Текст книги "Бессмертие, Человечество, Россия – глазами умерших"

Я попробую в этой книге исправить эту ошибку и отыграться за всех нас, мужчин, которых жизнь (в борьбе за выживание) заставляет забывать о любви. Простите нас, женщины…

* * *

 
Нельзя природу-матушку губить,
Она имеет женское начало,
Нельзя над женщиною суд мужской судить,
Она всех душ является причалом.
 
 
Я сравниваю женщин с певчей птицей,
Что дорожит свободою своей,
Мужчин же ─ с птицеловами, им снится,
Поймать певца особенных кровей,
Чтоб услаждал он слух им на досуге,
Чтоб охранял он сон их дорогой,
С каких времён нам жёны стали слуги,
Нам, потакая в прихоти любой.
 
 
Пой, птичка, пой и наслаждай вокруг себя,
Всех трелью звонкою своей,
Ты рождена, быть матерью ума,
Пой, птичка, пой,
С тобой сравниться, лишь свирель,
Звучащая в владениях Божества.
 
 
Плох птицелов, чья птица в клетке чахнет,
Иль вырваться на волю так спешит,
Плох птицелов, чья клетка грустью пахнет,
Плох птицелов, что клеткой, а не птицей дорожит.
 
 
Нельзя природу-матушку губить,
Нельзя топить ковчег свой, боязливо,
Любая женщина, жизнь подарив,
Уже имеет право быть счастливой.
 

* * *

 
Две розы в райском саду садовник вырастил,
Две розы, время корни их сплело
В любовный умысел,
И наслаждаясь трелью соловья,
Купаясь в солнечных лучах,
Познали розы жизнь умов влюблённых,
Любовь таилась в нежных лепестках.
 
 
Но вот однажды, ветер, мимо пролетая,
Услышав песнь влюблённых,
Он позавидовал, в любви суть, не вникая,
И вырвал одну из роз, ей прошептав:
«Теперь ты будешь наслаждать меня
Куплетами, неведомого, мною, рая».
 
 
Немного просчитался,
Вырви обе, и то б не смог понять, то,
В чём душой он не силён,
Рождённый ветром быть,
В любви он ветреность искал,
Но прогадал, ведь корень был один у этих роз,
И жизнь задала им свой вопрос:
«Покуда не срастётесь вновь,
Могу ли доверять я вам любовь?
Она же, нежностью на ваших лепестках спала,
Где ей искать приют,
Когда в дыхании вашем тьма?
Покуда врозь, вы будете мертвы,
Соединившись, превратитесь в вечные цветы,
И лепестки прекраснейших созданий,
Наполнят сад любви Божественным дыханием».
 

* * *

 
На мелководье плавали две рыбки,
Одна другой так тихо говорит:
«Давай смешные сделаем улыбки,
Давай из смеха сделаем серьёзный вид,
Давай не будем в корни углубляться,
Не будем правду всем о правде говорить,
Давай не будем никогда стесняться
Своих желаний дерзких и интриг,
Ведь раз живём, и больше нас не будет,
Ведь не умрём мы оттого, что нас осудят,
Вперёд в полёт и будь что будет».
 
 
«Нет, ─ молвила подружка ей в ответ, ─
В себе я сберегу секрет,
Я дорожу своим неистовым желанием,
В себе хранить всю красоту сознания.
Да, может быть, немного я скучна,
Тем, что не пить мне горького вина,
Вина, своей вины перед гордыней,
Что не служила ей и не служу отныне,
Что мне не ведать мрака суеты,
Смешных обид, предательских интриг,
Я не служу порокам злых суждений,
И мне не ведомо злословья рассуждение,
Я чести смело посмотрю своей в глаза,
Я не посмею сделать то, чего нельзя.
Нельзя, отдав себя на поругание плоти,
Отвергнуть разум совершенства, как работу,
Нельзя жить так, как будто раз живём,
Нельзя жить мёртвыми, пока мы не умрём».
 
 
И может, долго б так они судили
О суете извечных разногласий,
Но спор завёл их в поле зрения удилищ,
Прервался диалог ума и страсти.
И может рок, а может Господа урок,
Но рыбка та, что хитростью слыла,
Попала сразу едокам на сковородку,
Другая же ─ отпущена была.
 

* * *

 
Два друга спор вели, насколько жены им послушны,
Насколько ум великодушный,
Супружеским сознанием терпим.
 
 
«Моя жена ─ твердил один, ─ во всём мне так послушна,
Что я в семье своей, не то что господин, а даже Бог,
И я, как Аладдин, с волшебной лампою в руках,
Ни в чём не ведом страх мне,
Я в жизни, жизнью не судим, доволен я вполне».
 
 
«Моя ─ твердил другой, ─ мне в жизни ─ госпожа,
Как я люблю, любить нельзя, но я люблю,
Моя стезя ─ быть ангелом супруге дорогой,
Ни в чем ей отказать не смею, я, будто в рай явился на постой,
Я перед ней благоговею и участию горжусь такой,
Что быть рабом её умею».
 
