотят говорить? – спросил я, беря папку со стола Тиа.

– О многом, – ответил Абрахам. Легкий французский акцент придавал его голосу задумчивый оттенок. – Все правильно. Если кого-то из нас схватят, мы не сможем ничего рассказать.

Недовольно буркнув, я прислонился к стальной стене рядом с Абрахамом.

– Новилон… Новый Вавилон. Ты там бывал?

– Нет.

– Даже прежде? – спросил я, перелистывая страницы в папке, которую оставила мне Тиа. – Когда он назывался Манхэттен?

– Ни разу, – ответил Абрахам. – Извини.

Я посмотрел на стол Тиа. Стопка папок на нем показалась мне знакомой. Мои старые записи об эпиках. Я потянулся и взял папку со стола.

«Регалия, – значилось на первом листе. – В прошлом – Эбигейл Рид».

Женщина-эпик, в настоящее время правившая Новилоном. Я извлек из папки фотографию пожилой негритянки с изящными чертами лица. Она показалась мне знакомой, – кажется, когда-то она была судьей? Да… А потом стала звездой собственного телевизионного шоу «Судья Регалия». Я пролистал несколько страниц, освежая в памяти воспоминания.

– Дэвид… – предупредил Абрахам.

– Это мои заметки, – сказал я.

– На столе у Тиа. – Даже не посмотрев на меня, он продолжил возиться с оружием.

Вздохнув, я закрыл папку и начал читать оставленный Тиа документ. Это было письмо от одного из ее связных, лориста – так мстители называли тех, кто изучал эпиков.

* * *

«Порой нелегко выяснить, кем были эпики до трансформации, особенно первые, – говорилось в письме. – Прекрасный тому пример – Стальное Сердце. Мы утратили бо́льшую часть данных, имевшихся в свое время в Интернете. Кроме того, он сам немало постарался, расправляясь со всеми, кто знал его до Напасти. Теперь, когда нам известно его слабое место – благодаря нашему юному другу, – можно предположить, что он хотел избавиться от всех, кто знал его прежде, на случай если они не станут его бояться.

И все же кое-что о нем мне удалось узнать. Прежде его звали Пол Джексон, и он был лучшим бегуном в местной средней школе. При всем при этом он имел репутацию забияки и хулигана, вплоть до того, что, несмотря на все его спортивные достижения, ни один серьезный университет не предложил ему стипендию. Подробности неизвестны, но, похоже, он ухитрился переломать кости нескольким своим товарищам по команде.

После школы он пошел работать ночным сторожем на фабрику. Целыми днями он писал на всевозможные форумы любителей теории заговора, рассуждая о надвигающемся кризисе. Вряд ли можно назвать это предвидением – он был лишь одной из многих эксцентричных личностей, недовольных политикой Соединенных Штатов. Он часто говорил, что не верит в способность простых людей голосовать в своих же интересах.

Собственно, это все. Признаюсь, однако, мне любопытно, почему тебя вдруг заинтересовало прошлое уже мертвого эпика. Что за исследованиями ты занимаешься, Тиа?»

* * *

Внизу следовала приписка почерком Тиа: «Да, Дэвид, мне тоже любопытно, до чего ты пытаешься докопаться. Приходи, поговорим».

Положив бумагу на стол, я направился в сторону комнаты Профа. Дверей в убежище не было, их заменяли тканевые занавески. Внутри слышались голоса.

– Дэвид… – сказал Абрахам.

– Тут написано, что она хочет со мной поговорить.

– Сомневаюсь, что она имела в виду прямо сейчас.

Я замер возле входа в комнату Профа.

– …эти цветы – явный знак, что без Эбигейл тут не обошлось, – едва слышно говорила Тиа.

– Скорее всего, – ответил Проф. – Но лепестки – слишком уж очевидно. Возникает мысль – то ли некий эпик-соперник пытается привлечь наше внимание к ней, то ли…

– Что?

– То ли она сама пытается нас спровоцировать. Похоже, перчатка брошена, Тиа. Эбигейл хочет, чтобы я сразился с ней лицом к лицу – и раз за разом посылает других, чтобы те пытались убить мою команду, пока не появлюсь я сам. Не вижу другой причины, по которой она могла бы привлечь к делу Огнемета.

Огнемета.

Меган.

Я шагнул в комнату, не обращая внимания на обреченный вздох Абрахама.

– Меган? – спросил я. – Что там насчет Меган?

Тиа и Проф, стоявшие лицом к лицу, одновременно повернулись, уставившись на меня, будто на соплю на лобовом стекле после неудачного чиха. Я высоко поднял голову, не опуская глаз. В конце концов, я был полноправным членом команды и…

Треск! Эти двое по-настоящему умели сверлить взглядом насквозь. Я почувствовал, как весь покрываюсь потом.

– Меган, – повторил я. – Вы, гм, нашли ее?

– Она убила члена команды мстителей в Новилоне, – сказал Проф.

Мне показалось, будто меня ударили под дых.

– Это не она, – решительно заявил я. – Что бы там ни произошло, вы не знаете о ней всей правды. Меган не такая.

– Ее зовут Огнемет. Та, кого ты называешь Меган, всего лишь ложь, которую она придумала, чтобы нас одурачить.

