Текст книги "Разбить стёкла теплицы. Книга 1. Поколение Китеж. Опыт построения сообщества. Ваш приёмный ребёнок"

Глава 8
Терапевтическое сообщество

Из словаря:

Терапевтическое сообщество – термин британского происхождения, в настоящее время широко применимый для обозначения специально структурированной среды, поощряющей деятельность «пациентов» в рамках социальных норм. Специальные обучающие методы применяются для поощрения у детей чувства личной ответственности и ускорения их социальной реабилитации.

Когда я познакомился с аналогичными организациями в Великобритании, то обнаружил, что зарубежные коллеги активно используют термин «терапевтическое сообщество». Ну, с сообществом все понятно, а слово «терапевтическое» ассоциируется у нас с больничными койками и капельницами. О терапии души у нас пока говорить не принято. Между тем мы никогда не поймём, как возвращать проблемных детей к нормальной жизни, пока не научимся видеть, что они просто больны и требуют именно терапии, терапии в социуме, то есть в сообществе людей.

Отклонение развития ребёнка от нормального пути (в сторону тюрьмы, ненависти к окружающим, неприятия себя самого) вследствие потери родителей или душевной травмы – тоже болезнь, и её также должны лечить профессионалы. Да ещё в особых условиях. Но не в больницах, разумеется, а в специальных оазисах, позволяющих травмированному ребёнку снова обрести веру в любовь, собственные силы, разумность и доброту окружающего мира.

Для лечения специфической болезни, которая поразила души наших детей, нужны специфические условия. Модель таких условий мы создаём сейчас в Китеже и называем то миром сказки, то развивающей средой, то терапевтическим сообществом.

Один из основных принципов ТС – попытка учитывать индивидуальный и социальный планы в развитии и становлении ребёнка. Цель – максимально пробудить адаптивные возможности человека для восстановления личностного и социального статуса.

Признаюсь, мне и это название представляется узким. Китеж – это образ жизни, а не тренинг. В таком случае обобщённое название оказывается явно недостаточным, так как всё решают именно нюансы значений. Надеюсь, что со временем само слово «Китеж» превратится в понятие, которое обозначит новое явление: целостный социум, созданный специально для развития детей.

Для того чтобы разрушить его, надо немного: просто заставить всех выполнять должностные инструкции, заменить душевное творческое общение работой по правилам.

Китежи не строят и не организовывают. Их взращивают. Потому что они должны полностью отражать реальную жизнь. Вернее, её вызовы.

Можно заставить людей соблюдать ритуал, можно заставить работать с утра до вечера, но заставить любить и творить невозможно! Жить в Китеже – означает находиться в совсем ином состоянии – в состоянии Сотворчества!

Для некоторых приёмных родителей это оказалось непереносимым вызовом. Они были готовы строить, сажать, стирать, но не хотели изменяться сами. А жизнь снова и снова подтверждала: не изменив себя, взрослые не могут изменить и своих подопечных. Мы открыли неудобную для себя, хоть и интригующую истину: воспитание детей – это искусство, которое требует вдохновения и особого душевного склада, и профессия, азам которой необходимо учиться.

Совместный просмотр фильма с комментариями

Когда ваш покорный слуга, основатель Китежа, пытается понять, что же всё-таки можно назвать главной составляющей успеха в этом искусственно созданном мире, он приходит к парадоксальному выводу: способность этого мира к собственному развитию. На самом деле Китеж сейчас развивается в соответствии с собственными законами, часто вопреки желаниям людей, составляющих руководящее ядро. В Китеже, как и в нормальном человеческом обществе, полно несовершенства, люди имеют возможность делать ошибки, ссориться, решать личные вопросы вопреки интересам дела, игнорировать руководящие указания ими же самими избранного Совета и т. д. В результате и дети получают свободу выбора, небольшой, но реальный шанс на частичное разгильдяйство, которое даёт простор для свободной работы разума по поиску нестандартных жизненных решений.

