Текст книги "Кащей"

Словечка им сказать нельзя.

Хоть кричи им, хоть шепчи,

Дохнут почем зря!

Здоровенный жук сел лисе на мордочку, нахально устроился на носу и стал невозмутимо чистить крылышки. Лиса мотнула головой, жук недовольно взлетел и, прожужжав все уши, неторопливо полетел прочь. Ругаясь, как когда-то ворона, лиса пробежала мимо избушки Яги – днем не так страшно. Странно тут как-то, мелькнула мысль. Железяки разные торчат, кусты обгорелые, под избушкой следов, будто она отплясывала целую ночь. Что бы это могло значить?

Ничего путного в голову не приходило. Одна ерунда. Например, что Яга, оголодав, пыталась насадить на шомпол ножки избушки, да все время промахивалась. Иначе откуда здесь столько следов? Натоптано так, что диву даешься.

А ведь следы-то не Яги, размером побольше будут! Наверное, это охотники пытались насадить ножки на шомпол, но тоже промахивались, потому что избушка скакала по поляне, а Яга гоняла охотников. Глупо, конечно, но по-человечески. А охотников-то было немерено! С чего бы это?.. Ай, да ну их!

Подбежав к дубу, где обычно собиралась воробьиная стая, лиса обнаружила, что кабанчики съели все желуди подчистую. И как ни странно, погибших от неизвестной эпидемии воробьев не было. Кабаны воробьев не едят, следовательно...

«Понятно, почему за ним гналась целая стая! – догадалась лиса. – Очень милый розыгрыш».

Но так некстати! Не случись истории с вороной и сыром, не надо было бы сейчас бегать и спасать свою мягкую рыжую шкурку. Стая уже вернулась, и, судя по недовольному чириканью пернатых, легко было догадаться, что поиски нахала не увенчались успехом.

«Удача на моей стороне!» – обрадовалась лиса, хихикнула и громко обратилась к стае:

– Эй, воробьи!

– Что? – коротко спросили воробьи, скосив на нее равнодушные глазки.

– Я знаю кое-что такое, Что вас обрадует весьма. Я знаю, где укрылся «череп», Который свел вас всех с ума!

– Где? – Воробьи засуетились и перепорхнули на нижние ветки.

«Надо же, как он вас всех разозлил! – подумала лиса. – Не стая, а одно большое ВНИМАНИЕ в чистом виде!»

 
– Он тут совсем недалеко,
Забился в щель, страшась возмездья.
Его найдете вы легко.
Я покажу вам – только прежде
Давайте вспомним, что друзья
Всегда придут на помощь другу.
Вы мне окажете услугу
Нахальника вам выдам я!
 

– Нет! – дружно чирикнули воробьи, прекрасно зная: лиса соврет – недорого возьмет.

– Вы что?! Сами-то хоть понимаете, от чего отказываетесь? – Оторопевшая лиса даже малость сбилась с звериного литературного.

 
– Ведь этот забияка вернется, как пить дать,
Вас снова напугает, и без меня, поверьте,
Вам, как вы ни пытайтесь, а с ним не совладать!
Готова я поспорить на мелкую услугу,
Что миллион кошмаров приснится вам во сне.
И завтра же с рассветом, как только солнце встанет,
Я знаю, прилетите, примчитесь вы ко мне!
 

– Не примчимся!! – решительно отмахнулись воробьи.

– Ну что же, как говорится, на «нет» нет и суда. Прощайте, глупые птицы, вряд ли свидимся с вами когда...

Вы сделали выбор – страхом исполнится день ваш и час,

Прощайте, пойду потихоньку – проблемы, мне не до вас.

– Прощай! – отозвались воробьи. Но если лиса серьезно за что-то взялась, то все равно не уйдет, пока не получит свое. Так и случилось. Лиса отошла было от дуба, но «вдруг» остановилась, потерла лапой нос и вернулась обратно.

– Нет, постойте, позабыла, доказательство же есть! Вот оно, с собой носила, хорошо, не проглотила!

Она выплюнула череп. Воробьи дружно ахнули: не соврала, рыжая плутовка!

