Текст книги "Десятая планета (сборник)"

Глава 2. Флагман

Артур очнулся, лежа на полу огромной комнаты с высоким куполообразным потолком. В ней всё: пол, потолок, стены – было покрыты одним и тем же материалом: прочной материей светло-голубого цвета с серебристым оттенком. Артур ощупал пол. Он был мягким и проминался, пружиня на несколько сантиметров под нажимом его тела. Береза встал. Пол тут же восстановился в прежнем виде на месте, где лежало тело, за исключением мест, находившихся под подошвами туфель Березы. Мягкий свет лился отовсюду, от всех поверхностей комнаты, так что там не было ни одной тени. В центре Артур увидел большой цилиндр, диаметром не менее двух метров, высотой со стол. Он был отделан теми же материалами, что и комната, и поэтому сразу в глаза не бросался. Подойдя ближе, Артур заметил за ним, на полу в противоположной части комнаты, четыре тела. Два он опознал сразу. Это были Наташа и Потапский. Третьего и четвертого он определил, подойдя ближе. Ими оказались Кленов и Леонид Степанович. Артур кинулся к Наташе. Он перевернул ее на спину, приложил ухо к ее груди и услышал дыхание. Она спала. Артур растормошил ее. Пока она приходила в себя, Береза разбудил остальных.

– Где мы? – спросил Потапский, осмотревшись.

– Сейчас трудно сказать, – ответил Артур.

– По-видимому, мы на космическом корабле, – произнес Воинов, поглаживая поверхность цилиндра в центре комнаты. – Последнее, что я помню, было то, что над нами завис огромный корабль. Мы с Кленовым подошли к Березе сзади. Артур стоял рядом с Наташей и Потапским. Таким образом, мы стояли отдельной группой впятером. Затем был луч света – и пустота…

– Зачем мы им? – спросил Потапский.

– Не знаю, – ответил Береза.

– Я же тебе говорила, не ввязывайся в это! Что ты наделал!? Из-за этих уродов мы можем навсегда застрять в космосе! – внезапно закричала Наташа.

Артур молчал. Ему нечего было на это ответить.

– Да, вечно ты хочешь быть добреньким. Добреньким с кошечкой, которая сломала лапку, добреньким с рабочими, которые плюют на твою доброту и пьют водку в рабочее время. Я тебе всегда говорил: не сходи с ума, нельзя в наше время вести себя как холодец. Все беды от слабости характера. Чего ты добился, спасая этого инопланетного качка? Я уверен, что он нас сдаст в первую минуту, – эмоционально высказался Потапский.

– Как можно так бездумно поступать в таких серьезных вещах! Это не игрушки! Это наша жизнь! – не успокаивалась Наташа. – Зачем я с тобой снова связалась? Я переболела, успокоилась, у меня наладилась жизнь. Что ты наделал!

– Я не хотел. У меня не было выбора, – оправдывался Артур, отступив на шаг назад.

– Выбор всегда есть, – Кленов зло посмотрел на Артура. Он хотел еще что-то добавить, но промолчал.

– Нужно успокоиться. Явной угрозы пока нет, хотя я тоже думаю, что причина наших бед – ваш необдуманный поступок, Артур. Надеюсь, Землю они не тронули, – спокойно произнес Воинов.

Все испуганно затихли. Артуру стало не по себе. Ему стало холодно. Слегка поеживаясь и не сводя глаз с землян, он начал пятиться назад. Вот он почувствовал спиной стену комнаты. Она была такая же мягкая и приятная на ощупь, как и пол. Артур прислонился к ней спиной. Она подалась назад, как это происходит, когда опираешься на дверь, открывающуюся наружу. Артур вывалился из комнаты. Дверь, через которую он «вышел», мягко закрылась. Он оказался в другой комнате. Она была гораздо меньше, чем та, в которой остались остальные земляне. Это было ее единственное отличие от большой комнаты. Да, еще в ней цилиндр в центре был вполовину меньше диаметром. Артур сидел на полу. За всю свою жизнь он не слышал про себя столько гадостей, сколько услышал минуту назад от самых близких ему людей.

