Текст книги "Корпорация «Просперити»"

– И тогда его побег будет выглядеть как спланированная нами операция? Это хорошо!

– Именно, вы совершенно правы. Мы снова будем контролировать игру. Дадим всем понять, что сами изгнали Крупенина из страны.

– А что делать с церемонией? Что скажем олигархам?

– Я думаю, ничего не надо отменять. Ведь какое-то там международное право не действует на нашей территории. Мы – суверенная страна и не подчиняемся заокеанским колонизаторам. Мы просто напечатаем им новые бумаги и раздадим. В конце концов ведь вы, а не кто-то другой, являетесь гарантом процветания, и ваше слово стоит банковского векселя. Так что черт с ними, с акциями.

– А что ж мы сразу так не сделали?

– Нам было бы трудно убеждать толстосумов. Они бы начали жаловаться, что это национализация. Ведь у них только деньги в голове. А теперь им некуда будет деваться. Активы-то они уже все равно отдали. А бумага из ваших рук стоит целого состояния, это охранная грамота. А мы тем временем спокойно и без спешки вернем контроль над «Процветанием», причем все сто процентов капитала будут в ваших руках, и вы сможете распорядиться ими по своему усмотрению.

– Это хорошо. Давай, действуй. Я скажу, чтобы наши спецслужбы помогли тебе. И держи меня в курсе.

Когда Председатель покинул кабинет, камень свалился с его души. Позиции его были крепки, но и недоброжелателей хватало. Пока спасало только, что претендентов на его место было немного. Он не был богат; то есть, конечно, счета его постоянно росли, но все еще были недостаточны для интереса по-настоящему влиятельных людей. Его чиновничья позиция заместителя министра тоже особенно никого не интересовала. Сам он тоже старался никому не переходить дорогу и дружить со всеми. Тем не менее он знал переменчивый нрав Главного. Одно только подозрение в корысти или связях с врагами – и участь его была бы решена. А людей, распространявших слухи, хватало. Тот же генерал Крюкин, к примеру.

Возвращаясь в город, Председатель улыбался, представляя себе лица коммерсов, которые вместо акций голландской компании получат простые бумажки. И ведь ни одна сволочь не посмеет вякнуть! Для пущего эффекта Председатель решил, что надо эти бумажки оформить в этаком славянском стиле, типа под Палех или под Гжель. Он решил, что сам займется дизайном этих бумаг. И, пожалуй, действительно назовет их грамотами, это лишний раз подчеркнет зависимое положение коммерсов. Пусть бывшие комсомольцы вспомнят свое пионерское детство.

Такси остановилось у входа в одну из башен лондонского Сити. Тимур бывал в этом районе не раз и не очень его любил. Служащие банков, располагавшихся здесь, чувствовали себя вполне комфортно, но тех, кто приезжал изредка, подавляли суета и постоянное движение. Случайным прохожим тоже было неуютно. Все вокруг чем-то заняты, куда-то целеустремленно идут, а ты болтаешься в человеческих потоках, не понимая ни логики течения, ни берегов, ни истоков.

Но сегодня у Тимура с Алексеем была вполне конкретная цель. Их ждали в Global Universal Bank – одном из крупнейших банков мира, который располагался в самом сердце Сити. Здание банка ничем не выделялось, теряясь на фоне модернистских шедевров финансовой столицы, но любой банкир с первого взгляда узнавал эту икону финансового мира. Знаменитый подъезд часто мелькал в сводках биржевых новостей, первополосных статьях ведущих деловых газет и заставках аналитических программ.

Гости подошли к стойке регистрации, представились, расписались электронным пером прямо на экране монитора. Девушка попросила их сфотографироваться на веб-камеру и через несколько секунд вручила синенькие бэджи с фотографиями. После этого они направились к лифту.

– Удивительно, – сказал Тимур, – для такого крупного банка – такое легкомысленное отношение к безопасности. Даже турникета нет!