 
– Уж не съела ль ты задиру?
Мы доверимся тебе,
Все дела твои уладим,
А окажется, что зря,
Вовсе нету воробья!
Лиса села и сделала большие глаза.
– Да как я могу обмануть вас, друзья?
Вы гордые птицы, вы в небе парите,
На бедную лисоньку сверху глядите.
Куда мне до вас – где вы, а где я!
– Нет уж, нет уж, было дело -
К нам на дуб ты залетела!
Мы видали, все видали,
Как с собакой вы летали!
Кувырок вперед-назад,
На верхушку дуба бряк!
Шум и гам, кричат вороны,
Суматоха до небес!
Не видал такого лес -
Пес да рыжая лиса
Поскакали в небеса!
– То был случай, и не боле,
Не умею я летать.
Посмотрите, приглядитесь,
Я лиса, совсем не птица,
И летать мне не годится.
– Нам – что птица, что не птица,
Но летать ты мастерица.
Вдруг в один прекрасный день,
Ты взлетишь...
– Вот дребедень!
Сколько можно повторять:
Непривычно мне взлетать.
И летать, и приземляться -
В небе не за что хвататься!
Вы летайте, мне ж судьбой
Предназначено ходить,
Пробираться сквозь чащобу,
Кур таскать да нору рыть.
Очень дорого достался
Мне злосчастный тот полет.
Дух мой страшно искалечен.
И как вспомню – дрожь берет!
Нет уж, лучше без полетов
Перебьюсь я как-нибудь...
Лучше вспомним-ка про вас.
Ведь настанет день и час,
Повстречаете вы снова
Страшный череп. Что тогда?
Вот тогда-то и начнется
Настоящая беда!
Кто летает, не летает -
Позабудете вы враз!
Только б смыться да укрыться,
Хоть сквозь землю провалиться,
Лишь об этом думать...
– Хватит! Помолчи-ка ты сейчас!
Мы согласны, мы готовы!
Говори свое ты слово,
Что хотела? Говори!
Только лишку не проси!
 

«Другой разговор!» – удовлетворенно подумала лиса.

 
– Дел всего-то ничего.
Там на дереве одном
Я большой орех видала.
Вы собьете мне его.
Налетите стаей дружно,
Вам! – и только и всего!
Я ж за это покажу,
Где укрылся «черепушник».
Ну, так как? Идет?
– Годится!
Мы покажем глупой птице,
Ишь, пугать нас захотела!
– Вот и ладно, и отлично.
А теперь, друзья, за дело!
 

Лиса подробно растолковала воробьям, что и как им делать, после чего отправилась за главным, за тем, без чего операция теряла смысл, – за курами. Череда удач привела ее в приподнятое настроение, она бьша уверена, что все у нее получится, она утащит столько кур, сколько нужно, и не попадется ни собакам, ни петуху. Представив себе, как удивится волк, когда она выложит свой неожиданный контраргумент, лиса чуть не подавилась от хохота.

Вот умора!

* * *

Деревня показалась из-за холма, людей почему-то не было видно, лиса походила туда-сюда, собираясь с духом (ведь напасть на курятник среди бела дня дело нешуточное), и бросилась вперед. Полное безлюдье наводило на неясные тревожные мысли, однако лисе сейчас было не до этого.

Большинство кур бродили по огороду, петух был среди них. Лиса сделала большой крюк и проникла в курятник с противоположной стороны. С непостижимой в прежние времена легкостью загнав сжавшихся от ужаса птиц в мешок, она приготовилась незаметно выбежать из курятника, но в этот момент туда зашел обеспокоенный внезапным шумом, а потом затишьем петух.

– Чтоб тебе неладно было! – проворчала лиса, замирая. Увидев среди бела дня ночную воровку, петух принял боевую стойку, взъерошил перья, распрямил гребешок и угрожающе прокукарекал. Лиса попятилась, не зная, чего ожидать в следующий момент. И скорее от испуга, чем в здравом уме, неожиданно даже для себя она выплюнула зажатый в зубах край мешка, прыгнула на петуха и придавила его передними лапами. Петух попытался вырваться, но только перышки помял. Лиса, краешком сознания понимая, что делает что-то уж совсем непотребное, заехала ему лапой, поцарапав гребешок и выдернув из хвоста два пера, и пулей выскочила вон, не забыв прихватить мешок. Куры во дворе разбежались по углам, посылая куриное «SOS» на всю округу, в соседних дворах радостно залаяли скучавшие до того собаки.

Спрятав кур в тайник, лиса закрыла вход в него ветками и отправилась к Задире проводить душеспасительную беседу.