Китежане совершенно искренне утверждают, что живут не ради денег. Более того, они доказывают своим примером, что интересные и сильные люди, собравшись вместе и взяв в свои семьи приёмных детей, могут построить мир, полный радости, творчества, лишённый конкуренции, борьбы за деньги и карьеру. Сюда приезжают только по собственному желанию и остаются те, в ком не умерло желание создавать свой мир, изобретать законы, постоянно проверять самого себя на прочность и способность развиваться… И всё это не по команде и не за деньги, а потому что так кажется интереснее жить.

Для общества свободной рыночной конкуренции попытка строить организацию вне квартальных планов и расчётов прибыльности, скорее, исключение из правил. А вот для русской души, всегда озабоченной вопросом смысла существования, мысль о том, что жизнь не сводится к накоплению материальных ценностей, вполне естественна.

Будем ему говорить: «Смотри: в тебе такое богатство! Осуществи его!»… Но он скажет: «Где же это богатство, каково оно?» – «А ты не мерь! Ты просто творчески становись самим собой. Где не хватит ума – восполняй сердцем; где не хватит крепости – восполняй товариществом. И ты увидишь: чего ты не можешь осуществить один, то в сотрудничестве с другими, вместе с другими ты можешь осуществить и… вырасти в свою меру творчества и радости».

Антоний Сурожский. «Человек перед Богом»

Ещё раз хочу отметить, что приёмные родители в Китеже – по большей части не профессионалы. Это обычные люди со своими горизонтами развития, ограничениями, проблемами. Они тоже устают, эмоционируют, вступают в противоречия между собой и с системой воспитания в целом. Но система и может считаться работающей, если она даёт результаты не с гениями, а с простыми людьми, не лишёнными недостатков.

Разумеется, всё вышесказанное имеет смысл, если ставится цель выращивать личности, а не программировать роботов, способных действовать, не рассуждая, в соответствии с заложенными стереотипами. Роботы нужны авторитарной власти, которая скрывает бесчеловечность подобной воспитательной диктатуры под лозунгами подготовки узких специалистов для развития экономики и общества. Мы же считаем, что предназначение человека состоит в познании самого себя, раскрытии всего спектра заложенных от рождения способностей, полной самореализации. Решение экономических и социальных задач при этом сохраняет важность, но обретает подчинённое положение.

Крылатая фраза: «Жизнь – это театр» воплощается в Китеже, можно сказать, как основной терапевтический принцип. И все взрослые в нём – актёры. По крайней мере, они каждый день договариваются на Педсовете о своих социальных и психологических ролях. В школе, на улице и дома ребёнок слышит одни и те же истины, привыкает к одной и той же манере поведения, приучается доверять, раскрывается, пробует свои собственные силы в этой безопасной обстановке… Иногда наши подопечные пробуют наш мир на прочность, иногда ищут, в чём взрослые – родители и учителя – всё-таки врут им. Прежде чем поверить в наш мир и начать открываться для общения, они должны убедиться на все сто в его реальности.

Эльфы отрабатывают стрельбу из лука. 2004 год

Глава 9
Терапия сказки

И снова ловлю себя на противоречии. Нет! Китеж не похож на реальный мир.

Наши подопечные уже больно обожглись о реальность и с перепугу завили себя в кокон, прекратили развитие. Наша задача убедить их, что мир безопасен и познаваем, что он по-прежнему подходит для полноценной жизни. Только после этого вновь начнётся рост и развитие.

Как бабочка, появляющаяся из куколки в завершение метаморфозы, ребёнок оказывается особенно уязвимым в период смены ОБРАЗА МИРА. Если развитие останавливается, диапауза (время пребывания в куколке) затягивается, значит, у ребёнка не хватает уверенности в собственной безопасности, или силы скованы внутренними проблемами, направлены на купирование боли, на попытку убежать от внутренних страхов и воспоминаний. Именно тогда ему нужна защитная оболочка значимого для него коллектива. Причём поддержка должна оставаться жизненной, то есть больше осознаваться ребёнком как среда, а не насильственное вмешательство одного человека.