– Не все так просто. Обычно видимые системы безопасности – самые примитивные. Подделать пропуск для прохода через турникет не так уж и сложно. А здесь наверняка гораздо более изощренная система, просто мы ее не видим.

– Бэджи содержат чип, который отслеживает наше положение, и если мы окажемся там, где не должны быть, нас немедленно остановят?

– Да, скорее всего. А чтобы мы не передали бэджи кому-то другому, все камеры в помещениях постоянно сверяют фото на бэджах с нашими лицами, и если обнаруживают расхождение, то немедленно сообщают на пульт охраны.

С этими словами Алексей посмотрел прямо в камеру, которая висела на потолке лифта.

– Тогда понятно, почему девушка так настойчиво просила надеть бэдж именно на лацкан.

Они поднялись на 14-й этаж. Прямо в лифтовом холле стояла стойка, а за ней благообразный портье в униформе.

– Добро пожаловать, мистер Данц и мистер Муратов. Прошу следовать за мной.

Портье почтительно склонил голову и изящным движением руки показал направление.

Тимур много слышал про 14-й этаж Универсального банка, но бывать ему здесь пока не доводилось. Рассказывали, что весь этаж занимал собственный ресторан, который считался одним из лучших в Лондоне. Ходила даже шутка, что четырнадцатый этаж этого банка импортирует из Франции больше вина, чем любой другой ресторан Великобритании, – всем известна страсть банкиров к дорогому вину.

Они следовали за своим провожатым по полутемному коридору, отделанному дубовыми панелями, мимо закрытых массивных дверей. Казалось, они находятся не на четырнадцатом этаже современного офисного здания, а в старинном английском замке.

Наконец перед ними распахнулась дверь, и портье пригласил внутрь. Зайдя в дверь, они попали в еще один небольшой коридор, который изгибался буквой «г», и лишь свернув за угол, оказались в просторном зале с панорамным окном во всю стену, из которого открывался сногсшибательный вид на Лондон.

– Как интересно придумано, – проговорил Тимур. – Даже при открытой двери из коридора невозможно увидеть, что происходит в зале. Они серьезно относятся к конфиденциальности.

– Да, – ответил Алексей, – а портье заботится, чтобы гости ни при каких обстоятельствах не встретились в коридоре. Иногда тот факт, что, скажем, арабского шейха видели в этом банке, может стать причиной биржевого краха.

В центре комнаты стоял стол, сервированный на четверых. Тимур посмотрел на часы и отметил, что они пришли на десять минут раньше назначенного времени. В углу комнаты на маленьком столике лежал открытый ноутбук. Тимур подошел к нему и прикоснулся к клавиатуре. Экран ноутбука загорелся и появилась надпись, приглашающая загрузить презентацию с флешки. Тимур вставил свою флешку в разъем, и в тот же миг гобелен, изображавший сцены лисьей охоты, сдвинулся наверх и открыл большой плазменный экран.

Через минуту Тимур запустил свою презентацию, нашел пульт дистанционного управления и убедился, что все прекрасно работает.

Ровно в два часа дверь открылась и в комнату вошли две женщины. Обе они выглядели очень молодо и были хорошо одеты, но Тимур моментально понял, которая из них – та самая Энн Голдман, про которую Алексей неоднократно рассказывал.

Светловолосая и голубоглазая, совсем не красавица, с крупными чертами лица и веснушками, но с первого взгляда в ней чувствовались ум и обаяние. Ее спутница – напротив, очень красивая темноволосая девушка с немного раскосыми глазами, выдававшими восточные корни.

– Алекс, я очень рада тебя видеть, – сказала Энн, обняла Алексея и, не стесняясь присутствующих, поцеловала прямо в губы.

Тимур подумал, что их связывает не только деловое знакомство.

– Я скучал по тебе, Энн, – ответил Алексей. – Позволь представить моего партнера, Тимура Муратова.