Дерево миролюбиво раскинуло могучие ветви, и никто не догадывался, что в дупле прячется опасный смутьян и баламут, пугатель и скандалист, злодей и хитрец, наглец и кошмар воробьиного рода Задира.

«Хорошо, что он не слышит, как его именуют, а то бы возгордился неимоверно!» – подумалось лисе. Она подошла к дереву:

 
– Задира! Ты спишь?
Выходи, поболтаем!
Я, между прочим,
По делу пришла
И принесла тебе
Грустную весть.
Слыхала я, птицы
Хотят тебя съесть!
 

– Кто кричит, меня зовет? – Задира ошалело выскочил из дупла.

 
– Ты меня не узнаешь?
– Ой, лиса!! Откуда? Згинь!
Померещилось! Ой, худо!
– Замолчи, пока и вправду
Тебе худо не пришлось.
Повторяю – дело есть!
– Что, решила меня съесть?
– Воробьями не питаюсь,
Больше кур предпочитаю.
Но ты прав в одном – бывает,
Мне мясца и не хватает.
– Так ты, может быть, решила,
Что сгожусь я на обед?
Да на мне и мяса нет!
Глянь – костяшки, пух да перья!
Смысла нет, уж ты поверь мне!
Неужели ж помирать?
– Прекрати зря глотку драть!
Дай хоть слово мне сказать!
Ну зачем ты всех пугал,
С черепушкою мотался?
Вот теперь и доигрался -
Расклюют тебя, съедят,
И следочка не оставят!
– Ужас, ужас, что же делать?
– Можно все еще поправить.
Предложенье есть одно.
Вырви-ка ты мне перо.
Я его им покажу:
Мол, я вовсе не хотела,
Да случайно тебя съела.
Но за эту за услугу
Ты поможешь мне как другу.
Как, согласен ты?
– Идет!
Ну а вдруг поймет народ,
Что ты врешь? Тебе, сестрица,
Туговатенько придется!
– Не боись, все обойдется!
Дел я хитрых мастерица.
Провести сумею всех.
Во спасенье ложь не грех.
Ну а ты, как кончишь дело,
Улетай, да побыстрее,
Да подальше, в те края,
Где и слыхом не слыхали
Про Задиру-воробья.
И не пробуй отвертеться
От того, что обещаешь!
От меня тебе не деться
Никуда! Меня ты знаешь!
 

* * *

Время летело незаметно, к реальности Марию вернул забурчавший желудок.

«Может, можно как-нибудь так пробраться на кухню, чтобы не натолкнуться на Кащея? – с отчаянием подумала она. – Интересно, он уже обнаружил мой побег или до сих думает, что я решила уморить себя голодом, сидя взаперти?»

Самое лучшее, если бы Кащея выдуло вместе с пылью, но на такое чудо надеяться не приходилось. Возвращаясь практически наугад (следы унесло на свежий воздух), Мария проплутала добрых два часа, пока не нашла вход в главный зал. Не замечая стоявшего столбом Кащея, ахнула от изумления – такой красоты она никогда раньше не видела. Кащей недовольно повернул голову: ахи, пусть и восторженные, были совершенно неуместны в этом величественном зале. Единственными приличествующими здесь звуками могли быть лишь звон колокольчиков и пение флейт при мощной поддержке многократного эха.

Мария очнулась и бросилась бежать.

– Стой! – услышала она и припустила еще быстрее. – Да стой, тебе говорят!

Кащей догнал ее и схватил за плечо. Мария крутанулась на месте и взмахнула рукой, явно собираясь влепить ему пощечину.

– Не надо! – только и успел крикнуть он, но поздно. Раздался звонкий шлепок, Мария охнула. Рука болела так, словно царевна ударила не по лицу, а по стене. – Я предупреждал!

Царевна знала не слишком много слов, которые говорятся обычно в таких случаях, зато в интонации могла дать фору любому грубияну. Если бы взгляд мог убивать, то она вышла бы против всех армий мира и легко их победила. Хорошо, что Кащей оказался бессмертным, иначе жить бы ей в гордом одиночестве в пустом замке у черта на куличках, без всяких перспектив возвращения в родные пенаты.

– Повтори на бис! – попросил Кащей, когда царевна закончила свой бурный, страстный монолог. – Я не все запомнил. – Он увернулся от очередной оплеухи и продолжал дальше: – Каюсь, по моей непосредственной вине! Но ты так быстро произносила слова!

