Текст книги "Неразумная обезьяна. Почему мы верим в дезинформацию, теории заговора и пропаганду"

Это не всегда очевидно – наблюдение, лишенное контекста, может незаметно заставить сделать ошибку в определении причинно-следственных связей и пропустить non sequitur. Возьмем, например, тот факт, что заболеваемость раком значительно возросла в течение двадцатого и в начале двадцать первого века. Эту истину невозможно отрицать: в двадцатом веке примерно у каждого третьего человека диагностировали ту или иную злокачественную опухоль. Согласно совсем свежим оценкам, заболеваемость продолжает возрастать, и теперь у половины из нас есть шанс заболеть онкологическим заболеванием в течение жизни. Это тревожная информация, и в лихорадочных попытках найти козлов отпущения многие спешат возложить вину на все что угодно – от генномодифицированных продуктов питания до вакцинации[16]16
  Существует великое множество заблуждающихся и злонамеренных лично стей, которые эксплуатируют эти базовые страхи с большой для себя выгодой; мы встретимся с некоторыми из них в следующих главах.


[Закрыть]. Даже подкованные в науке люди могут впасть в эту ересь и начать искать виновных.

Но окружающая нас среда не сделалась более токсичной. Мы просто стали жить дольше. В действительности сроки выживаемости при раке теперь намного больше, чем раньше, и продолжают увеличиваться благодаря усовершенствованию диагностики и лечения. Рак – это болезнь преимущественно пожилого возраста, причем возраст является тут отдельным и самым значимым фактором риска. Избавившись от громадного числа инфекционных болезней, оставив в прошлом повальную антисанитарию и ужасные эпидемии, которые отравляли жизнь нашим предкам, мы теперь стали жить дольше. Очевидный рост заболеваемости онкологическими заболеваниями, как ни парадоксально это звучит, является симптомом успехов общественного здравоохранения. Тем не менее, если рассматривать факт увеличения заболеваемости раком как изолированную проблему, можно прийти к выводам, которые полностью противоречат истинному положению вещей.

Здесь, правда, надо оговориться: если единичные случаи и эпизоды часто оказываются сомнительными и двусмысленными, то как в таком случае мы добываем достоверные данные? Ученые предупреждают, что множество разрозненных сведений не являются данными. Как это понимать? В конце концов, единичный случай, если он адекватно представлен, может дать нам некоторые полезные сведения об исходах функционирования всей системы. Например, мы знаем, что люди выигрывают в лотереи. Однако рассказы о единичных случаях не могут сообщить нам, насколько такие исходы репрезентативны или распространены. Иногда проблема заключается в том, что реально необходимая нам информация остается невидимой, а доступная информация о множестве отдельных случаев лишь маскирует истинную ситуацию. Особенно яркий пример можно позаимствовать из истории Второй мировой войны, когда американские и японские летчики соперничали за господство в небе над Тихим океаном. Смертельные схватки на больших высотах происходили постоянно с большими потерями обеих сторон. Для того чтобы прекратить эту бойню, аналитический центр ВМС решил выяснить закономерности попаданий в фюзеляжи истребителей, чтобы выявить их слабые места.

Аналитики изучили данные по поврежденным самолетам и картировали расположение и степень повреждений от пулевых попаданий. Отметины равномерно распределялись по всей поверхности корпуса, но странным образом отсутствовали в двух местах – фонаре кабины и в месте расположения двигателя. Там повреждений было меньше всего. Инженеры решили оставить эти части машин в прежнем виде и добавить дополнительную броню в другие места. Но один статистик по имени Абрахам Вальд понял, о чем говорит отсутствие повреждений фонаря кабины и двигателя, и представил совершенно иную историю. Дело, по его мнению, заключалась в том, что истребители, получившие попадания в фонарь кабины и в двигатель, огненными шарами падали в море и были, следовательно, недоступны анализу. Это прозрение не оставило камня на камне от результатов кропотливой работы и привело к противоположному выводу.

Такие ошибки называют ошибками выживших. В подобных случаях люди непреднамеренно опускают ситуации, оставшиеся незамеченными, и основывают свои выводы только на успешных эпизодах. В профессиях, для которых характерна мощная конкуренция, такая ошибка часто появляется в рассказах о неудачниках – например, о миллиардере, генеральном директоре крупной компании, которого в свое время выгнали из школы, или о музыканте-самоучке, вопреки обстоятельствам ставшем великим. Имплицитно в этих случаях подразумевается, что достичь такого успеха может каждый, но упускается из виду огромная роль, которую играет везение оказаться в нужное время в нужном месте. В подобных случаях людям отказывает способность замечать множество столь же талантливых людей, оказавшихся на обочине этих профессий, – так же как были пропущены важные данные о пробоинах в истории с догадкой Абрахама Вальда.