Тимур отметил, про себя, что Алексей впервые представил его как партнера. Алексей не раз за последнюю неделю упоминал Энн, с которой познакомился несколько лет назад в Москве, когда после финансового кризиса она возглавила в Московском отделении Универсального банка отдел, занимающийся так называемыми «плохими» долгами. То есть такими, которые еще пока не просрочены, но скорее всего не никогда не будут полностью возвращены. К тому времени Энн уже была известна в банковском мире – она железной рукой вычистила баланс исландского филиала прямо перед тем, как финансовая система этой страны пошла ко дну. Банк единственный вышел сухим из воды, успев закрыть филиал на острове и не понеся убытков от финансовой катастрофы.

Работа с плохими долгами – самая неблагодарная и сложная в банковском деле. Людей, которые ей занимались, сравнивали с ассенизаторами. В России эта работа особенно усложнялась спецификой бухгалтерского учета и тем, что многие клиенты банка были связаны с госструктурами и отказывались предъявлять документы, необходимые для оценки финансового состояния, ссылаясь на закон о гостайне. Однако Энн так жестко взялась за работу, что уже к конце 2009 года все кредиты были реструктурированы и банку удалось свести потери к минимуму. После этого Энн окончательно стала легендой в финансовом мире. Но, несмотря на множество заманчивых предложений в той же сфере, в последний год она сменила специализацию и занялась инвестициями в высокотехнологичные проекты. Это приносило меньше денег, но требовало гораздо меньше нервов и сил.

– Очень рада знакомству, Тимур, – сказала Энн, пристально глядя в глаза молодому человеку.

Тимур знал эту манеру запоминать собеседников при первой встрече. Его всегда поражала способность некоторых банкиров помнить всех, кого доводилось когда-либо встречать.

Энн представила свою помощницу, и они сели за стол. В этот момент зашел официант, который разлил вино по бокалам и вручил им сегодняшнее меню. Выбор был невелик, и Тимур быстро определился, заказав суп и стейк.

Официант удалился.

– Давайте мы вкратце изложим нашу историю, – сказал Алексей, – а потом уже за едой обменяемся мнениями.

Энн кивнула, а ее помощница достала из сумочки молескин и приготовилась делать записи.

Тимур приступил к рассказу. Он любил делать презентации. Ему нравилось спрессовывать результат многочасовых изысканий в короткие истории. А сегодня ему было что рассказать. О да, эта история была достойна Джона Гришэма! Начал он с того, как несколько месяцев назад обнаружил аномалии в ценах акций. Он не скрыл, что лишь Алексей подсказал ему рабочую гипотезу. Затем он перешел к разбору конкретных компаний. Рассказал, что ему удалось раскопать про Фельдмана и других. Когда он дошел до Крупенина, Энн, которая ни разу не прервала его до этого, вдруг сказала:

– Кстати, Крупенин сегодня прилетел в Лондон. Причем похоже, что ему пришлось срочно покинуть родину. Вы не знаете, что с ним приключилось?

Тимур запнулся и растеряно посмотрел на Алексея. Но тот лишь улыбнулся.

– Ты, как всегда, знаешь больше всех. Мы пока не имеем понятия, в чем дело.

– Окей, давайте дальше.

Тимур перечислял компании, владельцев, предприятия, которые попали в его список. Энн кивала головой – она была лично знакома со многими олигархами и знала особенности их бизнеса. Наконец, когда рассказ Тимура подходил к концу, Энн спросила:

– Так сколько, по-вашему, стоит эта тайная корпорация?

– Я думаю, что по самым скромным оценкам – более триллиона долларов. Это только те предприятия, которые я вычислил, но очевидно, что есть и другие.

Энн что-то шепнула на ухо своей помощнице, которая стала что-то быстро писать в молескине.

Катя перед собой сервировочный столик, вошел официант. Он молча начал расставлять тарелки перед гостями. Алексей поднял бокал и сказал:

– За встречу и наше сотрудничество.

Раздался звон бокалов. Энн пригубила вино и осведомилась, как давно Тимур прибыл из Москвы. Завязалась непринужденная беседа. Казалось, они все забыли про то, что только что обсуждали. Алексей и Энн пустились в воспоминания о московских похождениях, а Тимур с помощницей, которую, как выяснилось, звали Ивонн, принялись обсуждать, что ему обязательно нужно посмотреть в Лондоне.