– Царевичи тебя убьют! Приедут и убьют!

– Возможно, но кто именно? Те, что весь вечер делали странные движения, лишь по большому недоразумению названные танцами, и покинули царство сразу же после моего грандиозного появления, отказавшись заплатить за тебя выкуп? Заметь, из всей толпы ни один царевич-королевич не выразил желания расстаться с небольшой... кх-кхл. с огромной суммой! Никто!

Мария окаменела, на лице ее было написано такое выражение, что Кащей испугался, уж не хватил ли ее удар. Придется отыграть назад.

– Да успокойся ты, двое олухов возжелали спасти тебя и уже мчатся на всем скаку к замку. А ты уверена, что выбрала бы среди многочисленного скопления якобы танцоров именно того, кто сейчас жаждет отдать за тебя жизнь? Причем не только свою собственную, но и младшего брата. Тебе наверняка приглянулся бы совсем другой, тот, кто теперь и в ус не дует, забыв и про тебя, и про твои проблемы. Подумай о превратностях судьбы на досуге. Но прежде, уж будь так любезна, объясни, как ты умудрилась сотворить такое с моим любимым мрачным замком?

– Что сотворить? – глухо спросила Мария, мысленно находясь за многие километры отсюда.

– Генеральную уборку... Да забудь ты про тех трусов, а то до конца жизни не избавишься от ошарашенно-глупого вида. Спасают тебя. Твой сумасшедший партнер по танцам... Ты меня слышишь?

– Не знаю, – встрепенулась Мария, когда Кащей в третий раз щелкнул пальцами перед ее лицом и повторил вопрос. – Я нажимала на огоньки в одной комнате... Ты что же, не знаешь, что находится в твоем собственном замке?

– Не до того было, – отмахнулся Кащей. – Сумеешь ее найти?

– Думаю, да. Если ты пригласишь меня на скромный злодейский обед. – Царевна пришла в себя.

* * *

– Обед подан! – объявил Кащей, ставя перед царевной поднос. Мысль о том, что царевны уж больно быстро садятся на шею, пришлось на время отставить.

– У тебя есть высокий стул? – спросила Мария и отодвинула поднос.

– Он у тебя за спиной, – ответил Кащей, усаживаясь за другой, тоже довольно высокий стул, и начал есть из ее тарелки.

– Нет, ты только посмотри, – продолжала она, двигая к себе тарелку Кащея и рассматривая ее. – Теперь понятно, почему ты такой тощий.

– Это я – то тощий? – возмутился Кащей. – Да я просто двигаюсь много.

– А еду ты сам себе готовишь или воруешь? – поинтересовалась Мария, проглотив первую ложку каши. – Если воруешь, то смени место – готовят там отвратительно.

– Разумеется, если они заранее знают, что им не Достанется ни кусочка, то зачем стараться? – согласился Кащей. – На самом деле еду готовит автомат. Я заказываю то, что хочу, а он готовит.

– Странное имя для повара, – сказала Мария. – Он издалека?

– Это не... – Кащей запнулся. – Тебе не понять. Мария возмущенно открыла рот, но Кащей вовремя предотвратил поток гневных словоизлияний.

– Не спорь, я знаю, что ты умная, увидел на деле. Просто это выше твоего понимания. Это прибор, машина, ну, не знаю даже, как сказать... Ну, можешь считать это волшебным помощником, вроде волшебной палочки.

– Как та метелка?

– Именно! – согласно кивнул Кащей, хотя понятия не имел ни о какой метелке. Тем не менее царевну ответ устроил.

– Тебе надо заставить его выполнять приказы правильно, – добавила она. – Тогда и еда будет вкуснее.

– Вечером займусь, – пообещал он. Мария допила компот.

– Скажи, разве это не твой замок? – неожиданно сменила она тему разговора.

– Мой, – коротко ответил Кащей. Расписывать полную историю своего появления ему не хотелось.

– Тогда почему ты до сих пор не знаешь, куда и как идти? – настаивала царевна, и Кащей скоро сдался, понимая, что теперь она не отстанет.

«Вот и состоялось незаметное обустройство на моей хрупкой шее», – подумал он.

– О замке я знаю только то, что в нем хранится много странных вещичек, трогать которые мне было как-то недосуг. Они не золотые, а я пока что собираю золото. Как только решу, что пора взяться за замок основательно, то все здесь переворошу.

