Текст книги "Дыхание снега и пепла"

Часть 3
Всему свое время[40]40
  Екклезиаст 3:1. «Всему свое время, и есть время всякому делу под небом…»


[Закрыть]

Август 1773 года

– Ты сама себе улыбаешься, – прошептал Джейми мне на ухо. – Тебе было хорошо?

Я повернула голову и открыла глаза, обнаружив его губы прямо перед собой, – он тоже улыбался.

– Хорошо, – повторила я задумчиво, проводя кончиком пальца по краю его полной нижней губы. – Ты изображаешь скромность или используешь классическую уловку и пытаешься вытянуть из меня комплименты, преуменьшая свои достоинства?

Улыбка стала шире, а его зубы на секунду игриво сомкнулись на моем любопытствующем пальце.

– О, ну конечно, скромность, – сказал он. – Если бы я вытягивал из тебя комплименты, то не стал бы сейчас делать это при помощи слов, так ведь?

Одна его рука нежно скользнула по моей спине в подтверждение сказанного.

– Ну, слова помогают, – отозвалась я.

– Правда?

– Да. Я только что пыталась определить, какое из твоих признаний считать более искренним: «я люблю тебя», «ты мне нравишься», «я тебя боготворю», «я хочу тебя».

– Я все это сказал? – спросил он немного ошарашенно.

– Да. А ты не слышал?

– Нет, – признал он. – Но я все это имел в виду. – Он накрыл рукой мою ягодицу и оценивающе взвесил ее. – И все еще имею, раз уж мы об этом заговорили.

– Что, даже последнее? – Я засмеялась и нежно потерлась лбом о грудь Джейми, ощущая его подбородок у себя на макушке.

– О, ох, – ответил он со вздохом, крепко прижимая меня к себе. – Скажу тебе так: плоть требует скромного обеда и немного отдыха перед тем, как я снова подумаю об этом, но дух мой всегда готов. Боже, у тебя самый привлекательный пухленький зад на свете. Одного взгляда на него достаточно, чтобы взять тебя снова без всяких любезностей. Тебе повезло, что ты замужем за дряхлым стариком, саксоночка, иначе сейчас ты бы уже стояла на коленях задницей кверху.

От него сладко пахло дорожной пылью, засохшим потом и крепким мускусом мужчины, который только что получил удовольствие.

– Приятно, когда по тебе скучают, – удовлетворенно сказала я в просвет под его рукой. – Я тоже скучала.

От моего дыхания ему стало щекотно, и кожа в этом месте задрожала, как у лошади, которую донимают мошки. Он поменял положение, подвинув меня, так что моя голова оказалась у него на плече, и довольно вздохнул.

– Что ж, я вижу, дом еще стоит.

И он стоял. День тянулся к закату, окна были открыты, и солнце, опускающееся за деревья, рисовало подвижные узоры на стенах и льняных простынях, мы будто плыли в облаке перешептывающихся призрачных листьев.

– Дом стоит, урожай ячменя почти целиком собран, и ничего не умерло, – сказала я, устраиваясь поудобнее, чтобы выдать отчет. Теперь, когда самое важное позади, Джейми захочет узнать, как жил Ридж в его отсутствие.

– Почти целиком? – спросил он, мгновенно выхватывая сомнительную формулировку. – Что случилось? Были дожди, да, но ячмень поспел за неделю до этого.

– Не дожди. Саранча. – Я поежилась от воспоминаний. Стрекочущее облако мерзких пучеглазых тварей явилось как раз в последнюю неделю жатвы. Я пошла в огород нарвать зелени и обнаружила, что вышеупомянутую зелень густо облепили их клиновидные тела с ловкими когтистыми лапками. Мои салаты и капуста были обглоданы до состояния кочерыжек, а ипомея лохмотьями висела на заборе.

– Я побежала за Лиззи и миссис Баг, и мы стали сгонять их метлами. Тогда они поднялись одним огромным облаком и направились через лес к полю за Грин-Спринг. Они обосновались в ячмене, на мили вокруг было слышно, как они жуют. Звук такой, как будто великан ходит по рисовому полю. – От отвращения плечи у меня покрылись мурашками, и Джейми рассеянно потер мою кожу своей большой теплой ладонью.

– Мхм. Значит, они ограничились одним полем, да?