Лишь когда они закончили обедать и официант принес кофе, Энн наконец сказала:

– До конца вы меня со своей историей о тайной компании русских олигархов не убедили. Идея кажется абсолютно безумной, но, с другой стороны, ваши власти не раз доказывали, что умеют действовать вопреки логике и здравому смыслу.

– Я тебя понимаю, – ответил Алексей. – Звучит это все странно, но у меня есть основания полагать, что ведется серьезная игра. Именно поэтому мы уехали из Москвы и ведем свои изыскания отсюда.

– Ну хорошо. Алексей, я уверена, у тебя есть идеи, что с этим знанием делать.

– Вообще-то, – Алексей замялся, – я думал, что у тебя такие идеи появятся. Когда я говорил Тимуру, что знаю, что с этим делать, я имел в виду тебя.

Алексей и Энн рассмеялись.

– Ты же знаешь, – продолжил Алексей, – что я не так хорошо знаком с финансовым миром. Мое дело – разбираться в отраслях и компаниях, а трансграничные потоки капиталов это не мое. В любом случае, я продал и порекомендовал своим клиентам продать акции всех компаний, задействованных в схеме, потому что даже мне очевидно, что после всех этих манипуляций качество управления снизится.

– Понятно, – сказала Энн. – Ты прав и спасибо, что рассказал. Хотя, это, конечно, бомба. Если пресса пронюхает… Давай так, мне надо подумать над этим.

– Конечно, – ответил Алексей. – Я не думал, что даже ты сходу готова придумать рабочую схему.

– Вообще-то я уже придумала, – улыбнулась Энн, – но мне надо кое-что проверить. У меня к тебе одна просьба. Мне понадобятся 2—3 дня на все. Можете вы пока придержать эту информацию при себе?

– Да, конечно, – быстро ответил Алексей. – Я вообще не предполагал делиться ей с кем-нибудь кроме тебя. Это было бы нечестно.

– Вот ведь вы, русские, странные. Ты как был, так и остался со своими представлениями о честности. Я же тебе говорила, что честность нужна тогда, когда подписан контракт. Что нарушить контракт нельзя. А вы делаете все наоборот – сначала берете на себя какие-то свои обязательства, которые никто не понимает, а потом, после подписания документов, пытаетесь обойти условия, на которые сами согласились.

– Точно, – засмеялся Алексей, – помнишь, как ты договорилась о реструктуризации с Подосинским?

– Да, это было весело!

– Девелопер Подосинский был на грани банкротства, – Алексей начал рассказывать, а Энн лишь прикрыла глаза, улыбаясь.

«Так вот. Это был такой серьезный парень, который в девяностые поднялся на рейдерстве, но перед кризисом набрал кредитов, которые даже не мог обслуживать. Стройки остановились, банкиры его стали осаждать. Подосинский ломал комедию, рассказывал, что у него все нормально. Кредиторы не решались подавать на банкротство, так как понимали, что в этом случае не получат ничего. Каждый надеялся, что Подосинский расплатится именно с ним, хотя бы частично, и кинет всех остальных.

Тогда Энн на встрече с Подосинским предложила подписать договор о реструктуризации его долга. Подосинскому было все равно что подписывать, он уже подписал два десятка таких бумажек, и он взял и подмахнул договор не глядя, чтобы отделаться от назойливой банкирши, не имея ни малейшего желания его выполнять. В принципе задача Энн была выполнена. Она могла отчитаться перед головным офисом о подписании документа и ехать домой. Договор позволял банку отложить списание этого долга еще на год, а именно это и было необходимо. И именно на это рассчитывал хитрый Подосинский, который к этому времени уже неплохо знал банковские бюрократические процедуры.

Но Энн сделала то, о чем потом в Москве и не только ходили легенды. Она взяла договор, и, глядя в глаза Подосинскому, разорвала его. Она сказала, что ей самой наплевать на эти дурацкие бумажки, и ей достаточно честного слова русского бизнесмена.

