Текст книги "Влияние налогов на становление цивилизации"

В самой Греции методы идеального налогообложения просуществовали недолго, чего нельзя сказать о Риме. Римляне переняли греческую культуру и греческие теории. Греческие учителя были в каждом богатом доме. Вскоре римляне вслед за греками отменили прямое налогообложение римских граждан и придерживались этой практики без малого пять столетий. Вплоть до ХХ в. Европа и Северная Америка прислушивались к мнению древних греков. Упоминания о «прямом налогообложении» встречаются в конституциях Соединенных Штатов и Канады. До сих пор идет спор о том, является ли подоходный налог прямым или косвенным.

Греки рассматривали налогообложение сквозь призму этики и считали необходимым оценивать его по меркам справедливости. Но практическое применение этого критерия оказалось полным провалом. Справедливость и равенство налогообложения обеспечивались только на классовой основе. Лишь граждане были свободны от ненавистных прямых налогов. Впрочем, не следует судить греков слишком строго. Те, кто контролирует государство, всегда имели налоговые послабления. При демократии это означает, что те классы, которые обладают правом голоса, будут перекладывать налоговое бремя на тех, кто таким правом не обладает. Сейчас категория лиц, облагаемых высоким налогом, является меньшинством, а не большинством, и в этом отношении греки вряд ли были сильно хуже нас. Удивительно другое: оказывается, нельзя рассчитывать на то, что демократический и свободный народ передаст свои идеалы окружающим или разделит их с меньшинствами внутри, – особенно идеалы налоговой справедливости. Похоже, в Пелопоннесской войне боги покарали афинян не только за грабительскую налоговую политику по отношению к слабым вассальным городам, но и за измену принципам справедливости, которые столь прочно укоренились в сознании греков. Афинский империализм особенно отвратителен потому, что афиняне прекрасно все понимали.

Светлым пятном греческой налоговой истории была организация налогообложения. Налог определяли и собирали сами налогоплательщики; поэтому отпадала необходимость в многочисленной государственной бюрократии. И пожалуй, еще более важным явлением было отношение богатых к нуждам общества. Они делились своим достоянием и получали удовлетворение от того, что доставшееся им богатство шло на пользу городу и его жителям. Не было ли это самым гениальным из всех изобретений греческого ума?

Часть II
Многоликие римляне

Римляне покорили своей власти почти весь известный мир… и подняли свое могущество на такую высоту, какая немыслима была для предков и не будет превзойдена потомками. Все это станет яснее из самого повествования, которое вместе с тем покажет, сколь велика и многообразна польза для людей любознательных, извлекаемая из правдивой истории событий.

Полибий. «Всеобщая история», Т 2, 7–8[77]77
  Пер. Ф. Г. Мищенко. – Прим. перев.


[Закрыть]

Исследователи нередко называли римское налогообложение «более или менее организованным грабежом», а римских сборщиков налогов – «бандой грабителей» [78]78
  M. Rostovtzeff, The Social and Economic History of the Roman Empire, vol. 1 (Oxford, 1971), pp. 419, 515, 530; Ferdinand Lot, The End of the Ancient World (New York, 1961), pp. 70, 174–176.


[Закрыть]. Однако римское налогообложение не всегда было плохим. Два столетия в период расцвета римской цивилизации налоги оставались относительно умеренными. Некоторые римские правители заслуживают похвалы за исключительно гуманную и честную налоговую политику, отличавшуюся еще и неслыханной личной щедростью: значительную часть расходов на содержание государственного аппарата они оплачивали из собственных средств. В римский период встречаются все виды налогов, но встречается и полное отсутствие налогов. В римской истории налоги занимали столь же важное место и вели себя столь же непредсказуемо, как легионы, сенат и цезари. Эксцентричный Нерон однажды предложил отменить все косвенные налоги и предоставить «роду человеческому прекраснейший дар» [79]79
  Тацит. Анналы, XIII 50. Пер. А. С. Бобовича под ред. Я. М. Боровского.


[Закрыть]. Из всех его выходок эта была самой безумной.

