Текст книги "Других чудес не нужно"

7

Пока Динни открывала перед собой тяжелую конторскую дверь, добиралась до приемной, едва здороваясь со своими коллегами, раздевалась, ее настроение из разозленного сменилось откровенно подавленным…

Она справедливо рассудила, что накануне, может быть, действительно привлекла внимание Алана. Но, думала Динни, на самом-то деле очевидно, что это была не я. А искусный вдохновенный макияж Хиллари плюс развязывающее язык алкогольное воздействие.

В повседневной жизни я ведь совсем не такая. Динни включила компьютер. Даже яркая одежда, которая до сих пор на мне, и та принадлежит подруге. Не забыть, кстати, зайти к Хиллари вернуть ей вещи и забрать свои…

Наверняка, если бы у них с Аланом завязались какие-то отношения, Динни надо было бы отнести весь гардероб на помойку или в ближайшую благотворительную организацию на нужды неимущих. А после этого купить новый, чтобы ему не стыдно было бы показываться с ней на людях. Да при чем тут гардероб? – сердито оборвала Динни поток собственных полубредовых идей. Никакая одежда не изменит ее нутра, ее сути. Ее характеров и привычек. Никуда не денется нескладный, незрелый жеребенок…

К концу рабочего дня, который прошел в сплошном тумане, Динни окончательно убедила себя в том, что никуда не годится. И что симпатия Алана к ней на четверть состоит из его собственной вежливости, а на три четверти – из ее богатой фантазии.

Да и, в конце концов, какое имеет значение их знакомство, общение, взгляды и улыбки? Просто приятно проведенное время, ничего больше. Ведь у него же есть невеста…

Когда Динни вернулась из офиса домой, вся издерганная и измотанная шквалом звонков, а также бесконечными просьбами коллег и босса, ее сил хватило лишь на то, чтобы разуться в прихожей. Она упала на тахту, гипнотизируя телефон…

Впрочем, довольно быстро она велела себе прийти в чувство, вспомнив, что он даже и не подумал взять у нее номер телефона. Как он может позвонить мне?

Посмотреть в телефонной книге, а в крайнем случае – взять номер у Мэдди, ответила сама себе Динни.

Может быть, он все же собирался позвонить и решил устроить сюрприз…

Динни дотащила себя до кухни, где наскоро отварила пасту и попыталась соорудить какой-никакой салат из трех больших помидорин… И тут телефон все-таки зазвонил. Динни бросилась к нему, по дороге уронив нож.

С огромным разочарованием она услышала в трубке женский голос.

– Мэдди, – со вздохом сказала Динни. – Добрый вечер…

Динни показалось, что кузину просто распирает желание чем-то поделиться, но желание поддразнить у нее еще сильнее. Они стали обсуждать прошедшую вечеринку.

– И когда же вы все пришли в себя? – поинтересовалась Динни.

– Да с пару часов назад.

– Ну вы даете! – искренне изумилась Динни. Вот жизнь у людей…

– Ага. И они уничтожили весь мой неприкосновенный запас «Алкозельцера»!

– Пить надо меньше, – засмеялась Динни.

– Кто бы говорил! Кстати, моя дорогая, выглядела ты вчера просто замечательно. И неудивительно, что Алан так запал на тебя.

– Алан? Запал на меня?.. Кто ж тебе об этом сказал? – изумилась Динни.

– Динни, – вздохнула кузина, – у него это на лице было написано. Или ты решила, что он со всеми такой внимательный?

– Решила, что из вежливости, – созналась Динни.

– Ошибаешься. – На другом конце провода послышались крики и смех. Там явно происходило что-то занимательное. Кузина отвлеклась на них. – Да скажу я ей, скажу, – отмахнулась она от приятелей. – В общем, у нас тут не так давно был Алан. Примерно, знаешь, через час после того, как мы пришли в себя…

– Да? И что же?!

– Угрожая огнестрельным оружием, он выпытал у нас твой номер телефона и, соответственно, твой адрес. Так что жди гостей, дорогая…

– Ты шутишь?!

– Нет.

– Разыгрываешь меня? – предположила Динни.

– Да зачем мне? Ну ладно, тут народ требует ужина и грозится побить. Я пошла. Пока, всего тебе хорошего!

– Подожди, – попыталась задержать сестру Динни. Но трубка уже отзывалась короткими гудками.

Динни немедленно перезвонила, но у кузины уже было занято.