Здесь мы имеем дело с еще одним упражнением в сомнительной логике, которое тесно связано с ошибкой случая из жизни и иногда неотличимо от нее. Однако если ошибка обманчивой живости – это машина, то ошибка неполноты данных, или ошибка сбора вишен, – это двигатель, толкающий ее вперед. Ошибка сбора вишен – это избирательное использование свидетельств с целью отклонить или проигнорировать детали, которые противоречат утверждению говорящего или отрицают это утверждение. Обсуждаемые свидетельства могут варьировать по типам и масштабу; это может быть тщательно подобранная совокупность поддерживающих утверждение фактов или свидетельств, с которыми мы сталкивались при рассмотрении ошибки. Еще хуже, когда имеет место избирательная фиксация только на тех данных, которые гармонируют с предрассудками и пристрастиями говорящего, и игнорирование того, о чем говорят данные на самом деле.

Это очень трудная проблема в публичном дискурсе – вечная ловушка на пути тех, кто пытается донести научные истины до широкой публики. В таких разных темах, как альтернативная медицина и климатические изменения, те, кто имеет личный интерес, могут попробовать обойти научный консенсус, обратившись к экзотическим сведениям из невыносимо шумного, трескучего мира недостоверных данных, заполонивших наш мир, даже если эти сомнительные данные никоим образом не согласуются с добросовестными доказательствами, научным анализом и качественными данными. Нам непременно надо понять, что не все свидетельства и доказательства, не все эксперименты являются равноправными и что могут потребоваться сложные инструменты и методы для того, чтобы вскрыть отношения причины и следствия. Ошибка сбора вишен – это механизм, посредством которого поддерживается вера перед лицом неопровержимых фактов, сокрушающих веру. Для того чтобы представить этот механизм в действии, нам надо лишь вспомнить о популярности всякого рода экстрасенсов и ясновидящих.

Фантастические истории о нечеловеческих способностях экстрасенсов известны достаточно широко: все мы слышали сенсационные рассказы об их якобы сверхъестественных талантах. Однако если мы подвергнем эти истории тщательному методическому анализу, то получим совершенно иную картину. Классический пример имел место в 1997 году, когда Ричард Уайзман и Дональд Уэст предприняли исследование, в ходе которого выставили против группы самопровозглашенных экстрасенсов группу студентов-выпускников, дав обеим группам задания расследовать детали давно раскрытых преступлений и ответить на вопросы относительно деталей этих преступлений. С этим заданием группа экстрасенсов справилась ничуть не лучше, чем группа студентов последнего курса; исход угадывания нюансов преступлений был чисто случайным в обеих группах. И это отнюдь не единичный эпизод, выпадающий, так сказать, из общего ряда успехов, ибо в контролируемых условиях строгого эксперимента ни один экстрасенс так и не смог достоверно продемонстрировать свои способности. И вполне логично, что Национальная академия наук США в своем докладе 1988 года заявила по этому поводу: “На основании научных исследований, проведенных за последние 130 лет, можно утверждать, что не получено никаких научно обоснованных данных о существовании парапсихологических феноменов”.

Но рынок парапсихологических услуг продолжает цвести пышным цветом. В США приблизительно 60 процентов опрошенных респондентов согласились с тем, что “некоторые люди обладают экстрасенсорными способностями”, а 23 процента британцев признались, что прибегали к услугам экстрасенсов. Быстрый поиск в Google дает огромный список медиумов, ясновидящих и экстрасенсов, конкурирующих за первые места в поисковике. Так как им удается нас убедить? Ответ, мне думается, заключается в том, что их, прямо скажем, противоречащая здравому смыслу популярность целиком и полностью основана на тщательно отобранных случаях и, конечно, на продуманном сборе вишен. Экстрасенс будет бравировать удачами и замалчивать промахи, поддерживая иллюзию своего ясновидения. Как мы увидим, экстрасенсам помогают психологические слепые пятна и статистическая неграмотность их почитателей, но ключевой элемент здесь – это неприкрытый сбор вишен.