«Я ни в чем не виноват. Самое интересное, что у меня и не было выбора. От меня ничего не зависело. И они, зная это, так мне выговаривали. Как она посмела на меня кричать после того, что мы вместе обрели?! А Потапский! Всё припомнил, как будто каждый день держал в уме все мои недостатки. Сколько в людях дерьма! И оно сидит в них и копится, пока не выплеснется наружу. Как мне больно!» – думал Артур.

Он встал и сделал несколько шагов вперед, затем остановился посреди комнаты, сжимая ладонями лоб.

«Что может быть хуже того, что со мной произошло? Только смерть. Да, но по сравнению с мертвецом у меня есть ряд преимуществ: я пока здоров, меня сейчас никто не трогает, я могу дышать, мне тепло, мне хочется есть. Да, последний фактор является преимуществом перед неживыми, но одновременно является и недостатком, который через небольшой промежуток времени может перевести меня в разряд мертвых», – мысленно пугал себя Береза.

Вдруг Артур почувствовал, что у него за спиной кто-то стоит.

– Что вам надо? – развернувшись, спросил он у анарийца, который секунду назад пристально изучал его спину.

– Я капитан флагмана Фратон, а ты тот мужчина, который ранил исполнителя наказаний?

– Да, – тихо ответил Артур.

– Он дал слабинку? – спросил Фратон.

– Нет, просто мне повезло.

– Ты рад победе? – спросил анариец.

– Для меня это не победа. Просто я спасал свою шкуру, – объяснил Береза.

– Я отец этого воина, – грустно произнес Фратон.

– Я сожалею, что так произошло. Что я могу для вас сделать?

– Можешь. Маленький пустяк. Ты отправишься на корабль к Монулу и уговоришь его сдаться, – предложил Фратон.

– А что ему будет? Вы будете его судить? – с тревогой спросил Артур.

– Нет, он уже осужден на смерть.

– Какой же тогда ему резон меня слушать? – разочарованно продолжил диалог Береза.

– Нет никакого резона, – без эмоций ответил капитан.

– Тогда зачем мне туда идти?

– Чтобы попытаться спасти себя и своих друзей.

– За что могут пострадать мои друзья? Они ни в чем не участвовали и ни в чем не виноваты, – взволнованно произнес Артур.

– Они просто заложники, – объяснил Фратон.

– Какие у нас гарантии?

– Мое слово.

– Хорошо, подведем итог. Я уговариваю Монула сдаться, а вы возвращаете меня и моих друзей на Землю в целости и сохранности.

– Да. Но на все уговоры у тебя час, – предостерег Фратон.

– Переговорный процесс непредсказуем. Это как масть ляжет. Здесь нужно время, – рассуждал вслух Артур.

Щит и Меч медленно поднимались по лестнице. Они вышли на площадку второго этажа и подошли к кабинету. Меч робко постучал в дверь. Не услышав ответа, он отворил дверь и заглянул внутрь. Убедившись, что там никого нет, Меч нерешительно вошел в комнату. За ним осторожно вошел Щит и остался стоять посреди комнаты как парализованный. Меч быстро оживился и подскочил к письменному столу. Выдвинув верхний ящик, он взял там связку, состоящую из четырех одинаковых ключей.

– Пошли в подвал! – скомандовал он Щиту.

Они спустились по лестнице в подвал и подошли к стальной двери. Меч медленно повернул ключ в замочной скважине, замок открылся, и он толкнул дверь. Она распахнулась настежь, и охранники увидели там посреди комнаты на полу аккуратно сложенный штабель из золотых слитков.

– Вот это да! – изумленно произнес Щит.

– Раз хозяина нет, а он исчез, растворился, аннигилировал, то теперь это все наше. Мое и твое, – радостно произнес Меч.

– Всё поровну! – разделил с напарником радость и золото Щит.

– Нет, зачем поровну? Это была моя идея проведать подвал. Значит, мне больше. Мне семьдесят пять процентов, а тебе – остальное.

– Нет, так не пойдет. Давай по-честному разыграем это золото. Кто выиграет – того и золото, – предложил Щит.

– Да, а давай действительно сыграем на золото! Любопытно узнать, насколько интереснее играть на крупные ставки, чем на сто рублей. Давай сдавай карты, – предложил Меч.

