Текст книги "Лайфхаки для грешника"

Нам только спросить!

Обсудим евангельский отрывок об исцелении расслабленного.

Дом, в котором находился Иисус, окружила огромная толпа. И тогда четверо, которым было больше всех нужно, решили не стоять в очереди, а пробить крышу и спустить в дырку своего парализованного друга. Мол, нам же только исцелить!

Я думаю, эта ситуация знакома всем, кто хоть раз сидел в очереди в поликлинике…

Но! Дальше они услышали совсем не то, что ожидали. Они волокли друга, спускали его на веревках, а вместо исцеления Христос простил ему грехи, и… паралитик остался лежать на полу.

И ради этого стоило ломать себе спины?

Мы привыкли замечать только возмущение книжников, которые считали слова Господа богохульством. Но мне кажется, у всех участников этой сцены одинаковая претензия к Иисусу – «да Он шарлатан!»

Одни считают, что Он ничего не может и, как цыганка, прикрывается общими фразами.

Другие – что Он делает то, на что у Него нет полномочий.

Христос это видит и у них на глазах исцеляет паралитика. Тем самым показав, что Его слова «прощаются тебе грехи» намного важнее ожидаемых «встань и ходи».

Потому что Он – настоящий Врач и ставит настоящий диагноз. А не просто выписывает справки.

Этот отрывок напомнил мне одну историю. К моему знакомому врачу пришел шахтер и говорит: «Лечи меня, грудь болит». А когда врач сказал, что надо увольняться с работы, так как у него пыль в легких, шахтер посмотрел на моего знакомого, как на идиота, и возмутился: «А кредит ты за меня выплачивать будешь?! Какой ты на фиг врач, если таблетки правильные выписать не можешь? Сам с работы увольняйся…»

Так вот, Христос, в сущности, сказал расслабленному: «Прощается тебе кредит твой». А потом Сам, вместо каждого из нас, выплатил его на Кресте.

Иисус Христос и гопники

В Евангелии говорится о воскрешении сына вдовы из Наина (Лк. 7: 11–16).

Давайте разберемся в некоторых моментах.

Где Христос встречается с похоронной процессией? В воротах города. Напомним, что ворота – это такой узкий проход в стене. И если ты там кого-то встретишь, например малоприятного человека, то не сможешь увернуться ни вправо, ни влево.

Ворота, подъезды, арочные проходы – излюбленные места нападения гопников. Князь века сего поджидает Христа именно здесь, чтобы, столкнувшись со смертью, Он не мог сдать назад. Иисус учит о Себе как о Мессии – ну-ну, посмотрим, каков Он не на словах, а на деле.

Просто этот князь всех гопников не знал, что напал на Чемпиона мира по борьбе со смертью.

Христос воскрешает юношу из жалости. Но, что удивительно, из жалости не к нему самому, а к его матери.

Не знаем, как вам, а нам Его слова слышатся примерно так: «Ты зачем маму расстраиваешь? Ишь ты – умирать он надумал! Кому говорю, встань!» И это понятно. До изобретения пенсий и домов престарелых их функцию выполняли муж и дети. Вдова из Наина после смерти мужа и сына осталась без средств к существованию, стала самым бесправным существом. И ее жалко. Юношу-то чего жалеть? Ему повезло – он же умер, а мертвые, как пел Егор Летов, «не болеют и не болят».

Уже здесь угадывается христианское отношение к смерти – она если кому и вредит, то не тем, кто умер, а тем, кто остался.

Если не принимать во внимание вышесказанное, то слова Христа – «не плачь» – звучат как издевка. А что вдове делать? Радоваться?

Радоваться или нет, а плакать точно не надо.

В августе прошлого года во время раскопок на Таманском полуострове в могиле II в. н. э. обнаружен сосуд с соленой жидкостью. По предположениям ученых, это – лакримарий, и он доверху наполнен слезами людей, оплакивавших покойника.

А недавно в Дублине хоронили одного ирландца, обожавшего розыгрыши, и из его гроба раздался голос: «Эй, выпустите меня!» Из колонок, спрятанных внутри, конечно. Он записал эти слова перед смертью, чтобы повеселить всех на похоронах.

Может, это не совсем канонично, но все же как-то ближе к златоустовским издевкам вроде: «Смерть, где твое жало?»

Куда нести свой крест?