– О да. – Я глубоко вдохнула, все еще чувствуя дым. – Мы подпалили его и сожгли их живьем.

Он слегка дернулся от удивления и посмотрел на меня сверху вниз.

– Что? Кто это придумал?

– Я, – ответила я не без гордости.

Глядя на это в ретроспективе, уже успокоившись, я поняла, что решение было разумным: под угрозой были другие поля – не только ячмень, но и поспевающая кукуруза, пшеница, картофель, сено, не говоря уже об огородах, от которых зависело большинство семей. Но в тот момент идея была продиктована слепой яростью, я мстила за свой разоренный сад. Я с удовольствием лично оторвала бы крылья каждой твари и станцевала бы на бренных останках, хотя жечь их было почти так же приятно.

Поле принадлежало Мурдо Линдсею, медлительному как на словах, так и на деле. Он даже не успел толком отреагировать на мое заявление о том, что я собираюсь поджечь ячмень, и все еще стоял на пороге своего дома, открыв рот от удивления, пока Брианна, Лиззи, Марсали, миссис Баг и я бегали вокруг поля с охапками хвороста, поджигали их от факелов и забрасывали горящие палки как можно дальше в море сухого спелого зерна.

Сухая трава занялась с треском, который быстро перерос в рев, когда огонь разгорелся. Испуганные жаром и дымом от дюжины костров, насекомые взлетели вверх подобно искрам, вспыхивая, когда огонь достигал их крыльев, и постепенно исчезли в поднявшейся стене из дыма и пепла.

– И конечно, именно этот момент выбрал Роджер, чтобы вернуться вместе с новыми арендаторами, – сказала я, сдерживая неуместный смех от воспоминания. – Бедняги. Уже темнело, они стояли там с детьми, со своими тюками и наблюдали все это: поле в огне и мы рядом с ним танцуем, босые, с задранными юбками, и вопим, как какие-нибудь гиббоны, все перемазанные сажей.

Джейми прикрыл глаза рукой, очевидно, представляя себе эту сцену. Его грудь мелко задрожала, и из-под ладони показалась широкая улыбка.

– О боже. Они, должно быть, подумали, что Роджер Мак привел их прямиком в ад. Или, самое меньшее, на ведьмин шабаш.

Виноватый смех пузырился у меня под ребрами и рвался наружу.

– Так они и решили. Ох, Джейми, ты бы видел их лица! – Я не смогла больше сдерживаться и зарылась лицом в его грудь. Некоторое время мы вместе тряслись от почти беззвучного смеха.

– Я попыталась продемонстрировать гостеприимство, – сказала я, слегка всхлипывая. – Мы накормили их ужином и всем нашли место для сна: разместили столько, сколько вошло, в большом доме, остальные распределились между хижиной Брианны, амбаром и конюшней. Ночью, уже довольно поздно, я спустилась вниз – не могла уснуть из-за перевозбуждения – и обнаружила дюжину человек в кухне за молитвой.

Они стояли в кругу возле очага, держась за руки и смиренно склонив головы. При моем появлении все как один подняли худые изможденные лица. Они таращились на меня в полной тишине, и одна женщина, отпустив руку стоявшего рядом мужчины, спрятала ладонь под передником. В другое время и в другом месте я бы подумала, что она хочет вытащить оттуда оружие, – быть может, она и хотела, но я была почти уверена, что под изношенной тканью она сложила из пальцев рога.

Я уже знала, что лишь немногие из них говорят по-английски. Я спросила на ломаном гэльском, нужно ли им что-нибудь. Они уставились на меня, будто у меня было две головы, и через мгновение один мужчина, сморщенное создание с тонкими губами, едва заметно качнул головой.

– Они вернулись к молитве, предоставив мне красться обратно в постель.

– Ты спустилась в одной сорочке?

– Ну… Да. Я не предполагала, что кто-то будет бодрствовать в такой час.

– Хм. – Он коснулся пальцами моей груди, и я сразу догадалась, о чем он думает. Моя летняя ночнушка представляла собой тонкую, выношенную льняную рубашку. И да… наверное, черт побери, через нее можно было кое-что разглядеть при свете, но кухня освещалась только красноватым свечением от затухающих углей в очаге.