Щит достал колоду карт и стоя на коленях возле кучи золота сдал в «секу». Игра со ставкой в несколько слитков золота стоимостью в миллионы рублей не принесла особых ощущений. Они решили удесятерить ставки и попробовать снова. Вдруг в комнату заглянул Кирилл.

– Что вы здесь делаете? – спросил он, зайдя внутрь помещения.

– Да вот, пришли посмотреть на наше золото, – нагло произнес Меч.

– Это золото моего отца! – резко ответил юноша.

– Было твоего отца, пока он был. А он, как известно, аннигилировал, и золото теперь наше, – отрезал длинный охранник.

– Золото моего отца по закону мое! – настаивал Кирилл.

– Покажи документы на золото. Что, нет документов? Это ворованное золото! Ты сядешь в тюрьму за отца, раз ты наследник! – закричал Меч.

– Да и это произойдет прямо сейчас, прямо здесь. А чем этот склад не тюрьма? – предложил до этой минуты помалкивающий Щит.

– А за золото, твое золото… ха-ха… ты будешь у нас покупать пищу! Кусок хлебушка – двадцать слитков, глоток водички – пятьдесят. Моли бога, чтобы тебе хватило золота хотя бы на неделю, – злорадствовал Меч.

– Да, это будет по-честному! Мы честно заработаем эти нечестные слитки, – заключил Щит.

Кленов проснулся в холодном поту. Он лежал на полу и смотрел в куполообразный потолок.

«Ужас! Это же надо такому присниться! А что, сон недалек от истины. Сейчас я здесь провел уже одни сутки. А если меня не будет на Земле больше недели, этот сценарий развития событий может осуществиться. Особенно если к расследованию факта исчезновения людей подключится какой-нибудь умник следователь. Да, судьба Кирилла и всех остальных под угрозой», – подумал Кленов. Внутри него вспыхнула злость, подогреваемая тревожными домыслами.

– Где этот защитник уродов? Куда он делся? Сбежал? Я сейчас его разорву на части, – заорал он, разбудив всех остальных.

Сбросив пар, Кленов заходил по комнате.

– Что, не спится? – спросил его Потапский. – Как говорил один мой знакомый, когда его будили на совещании коллегии министерства: «Плохо спит тот, у кого совесть нечиста».

– Очень смешно. Похоже, вы еще не осознаете нашего положения, – буркнул Кленов.

Наташа встала с пола, на котором спала, подошла к стене в том месте, где исчез Артур, и начала ее внимательно обследовать.

– Интересно, нас здесь будут кормить? – спросил Потапский.

– И неплохо бы нам выдать по табуретке. Уж очень хочется нормально посидеть, – добавил Леонид Степанович.

– И по подушке. Я не привыкла спать без подушки, – поддержала Наташа.

– Они думают, что посидеть можно на этом цилиндрическом пуфике высотой в стол, – продолжил развивать свою тему Воинов.

– Интересно, для чего он? Послушайте, здесь действительно нет дверей. Я внимательно обследовала каждый сантиметр стены и не нашла даже маленькой щелочки, – мрачно произнесла Наташа.

– То ты на него орешь, то ищешь во всех углах. Ты определись, – съязвил Кленов.

– Я признаю, что погорячилась, и сожалею о сказанном. Только он этого не слышит, – ответила она.

– Ничего себе! Ты сожалеешь о том, что высказала негодяю то, что ты о нем думаешь? – спросил Кленов.

– Я уже не знаю, – ответила в растерянности Наташа.

– Ха-ха-ха… смотрите, как оно сюда попало? Это еда? А где питье? Кто рискнет первым попробовать? – произнес Потапский, указывая на аппетитные желтые кубики, разложенные на подносе, как роллы в японском ресторане.

Два больших подноса неожиданно для всех появились на поверхности цилиндра, который земляне по наитию и позиционировали как стол.

– А что это ты Потапский, так развеселился? – спросил Кленов.

– Если собираются кормить, значит, не будут убивать, – ответил тот.

– Вот только могут съесть, как фаршированных гусей, – добавил Кленов.

– Они цивилизованные существа, летают в космосе, конечно, они не каннибалы, – успокаивающе заверил Леонид Степанович.