В Евангелии Христос говорит, что нужно отвергнутая себя, взять крест и идти за Ним (Мк. 8: 34). И, казалось бы, все ясно – Христос терпел и нам велел. Но вот однажды произошла со мной такая история.

Я сопровождал паломников в Израиле. В Вифлееме к одной старушке прицепился навязчивый араб с иконками – купи да купи! Она отстала от группы, перепугалась и уже открыла кошелек, лишь бы араб отвязался. Но тут появился я. В черном подряснике, волосы назад… Сказал, что она ничего покупать не будет, и повел бабушку через дорогу в автобус. Тимуровец, елки!

Тут наш Аладдин превратился в БенЛадена, стал нас преследовать и орать, а в довершение плюнул мне на подрясник. (Я даже хотел его не стирать, для потомков!)

Когда я приехал домой, то всем рассказывал, что пострадал за веру от мусульман. Пока один священник мне не сказал: «Дима, ты не за веру пострадал, ты просто отжал у человека бизнес».

С тех пор я понял, что далеко не каждое мое страдание – это страдание за Христа.

А мы, православные, любим пострадать. И порой каждый насморк у нас – скорбь, понос – искушение, а ссора с начальником – гонение Диоклетиана.

Христос же говорил о необходимости креста в ответ на реплику Петра, который Его отговаривал от распятия. Именно тогда Он сказал ему: все, кто хочет следовать за мной, должны быть готовы к смерти.

Но у нас-то открытых гонений нет уже лет 30. И происходит то, что происходит в армии, которая не воюет, – солдаты начинают маяться дурью. Настоящих боевых действий нет, и они переносятся в казармы. Отсюда вся эта дедовщина, переводы в «черпаки» и «слоны», «пробитие фанеры» и прочая дичь.

Вот и у нас так же. Вроде бы учение о стойкости в страданиях есть, а гонений нет. Но страдануть-то хочется!

Как-то, собираясь в очередной горный поход, я сказал жене: «Хочешь, я ради тебя залезу на Казбек?» Но она ответила: «Ради меня лучше посуду помой».

Потому что моей жене нужна любовь, а не понты. И Христу, я думаю, тоже.

Лицемер

Разберем евангельский отрывок об исцелении в субботу (Лк. 13:10–17). Начальник синагоги назвал такое исцеление нарушением шаббата, но Христос объяснил ему, что он не прав.

Но сегодня, друзья, не будет никаких нравоучений и лекций. Сегодня я сам получил неплохой урок.

Иду я такой на литургию и думаю, как потом напишу гневный пост с обличением фарисеев. Захожу в алтарь, а настоятель мне говорит: «Не забудь мне напомнить, чтобы я сегодня сделал объявление». Какое объявление, спрашиваю. «Тут у одной женщины стремительно развивается рак. А она до болезни ухаживала за своим братом с ДЦП и матерью-колясочницей. Так, может, кто-то согласится поволонтерить».

В итоге я всю службу думал, какие у меня есть причины, чтобы не волонтерить. Ну там жена, дети, служение, инстаграм, в конце концов… Хотя, заметьте, меня никто и не просил.

И только потом я понял, что сегодняшнее Евангелие о таких, как я.

Христос не зря приводит пример с волом и ослом. Потому что когда ты их ведешь на водопой, ты не им делаешь приятно, а себе. Ведь они – твое имущество. И ради себя ты найдешь способ и своим интересам не навредить, и заповедь сохранить.

Но больная женщина – это ж не ты. И тебе неохота ломать голову: «А как бы так сделать, чтобы и заповедь соблюсти, и женщине помочь?»

Вообще, фарисейское мышление очень изобретательно по части обхода запретов. Вот, например, в шаббат запрещено путешествовать. По суше. А если шаббат застал тебя в море, то ничего страшного – можно двигаться дальше. Поэтому некоторые кладут на сиденье машины бутылку с морской водой, садятся сверху и спокойно едут по делам.

Умно? Гениально!

Но ответ Христа как бы намекает: если бы ты с такой же силой и энергией, с какой ищешь возможность помочь себе, стремился помочь ближнему – мир был бы чуточку лучше. Возможно, в нем не было бы iPhone, зато было бы лекарство от рака.

Короче, друзья, не делайте так, как я. Делайте, как Христос.