– Но кто положил эти вещи в твой замок? – поинтересовалась Мария.

– Замок стал моим не так и давно, а кто жил в нем до меня и жил ли вообще, не имею ни малейшего понятия. Я знаю легенды о богах и думаю, что замок построили специально для меня, раз уже за столько лет никто не попытался прибрать его к своим загребущим рукам. Но я не имею ни малейшего понятия, для чего хранятся все эти вещи в замке. Я тут что-то вроде добровольного сторожа.

– И ты до сих пор не пытался ничего разузнать? Я бы мимо такой тайны ни за что не смогла пройти.

– Во-первых, мое собственное прошлое является для меня самой большой тайной, а во-вторых, ты и не пройдешь, потому что тебе придется отыскать нужную мне комнату, а в награду за это я позволю тебе осмотреть экспонаты в этом хранилище. Но сначала комната. Идет? – Кащей заглянул Марии в глаза. – Я уверен, ты не откажешься, потому что слоняться просто так я тебе не дам, а сидеть на месте и ждать, пока явятся царевичи, скучно и утомительно. Ну, что скажешь?

– Идет, – неожиданно миролюбиво согласилась Мария. – А сколько мне ждать их появления?

– Несколько недель, – ответил Кащей. Это была вторая попытка отомстить за использование его шеи в качестве удобного сиденья, и она увенчалась-таки успехом.

– Сколько-сколько? – изумленно воскликнула Мария, едва не поперхнувшись.

– Ну, разумеется, если они будут идти пешком, – довольно заметил Кащей. – Да ты не волнуйся так сильно! Пока мы будем разбираться с замком, время пролетит незаметно. Зато мы будем точно знать, достойны ли тебя царевичи или это так, одна видимость.

– Ты всегда умеешь выкрутиться! – фыркнула царевна.

Кащей засмеялся:

– Скажи на милость, с чего это царь назвал тебя золотком?

– Не скажу.

– А я теперь и сам знаю. Он в тебя угрохал огромную сумму Ну что, начнем поиски?

– Ничего он в меня не угрохал. Начнем.

* * *

Никто не поверил, что ночные пришельцы – смертельно опасные существа, которым не то что палец в рот не клади, но даже и не помышляй об этом. У страха глаза велики – вот что все подумали. Ведь раньше им не приходилось встречаться с подобными существами. Стало быть, на самом деле все, наверное, было вовсе и не так страшно, как им тут расписали. И есть ли другие чудища, кроме тех, что пришли? Да и вообще, приходили ли на самом деле эти чудища, про которых рассказывают Бабай и царевич? Понятное дело, после вторжения Яги могло присниться все что угодно, а разобрать спросонья, сон это был или явь, бывает трудненько.

– А если все это вам просто приснилось? Беспокоились за Иванушку, мало ли что могло присниться. – Так сказал кто-то из крестьян, когда Бабай созвал всех на собрание у маленькой колокольни в центре деревни и рассказал о сражении, происшедшем прошлой ночью.

– Всем троим одинаковый сон? – съязвил царевич. – А шум битвы – вы что, не слышали?

– Это домовые да лешие шалят. Такое бывает! – уверенно ответил крестьянин. – Это у вас в городах такого нет, а здесь может быть всякое! Недаром здесь живет Баба Яга!

– И что? Ее существование – свидетельство того, что мы заблуждаемся? – воскликнул царевич. Крестьяне недоуменно поморгали.

– Чего? – удивленно переспросил один.

– Если здесь есть Яга, то никаких других чудищ уже и быть не может?

– Кто его знает? Но где убитые чудища? Растаяли, что ли?

– Сгорели.

– Где пепел?

– Разнесло ветром. Но у нас остались трупики летучих мышей.

– Где?

– Вот! – царевич кивнул на маленькую кучку. Крестьяне послушно посмотрели в указанном направлении.

– Вот это? – изумленно вскричали они хором. – От шести здоровых чудищ осталось три маленьких трупика?!

– Не спорю, – сказал Ярослав. – Но по-вашему выходит, раз противники сгорают практически бесследно, то их можно не принимать в расчет? Между прочим, им по силам протаранить дверь и ворваться в ваши крепкие дома.

– Сказки! – отмахнулся кто-то.