 
«Послушай, я понимаю, ума тебе всё время не хватало,
Но то, что ты твердишь, безумием попахивает, ─
Ему приятель отвечал в ответ, ─
Не скрою, есть в твоей судьбе секрет,
Но весь секрет, лишь в том,
Что ты заложником становишься любви,
И Боже упаси, тебе подругу потерять,
Не то, что другу, врагу не пожелаю такого счастья,
С небесами о любви болтать,
Не лучше ль в жизни брать, лишь то,
Что ты сумеешь донести до той черты,
Где уж не надо будет лгать,
Выкручиваться, взаймы прося мечты,
Ведь ты волшебником при жизни хочешь стать,
Такого не бывает,
Жизнь, только раз к нам милость проявляет,
Мы раз рождаемся, и раз лишь умираем,
Мы не должны брать то, чего не знаем».
 
 
Но спорить было не с руки
И разошлись, как в море корабли.
Приятель тот, что хвастался
Своим могуществом и робостью жены,
Живёт, всё так же, не являя новизны
В своей судьбе, и в ус не дует,
С женой, как с мышкой озорует.
 
 
А что другой? Другой ─ уже не свой,
Сбылись намёки лукавого пророка,
Он в жизни стал, немного холостой,
И в радости своей, безмерно одиноким.
Ему жена, уйдя из жизни,
Дарила яркую стезю поэта,
Здесь всё написано его рукой,
Рукой, что Богом в дар дана, ─
Нести любви прекрасные сонеты.
 

* * *

 
Есть в жизни масса дорогих вещей,
Есть масса в мире, дорогих тебе людей,
Когда ты массе сопоставишь массу,
Тогда ты станешь небом всех идей.
 

* * *

Утратить разум, сделаться больным,

Живым и мёртвым стать одновременно,

Хмельным и трезвым, кротким и надменным,

Скупым и щедрым, лживым и прямым.

Всё, позабыв, жить именем одним,

Быть нежным, грубым, яростным, смиренным,

Весёлым, грустным, скрытным, откровенным,

Ревнивым, безучастным, добрым, злым.

В обман поверив, истины страшиться,

Пить горький яд, приняв его за мёд,

Несчастья ради, счастьем поступиться,

Считать блаженством рая адский гнёт.

Всё это значит ─ в женщину влюбиться,

Кто испытал любовь, меня поймёт.

Лопе де Вега

* * *

Любовь, видать, настолько сильная стезя,

Что, даже смерть пред ней снимает шляпу.

* * *

 
Я виноградную лозу сорвал, на грех, в саду любви,
Так брызнула любовью гроздь, что опьянели дни мои.
 
 
Покинул сад я тот давно, но не проходит хмель,
Любовью проросло вино, открыв мне в душу дверь.
 
 
Я заглянул туда, а там ─ порхает гурий сонм,
И в каждой светится лоза, которой я пленён.
 
 
Но, как средь них найти исток, что отрезвит меня,
Я среди них ─ голодный волк, мне вновь пьянеть нельзя.
 
 
Перегрызу их, как овец, в хмельном ─ рассудка нет,
Сознания свет в лозе, вино ж ─ пьянит остаток лет.
 
 
Так доживи ж прозрачность грёз, не тормоша небес,
Есть в каждой жизни правда слёз, как слёз, кончина есть.
 

* * *

 
Легко ль принять дары любви,
Что жнут влюблённые усталыми плечами,
Когда любовь, не то, что за горами,
А что сжигает, напрочь, жизни дни.
 
 
В ней всё горит, иного не дано,
Она ─ огонь другого измерения,
Ей дела нет до нашего хотения,
Лишь взять бы то, что жизнью суждено.
 
 
И горе тем, в любви кто слаб умом,
Для них она ─ распятие миров,
Не в голове, а в сердце её дом,
Приняв любовь, ─ сгореть в ней будь готов.
 

* * *

 
Заветное желание ─ заветные мечты,
Судьбы воспоминание, всё это ─ только ты,
Мне не хватает смеха, мне не хватает слёз,
И отдаётся эхом единственный вопрос,
Где ты сейчас смеёшься, где ты сейчас грустишь,
И под какой звездой, ты, словно ангел спишь.
 
 
Красивое мгновение ─ красивые слова,
С тобой мне есть везение, а без тебя тоска,
Тоска и боль подружки, теперь, взамен тебя,
Усталые подушки, смешная простыня.
 
 
Что может быть страшнее, остаток жизни всей,
Прожить без удивления, без слёз по ней, по ней,
Чью душу приласкали и в небо унесли,
И тихо мне сказали: «Теперь её ищи,
Душою, сердцем, взглядом, быть может, и когда,
Почувствуешь, что рядом с тобой стоит она».
 

* * *

Если Вы обрели счастье, то должны, скорее, обязаны жить постоянной осознанностью своего счастья

Поверьте мне, на слово. Я имею конкретный опыт в том, о чём рассуждаю. Истинную ценность своего счастья, истинную ценность своих любимых людей, любой человек осознаёт только тогда, когда лишается возможности питаться энергией своего счастья.

