Текст книги "Еще кусочек! Как взять под контроль зверский аппетит и перестать постоянно думать о том, что пожевать"

– Это главный фактор вкусовой привлекательности еды?

– Без сомнения. Особенно в сладостях.

– Расскажите мне о том, как задействует различные органы чувств жир. Почему производители добавляют в свою продукцию так много жиров и растительных масел?

Одной из причин, ответила она, является то, что жир во многом определяет структуру – он добавляет объем, сливочную консистенцию либо контраст. Благодаря жиру еда становится более насыщенной.

Кроме того, жир стимулирует выделение веществ, которые служат усилителями вкуса и аромата. Сивилл узнала про это в Париже – она обратила внимание, что французы все как один намазывают хлеб маслом, прежде чем положить на него кусочек сыра бри. На смену первоначальному удивлению быстро пришел восторг. «Вкус просто бомба, – говорит она. – Сливочное масло помогает вкусу сыра по-настоящему раскрыться во рту. В итоге вкус многократно усиливается».

Наконец, жир помогает разным вкусам сливаться воедино, гармонично объединяя отдельные ингредиенты. Сивилл предложила в качестве иллюстрации влияния жира на вкус тот же незатейливый эксперимент, что был когда-то проведен Адамом Древновски. Добавьте чайную ложку высококачественного экстракта ванили в стакан жирных сливок и еще одну ложку такого экстракта – в стакан обезжиренного молока. Содержимое первого стакана будет отличаться насыщенным и приятным вкусом, в то время как напиток из второго стакана окажется настолько отвратительным, что его будет просто невозможно пить. В отсутствие жира, объясняет Сивилл, «нотки вкуса не раскрываются должным образом. Не происходит выделения летучих соединений, как это бывает при наличии большого количества жира. Таковы законы химии».

Смазывающие свойства жира также играют немаловажную роль, потому что за счет них «продукт съедается гораздо быстрее. Жир помогает впитывать слюну, в итоге еда буквально тает во рту», – объясняет она. За счет жира еду легче жевать, легче образуется пищевой комок во рту. Если убрать жир, то все происходит совсем по-другому: во рту в процессе пережевывания появляется множество маленьких комочков, которые плавают в слюне. Понятно, что такие ощущения приятными не назовешь.

«Если продукт должен таять, то пусть тает, – говорит Сивилл. – Это очень важно. Без этого продукт не принесет должного наслаждения».

После проглатывания пищи кусочки жира остаются во рту, продлевая послевкусие, а вместе с ним и удовольствие от еды.

* * *

К концу проведенного с Сивилл дня я понял, что с едой может быть связано огромное количество разных сенсорных стимулов: аромат, вкус, ощущаемая во рту текстура, зрительная текстура, текстура, воспринимаемая на ощупь руками, сливочная консистенция, упругость, вязкость, рассыпчатость, текучесть, тягучесть, клейкость, степень зернистости, способность обволакивать слизистую рта, влагопоглощение, образование пленки, внешний лоск.

Каждое из этих качеств по отдельности влияет на то удовольствие, которое мы получаем от еды, а при сочетании всех этих характеристик во всевозможных, практически бесчисленных комбинациях еще больше этот эффект усиливает. После разговора с Гейл Сивилл я наконец осознал, зачем еду так усложняют. Все эти дополнительные слои жира, соли и сахара оказывают мультисенсорный эффект, именно этого и хотят добиться производители.

Возьмем, к примеру, картошку фри в кляре. Ее сенсорные свойства Сивилл описывает как «кристаллический наружный слой, который делает ее особенно хрустящей».

«А когда к этой картошке добавляют бекон и сыр? – спросил я. – Это прибавляет сенсорных стимулов?»

Ни на секунду не задумавшись, она утвердительно кивнула головой. «Чем больше жира, тем больше вкуса. Кроме того, становится больше соли, а бекон смазывает картошку своим жиром».

Вот как еда вызывает у нас соблазн. Все дело в приятных ощущениях – именно ради них мы и едим.

* * *

Мне стало любопытно, какие сенсорные характеристики делают самые популярные на рынке продукты такими успешными. Батончик «Сникерс», как утверждает Сивилл, «был продуман его создателями до мельчайших деталей». Конечно, всем нравится его вкус, однако истинный секрет успеха заключается в том, что он максимально равномерно тает во рту, освобождая место для следующего кусочка. «Когда ешь этот шоколадный батончик, шоколад, карамель, нуга, арахис – все исчезает во рту одновременно. Во рту ровным счетом ничего не остается, да и к зубам ничего не липнет».

