Текст книги "Стрекоза в янтаре"

Один из моряков, расслышав эти слова, уставился на меня, разинув рот, но я лишь улыбнулась и прошла мимо.

Толпа теперь стояла неподвижно, и пройти сквозь нее не составило труда. Матросы лишь хмурились и провожали меня удивленными взглядами. Складом давно не пользовались, в огромном помещении было пусто – ни бочек, ни мешков, но запахи некогда хранившихся здесь товаров, пиленого дерева, копченого мяса и рыбы еще остались и четко превалировали над всеми остальными.

Больного свалили на землю прямо у двери, на кучу упаковочной соломы. Выполнившие свою миссию моряки торопливо двинулись мимо меня к выходу.

Я осторожно приблизилась и остановилась в нескольких футах от больного. Лицо его раскраснелось от лихорадки, кожа приобрела странный темный оттенок и была густо усыпана нарывами. Он стонал, голова металась из стороны в сторону, пересохший рот искажен гримасой.

– Добудьте мне воды, – сказала я одному из матросов, оказавшемуся поблизости.

Матрос, плотный и мускулистый коротышка с торчавшей в разные стороны хвостиками бородой, уставился на меня с таким изумлением, словно заговорила рыба.

Отвернувшись от него, я опустилась на колени возле больного и расстегнула грязную рубашку. Пахло от него просто чудовищно – видимо, из боязни заразиться товарищи вообще не приближались к нему, и несчастный ходил под себя. Руки относительно чистые, но грудь и живот густо покрывали нарывы, а кожа на ощупь была горячей.

Пока я осматривала его, в склад вошел Джейми, а следом за ним – Джаред. Их сопровождал маленький человечек с грушеобразной фигурой, в изукрашенном золотым шитьем мундире, а также еще двое мужчин: один из них, судя по платью, был знатного происхождения, а возможно, богатый буржуа, второй – высокий тощий тип с обветренным лицом. По всей видимости, это был капитан зараженного оспой судна, если я, разумеется, не ошиблась в диагнозе.

Похоже, то действительно была оспа. Я перевидала немало больных оспой в отдаленных от цивилизации уголках мира, куда в юности возил меня мой дядя, мистер Лэмберт Бошан, известный археолог.

Этот парень не мочился кровью, как иногда бывает, когда болезнь разрушает почки, но все остальные симптомы были классическими.

– Боюсь, это оспа, – сказала я.

Капитан «Патагонии», сердито вскрикнув что-то, шагнул ко мне – лицо искажено гневом, руки сжаты в кулаки, того и гляди ударит.

– Нет! – воскликнул он. – Глупая женщина! Ты что, хочешь меня разорить?

Последние его слова захлебнулись в сдавленном вскрике – это Джейми схватил его за горло. Другой рукой он сгреб рубашку на груди капитана, отчего тот привстал на цыпочки.

– Советую вам обращаться к моей жене с должным почтением, месье, – довольно мирным тоном произнес Джейми.

Капитан, лицо которого побагровело, мог лишь коротко кивнуть в ответ, и Джейми отпустил его. Моряк отступил и, с трудом переводя дух и потирая горло, спрятался за спинами других.

Кругленький низенький чиновник опасливо склонился над больным, придерживая у носа большой серебряный шарик на цепочке, содержащий ароматические вещества, – старинное средство от заразы. Толпа вновь отхлынула от дверей: в помещение внесли еще одни парусиновые носилки.

Больной, лежавший доселе почти неподвижно, вдруг резко сел, до смерти перепугав склонившегося над ним чиновника. Обвел диким взором стены склада, глаза его закатились, и он безжизненно рухнул на солому, словно человек, которому отрубили голову. Голова была на месте, но исход тот же.

– Он умер, – сказала я, что было и без того понятно.

Чиновник, не расстававшийся со своим шариком, обрел присутствие духа и снова шагнул вперед. Внимательно осмотрел тело, выпрямился и объявил:

– Оспа. Дама права. Извините, господин граф, но вам, как и прочим, хорошо известны законы.

Человек, к которому он обращался, нетерпеливо вздохнул. Хмурясь, взглянул на меня, потом перевел взгляд на чиновника.

– Уверен, все можно устроить наилучшим образом, месье Памплемюс. Позвольте вас на пару слов.