Нас не перестаёт удивлять превращение гусеницы в куколку, а потом в бабочку. Но ведь не менее серьёзные, хотя и более растянутые во времени, изменения происходят и внутри ребёнка, развивающегося в процессе взаимодействия с внешней средой.

Если у вас развито образное мышление, постарайтесь представить не растущее тело человека, а изменяющееся содержание его сознания на каждой стадии роста личности. Вот для этого роста и нужна безопасность!

Чтобы ребёнок сам захотел стереть свой негативный опыт, он опять же на собственном опыте должен убедиться в полной безопасности мира.

Трансформация сознания означает переход из одной реальности в другую. В реальной жизни такая попытка измениться потребовала бы слишком много сил. Состояние сомнения и нестабильности приносит мало удовольствия. Но в сказке можно рискнуть.

В сказке с гарантированным счастливым концом.

Это не фигура речи и не преувеличение. Мир сказки создан из того же материала, что и миры в сознании ребёнка. Там он хозяин, и только ему подвластно решение своей судьбы.

В нашем понимании идеальная среда для развития свободной творческой личности – это упорядоченный хаос, или сказка: то есть мир, где постоянно происходят волшебные превращения, удивительные трансформации, где законы текучи, время может пойти вспять, а простой пастух может стать королём.

В Китеже ребёнок переживает сложный процесс чуть ли не полной смены образа мира. В этот момент он очень уязвим, многие из его жизненных установок подвергаются пересмотру, чистке. Он может испытывать чувство стыда за свой прошлый образ жизни, может стараться забыть особенно тяжёлые эпизоды, связанные с воровством, насилием, сексуальным опытом.

Детям, занятым нелёгкой работой взросления, надо предлагать образ мира, основанный на чётких нравственных критериях, целостный, притягательный силой и красотой. Вырастут, станут сильными – сами выберут, что им оставить из детских идеалов, а что предать забвению.

В ряде случаев после отказа от старых жизненных установок у ребёнка вообще может не остаться фундамента для новой пирамиды ценностей. Тогда как фундамент, как точку опоры личности можно использовать светлые образы, полученные в раннем детстве, те, что хранят заряд веры в доброту мира, его справедливость и любовь.

Можно сказать, что на какой-то короткий срок мы создаём вокруг ребёнка защитный кокон сказки, чтобы опасные силы извне не смяли формирующуюся позитивную картину мира, не сломали психику страхом, не пошатнули веру в себя, в очередной раз затребовав все силы для обороны.

Нельзя прожить всю жизнь в инкубаторе, но кокон всё-таки необходим, чтобы холодные ветры Большого мира не затягивали диапаузу, не препятствовали метаморфозе. Так гусеница тутового шелкопряда окутывает себя двухкилометровой нитью, чтобы закрыться от суетного мира, побуждающего её ползать, отвыкнуть от привычных рефлексов, сменить программу. Только в тишине кокона она может превратиться в бабочку. Потом, когда у бабочки распустятся крылья, она не будет бояться ветра – он станет средой её обитания.

Но в сказке для достижения счастья героям необходимо пройти через череду испытаний, в которых проверяется их соответствие неким высшим, пусть и непонятным обыденному сознанию, критериям.

Мир сказки требует соблюдать строгие законы нравственности и справедливости, иногда даже вопреки требованиям социума.

Мир сказки парадоксален, и соблюдать его законы ничуть не легче, чем решать коаны Шао-Линя. Сказка заставляет человека усомниться в разумности и реальности собственных обыденных представлений, то есть помогает сменить программу или очистить её от вирусов недоверия, ненависти.

Китеж безопасен, но непредсказуем. Повседневная жизнь требует концентрации, творческого напряжения и способности преодолевать вызовы.