3 конфессии и самарянка

В Евангелии мы читали, как Иисус беседовал с самарянкой. А представьте, если б это был не Он, а пастыри разных христианских конфессий…

Пастор не дожидается, когда самарянка подойдет к колодцу. Руки у нее заняты, зато уши свободны! И он, радостный, несется ее евангелизировать, крича: «Хотите поговорить о Боге?» В полуденный зной это как раз то, что нужно… Подобру-поздорову девушка быстренько бежит искать другой колодец.

Иисус начинает разговор совсем по-другому: «Дай попить». И сначала они просто болтают. Потом не Он к ней пристает с религиозными разговорами, а она к Нему.

Это значит, что если ты хочешь говорить о Боге – не говори о Боге. Покажи Его в себе, и человек сам Им заинтересуется и начнет тебя расспрашивать. Христос не назойлив. Потому что не евангелизирует людей, а любит.

Ксендз узнает, что девушка поклоняется Отцу, но не папе, и не в Риме, а в Самарии, и грозит ей инквизицией: «Еретичка, если не покаешься – сгоришь на костре!»

Самарянке хотелось бы побольше узнать об их храме, но расхотелось, когда она подумала, что там все такие.

Иисус действует по-другому. Признавая, что спасение от иудеев, Он говорит ей об истинных поклонниках, иначе говоря, о фанатах.

Однажды на стадионе я встретил истинного фаната. Когда игрок его команды сыграл рукой, а судья «не заметил», он заорал: «Судью на мыло!» Я удивился, а он сказал: «Фанат – это не тот, кто любит бить морды болельщикам „Спартака*⁴. Это тот, кто любит красивый футбол».

Христос не агрессивен. Потому что любит не конфессии, а людей.

Батюшка любит всех сватать. Но узнав, что девушка уже пять раз сваталась и сейчас в гражданском браке, сообщает ей, что она бесплатная проститутка и все это оттого, что некому ее сломать об колено.

Со словами «Зато у вас ничего бесплатного нет» самарянка убегает в слезах.

Иисус тоже за правду-матку. Но Он не режет по живому, а подает ее деликатно! После этой правды хочется умыться слезами. Но не от обиды – а от радости или покаяния.

Христос не обижает. Потому что Он не обличитель. Он – «любитель».

Учитесь!

Зачем нужны слепые?

Многих смущает евангельский рассказ о слепом. Ведь Иисус сказал, что слепец таким родился, чтобы на нем были явлены дела Божии. Неужели Бог специально калечит людей, чтобы самоутверждаться за счет инвалидов?

На самом деле явный цинизм виден не в ответе Христа, а в вопросе апостолов: Равви! кто согрешил, он или родители его, что родился слепым? (Ин. 9: 2). Как по мне, это то же самое, что, подойдя к упавшему из окна человеку, спросить: «Хм, интересно, с какого этажа он упал – с седьмого или с девятого?»

Нет, ну серьезно, зачем им это знать?

Христос же корректирует зрение не только слепому, но и ученикам и предлагает посмотреть на проблему с другого ракурса. Он говорит, что этот человек слеп специально для Него – чтобы Христос ему помог.

И так нужно относиться ко всему – всё в этом мире специально для тебя.

Идешь по парку, видишь мусор – он здесь лежит специально для того, чтобы ты его поднял и выбросил в урну, а не для того, чтоб ты спрашивал: «Что за свиньи набросали?»

Видишь, человек лежит на земле – он специально для тебя тут лежит, чтобы ты ему помог, а не спрашивал: «Он алкаш или наркоман?»

Некоторые богословы ставят вопрос шире: для чего в мире страдания?

Что ж, по-моему, Иисус ответил достаточно определенно – для того, чтобы ты их облегчил.

Пластмассовый мир победил

В Евангелии Христос всех призывает не заботиться о том, во что одеться: Не заботьтесь и не говорите: что нам есть? Или что пить? Или во что одеться? потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду (Мф. 6: 31–32).

Это же чисто панковский призыв к бунту против социальных норм! Попробуйте пойти в театр, не заботясь о том, чтобы платье было хотя бы отглажено. Что, слабо? Я так и думал.

А вот монахи не заботились. По древним правилам, их ряса должна быть как джинсы панков – такой же рваной, чтобы даже нищий на нее не позарился. И тертые джинсы, и монашеская ряса – символы бунтарства.

В случае монахов это бунт против попсового христианства. В Риме император был законодателем мод, и Константин сделал христианство мейнстримом. Церковь захлестнули люди, крестившиеся ради продвижения по службе или просто чтобы быть в тренде.