Земляне медленно ели, брали по одному кусочку руками и клали в рот. Размеры кубиков позволяли это делать.

– Очень хорошо. У этой пищи нет недостатков. Она в меру соленая и немного сладковатая, имеет приятную консистенцию, и, в конце концов, она вкусная, – отметил Потапский. – К тому же после нее совсем не хочется пить. Прямо пища богов!

– Да, эта еда делает чудеса. Мне кажется, я помолодел лет на двадцать. Такой прилив энергии. Малдер, а ты пользовался когда-нибудь виагрой? – спросил Кленов.

– Нет, мне пока не надо. Нина и так не знает, где от меня прятаться по вечерам, – ответил Леонид Степанович.

– О-го-го, да ты мачо! Кто бы мог подумать? Но какой подъем! Интересно, какие у них анарийки? – продолжал Кленов.

– Кленов, успокойтесь. Нам, может быть, осталось жить два дня, а вы всё об этом, – произнесла Наташа.

– Два дня, говоришь? А ты и раньше была милашкой, а сейчас, покушав этой чудесной пищи, ты просто красавица. Малдер, посмотри, она как богиня. Если нам и суждено прожить несколько дней, то давайте проведем их в любви. Наташа, я тебя люблю, выходи за меня замуж. А завтра выйдешь за Потапского, послезавтра – за Малдера, а потом – снова за меня.

Наташа опешила. Она прижалась к стене, поправила свою юбку и застегнула ворот своей блузки, чтобы как можно больше обнаженных участков тела скрыть от мужских взглядов.

– Кленов, вы съехали с катушек! – сказала она.

– Нет, это реальное предложение, и не тебе, а моим партнерам. Наш мачо Малдер наверняка согласен, да и Потапский не откажется от такого заманчивого предложения.

– Какие-то шутки у вас дурацкие, – настороженно произнес Потапский.

– Но я не шучу! – твердо сказал Кленов.

– Что? Потапский, он сошел с ума, – произнесла Наташа.

– А что здесь еще делать? Ходить и восхищаться твоим куриным женским умом? Ведь основные свои научные знания все дамы черпают из сериалов. К сожалению, здесь нет телевизоров, и подпитать свои истощенные мозги тебе нечем, – с издевкой произнес олигарх.

– Конечно, у мужчин очень много преимуществ перед женщинами, особенно в туалете, оборудованном писсуарами, – произнесла Наташа.

– Скажи еще слово «писсуар». Оно меня так заводит. Малдер, иди держи ее. Я буду первым, – медленно произнес Кленов.

– Слышишь, ты, многоженец, умерь пыл! – резко произнесла единственная среди землян женщина.

– Многоженец – это когда у мужчины одновременно несколько жен! А у меня ты будешь одна, хотя и не первая, зато, возможно, последняя.

– Значит, ты не многоженец, а многоборец. Я не буду в числе твоих жен – преодолеваемых препятствий – никогда, даже под страхом смерти, потому что я люблю другого! – громко произнесла Наташа.

– Ты любишь? А кому ты недавно кричала пакости? Разве женщины знают, что такое любовь? Ответь мне, что такое любовь! – заорал Кленов. Чувствовалось, что это была для него больная тема.

– Любовь – это искусство мириться с недостатками предмета обожания, – тихо сказала Наташа.

– Ничего себе недостаток. Так подставить нас! Потапский, не хочешь жениться – иди погуляй. Малдер, вперед! – кричал Кленов.

– Я не позволю к ней никому даже прикоснуться. Это жена моего друга, – тихо растягивая слова, произнес Потапский.

Он подошел к Наташе и закрыл ее плечом от напирающего Кленова.

– Итак, перед нами предстал друг. А не ты ли давеча кричал на своего закадычного друга «мямля, тряпка» и еще что-то? Ничего себе тряпка! Уделал головореза из космоса и разозлил другую цивилизацию. Он практически уготовил нам пожизненную ссылку в неизвестность. Остаток жизни мы можем провести, как подопытные кролики, вдали от родных, близких, вдали от привычного для нас мира, вдали от удовольствий земной жизни. Хотя не всех! Наташа, не ломайся. Я буду очень нежен, – на повышенных тонах продолжал свою речь Кленов.