В тысячелетнем существовании римской цивилизации историки выделяют два главных и примерно равных периода. Первый период они называют республиканским; в это время всем управлял римский сенат. Этот период завершился в 27 г. до н. э., когда Октавиан Август впервые официально принял титул императора. Второй, имперский, период завершился в 476 г. н. э., когда был свергнут последний римский император. Эти разграничительные линии полезно иметь в виду при изучении истории римских налогов, хотя в римской истории налогообложение постоянно претерпевало внешние и внутренние изменения, которые происходили достаточно хаотично.

Чтобы предложить читателю хоть сколько-нибудь упорядоченную и единую перспективу, я разделил историю римского налогообложения на 4 периода и к соответствующим 4 главам добавил заключительную главу данной части, в которой объясняю падение Рима главной причиной – уклонением от налогов.

Налоги в Древнем Риме I: военный налог на граждан.

Налоги в Древнем Риме II: сундуки публиканов.

Налоги в Древнем Риме III: Октавиан Август – мастер налоговой

Налоги в Древнем Риме IV: новый порядок Диоклетиана – закрепощение

8
Ранняя республика: эпоха военного налога для граждан

Ранняя Римская республика не нуждалась в большом количестве налоговых поступлений, поскольку широко пользовалась бесплатными услугами граждан. Армия, которая, как правило, является самым дорогостоящим институтом общества, состояла из людей, принадлежавших к определенному имущественному цензу; они служили год бесплатно, а оружие и снаряжение приобретали за свой счет.

Этот патриотический дух создал необыкновенную военную силу, которая побеждала всех противников и стремительно продвигала Рим в центр цивилизованного мира. Дух добровольного бесплатного служения обществу проявлялся во всех государственных учреждениях.

Даже магистраты служили городу бесплатно. Важность этой древней практики трудно переоценить – особенно в наше время, когда, по всей видимости, никто не захочет и пальцем пошевелить ради государства, если не получит приличную сумму. Идеальный способ снизить налоговое бремя заключается в том, чтобы привить всем гражданам дух бескорыстного служения общественному благу. Нет никакой необходимости сокращать государственные программы и услуги; нужно просто подавить стремление к наживе, которым охвачены и государственные служащие, и частные подрядчики.

Конечно, ранний Рим не обходился совсем без налогов. Определенные государственные доходы были нужны. Их доставляли главным образом косвенные коммерческие налоги, существовавшие на протяжении всей римской истории. Самыми первыми римскими налогами были таможенные пошлины на импорт и экспорт. Основной объем товаров поступал и отправлялся по морю через порты; поэтому эти пошлины назывались portoria (от portus, «порт», «гавань»). К налогообложению римляне относились сугубо прагматически. Приобретая новую колонию, они обычно сохраняли местную налоговую систему. В Испании пошлины составляли 2 %, на Сицилии, в Африке и Албании – 5 %.

Древняя цивилизация больше полагалась на физическую силу человека, чем на силу лошади. Моральный аспект никогда не был большой проблемой; экономический институт рабства признавали древние евреи и ранние христиане. Рабы, как и дань, составляли часть военной добычи.

Рабство приносило налоги на каждом этапе. Как правило, рабов распродавали на аукционах, где взимался налог на продажу в размере 2–5 %. Когда рабов привозили в порт, взималась таможенная пошлина. Если раба освобождали, он платил 5 % от своей цены. Подушный налог на рабов был ниже, чем на свободных; подобным же образом Конституция США устанавливала для рабов прямой налог в 3/5 величины налога на свободных.

Чтобы дать читателю представление о масштабах работорговли, укажем, что порт острова Делос мог единовременно принять 10 тыс. рабов, а более крупный порт Родоса – еще больше. Налоги на работорговлю составляли важный источник дохода для всех государств. Во время мира главным поставщиком рабов были пираты; они продавали команды захваченных судов. Если человек тем или иным образом попадал в рабство, доказать свое право на свободу ему было практически невозможно.

Частные сборщики налогов тоже торговали рабами. Царь одной восточной римской провинции пожаловался сенату, что не может набрать солдат для легионов, поскольку римские откупщики захватили всех лишних мужчин и продали их. Этот случай часто приводят в доказательство того, что римские налоговые агенты широко практиковали похищение людей в провинциях. Но столь категорический вывод вряд ли верен. Скорее всего, царь просто отдал излишек мужского населения в залог как обеспечение кредита на выплату налогов. Если он не смог вернуть кредит из-за плохого урожая, откупщики, естественно, объявили залог своей собственностью, как поступил бы всякий предусмотрительный банкир.