Некоторые, наблюдая, как в Церковь набирают по объявлению, захотели убежать от всего этого в пустыню. Так появились монастыри. И пока гламурные столичные епископы примеряли императорские митры, в монастырях бородатые дядьки носили детские шапочки – куколи.

Приколисты… Это как сегодня ирокез.

Потом что-то пошло не так: панки и монахи стали сильно заботиться о том, чтобы дырки на штанах и рясах были правильной формы. Ведь иначе их спутают с металлистами и мирянами! Очень скоро так одеваться стало модно. Джинсы и рясы из символа протеста против попсы сами превратились в магазинные бренды.

И это касается не только монахов. Христианство в целом зародилось как религия протеста: все любят ближних, а ты люби врагов; все делают себе начальников, а ты делай всех братьями; все умрут, а ты воскресни. Hack the system – хакни систему!

Но прошло время, и мы стали субкультурой, где каждой бабушке нужно «пояснить за шмот», а каждому батюшке доказать, что ты «тру», без подделки.

Но не все так плохо. Даже в системе есть свои люди.

Как-то в Израиле женщину из моей группы не пускали в греческий монастырь из-за открытых плеч. Тогда я дал ей накинуть свою рясу. Монах-привратник сначала офигел, а потом заорал, что теперь не впустит и такого идиота, как я. Тогда к нему подошел второй, в оборванном подряснике, двинул тому по загривку и со словами «Punks аге not dead» – «Панки живы» – пропустил нас в обитель.

И тут я понял – рек Бог жив!

Я православный, и мне нечего надеть

«По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете носить платки и длинные юбки. И не стригите бород, чтобы вас не спутали с буддистами».

Что-то не так с этой цитатой, правда? Да, но еще что-то не так с теми, кто задается вопросом «как должен выглядеть православный человек» и начинает рассуждать об одежде. В такие минуты мне кажется, что когда Христос говорил «не заботьтесь, во что одеться», Он имел в виду «не заботьтесь, во что именно одеться».

Один мой знакомый епископ как-то сказал: «Была бы моя воля, я бы заставил монахов постричься налысо и ходить не во всех этих мантиях и клобуках, а в джинсах». Когда я это услышал впервые, то подумал: «Хорошо, что я не монах». А теперь понимаю, он прав. Очень часто то, что должно помогать, наоборот, мешает и отвлекает от главного. И тогда, бывает, вместо молитвы носят в руках четки, вместо скромности – длинную юбку от «Прада» ит. д.

Но я иду дальше, чем тот владыка. И когда меня спрашивают: «Как же должен выглядеть православный человек?» – я отвечаю: «Как святая Мария Египетская», то есть голым. Она не носила клобук и четки, по ее виду нельзя было понять, мужчина это или женщина и какой национальности. Можно было понять только одно. Она – христианка. Потому что она была одета не от «Версаче» и не от «Софрино», а от Христа. Точнее, во Христа.

Надеюсь, понятно, что я никого не призываю к эксгибиционизму. Но на всякий случай, чтобы было понятнее, расскажу одну историю. Мне ее рассказал мой семинарский преподаватель.

Он ехал с другом на машине в Псков. Тот вез его в гости, жена наготовила еды, дети – стихов. Под Изборском был очень густой туман, из которого вдруг вырисовался силуэт – прямо посреди трассы. От силуэта несло водкой, поэтому решено было взять его с собой. Собьют ведь в тумане. Тем более тот шел в направлении Пскова. Всю дорогу он бессвязно мычал и матерился. А потом немного протрезвел, понял, что его везут в Псков, и как заорет: «Да вы кто такие?.. Куда вы меня?.. Мне в Печоры надо!» И тут его стошнило, прямо в машине. Мужичок попритих, думал, что его сразу же выкинут. Но друг рассказчика дал ему тряпку, позвонил жене, чтоб не ждала, и молча поехал в Печоры.

Выходя из машины, тот мужик сказал: «А я знаю, кто вы. Вы православные».

Да, люди совершенно правы, когда говорят, что встречают по одежке. Так что не ошибитесь с гардеробом – только если мы будем иметь любовь между собой, узнают, что мы – Его ученики.

4 совета юным подвижникам

Предлагаем 4 совета для таких же юных подвижников, как евангельский богатый юноша, стремившийся к совершенству (Мф. 19: 16–22).