Вспомните, как раздражают другие продукты, когда содержащиеся в них орехи застревают между зубов или прилипают мокрым и вязким месивом к щекам. Гениальность «Сникерса» в том, – объяснила мне Сивилл, – что по мере его пережевывания сахар растворяется, жир тает, а карамель забирает в себя кусочки арахиса. Как результат, вся начинка конфеты проглатывается одновременно.

Картофельные чипсы Kettle – еще один пример невероятно успешного продукта. Их готовят из богатого сахаром картофеля сорта «Рассет», они отличаются слегка горьковатым послевкусием и обжариваются неравномерно, за счет чего вкус становится более многогранным. За счет большого содержания жира чипсы так и тают во рту, а разнообразие текстуры поверхности чипсов дает покупателю дополнительную возможность выбора, тем самым еще больше привлекая его внимание.

Итак, при разработке рецептуры современных продуктов питания ключевую роль играет многогранность вкуса и текстуры. Картошка фри когда-то была просто картошкой, пока кто-то не додумался добавить к ней сыр и бекон. Гамбургеры раньше представляли собой просто котлету между двумя булочками. «Они не были перегружены двенадцатью уровнями сенсорных стимулов, которыми соблазняют людей в наши дни», – говорит Сивилл. Понятие нормы относительно продуктов питания за последние десятилетия претерпело кардинальные изменения.

Продукты, продаваемые в супермаркетах, тоже претерпели глобальные изменения. Мы больше не покупаем свежий картофель на развес – мы приобретаем упаковки полуфабриката «картофель по-французски с сыром». Некоторые марки соуса для пасты просто перегружены сахаром. Различные продукты со всего света продают в панировке, в кляре и обжаренными во фритюре в виде замороженных тако с курицей, колец кальмаров, рыбных палочек, пирогов с мясной и рыбной начинкой и полуготовых пельменей. Можно больше не покупать обычные замороженные овощи, ведь с сыром, в кляре или глазури они намного вкуснее.

«Только взгляните на хлопья для завтрака, – говорит Сивилл. – Раньше все состояло из одного ингредиента. Сами посудите, хлопья с изюмом стали большой сенсацией – два ингредиента в одной коробке». По ее оценке, добрая половина современных хлопьев для завтрака содержит множество ингредиентов, которые добавляются к основе из хлопьев, подушечек или колечек. Когда я после этого проходил мимо полок с хлопьями для завтрака в супермаркете рядом с моим домом, мне показалось, что ее оценка может на деле быть еще и прилично заниженной.

Все это меняет саму природу нашей еды. На смену простоте пришли искусно созданные технологами продукты, которые дают нам «больше ингредиентов, больше сенсорных стимулов», заметила Сивилл.

– А заодно и больше сахара, жира и соли? – спросил я.

– В этом можно не сомневаться.

* * *

Эффект от мультисенсорного воздействия продуктов питания интриговал ученых не меньше, чем производителей.

Летом 2006 года я был в Неаполе, что во Флориде, на небольшой научной конференции, организация которой была спонсирована Обществом по изучению пищевого поведения. Там я выслушал доклад Ричарда Фолтина с кафедры психиатрии Колумбийского университета.

Фолтин завел разговор о положительном подкреплении или вознаграждении [7]. Хотя темой утренней сессии и было получаемое от еды удовольствие, он начал разговор на эту тему с описания другого сочетания стимулов – смеси кокаина и героина, в народе известной как «спидбол».

Фолтин рассказывал о том, какой кайф испытывают люди, о том, какой калейдоскоп ощущений вызывают эти одновременно употребленные наркотики, обладающие совершенно разными эффектами: кокаин возбуждает нервную систему, в то время как героин оказывает седативное действие. «То взмываешь вверх, то плюхаешься об землю, то отпускает, то снова накрывает. Ощущения непередаваемые».

Люди, испытавшие многогранное удовольствие от этих чередующихся ощущений, учатся манипулировать ими для достижения желаемого эффекта, сказал Фолтин. Они могут несколько раз насладиться каким-то одним стимулом, после чего дополнить полученные ощущения каким-то другим.