В тот момент, когда Вы будете терять осознанность своего счастья, безопасность, последнего, будет находиться в руках ─ ПРОВИДЕНИЯ.

* * *

Когда не стало ангельского взгляда

И ужас жизни мне открылся вдруг,

Заговорил я, ─ дабы речи звук

Убавил в сердце жар и муки ада.

Мне в горе правом ─ только стон ─ награда,

Самой любви известно: мой недуг

Ничем иным не ограждён от мук.

И только Смерть была бы мне ─ отрада.

Но не она, ль и разлучила нас!

А ты, земля, что, пряча, облекаешь

Столь дивный облик, сладостный для глаз, ─

Счастливая! Зачем так много дней ─

Глухим от скорби ─ мной пренебрегаешь, ─

Украв мадонну ─ свет любви моей?!

Франческа Петрарка

* * *

 
Я вас не знал, насколько был безвинен
Мой образ жизни, что подвластен был, лишь мне,
Какой же сказки я запрет нарушил зримый,
Что утопаю ныне мудростью в огне,
Своей любви, ─ моя ли она вправду?
Быть может наложилась мне стезёй,
Работа, что всегда искала правду,
Землёй не упокоить сей покой.
 
 
Мой ангел, век ли тешить себя ролью,
Вдовца помех, раздора, суеты?
Но век ─ годами мечен, а не кровью,
В крови я утопил свои мечты.
Что захлебнулось, то ушло к вам на подмогу,
Что всплыло, то на дно меня несёт,
Я брал от жизни много, понемногу,
А вышло так, что взял всё наперёд.
 
 
И горько плачу от избытка чувств и счастья,
Что прожил рай в семнадцать срочных лет.
Сильна ли участь ─ пропускать сквозь сердце свет,
Когда любовью слеп и зришь вселенной страсти?…
 

* * *

 
Любовь ─ не то, что можно словом разделить,
Она без веры, словно тоненькая нить,
Что невозможно за основу осознать,
Любовь легко принять, но легче ─ потерять.
 

* * *

 
Я слышу голос твой, он вдохновение мне даёт,
И руку чувствую, она меня ведёт,
Туда, где с вечностью соединяется душа,
Что можно чувствовать, а лицезреть нельзя.
 

* * *

 
Я всеми силами старался,
Создать для жизни твоей рай,
Но видно не с руки ─ импровизировать мне Бога,
Когда живёшь чужой душой,
Свои желания не удивляй,
За каждой вольностью ответ пребудет строгий.
 

* * *

 
Семнадцать лет дарила мне судьба,
Покорности и ясного молчания,
Я, средь глухих лесов запретов и незнаний,
Счастливый день оставил навсегда.
 
 
О, горе мне, я был в плену любви,
Моё сознание медленно распяли,
Проточным временем поиздержались дни,
Кто я теперь? И сам пойму, едва ли.
 
 
Блуждающий огонь в вселенской ночи,
Боль разума, как боль избитых слёз,
Всю жизнь растерзает, в кровь, запрос,
Где видишь ты себя счастливым очень.
 

* * *

 
Сахар, лишь заменит сахар, подсластитель не в расчёт,
Распростёртый волей знаков ─ высших страждет, лишь забот,
И вина плоти ли в том, что окольцована судьба,
Ведь успела в небо глянуть до замужества она,
И дано, лишь волей плакать, в клетке страждущей любви,
Плоть для неба ─ не заплатка, небу в землю не войти.
 
 
Кто кого умнее в споре, коль права не жизнь, а смерть?
Две подружки в вечном споре, им ли правду одолеть,
Коль над правдой той струится ─ звёзд безудержный поток,
Как же ты посмел влюбиться в то, что править будет впрок,
Хоть и в смерть тебе одеться или в жизнь вновь облачить,
Своё маленькое тельце, что умеет так любить.
 
 
Но видать любовь ─ управа, всем смертям назло сильна,
Жизнь и смерть ─ миров забава, в них серьёзна, лишь душа.
 
 
Вот и думай на досуге, ─ кто есть ты, а кто есть Бог,
Это Он разбрызгал в круги ─ жизни мерную любовь,
Что даётся не в нагрузку, а в усладу тесных дней,
И затем, чтоб жизнью узкой ─ мерить Богом всех людей.
 

* * *

 
Любовь, лишь в двух сознаниях терпима,
Она в двух душах обретает имя,
Когда одна душа уходит на покой,
Безумства мир достанется другой.
 

* * *

Любовь, в моём понятии, это когда две души соединились в одну. То есть, это, когда один человек, уже не может жить без другого. Разлучи их, хоть на неделю, каждый из них начнёт «выть волком». Это уже Любовь, а не состояние влюблённости, когда, ещё идёт загрузка Любви. Но, когда Любовь загрузилась в два тела одной жизнью, ─ её, уже не убить, ничем.