Динни вернулась на кухню и, меланхолично нарезая помидоры, задумалась.

Либо они разыгрывают меня, либо Алан действительно заинтересовался мной.

Есть только один способ проверить. И, к несчастью, этот способ – ожидание.

Если они пошутили, то Динни придушит всю эту развеселую компанию собственноручно! Но… почему они непременно должны ее разыгрывать?.. Ведь Алан сам сказал, что думает о ней…

Но это значит, что он может приехать в любую минуту!

Боже, а в доме настоящий бардак! И нет никакой нормальной еды… Во всяком случае, для мужчины…

Динни забыла о салате и отправилась за пылесосом.

Маленьким вихрем она пронеслась по всей квартире. Через час с нее градом лился пот, но зато на ковре не было ни пылинки. Потом она вытерла везде пыль, радуясь про себя, что ее маленькая квартирка не загромождена всякими бесполезными статуэтками, безделушками и другим подобным хламом. Когда брат купил ей всю необходимую бытовую технику, денег оставалось только на диван и платяной шкаф. Таким образом, хламу, загромождающему жилище, взяться было просто неоткуда.

Потом Динни отправилась в душ. Она целых три раза вымыла голову. Тщательно расчесав волосы, высушила их и постаралась уложить как можно красивее. Она подкрасилась, припоминая науку Хиллари, и даже подмазала тушью и без того длинные ресницы.

На повестке вечера значился вопрос – что надеть?

Джинсы были отметены с порога.

Любимый домашний костюм цвета морской волны мог показаться Алану слишком домашним. Динни решительно убрала его в шкаф, с глаз подальше.

Можно было надеть серебристое платье с узкой юбкой и свободными рукавами. Динни достаточно редко надевала его, так как в вещах подобного рода чувствовала себя как в рыцарских латах. Нельзя было свободно двигаться, она только и думала о том, как бы не вылить что-нибудь на себя или не просыпать.

А кроме того, нельзя было, чтобы Алану показалось – мол, она только и делает, что сидит у входной двери и ждет его!

А разве не так? – съехидничал внутренний голос.

Ну конечно же нет! – сердито ответила Динни.

Хотя в глубине души понимала, что он абсолютно прав.

Ожидание было напрасным.

Чего и следовало ожидать, скаламбурил внутренний голос.

И Динни была вынуждена сначала примириться с ним, а затем признать, что он прав, как никогда.

Ожидание было напрасным…

Остаток вечера Динни просидела у окна в любимом в домашнем костюме цвета морской волны, меланхолично наблюдая за огоньками проезжавших под окнами машин.

В пять минут двенадцатого она убедилась, что Алан уже не придет.

А на что ты рассчитывала, в самом деле? – снова подал голос кто-то внутри. Ну конечно, кузина с приятелями ее разыграли, когда увидели, как Динни смотрит на своего кавалера. А даже если и нет… Что ж, возможно когда-нибудь он к ней и заглянет – допустим, поздравить с Рождеством, или с Днем святого Валентина, или с Хеллоуином на худой конец!

Да нет, если она ему безразлична, то он и не станет ее поздравлять… А если нравится ему, то он придет…

Опять все сначала, опять мысли понеслись по заговоренному кругу. Что ты будешь делать…

Когда стрелка на часах приблизилась к трем ночи, Динни прикончила четвертый бокал джина, который каким-то чудом обнаружился в недрах кухни.

Джин помог ей убедить себя в том, что все случившееся нормально, что это и не могло сложиться иначе. Она просто не готова к серьезным отношениям с кем бы то ни было. А особенно с Аланом!

Она неловкая и нескладная, она не умеет одеваться, вкусно готовить, заниматься любовью. Лет через десять из нее выйдет прекрасный образчик старой девы. Остается… а что остается? Завести кошку? Или кардинально изменить себя?

Нет уж, этого я делать не стану. А, собственно, почему?!

Рука Динни сама собой подняла пустой бокал, изо всех сил ударила им об пол. Как и следовало ожидать, осколки разлетелись во все стороны. Надо было бы их собрать, но Динни не двигалась с места. Потом она запрокинула голову и засмеялась.

Успокойся, истеричка! Ну где же твое чувство юмора?

Пожалуй, лучшим в сложившейся ситуации было отправиться спать. Утро покажет, что делать дальше и как быть…

8

Утром Динни поняла, что суждение о превосходстве утра над вечером крайне ошибочно. Когда будильник прокричал обычное для него садистское приветствие, она поднялась, аккуратно положила будильник на пол и как следует пнула его. После чего улеглась обратно под теплое одеяло.

