Текст книги "Metahuman. Метачеловек. Как открыть в себе источник бесконечных возможностей"

Глава 3
Безграничность человеческого потенциала

Человеческий потенциал безграничен, потому что у сознания нет предела, для него нет ничего невозможного. Как же устроен мир наших внутренних возможностей?

В некотором смысле внешний мир подвластен нам намного больше, чем мы подозреваем. Раз сознание – основа реальности, то мы не должны устанавливать себе четких рамок. Чтобы научиться летать, человеку не пришлось отращивать крылья, он нашел другой способ осуществить эту мечту. Помните, что реализовать можно даже те желания, которые кажутся несбыточными. Из этого следуют некоторые очень важные вещи.

Мы уже несем в себе безграничный потенциал для новых мыслей, идей и открытий. Одно только это позволяет рассматривать человека разумного как вид, главной особенностью которого является наличие развитого сознания. Отсутствие границ заложено в нас природой, хотя что-то внутри нас и мешает нам в это поверить.

Некоторые удивительные явления подтверждают, что произойти может буквально все что угодно. Резкие изменения в сознании происходят сплошь и рядом, стоит только обратить на них внимание.

Поскольку элементарные частицы то появляются, то исчезают, теория вероятности не исключает возможности появления физического объекта из ниоткуда.

Однако, если принять тезис «произойти может что угодно», в сознании возникнет хаотичная вселенная, бессмысленный квантовый шум. В квантовой теории форме и структуре предшествует так называемая квантовая пена, которую можно сравнить с жидким тестом для пирога до того, как его поставили в духовку. Поскольку элементарные частицы то появляются, то исчезают, теория вероятности не исключает возможности появления физического объекта из ниоткуда – будь то лист дерева, стул или кашалот. Физика существует для того, чтобы демонстрировать нам, насколько в действительности мала такая вероятность.

Возможно, по-вашему, все вышеописанное настолько абстрактно, что лично вас это не касается. С точки зрения квантовой физики вероятность, что движение на дороге, по которой вы обычно ездите, остановится, если на ней вдруг появится гигантский кальмар, бесконечно мала, и вас это не удивляет. Мы взаимодействуем с окружающим миром так, как это принято в нашем обществе. Но это очень ограниченный взгляд на реальность. Наше существование в этом мире начинается еще на квантовом уровне. Грубо говоря, это то место, где встречаются разум и материя. И то и другое на этом уровне представляет собой лишь набор вероятностей, которые вот-вот выльются во что-то конкретное.

Именно поэтому здесь разум и материя намного более подвержены изменениям: так же из глины можно слепить что угодно, пока ее не просушили и не обожгли, превратив в тарелку или статуэтку. Мы люди, а значит, мы можем усилием разума вернуться на этот квантовый уровень, где количество возможностей бесконечно больше, чем в конце процесса сотворения. Дело не только в большей податливости, но и в том, что разум и материя здесь еще не отделились друг от друга. Когда это произойдет, камню придется пройти долгий путь, прежде чем стать камнем, в то время как мысль будет становиться мыслью моментально. Сначала же разум и материя проявляются одинаково – как невидимые помехи в квантовом поле, которые накладываются на возмущения гравитационного, кваркового, электронного и других полей, образуя интерференционные узоры. Только после этого возникают распознаваемые объекты наподобие кварков и электронов.

Физика добилась впечатляющих результатов, пытаясь отследить происхождение материальной вселенной, но почти ничего не сделала, чтобы определить источник разума. Мы еще поговорим об этом, но главная мысль вот в чем: люди считают, что разум и материя существуют отдельно друг от друга. В это заблуждение нас ввела иллюзия, в которой мы живем. Мысль о яблоке и само яблоко – две совершенно разных вещи. Загадка в том, как две настолько разные вещи могли прорасти из одного зерна.

Чтобы использовать свой бесконечный потенциал, необходимо признать, что реальность ничем не ограничена и может превращать даже едва заметные импульсы в разум и материю. Эту неограниченность я и называю метареальностью, потому что она лежит за гранью разума и материи. В ней вселенная со всем своим содержимым, включая мысленную деятельность, находится в состоянии зародыша.