– Да? – вступил в спор Бабай. – А ты сходи к моему дому и посмотри на дыру в стене. Ее монстры проделали. А шум, который вы приняли за игрища леших? Это же царевич Артем дрался с ними!

– А где доказательства? – выступил вперед угрюмый бородач. – Стену сломать каждый может...

– Ты соображаешь, что говоришь? – прервал его Бабай, но крестьянин словно его не слышал.

– Я считаю, что была гроза. Ураган. Буран. Да мало ли что было! Не рассказывайте небылицы! – Бородач повысил голос. – Это ни в какие ворота не лезет! Никаких чудовищ нет! И точка! А вот это, – он показал на летучих мышей, – не доказательства.

Бабай вспылил:

– Тебе скажи, что царь раздает каждому по золотой монете, так ты первый прибежишь! И доказательств никаких не надо!

Бородач замолчал, раздумывая. Ярослава поразило, что он сказал после этого:

– А где дают по монете?

Бабай так хмуро взглянул на него, что всем присутствующим и без слов стало ясно, где именно и что конкретно дадут по определенному адресу.

Ярослав прервал паузу:

– Не знаю, что будет сегодня ночью, возможно, что ничего не случится. Возможно, это были единственные чудища. Пусть даже так. Но на всякий случай я предлагаю вам укрепить жилища.

– Это в любом случае не помешает. Случается, к нам наведываются разбойники, ведь так? – добавил Бабай.

Крестьяне заговорили разом, перекрикивая и перебивая друг друга. Общее мнение складывалось не в пользу ораторов.

– Между прочим, – сказал вдруг Бабай, – у нас есть свидетель со стороны. Рано утром ко мне пришел мельник. Он рассказал много интересного. Позавчера ночью к нему пожаловали два чужестранца, которые на самом деле тоже оказались монстрами. Его спасло только чудо.

– Где же он был вчера? Небось отметил день рождения нового дня, вот и привиделось ему черт-те что. А сегодня протрезвел и пришел с рассказами! А ты пересказываешь!

– Ему же шестьдесят с хвостиком! – напомнил Бабай. – Монстры его прилично потрепали, ему крупно досталось при взрыве мельницы и мешков с мукой, да и нервы у него давно не те, что были раньше.

– Ноги отнялись у него! – перебил Ярослав. – Он полз целые сутки! Чтобы предупредить вас, тупоголовых кретинов, о большой беде! А вы...

Крестьяне как один уставились на царевича. Повисло напряженное молчание.

– Мука не взрывается, – упрямо сказал бородач. – Сказки это все.

Ярослав обреченно махнул рукой.

– Да пошли вы к черту! – проговорил он и, расталкивая крестьян, пошел к дому Бабая.

– Так мы что, мы люди маленькие, – произнес кто-то.

– Вот и умрите вашей маленькой смертью! – зло ответил Ярослав. – Всего наилучшего! Копайте могилы и ждите врагов! Я не желаю оставаться в этом обществе добровольных покойников.

– Это все из-за тебя! – прокричала одна старушка. – Пока тебя не было, мы жили тихо и спокойно! Ты явился, и начались неприятности! Убирайся отсюда!

Ярослав повернулся. От его улыбки и горящих глаз захотелось спрятаться за тридевять земель.

– С превеликим удовольствием, – желчно произнес он. – Желаю вам приятной и безболезненной смерти.

– Погоди! – окликнул его Бабай. – Я с тобой. Мой дом сильно поврежден, делать мне здесь нечего.

Заберем наших и уйдем. Разойдись, покойнички, мне пройти надо!

– Так что, это правда, что ли? – робко спросил кто-то.

Бабай издал неопределенный звук.

– Нет, вы постойте, это все правда?

– Господи, – обратился к небу Бабай, – закрой уши, мне выговориться надо! В небесах громыхнуло.

– Ты тоже хочешь выговориться? – понимающе спросил он. – Сочувствую.

* * *

– Как же я теперь людей защищу? – размышляла Яга. – Сам видишь, какие вампиры зловредные!

– Прекрасно вас понимаю, но ничем не могу помочь, я обещал вернуть Иванушку, – исключительно вежливо отвечал Артем. – К тому же, я думаю, ваш способ превращения людей в животных не будет иметь большого успеха. На безрыбье, знаете ли, и рак – рыба.

– У вампиров свой кодекс. Они не пьют кровь животных, – пояснила Яга. – Считают ниже своего достоинства.