Представив себе изумленное лицо Джонатана, когда он войдет в приемную и не застанет ее на привычном рабочем месте, Динни расхохоталась. Она даже не собиралась отзваниваться в офис и предупреждать о своем отсутствии. Хотя соврать, что она больна, и отпроситься на денек было не очень сложно, Динни не собиралась этого делать. Она наплевала на все. Она ждала от окружающих, что по какой-то причине они закроют на это глаза.

В следующий раз она проснулась уже около трех часов дня… Пошатываясь, она встала с кровати. Заставив себя умыться, она убрала свои буйнопомешанные волосы в довольно задорный конский хвост, натянула джинсы и ковбойскую рубашку. Решив, что надо что-нибудь съесть, она поставила размораживаться в микроволновку курицу. В ожидании курицы она уплела пару краснощеких яблок. И тут в дверь позвонили.

Динни никого не ждала в это время. Все ее друзья прекрасно знают, что обычно в это время Динни, как достойный помощник управляющего, восседает в приемной, буравя взглядом монитор компьютера.

Наверное, телеграмма, решила Динни. Лучше всего, конечно, такая телеграмма, в которой сообщалось бы, что какой-нибудь замшелый родственник скоропостижно скончался, оставив ей пару миллионов фунтов и виллу на Кипре.

Беда была в том, что у Динни не было никакого замшелого родственника. И в том, что надо было идти и открывать дверь… а так не хотелось!

Она щелкнула замком, открывая дверь.

Алан обаятельно улыбнулся ей и, переступив порог, протянул ей что-то маленькое, мохнатое и поскуливающее, завернутое в шерстяную шапку.

Динни так обрадовалась его появлению, что, наверное, бросилась бы ему на шею, если бы не ее удивление и остолбенение.

Она взяла сверток и присмотрелась. Это был щенок восточноевропейской овчарки, маленький, толстый и очень смешной. Динни торопливо опустилась на корточки и вытряхнула его на пол.

– Я его выгулял, – сообщил Алан и снял куртку. – Так что можешь не волноваться.

– А я и не волнуюсь, – ответила Динни, не придумав ничего умнее. – Ты как, будешь со мной завтракать?

– Вообще-то нормальные люди сейчас обедают, а не завтракают, – сказал Алан. – Но я с удовольствием с тобой позавтракаю.

Динни поднялась с корточек и выпрямилась. Она уже повернулась, чтобы возвращаться на кухню, но Алан придержал ее за локоть.

Она вопросительно посмотрела на него.

– Сначала я хочу тебе кое-что сказать… – Он смотрел на нее своим невозможным насмешливо-серьезным взглядом.

Щенок неторопливо пополз в сторону кухни, откуда тянуло аппетитным запахом курицы.

Алан притянул Динни к себе и поцеловал.

У нее закружилась голова: она все еще не могла поверить в его появление, а тут он еще и целует ее. Все как-то сразу, как-то неожиданно, так быстро…

Она ответила на поцелуй, вложив в него всю нежность и ожидание.

– Динни, я… я люблю тебя.

Динни смотрела на него во все глаза.

– Пожалуйста, выходи за меня замуж…

– Ты хочешь жениться на мне?!

– Да, я хочу жениться на тебе. Я принес тебе подарок… Этот щенок, я дарю его тебе в залог нашей будущей счастливой жизни. Как символ верности и защиты.

Динни решила, что у нее окончательно поехала крыша.

– Мне надо выпить, – сказала она и бессознательно направилась на кухню.

На кухне уже копошился щенок, который выглядел на редкость смешным и симпатичным. Он старательно чесался о ножку стола.

– Ты мне еще не ответила, Динни, – сказал Алан, вошедший в помещение следом за ней.

Динни автоматически думала о том, что в классическом романе, в романе, который она начала писать, подобная ситуация была бы скорее кульминационной. А в реальности они толком не добрались даже до завязки… Что-то настораживало ее, что-то сбивало с толку и путало мысли.

– Ты мне еще не ответила, – с огорчением повторил Алан.

Динни напряженно думала.

У меня шок, у меня просто шок. Позавчера я встретила его и влюбилась. Вчера вечером и сегодня утром думала, что больше никогда его не увижу. Отчаянно пыталась выкинуть его из головы, найти новый смысл жизни. А днем он является и предлагает мне ни много ни мало – замужество!