– И надо полагать, на тебе не было причитающегося ночного чепца, саксоночка? – спросил Джейми, задумчиво пропуская мои волосы сквозь пальцы. Я распустила их, перед тем как мы оказались в постели, и они радостно змеились во все стороны а‑ля Медуза.

– Конечно, нет. Но я их заплела, – попыталась я оправдаться. – Вполне прилично!

– О, вполне, – согласился Джейми, улыбнувшись, и запустил пальцы глубже в буйные кудри, чтобы приподнять мою голову и поцеловать. Его губы потрескались от солнца и ветра, но оставались мягкими. Он не брился с того самого дня, как мы расстались, и у него отросла короткая кудрявая борода, приятная на ощупь.

– Ну что ж. Теперь, я полагаю, они уже освоились? Новые поселенцы? – Он коснулся губами моей щеки и нежно прикусил мочку уха. Я резко вдохнула.

– Ах. Хмм. Да. Арч Баг забрал их утром и разместил по всему Риджу с другими семьями, они уже начали… – На секунду я потеряла нить собственных рассуждений, и мои пальцы рефлекторно сжались на его груди.

– Ты, конечно, сказала Мурдо, что я с ним все улажу насчет ячменя?

– Да, конечно. – Я быстро вернула себе контроль, вспомнив о Мурдо, и засмеялась. – Он просто таращился на меня, а потом растерянно кивнул и сказал: «О, конечно, как будет угодно Самому». Я не уверена, что он вообще тогда понимал, зачем я подожгла поле. Возможно, он подумал, что мне внезапно пришла в голову блажь спалить его ячмень.

Джейми тоже засмеялся, продолжая покусывать мою мочку. Я почувствовала, что снова теряю фокус.

– Ммм, – сказала я прерывающимся голосом, ощущая, как рыжая борода щекочет мне шею, и чувствуя теплую твердую плоть у себя под рукой. – Индейцы. Как все прошло с чероки?

– Хорошо.

Неожиданно он задвигался и оказался надо мой. Он был очень большим и теплым и пах желанием – страстным, животным. Тени от листьев бежали по его лицу и плечам, покрывали кровать и белую кожу моих широко раскинутых бедер.

– Как ты мне нравишься, саксоночка, – зашептал он мне на ухо. – Так и представляю тебя там, полуголую, в твоей рубашке, с волосами, рассыпавшимися по груди… Я люблю тебя, я бого…

– Что там было насчет ужина и отдыха?

Его руки проложили себя путь под моей спиной и накрыли ягодицы. Он крепко их сжал, и я почувствовала его жаркое дыхание у себя на шее.

– Мне нужно…

– Но…

– Сейчас, саксоночка.

Он резко сел на колени передо мной. На губах у него играла легкая улыбка, но голубые глаза смотрели настойчиво, повелительно. Одной рукой он сжал свои отяжелевшие яички, одновременно неторопливо и с удовольствием двигая большим пальцем по стоящему члену.

– На колени, a nighean[42]42
  Девчушка (гэльск.).


[Закрыть], – сказал он спокойно. – Сейчас же.

От Джейми Фрэзера, эсквайра, Фрэзер-РиджЛорду Джону Грею, плантация Маунт Джосайя14 августа 1773 г.

Милорд,

Пишу вам, чтобы уведомить о своей новой должности: властью Южного департамента под началом Джона Стюарта я назначен индейским агентом Короны.

Когда я удостоился чести получить такое предложение, я поначалу был настроен весьма скептически. Однако мои взгляды стали более однозначными после визита мистера Ричарда Брауна с братом, дальних соседей. Полагаю, мистер Хиггинс уже обрисовал вам в общих чертах наше краткое знакомство с их так называемым комитетом безопасности, чьей первейшей задачей стал его арест.

Сталкивались ли вы с подобными органами в Вирджинии? Я искренне надеюсь, что у вас ситуация спокойней, чем у нас или в Бостоне, где, по словам мистера Хиггинса, тоже есть комитеты.

Я искренне считаю, что любой разумный человек должен отвергать саму их идею. Они называют своей целью защиту мирных жителей от бандитов и должны арестовывать преступников в тех местах, где нет шерифа или констебля. Однако деятельность комитетов не подчинена никакому регламенту, а потому ими движет только личный интерес. Ничто не препятствует превращению нерегулярной милиции в бóльшую угрозу для населения, чем те опасности, от которых она пытается его защищать.