– Нет, – возразил я. – Она настоящая. Я видел, я знаю. Проф, она…

– Дэвид, – раздраженно бросил Проф. – Она одна из них.

– Как и вы! – крикнул я. – Думаете, мы так и будем продолжать в том же духе? Что, если в город явится эпик вроде Спинолома или Разрушителя? Который может просто испарить весь город, чтобы добраться до нас?

– Потому мы никогда и не заходили так далеко! – заорал в ответ Проф. – Потому мы и хранили существование мстителей в тайне и никогда не атаковали слишком могущественных эпиков! Если этот город погибнет, виноват будешь ты, Дэвид Чарльстон. Десятки тысяч смертей окажутся на твоей совести!

Я ошеломленно попятился, только теперь осознав, что пытаюсь спорить с Джоном Федрусом, главой мстителей и высшим эпиком. Казалось, когда он кричал на меня, вокруг него искривлялся сам воздух.

– Джон, – сказала Тиа, скрестив руки на груди, – это нечестно. Ты сам согласился атаковать Стальное Сердце. Вина лежит на нас всех.

Проф посмотрел на нее, и злость в его взгляде несколько угасла.

– Нужен какой-то выход, Тиа, – проворчал он. – Если мы собираемся продолжать войну, нам нужно оружие против них.

– Другие эпики, – сказал я, вновь обретя дар речи.

Проф перевел взгляд на меня.

– Возможно, он прав, – сказала Тиа.

Проф вновь посмотрел на нее.

– Всем, чего нам удалось добиться, – продолжала Тиа, – мы обязаны твоим способностям. Да, Стальное Сердце убил Дэвид, но ему никогда не удалось бы остаться в живых без твоей защиты. Возможно, пришла пора задать себе новые вопросы.

– Меган провела с нами несколько месяцев, – сказал я, – и не причинила вреда никому из нас. Я видел, как она использует свои способности, – да, после этого она вела себя слегка странно, но не обращала эту странность против нас, Проф. А во время схватки со Стальным Сердцем, когда она увидела меня, то снова стала прежней.

Проф покачал головой.

– Она не использовала свои способности против нас, потому что шпионила для Стального Сердца и не хотела себя выдать, – сказал он. – Да, возможно, именно потому она и вела себя вполне разумно, пока была с нами. Но теперь у нее нет никаких причин отказываться от своих способностей. Они поглотили ее, Дэвид.

– Но…

– Дэвид, – сказал Проф, – она убила мстителя.

– Есть свидетели?

Проф запнулся.

– Всех подробностей я пока не знаю. Известно лишь, что есть видео, снятое во время ее схватки с одним из наших. А потом нашего коллегу нашли мертвым.

– Это не она, – заявил я, на ходу принимая решение. – Я поеду в Новилон и найду ее.

– Треск, никуда ты не поедешь, – рявкнул Проф.

– Что еще остается? – Я повернулся, собираясь уйти. – Другого плана у нас нет.

– Это не план, – усмехнулся Проф. – Это гормоны.

Я замер на пороге, чувствуя, как кровь приливает к лицу, а затем оглянулся.

Проф взял цветочные лепестки, которые Тиа бросила на комод, и посмотрел на нее. Тиа, которая все так же стояла, скрестив на груди руки, пожала плечами.

– Я поеду в Новилон, – наконец сказал Проф. – У меня там кое-какие дела со старыми друзьями. Можешь поехать со мной, Дэвид. Но вовсе не для того, чтобы привлечь на нашу сторону Меган.

– Тогда зачем? – спросил я.

– Потому что ты самый способный из моих боевых единиц и можешь мне понадобиться. Самое лучшее, что мы можем сейчас сделать, чтобы защитить Ньюкаго, – не дать эпикам на нем зациклиться. Мы свергли одного императора, объявив тем самым, что время тирании эпиков закончилось и ни одному эпику, сколь бы могущественным он ни был, от нас не спастись. И мы должны исполнить свое обещание. Мы должны напугать их, Дэвид. Вместо единственного свободного города мы должны показать им целый восставший континент.

– Уничтожая тиранов в других городах, – кивнул я. – И начнем с этой самой Регалии.

– Если сумеем, – ответил Проф. – Стальное Сердце, вероятно, был самым сильным из всех эпиков, но могу пообещать тебе, что Регалия – самая хитрая и коварная из них, и это отнюдь не делает ее менее опасной.

– Она посылает сюда эпиков, – заметил я, – чтобы они убивали мстителей. Она вас боится.

– Возможно, – сказал Проф. – Так или иначе, прислав сюда Митоза и других, Регалия объявила войну. За это мы намерены ее убить – так же как убили Стальное Сердце. Так же как сегодня ты убил Поляризацию. Так же как мы убьем любого эпика, который выступит против нас.

Он посмотрел мне в глаза.

– Меган не такая, как остальные, – сказал я. – Вот увидите.

– Может быть, – заметил Проф. – Но если я прав, сынок, я хочу, чтобы именно ты нажал на спуск. Если кому-то и придется ее убить, он должен быть ее другом.

– Милосердие, – прошептал я пересохшими губами.

Проф кивнул:

– Собирайся. Уезжаем сегодня же вечером.