Подосинский потерял дар речи. Он только что клялся в том, что все вернет, и подписал документ, который не собирался исполнять. Но теперь Энн поймала его в ловушку. Он, с одной стороны, не мог взять свои слова обратно, а с другой – нарушить данное обещание.

Когда Энн доложила руководству, в Лондоне хотели ее немедленно уволить. Как же так, она в руках держала нужный документ, но уничтожила его и нанесла банку многомиллионный ущерб!».

– Да, – вмешалась Энн, – та неделя была самой тяжелой в моей жизни. Они начали служебное расследование и грозили мне уголовным обвинением в мошенничестве. Рассказывали, что я сговорилась с Подосинским. Тогда, в кризис, любого можно было обвинить в чем угодно. И никто не готов был встать на защиту, так как радовался, что очередь до него самого пока не дошла.

– Так вот, – продолжил Алексей, – шло расследование, Энн отправили в отпуск и временно изъяли пропуск на период расследования. И вдруг, неделю спустя, курьер привозит от Подосинского договор о досрочном погашении кредита, и в тот же день на счет поступают все деньги. А на следующий день Подосинский объявляет свои компании банкротами и уезжает в Мексику. И уже там он раструбил всем о том, как Энн обвела его вокруг пальца. Энн не только оказалась в числе немногих, получивших от Подосинского деньги, – она стала единственной, с кем он расплатился в полном объеме! Лондонское руководство было потрясено. Расследование прекратили, перед Энн извинились и выплатили бонус.

– А что Подосинский? – спросил Тимур, который из газет хорошо помнил историю этого бизнесмена. – Он с вами больше не связывался?

– Ну как же, не связывался, – ответила Энн с усмешкой. – Он периодически пишет мне из своего мексиканского поместья где-то в Канкуне, присылает фотографии имения. Сначала звал замуж, теперь предлагает вести совместный бизнес: чтобы я открыла в Мексике банк, а он занимался бы строительством.

– Надо соглашаться! – сказала помощница Энн.

– Ну уж нет. Как можно выходить замуж за человека, который ни во что не ставит письменные договоренности? Вести бизнес еще можно, но ничего более серьезного с вами, русскими, делать нельзя, – сказала Энн и лукаво посмотрела на Алексея.

Алексей улыбнулся в ответ.

– В общем, коллеги, – сказала Энн, – смысл этой истории в том, что мы с вами сейчас подпишем договор, по которому вы оказываете нам консалтинговые услуги. Так что у вас будут обязательства перед клиентом. Давайте встретимся через три дня и обсудим, что будем делать дальше.

Борис Антонов снова чувствовал себя полным сил. Теперь он знал, кого искать, знал, где искать. Это был лишь вопрос времени. Тем более, на этот раз его целью была бестолковая девка, которая вообще не понимала, во что ввязалась. И, что особенно приятно, его жертва была слаба и напугана.

Борис плохо помнил их встречу. Это означало, что она не произвела на него никакого впечатления. Обычная московская телка из иностранной компании. Заносчивая, но ничего не понимающая в жизни. Борис был готов поклясться, что в тот момент, когда они встретились, Ольга ничего не знала про Диму. Иначе он ее вмиг бы расколол. Тем более что неделя наружного наблюдения и прослушки телефона не выявила ничего странного.

Это означало, что Дима связался с ней буквально в последние дни. Вести от коллег из Москвы, которые интенсивно разрабатывали Ольгу, подтверждали эту гипотезу: она неожиданно взяла отпуск и уехала.

Теперь, когда ее перемещения были известны, Борис знал, что Ольга и Дима встретились буквально накануне. Он отогнал невольную мысль о том, как бывшие любовники провели ночь, – он уже больше месяца скитался по чужим странам, и эротические видения начинали навязчиво преследовать его.

Эх, если бы они приехали на день раньше! Тогда взяли бы любовничков тепленькими.