Загрузка Любви зависит от жизненной информации души, которая хранит память не одной человеческой жизни. И, как компьютер имеет разную степень продолжительности загрузок (которая зависит от программы загрузки, формы связи, засорённости (вирусами)), так и загрузка Любви зависит от многих факторов, которые не видны человеку, потому, как они находятся в информационном теле души. Загрузка Любви может быть, как мгновенной, так и растянутой на определённое количество человеческих лет.

Кого выбирает Любовь? В человеческом естестве имеется, в наличии с основным (мозг), дополнительный «браузер» (сердце). Сердце, так же, как и мозг, имеет свой интеллект. Но структура работы интеллекта сердца сильно отличается от структуры работы интеллекта мозга. Если не сказать больше. Они работают на разных частотах осязаемости Вселенной. И скорее всего, интеллект сердца способен ловить внеземные сигналы, именно те сигналы, которые испускает Любовь.

Вот основные составляющие интеллекта сердца: ОТКРЫТОСТЬ, НАИВНОСТЬ, ПРОСТОТА, МИРОЛЮБИЕ, ЧЕЛОВЕЧНОСТЬ.

В этой книге размещены некоторые мысли, увидевшие свет, в период с 2006 года (через год после смерти моей супруги) по 2008 год. Там боль Любви была свежа настолько, что, кроме смерти, я мало, что себе желал. И умереть хотел, не зная, что для меня, тем самым, закроются врата Любви, и память жизни моей развеет, словно пыль, структура Мироздания. В осознанности жизнь слаба, коль ею, осознанно пренебрегают.

Чтобы дать жизнь (работоспособность) сердцу, как временному «браузеру» (инструменту) эволюционной структуры Мироздания, читателю этой книги необходимо пройти через мою БОЛЬ, чтобы привить и развить, в себе, умение ─ СОСТРАДАНИЯ. В итоге, в процессе этого чтения, человек возьмёт то (каждый, соразмерно своему развитию), за что я заплатил ВЫСОКУЮ ЦЕНУ.

* * *

 
Забыть ─ всё равно, что не помнить.
Не помнить, как умел любить?
Тогда, уж лучше и не жить.
 

* * *

 
Я не могу ласкать предмет блаженства,
Не пропустив его, сквозь боль своей души,
Я не могу тягаться в совершенстве, ─
Душою ублажать свои мечты.
 

* * *

 
Изменчива природа человека,
Он сам впускает боль и гонит мир,
Как догадаться, кто тебе кумир,
Когда загадка жизни растворилась в поле века.
 
 
И рождены ли мы, чтоб разом брать, гуртом,
То, что не может, после, одолеть души природа,
Неужто мы сродни земли породы,
Что боль, в себя вобрав, наверх идёт огнём.
 
 
Космическая суть ─ земная суета,
Меж ними ─ жизнь, размеченная кровью.
Так кто же ты, зовёшься что юдолью?
Приходишь болью и уходишь ею, навсегда.
 

* * *

Господи, что Ты вложил в человеческое сердце, что оно терпит такое…, от чего любой другой орган давно бы, уже разорвался?

Какой силой Ты скрепил человеческое сердце, что оно способно терпеть нечеловеческие муки?

* * *

 
Без ведомых на то причин,
Красавиц, Бог, с земли не забирает,
На то душа моя страдает,
Чтоб вам донесть возврата чин.
 

* * *

 
Поверьте, если б не уход, столь нежного создания,
Свет не услышал бы души моей признания,
Я мыслями, лишь только с ней делился,
И красотой её, Божественной, дивился.
 
 
О, это было время ─ рай Господний,
Я только Господа и рай не замечал,
Не то, что в данный миг, сегодня,
Я, как рыбак, что ищет свой причал,
Я, как в лесу огромном заблудился,
Я, словно брошенное матерью дитя,
Быть может, Бог решил, что вдоволь насладился
Я тем, чем долго на земле дышать нельзя.
 
 
Нельзя к земле тянуть сады Эдема,
Нельзя у рая время занимать,
Нельзя любовь, что Богом создана, любить экстерном,
Нельзя Божественность у Бога отнимать.
 

* * *

 
Да я, бомжом последним согласен стать,
Лишь только б ты жила,
Я в ад согласен с радостью бежать,
Лишь только б ты жила,
Пусть мне не видеть глаз твоих,
Лишь только б ты жила,
Любовь ─ богиня для двоих,
А одному она ─ и даром не нужна.
 

* * *

 
Я понимаю осуждение ко мне,
Что, слишком рано тороплюсь я в Вечность,
Когда мгновение оцените своё,
Тогда поймёте, что такое ─ Бесконечность.
 

* * *

 
Если б заново мне суждено народиться
И предстать пред судьбою своей, в нагише,
Я бы вновь пожелал на погибель влюбиться,
Хоть и гибель свою я измерил, уже.
 

* * *

 
Крепка любовь, коль жизнь, лишь на ней,
Рвёт суету измученной судьбы,
Когда не выбираешь меж огней,
Но видишь в них спасение мечты.
 