По мере того как римские армии побеждали всех соперников, военные расходы росли. Даже в древние времена военные экспедиции были очень недешевы для победителей. По этой причине патриотически настроенные граждане решили платить военный налог, tributum. Мы не будем использовать это слово, поскольку им обозначались многие виды платежей в Риме.

Военный налог представлял собой налог на имущество и высчитывался по переписи, проводившейся раз в пять лет. Каждый гражданин был обязан представить декларацию обо всем своем имуществе. Уклонение от подачи декларации или обман подлежали наказанию; точно так же обстоит дело с нашим подоходным налогом. Одним из наказаний была продажа в рабство, которую осуществлял цензор [80]80
  Hugo Grotius, Law of Peace and War, p. 259.


[Закрыть]. Военный налог напоминал греческую «эйсфору», за тем исключением, что греки освобождали от налога бедных, но не освобождали иностранцев, а римляне поступали наоборот.

Экономисты любят классифицировать налоги на прогрессивные, пропорциональные и регрессивные. Налог является прогрессивным, если богатые платят больше других, пропорциональным, если ставка одинакова для всех, и регрессивным, если бедные платят больше богатых. Наши подоходные налоги прогрессивны, поскольку вычисляются по ступенчатой шкале. Налог с продаж, таможенные пошлины и налоги на недвижимость пропорциональны – ставки одинаковы для всех. Подушные налоги и лицензионные платежи регрессивны: это фиксированные суммы, которые отнимают у бедных больший процент богатства, чем у богатых.

Римский военный налог был прогрессивным, но высчитывался по очень необычной схеме. «Женские украшения, наряды и повозки стоимостью свыше 15 тыс. ассов… цензоры приказали при составлении описи оценивать в десятикратном размере» [81]81
  Тит Ливий. История Рима от основания города, XXXIX, 44, 2–3. Пер. Э. Г. Юнца.


[Закрыть]. Другие предметы могли оцениваться в двойном или четверном размере. Поэтому низкая формальная ставка налога в 1/10 % обманчива. Для богатого налог фактически мог доходить до 1 %, т. е. вдесятеро превышать налог бедного. Кроме того, сверх налога богатые должны были делать пожертвования. Наконец, предусматривался механизм компенсации, которая выплачивалась из военной добычи. Неудивительно, что власти ранней республики пользовались горячим расположением простого народа.

Все исторические данные о военном налоге относятся к тем временам, когда он не существовал уже по меньшей мере сто лет. Цицерон относился к нему крайне неодобрительно: «Когда непрестанные войны опустошали римскую казну, наши предки часто взимали налог на имущество. Следует приложить все силы, чтобы такое больше не повторилось, и в особенности нужно позаботиться о том, чтобы больше не возникла необходимость в такой крайней мере… Но если власти все же сочтут необходимым брать налог с имущества, прежде всего они должны со всей ясностью разъяснить народу, что идут на эту меру лишь потому, что в противном случае государству неизбежно грозит гибель» [82]82
  Cicero, «On Duties II», in Cicero, On the Good Life, trans. Michael Grant (New York, 1971), p. 162. <В переводе с латыни это место имеет следующий вид: «Надо стараться и о том, чтобы не приходилось вводить подати, – наши предки часто должны были делать это ввиду скудности средств в эрарии и постоянных войн, – и весьма заблаговременно принимать меры к тому, чтобы этого не случилось. Если в каком-нибудь государстве возникнет необходимость в таком средстве (предпочитаю говорить именно так, а не предсказывать это нашему государству; впрочем, я теперь рассуждаю не о нашем, а о государстве вообще), то надо будет постараться, чтобы все поняли, что они, если хотят уцелеть, должны покориться необходимости» (Цицерон. Об обязанностях II, 74. Пер. В.О. Горенштейна). – Ред.>


[Закрыть]. Цицерон написал это в то время, когда римская культура находилась под сильным греческим влиянием. Но если налог был настолько невыносим, почему от него освобождались иноземцы? Ведь его платили даже вдовы и сироты; их деньги шли исключительно на кавалерию. Платить налог, как и служить в армии, людей побуждало сильное патриотическое чувство. Поначалу налог, видимо, ни у кого не вызывал недовольства, и его платили с гордостью.