– Кленов, выбрось это из головы. На маньяка-насильника ты не похож, – успокаивал его Потапский.

Вдруг Кленов замолчал. Он закрыл глаза и так простоял минуту. Все с тревогой смотрели на него.

– Ладно. Наташа, прими этот наезд как комплимент. Просто мне тошно, – сказал Кленов и «сдулся». Он отошел в сторону, сел на пол и закрыл лицо руками.

– Ничего себе комплимент. Вы думайте, что говорите, – примирительно сказала Наташа, теребя ворот своей блузки.

Глава 3. Переговоры

Артур занял место в коуне во втором ряду. Это был точно такой же летательный аппарат, как и тот, в котором Монул на Земле перевозил золото, поэтому Березе не нужно было осматриваться и долго изучать обстановку. Он придвинулся к правому подлокотнику широкого кресла и приготовился к полету.

– Можешь сесть на место командира, потому что, кроме тебя, никто не полетит, – сказал через переговорное устройство Фратон.

– Вы думаете, что я справлюсь с управлением сам? – спросил Артур.

– Да, перелет произойдет в автоматическом режиме. Только на всякий случай пристегни ремень, – посоветовал капитан флагмана.

– Хорошо, только где он? – спросил Артур, рассматривая свое кресло.

– Я пошутил, ремней здесь нет, но если понадобится, система безопасности выполнит все необходимое сама.

Коун медленно двинулся в сторону шлюзовой камеры. Артур насчитал две шлюзовые двери, через которые проплыл коун, пока не вышел в карантинный отсек. Карантинный отсек был огромен и по размерам не уступал футбольному полю. Он был цилиндрической формы с вогнутыми полом и потолком, с которых лился рассеянный свет. На стенах он увидел множество приборов, похожих на считывающие устройства, и камеры наблюдения, расположенные двумя кольцами по внутренней цилиндрической поверхности отсека. Они размещались в прямоугольных нишах, которые чередовались с немного выпирающими из плоскости стен серебристыми щитами.

«Представляю, какие размеры у самого флагмана, если его карантинный отсек размерами с Лужники», – подумал Артур.

В дальнем углу он увидел корабль Монула. Он находился в движении и в данную минуту двигался навстречу коуну. Пара гантелей была не маленькой, но пространство карантинного отсека позволяло ей совершать как вращательные, так и поступательные движения. Вдруг Артур почувствовал, что коун потерял управление. Его кинуло вверх. Коун ударился о потолок карантинной камеры и, отскочив от него, полетел к стене. Удар был сильным. Коун содрогнулся, но выдержал. Сработала система безопасности. Мягкие, но прочные скобы охватили тело Артура в уровне груди и живота. Так же были прикреплены к креслу и ноги. Отскочивши от стены, как шарик пинг-понга, коун направился в сторону корабля Монула. Удар о него оказался мягче, чем о стены и потолок камеры, потому что карабль Монула тоже получил вмятину, что смягчило удар.

Вдруг на экране появился Монул. Он кричал на непонятном языке. Увидев в коуне Артура, он опешил.

– Ты что творишь, Артур? Ты разобьешь мой корабль и погибнешь сам! – закричал Монул.

– Этот гад отключил автоматику! – так же громко ответил Артур.

– Понятно, срочно переходи на ручной режим. Включи пульт и попробуй афтонными парусами уменьшить скорость. Чтобы тебя захватить, нужно уменьшить твою скорость, – кричал Монул.

– Как это сделать? Я не успеваю! У меня нет Лосканы, и меня некому ускорить, – испуганно произнес Артур.

– Ты должен попытаться!

Артур водил пальцем по экрану, но его реакция была запоздалой и становилось только хуже. Афтонные паруса, выдвинутые не к месту, только ускоряли коун. Удары усиливались. Ударяясь о стены, коун получал серьезные повреждения, и через несколько минут от него могла остаться только лепешка. После очередного удара о потолок Артур увидел, что шар получил большую вмятину. Оболочка шара потеряла устойчивость и вместе с ней способность пружинить. Следующий удар коун не переживет. Артур тыкнул пальцем в экран и закрыл глаза. Послышался сильный скрежет; Артур ощутил толчок. Движение прекратилось. Коун завис, медленно покачиваясь. Артур открыл глаза. В коун вошел Монул.