Согласен, принять метареальность, едва узнав о ней, нелегко. Можно ли чувствовать себя в безопасности, зная, что в любой момент с вами может произойти абсолютно все, что угодно? Вряд ли. Обычно люди предпочитают определенность и порядок. Но, если подумать, художник, стоящий перед чистым холстом, и писатель, смотрящий на пустой лист бумаги, как раз надеются на это самое «все что угодно». Ведь ощущение того, что все возможно, – это лучшее и необходимое состояние для творчества. Бесконечный потенциал означает бесконечные возможности для создания чего-то – это путь к свободе, которую нельзя почувствовать, пока вы чем-то ограничены.

Мы привыкли говорить «мое тело» и «мой разум», поэтому неудивительно, что они мыслят и действуют сами по себе, автоматически. Но в метареальности всем этим занимается сознание. Существует одна простая причина, почему мы можем и должны туда перенестись: мозг не может самостоятельно достичь высших состояний сознания. Это может сделать лишь само сознание. Точно так же струна скрипки не может сама сочинить музыку – это разум музыканта использует скрипку как физическое выражение своей идеи. Так и «разумное тело», то есть осознание единства разума и тела, – это физическое проявление сознания.

В музыке существует больше комбинаций нот, чем атомов во вселенной, и это нас почему-то совсем не пугает. Мы спокойно играем в шахматы, где после того, как каждый из игроков сделал ход, возникает 400 возможных позиций – это означает 288 миллиардов позиций уже после четвертого хода. В повседневной жизни (например, играя в игры) мы постоянно сталкиваемся с бесконечностью и уже привыкли к ней. Словарный запас пятилетнего ребенка составляет в среднем две тысячи слов, и даже их достаточно для того, чтобы число возможных комбинаций было бесконечным, не говоря уже о том, что у одного слова может быть множество значений. Например, слово «наряд» может означать и комплект одежды, и наказание для солдат, а «стекло» может быть как существительным (вещество, материал), так и формой глагола «стечь». Слова могут обретать новые значения («зажигать» – веселиться) и коннотации («умник» – слово с негативным оттенком значения).

Раз бесконечность в этих проявлениях нас не удивляет, то, может быть, мы сможем научиться воспринимать ее и как часть самих себя?

Произойти может что угодно, и это составляет неотъемлемую часть жизни. Например, сознание может неожиданно перескочить на новый уровень. Американский врач Дарольд Трефферт, специализирующийся на удивительных особенностях работы мозга, назвал это явление «внезапная гениальность» – «спонтанный, подобный прозрению момент, когда человеку раскрываются законы и премудрости живописи, музыки или математики, в результате чего практически моментально возникает одаренность».

На сегодняшний день Трефферт изучил 14 таких случаев. Один из самых любопытных – 28-летний мужчина из Израиля, которого ученый называет «К. А.». Прежде он мог лишь подбирать популярные мелодии на фортепиано по нотам, но однажды в торговом центре, где продавались пианино, он «вдруг понял, где расположены мажорная и минорная гаммы, какие у них аккорды и куда ставить пальцы, чтобы сыграть в той или иной их части», говорит К. А. Не имея почти никаких знаний или умений в этой сфере, он внезапно понял, как устроена музыкальная гармония. Позже он почитал статьи по музыкальной теории в интернете и, к своему удивлению, осознал: «Большую часть из этого я знаю и так». Он был шокирован: как можно знать что-то, чего ты никогда не учил?

Несмотря на все открытия нейробиологии, какими бы важными и потрясающими они ни были, все же это мы управляем мозгом, а не наоборот.

Это явление подтверждает один из главных фактов метареальности: человек изначально связан с бесконечностью.

Мы не осознаем этого по разным причинам – например, я уже рассказывал, как эго редактирует и ограничивает реальность. Даже когда мы видим прямые подтверждения существования бесконечности, стремление к рамкам заставляет нас относиться к этим свидетельствам скептически, а то и вовсе не обращать на них никакого внимания. Причина, по которой Трефферту вообще позволили опубликовать данные своих исследований в журнале Scientific American (выпуск от 25 июля 2018 года), связана с еще одной большой загадкой – синдромом саванта (фр. savant – «ученый»), который широко встречается в медицинской и психологической практике.