Он сделал жест в сторону маленькой будки для начальника склада, довольно странного на вид сооружения внутри большого помещения. Принадлежавший, судя по платью и титулу, к высшей парижской знати, граф был элегантным стройным мужчиной с густыми бровями и тонкими губами. Все его манеры говорили о том, что человек этот привык повелевать.

Однако маленький чиновник отстранился, выставив вперед, словно для защиты, пухлые ручки.

– Нет, господин граф, – сказал он. – Очень сожалею, но это невозможно. Никак нельзя. Слишком много людей уже знают об этом. Новость наверняка разлетелась по всем докам.

Он беспомощно оглянулся на Джейми и Джареда, махнул ручкой в сторону входа, где в дверях, на фоне клонившегося к закату солнца вырисовывались силуэты молчаливо наблюдавших за происходящим зевак.

– Нет, – повторил он, и в упитанной его фигуре читалась теперь решимость. – Прошу прощения, месье, мадам… – добавил он, словно только что заметил меня. – Очень сожалею, но мне следует идти отдать соответствующие распоряжения об уничтожении корабля.

Капитан, испустив невнятное проклятие, схватил его за рукав, но чиновник вырвался и торопливо направился к выходу.

Напряжение после его ухода не спало. Граф и капитан злобно глядели на меня, Джейми грозно косился в их сторону, а мертвец, лежавший на полу, уставился в потолок невидящим взором.

Граф шагнул ко мне, глаза его сверкали.

– Вы хоть понимаете, что натворили? – рявкнул он. – Предупреждаю, мадам, вы еще мне за это заплатите!

Джейми двинулся было к графу, но его опередил Джаред. Крепко ухватив Джейми за рукав, он одновременно подтолкнул меня к двери и пробормотал что-то неразборчивое капитану, который в ответ лишь мрачно покачал головой.

– Вот педераст несчастный! Тьфу! – воскликнул Джаред на улице, удрученно качая головой.

На причале было прохладно, дул сильный ветер, раскачивая стоявшие на якоре корабли, но Джаред отер пот с лица огромным красным носовым платком, выдернутым из кармана пальто.

– Идемте, ребятки, найдем таверну. Мне просто необходимо выпить.

Благополучно добравшись до одной из портовых таверн, Джаред поднялся на второй этаж, подошел к столу, где стоял кувшин вина, плюхнулся на стул и, тяжело отдуваясь, начал обмахиваться платком.

– Боже, ну и везуха!

Он плеснул вина в глиняную чашку, сполоснул ее, выплеснул, налил снова. Перехватив мой удивленный взгляд, усмехнулся и протянул мне кувшин.

– Тут вино, девочка, – объяснил он, – жидкость, которую мы пьем, чтобы смыть грязь и пыль. Быстро глотай, прежде чем распробуешь, а уж оно свою работу сделает.

И, последовав собственному совету, поспешно осушил чашку и снова потянулся за кувшином. Я начинала понимать, что произошло с Джейми накануне.

– Так удача или нет? – с любопытством спросила я Джареда.

Я ожидала ответа «нет», но радостно-приподнятое состояние духа, в котором пребывал маленький торговец, нельзя было объяснить лишь воздействием красного вина, кстати, сильно напоминавшего по вкусу кислоту для автомобильного аккумулятора. Я отставила чашку в надежде, что оно еще не успело окончательно разрушить зубную эмаль.

– Для меня удача, для Сен-Жермена – нет, – лаконично ответил он, поднялся со стула и выглянул в окно. – Прекрасно, – заметил он после паузы. – К вечеру они выгрузят вино с корабля целым и невредимым.

Джейми, откинувшись на спинку стула, наблюдал за кузеном с легкой улыбкой на губах.

– Правильно ли я понял, кузен, что на корабле графа Сен-Жермена тоже было вино?

В ответ Джаред расплылся в улыбке, обнажив в нижней челюсти два золотых зуба, что делало его еще больше похожим на пирата.

– Самый выдержанный, самый лучший портвейн из Пиньяо, – радостно подтвердил он. – Стоил ему целое состояние. Здесь половина урожая с виноградников в Новале, в этом году больше уже не будет.

– А вторая половина, как я понимаю, разгружается на склад нашего родственника? – Теперь я догадалась об истинной причине его восторга.

– Правильно, девочка, умница моя! Правильно!

Джаред испустил сдавленный смешок.

– А знаешь ли ты, по какой теперь цене оно пойдет в Париже? – спросил он, подавшись вперед, и со стуком поставил чашку на стол. – Учитывая, что поставки ограничены и я в некотором роде монополист? Господи, да я одним махом получил годовой доход!

