Текст книги "Один из ста двадцати пяти. 2000-е"

Глава 13. Продолжение
Захват

Море грехов и море покоя,

Сотни друзей и тысячи дам,

Я видел, и делал, и слышал такое,

Что не поверил бы сам.

Группа E.S.T. «Нет, слышишь, нет»

Небольшая ремарка: солист группы, садист, доминант, был женат на красивой девушке, мазохистке, снявшейся у него в клипе. В один прекрасный день она ушла от него к другому мужчине, тоже садисту и доминанту. Солист не смог пережить ее ухода, он повесился на ручке входной двери. Это и есть – обратная сторона жизни.

Вроде покупатель есть, все наготове, но время позднее, и, со слов дрыща, Козырев так поздно не продаст, он уже спит. Надо с утра идти к нему на работу в БТИ, вызывать и там уже решать – наркоту он держит не только дома, но и на службе.

План, конечно, клевый, позволяющий при хорошем раскладе зацепить и его мать, но куда девать нарика. Отдел еще не был оборудован специальной комнатой для задержанных, это – во-первых. Ему необходим метадон, чтобы снять ломку, это – во-вторых.

Вопрос решил Котов:

– Мы с Чишей остаемся на ночь в отделе и сторожим паренька, поместив его в отдельную комнату, дверь в которую задвинем диваном. На окнах решетки. Ночью готовим необходимые бумаги, а уже с утра едем все вместе в БТИ на закупку.

На том и порешили.

Выделили дрыщу из изъятого пакета щепотку порошка, чтобы не сдох, и устроились спать.

С утра парень превратился в помощника КБН и написал заяву на Козырева, описывая подробно его криминальную деятельность.

При свидетелях у него изъяли метадон. Старший следователь Комитета Чемезов выдал переписанные и помеченные купюры.

Собрали весь отдел, включая водителей и прапорщиков-дежурных. Одно дело брать обычного торговца наркотой, другое – осуществлять захват государственного учреждения с проведением там обыска.

На грудь закупщика приклеили скотчем диктофон. Сделано это было, скорее, чтобы дисциплинировать его, не дав возможности даже в мыслях предупредить барыгу.

Неожиданно несчастный выдал последнюю просьбу: «Если я сделаю все как надо, прошу меня не сажать. Я умру в тюрьме. И еще дадите мне на дозу? А то до вечера не протяну». Бедняга. Что делает с людьми наркота.

Очень серьезная просьба, учитывая, что делу дан официальный ход. Следователь согласился не ходатайствовать об аресте, но наотрез отказался выдать порошка и уменьшить вес изъятого. Ситуация зашла в тупик, а время шло.

Решение возникло само собой.

Телегин сдружился с молодым опером по кличке Старый, полученной за цвет волос, светлый, с сильной сединой, по фамилии Девяткин. Они баловались наркотиками. Нет, не обычной анашой. Хлопцы периодически употребляли тяжелые. Брали себе по чуть-чуть из изъятого. Грубейшее нарушение, влекущее уголовную ответственность. Редко, очень редко, но такое случалось, когда сотрудники оперативных подразделений, борющихся с наркотиками, сами умудрялись садиться на них.

В итоге эти ребята очень плохо закончили. Телегин, как всегда, подогнал герыча Девяткину. Тот спокойно пошел домой после работы, карман ему грела подаренная доза. Уже дома понюхал и отправился принять ванну. Его там разморило. Герыч оказался сильней обычного. Так случается. Он просто уснул и не проснулся. На следующее утро не явился на работу и не отвечал на звонки. К нему приехали и обнаружили его мертвым. Передоз. Все. Кончилась молодая жизнь, так и не начавшись. Он не успел влюбиться и родить детей, услышать их смех. Девяткин ушел туда, куда уходят наркоманы, в свой выдуманный мир.

Телегин, никому не говоря ни слова, заперся в своем кабинете, вытащил табельный ПМ и пустил себе пулю прямо в рот, предварительно оставив на залитом кровью столе короткую записку: «Старый, прости меня».