Мир, развивающий ребёнка, должен быть реальным, прочным, внутренне непротиворечивым и потому облегчающим детям путь к познанию, силе и любви. И при этом динамичным, изменчивым, требовательным и полным вызовов.

Именно вызов окружающей среды служит лучшим стимулом развития, рычагом эволюции.

Мы проанализировали результаты последних лет работы и с изумлением отметили, что жёсткие учебные планы в школе и приверженность к расписанию внешкольной активности как бы погружают детей в обыденность, сродни сну разума. Школьная рутина, как и фанатичная приверженность учителей к программам, ведёт как раз к угасанию желания развиваться и пробовать новое. А вот в тех случаях, когда нам удалось увлечь детей общим делом (театр, картины, ролевые игры), разорвать течение обыденности в школе несколькими днями погружения в предмет, учебными поездками в Москву или Калугу, дети делали ещё один шаг во внутреннем развитии.

Глава 10
Дети. Энергия для изменений

Для трансформации нужна дополнительная энергия. Часть её высвобождается, когда человек освобождается от обид и страха, от памяти о боли, пережитой в детстве. То есть очищает своё сознание.

Возможно, «энергия» здесь не очень удачное слово, так как наводит на ассоциации с физическими законами. Но мы же ощущаем как бы убавление сил, когда вынуждены кого-то уговаривать, заставлять.

Все действия человеческого существа начинаются с тока воли (желания). Даже мысль, порождающая действие, самое незаметное побуждение воспринимаются нами как поток, как некое усилие. Это усилие имеет направление: куда смотрят наши глаза. Любое усилие такого рода, пусть нефиксируемое никаким прибором и даже не всегда осознаваемое, потребляет энергию.

Кажется, что смирение, или всеприятие, которое исповедуют христианские подвижники, относится к области этики. Но, на самом деле, эта добродетель – способ собрать внутреннюю энергию, необходимую для духовной трансформации. Она как бы снимает внутреннее волевое усилие, направленное вовне, то есть создаёт самые благоприятные условия для сбережения энергии. Когда в душе нет непрощённых обид, неудовлетворённых желаний, когда внутренняя энергия не тратится на блокаду боли, тогда высвобождаются какие-то иные силы сознания, возможно, в чём-то соотносимые с силами, хранящимися в ядре атома. Там-то тоже вся эта сила хранится в связях между элементарными частицами. А какая энергия хранится в связях элементарных частиц нашего сознания! Но дети её просто не используют.

Любое воздействие на реальность, пусть даже ограничившееся внутренним движением, забирает силы. А если эти изменения вывести вовне? Значит, сил потребуется ещё больше. Даже западные учёные начинают осторожно признавать простую истину, известную ещё древним индусам, о том, что психическая жизнь требует подпитки точно так же, как и жизнь физиологическая.

Сама развивающая среда Китежа, по нашему замыслу, должна была восполнять в ребёнке запас энергии. Красота липовых аллей старинного парка, покой тенистых прудов, аккуратность и чистота мощёных дорожек, цветники вокруг домов – всё это призвано создать постоянный природный фон, доказывающий красоту и упорядоченность мира. Природа, окружающая Китеж, затейливая архитектура рубленых домиков – постоянный источник радости, объект любования. Но и этой форме переживания многих детей надо учить. Наш опыт подсказывает, что некоторые питомцы могут прожить в Китеже несколько лет, так и не научившись получать удовольствие от красоты, которой окружена их жизнь.

Поэтому не созерцание красоты, а активное творчество приносит эффект. В Китеже дети принимают самое активное участие в создании этой красоты и таким образом открывают для себя простую истину: изменение мира в твоих руках, ты сам можешь наполнить свою жизнь красотой и порядком.

Так закладываются и основы патриотизма и любви к родине. Так ребёнок обучается черпать энергию из обыденных предметов, окружающих его.