 
Крепка любовь, когда нет мочи жить,
Но держит жизнь связующее слово,
Когда и боль, что властна, лишь губить,
Вникает в смысл обездоленного крова.
 
 
Спасибо, Господи, за дар, что крепче всех,
Соединяет душ святые знания,
Тогда, лишь примеряется успех,
Когда и счастье обрекаешь на страдание.
 

* * *

 
Успокойся мечта, я твоим не прикроюсь желанием,
Я одним, лишь желанием томим, что своим чередом подойдёт,
Я мечтал обрести неподвластные зрению знания,
И теперь, лишь гоним тем, что в видимость, вряд ли войдёт.
 
 
Успокойся судьба, перебор твоих жизненных мыслей
Дал Земле тот глоток, в чём законна потребность её,
Успокойся же плоть, ты измучена в мерной корысти,
То в чём меры не видно, ─ нас всех, ещё в будущем ждёт.
 
 
Успокойся любовь, я тебе, ни добра и, ни зла не желаю,
Я хочу, лишь забыть, в чём мои обезглавлены сны,
Успокойся любовь, хоть и я на любовь обрекаю,
Не свои, не чужие, а просто ─ ненужные дни.
 

* * *

Хотите всецело прочувствовать мою боль? Представьте Ромео без Джульетты. Он бы свёл счёты с жизнью, в любом случае. Это одно из исключений, когда тему суицида трудно уложить в обычные рамки грехопадения.

Я же годами пересёк черту этой дозволенности. Не всё, что дозволено молодым, идёт в пример зрелому возрасту. Моя участь ─ терпеть и ждать, так как я успел взять, с Земли, силу этого терпения.

Тема суицида ─ очень сложная тема. Сможете ли Вы осудить человека, которому преступники, шантажируя, предлагают покончить собой, если он хочет, чтобы его ребёнок остался жить. Бывает и такое. Мотиваций может быть множество (он мог быть свидетелем преступления, или у него хотят отнять бизнес, и т.п.). Есть ли у этого человека выбор? Если Вы сами родители, что бы Вы выбрали? Сможете ли Вы осудить сумасшедшую женщину, которая покончила собой? Ведь сумасшедший не владеет своим сознанием. Если же Вы считаете, что сумасшествие, это результат влияния исключительно тёмных сил, то насчёт этой женщины могу добавить: с ума сошла она, после того, как на её глазах погибли все её дети и муж. Если учесть то, что она не владеет своим сознанием (в связи с «зависанием» оного), ─ какие силы толкнули её на суицид? Поставьте себя на место Бога и попробуйте отправить эту несчастную в ад. Справедливо ли будет это? И таких примеров можно привести сколько угодно.

* * *

 
На склоне лет воззваний лестных,
Дивясь фантазиям небесным,
Прелестных нимф услады пыл,
И дерзновенное пристрастие
К разбушевавшейся напасти,
Любовь идёт всему главой,
И долгожданной чередой,
Деля на холодность и страсти,
Мир успокоившийся твой,
Вновь ищет что-то, вроде счастья,
Нырнув в безумство с головой.
 

* * *

 
И дольше века длиться день,
Бросая вызов мне и слову,
И жить, страдальчески не лень,
Поэту, выбравшему долю,
Нести тепло благих вестей,
И поутру, Авророй ясной,
В свой ум вдыхать чудесный день,
И песнопений хор прекрасный,
И излияния душ напор,
И упоение дивной негой,
Нести и ясность слов и вздор,
И быль поведать враз и небыль,
И вежд упрямая тоска,
Утопит ум в благом творении,
До боли нежная рука,
Душе дарует воскресение.
 

* * *

 
Нарисуй мне солнце без лучей,
Дай мне истину без загнутых речей,
Окуни моё сознание в природу,
Мне не ведомых, но мыслимых идей.
 
 
Пусть всё будет просто и смешно,
Пусть, запретом всё разрешено,
Пусть в улыбке мир расплачется, не жалко,
То терять, что светит, всё равно.
 

* * *

 
Любви все возрасты покорны,
В ней можно мудрость обрести,
А можно с головой уйти
В миры, где счастье, столь проворно,
Что может жизнью, лишь цвести,
А не загадкой-шифром судеб,
Что мы раскалываем лбом
О камень жизни, что нас судит,
Чтоб жизнью умертвить потом.
 
 
В любви разгадка ─ сострадание,
Когда ты в жертву отдаёшь себя,
Чтобы частица мироздания,
Жизнь увеличила, любя.
 

* * *

 
Я истину познал через красу,
Свои желания умертвив, как знаки прошлых жизней,
Путь к состраданию слеп, пока душа капризна,
Я был слепой, пока не полюбил.
 

* * *

 
Пока мы мери разные пространства,
Целую губы я твои, через стекло,
В моей ли жизни, разум ─ постоянство,
Мне одному нести всё это тяжело.
 

* * *

 
Нельзя стереть то, что горит огнём,
Нельзя истлеть, пока путь не пройдён,
На все уловки, жизнь счёты предъявляет,
А счёты к жизни предъявлять, не так умён
Я, чтоб быть богом всех своих желаний,
Что в страсти крутят жизни суету,
Явив во свет всю красоту признаний,
Винюсь пред Богом, ─ алкать больше не могу.
 