Я встала и тоже выглянула из окна. Вода сильно поднялась; из-за ограждения на верхней палубе «Арианны» осторожно, бутылку за бутылкой, вынимали вино и перегружали на тележки, в которых оно должно было начать свое путешествие на склад.

– Что ж, подобное состояние дел вполне можно назвать удачей, – несколько неуверенно заметила я. – Так вы говорите, вторая половина урожая поступила оттуда же, откуда и груз Сен-Жермена?

– Ну да. – Джаред стал рядом со мной, наблюдая за процессией грузчиков внизу. – В Новале производится лучший в Испании и Португалии портвейн. Я бы с удовольствием закупил всю партию, да денег не хватило. А что?

– Да то, что, если эти два корабля пришли из одного места, есть шанс, что кто-то из вашей команды тоже подхватил оспу, – сказала я.

При мысли об этом краска отхлынула у Джареда от лица, и он снова потянулся к кувшину, взбодриться.

– Господи, что за идея!.. – пробормотал он и опустил чашку на стол. – Хотя уверен, у нас все в порядке! – добавил он, словно успокаивая сам себя. – Половину портвейна уже выгрузили. Все же, пожалуй, стоит переговорить с капитаном…

Он нахмурился.

– Заставлю его рассчитаться с матросами, как только разгрузка будет закончена. И если кто-то из них выглядит скверно, пусть берет свои денежки и проваливает на все четыре стороны!

С этими словами он развернулся и бросился вон из комнаты. У двери задержался, чтобы сказать нам:

– А вы пока закажите ужин! – и сбежал вниз по лестнице, топая, словно целое стадо слонов.

Я взглянула на Джейми – он сидел, растерянно уставившись в чашку с вином.

– Он не смеет это делать! – воскликнула я. – Если на борту оспа, один человек, отпущенный с корабля, может заразить весь город!

Джейми медленно кивнул.

– Тогда остается лишь уповать на то, что у них никто не заболел, – тихо заметил он.

Я неуверенно направилась к двери.

– Но… разве мы не должны что-то предпринять? Я могу пойти и осмотреть его людей. Потом надо объяснить, как поступить с телами тех, умерших на складе.

– Англичаночка…

Низкий голос звучал мягко, но в нем отчетливо угадывалось предостережение.

– Что?

Я обернулась и увидела, как он, подавшись вперед, изучающе смотрит на меня. Так он смотрел и молчал, наверное, с минуту, прежде чем заговорить.

– Как ты считаешь, англичаночка, задача, которую мы себе поставили, важна или нет?

Рука моя соскользнула с дверной ручки.

– Остановить Стюартов? Не дать им поднять восстание в Шотландии? Да, конечно. Но почему ты спрашиваешь?

Он нетерпеливо кивнул, словно учитель, втолковывающий что-то непонятливому ученику.

– Вот именно. А потому, раз ты так считаешь, садись, пей вино и жди, пока не вернется Джаред. А если не послушаешься…

Он сделал паузу и с силой выдохнул воздух, отчего надо лбом его взлетела волна красноватых волос.

– Если заупрямишься, тогда ступай в гавань, где полно моряков и торговцев, твердо убежденных, что женщина на корабле и возле него приносит несчастье, и которые уже распустили слухи, что именно ты наслала проклятие на корабль Сен-Жермена. Ступай и скажи им, что они должны сделать. Если повезет, они побоятся изнасиловать тебя, перед тем как перерезать горло и швырнуть твое тело в воду, после чего точно таким же образом расправятся и со мной. Если только прежде сам Сен-Жермен тебя не удушит. Ты заметила, как он смотрел на тебя?

Я вернулась к столу и села. Колени слегка дрожали.

– Заметила… – пробормотала я. – Но не может же он… не смеет…

Джейми приподнял брови и придвинул ко мне чашку с вином.

– Очень даже смеет и именно так и поступит при любом удобном случае. Господи, англичаночка, неужели не понятно, что этот человек лишился по твоей милости целого состояния? А он не из тех, кто воспринимает подобную потерю с философским спокойствием. Разве не ты во всеуслышание заявила начальнику порта, что это оспа, при свидетелях? И если бы не это твое заявление, он вполне мог бы уладить дело с помощью взятки. И почему, как ты думаешь, Джаред столь поспешно увел нас сюда попробовать и оценить это вино?