– Ты не находишь, что тебе надо объясниться? – Она повернулась к нему.

Алан взял из ее рук бутылку джина и стакан – оказывается, она, сама того не замечая, пыталась наполнить стакан из закупоренной бутылки – и поставил на стол.

– Тебе непонятно? Я думал, ты поймешь мое поведение. Что ж, Динни, я всегда знаю, чего хочу. Я давно искал такую, как ты. Я давно искал тебя. Я понял, что хочу провести жизнь с тобой…

– Мм… – простонала она.

– Я готов ждать твоего согласия сколько угодно. Я понимаю, это несколько неожиданно… Но я не жалею о своих словах. Всегда лучше сделать, чем сомневаться.

– Алан!..

– Что, милая?

– Но ты же… я хорошо помню! Я была пьяна, но я точно помню, что ты говорил мне о какой-то невесте!

– Я говорил о тебе.

– Обо мне? Уже тогда?!

– Да. А что в этом странного?

– Я сейчас вернусь, – сказала Динни. Уйдя в комнату, она уселась на разобранную постель и глубоко задумалась.

Происходило что-то странное, невероятное что-то происходило. Динни никогда не считала себя холодной, не считала расчетливой. Но она не была сторонницей быстрых решений, особенно в таких важных делах, как семья и брак.

Если бы одна из ее подруг сообщила Динни о том, что в понедельник она встретила человека, который ей понравился, провела с ним вечер и ночь, но не в одной постели, во вторник утром рассталась с ним, а в среду согласилась выйти за него замуж, то Динни назвала бы ее дурой или авантюристкой. После чего настоятельно порекомендовала бы подруге как следует поразмыслить о том, что она собирается сделать.

Такие повороты сюжета хороши в романах, но в реальной жизни они могут плохо кончиться.

Чудом уцелевшим в сознании трезвым уголком Динни понимала, что им с Аланом не следует никуда спешить. Надо хорошенько узнать друг друга, все спланировать и обсудить. Если чувство настоящее, если оно прочное, то оно никуда не денется.

Впрочем, на Динни наползало ощущение эйфории, безмятежного счастья, заполняя все вокруг, лишая рассудка и желания здраво рассуждать. А если это любовь? Если это любовь с первого взгляда, если так действительно произошло в ее жизни?

Тогда остальное не играет существенной роли.

И тут Динни вспомнила эпизод на вечеринке в доме Хелен…

«Мужчины могут быть не теми, кем они пытаются или хотят казаться».

Черт! Ну зачем она вспомнила об этом именно сейчас?

А что ты, по сути, знаешь об этом человеке?

Динни принялась размышлять. Ничего, кроме того, что он рассказывал о себе сам. Ничего, кроме пары, наверное, слов от кузины, из которых Динни поняла, что вроде как та знает Алана не первый день и если он не хороший ее знакомый, то уж точно хороший знакомый ее друзей.

Иными словами, она ничего не знает о человеке, который только что предложил ей стать его женой. Да и он знает о ней не больше.

Да, пока он был очень внимательным и предупредительным по отношению к ней. Она не видела от него никакой обиды, ни малейших попыток задеть или доставить неприятности. И вроде бы ей не о чем было тревожиться, но все же, все же… Прошло еще так мало времени. До смешного мало, ничтожно мало…

Минуточку. Если он готов ждать, то почему она так мучается?

Можно принять предложение, но не торопиться. Спешить ведь некуда, время расставит все по местам.

Принять предложение для виду? – спросила себя Динни.

А даже если и так? Заодно она сможет проверить и свои чувства.

Ага, а если он скажет что-то вроде «Не хочешь меня – и не надо, на меня полно желающих»?

Значит, ему нужно было только одно… Как и тому типу из особняка, Роберту.

И тогда ее решение тем более будет правильным. Она не дала себя в обиду тогда, не даст обидеть и впредь.

Динни решительно поднялась и вышла на кухню.

Алан стоял у подоконника, небрежно облокотившись на него. Динни невольно залюбовалась им. Он держал на руках щенка и почесывал его за ухом…

Алан улыбнулся ей, и у нее внутри все замерло. Все, о чем она успела подумать, сразу показалось ей несущественным…

– Итак? – спросил он. – Ты согласна?