В идеале каждый предмет в родном доме должен вызывать у ребёнка душевный отклик, эстетическое переживание. Отчасти именно таким был традиционный мир деревни. Резная утварь, расписные сундуки, сани, посуда, цветная вышивка – все предметы обихода превращались в предметы любования. Сезонное чередование работ и праздников было связано с высшими законами космоса или природы, превращая ежедневный быт в осмысленный ритуал.

Что должно быть в идеальном мире для развития ребёнка?

Достаточное количество тайн и неожиданностей, чтобы удовлетворить страсть к поиску и открытиям.

Плотности и препятствия, способные причинить боль, но и дарящие радость преодоления.

В этом мире ребёнок должен чувствовать себя свободной личностью, но при этом ощущать защиту родителей и товарищей.

Мир привычен, управляем и при этом загадочен и бесконечен. Это и есть основа нашей терапии.

В Китеже мы не пытаемся проникать в подсознание свободной личности, мы целенаправленно моделируем всю среду в целом, при этом учитывая, что ребёнок сам возьмёт из этой среды то, что ему покажется наиболее близким и необходимым. Наши ученики, среди прочих обетов, приносят Обет непрерывного познания. Они могут выбрать занятие по вкусу, но им не позволено пребывать в бездействии. Они свободны познавать мир, но несвободны не познавать.

Парадокс Китежа – кажущаяся внешняя свобода оборачивается постоянным вызовом и жёстким требованием меняться, понимать, соответствовать.

Хогвардс-2. Дракон 17.01

Глава 11
Дети. Испытание реальностью

У нас уже накоплено много свидетельств в пользу идеи о том, что ребёнок длительное время находится как бы в поле сознания матери, получая информацию напрямую. Что и как передаёт информацию, мы пока не знаем. Можно назвать это чем-нибудь вроде потоков энергии определённой частоты. Но нам и не нужны научные названия! Нам нужны практические выводы, как добиться любви и согласия со своими детьми!

Так вот, приходится принять, что дети, не понимая, ощущают, причём в широком, доступном только им диапазоне. Им постоянно требуется подтверждение любви, но не словами, а состояниями! Они чувствуют сильнее и тоньше, чем взрослые, так как от контакта с матерью в первые годы буквально зависит их жизнь. Они знают мир внутренних переживаний матери, как рыба знает воду. И также как рыба знает подводные течения, дети знают ток любви – гарантию, что их не бросят, защитят, накормят.

Для русского человека это высший и желаемый уровень близости. Он подразумевает открытость, доверие, понимание, но требует дополнительного настроя, следовательно, новых затрат энергии. А эта энергия, с точки зрения разума, нужна для более полезных дел.

Именно через взрослых, живущих рядом, растущая личность учится понимать, что такое радость свободы и творческого напряжения. Только в прямом контакте со взрослыми и сверстниками ребёнок убеждается в ложности своего представления о мире как месте страданий.

Но человеческое общение неизбежно приводит к кризисам.

Психологи давно признали, что конфликт с окружающими, даже кризис, неизбежен при переходе на каждую новую стадию развития личности. Но конфликт табуирован в нашей культуре, конфликт означает крах, крушение. Поэтому учителя, воспитатели, даже приёмные родители, часто вынуждены скрывать, что у них произошёл конфликт с ребёнком. Окружающие осудят, журналисты растрезвонят, проверяющие инстанции накажут! Главное, чтобы всё было шито-крыто внешне. А что внутри – не то чтобы не важно, но слишком запутанно и…

В любом случае, нравится нам это или нет, личность без кризисов не развивается.

Я сам верил в дружбу и жертвы ради возвышенной идеи. А потом человек, которого я считал своим другом и последователем, попытался превратить Китеж в собственную фирму. Я пережил кризис, то есть болезненное столкновение моей программы с реальностью мира. Мир опять победил. Я стал умнее, но заплатил за это болью расставания с иллюзиями.

Стоило оно того? А может быть, в этом и есть смысл жизни?