 
Но в теле жизненная крутится нагрузка,
Что тянет, по привычке за собой,
Не влезть сим телом в тот проход, где узко,
Душой и плотью измерять один покой.
 
 
Покой, что Богом будет, лишь дарован,
На то и воля Божья меряна судьбой,
Всё, что обрёл, ты приобрёл с порога,
Лишь в Дом войдя, возьмёшь себя, собой.
 

* * *

 
Неужто буду, вновь любим, когда,
Неужто, вновь, любви я вызов брошу,
То счастье вам, мне ж, тяжелее нет ноши,
Любить, самим собой, убитые года.
 
 
А ль, боги вызвали меня на ратный спор,
Что человек в любви силён, как Бог,
О, Боже мой, зачем я не издох
В тот час, когда угас любимой взор.
 
 
Тогда сильнее буду я, коль скину плоть-кафтан,
И возвращу свои убитые года,
Зверюга, что зализывает раны,
Боль, языком вбирает в память, навсегда.
 

* * *

 
О Боже! Ниспошли мне благодать,
Своими же устами смерть измерить,
Как я, наивно, смог желания доверить
Тому, кто пожелал из праха встать.
 
 
Доверившись той истине, что скрыта пред очами,
Я уповал на то, что не решусь
Забыть забытое, но жить двумя мирами…,
Не спрятать то, что сердцем лезет с уст.
 
 
Но жизнь идёт, сомнения пряча в склоку,
Доверив путь ослепленной душе,
И излияние душ, как мерный вопль,
Чтобы прозреть, оставшись в нагише.
 

* * *

 
В день двадцать первый очи ты закрыла,
А я в любви был виноват семнадцать долгих лет,
Я знаю, больше ты меня любила,
Как я менял любовь на Божий свет.
 
 
И вот мне милость Божья, я казнён,
Приняв улыбку, что землёю не стерпеть,
Любить я не пытаюсь, уж и сметь,
Коль я в просторы необъятного влюблён.
 

* * *

 
Люблю молчание твоё и тишину,
Все в образе твоём, по сумасшедшему родное,
Ты не успела постареть, я полюбил бы седину,
Не мог я лгать тебе, теперь, нарочно скрою,
Свою печаль, чтоб не грустила ты,
Боль в сердце, чтоб тебе не отдавалось,
Ведь, даже мысли наши находили общие черты,
Как каждый час друг друга не хватало.
 

* * *

 
Нельзя покровом ночи резать день,
Нельзя уполномочить, счастья ведать тень,
Нельзя быть равнодушным к тому, что не понять,
Как и нельзя послушным быть, когда, уж нечего терять.
 

* * *

 
Сильна печаль раздутая любовью,
Она и нужным дням ненужное воздаст,
Влюблённый жизнь творению придаст,
Но сколько ж можно души пачкать кровью?…
 

* * *

 
Как уповать на то, в чём боль глупа,
Осколками души, поранив тело,
Когда, что ниже ─ умирает неумело,
А то, что выше ─ жить желает свысока.
 
 
Как можно жить соблазнами любви,
Когда любовь, что пепел на устах,
Прямая линия излучины судьбы,
Природой страсти переломлен жизни страх.
 
 
Как жизнь сложна своими мелочами,
Ускорен темп, чтоб точку одолеть,
Приходит день и вновь, перед очами,
Всё меркнет, чтоб, затем душой блестеть.
 

* * *

 
Когда лишён всего в короткий час,
Ты бурей выставишь свой разум, напоказ,
Что остаётся делать, коль не может,
Душа уйти, живую плоть, оставив, в раз.
 

* * *

 
Я благодарен, Господи, за счастье,
За счастье быть распятым, жизнь, познав,
Нет в жизни горше истины треклятой, ─
Беречь всех, всё и вся, любовь приняв.
 

* * *

 
Кровь любви впитала яды многолетнего труда,
Плоть упиться вновь бы рада, только сердце никогда
Не забудет пыл горячий, сонмы лет – убитых бед,
Только плоть в любви ребячит, сердце ж, словно старый дед,
Дорожит седой закалкой, мудрость, ревностью тая,
Эх, побить бы, плоть бы – палкой, от себя и за себя,
Чтоб не лезла хворью в сердце, сердце – странница миров,
Ей бы кровью отогреться, стынуть, чем от правды слов.
 
 
Но беззвучная задача озадачила любовь,
Кто побит, коль счастьем плачет, сердцем питанная кровь?
И блуждая спесью в теле, вновь бросает вызов тем,
Кому боли надоели, им бы умереть совсем.
 
 
Но в крови так много яда, в землю впитанной любви,
Много ль счастья сердцу надо, чтоб впустило оно дни,
Во плоти успокоения, чтоб дожить остаток лет,
Не всеобщим обозрением, а в кругу семейных бед.
 