Проблема, однако, действительно существует – особенно здесь, в нашей глуши. Ближайший суд находится – если все еще находится – в трех днях езды. А из-за постоянных беспорядков, последовавших за регуляцией, дела пошли еще хуже. Губернатор и его совет постоянно конфликтуют с ассамблеей[43]43
  Уравление провинциальными колониями до революции было организовано по принципу парламента, где верхняя, назначаемая, палата представляла собой совет при губернаторе, а нижняя, выборная, – ассамблею представителей колонистов.


[Закрыть], в результате окружной суд прекратил свое существование. Судей больше не назначают, в округе Сарри нет шерифа, а последний, кто занимал этот пост, подал в отставку, поскольку ему грозили поджогом.

Шерифы округов Ориндж и Роуэн все еще могут похвастать должностями, но всем известно, что они взяточники и играют в интересах тех людей, которые им платят.

В последнее время мы стали получать новости о поджогах, нападениях и прочих подобных происшествиях, участившихся после недавней войны регуляторов. Губернатор Трион официально помиловал некоторых участников конфликта, но ничего не предпринял, чтобы предотвратить самосуд на местах. Его преемник, впрочем, справляется с подобными вещами еще хуже. Конфликты же такого рода продолжают возникать и здесь, в провинциях, далеко от его дворца в Нью-Берне, что позволяет ему закрывать на них глаза (справедливости ради, стоит сказать, что у него наверняка и в столице проблем хватает).

Как бы там ни было, хотя поселенцы привыкли к опасностям, которые может таить дикая природа, вероятность таких случайных нападений – а также угроза восстания со стороны индейцев, когда они так близко к линии соглашения – их очень беспокоит, и потому они заранее расположены к любому объединению, которое сможет гарантировать им безопасность. Именно поэтому они с восторгом приветствуют мстителей из комитетов, особенно поначалу.

Я посвящаю вас во все эти детали, чтобы разъяснить свои сомнения по поводу своего назначения. Мой друг майор Макдональд, служивший в 32‑м кавалерийском полку, сообщил мне, что, если я все же откажусь стать индейским агентом, он обратится к мистеру Ричарду Брауну. Браун давно и много торгует с чероки, хорошо знаком с ними, они, вероятно, ему доверяют и, следовательно, скорее всего, примут его в таком качестве.

Однако мое знакомство с мистером Брауном и его братом заставило меня посмотреть на такую перспективу с тревогой. С этой должностью приходит большое влияние, и в нашем неспокойном краю значимость этого человека за краткое время может так вырасти, что никто не сможет ему противостоять, о чем бы ни шла речь. А это, на мой взгляд, весьма опасно.

Как проницательно заметил мой зять, власть портит людей: по мере того как она растет, человеческого в них остается все меньше. А у меня есть подозрение, что последнего у братьев Браун и так негусто. Возможно, слишком заносчиво с моей стороны полагать, будто я более высокоморальный субъект. Я видел, что власть делает с людьми, как она разъедает их душу, я ощущал ее бремя и на себе. Думаю, вы поймете, о чем я говорю, вам слишком часто приходилось нести это бремя самому. Однако если выбор стоит между мной и Ричардом Брауном, то я доверюсь пословице и из двух зол выберу меньшее.

Меня также беспокоит мысль о долгих отлучках, которых потребуют от меня новые обязанности. И все же я не могу в здравом уме довериться Браунам, комитет под их управлением сулит неприятности и даже угрозы людям в моих владениях.

Я мог бы, конечно, создать собственный комитет, думаю, вы бы поддержали мою инициативу, но не стану. Помимо дополнительных расходов и разных неудобств, связанных с таким решением, появление нового комитета будет значить открытую войну с Браунами. В ситуации же, когда я должен часто покидать Ридж, это поставит под удар мою семью. Однако я надеюсь, что новое назначение расширит мое собственное влияние и, возможно, как-то ограничит амбиции Браунов.

Приняв решение занять предложенную должность, я тут же отправил письмо Макдональду и описал свой первый визит к чероки в качестве индейского агента. Меня приняли очень тепло, и я надеюсь, что отношения с деревнями такими и останутся. Я снова отправлюсь к индейцам осенью. Если есть что-то, в чем мои новые обязанности могут вам помочь, то без стеснения пишите мне об этом и будьте уверены, что я приложу все усилия, чтобы уладить любые ваши дела.