– Ты здоров? – спросил он.

– Наверно, – ответил Артур.

– Как ты сюда попал?

– Нас захватил флагман.

– Нас? Кроме тебя, еще есть кто-то на корабле? – удивился Монул.

– Да, нас пятеро: я, Наташа, Потапский, Кленов и Леонид Степанович.

– Всё очень плохо. Очень плохо, – грустно констатировал Монул.

– Они хотят…

– Я знаю, что они хотят. Мне уже довели.

– Мне дали один час, чтобы тебя уговорить, – нерешительно произнес Артур.

– Уговаривай.

– А где Лоскана? Монул, можно я с ней пообщаюсь? – сменил тему разговора Артур.

– Да, вот она. Открой плечо.

Артур быстро оголил свое плечо. Монул пересадил со своего тела на плечо Артура лаприторию. Береза нежно погладил бархатный кружочек рукой.

«Здравствуй Лоскана. События разворачивались так быстро, что я даже не успел соскучиться по тебе», – мысленно произнес Артур.

«Я рада нашей встрече», – грустно произнесла лапритория.

«Чувствую отчаяние», – продолжил диалог Береза.

«Да, не весело», – ответила Лоскана.

«Хорошо, начнем сначала. Мы живы. Мы вместе. У нас есть день».

– Монул, как ты считаешь, они могут отступить? – вслух продолжил Артур, потому что так ему было привычнее, хотя Монул владел телепатией и легко мог принять участие в мысленном разговоре.

– Тебя отправили на переговоры, а остальных держат в заложниках. Они, владея ситуацией, имея все возможности, чтобы наказать нас, пошли на какие-то переговоры. Значит, я нужен им живой, – ответил Монул.

– Зачем ты им нужен? – спросил Артур.

– Нужно подумать. Произошло что-то важное в период между приходом Посланника и настоящим временем, – рассуждал анариец.

«Лоскана, а что ты можешь сказать?» – мысленно спросил Артур.

«Информационный след», – лаконично ответила она.

– Да, точно. В последнем общении с Кади он мне сообщил информацию, касающуюся интересующего их объекта. Как я сразу не понял, что это оставит адресный информационный след.

– Монул, мне нужно знать, о ком сказал тебе Кади? – спросил Артур.

– Это касается Атобу… – начал рассказывать он.

– Всё, дальше не надо. Хватит информации. Мне всё понятно, – остановил его Береза.

– А вот мне не понятно их предложение тебе. Допустим, я сдамся. Они получат то, что хотели. Зачем тогда им тратиться на тебя и твоих друзей, отправляя всех на Землю? Флагман завис в Солнечной системе, это недалеко, но все-таки возиться с вами – это затраты, – рассуждал Монул.

– Ты считаешь, что они нас обманут? – настороженно спросил Артур.

– Да, время благородных поступков прошло. Сейчас экономика в упадке. Лишние затраты авторитета власти не прибавят.

– Хорошо, если они так вероломны, тогда будем начеку. Нужно потянуть время. У нас есть какое-нибудь оружие? – бодрым голосом произнес Артур.

– Ты с ума сошел! Мы в карантинном отсеке флагмана, гордости военного флота системы планет Анари! О каком сопротивлении ты говоришь? – удивленно произнес Монул.

– Прекрати панику. Ты в таком же состоянии, как и был перед приходом «Ахиллеса», только вот с носика у тебя не капает, – сказал Артур.

– Я в отчаянии, и сейчас может закапать, – ответил инопланетянин.

– А я повторяю вопрос об оружии, – твердо произнес Береза.

«Да, на корабле исполнителя наказаний, сблокированного с нашим, есть мощное оружие», – ответила Лоскана.

«Как они могли бы нас взять при помощи силы, если бы им не был нужен Монул живой?» – обратился к лапритории Артур.

«Они бы открыли карантинный отсек и расстреляли нас с других кораблей, аналогичных нашему, поджидающих снаружи у ворот отсека», – произнесла та.

Монул молчал.

«Но мы бы сопротивлялись», – возразил Береза.