Позволено ли нам лишать наших подопечных права столкнуться с реальностью? Мне кажется, что правильный ответ: «Нет».

Из воспоминаний Антона:

– Я когда жил в Китеже, был как робот. Я же не задумывался, как поесть, где переночевать, откуда деньги. В городе пришлось и деньги считать, и думать, с кем общаться, чем делиться, когда учить уроки, когда гулять. Вы мне говорили, предупреждали, но я вообще это мимо ушей пропускал. Пока сам не попал в эту среду.

А она уж меня стала форматировать.

С реальностью никто не спорит. И создаваемый нами мир Китежа должен быть таким же материальным и надёжным, как реальный, а отношения внутри него должны складываться так же пластично, непредсказуемо, свободно, нелинейно, как и в мире за воротами Терапевтического сообщества. Значит, и здесь без кризисов не обойтись!

Маша Кривенкова, приёмная мама

– Мы в Китеже испытываем радость, когда вдруг в ребёнке проявляется что-то до этого скрытое. Тихий, скованный ребёнок превращается в обидчивого, впадающего в детство, необязательного, становится слишком громким. Значит, он убедился в безопасности окружающей среды и решил проявить себя, попробовать другие образцы поведения. То есть, он решил раскрыться и преодолеть внутренние барьеры.

Развивающая среда должна быть активной, но неагрессивной. Внешняя опасность заставит прекратить развитие и сосредоточиться на отработке программ защиты. То есть сознание, вместо того чтобы расширяться и осваивать новое, начнёт наращивать внешние защитные оболочки. Будет потеряна пластичность и готовность к изменениям.

Но я говорю не о том, чтобы мы все стали добрыми и ласковыми. Разве полезла бы кистепёрая рыба на сушу, если бы жила в комфортной среде, а добрые учителя подносили ей много корма. Боюсь, воспитание без насилия, как его видят некоторые реформаторы на Западе, не самый надёжный способ развивать человеческую личность. И разве гуманно выпустить в мир ребёнка, неподготовленного к встрече с реальностью. Когда мама ставит ребёнка на ноги и говорит: «Сам учись ходить» – это тоже отчасти насилие. Но какая мама может защитить ребёнка от падения? Важнее научить правильно падать.

Вот что писал один из основоположников гуманистической психологии Абрахам Маслоу:

«Боль и конфликт могут вылиться в развитие и совершенствование. Если мы не будем давать человеку пройти через боль или будем всячески оберегать его от страданий, то это может вылиться в своеобразную избалованность, за которой стоит наше неуважение к его целостности, внутренней природе и дальнейшему развитию индивидуальности».

Один из выпускников:

– Я на вас обижался часто. Мне казалось, вы нарочно меня напрягаете. Откуда я знал, что вы меня к жизни готовили. Ну, вы говорили, но я не верил. Те, кто от нас ушёл в обиде, как Витька (другой выпускник), сразу сбросили ваши идеалы. Витька работал на мойке машин, в киоске, теперь офисы ремонтирует, всё ради денег пашет, а говорит, что ищет себя.

Многие из Китежа уходят с обидой. Это их детская защита, непроработанная.

Сколько мы ни объясняем нашим старшеклассникам реалии современной жизни, эти объяснения не пропускает какой-то фильтр в сознании наших детей. Они не то чтобы не верят, они просто не могут принять в себя наши советы. Молекулы информации не зацепляются за более длинные цепочки образов, уже существующих в сознании наших воспитанников, так как не находят аналогий, вызывающих интерес и узнавание.

Игорь, 15 лет:

– Мне кажется, что я буду сидеть в кабинете, и видеть меня будут только мои клиенты. Я после нескольких лет работы не буду ездить на общественном транспорте – у меня будет машина.

Такой примитивно-мажорный образ будущего, по сути, является компенсацией трудного прошлого.