«Одновременный прием двух разных наркотических препаратов позволяет усилить желаемый эффект от одного из них или от обоих либо уменьшить нежелательный побочный эффект», – пояснил Фолтин. Кроме того, при комбинировании наркотиков можно увеличить продолжительность желаемого эффекта либо уменьшить продолжительность нежелательного. Либо, добавил он, сочетание двух препаратов может «позволить добиться такого эффекта, который попросту недостижим с каждым из наркотиков по отдельности».

Я прекрасно понимал, к чему он клонит. По завершении более чем сытной трапезы мы заказываем десерт, желая добиться дополнительного эффекта за счет приятного сочетания вкусов – острого и кислого, например, либо сладкого и соленого.

Мы получаем удовольствие от совокупности различных характеристик, таких как вкус, температура, текстура и вязкость.

Мы съедаем больше чем нужно мороженого из-за добавленной в него шоколадной крошки, либо добавляем к жареной курице сливочный соус из сыра с плесенью, либо ожидаем от ужина в ресторане не только сытной еды, но и развлечения. Все это происходит потому, что мы подсознательно стремимся к получению мультисенсорного эффекта.

Никакого удовлетворения

Когда я говорю про многогранность американской еды, то имею в виду вовсе не ту многогранность, что обычно ассоциируется у нас с изысканной кухней или кухней народов мира. Многогранность американской еды подразумевает безрассудное смешивание разных ингредиентов для добавления мультисенсорности, а не использование первоклассных натуральных ингредиентов для создания утонченного вкуса. Гости из других стран зачастую замечают эту разницу. Есиюки Фудзисима, топ-менеджер компании «Аджиномото», являющейся одним из крупнейших производителей продуктов питания в Японии, убежден, что американская еда приносит гораздо меньше удовлетворения, чем японская [1].

«У еды, которую я привык есть в Японии, богатый и многогранный вкус, и я получаю удовлетворение от гораздо меньшего ее количества, – говорит он. – Американской же еды, наоборот, нужно съесть много, чтобы наесться».

Европейцы говорят то же самое. Для людей с более утонченным вкусом в нашей еде не хватает изысканности. «Тут нет тонкого вкуса, который вызывает любопытство, который так и хочется раскрыть, почувствовать… Тебя просто оглушает волна сильных вкусовых ощущений», – сказал мне один знаток пищевой отрасли. Он назвал американскую еду «перебором».

Если традиционная кухня призвана насыщать и приносить удовлетворение, то производимая в промышленных масштабах еда в Америке только и делает, что стимулирует все органы чувств, какие только можно.

* * *

Современный рацион питания состоит главным образом из легкодоступных калорий.

Если верить Гейл Сивилл, в прошлом американцам приходилось совершать в среднем целых 25 жевательных движений, прежде чем еду можно было проглотить. Теперь же достаточно подвигать челюстями всего лишь 10 раз.

Частично это объясняется тем, что жир, который теперь стал вездесущим ингредиентом, выступает в роли смазки. Мы едим мало постного мяса, которое нужно хорошенько обработать зубами и слюной, прежде чем его получится проглотить. «Нам подавай все жирное, с прожилками сала, чтобы еда сама таяла во рту», – говорит Сивилл. Гораздо легче есть, когда еда быстрее расщепляется во рту под действием слюны. «Если в еде достаточно жира, то достаточно пару раз двинуть челюстями и – вжик! – ее уже и след простыл».

Джон Хейвуд, выдающийся разработчик концепций для ресторанов, не может с этим не согласиться. В процессе технологической обработки, говорит он, создается «детское питание для взрослых» [2]. Под технологической обработкой он подразумевает удаление присущих настоящей еде элементов – пищевые волокна, прожилки и хрящи, – из-за которых ее сложнее жевать и глотать. На выходе получается еда, для употребления которой и вовсе не нужно прилагать никаких усилий. «Она проходит как по маслу – даже мозг не нужно напрягать, когда ее ешь», – говорит Хейвуд.