Борис знал, что первое правило преследователя – заставить жертву совершать ошибки. А для этого лучше всего держать ее в страхе. Девка, конечно, боится до усрачки. Сидит сейчас где-нибудь в гостиничном номере и боится высунуть нос. Пожалуй, надо ее расшевелить, подумал Борис и достал телефон.

– Ольга Морозова? – Спросил он, когда на другом конце ответили. После паузы Борис продолжил:

– Ольга, я думаю, что у вас есть принадлежащие нам документы. Не могли бы вы вернуть их законным владельцам? Я как раз сейчас недалеко от вас, в Рейкьявике, так что мы могли бы встретиться прямо сейчас. Конечно, в благодарность, что вы сохранили документы, мы компенсируем вам все затраты…

– Я… не могу сейчас.

Борис с удовлетворением отметил, что Ольга очень напугана. Нет, она скорее в панике.

– Ну хорошо, я вас не тороплю. Мы в любой момент можем встретиться в аэропорту, когда вы соберетесь домой. Если я не ошибаюсь, то обратный билет у вас на послезавтра?

Но вместо ответа он услышал какой-то грохот. Видимо она бросила телефон, будто от него исходила угроза. Борис продолжал слушать. Теперь раздавались лишь приглушенные рыдания. Борис был доволен.

Он хотел было нажать отбой, но тут услышал какие-то другие звуки. Он прислушался. Определенно с Ольгой был кто-то еще. И теперь уже он отпрянул от трубки. Прямо в ухо ему что-то кричал на непонятном языке взбешенный мужской голос. Борис ничего не понял, но был обескуражен.

Это еще что за хрен с горы? То есть получается, что Ольга не одна. Ей кто-то помогает. Местный или кто-то, кто прилетел с ней? Это в корне меняло игру. А вдруг полиция? Эта дурочка запросто могла пойти туда и рассказать все, что ей известно.

Они, конечно, тщательно спрятали труп Димы, но все равно, меньше всего хочется быть обвиненным в убийстве в чужой стране, где никто не может его отмазать.

В общем, теперь надежда на помощников. Они прочесывали все транспортные компании. Ведь Ольга должна была как-то приехать в дом к Диме и как-то уехать оттуда. Вот ребята и искали в этом направлении.

Борис придумал легенду, что Ольга сбежала к любовнику-аферисту, и теперь безутешный муж разыскивает ее на краю света. Рано или поздно они найдут водителя, который вез Ольгу, и узнают, где ее высадили.

Максим целый день разъезжал на такси. Он звонил в разные транспортные компании и заказывал трансфер то в одно, то в другое место. В дороге беседовал с водителями, как правило весьма разговорчивыми. Его удивило, как много в Исландии водителей-женщин.

Максим был обаятельным молодым человеком и умел расположить собеседника. Вскоре он многое узнал о жизни в Рейкьявике, о туристах, погоде, дорогах, достопримечательностях, но пока ни на шаг не приблизился к Ольге. Ему нравилось задание. Он изображал туриста, посещающего музеи, модные кафе и бары, и постепенно знакомился с фасадом города, в котором провел уже две недели, но который прежде не удосужился узнать.

Он уже давно сомневался в успехе предприятия. Не зная, зачем им эти документы, он полагал, что это какой-то компромат на высших чиновников. И еще он знал: если такая операция затягивается, то успех все менее вероятен. Поэтому теперь он проявлял все меньше рвения и больше времени тратил на осмотр достопримечательностей, чем на разговоры с водителями, а в модных барах выпивал чуть больше, чем того требовала легенда. Это происходило неосознанно – сказывалось напряжение последних месяцев, да и история с гибелью Димы не давала покоя. Максим пока не привык к смерти.

Следующим пунктом был термальный комплекс «Голубая лагуна», расположенный в сорока километрах от города, недалеко от аэропорта. Каждый турист обязательно посещал это место, считавшееся одним из чудес света. Все водители, с которыми он разговаривал, спрашивали, посещал ли он лагуну, и качали головами, услышав отрицательный ответ. Наконец, уже под вечер, он решил, что пора бы съездить и туда.