Синдром саванта тоже касается не поддающихся объяснению исключительных способностей. Трефферт уже был знаком с двумя разновидностями этого явления. Врожденный синдром саванта проявляется на ранних этапах жизни. Некоторые дети – так называемые люди-календари – могут определить, на какой день недели выпадает любая дата в истории. Другие, люди-калькуляторы, составляют в уме сколь угодно длинную последовательность простых чисел. (Простое число делится только на само себя и на единицу. Последовательность начинается числами 2, 3, 5, 7, 11, но вскоре становится все сложнее определить следующий номер в ряду без помощи калькулятора. Например, 7 727 и 7 741 – простые числа, в отличие от всех чисел, которые находятся между ними.)

Приобретенный синдром саванта возникает при травме головы, после инсульта или в результате других нарушений в центральной нервной системе. К этим двум категориям Трефферт добавил внезапный синдром саванта.

Ни один из видов синдрома не имеет научного объяснения. У детей с врожденным синдромом саванта часто диагностируют расстройства аутистического спектра или умственную отсталость (в знаменитой книге «Человек, который принял жену за шляпу» ныне покойный врач-невролог Оливер Сакс рассказывает истории людей с различными нарушениями психики, в том числе пострадавших от травмы правого полушария мозга, и детей с аутизмом, обладающих исключительными математическими способностями).

Синдром саванта имел репутацию дегенеративного заболевания, пока его связывали лишь с аутизмом и травмами мозга, однако, когда такие случаи были зафиксированы у обычных людей, отношение к нему изменилось. Трефферт назвал свою статью «Прирост мозга: человек может стать ученым, и никто не знает почему» (Brain Gain: A Person Can Instantly Blossom into a Savant – and No One Knows Why). Для читателя, интересующегося наукой, ключевым здесь будет слово «мозг», потому что все психические явления сейчас принято объяснять деятельностью мозга. Однако неправильно будет сказать, что это мозг внезапно осознал устройство музыкальной теории без какого-либо вмешательства со стороны, без образования и упражнений (так же странно было бы сказать, что мозгу известны названия всех городов в мире, хотя его обладатель даже ни разу не видел карту). Когда у человека вдруг проявляется художественный талант, он обычно не может заниматься ничем другим – настолько одержимым он становится. Так было, например, с Пикассо: с детства он жить не мог без рисования. Сложно представить себе, что человек, который никогда не интересовался искусством, ни с того ни с сего стал помешанным на создании картин просто потому, что так ему велел мозг.

И все же для большинства людей живопись, музыка и математика не представляют жизненной необходимости. Пока зарегистрировано лишь 14 таких случаев внезапной гениальности, так что это, по-видимому, довольно редкое явление. Но оно – один из ключей к разгадке того, что значит быть человеком, и этот ключ непосредственно связан с бесконечностью.

Когда человеку, никогда не интересовавшемуся музыкой, неожиданно открывается понимание музыкальной теории, откуда оно берется? Обычные способы получения знаний при помощи учителей и учебников тут ни при чем. Можно сказать, что эта информация была «загружена» извне. Но где в таком случае находится это «вне»? Музыка – продукт деятельности человека. В природе нет аккордов, сонат и симфоний. Нет в ней и невидимого архива, в котором хранились бы все данные о музыке. Даже если бы он существовал, кто отправлял бы знания из него тому, кто о них не просил?

Мы стараемся держаться подальше от всего запутанного, а метареальность как раз запутана донельзя. Это хранилище всего, что уже было или будет оформлено в виде мысли. Бесконечность не имеет границ, так что метареальность содержит в себе каждую потенциальную мысль. Совсем недавно греческие ученые смогли расшифровать обрывки древних рукописей, в которых была записана музыка. Приложив множество усилий, эту музыку можно сыграть на дудочке и барабанах, так что она будет звучать в точности как мелодии, которые слышал Сократ, когда прогуливался по Афинам за четыреста лет до нашей эры.

Гении искусства будто бы взламывают метареальность. Они связаны с бесконечностью в гораздо большей степени, чем большинство из нас.

Сыграть древнюю музыку – значит совершить акт воссоздания (не путать с восстановлением уже известной информации). Так разум пытается вспомнить то, чего он никогда и не забывал. Странно, не так ли? Чтобы понять, о чем речь, возьмем понятное сравнение – например, с облачным хранилищем.