Динни просто молча кивнула, про себя чувствуя вину… да, именно вину. За то, что она соглашается, мысленно зная оговорку, придерживая для себя путь к отступлению. За то, что это ее «да» не стопроцентное, а условное. Черт, но ведь она вовсе не делает ему больно. А скажи она правду – и ему было бы неприятно. А откажи она ему – вот тогда, наверное, ему действительно было бы больно…

– Иди ко мне, – просто сказал он.

Динни подошла ближе, он спустил щенка на пол и обнял ее. Динни уткнулась носом в его плечо. От его тела исходило ровное тепло и какой-то пьянящий запах. Он кружил ей голову не хуже любовного зелья, в нем удивительным образом сочетались нотки морского бриза, коры дуба, бергамота и еще чего-то непонятного, неуловимого – может быть, ментола?

– Когда? – спросил он.

– О чем ты? – подняла на него глаза Динни.

– Я спросил – когда. На какой день мы назначим свадьбу? В конце месяца – идет?

– В конце этого месяца? – Динни широко раскрыла глаза. – Но ведь уже девятнадцатое… Может быть…

– Ты волнуешься о подготовке? Не волнуйся, мы все успеем. Конечно, если ты хочешь традиционную свадьбу на несколько сотен гостей…

Динни громко засмеялась.

– У меня и пятидесяти человек не наберется… Это если считать всех, даже самых неприятных и надоедливых родственников. Если честно, я позвала бы только самых близких друзей. Наверное, родители захотят прилететь из Калифорнии… Впрочем, в этом я не уверена. Возможно, будет куда лучше не вовлекать их во всю эту суматоху, а просто навестить их уже после свадьбы… Десяток гостей – это максимум, который можно ожидать с моей стороны… Да и то, наверное, я сильно завышаю эту цифру. Да, наверное, я хочу видеть только самых близких людей…

– В общем-то я с тобой согласен, – улыбнулся Алан. – Свадьба – это очень личное. К счастью, времена сейчас таковы, что каждый может распоряжаться собственной жизнью по своему усмотрению. Если есть желание, то человек делает события своей жизни достоянием всей широкой общественности, афиширует и так далее. Если нет – он просто делает то, что считает нужным, не особо считаясь с тем, что о нем подумают.

Динни почувствовала благодарность к Алану за то, что он думает так же, как и она… Интересно, в чем еще схожи их взгляды?

– Но тогда мы должны совсем быстро управиться с необходимыми приготовлениями, – снова улыбнулся Алан. – Если у нас будет так мало гостей…

– Давай сыграем свадьбу через два месяца, – торопливо перебила его Динни. – Или даже через три.

– А в чем причина? Хотя, конечно… как скажешь… я не хочу давить на тебя…

– Я просто не хочу делать все в спешке, – смутилась Динни. – Как-никак, такое событие происходит раз в жизни… По крайней мере, хочется, чтобы это было один раз… Можно, никуда не торопясь, наслаждаться каждым мгновением, каждым нюансом.

– Моя невеста романтик, – серьезно сказал Алан. – Это привлекает меня больше цинизма современных молодых женщин. Но, я надеюсь, ты хотя бы уволишься с работы для того, чтобы иметь возможность спокойно готовиться к свадьбе?

– Да, пожалуй, – сказала Динни, мысленно вновь скрещивая пальцы…

– Но мне пора ехать.

– Может, останешься и поужинаешь?

– Я бы с удовольствием. Еще нужно сегодня завершить некоторые дела в офисе. Хочется остаться, еще больше – взять тебя с собой… но у тебя наверняка тоже уйма дел, особенно после того, как мы с тобой приняли решение. – Алан подхватил щенка, вышел в прихожую и стал натягивать куртку.

– Разве ты его не оставишь? – удивилась Динни.

– Я его выгуляю и принесу. Уже стемнело, я не хочу, чтобы ты выходила так поздно.

Динни казалось невозможным отпустить его от себя. Он уходил на пять минут, а потом – до следующего вечера. Она уже скучала… Она сама себя не узнавала.

– Может быть, все-таки останешься? – нерешительно проговорила она.

Алан шутливо нахмурился:

– Не дразни меня. Это искушение. – Он легонько дотронулся до кончика ее носа.

– Что ты имеешь в виду? – переспросила Динни.

– А ты как думаешь? – прищурился Алан.

Динни вспыхнула. Все-таки она еще очень наивна и неопытна. И чем она могла привлечь такого мужчину, как Алан?

Он перебросил щенка на другую руку и, открывая дверь, сказал:

– Чтобы тебе не гадать, чем заняться в мое отсутствие, придумай пока ему имя.