Сумму военного налога вычисляли цензоры; во времена республики они были самыми важными людьми, даже более важными, чем сенаторы. Народное собрание избирало этил старших должностных лиц сроком на 5 лет; первоначально цензором мог быть только патриций. Цензоры имели полномочия назначать в сенат и исключать из сената. Иными словами, эти люди не были простыми налоговыми чиновниками, которые в любой табели о рангах обычно располагаются не слишком высоко.

В древности налогообложение нередко поручали известным людям. Греки доверили его такому видному военачальнику, как Аристид Справедливый. Но представьте, что произошло бы, если бы в наши времена налогами ведало какое-нибудь высшее должностное лицо. Уинстон Черчилль выглядел бы, вероятно, очень странно в роли руководителя налоговой службы; вот если бы он жил в древности, эта должность могла бы стать венцом блестящей карьеры. Римские налогоплательщики почитали цензоров и восхищались ими, а честность и справедливость этих великих людей передавалась налогоплательщикам. При современных налоговых системах профессионалы в области связей с общественностью манипулируют налогоплательщиками при помощи рекламных методов, которые больше устрашают, чем вдохновляют.

В середине II в. до н. э. военный налог был отменен. С тех пор на протяжении четырех столетий римские граждане не подлежали прямому налогообложению. Что бы ни говорил Цицерон, военный налог стал ненужным, поскольку провинции давали достаточно средств на содержание армии. Завоеванные земли переходили в собственность Рима, сдавались в аренду и облагались налогом. Из захваченных рудников в римскую казну текли драгоценные металлы; Сицилия поставляла зерно. Рим стал процветающим центром торговли, и объемы торговых пошлин быстро росли. Самыми продуктивными оказались новоприобретенные восточные и северные провинции. И там, и во всех остальных провинциях римляне проявили высочайшее умение управлять, или, точнее сказать, умение собирать налоги. Долговечность римского колониализма, в отличие от трудной жизни греческого империализма, была следствием новых и более совершенных методов колонизации.

Преобладавшей в Древнем мире системе дани и податей был присущ внутренний изъян. Когда римляне занялись этой проблемой, начал раскрываться их управленческий гений. Отсутствие прямого контроля над каждой платившей подати страной позволяло с легкостью поднимать восстания. Ассирийцы тратили много сил на организацию карательных экспедиций; только так они могли подавлять налоговые бунты в своей колониальной империи. В их распоряжении фактически был лишь один способ сломить сопротивление мятежников – просто перебить их. Этот жестокий метод решал проблему усмирения (в чем евреи убедились на собственном горьком опыте), но вместе с тем ликвидировал источники будущих податей. Римляне решили устранить дефект старой податной системы и создали провинциальную систему.

В каждую провинцию назначался наместник; он получал в свое распоряжение легионы, стоявшие в данной провинции. Местные национальные армии были расформированы. Новая организация позволила римлянам в течение столетий эксплуатировать колониальных подданных. Угроза военной экспедиции из центра с целью наказания мятежников (именно так поступали ассирийцы) была далеко не столь действенной, как присутствие легионов, постоянно расквартированных в каждой провинции.

В отличие от практики прежних империй, римской системе податей была присуща определенная доля оправданности. На присоединенных территориях римляне обычно не меняли существовавшую систему и размер налогов. Если был подушный налог, он и оставался; если была десятина с урожая, она не менялась. Местные откупщики продолжали свое дело. И основание для выплаты налогов Риму было вполне весомым: римские легионы поддерживали мир и порядок в небезопасных местах. Поэтому считалось справедливым, что провинции оплачивают содержание этой благотворной военной силы. Римская подать была не слишком большой ценой за благополучие.

Цицерон называл Сицилию «первой драгоценностью в римском венце». Рим получил Сицилию в качестве неожиданного дивиденда после войны с Карфагеном. Римские наместники этой первой заморской колонии, как правило, жили на собственные средства и «привыкли не получать от своей службы ничего, кроме благодарности подданных и одобрения сограждан» [83]83
  Cicero, «Second Speech against Verres», in Roman Civilization, Sourcebook, I: The Republic (New York, 1966), p. 347.


[Закрыть].

Великий римский юрист Цицерон пропагандировал греческую идею против прямых налогов: эти налоги – враги свободы и должны вводиться только тогда, когда других вариантов не останется и стране угрожает полный крах..