«Да, могли бы быть потери и с их стороны», – ответила Лоскана.

«А взрывы в карантинном отсеке не повредят флагман?» – уточнил Артур.

«Он на это рассчитан. При открытых воротах карантинного отсека все коммуникационные проемы блокируются защитой, и флагман становится неуязвим».

«А при закрытых воротах?» – спросил Береза.

«Что? При закрытых? При закрытых воротах на верхней поверхности стен отсека, посредством сдвига листов защиты, автоматически открываются специальные проемы. В этих проемах смонтированы устройства, предназначенные для исследований захваченного объекта. Они не приспособлены для отражения атаки, потому что в этом случае все внешние воздействия должны воспринять на себя ворота отсека».

«Значит, командир флагмана допустил ошибку. Он взял в карантинный отсек опасный объект, с оружием», – сделал вывод Артур.

«Да, система опознания определила корабль Монула как безопасный, не принимая во внимание тот факт, что с ним сблокирован боевой корабль. Это ошибка не командира, а системы опознания. Оружие Посланника не активировано и поэтому не опознано», – сообщила Лоскана.

«Но если мы его активируем и ударим по флагману изнутри?» – предположил Береза.

«Мы не успеем это сделать. Они почувствуют процесс активации оружия и откроют ворота карантинного отсека», – ответила Лоскана.

«Дальше понятно. При открытых воротах автоматически защищаются все уязвимые места внутренней поверхности. Нас расстреляют другие корабли, не причиняя вреда флагману. Но я знаю, что делать!» – радостно сообщил Артур.

«Что?» – спросила лапритория.

«Нужно попытаться заблокировать открывание ворот карантинного отсека. У вас есть доступ к чертежам флагмана?» – спросил Береза.

«Ты что?! Это военный корабль! Хотя… Монул может знать принцип действия. Он занимал высокие должности при Атобу и некоторое время даже командовал флагманом».

– Приятель, ты опять в депрессии? Отвлекись от своих скорбных мыслей, – сказал Артур, обращаясь к Монулу.

– Все, о чем вы сейчас шепчетесь, пустое. Они хитры и вероломны. У них нет благородства. Они вас могут не отпустить. Но я решил сдаться для пыток. Тогда у вас появится шанс. Я решил дать вам шанс, – тихо ответил тот.

– Хорошо, ты решил так! Но пока скажи, можем ли мы изнутри заблокировать ворота нашей тюрьмы? – спросил Береза.

– Заблокировать ворота можно двумя способами. Первый: перерезать лазерным резаком тяги, которые изнутри при закрытых воротах не имеют серьезной защиты. Но это впоследствии не позволит нам без захода в ремонтную базу выйти отсюда, открыв ворота. Единственное, что можно будет сделать в этом случае, – попытаться высадить ее залпом изнутри. Она не рассчитана на такие воздействия и должна вылететь наружу.

– А второй? – спросил Артур.

– Подогнуть листы внутреннего обрамления так, что они заклинят тяги. Этот способ лучше, потому что, если их разогнуть обратно, можно отсюда выйти без войны. Оборудование наших кораблей позволяет это сделать.

– Монул, ты молодец! Именно это я и хотел услышать. Давай так и поступим, – радостно произнес Береза.

– Сейчас? – спросил он.

– Да, а что тянуть? Сказано – сделано!

Корабль Монула начал медленно двигаться вдоль шлюзовых ворот. Иногда были слышны скрежет и тихое постукивание. Монул управлял кораблем в ручном режиме, для того чтобы было легче почувствовать то место, куда нужно нажать, чтобы вогнуть листы обшивки и зажать тяги механизма открывания ворот. Он был напряжен. Монул прислушивался к каждому звуку, каждому толчку и удару. Наконец он удовлетворенно вздохнул.

– Артур, ворота заблокированы! – доложил он, признавая то, что Артур сейчас стал главным.

Вдруг на экране командного пульта показался Фратон.

– Час прошел. Не слышу ответа, – сказал он.

– Нам нужно еще время, – ответил Артур.

– У вас его нет! Принимайте первый подарок. Второй будет через полчаса после первого, третий – через пятнадцать минут после второго, – сообщил Фратон и исчез с экрана.