Губы мои жгло, словно я хлебнула купороса.

– Так ты хочешь сказать… мы в опасности?

Он кивнул.

– Ну вот, наконец-то дошло, – добродушно заметил он. – Не думаю, что Джаред сознательно хотел напугать тебя. Наверняка он старается сейчас организовать для нас какую-то охрану, а заодно проверить и свою команду. Уверен, что сам он в безопасности, его все знают, а рядом – команда и грузчики.

Я растерла плечи – кожа покрылась мурашками. В камине весело пылал огонь, и в комнате было тепло и дымно, но меня пробирала дрожь.

– Откуда ты знаешь, что граф Сен-Жермен способен на такое?

Я не то чтобы не верила Джейми, прекрасно помня налитый злобой взгляд черных глаз, устремленный на меня, просто хотелось понять, насколько хорошо он знает этого человека.

Джейми отпил маленький глоток, скривился и отставил чашку.

– С одной стороны, у него довольно скверная репутация, а с другой… Я кое-что слышал о графе и раньше, когда жил в Париже, хотя, к счастью, никогда не сталкивался с ним. Кроме того, не далее как вчера Джаред предупреждал меня о нем. Граф – главный конкурент Джареда по бизнесу в Париже.

Опершись локтями на стол, я уткнулась подбородком в скрещенные руки.

– Да, натворила я тут дел… Напортила, наверное, и тебе.

Голос мой звучал печально.

Он улыбнулся, встал, подошел ко мне сзади, наклонился и обнял. И мне, вконец разволновавшейся от этих откровений, сразу стало спокойнее. Джейми поцеловал меня в макушку.

– Не тревожься, англичаночка, – сказал он. – О себе я всегда могу позаботиться. И о тебе тоже, если, конечно, позволишь…

Голос звучал вопросительно, и я кивнула, закинула голову и прижалась к его груди.

– Позволю, – ответила я. – И пусть теперь судьба оберегает жителей Гавра от оспы…

Джаред вернулся примерно через час. Уши его раскраснелись от холода, но воротник был распахнут, словно он задыхался от жары. Увидев его, я обрадовалась.

– Все в порядке! – объявил он, сияя улыбкой. – Ничего, кроме цинги, простуды и самого заурядного расстройства желудка, на борту обнаружить не удалось.

Он, потирая руки, оглядел комнату.

– А где же ужин?

С пылающими от ветра щеками он выглядел бодрым и довольным собой. Очевидно, схватки с конкурентами, готовыми перерезать сопернику глотку, лишь раззадоривали его. А почему бы нет, цинично подумала я. В конце концов, он ведь шотландец.

Словно в подтверждение этой моей мысли Джаред заказал ужин и отличное вино к нему, за которым пришлось послать человека на собственный склад. Плотно перекусив, он пустился объяснять Джейми тонкости своего ремесла, посвящая в нюансы общения с французскими дельцами.

– Бандиты, – охарактеризовал он их, – все до одного! Не успеешь оглянуться, а он уже вонзил нож тебе в спину. Грязные воры! Не верь им ни на йоту! Половина суммы авансом, вторая – по доставке товара. И никаких кредитов для знати!

Несмотря на уверения Джареда, что внизу он оставил на страже двух верных людей, я все же немного нервничала и после ужина подсела к окну, откуда было видно, что происходит на пирсе. Не думаю, что от моих наблюдений было много пользы – каждый второй проходивший мимо человек казался мне убийцей.

Над морем собирались облака – похоже, ночью опять пойдет снег. Спущенные паруса трепетали на ветру, шум, производимый при этом, почти заглушал громкие голоса грузчиков. На несколько секунд гавань озарилась призрачным зеленоватым светом, словно под давлением облаков солнце погрузилось в воду.

Стемнело, и суета начала утихать. Грузчики с тележками разошлись по улицам, моряки скрывались за освещенными дверями заведений, подобных тому, в каком находились мы. Однако нельзя было сказать, что пристань опустела полностью: у несчастной «Патагонии» все еще толпилась кучка людей. Мужчины в униформе образовали нечто вроде кордона у подножия трапа – несомненно, для того, чтобы никто не мог проникнуть на корабль, а также сойти с него. Джаред объяснил, что здоровым членам команды разрешат сойти на берег, не позволяя при этом брать с собой какие-либо вещи, кроме, разумеется, одежды, которая была на них.