Перейду к нашим местным новостям. Население Риджа выросло почти вдвое в результате появления новых поселенцев из Шотландии. Хоть их прибытие было ожидаемым и желанным, оно все же вызвало немалый переполох: оказалось, что новые жители Риджа раньше жили на побережье и промышляли рыболовством. Для них местные горы полны опасностей и тайн – пока в этом качестве выступают свиньи и плуги.

Что касается свиней, то я не уверен, что здесь не разделяю их взглядов. Белая свиноматка недавно решила поселиться под основанием нашего дома и устраивает там такие оргии, что каждый ужин сопровождается дьявольским визгом, как будто у нас под полом идет расправа над душами грешников. Причем, судя по всему, демоны медленно отрывают от них части и тут же их пожирают.

Раз уж я начал говорить про всякие адские дела, я должен заметить, что наши новые соседи, увы, ярые последователи Ковенанта, для которых папист вроде меня по определению снабжен рогами и хвостом. Вы наверняка помните Томаса Кристи из Ардсмуира. Так вот, по сравнению с этими чопорными господами мистер Кристи предстает воплощением милосердия и терпимости.

Я никогда не думал, что буду благодарить провидение за то, что мой зять пресвитерианин. Теперь же я вижу, что пути Господни воистину неисповедимы для нас, смертных. Хотя в их глазах даже Роджер Маккензи прискорбно низко павший распутник, новые поселенцы, по крайней мере, могут говорить с ним без использования знаков и жестов для отпугивания дьявола, которые они постоянно практикуют в разговорах со мной.

Что касается их отношения к моей жене, то можно подумать, будто она колдунья из Аэндора[44]44
  Аэндорская волшебница – персонаж Ветхого Завета, колдунья из Аэндора, вызвавшая по просьбе царя Саула накануне решающей битвы дух покойного пророка Самуила для предсказания судьбы.


[Закрыть], а то и вовсе Вавилонская блудница. Все потому. что они воспринимают ее медицинскую практику как ворожбу. К тому же не так давно они стали очевидцами визита к ней чероки, довольно нарядно разодетых по случаю. Индейцы пришли выменивать товары вроде змеиных клыков и медвежьих желчных пузырей.

Моя жена просит передать свои благодарности за ваши комплименты по части улучшившегося здоровья мистера Хиггинса, а кроме того, за ваше предложение достать для нее лекарства у вашего друга из Филадельфии. Она просит меня приложить к письму список. Глядя на него, я подозреваю, что, если вы удовлетворите ее просьбу, это как минимум не развеет подозрения рыбаков. Однако прошу вас, не тревожьтесь на этот счет, поскольку ничто, кроме времени и привычки, не уменьшит их страха перед ней.

Моя дочь также велит выразить вам благодарность за фосфор, что вы подарили. Не уверен, что разделяю ее радость, поскольку ее эксперименты с этой субстанцией приводят к опасным возгораниям. К счастью, никто из новоприбывших не наблюдал за этими экспериментами, иначе у них не осталось бы сомнений в том, что вся моя семья водит близкое знакомство с сатаной.

О более радостных вещах: я спешу поздравить вас с последней партией вина, оно действительно пригодно для употребления. В ответ отправляю вам кувшин лучшего сидра миссис Баг и бутылку трехлетнего виски, выдержанного в бочке, которое, тешу себя надеждой, вы найдете более мягким, чем предыдущий.

Ваш покорный слуга,

Джеймс Фрэзер

P. S. Мне сообщили, что джентльмен, который, по описанию, напоминает некоего Стивена Боннета, был замечен в Кросс-Крике в прошлом месяце. Если это действительно тот самый джентльмен, то неизвестно, что за дела привели его туда, и, похоже, он исчез без следа. Муж моей тетки, Дункан Иннес, порасспрашивал людей в окрестностях, но пишет мне, что поиски оказались бесплодными. Если вы услышите что-нибудь о вышеозначенном джентльмене, молю вас тотчас же сообщить мне об этом.