– Что он собирается делать? – спросил у Монула Артур и начал внимательно осматривать через ленточные иллюминаторы поверхность карантинного отсека.

Вдруг в потолке открылся проем, и из него что-то вылетело.

– Монул, ты заметил, там действительно есть проем? Ты засек где? – оживленно спросил Артур.

– Артур, ты не о том думаешь. Надо подойти поближе. Нужно посмотреть, что там вылетело, – ответил Монул.

– А что это может быть за подарок? – насторожился Береза.

– Не знаю. Только нужно учесть, что центр гравитации флагмана чуть-чуть выше потолка карантинного отсека, и тело, брошенное к нам оттуда, исчерпав энергию броска, вернется назад и ударится о потолок. Если мы хотим понять, что это, то нужно поторопиться и встретить подарок между ним и потолком, – сказал Монул, производя соответствующие своим словам маневры кораблем. – У нас свое гравитационное поле, которое позволит захватить объект.

Вдруг на шар корабля, в котором находились Артур и Монул, шлепнулось что-то мягкое и прилипло к иллюминатору. Артур подошел ближе и вскрикнул. На него смотрело лицо человека. Иллюминатор постепенно приобретал розовый оттенок от крови, которая сочилась с разбитого носа жертвы. Артуру показалось, что лицо ему знакомо. Глаза были открыты, в них не было ни страха, ни ужаса, в них отразилось удивление.

– О, это Воинов! – закричал Береза в истерике. – Как он, капитан флагмана, мог так с нами поступить? Мы же договорились. Монул, неужели он на это способен? Воинов ни в чем не виноват! Бедный, бедный Леонид Степанович. А-а-а-а… – кричал Артур в пустоту.

Он кричал просто, чтобы его не хватил от расстройства удар. Прошло несколько минут. Артур успокоился настолько, насколько это было возможно в данной ситуации.

– Бедный Леонид Степанович, милый, добрый человек. Как его смерть переживет его жена? Она его безумно любит. Ох, его сын, Славик. Ему всего одиннадцать. Как ему нужен отец! – продолжал причитать Артур.

Выговорившись, он замолчал. Сцепил зубы, сжал кулаки и так просидел несколько минут. Затем он оживился и сказал:

– Монул, Лоскана, страница перевернута. Я стал другой. Игры закончились. Что он там говорил? Через полчаса второй и через пятнадцать минут…. А я-то сразу не понял, не оценил цинизма анарийцев. Монул, срочно активизируй оружие «Ахиллеса». Когда будешь готов, соедини меня с командиром флагмана.

Монул без лишних вопросов принялся выполнять указания Березы. Когда все было готово, он кивнул ему. Артур сел в кресло пилота, и перед ним возникло изображение Фратона. Казалось, тот сам с нетерпением ждал вызова к связи.

– Зачем ты активизировал оружие? – произнес медленно капитан флагмана.

Артур молча буравил его глазами, как бы пытаясь понять, чего он стоит.

– Ты убедился, что я настроен решительно. Зачем ты медлишь? Ты потеряешь всех друзей, – продолжил Фратон.

Артур продолжал молчать, но по его выражению лица можно было понять, что в его душе происходит буря. Отчаяние сменила злость. Он медленно начал говорить:

– Послушай, безмозглый воевода! История Земли – это непрерывные войны. Воинский дух сидит в каждом из нас. Ты сделал большую ошибку, что втянул нас в свои разборки. Ты довел меня до бешенства. Я готов на самые решительные действия. Слушай мой ультиматум! Если ты не отдашь мне в целости и сохранности трех оставшихся в живых землян, то я использую оружие корабля Пришельца. Первый залп будет по воротам карантинного отсека. Когда я их снесу с креплений, второй залп будет по незащищенным проемам нашей «тюрьмы», не имеющим защиты при закрытых воротах. Я даю тебе на раздумье один час. Предупреждаю, не пытайся выбросить нас в космос под обстрел своих орудий. В настоящее время ворота заблокированы нами изнутри.

Внезапно Фратон исчез с экрана. Экран потух и через несколько секунд зажегся снова. На нем появился Верховный Правитель. «Этот анариец белый как мел» – промелькнуло в голове Артура, прежде чем тот начал говорить.