Но это было потом. А сейчас они еще просто баловались. Начальство, конечно, ничего не знало. Котов не раз говорил Сергею, что они злоупотребляют. Чише было по фигу. Он прекрасно знал, что такое злоупотреблять и не собирался лезть в чужую жизнь.

Однажды Телегин притащил две ампулы морфина, видимо, отнял у кого-то. Одну он при Котове всадил себе, а вторую припрятал, да так, что Дима углядел куда. Вот ее-то они и вытащили на свет божий, чтобы отдать в виде премии закупщику. Тот, конечно, согласился.

Да, еще одно преступление – дать закупщику за работу дозу. Но из двух зол выбирают меньшее, как бы цинично это ни звучало. Такова се ля ви.

Выдвинулись. Засели в автомобилях, припаркованных недалеко от БТИ, обложив его полностью. Мышь не проскочит.

Покупатель вызвал из кабинета на улицу Козырева и вручил ему меченые деньги, двести долларов за всего один грамм метадона. Тот ушел обратно. Секунды ожидания тянулись невыносимо. Вынесет или нет? Все поставлено на карту. Закупщик ждет около входа в БТИ, переминаясь с ноги на ногу. Холодно. Мимо снуют ничего не подозревающие посетители. Ситуация накаляется до предела. Нервы на взводе.

Минут через пять, не больше, Козырев, наконец, выходит и передает дрыщу один грамм яда. Все.

Взрыв! Взрыв эмоций, радости, искр, чего угодно, но это был взрыв. Барыгу спокойно взяли прямо на входе, крепко схватив за руки. Тот, обалдевший, не сопротивлялся и сразу превратился из государственного чиновника в какого-то слизня, жалкого и стремного.

Один за другим опера со следователем зашли в БТИ, нашли кабинет Козырева, где следователь в его присутствии провел обыск и нашел в нижнем ящике рабочего стола еще пять граммов в пакете из белой офисной бумаги.

Все обыденно и буднично. Лишь посетители округляли глаза, наивно полагая, что чиновника взяли за простую взятку.

После прошли в кабинет ничего не подозревающей матери барыги, начальника отдела. Она сидела за своим столом, как статуя с лицом императрицы Екатерины. Тучная и строгая. Следователь предъявил постановление. Она все отрицала и заявила, что ничего не знает. Провели обыск. Наркотиков не нашли. Его вывели в наручниках. Торговец смертью заплакал, молча проглатывая слезы.

Женщина обняла бедолагу-сына и сказала ему: «Держись, сынок. Мама всегда с тобой, она поможет». Ее не задерживали. Не за что.

После все отправились к нему домой проводить третий обыск. В уютной, модно обставленной однушке Козырев добровольно выдал еще шесть граммов.

В отделе он во всем признался, но отказался сдавать поставщика, мотивируя тем, что в таком случае ему не жить. Вполне реальное предположение. Там, где крутится метадон, всегда очень серьезный криминал. Может, ОПГ, организованные преступные группировки, а может, и бандиты с Кавказа. И неизвестно, что хуже, но конец ему один. В тюрьме, да и на свободе его достанут. Барыга знал, на что шел. Судьба.

Ему дали семь лет. Мать уволили с работы. Закупщик получил три года условно и благополучно продолжил кайфовать, тащиться до смерти. История с метадоном на этом закончилась.

Сергей Королев был опустошен. Он целиком отдался делу и теперь, когда оно было завершено, пришло осознание, что все только начинается. Вечная борьба добра со злом. Если борешься со свиньей, не бойся запачкаться.

Глава 13. Окончание
Грусть

Я один в вечности, я один.

Так навсегда, жизнь моя – лишь смена

картин…

Группа «Маленький Принц». «Прощай»

Сергей вроде должен был радоваться окончанию такого сложного дела, но у него никак не выходило. Непонятно откуда взявшаяся необычная грусть полностью овладела им, вцепившись словно назойливое насекомое.