Консультант пищевой отрасли, который рассказал мне много секретов пищевой промышленности, видит ту же самую картину: «За все эти годы мы претерпели какую-то невероятную метаморфозу. Мы превратили еду в источник легкодоступных калорий» [3]. Он рассказал, до какой степени теперь обрабатываются привычные продукты питания – например, шлифуется коричневый рис и очищается мука, в результате чего в ней не остается отрубей. Еда становится «легкой, белой и очень легко проглатывается. Она не создает никаких препятствий в процессе ее употребления. Как результат, мы получаем огромное количество калорий, толком даже не поработав своими челюстями».

Так как такая еда вскоре после первого укуса попадает в желудок, мозг не успевает вовремя осознать, что мы насытились и было бы неплохо притормозить. В качестве примера он приводит традиционный капустный салат. Когда все его ингредиенты грубо нарезаны, нужно потратить какое-то время и приложить некоторые усилия, чтобы его прожевать и съесть. Если же заправить капусту и морковь каким-нибудь жирным соусом, то капустный салат «теряет свою природную способность насыщать, приносить удовлетворение».

Сравните яблоки с яблочным пюре, и вы увидите то же самое явление. После удаления кожуры теряется львиная доля клетчатки. «Потом добавляется сахар, и ты уже не ешь, а пьешь яблоко – точнее то, что от него осталось. Когда грызешь свежее, сочное яблоко, ощущения другие – да и удовлетворения куда больше».

Это вовсе не означает, что производители продуктов питания и вовсе хотят отучить нас жевать.

– Что вам хочется делать с сахаром, когда тот оказывается на языке? – спросил меня консультант.

– Лично мне хочется его жевать. Мне хочется почувствовать его вкус и текстуру у себя во рту. Главная задача производителей состоит в том, чтобы создать такую еду, которую нужно жевать – но не слишком долго.

Когда еда пролетает в желудок со свистом (тот самый «вжик!»), у нас не остается чувства, что мы плотно поели.

Лишая натуральную еду клетчатки, мы также лишаем ее способности насыщать, приносить удовлетворение. Мы съедаем все настолько быстро, что после всего этого только и хочется, что добавки.

Вместо того чтобы уделять внимание попадающей к нам в рот пище, мы ее в себя попросту «бездумно запихиваем», говорит Нэнси Родригес, специалист по органолептическим свойствам продуктов питания и глава продуктовой компании Food Marketing Support Services. «Мы едим, чтобы набить пузо», – заключает она [4].

Что просят, то и получают

Подобно большинству отраслей промышленности, пищевая отрасль не просто вслепую разрабатывает свою продукцию в надежде, что люди станут ее покупать. Компании, занимающиеся производством продуктов питания, активно прибегают к процессу так называемого «обратного инжиниринга», чтобы понять, что именно нравится людям. Они производят все необходимые расчеты, чтобы определить ключевые параметры вкусовой привлекательности еды, замечает Гейл Сивилл [1].

С продуктами питания ставки еще выше, чем с любыми другими коммерческими продуктами. Производители – осознанно или нет – эксплуатируют биологические особенности работы нашего мозга, продавая продукты, которые меняют наш организм.

Для достижения успеха необходимо создать продукт с такой рецептурой, чтобы наделить его желаемыми органолептическими свойствами. Так как одним еда нравится, скажем, послаще, а другим посолонее, то конкретный набор стимулирующих органы чувств ингредиентов будет зависеть от целевой аудитории. Как правило, говорит Сивилл, производители стараются подобрать такую рецептуру, которая привлечет максимальное количество покупателей.

Этот подход был отточен настолько, что стал целой наукой.

* * *

Роберт Смит, бывший начальник отдела исследований и разработки компании Nabisco, к моменту выхода на пенсию заработал безупречную репутацию. За время его работы два разработанных им вида печенья – «Орео» и «Chips Ahoy!» – принесли его компании невиданный доход [2]. Смит помог мне понять, в чем был секрет успеха этих продуктов. Он считает, что ни один параметр продукта сам по себе – будь то какой-то ингредиент или органолептическое свойство – не способен заставить покупателя его полюбить. Задача производителя – подобрать такое сочетание характеристик, которые совместными усилиями помогут добиться этой цели. «Весь секрет в мультисенсорности, – говорит Смит. – Каким-то одним вкусом не отделаешься».