Из сонника

Прошлой ночью мне снилась бегущая вода. Обычно это значит, что я слишком много выпила перед сном, но в этот раз все было иначе. Вода бежала из-под крана в раковину у нас дома. Я помогала маме мыть посуду; она поливала тарелки горячей водой, а потом передавала мне, чтобы я их вытирала. Я чувствовала горячий фарфор под полотенцем и ощущала, как пар оседает на лице.

Мамины волосы вились сильнее обычного из-за влажности, а по краям тарелок бежал узор из крупных розовых роз, это был дорогой свадебный фарфор. Мама не позволяла мыть их, пока мне не исполнилось десять, потому что боялась, что я могу их уронить. Когда наконец мне это позволили, я была так горда собой!

Я по-прежнему с точностью до малейшей детали вижу шкаф для посуды в гостиной: подставку для торта, вручную расписанную маминым прадедом (она говорила, он был художником и выиграл с этой подставкой какой-то конкурс сто лет назад), дюжину хрустальных фужеров, доставшихся папе от его матери, вместе с оливковым блюдом из граненого стекла и чашкой с блюдцем, расписанных фиалками и украшенных позолотой по краям.

Я стояла прямо перед ним, складывая туда фарфоровый сервиз, хотя на самом деле мы хранили его не там, а на полках над плитой. Вода лилась из раковины в кухне, текла по полу, собиралась вокруг моих ног. Потом она начала подниматься, и я шлепала взад и вперед по кухне, разбрызгивая ее ногами, а она сверкала, как оливковое блюдо из граненого стекла. Воды становилось все больше и больше, но никого это не беспокоило, меня тоже.

Вода была теплой, даже горячей, я видела, как от нее поднимается пар.

Вот и весь сон. Когда я встала этим утром, вода в тазу была такой холодной, что мне пришлось подогреть ее на огне в кастрюле, прежде чем мыть Джемми. Все то время, пока я грела ее, я вспоминала свой сон, галлоны и галлоны бегущей горячей воды.

Странно, но сны о том времени кажутся такими детальными, живыми, более живыми, чем те, что снятся мне о настоящем. Почему я вижу вещи, которых не существует нигде, кроме моей головы?

Я размышляю об этих снах и спрашиваю себя о том, как много изобретений было придумано людьми вроде меня – вроде нас? Сколько изобретений на самом деле лишь воспоминания о вещах, которые мы когда-то знали? И, главное, сколько таких, как мы?

– На самом деле это не так уж сложно – соорудить водопровод с горячей водой. Теоретически.

– Нет? Думаю, нет. – Роджер слушал вполуха, сосредоточившись на том предмете, который обретал форму у него под ножом.

– Я хочу сказать, над этим придется долго и мучительно работать. Но идея сама по себе проста. Нужно рыть канавы или делать желоба. В нашем случае желоба, пожалуй, подойдут лучше.

– Правда? – Он дошел до сложного участка и задержал дыхание, отсекая крохотные, тонкие стружки, по одной зараз.

– Нет металла, – терпеливо сказала Брианна. – Если бы он был, можно было бы сделать трубы. Но готова поспорить, что во всей Северной Каролине не найдется достаточно металла, чтобы проложить трубопровод от ручья до большого дома. Не говоря уже о бойлере! Даже если бы был, это стоило бы целое состояние.

– Ммм. – Поняв, что это, вероятнее всего, не самая адекватная реакция, Роджер спешно добавил: – Но у нас есть немного металла. Перегонный куб Джейми, например?

Его жена фыркнула.

– Ну да. Я спрашивала, где он его достал. Он сказал, что сыграл по-крупному в мушку[45]45
  Карточная игра.


[Закрыть] с капитаном корабля в Чарльстоне и победил. Думаешь, мне стоит проехать четыреста миль, чтобы поставить мой серебряный браслет против пары сотен футов листовой меди?

Еще одно движение… два… малюсенькая царапина кончиком ножа… вот оно. Небольшой круг отделился от заготовки. Он покатился!

– Эм… Конечно, – отозвался он, запоздало осознавая, что жена задала ему вопрос. – Почему бы нет?

Брианна прыснула.

– Ты ни слова не слышал из того, что я сказала, да?

– О, разумеется, слышал, – запротестовал он. – Ты сказала «канава». И еще «вода». Это я точно запомнил.