Те из вас, кто пользуется интернетом, наверняка хотя бы мельком слышали, что облако – это место в киберпространстве, где хранится информация обо всем на свете. Его вместимость в разы превышает объем данных, содержащихся в крупнейших библиотеках мира. Каждое электронное письмо, каждое загруженное фото, каждая покупка на Amazon и каждый поисковый запрос в Google – все хранится в этом облаке. Но не все знают, что у него есть и физическое местоположение.

Для хранения информации, которая раньше находилась в домашних и рабочих компьютерах, теперь строят огромные дата-центры. Каждый раз, когда вы делаете фото (неважно, что на нем изображено – закат, Большой каньон или младенец), затем обрезаете его, применяете фильтры и наконец отправляете кому-то еще, прежде чем попасть к адресату, изображение сначала проходит через облако. Огромные дата-центры в округе Лаудон (штат Виргиния), площадь каждого из которых составляет сотни тысяч квадратных метров, являются физическим вместилищем этого облака.

Попасть в сетевое облако можно за секунду, а вот для того чтобы проникнуть в один из этих дата-центров, придется попотеть. На пути к его сердцу, где находятся тысячи мощных компьютеров, нужно будет преодолеть несколько уровней системы безопасности. Сначала сканируется сетчатка глаз сотрудников (сканер может даже определить, жив ли человек, или кто-то пытается воспользоваться чужим глазом). Затем человек попадает в «ловушку» – комнату, в которой одна дверь закрывается, блокируя человека внутри, и только потом, после прохождения дополнительной процедуры аутентификации, открывается вторая. После этого нужно пройти мимо вооруженной охраны. На протяжении всего этого пути потребуется ввести девять разных паролей.

Сложно осознать, что киберпространство существует и физически. Например, нам не нужно никуда идти в буквальном смысле, чтобы вспомнить мелодию песни Фрэнка Синатры «Путники в ночи», а вместе с нею и его голос и лицо. Мы можем извлечь эту информацию из метареальности, где хранится опыт всех наших переживаний, в любой момент. Правда, с точки зрения нейрофизиологии мы извлекаем ее из мозга, но «внезапная гениальность» говорит о том, что этого объяснения недостаточно, ведь люди порой могут вспоминать даже то, чего никогда не знали.

Быть человеком – значит создавать, и мы используем сознание, чтобы изобретать и открывать новое. Это не то же, что восстанавливать древнегреческую музыку. Вместе с тем сложно определить, почему некоторые люди более склонны к творчеству, чем другие. У метареальности, в точности как у дата-центра, есть свои меры безопасности. Для людей вроде Леонардо да Винчи или Людвига ван Бетховена все возможности творчества открываются с легкостью и в изобилии; они поглощены искусством. И наоборот, есть люди, которым креативность совершенно не свойственна. Гении искусства будто бы взламывают метареальность. Они связаны с бесконечностью в гораздо большей степени, чем большинство из нас.

Люди предпринимали попытки развить в себе креативность, и на первый взгляд они выглядят многообещающе. Так, наиболее дальновидные компании вроде Google или Apple прилагают усилия, чтобы определять и использовать в своих целях нестандартно мыслящих людей. Вернемся к книге «Похищая огонь», в которой Стивен Котлер и Джейми Уил описывают то, как в Кремниевой долине пытаются «расставлять ловушки» для талантов. Местные компании, например Facebook и Twitter, совершившие революцию в мире социальных сетей, стали известны благодаря своим инновациям – поэтому логично, что они пытались заполучить в свои ряды еще больше интересных идей, на которых и держатся высокотехнологичные отрасли.

Эти компании стремятся получить выгоду из креативности, но, к сожалению, большинство идей – всего лишь мимолетные вспышки. Первостепенная задача – поддерживать этот огонь, чтобы превратить инновации в норму жизни. В книге «Похищая огонь» рассказывается, как компания Google создала рабочее пространство, где искусственно стимулируется важнейший элемент творческого процесса – поток сознания.