Чтобы выяснить желаемое потребителями сочетание характеристик, производители проводят маркетинговые исследования, в ходе которых как профессионалы, так и обычные люди подробно разбирают качества рассматриваемого продукта. Цель таких исследований – определить, в какой пропорции и какие элементы хочет видеть в рецептуре продукта потребитель. «Мы пытаемся понять, что привлекает, а что отталкивает потенциальных покупателей», – объясняет он.

Смит играл ключевую роль в появлении на рынке обезжиренного печенья SnackWell’s – именно из-за этого печенья мне так не терпелось с ним побеседовать. Мне хотелось понять, почему я так сильно к нему пристрастился.

Каждый раз одно и то же: я съедаю одно печенье, ухожу подальше от коробки, а затем неизменно возвращаюсь за добавкой. Через какое-то время беру еще одно, потом еще и еще. Мне все это не нравилось, однако я продолжал вести себя подобным образом снова и снова. Зачастую я ел печенье до тех пор, пока коробка не пустела, и только после этого до меня доходило, как много я слопал.

Компания столкнулась с рядом препятствий, прежде чем их обезжиренное печенье попало на полки в супермаркеты. Им пришлось решить проблему с текстурой. В отсутствие жира печенье поначалу было слишком грубым и сухим. Все изменилось, когда в Nabisco открыли, что небольшого количества диглицерида одной жирной кислоты вполне достаточно, чтобы заменить весь этот жир. Благодаря этому открытию вкупе с удачно подобранным сочетанием ингредиентов и вкусовых добавок у Nabisco получился продукт, от которого невозможно было оторваться.

«Необходимо добиться оптимального сочетания, – объясняет Смит, в очередной раз подчеркивая, насколько бессмысленно уделять внимание отдельным вкусовым характеристикам. – Если просто довести до максимума какой-то один параметр, способствующий улучшению вкуса продукта, то этот продукт будет испорчен. Чтобы на выходе получилось печенье, все должно сойтись воедино».

Одним из важнейших факторов является постоянство – продукт должен быть одним и тем же на вкус каждый раз, когда потребитель его покупает.

Кроме того, печенье должно внешне быть похожим на печенье. Во время проведения маркетингового исследования Смит попросил участников нарисовать, как, по их мнению, должно выглядеть печенье – он понимал, что успешный продукт должен соответствовать общепринятым представлениям о его внешнем виде. «Очень важно понять, каким видит себе этот продукт конечный потребитель, – объяснил он. – Чтобы соблазнить покупателей, необходимо добиться четкого баланса всех факторов».

Еще одним эффективным способом увеличения мультисенсорности продукта является игра на контрасте, как это успешно продемонстрировало на своем примере печенье «Орео». Конечно, людям нравится его текстура и вкус, однако именно за счет сочетания горечи шоколадного печенья и сладкого вкуса сливочной начинки этот продукт и приобрел международную славу. Подобный контраст создает, как ее называют в пищевой отрасли, «динамическую новизну».

Для объяснения успеха самых популярных продуктов питания недостаточно выделить какой-то один ключевой ингредиент. Дело не просто в сахаре, жире или соли, а в грамотно подобранной их пропорции. Не в какой-то одной нотке вкуса, а в сочетании нескольких вкусов разной интенсивности. Не в каком-то одном сенсорном стимуле, а в мультисенсорном эффекте.

На вооружении современных производителей продуктов питания имеются всевозможные замысловатые технологии, которые облегчают разработку новых концепций. В качестве наглядного примера Дуайт Риски, ранее работавший в качестве консультанта в компании «Фрито-Лей», рассказал мне, как менялась со временем технология соления картофельных чипсов [3]. «В былые времена солить чипсы было муторным занятием. Можно сказать, люди с солонкой стояли у конвейера, – признался он. – Теперь же все гораздо более продвинуто. Весь процесс стал полностью автоматизированным и четко просчитанным».

Перед производителем стоит задача добавить нужное количество соли в сочетании с другими ингредиентами. «Грубейшей ошибкой является попытка оптимизировать все переменные по очереди, потому что оптимального уровня соли можно достичь только при условии, что параллельно будет оптимизироваться толщина чипсов и содержание в них сахара, – пояснил Риски. – Чем больше переменных удается оптимизировать одновременно, тем лучше результат».

Таким образом, вкусовая привлекательность еды кроется в сочетании различных ее характеристик. «Вся магия в правильно подобранных комбинациях», – заключает Риски.