Она фыркнула еще раз, на этот раз добродушней.

– Ну, в любом случае делать это придется тебе.

– Делать что? – Он нащупал колесико большим пальцем и толкнул его вперед.

– Делать ставки. Мне никто не даст играть в азартные игры.

– И слава богу, – ответил он по привычке.

– Господь благослови твое маленькое пресвитерианское сердечко, – сказала она терпеливо, качая головой. – Ты не игрок, Роджер, да?

– О, а ты, надо полагать, он и есть. – Он сказал это шутливо, но где-то в глубине души ощутил себя уязвленным ее ремаркой.

Бри едва улыбнулась в ответ, подняв уголок широкого рта так, будто оставила при себе большую часть какой-то опасной затеи. Он ощутил легкую тревогу. Да, она была игроком, хотя пока что… Роджер бросил невольный взгляд на обугленное пятно в середине стола.

– Это была случайность, – защищаясь, заметила она.

– О, ох. По крайней мере, брови отросли.

– Хм. Я почти сделала это. Еще одна партия…

– Ты так говорила и в прошлый раз. – Он знал, что ступает на опасную территорию, но остановиться уже не мог.

Она медленно, глубоко вздохнула и поглядела на него, сузив глаза, как будто целилась перед тем, как стрелять из тяжелой артиллерии. Однако затем как будто передумала, ее черты разгладились, и она протянула руку к предмету, который он держал.

– Что это ты смастерил?

– Да так, безделушку для Джема. – Роджер позволил ей забрать игрушку, ощутив прилив заслуженной гордости. – Все колесики вертятся.

– Мне, папа? – Джейми катался по полу вместе с Адсо, который был терпим к маленьким детям. Услышав свое имя, мальчик тут же оставил кота – который, не тратя понапрасну время, сиганул в окно – и подбежал к родителям, чтобы посмотреть на новую игрушку.

– О, погляди-ка! – Брианна прокатила маленькую машинку по ладони и приподняла ее, позволив всем четырем колесам свободно крутиться. Джем жадно схватил ее и потянул за колеса.

– Осторожней, осторожней! Ты их оторвешь. Вот, смотри. – Склонившись, Роджер взял машинку и прокатил ее по камням очага. – Видишь? Врум-врум!

– Брум, – отозвался Джемми. – Дай, папа, дай!

Роджер, улыбаясь, отдал игрушку сыну.

– Брум! Брум-брум! – Мальчик увлеченно катал машинку, затем, отпустив ее, стал, приоткрыв рот, наблюдать, как она, доехав сама по себе до края очага, врезалась в него и перевернулась. Пища от восторга, он бросился за новой игрушкой.

Все еще улыбаясь, Роджер поднял глаза на Брианну, глядящую за Джемом, на лице у нее застыло странное выражение. Она ощутила взгляд мужа и посмотрела на него.

– Врум? – спросила она тихо, и он почувствовал толчок где-то внутри, будто кто-то ударил его в живот.

– Папа, что это, что это? – Джемми снова схватил машинку и подбежал к нему, хватаясь за рубашку.

– Это… это… – начал он растерянно. На деле это была грубая копия «моррис майнора», но даже слово «машина», не говоря уж об «автомобиле», здесь не имело никакого смысла. До изобретения двигателя внутреннего сгорания с его ностальгическим урчанием оставалась еще по меньшей мере сотня лет.

– Думаю, это врум, милый, – сказала Брианна, и в ее голосе звучало сочувствие. Роджер ощутил теплый груз ее руки у себя на затылке.

– Э… Да, так и есть, – сказал он и прочистил сжавшееся горло. – Это врум.

– Брум, – счастливо повторил Джемми и встал на колени, чтобы снова прокатить машинку по камням очага. – Брум-брум.

Пар. Источником энергии будет пар или ветер. Ветряная мельница будет работать как помпа, чтобы закачивать воду в систему, но если мне нужна горячая вода, все равно получится пар, – почему бы его не использовать?

Проблема в герметичности: дерево горит и протекает, глина не выдержит давления. Мне нужен металл, других вариантов нет. Интересно, что сделает миссис Баг, если я использую ее котел для стирки? Ну, вообще-то я знаю, что она сделает, и взрыв пара с этим не сравнится. Нужно придумать что-то другое.