Чтобы не повторять его ошибок -

1. Не задавай дурацких вопросов. Есть такие вопросы, которые задают не ради ответа. Вот юноша спрашивает, как достичь совершенства. Интересно, что он ожидал услышать? Любому понятно, а тем более любому иудею, что исполнение заповедей – это путь к совершенству.

Часто так поступают, чтобы избежать конкретных дел, уклонившись в «благочестивые» размышления о них. «Батюшка, как простить ближнего?» Не надо об этом спрашивать, надо взять и простить. Все мы любим порассуждать. А как доходит до дела – сдуваемся, как тот юноша, и уходим в печали.

2. В любой непонятной ситуации – исполняй заповеди. Часто мы размышляем, как школьники, которые выучили все уроки и не знают, чем бы еще заняться. Чего бы еще такого сделать православного? Ответ Христа – «исполняй заповеди» – как бы напоминает: заповеди – это не факультатив, а основное занятие.

Можно почитать Евангелие или вычитать молитвенное правило. Но если ты забыл возлюбить ближнего – все это будет как субботник, который не идет в счет зарплаты.

3. Не выпендривайся. Юноша попросил Христа уточнить, какие заповеди надо исполнить, чтобы достичь совершенства, а в ответ услышал «стандартный набор».

Часто нам наскучивает «обычная» духовная жизнь и хочется чего-то эдакого. Какого-то роста, что ли. Дополнительный пост на себя наложить или благословение на четки взять. Но в христианстве нет особых тайных духовных практик. Все одинаково для всех. Вот масоном быть интересно – всякие посвящения, тайные собрания. А христианином скучно – люби Бога да ближнего, ближнего да Бога.

4. Хочешь делать добро – делай его другим. Юноша спрашивает: «Что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную?» Этот вопрос звучит почти как: «В какой благотворительный фонд лучше пожертвовать, чтобы об этом написали в центральных газетах?»

Добро делают другим ради них самих, все остальное – инвестиции.

Поэтому в конце беседы Христос советует раздать все имение ближним. «Всё» – от слова «ничего себе не оставить».

«3 причины, почему я не верю в Бога»

В одно из воскресений перед Великим постом в храмах читается Евангелие о Закхее, который залез на дерево.

Он преодолел 3 главные «помехи», чтобы увидеть Иисуса.

Закхею мешали люди. Из-за них он не мог рассмотреть Христа.

И такое происходит постоянно. То чихнет кто-то в храме, то место мое займет. То у патриарха слишком дорогие часы, то он на них не смотрит и всюду опаздывает…

Бывает такое чувство, что людям вообще больше нечем заняться, кроме как мешать мне видеть Христа!

Но постой, чего ты от них хочешь? Ты думал, они тебе Его покажут?

По Евангелию, люди из толпы сами пришли посмотреть на Него, а не показывать.

Нужно ответить себе на вопрос: а я, собственно, на кого пришел смотреть?

Если на людей, то любуйся их спинами. Если на Христа – то полезай на дерево. Все остальное – отговорочки.

Когда я учился в семинарии, после лекций мы ходили на работу в монастырь. Один парень болел чем-то хроническим, и у него было освобождение.

Больше всего на свете он боялся выздороветь.

В Церкви полно таких же христиан с философией льготников. Они называют это смирением. Мол, святые постились, молились, жили честно – а я кто? Я великий грешник! Это все не для меня, я смиряюсь…

А скажи, что он просто лентяй, – обидится.

Закхей тоже мог сказать: «Я коротышка, что с меня взять». Вместо этого он прыгнул выше своей головы. Вместо этого он вырос в очах Божиих.

Можно сказать: я не вижу Бога, так как я слишком мал. Но можно и так: я не вижу Бога, потому что Он недостаточно велик.

Да, я маленький. Да, много людей. А если бы Он был высоким или если бы Он залез на дерево ради меня – я бы Его отовсюду увидел. А так – Сам виноват.

Но я вам скажу по секрету – не поможет. Архиепископ Кентерберийский во время дебатов с атеистами спросил, какие им нужны доказательства бытия Божия. Один из атеистов замялся и честно ответил: «В общем-то даже если небеса разверзнутся и Бог явится мне, я скорее приму это за галлюцинацию, чем поверю в Него».

Можно ругать свет за то, что ты его не видишь. Но можно хотя бы открыть глаза. Нет, конечно, если ты барин или Вий, то да – нужно ждать, пока тебе поднимут веки.

А Господь все же залез ради нас на дерево. Только это была совсем не смоковница.