Те, кто преуспел в этом ремесле или умеет сочинять впечатляющие рассказы о необычайных случаях, могут создать себе достаточно прибыльный бизнес. Это может показаться безвредной торговлей индульгенциями (в крайнем случае какой-нибудь циник пробурчит несколько слов о дураках, которые по собственной воле расстаются с деньгами), но многие экстрасенсы и ясновидящие делают свои деньги на горе и тревогах. Люди чаще всего обращаются к экстрасенсам, когда их мучает неопределенность. Конечно, совет экстрасенса может оказаться обыкновенной банальностью, но иногда он способен причинить сильный вред. Вспомним Сильвию Браун, которая с 1974-го до самой своей смерти в 2013 году была известнейшим экстрасенсом Америки. У этой звезды дневных телевизионных передач самым значимым даром был талант к бесстыдной саморекламе – россказням о собственных сверхъестественных успешных достижениях, в частности, о том, как она, будучи внештатным консультантом полиции, раскрыла несколько запутанных преступлений. На самом же деле из 35 полицейских дел, в которых Браун участвовала сама, информация, которую она сообщила, в 21 случае оказалась слишком туманной для того, чтобы быть полезной. Что касается остальных 14 случаев, то и полицейские, и члены семей потерпевших настаивали на том, что помощь Браун не сыграла в деле никакой роли.

Но самой Браун это нисколько не помешало; она продолжала как ни в чем не бывало выступать по национальному телевидению, занимаясь резонансными случаями, связанными с поиском пропавших людей. Например, когда в 1995 году близ Сан-Диего пропала 23-летняя Холли – дочь Гвендолин Крюсон, – отчаявшиеся родственники обратились за помощью к Браун. Появившись на экране телевизора, Браун уверенно изрекла, что Холли жива и работает стриптизершей в Голливуде. Люди, обретя надежду, с удвоенной энергией возобновили поиски, но они оказались безуспешными. Останки Холли идентифицировали в 2006 году: труп нашли девятью годами раньше, однако опознать в этой “неизвестной женщине” Холли удалось лишь по записям стоматолога, у которого она лечилась. По данным вскрытия смерть наступила вскоре после того, как девушка ушла из дома. Состряпанная Браун история не имела ничего общего с реальностью.

Но деятельность ясновидящей тем не менее продолжилась. Например, когда в 2002 году пропала Линда МакКлелланд, Браун в дневном телешоу сказала ее зятю, Дэвиду Репаски, что его тещу похитил человек с инициалами “М. Дж.”, но скоро она будет найдена живой. В 2003 году тело МакКлелланд было обнаружено в двух милях от дома, а судебно-медицинская экспертиза установила, что она была убита не кем иным, как Дэвидом Репаски! Трудно было промахнуться сильнее. Вдобавок Браун очень часто выказывала холодную черствость в отношении отчаявшихся и убитых горем родителей. Когда шестилетняя Опал Джо Дженнингс была в 1999 году похищена у подъезда родного дома, Браун хладнокровно констатировала, что девочка жива, но увезена преступниками в японский город Кукоуро, где ее принудили к занятиям проституцией. Когда же в 2004 году были, наконец, найдены останки Опал, то эксперты доказали, что она погибла от травмы, нанесенной тяжелым предметом через несколько часов после исчезновения. Кстати, не вздумайте тратить силы на поиски Кукоуро – такого города просто не существует.

С каждым новым дерзанием популярность (а также доходы) Браун росли как на дрожжах. Она стала завсегдатаем имевшего огромную аудиторию ток-шоу Монтеля Уильямса, поражая зрителей грандиозными пророчествами, и со временем начала зарабатывать по 3 миллиона долларов в год, требуя 750 долларов за двадцатиминутную телефонную консультацию. Окруженная толпой восторженных поклонников, верующих в ее дарования, Браун продолжала хладнокровно и беззастенчиво заниматься манипуляциями на эмоциях. “Знания” Браун касались и медицины. Есть небольшой, но поразительный видеосюжет, в котором ясновидящая общается с женщиной, которую беспокоят боли в животе после перенесенной хирургической операции. Браун убеждает женщину в том, что хирурги оставили в ее животе какой-то металлический предмет и что надо сделать МРТ всего тела. Возможно, такое предложение звучит разумно, но стоит при этом вспомнить одну маленькую деталь: магнитно-резонансный томограф – это огромный магнит, способный вырвать из тела любой металл. В оправдание Браун можно заметить, что такое исследование действительно освободило бы женщину от инородного тела в животе.