– Это достоверные сведения?

– Насколько я могу судить, да.

– Хорошо, пусть так, – согласился царевич. – Но дотрагиваться до животных они могут? Это не оскорбительно для их изнеженных особ?

– Они не такие уж и неженки, – возразила Яга. – И могут дотрагиваться до такого, что тебя вырвет, стоит мне только сказать до чего.

– Тогда предположим, что они заподозрят неладное, увидев вместо кучи народа огромное стадо козлов, ведущих себя подобно людям... Кстати, а настоящих козлов нельзя превратить в людей? Тогда вампиры будут опозорены, сами того не подозревая.

– Среди людей и так полно настоящих козлов! – не согласилась Яга. – Не стоит добавлять искусственных.

– Вы так считаете? Жаль, – огорчился царевич. – Так вот, они заподозрят, проследят и в один прекрасный момент увидят, как козлы становятся людьми. Что, опять-таки, помешает им выпить кровь?

– Ничто не помешает, – согласилась Яга. – Разве что им не хватит терпения долго сидеть на одном месте и ждать у моря погоды. Они как саранча кочуют с места на место.

– Но вы сами говорили, что у главного вампира есть на вас зуб. Стало быть, они задержатся здесь всерьез и надолго. – Артем схватился за голову. – Елки-палки! Они же уничтожат всех подчистую! Надо срочно вернуться в Славноград и рассказать о надвигающейся катастрофе. Сколько будет вампиров?

– Я не знаю, – честно ответила Яга. – Предполагаю, что много.

Кот Баюн, прибывший после дальней дороги, тихо завтракал в углу избушки вместе с Иванушкой. Услышав вопрос, он ответил:

– Несколько сотен. Тысяча. Или три. Они собираются со всех сторон, и я не знаю, сколько государств они успели уничтожить. Беда в том, что укушенный вампиром сам может им стать. Это болезнь. Смертельно опасная. Одно я знаю точно: все вампиры слушаются своего главаря и по его команде могут разом явиться и уничтожить противника.

Перевоплотившийся обратно в человека Иванушка слушал говорящего кота, широко раскрыв рот и Держа перед собой откусанный пряник. Мальчик был поражен уже тем, что кот самостоятельно налил себе молока и наложил еды, а оказывается, он еще и разговаривать умеет...

– У нас есть против них хорошее оружие! – Артем показал на копье.

Кот презрительно фыркнул:

– Многих вы успеете пронзить до того, как вас схватят и выпьют кровь? Один умрет, десяток налетит следом. Кстати, дорогая Яга, вампиры нынче не те, что раньше. Если раньше они пили кровь людей, то теперь их слишком много. Они потрошат всех подряд, не к завтраку будет сказано. Я думал, затея с напитком пройдет, но теперь понимаю, что мы здорово ошиблись.

Яга стукнула кулаком по столу:

– Мне больше нечего противопоставить им. Одна избушка не справится с полчищем вампиров. Да у меня и снарядов столько нет!

– Думаю, вас они не тронут, – заметил Артем. – Поскольку вы нужны главарю, то остальные не посмеют испортить ему праздник мести.

– Слабое утешение, – кисло улыбнулась Яга. – После его смерти их некому будет удерживать.

– Нам пора. – Артем встал. – Предупредим деревенских!

– Пора так пора, – вздохнула Яга. – Тропинку я вам устрою. Зверей не опасайтесь, я Лешему скажу, чтобы он проводил вас до деревни. К тому же кто-то угробил почти всех волков в нашем лесу, так что здесь и бояться некого.

– А этот «кто-то»? – возразил Артем. – Разве он не опасен?

Яга на миг замешкалась:

– Он пропал. Бесследно.

Иванушка гладил кота, тот до неприличия разомлел и размурлыкался, как котенок.

Послышались негромкие щелчки.

– Что такое? – насторожился царевич, хватаясь за меч.

– Свои! Свои! – замахала руками Яга. – Леший пришел. Он проводит вас до деревни.

Иванушка вышел из дома, царевич попрощался, закрыл за собой дверь и пошел в ту сторону, куда показала Яга. Леший, не желавший, чтобы его видели, скрывался среди ветвей.

– До деревни проводить? – спросил он. Артем кивнул, пытаясь разглядеть собеседника, но ничего особенного не заметил.