Грусть бывает разная – светлая, тихая, спокойная, удовлетворенная собой и окружающими, словно говорящая: «Я знала, я предупреждала, что все обязательно образуется и закончится. Пусть не совсем хорошо, пусть даже плохо, но обязательно придет к логическому завершению». Как кончается вода из крана, как заканчивается жизнь звезды, как уходит детство, а за ним и молодость.

Все так должно случиться, подчинившись законам мироздания. Эта грусть не ранит, не делает больно. Она обнадеживает, успокаивает, настраивает на то, что ты не один в этом настроении. Все уже было – сто, тысячу лет назад. Ничто не ново, а лишь повторяется, идя по кругу, по восходящей спирали от нижнего, самого первого витка к последнему, заключительному.

С этим ощущением весьма комфортно жить, думать, пить чай на веранде дома, пока летний теплый дождь поливает весь мир вокруг, очищая, увлажняя и охлаждая его после полуденного зноя.

Но есть другая грусть, когда понимаешь, что ничего не изменить, что просто опоздал, не успел. Опоздал на жизнь или на минуту. Это не имеет значения. Перевернулся мир, и никогда не будет, как раньше, что бы ты ни делал.

Что радовало и веселило еще вчера, вдруг раздражает и угнетает сегодня, расстраивая и выводя из себя. Человек слаб в такой грусти. Боль ранит душу, проникая в голову, в сердце, под ложечку, в солнечное сплетение.

Вначале появляется легкий неприятный холодок, медленно, очень медленно переходящий в жуткий нестерпимый холод. Сжимаются зубы, стараясь заглушить его.

Грусть превращается в боль, в боль утраты, непоправимой ошибки, нескончаемой вечной разлуки.

Бытует мнение, что время лечит. Да, лечит, но не всегда. Если столкнешься с утратой единственного, неповторимого, того, что нельзя, не получается изменить или заменить, то время не сможет вылечить. Останется чувство, засевшее навсегда в душе, сколько бы лет ни прошло. Даже в конце жизни, на смертном одре ты вспомнишь, обязательно вспомнишь эту утрату, и острая колючая боль пронзит остывающее сердце, уставшее от долгого пройденного пути.

Другая грусть, когда уходит любовь. Вот она еще здесь, была только что, раскрашивая мир и даря радость. Как вдруг начинаешь чувствовать, что маленькими робкими шажками, по каплям она начинает исчезать, уходя, не прощаясь, чтобы уже никогда не вернуться. Уходит, ускоряя шаг, не оборачиваясь, словно боясь остаться. Только призрачный фантом воспоминаний, сотканный разумом, теперь на месте ее заменяет солнечный день, нежность и радость.

Пыль, зола сгоревших строк, воспоминаний, уходящее тепло, сменяющееся сначала прохладой, а затем стужей, сковавшей плескавшиеся раньше веселые реки, щебетание птиц, голоса влюбленных, шум листвы и уютный треск горящих поленьев в каменной печурке.

Остерегайся ее, она может поймать в свои сети, окутав и связав по рукам и ногам. Не будет сил разорвать такие оковы.

Беги от нее, беги со всех ног, гляди вперед, вспоминая о светлом, счастливом и добром. И тогда ты не станешь ее пленником, вечным узником, изгоем, видящим лишь страдания и уныние сквозь ее призму, призму грусти.

Глава 14
Цыгане

На самом деле, все не то, чем кажется.

Собственное умозаключение автора

«Снег пошла, зима пришел», – как шутливо говорят менты, да и все остальные сотрудники силовых структур.

Перед наступлением нового года, дней за десять до боя курантов, с Чишей приключилась нехорошая история, слегка подпортившая ему будущие январские выходные, лишив возможности открыть праздничную бутылку шампанского.