Основополагающая идея проста: если вы хотите использовать поток сознания сотрудников, организуйте его в рабочем помещении. Google занимается этим серьезно, постоянно меняя рабочие места, чтобы они казались продолжением внешнего мира. Из одной части кампуса в другую можно добраться на велосипеде, в автобусах компании есть доступ к wi-fi, на обед подается высококачественная органическая пища, а иерархия в отношениях начальников и подчиненных, которая мешает беспрепятственному обмену идеями, практически отсутствует.

Однако все эти удобства помогают лишь до определенной степени, так как поток сам по себе не гарантирует креативности. Котлер и Уил говорят в основном о том, что они называют «измененными состояниями», которые существенно отличаются от привычных состояний сознания. Их можно достичь разными способами, от приема ЛСД до купания в камере сенсорной депривации, медитации и участия в религиозных ритуалах, но результат всегда один – экстаз. Это слово образовано от латинских корней, которые означают «вне» и «находиться». Иными словами, человек в таком состоянии помещен за пределы обычного ощущения себя. Он свободен, ничем не скован, счастлив – и продуктивен. «Похищая огонь» – книга о попытках Кремниевой долины монетизировать экстаз.

Google на своих рабочих местах создает условия для медитации: это дает сотрудникам возможность умиротворить и расширить свое сознание. Но, несмотря на состояния опьянения, потока, экстаза, а также на медитацию и осознанность, креативность неуловима. В 2013 году одна разрозненная группа одаренных людей, пытаясь придумать, как решить наиболее актуальные проблемы, организовала проект «Взломать креативность» (Hacking Creativity), «самый масштабный в мире мета-анализ творческого потенциала». Они считали, что, если понять природу креативности, будет возможно все.

С этой целью они проанализировали более тридцати тысяч научных работ о творчестве и опросили сотни людей, «от танцоров брейк-данса до цирковых артистов, поэтов и рок-звезд». К 2016 году у них получилось сформулировать два вывода.

Во-первых, творческие способности необходимы для решения сложных задач, с которыми нам часто приходится сталкиваться в нашем окружающем мире. Во-вторых, попытки научить креативности практически никогда не бывают успешными. Тому есть простое объяснение: людей пытаются обучить навыку, когда на самом деле нужно работать с образом мышления.

«Хакнуть» метареальность оказалось невозможно. «Хак» в программировании – это вторжение, эквивалент реального проникновения со взломом. Творческие люди так не делают. То, что происходит с ними, больше похоже на эволюцию: что-то новое открывается для них, принимая впоследствии форму картины или музыкального произведения. Эволюция креативна. Длинная шея жирафа, способность хамелеона менять цвет, наши собственные полезные особенности – например, противопоставленный большой палец руки – результат изобретательности Природы. Оперируя в сфере бесконечных возможностей, эволюция шаг за шагом формирует целое существо точно так же, как мы с вами восстанавливаем в памяти, как звучат «Путники в ночи» Синатры.

Каждая форма жизни обращается к метареальности через эволюцию, используя свой творческий потенциал постепенно и упорядоченно. Даже самые, на первый взгляд, странные создания – не просто набор как попало собранных вместе признаков. Все в них очень тщательно подобрано для успешной конкуренции с другими существами в той или иной среде обитания.

Каждое утро гигантский муравьед, живущий в Центральной и Южной Америке, отправляется на охоту за муравьями. Эволюция отлично подготовила его для этой цели – выкапывать насекомых из-под земли. На его передних лапах растут длинные когти, с помощью которых он легко откапывает колонии муравьев или термитов. У него шестидесятисантиметровый липкий язык, который помогает ему затаскивать добычу в рот.

Все эти приспособления на удивление специфичны. Даже его челюсти были уменьшены, потому что крупные только помешали бы ему забираться в узкие ходы муравейников и термитников. В то же время ни один человек не пожелал бы оказаться в таком эволюционном тупике. Чтобы выжить, гигантскому муравьеду требуется до 30 тысяч муравьев в день, и из-за недостатка питания ему приходится спать примерно 16 часов в сутки.

Всеми любимая большая панда – тоже тупик. Хотя панда – медведь, причем один из самых первых, ей не повезло иметь неправильно устроенный желудочно-кишечный тракт, который, в отличие от пищеварительных систем других видов медведей, способен переваривать только листья бамбука. Почему у большой панды не развилась всеядность? На такие вопросы эволюция не отвечает. Тот или иной признак возникает, и он либо способствует выживанию, либо нет.