До прихода римлян значительная часть Сицилии не облагалась налогом. Римляне оставили все, как было. Подать взималась только с тех районов, которые платили ее раньше; в нее входили 10 %-ный налог на урожай зерна, 20 %-ный налог на фруктовые сады и 5 %-ная таможенная пошлина. Римляне никогда не меняли и схему сбора налогов. Римским коллегиям откупщиков было запрещено участвовать в сицилийских аукционах. Проводивший аукционы римский чиновник допускал к участию только местных откупщиков. Города подавали заявки на право самостоятельного сбора своих налогов. Если они его получали, комиссионные с откупа шли в пользу города.

Рим фактически жил на зерно, получаемое за счет сицилийской десятины. Цитируя Катона Старшего, Цицерон назвал Сицилию «житницей нашей страны, кормилицей, чья грудь питает народ Рима» [84]84
  Ibid.


[Закрыть]. Выгоды от обладания богатой и лояльной колонией убедили римлян в привлекательности колониализма и породили желание иметь больше вассальных территорий. Система выглядела простой и надежной – по крайней мере в теории.

Но не все римские наместники были порядочными людьми. Благодаря Цицерону мы располагаем детальным отчетом о судебном процессе над Гаем Верресом. Этот сицилийский наместник буквально грабил Сицилию и скрывал свои дела от сената. Он предлагал друзьям дорогостоящие контракты на откуп, а потом требовал еще и долю в прибыли. Он подделывал таможенную отчетность и присваивал таможенные сборы. Успешный процесс над Верресом был одним из тех редких случаев в истории, когда коррумпированность высокопоставленного чиновника становилась известной широкому обществу во всей полноте.

Дело Верреса рассматривал специальный сенатский суд; он был учрежден для наказания коррумпированных наместников, которые взимали больше налогов, чем полагалось по разнарядке, или присваивали налоговые суммы. К сожалению, суд работал недостаточно эффективно. Говорили, что наместнику приходилось вымогать у колониальных подданных три доли: одну для себя, другую для войск, а третью для подкупа суда по возвращении.

В результате войны с Карфагеном римская колониальная империя приросла также Испанией. Однако, в отличие от Сицилии, в Испании мятеж не затухал 150 лет. Проблемы начались тогда, когда римляне стали притеснять местное население и требовать на содержание войск единовременную контрибуцию, которая называлась stipendium. Цицерон называл эту выплату «плодом победы или наказанием за войну против нас» [85]85
  Ibid., p. 349.


[Закрыть]. Римская практика содержания войск за счет испанского населения позволяет понять смысл замечания Цицерона, сказавшего, что когда римская армия занимает зимние квартиры, город страдает не меньше, чем от урагана [86]86
  P. A. Brunt, Social Confl icts in the Roman Republic (London 1971), p. 115.


[Закрыть].

Римский полководец Сципион был вынужден изымать припасы у местного населения, поскольку обещанные сенатом поставки не поступили из-за коррумпированных откупщиков. Дело было так. Когда Сципион попросил срочно наладить доставку, сенат нанял откупщиков для отправки припасов в Испанию. Откупщики брали старые ветхие суда, нагружали их малым количеством дешевого товара, топили в море, а потом требовали у сената возмещения, лживо заявляя, что суда были исправными и везли большой груз [87]87
  Тит Ливий. История Рима от основания города, XXV, 3, 8 сл.


[Закрыть].

Если главной премией с Сицилии было зерно, то самой ценной испанской добычей было серебро и золото. За 10 лет, с 206 по 197 г. до н. э. испанские рудники поставили в Рим 130 тыс. фунтов серебра и 4 тыс. фунтов золота. Эти драгоценные металлы составили основу римской денежной системы на ближайшие столетия.

Наконец, колониальная добыча возбудила честолюбивые чаяния многих римлян, которые хотели распространить колониальный процесс на другие земли. Ничто не может сильнее продвинуть страну по пути империализма, чем богатая добыча от успешной колониальной операции. В 1898 г. Соединенные Штаты отказались от традиционной политики антиколониализма; в результате испано-американской войны они приобрели Кубу, Пуэрто-Рико, Гуам и Филиппины, потеряв убитыми менее 700 человек.