Это всего лишь несколько примеров из многолетней деятельности, результаты которой потрясают почти стопроцентной неточностью. Хотя сама Браун утверждала, что ее пророчества сбываются в 87–90 процентах случаев, объективный анализ ее “работы” в шоу “Монтель Уильямс” показывает результативность, стремящуюся к нулю. Браун отвергала критику в свой адрес неопровержимым доводом: “Только Бог никогда не ошибается”. Этот ответ свидетельствует о такой твердолобости, что, пожалуй, Браун после некоторой полировки вполне могла бы служить дверным молотком. Невероятная популярность, помноженная на беспрецедентную наглость, вызывает у почитателей восхищение, а у скептиков – бессильную ярость. Был момент, когда она изъявила готовность принять вызов иллюзиониста и научного скептика Джеймса Рэнди, предложившего Браун миллион долларов, если она сможет на его условиях продемонстрировать собственные способности. Браун не раз заявляла, что легко выиграет это пари, но тем не менее постоянно, до самой своей смерти находила отговорки, уклоняясь от демонстрации. О способностях Браун к ясновидению красноречиво говорит еще один факт: когда-то Браун уверенно предсказала, что умрет в 88 лет, но умерла она в 2013 году в возрасте 77 лет. Это было еще одно ложное предсказание.

Печально, что Сильвия Браун отнюдь не одинока. Телевизионный экстрасенс Джон Эдвард потерял весь свой апломб, не выдержав тест Джеймса Рэнди. Дерек Акора, звезда телешоу Most Haunted, попался в силки, расставленные для него психологом Кьяраном О’Киффи, который спровоцировал его на контакт с духом некоего “Крида Кефера” (Kreed Kafer), вымышленного персонажа, само придуманное имя которого представляло собой анаграмму из Derek – Faker (то есть, Дерек-обманщик). В Великобритании широкой известностью пользуется пресловутая Салли Морган, проявившая незаурядное упорство, когда ее обвинили в обмане. После одной недостаточно раболепной статьи о ней Морган подала иск в суд на иллюзиониста Пола Зенона, требуя с него возмещения морального вреда на сумму 150 тысяч фунтов. Президент образовательного фонда Джеймса Рэнди Д. Грот, удивленный такой смехотворной суммой иска, заявил, что Морган могла бы потребовать с фонда миллионы долларов, если бы ее способности были истинными. Грот ехидно заметил, что “стоит поинтересоваться, верит ли сама Салли Морган в сверхъестественные способности Салли Морган?”

Однако, несмотря на все эти мелкие неприятности, с банковскими счетами и толпами поклонников у ясновидящих и экстрасенсов все в полном порядке. Но почему, если все достижения экстрасенсов – плод чистой случайности, так востребованы их услуги? Все дело в уже упомянутом феномене сбора вишен. Любое предсказание может случайно сбыться, и экстрасенс будет все время опираться на этот и подобные случаи, стараясь не вспоминать о неудачах. Причем удачи ему добиться достаточно легко, если, к примеру, он прибегнет к старому как мир трюку, используемому и фокусниками, читающими мысли, и экстрасенсами. Трюк этот называют холодным чтением: экстрасенс, менталист, гадалка и любое лицо подобного рода черпает свои – да-да, бесспорно, сверхъестественные! – знания, просто анализируя язык тела, выражение лица, манеру одеваться, возраст и особенности речи. На основании этих признаков можно делать выводы с достаточно высокой вероятностью, и в случае попадания экстрасенс продолжает развивать именно эту тему, стараясь увести разговор от своей неудачной догадки. Если все сделано правильно, то у публики и у самого объекта создается иллюзия предварительного знания, и для того, чтобы закрепить успех, экстрасенс использует все случаи прошлых “попаданий”.

Экстрасенс может защититься от обвинения во лжи с помощью техники “радужного спектра”, когда клиенту выдают банальную оценку, наделяющую его сразу двумя взаимоисключающими качествами. Например: “В принципе вы позитивны и оптимистичны, но бывают моменты, когда и вас охватывает печаль”. Такое заключение верно в отношении практически всех людей, но оно усиливает авторитет экстрасенса в глазах внушаемых клиентов. Наибольшим успехом, однако, пользуется тактика “пальбы из всех орудий”, когда на клиента обрушивают поток самой разнообразной и расплывчатой информации в надежде случайно хотя бы один раз попасть в цель. Подобное высказывание может звучать приблизительно так: “Я вижу человека, умершего от болезни сердца; может быть, отца или опекуна… деда, дядю, двоюродного или родного брата… я ясно вижу здесь сердечную боль”. Такой подход практически обречен на успех: простое перечисление родственников мужского пола почти гарантирует угадывание – главным образом потому, что не менее половины мужчин в западном мире умирает от сердечных заболеваний.