Максим заказал еще порцию виски и стал звонить в очередную транспортную компанию. Его список уже подходил к концу. Максим потягивал виски и смотрел по сторонам. Это был маленький город, и он не исключал, что может встретить Ольгу просто на улице. Он досконально изучил ее страницу в Фейсбуке, где было множество фотографий. Теперь он мог ее узнать где угодно, тем более благодаря тренированной памяти на лица.

За последние пару дней, проведенных в поисках, многих людей в этом городе он встречал по нескольку раз. Так и сейчас, за соседним столиком сидела компания английских студентов, которых вчера вечером он «срисовал» в ночном клубе. Они, скорее всего, недавно проснулись и зашли в бар опохмелиться и начать новый вечер развлечений. Девчонка с татуировкой на шее весело помахала Максиму, видимо, узнав в нем вчерашнего посетителя клуба и решив, что он тоже поправляет здоровье.

Бар для этого подходил как нельзя лучше. Он был оформлен в стиле интерьеров из фильма братьев Коэнов, с кафельным полом и прокуренными стенами. У посетителей должно было складываться ощущение, что они попали на американское социальное дно, но оставались при этом туристами. Как в хорошем фильме, здесь все было не взаправду, но очень похоже.

Максим уже приканчивал свой виски, изредка поглядывая на девицу, которая продолжала строить ему глазки, как дверь открылась и высокий голос произнес:

– Я ищу мистера Максима. Кто тут Максим?

Максим поднялся из-за стола и двинулся к выходу.

– Привет, меня зовут Джи, я буду твоим водителем!

Максим молча последовал за очередным водителем. И хотя он с большим удовольствием продолжил бы перемигиваться с англичанкой, его рабочий день продолжался.

Его разморило уже в машине. Он начал клевать носом от усталости и выпитого. В конце концов, решил он, отдых не повредит, и задремал.

Джи разбудила его только когда они приехали.

– Эй, привет! Мы на месте.

Максим с трудом разлепил глаза. За окнами автомобиля было темно, и он не мог понять, куда они попали. Между тем Джи выскочила из машины и открыла пассажирскую дверь. Максим с трудом вылез из микроавтобуса. Он все еще не сообразил, где они.

– Смотри, видишь проход? – Джи показывала рукой куда-то в сторону, и Максим, присмотревшись, увидел узенькую тропинку, подсвеченную лампочками и исчезающую между скалами.

– Тебе туда. Пройдешь метров сто и увидишь вход. Там разберешься. А я подожду здесь.

– Спасибо, – пробормотал Максим и двинулся в указанном направлении, все еще толком не проснувшись. Он брел по извилистой тропинке, прорубленной в скале, и силился собраться с мыслями. Казалось, он идет уже очень долго, он даже подумал, что заблудился, но в этот момент в расселине впереди увидел переливающееся огнями здание.

Он вошел и, наконец, обрел привычные ощущения. Это было главное здание крупнейшего спа-курорта. Вокруг суетились люди, кипела жизнь.

Максим быстро разобрался, что к чему, заплатил за вход, получил магнитный браслет и полотенце. В магазине купил плавки и отправился в раздевалку.

Уже через несколько минут он погрузился в молочно-белую густую термальную воду. Яркими огнями горело главное здание, с крыши мощный прожектор шарил по поверхности водоема. Вокруг то и дело из темноты появлялись головы других купающихся. Людей было немного – вечер буднего дня, да еще и низкий сезон. Максим решил обойти бассейн и посмотреть, что еще тут есть. Вскоре прямо в середине водоема он обнаружил бар, где взял бокал вина, приложив свой магнитный браслет в качестве оплаты. Он совсем забыл о задании, растворившись в горячей густой воде. Взяв еще бокал, отправился к дальнему краю бассейна, где виднелись темные скалы. Он брел, задумавшись о том, как он вернется домой, к жене, которая ждала ребенка. О том, что скоро его жизнь изменится, от чего ему было немного страшно, но любопытно.