– Это еще по-божески, не то что у голландцев, – заметил он, почесывая выступившую на подбородке густую черную щетину. – Там, если корабль приходит из зараженного оспой места, эти проклятые голландцы заставляют бедняг моряков плыть к берегу нагишом.

– А что же они надевают, добравшись до берега? – с любопытством спросила я.

– Не знаю, – рассеянно ответил Джаред. – Но поскольку, едва ступив на сушу, они тут же умудряются найти бордель, не думаю, чтобы это было для них проблемой. Вы уж извините, дорогая, – торопливо добавил он, вспомнив, что беседует с дамой.

Впрочем, он быстро преодолел смущение, поднялся, подошел ко мне и тоже выглянул из окна.

– Ага! Они собираются поджечь корабль. Зная, что в нем находится, им лучше отвести «Патагонию» подальше от порта.

К обреченной «Патагонии» привязали канаты, наготове выстроился целый ряд весельных шлюпок с гребцами, ожидавшими команды. Ее отдал начальник порта, чьи золотые нашивки были едва различимы в сгустившихся сумерках. Он прокричал что-то и начал медленно размахивать поднятыми над головой руками, точно семафор.

На его команду откликнулись капитаны гребных шлюпок и галер. И вот канаты неспешно поднялись и натянулись, струи воды стекали с пеньки, шум их был отчетливо слышен во внезапно наступившем на берегу молчании. Крики гребцов были единственным звуком, нарушавшим эту тишину. Темный корпус обреченного судна скрипнул, дрогнул и развернулся по ветру; ванты стонали. И «Патагония» отправилась в свой последний недолгий путь.

Они остановили ее в середине гавани, на безопасном расстоянии от других кораблей. Палубы залили маслом, канаты перерезали; шлюпки отошли, с банки небольшого ялика поднялась плотная приземистая фигурка начальника порта. Он наклонился, что-то сказал одному из сидящих, выпрямился, и в руке у него оказался пылающий факел.

Гребец, сидевший за его спиной, отпрянул – чиновник широко размахнулся и метнул факел. Тяжелая палка с намотанными на одном конце тряпками, пропитанными маслом, кувыркаясь, взлетела в воздух, огонь засветился голубоватым оттенком, и вот она исчезла за поручнями. Начальник порта не собирался дожидаться, пока его действия возымеют эффект. Он тут же сел, отчаянно жестикулируя гребцам, те налегли на весла, и маленькая лодчонка стала ходко удаляться от корабля.

Довольно долго «Патагония» безмолвно стояла, окутанная тьмой. Но толпа на берегу замерла в ожидании, оттуда доносился приглушенный ропот. В темном стекле у меня над головой плыло бледное отражение лица Джейми. Стекло было холодным и быстро запотело от нашего дыхания, я протерла его краем рукава.

– Вот оно… – тихо произнес Джейми.

За поручнями вспыхнул огонь, пробежал по палубе, оставляя за собой узенькую голубоватую дорожку. Последовала более сильная вспышка – и к небу взметнулись высокие оранжево-красные языки. Они танцевали по пропитанным маслом доскам; вот занялся и, с треском рассыпая искры, сгорел один парус.

Менее чем за минуту мачты окутались клубами дыма, верхний грот-брамсель вдруг развернулся и превратился в охваченное огнем, летящее по ветру полотнище. Огонь распространялся так быстро, что невозможно было уследить, – казалось, все вспыхнуло разом.

– Сейчас! – воскликнул Джаред. – Давайте вниз, быстро! Самый удобный момент сматываться, зеваки слишком поглощены зрелищем. Нас никто не заметит.

Он оказался прав. Не успели мы осторожно выбраться из таверны, как по обе стороны от дверей материализовались две фигуры – матросы Джареда, вооруженные пистолями и кинжалами. Но никто, кроме них, не заметил нас. Внимание всех было приковано к гавани, где в отдалении зиял чернотой на фоне бушующего пламени остов «Патагонии». Последовала целая серия хлопков, они звучали так громко, что напомнили мне стрельбу из автомата, а затем прогремел чудовищной силы взрыв и к облакам взметнулся фонтан искр и обломков горящего дерева.

– Идем.

Джейми крепко взял меня за руку, и я не сопротивлялась. Следуя за Джаредом в сопровождении матросов, мы торопливо покинули порт, словно поджог этот был делом наших рук.