Несмотря на то что наши дети хорошо информированы на уроках обществознания, истории и экономической географии, как зарабатывать деньги, открывать фирмы, заниматься бизнесом, они предпочитают строить образы будущего без прочного фундамента реальности на детских мечтах и иллюзиях.

Так приятнее! Да и на самом деле не о деньгах они мечтают, а о том, что, став богатыми, они компенсируют страх одиночества, недостаток любви и всеобщего признания.

Обычно взрослым не удаётся разубедить даже родного ребёнка. Разубеждает только столкновение с жизнью! Значит, брать это препятствие ему придётся самому. Хорошо ещё, если он не будет во всех своих неудачах обвинять именно родителей. Такое тоже бывает. Но это бывает и с родными детьми. Говорят, проходит по мере взросления.

Снова и снова повторяю себе: ты не можешь заставить детей принять твой жизненный опыт насильно. Иногда удаётся привлечь внимание, объяснить. Но стоит надавить, поторопиться, и сознание растущей личности захлопывается, как створки моллюска, почуявшего опасность. И тогда вообще всё бесполезно. Каким бы умным я ни считал себя, подростки сами будут решать, что взять у меня, а где набить собственные шишки… Надо удовлетворяться ролью советника.

Честно говоря, мне эта роль удавалась хуже всего! Я всегда считал себя вправе говорить, как «правильно», и даже не вести за собой, а толкать на «правильный» путь моих приёмных детей. Увы, это не укрепило наших семейных уз. И многие из тех, кому я пытался помочь, могли бы теперь сказать мне:

– Ты сам оттолкнул нас от себя. Ты слишком высоко поднял планку своих ожиданий, мы просто боялись не соответствовать. Знаешь, как это больно и трудно жить в страхе, что тебя не оценят по достоинству, что над тобой посмеются как над неудачником. Нам проще было вообще забыть и про тебя, и про твои ожидания…

Для себя я решил следующее: по мере взросления моих приёмных детей я позволяю им ударяться о реальность и объясняю, в чём была их ошибка. Мы вместе обсуждаем цели и пути к ним, а также возможные препятствия. Когда дети дорастают до осмысленного восприятия, а случается это в шестнадцать-семнадцать лет, я как можно мягче сообщаю им правду, которую они чувствовали, но не могли ещё осознать, попав в детский дом. Мир способен уничтожить того, кто не готов принять его вызов.

Иногда это помогает, иногда нет. В нашем случае защитить – означает подготовить к самостоятельной жизни. Кстати, защита отличается от контроля только одним: контроль – это защита, о которой не просили, чаще всего выставленная до того, как произошло столкновение с реальным испытанием.

Наше поселение – не остров и не секта. Вся его деятельность ориентирована на подготовку детей к реальностям жизни, к выходу во внешний мир. Но между нами и внешним миром существует определённая граница, которая не отделяет, а разграничивает, подобно клеточной мембране, обеспечивающей и целостность клетки, и постоянный обмен веществ между клеткой и окружающей средой.

Как сказала одна наша воспитанница: «В Китеже мне помогли заразиться желанием жить» – не помню, то ли сама придумала, то ли из книги вычитала эту формулировку.

Общий поток, океан сознания. Реакция со всех сторон. Человек говорящий как бы опущен в активную среду. Зная пунктик наших современных психологов, задамся вопросом: «Можно ли назвать её безопасной?» Для тех, кто привык, – да. Для остальных она покажется слишком требовательной. Это кипение, это вызов. Но это и радость разделённых переживаний и открытий, это ощущение своего единства с кругом единомышленников, это превращение маленькой личности в творца.

Педагогика – не наука, а творчество, основанное на знании законов развития личности.

Мы продолжаем надеяться, что наши дети пронесут через всю жизнь идеалы дружбы, любви и служения обществу, найдут себе работу, смысл жизни, круг соратников.

Детей воспитывает реальность. Чем она плотнее и разнообразнее, тем лучше развивается ребёнок. Не всегда, но как правило.