Задумавшись, он чуть не столкнулся с темной фигурой, которая так же медленно брела навстречу. Они с трудом разминулись, Максим пробормотал было слова извинения, но тут на них упал луч прожектора, и Максим вздрогнул, увидев перед собой прекрасную девушку с обнаженной грудью. Но не грудь привлекла его внимание, а глаза, которые буквально светились зеленым, а лицо напоминало Ольгу, вернее, одну из ее фотографий. Спустя мгновение видение растворилась в темноте.

Максим вдруг вспомнил, зачем он здесь, и начал собираться назад. Аккуратно поставил недопитый стакан вина на бортик бассейна. Пожалуй, не стоит больше злоупотреблять алкоголем, если ему начинают мерещиться призраки. В конце концов, работа не закончена. Еще нужно расспросить эту, как там ее, Джи, не возила ли она Ольгу. Непростительно, что он проспал всю дорогу сюда.

Ари стоял у окна и глядел на улицу. Чашка кофе в его руке дымилась.

– Моя хорошая знакомая работает в крупном лондонском банке. Она лучше всех разбирается в таких вещах. Пожалуй, стоит связаться с ней. Думаю, она сможет вытащить тебя отсюда. Но придется ей все рассказать. Ты не против?

После разговора с Борисом Ари выглядел сосредоточенным. Его расслабленность куда-то подевалась, он будто повзрослел. Теперь Ольга видела, что Ари далеко за тридцать. А может и за сорок.

– Боюсь, у меня нет выхода. Хуже, чем сейчас, для меня уже быть не может. Только постарайся осторожнее рассказывать. Эти люди могут прослушивать телефоны.

– Вряд ли они могут это делать здесь, но в любом случае, если я расскажу Энн твою историю, она просто решит, что я подсел на наркотики. Так что лишние детали только повредят.

Ари открыл компьютер и запустил «Скайп».

– Сейчас ее нет. Я оставил сообщение, чтобы она связалось со мной, когда освободится.

– Ты давно ее знаешь? Кто она такая?

Ари задумчиво поднял глаза к потолку. Ольга поняла, что воспоминания будят в нем смешанные чувства.

– Лет восемь. Она тогда работала здесь, в исландском филиале Global Universal Bank. У них тут был совсем небольшой бизнес здесь, а благодаря ей в кризис они вышли без потерь и закрыли отделение. Тогда она уехала.

– Вы продолжаете общаться?

– Да не особенно. Я слышал, она сделала сумасшедшую карьеру и входит в элиту банковского бизнеса. А я, как ты знаешь, пою по затрапезным барам. Так что у нас мало общего.

– Ну, похоже, все-таки что-то было.

– Да. Мы были молодыми и сблизились не на почве бизнеса. Скорее на почве выпивки… и других веществ.

– Как это?

В этот момент зазвонил телефон.

– О, привет, Энн.

Ольга внимательно слушала, стараясь по репликам Ари восстановить весь диалог.

– Да, нормально, все по-прежнему. Заехала б как-нибудь. Помнишь «Голубую лагуну»?

– Я знаю, что тебе нужна веская причина, чтобы потратить три часа твоего драгоценного времени на перелет. Кажется, у меня есть причина. И очень серьезная.

– Нет, не секс. Вернее, не только секс, но и деньги. И немалые.

– Немалые, даже для тебя. Русские. Ты же в них разбираешься.

– Подробнее, наверное, не стоит. Но это бомба.

– Я не могу сам приехать. Тут есть еще один человек.

– Нет, не сейчас. Нам лучше всего отсюда выехать без шума. Ты можешь организовать?

– Да, сейчас попробую.

Ари прикрыл трубку рукой и обратился к Ольге.

– Она хочет сказать тебе пару слов. Ты не против?

Ольга с опаской взяла трубку.

– Алло?

На другом конце раздался хорошо поставленный женский голос.

– Добрый день. Я не буду задавать лишних вопросов. Пожалуйста, ответьте только, да или нет: ваша история связана с крупными компаниями, недавно сменившими собственников?