Котов под легендой внедрился в группу мелких сбытчиков героина, покупавших стафф, товар, у цыган, развозивших его по всем уголкам столицы. Распространители, парень и девушка, по слухам, сбежали из табора из-за любви. Типа, хотели женить молодого ромала на нелюбимой женщине, много старше его. Вроде у них принято, что часто родители выбирают сами молодым вторую половинку. А паренек любил другую, девчонку, знакомую с детства. Вот они, ослушавшись старших, сбежали. Чем не сюжет для великого Эмира Кустурицы. Но жизнь намного прозаичней. Чтобы жить, им, конечно, нужны были деньги. Куда без них. А чем зарабатывают цыгане? Гадание, мошенничество, мелкое воровство и, конечно, торговля наркотой.

Особенно они преуспевали в кражах. На рынке, на вокзале, в людных местах несколько женщин прижимали жертву, отвлекая ее, в то время как одна из них остро отточенной монетой вырезала кошелек из сумки или из кармана. Высший пилотаж! Карманники всегда считались отдельной, уважаемой кастой на зоне. За ними охотился специально созданный отдел МУРа с Петровки, специализирующийся конкретно на подобных кражах.

Дважды в жизни Чиша сталкивался с гаданием по руке. Причем, оба раза цыганки говорили очень точно. Так точно, что становилось страшно. Предсказанную ими судьбу невозможно было изменить. Возможно, гадая, они на уровне подсознания программировали мозг. Возможно, линии на руке, действительно несли информацию о здоровье, способностях, характере и, как следствие, о будущем. Хотя, как объяснить информацию, выдаваемую ими о других людях, связанных родственными узами с обладателем исследуемой руки?

Гадание на картах вообще остается загадкой. Будучи конченым материалистом, Чиша понимал, что невозможно предугадать что-либо по нарисованным картинкам. Однако когда он еще учился в школе, с его мамой произошла ситуация, заставившая его усомниться даже в этом, казалось бы, неопровержимом факте. Так случилось, что мама, отдыхая в санатории, случайно за обеденным столом познакомилась со старой, очень старой женщиной. Ее пристроил в лечебное учреждение сын, отдохнуть и подлечиться. Так вот, она оказалась самой настоящей потомственной, чистокровной цыганкой. Они разговорились и общались какое-то время. Матери было интересно разговаривать с ней, открывая для себя иной мир, незнакомый ей ранее. Перед отъездом, аккурат в последний вечер, старая женщина, проникнувшись симпатией к собеседнице, предложила ей погадать на картах, таких же старых и древних, как она сама. Игральные карты ничем не отличались от подобных им, продающихся за полтинник в любом киоске. В результате маме было предсказано, что ее муж, отец Чиши, в течение ближайших двух месяцев окажется за решеткой. На вопрос матери: «Как, за что?», цыганка лишь коротко ответила ей: «Смотри, сама не сядь». Слова обожгли огнем и остались в памяти. Через два месяца Чишиного отца арестовали, а в отношении матери следователь возбудил уголовное дело за дачу ложных показаний, которое, впрочем, довольно скоро закрыли. Вот вам и материализм.

Наша парочка цыган выбрала самое простое, не требующее специальных навыков или многочисленных помощников. Самое легкое часто становится самым опасным. Они выбрали сбыт героина в особо крупных размерах.

Цыгане – святые люди, вечные странники. Их никто бы не тронул, если не героин, ведь им торговать нельзя.

Они мотались по столице вдвоем; парень брал деньги, девушка отпускала товар.

В процессе отработки легенды Котов узнал время и место следующей встречи трех драгдилеров и сладкой парочки. Она и была назначена вечером на автобусной остановке, в конце маршрута, темной и безлюдной, продуваемой ветрами со всех сторон.

Опера со следователем расположились на приличном удалении в тонированных автомобилях и, тихо переговариваясь, пили чай из термосов. Котов неторопливо переговаривался с барыгами, тремя сутулыми тинейджерами, плотно сидящими на герыче. Минута в минуту в назначенное время к остановке подкатил бежевый ВАЗ-2106 с парнем за рулем и девушкой на переднем пассажирском сиденье. Боковое стекло приоткрылось, на секунду высветив лицо черноволосой миловидной девчонки. Дмитрий заглянул и, поздоровавшись, залез в шестерку на заднее сиденье.