* * *

 
Родное исповедуется былью,
Стирая пыль запятнанных времён,
Родившись нагишом, творению ─ крылья,
Дают залог творения умом.
 
 
Мы – продолжение радостного рода,
Чьей мыслью мудро правит благодать,
Берём, лишь то, что нам дано с порога,
Преображая то в святую стать.
 
 
Ведь святость есть ─ нравоучение Бога,
Разумность же ─ учебник для неё,
Так Пушкин чтил Петрарку должным кодом,
Чтоб святости продолжить естество.
 

* * *

 
Как Вселенная закружит,
Ясным миром облик твой,
Так талант тобой простужен,
Так судьбе быть век больной.
 
 
Сердце ─ камень, жить ─ ветрами,
Мне отныне быть судьбой,
Над словами ─ великаном,
Над тобою ─ голытьбой.
 

* * *

 
Я не могу поверить в совпадение,
Ведь ты ушла в свой год, год петуха,
А я, котёнком, жизнь свою, лелея,
Смог превратиться в грозного кота.
 
 
По гороскопам мы не совпадали,
Но жизнь прожили в счастье и любви,
Тебе цыганка гибель нагадала,
Мы не смогли от этого уйти.
 
 
Но видно пробил час и мы с тобой, как слуги,
Исполнили знамение Творца,
Он души наши, нашей плотью рубит,
Чтоб извлекать, оттуда, чудеса.
 

* * *

Истинную ценность человек приобретает лишь тогда, когда Вы его теряете. Вам больно, что его нет рядом? Ваша боль ─ «цена» этому человеку. Насколько Вам больно, настолько он ─ бесценен.

Если от Вас не уходит энергия Ваших близких, ─ Вы обязательно, в своё время, встретитесь. Эта энергия обречена на магнетизм.

* * *

 
Слепой порок до ярости сжимался,
Лишь тело изводил, как страшный гнёт,
Всё небом и землёю растворялось,
В движение, приводя души оплот.
 
 
Лишь на слияние душ хватало силы,
Не в силах устоять перед судьбой,
Одна душа другую ослепила,
И вечному дарила свой покой.
 
 
Во тьму пучины устремив свой взгляд,
Душа вторая зрение обретала,
Она стремилась первую догнать,
И поделится тем, что познавала.
 
 
Но двух пространств надёжные замки,
Лишь эхом доносили отголоски,
Переплелись слова в созвучные стихи,
И разлетелись в звёздочную россыпь.
 

* * *

 
Возьми цветок и брось его в огонь,
Сгорит он быстро, жизнь свою теряя,
Попробуй из огня соткать цветок,
И наслаждаться им, в огне любви сгорая.
 

* * *

 
На ледяной арене января,
Мне скучен день бывает без тебя,
Ты от зимы была так без ума,
Что и зима мне стала, как сестра.
 
 
Погода─ день, погода ─ снег, погода ─ мать,
Мне много тебе не рассказать,
Твой сын убит, разорвана душа,
И мыслей клок изводит, не спеша.
 
 
Накроет бархатным, пушистым одеялом,
Земля, неугомонное своё дитя,
Одной души в миру земном не стало,
Я, ж плачу в небо, будто сирота.
 

* * *

 
Грусть сомнениями развяжет,
Громких слов былую страсть,
Жизнь праздный путь укажет,
Но не в нём мне жизнь искать.
 
 
Отдохнуть предложит счастье,
Как награду за труды,
Но невольно впал я в страсти,
Где душой цветут плоды.
 
 
Как вернуться мне к земному,
Коли крылья не дают,
Коли шаг земной обломан,
Коим мерил я уют.
 

* * *

 
Истина купается в сомнениях,
Но без этого вся жизнь, что игра,
Нам на то и выдано мгновение,
Из сомнений, чтоб успеть извлечь себя.
 
 
Впору ли тягаться с провидением,
Нервным вздохом, подпирая суть,
Жизнь, что игра, но в ней есть время, ─
Временной барьер перешагнуть.
 

* * *

 
Коль корни боль распространяют, ─
Ветвям ответ к чему держать?
Коль нужно телу жизнью спать, ─
Не корень ль жизнью увядает?
 
 
Так и с времён несут запрет
На благо жизни, как на зло,
Кому и в чём не повезло,
Коль есть закон, а силы нет.
 
 
Во всяких чувствах спрос суждён
На меру похоти и страсти,
А где меж ними доля власти…,
Лишь небо вычислит резон.
 

* * *

 
Отработано всё, до последней минуты сознания,
Всё исчерпано враз, лишь годам недодадена суть,
Не воротишь назад, даже самым красивым названием,
За своим что бежит, ни каким сахарком не вернуть.
 

* * *

 
Всегда ли боль предвестница добра?
Всегда ли грусть ─ напоминание счастья?
Как лодка в океане без весла,
Течению вверяет свои страсти.
 

* * *

 
Вдруг, если чувства вы начнёте изливать в стихах,
Иль жить вам будет трудно без кого-то,
И сердце ваше будет биться в такт с другим,
И вечно будет не хватать ему, чего-то.
 