Здесь кроется главная трудность этой проблемы: в подавляющем большинстве случаев экстрасенсы опираются на свои удачи, распевающие сладкими, как у сирен, голосами, и выбирают самые спелые вишенки, привлекая внимание клиентов именно к ним. Но все это иллюзия – какими бы впечатляющими ни казались результаты, они воплощают ошибку типа non sequitur, которой экстрасенс пользуется для убеждения клиента в своих паранормальных способностях. Точно так же и чужие свидетельства и отзывы могут заставить нас поверить в нечто совершенно невозможное, но надо помнить, что мы отказываемся от дара мышления, когда позволяем манипулировать собой с помощью такой бессодержательной тактики. Если мы хотим наилучшим образом оценить эффективность лекарства или какой-либо образ действий, то нам не следует целиком и полностью полагаться на чьи-то благоприятные отзывы.

В предыдущих главах мы рассмотрели некоторые из наиболее часто встречающихся ошибок, связанных с логической структурой аргумента. Естественно, существуют и более скрытые и изощренные формы искажения аргументов, но рассмотренные выше встречаются чаще всего. Здесь мы сосредоточились на аргументах, являющихся несостоятельными вследствие нарушения их внутренней логической структуры. Если выражаться более формальным языком, то мы сосредоточились на валидности линии рассуждений. Однако для того чтобы аргумент был состоятельным, он требует не только стройной синтаксической конструкции, но и чего-то большего. В математической логике аргумент может быть признан корректным только в том случае, если структура валидна, а посылки верны.

Следует учитывать, что к сомнительным выводам приводят не одни лишь логические ошибки: как мы уже видели на примере путешествующего через время греческого философа (он же робот-убийца), структура аргумента может быть логически безупречной, но если неверны посылки, то спорным оказывается и заключение. Такие ошибки называют неформальными ошибками. Поскольку же посылки могут быть – и бывают – двусмысленными, их можно использовать в качестве троянского коня для вывода сколь угодно сомнительных умозаключений. Коварство неформальных ошибок велико, и они распространены столь широко, что жизненно важно уметь распознавать их разрушительное влияние. Соответственно, этому вопросу будут посвящены несколько следующих глав.

Но прежде чем двигаться дальше, мы разберемся с важнейшей леммой (логической подпоркой), которую никак нельзя пропустить: один тот факт, что аргумент содержит логическую ошибку, не означает, что вывод неверен. Какая ирония! Ведь объявление вывода некорректным на основании логической несостоятельности аргумента само по себе является ошибкой из разряда non sequitur! Действительно, нет ничего удивительного в том, чтобы сделать правильный вывод на основании ошибочных рассуждений, а логически необоснованное предположение не всегда ведет к некорректным утверждениям. Такая ошибка называется argumentum ad logicam (аргумент к логике – утверждение, что верный вывод невозможно получить неверным доказательством, то есть “ошибка ошибки”). Можно привести вот какой несколько причудливый пример: вообразите, будто ваш друг верит в то, что нельзя совать руку в огонь, потому что однажды он так поступил и впоследствии потерял ключи от дома. Вы будете абсолютно правы, если с порога отметете этот аргумент как пример ошибки non sequitur, но не соглашаться с выводом будет недальновидно, так как совать руки в огонь – это не самый лучший образ действий, если, конечно, руки у вас не огнеупорны.

Это обстоятельство, о котором надо всегда помнить: бывает очень легко развенчать некорректный аргумент, но требуется куда больше проницательности для того, чтобы оценить само утверждение, невзирая на шквал критики. Другими словами, корректные выводы могут быть упакованы в несостоятельные рассуждения. Это становится особенно наглядным и ясным, если мы познакомимся с тем, как риторика может вводить нас в заблуждение. Для того чтобы разобраться в этом вопросе, нам придется омочить ноги в океане неформальных ошибок и исследовать коварные способы манипуляции этими ошибками нашего мышления.