Мы люди, а значит, мы можем усилием разума вернуться на этот квантовый уровень, где количество возможностей бесконечно больше, чем в конце процесса сотворения.

Человеку разумному удалось избежать всех тупиков на своем пути, включая те, в которых застряли братья-приматы. Наши ближайшие родственники среди животных – горилла и шимпанзе, но, вопреки распространенному мнению, мы произошли не от них. Наш с шимпанзе последний общий предок жил, по последним подсчетам, примерно 13 миллионов лет назад, после чего наши эволюционные пути разошлись. Из одной ветви получились гориллы, шимпанзе, орангутаны и их родственники, а из другой – наши предки гоминиды.

И мы, и шимпанзе – современные виды. Интересно, что генетическая эволюция этих обезьян в два или три раза сложнее нашей. На этот процесс повлияли два фактора. Во-первых, шимпанзе передают по наследству в два раза больше случайных мутаций, чем люди (ребенок человека в среднем наследует примерно 70 новых мутаций). Во-вторых, в генетике есть понятие «эффект бутылочного горлышка», которое означает максимальное сокращение популяции и как следствие сокращение количества доступных генов. Это приводит к меньшему числу мутаций, из-за чего вид не приобретает новых характеристик. Согласно данным генетики, за миллионы лет шимпанзе прошли через три бутылочных горлышка, которые сократили их генофонд, а люди – только через одно, во время миграции из Африки 200 тысяч лет назад. Пройдя через это горлышко, наш вид распространился по всему земному шару.

В связи с этой информацией возникает загадка, которую нельзя решить, просто изучая генетику: почему у шимпанзе не возникло самоосознания, хотя мутаций у них вдвое больше? Стоит отметить, что самоосознание не эквивалентно разуму. Последние исследования приматов показывают, что уровень интеллекта шимпанзе намного ближе к человеческому, чем считалось раньше. Приматолог Франс де Вааль обнаружил, что точка зрения, согласно которой орудия труда – уникальное достижение человека, кажется все более безосновательной. «Есть и заявления об отсутствии у обезьян «теории разума», которые тоже становятся менее убедительными. Апелляция к культуре, утверждения, что только человек может формировать социум – ничего из этого не подтвердилось», – пишет ученый.

«Теория разума» – философский и психологический термин, обозначающий способность воспринимать чужие переживания как свои собственные. Говоря простым языком, это как бы чтение мыслей. Владельцы собак любят говорить, что их питомец понимает, когда они счастливы, расстроены или злы. Однако пока не было точно доказано, что животные могут осознавать наличие у себя разума. Но – подумать только – 13 миллионов лет назад наши с шимпанзе общие предки обладали скрытым потенциалом для развития признаков, которые потом проявились как у них, так и у нас.

Впрочем, шимпанзе не испытали сдвига реальности – самоосознания, присущего человеку разумному. Обезьяны ограничены в своих способностях к пониманию и обучению. Например, если положить арахис под желтый стаканчик, а под красный не положить ничего, шимпанзе быстро все поймет и будет всегда выбирать желтый. Но если дать обезьяне две гирьки и награждать ее каждый раз, когда она будет выбирать ту, что легче, она не сможет установить связь и продолжит выбирать гирьку случайным образом. Аналогичным образом, если один шимпанзе сообразит, как открыть коробку с замком, чтобы достать из нее еду, то другой шимпанзе, наблюдающий за ним, не сможет научиться этому, наблюдая за сородичем.

На этом различия между нами и нашими ближайшими родственниками, пожалуй, и заканчиваются. Шимпанзе и гориллы обладают гораздо большим набором способностей, чем гигантский муравьед. Однако они очень далеки от нас в плане бесконечности возможностей. Сдвиг реальности переходит границы генетики, поэтому, хотя мы и видим себя, наблюдая за приматами, они себя в нас не видят. Некоторые эволюционные тупики приводят к таким сложным формам жизни, как высшие приматы, но при этом они не перестают быть тупиками.

Удивительная сторона жизни человека – это способность существовать в нескольких измерениях. Этот аспект так важен, что стоит рассмотреть его подробнее.