 
Вдруг, если вы почувствовали,
Что у вас отняли самого себя,
Но вам до сумасшествия приятно,
И ваша тихая и нежная душа
Приобрела и в грации опрятность.
 
 
Вдруг, если среди тысячи надежд,
Вам улыбается звезда, что ходит рядом,
У всей планеты вам не хватит вежд,
Сравнить с одним, неповторимым взглядом.
 
 
И если вам, до боли хорошо,
Быть сумасшедшим в искренних словах,
Вы чувствуете, родилось тепло,
Что вы искали со слезами на глазах,
 
 
Так знайте ж, ваше время наступило, ─
Любовь вам дарят те, кто в небесах!
 

* * *

 
Не демон я, чтоб ваших рук, ласкать пленительный загар,
Не ангел я, чтоб отражать, природы ласковый удар.
 
 
Один из вас я, тот, что смог, понять природы красоту,
Один из вас я, что не смог, согнать с души печаль-тоску.
 
 
Есть упоение в любви, оно и дышит мной во мне,
Я тот, кто истребил все дни, живущие в кромешной тьме.
 
 
Девиз мой ─ солнцу подражать, гореть огнём и ярким днём,
Избыток света излучать, в который позже все войдём.
 
 
Коль был бы мной мой мерян рок, не смог бы я до вас донесть,
Тех слов Божественный глоток, что утоляет жизни спесь.
 
 
Не там есть смысл, где жизнь слаба, в природе истину искать,
Не там есть стих, где есть слова, что сердцу кров не могут дать.
 
 
Поэтом быть ─ хвала и честь, но самый истинный поэт,
Тот, кто умеет сердцем петь, в душе создав любви дуэт.
 

* * *

 
Когда пойму за что любовь распята,
И жизнь требует своё, ─ мне невдомёк,
Что чувства не заканчивают пятым,
Шестое чувство преподнёс судьбы мне рок.
 
 
А что с ним делать? Боль ─ невидимое счастье,
Высоты, данные мне, я познал на дне,
Я улыбаюсь жизни снова, жизнь ─ здравствуй,
Мне есть, ещё сказать, что о себе.
 

* * *

 
Я не умолкну, пока слов моих не хватит,
Чтоб достучаться до сознания мироздания,
Чтоб, сквозь неведомые нам, землянам, знания,
Вернулось то, что я посмел утратить.
 
 
Моё сознание слепо верит в день,
Когда свершится неземное чудо,
О, Боже мой, неужто ставши мужем,
Судьбой я перерезал Божью тень.
 
 
Коль дан мне слух, и зрение, и язык,
Так я сумею возвеличить эту тень,
Чтоб, сквозь величие пространства было лень,
На сердце слабое свой налагать ярлык.
 

* * *

 
Земля красивым жемчугом себя вознаградила,
Мне больно в суть вникать, как жемчуг тот в земле гниёт,
На небосклоне мудром родилось новое светило,
Одной звездой богаче стал вечный небосвод.
 

* * *

 
Я жизнью чувствовал, как вечность
В твоё сознание стучалась,
В тебе земного было мало,
И убивала человечность.
 

* * *

 
Я свои мысли, твоим озолочу терпением,
И вечность книг познать умом хочу, а зрением,
Мне видеть радостной тебя, хотя бы в сновидениях,
Ведь вечность тоже сон, но только сон с прозрением.
 

* * *

 
Земля – парник для вожделения грёз,
Рука могущая сажает в ней мечты,
Совсем недавно из букета дивных роз,
Ушла мечта в сад, где счастливее цветы.
 

* * *

 
Нашёл я жемчуг, среди бела дня,
И утаил от всех, себе забавой,
А он сверкнул и ослепил меня,
Лекарство для других ─
Вошло в меня отравой.
 

* * *

 
Меж небом и землёй рассыпал клад великий Чудотворец,
Меж мною и тобой, —
Ты вновь в хранилище Творца,
А я, ещё так дорого не стою.
 

* * *

 
Я слишком дорогую дань отдал, чтоб стать поэтом,
Видать расценки, Господи, Твои так велики,
Что жертвовать приходится, порой и человеком.
 

* * *

 
Любимая! Я память о тебе такую хочу оставить на Земле,
Что, если кто-нибудь захочет
Плохо о тебе сказать,
Его и некому-то будет слушать.
 

* * *

 
Когда сквозь вас пропустят Солнца луч,
Вы с ним и пятна примете Светила.
 
 
Когда Луной, туманною вдохнёте грусть,
И выть научитесь, как воет страж её, во тьме сонливой.
 
 
Когда же Звёзд вам улыбнётся страсть,
Луна и Солнце перед вами лико вскроют,
Кто обретает неземную власть, —
В Светилах растворяется душою.
 

* * *

 
Земля ─ живое существо,
А мы в ней ─ атомы, мельчайшие частицы,
В любом из нас таится Божество,
И Высший дар ─ уметь с ним поделиться!
 

* * *