Время остановилось. «Кто умеет ждать, тот умеет побеждать», – эту истину выучили оперативники, но не следак. Хороший, простой, рыжий парень, здравомыслящий и работоспособный, изредка чрезмерно заглядывающий в душу собеседника. Он не выдержал и дернул первым к машине, за ним выскочили остальные.

Захват должен был начаться, когда Котов выйдет из машины, отдав деньги и забрав героин, не раньше. Вышло иначе.

Королев распахнул переднюю дверь шестерки, где сидела девушка и крепко схватил ее за руки. Парня повязали секунду спустя. Героин Дмитрий не успел купить физически, он лишь отдал деньги за него.

При личном досмотре у цыгана обнаружили меченые деньги, а у девушки литровую банку с этикеткой «Детский чай», доверху набитую порошком.

После возвращения в отдел началась ругань, как в футбольной раздевалке. Каждый норовил пнуть худого, невысокого черноволосого паренька, никак не похожего на злодея. Бесились оттого, что проверочная закупка не прошла до конца. Будто он в этом виноват!

Нечестно бить человека, зная, что он не ответит. Хотя с волками жить – по-волчьи выть. У Котова существовала целая теория на сей счет. Дима полагал, что при постоянном окучивании задержанного, у того отключаются мозги, и он не в состоянии придумать нормальную отмазку или обмануть оперативника. Весьма спорное утверждение, к сожалению, имеющее тоже свое право на жизнь.

Цыгане в один голос сразу запели, что они не торгуют герычем, а втюхивают лохам детский чай, выдавая его за наркотик.

Им не верил никто, даже Чиша, считавшийся самым добрым в своем отношении ко всем задержанным. О его доброте ходили слухи, даже в среде наркоманов и барыг. Чудесным образом в нем уживалась жалость и ненависть. Он никогда не применял силу просто так, от нечего делать.

Если при захвате злодеи оказывали реальное сопротивление, он гасил их нещадно не задумываясь. Но здесь явно был не тот случай.

Цыгане тараторили, что они не торгуют героином, а мошенничают, продавая чай вместо наркоты. Скорее всего, это было неправдой. Ведь не зря же Котов их разрабатывал, внедрившись в круг драгдилеров. Раньше задержанные точно продавали герыч.

Однако, вкус у порошка из банки был сладковатый и действительно не напоминал искомый стафф, отвратительно горький и противный.

Отдали изъятое на исследование и, пока ждали результат, допрашивали парня с девчонкой, рассадив их по разным кабинетам. Они не кололись.

Часа через три получили результат: «Амфетамин лабораторного производства». Во как! Цыгане от такой новости потеряли дар речи. Ответ означал одно – наркотик слепили подпольные доморощенные химики, и сделали его они совсем недавно. Целый килограмм синтетики.

Рыжий следователь с чистой душой отправил задержанных в СИЗО и выдал постановление на обыск по месту регистрации. А это ни много ни мало – в подмосковном городе Кимрах, пользующемся дурной славой. Там стоял крупный табор, откуда влюбленные бежали. Что делать? Вдруг вправду лаборатория? Чем черт не шутит. Надо ехать.

Глава 14. Продолжение
Кимры и веселая история

Спиной к ветру и все же

Вырваться может

Чья-то душа.

Волки уходят…

Волки уходят…

Группа Би-2. «Волки»

С утра пораньше за три дня до Нового года, те же четыре клоуна, что разбили стекла в девятке: Чиша, Дима, Телегин и водила-экстремал, – уселись в свою машину. За руль сел водитель – владелец игрушечного ПМ, спасшего их тогда от обвинения в превышении полномочий.

Выехали рано утром, еще до восхода солнца. Ехать долго, четыре часа в одну сторону. Конечно, взяли с собой. Выпили, остановились и еще взяли.

По дороге на посту ГИБДД их тормознули для проверки документов, автомобиль со столичными номерами. Гаишник, увидев козырные корки КБН и талон без права проверки, трижды перекрестился и отпустил восвояси.