Леший добродушно посмеялся над его наивными попытками, кашлянул и сказал:

– Идите по следам!

– По чьим? – удивился Артем.

– А вот! – показал Иванушка.

На земле четко отпечатались следы маленьких ножек – кто-то невидимый с явным удовольствием протаптывал тропинку. Иванушка первым побежал за таинственным зверьком, царевич поблагодарил Лешего.

– Не стоит! – отмахнулся тот, удаляясь. И снова царевич его не увидел, только шевельнулись ветви деревьев да птички разлетелись. Пройдя метров сто, путники посмотрели назад: дома Яги не было видно, а отчетливые следы позади них таяли как снег на майском солнце вместе с узкой тропинкой.

Зверек пропиликал, увлекая их за собой. Ему вовсе не хотелось тратить весь день, провожая людей до дома, было много и других интересных дел. За час ходьбы он ни разу не сбился с первоначально заданного темпа. Следы появлялись через равное расстояние с точностью, как в аптеке. Выведя людей на полянку перед деревней, зверек остановился, прошептал что-то и исчез окончательно. Путники взошли на холм и не поверили своим глазам деревня была покинута! Забиты окна и двери, ни одного живого существа, кроме собак и кур.

– Мы правильно вышли? – спросил царевич. – Это точно твоя деревня?

– Да, но она никогда так не выглядела!

– Не могли же крестьяне ни с того ни с сего покинуть деревню, да еще так быстро, – недоумевал Артем. – Так просто не бывает! Так сильно испугаться – быть того не может!

Слабый стук топора донесся до их ушей.

– Кажется, не все успели сделать ноги! – обрадовался царевич. Он шел на стук до тех пор, пока не подошел к маленькому домику, к которому как раз приделали доски, придававшие ему окончательно вид древней, покинутой всеми развалюхи. Артем мгновение постоял, дивясь этой картине, потом постучал в дверь. Никто не откликнулся: хозяева успели юркнуть внутрь и, перепуганные историями о вампирах, решили вообще никому не открывать.

– Идем ко мне домой! – предложил Иванушка.

– К Бабаю! – поправил его Артем. – Аленушка там. Если повезет, узнаем, почему в деревне резко пропало гостеприимство. Не померещился же нам стук топора?

Добравшись до знакомого дома у околицы, царевич увидел точно такую же картину опустошения. В полном недоумении они остановились перед огромной дырой в стене и переглянулись.

– Ничего не понимаю, – сказал Артем. – Дыра-то откуда взялась?

Перед его мысленным взором предстал образ ломающего головой стену Ярослава. Учитывая время, силу брата и толщину бревен, получалось, что он должен был биться тридцать лет и три года.

Артем прошел внутрь и заметил темное пятно на полу.

– Кровь! – ахнул он и молниеносно выхватил меч. – Оставайся на месте, – шепнул он, оборачиваясь к Иванушке.

Люк на чердак приоткрылся, послышался голос Аленушки:

– Кто там?

– Аленка! – обрадовался Иванушка, вбегая в дом. Сестра быстро спустилась вниз:

– Иванушка! Ты прежний! Артем опустил меч.

– Живы! – облегченно выдохнул он. – Вот и славно!

От бурной встречи родственников у него защемило сердце. Чтобы не мешать, он вышел на улицу и сел на бревно, послужившее вампирам тараном. Из раздумий его вывел поцелуй в щеку и последовавшее за этим радостное:

– Спасибо тебе, царевич Артем! Он повернул голову. Аленушка стояла рядом и вся светилась от счастья.

– Всегда пожалуйста, – пробормотал он смущенно.

– А мы с вампирами воевали! – гордо и совсем некстати сообщил Иванушка.

– Ой! – Аленушка сразу посерьезнела. – А мы тоже. Это такие клыкастые и кровожадные? Иванушка согласно закивал.

– Тогда точно они.

– Давно? – уточнил Артем.

– После твоего ухода.

Он грустно вздохнул. Какие бы планы по спасению деревень ни строила Яга, она сильно ошибалась, думая, что вампиры сначала пожалуют к ней.

* * *

Ярослав и Бабай пришли такие хмурые и злые, что Артем даже испугался. Казалось, они готовы были пришибить всякого, кто попадется им на пути. Слава богу, их лица прояснились, когда они увидели вернувшегося героем царевича и услышали веселый говорок Иванушки, который взахлеб рассказывал о своих приключениях.