На место прибыли не просто пьяные, а бухие в стельку.

Четверо сотрудников Комитета, покачиваясь в разные стороны, с сильным алкогольным запахом вломились в цыганский дом в Кимрах, в месте компактного проживания множества ромалов.

Предъявили постановление на обыск. Шоу началось. Сразу из разных уголков огромного кирпичного особняка раздался истеричный женский плач. Мужчины исчезли, как невидимки. Остались только женщины и маленькие чернявенькие детки, с любопытством разглядывающие непрошенных гостей.

В доме полным-полно пустых комнат с хорошей отделкой, но почему-то без мебели, вещей или техники. Обошли все, ничего криминального нет. Подвал был тоже девственно чист.

Все же бывалый Телегин в постирочной обнаружил русского паренька, полоскавшего цыганское белье. Тот сразу округлил глаза и затрепетал, как листья на ветру. На повышенных тонах начали разговор. С его слов он работал за герыч. За это и зацепились. Пытались вытащить из него информацию о лаборатории. Он, конечно, все отрицал. Начали давить. Пьяный Телегин буквально попытался задушить несчастного, в то время как Котов отоваривал его по почкам. Завопив дурным голосом и дернувшись, как загнанная волками лань, чувак совершил головокружительный скачок в сторону выхода, разбросав тазики и ведра. Чиша на лету успел схватить его и повалил на пол. Водяной пар вперемежку с алкоголем застилал глаза. Крепко удерживая нарика, Сергей вдруг почувствовал, как по пальцам правой руки потекла теплой струей какая-то жидкость. Котов с Телегиным подняли парня, заломив руки. На полу кровь. Целая река крови, стекающая с кисти Чиши. Бедняга, убегая, выхватил из кармана острые ножницы. Автоматически, не для нападения или обороны. В пьяном азарте, ловя убегающего, за ним ломанулся Королев, порезав до кости указательный и большой пальцы, когда скручивал его. Коварные ножницы валялись тут же. Боли он тогда не ощутил. Выпивка и адреналин заглушили ее на время.

На шум сбежались все обитатели дома, включая разом появившихся представителей сильного пола. Толпа галдела и возмущалась. В результате короткого допроса с пристрастием выяснили, что чувак решился на прыжок из страха перед хозяевами. Типа, он навел на дом. Больная логика. Больше его не трогали.

В результате обыска ничего не нашли, ни лаборатории, ни следов наркоты, ничего. Надо было срочно ремонтировать руку. Четверка, не прощаясь с обалдевшими жильцами, прыгнула в машину и покатила искать травмпункт.

Распугивая одиноких автолюбителей, водила гнал, вспомнив свои навыки. Пункт нашли на удивление быстро. Растолкав по стенам очередь из раненых, ушибленных и хворых местных, всей толпой, не обращая внимания на справедливое возмущение граждан, они вместе с непреходящим запахом алкоголя, ввались гурьбой в кабинет врача.

Доктор моментально въехал в тему и довольно качественно зашил пострадавшему пальцы, перебинтовав руку. В знак благодарности комитетчики выделили ему одну бутылку из своих запасов.

Дорога назад уже не казалась такой веселой. Пальцы разболелись так, что Чиша отказался от предложенной коллегами выпивки. В голове закрутилась отвратительная мысль: «Новый год, блин, через три дня. За каким лешим мне все это было надо?»

Но это не конец истории. Завершилось еще хуже. После возбуждения уголовного дела провели экспертизу изъятого у несчастных влюбленных порошка, так положено. Результат – детский чай. Реально – чай, а не какой-то амфетамин лабораторного производства, как показало первое лабораторное исследование. Коррупционная составляющая была полностью исключена. Действительно, произошла обычная ошибка. На обыск ехать не имело смысла.

Сладкая парочка получила по четыре года условно за махинации с чаем, а оперуполномоченный КБН Королев Сергей – «бриллиантовую руку» с израненными пальцами к Новому году в подарок. Веселая история закончилась.