Текст книги "Кремль 2222. Юг"

Справа в просвете между огромной кучей мусора и остатками стены цеха промелькнули стальные конструкции моста. Но Фыф продолжал бежать прямо.

– Мост там, – на бегу коротко бросил Снайпер. Похоже, и ему было не особенно легко с такой скоростью носиться по развалинам в пыльнике, разгрузке и с двумя автоматами.

– Не пройдем, – буркнул Фыф, похоже немного обиженный недоверием как специалист, которого попытались уличить в некомпетентности. – Там другой сектор со своим управляющим процессором, и, чтоб его пройти, еще один Mountain понадобится.

– И куда?.. – выдохнул Данила.

– Туда, – не особо вежливо бросил мутант, огибая мусорный Монблан по одному ему ведомой тропке. – Скоро развалины кончаются, поднажмите!

Не факт, конечно, что шамам, о которых вообще никто ничего не знал, свойственно чувство благодарности. Но других вариантов, кроме как довериться странному и, признаться, страшноватому с виду существу, которому они спасли жизнь, просто не было. И Снайпер с Данилой без раздумий бежали за Фыфом, стараясь попадать след в след. Потому как если иначе, то имелась большая вероятность навернуться в канализационную дыру, споткнуться о торчащую из земли железяку, словно специально загнутую так, чтобы о нее зацепился носок ботинка, или еще каким-нибудь простым и доступным способом свернуть себе шею, благо на пути их встречалось великое множество.

Конечно, километр по пересеченной местности – это не бог весть что для тренированного бойца. Но когда тот боец хочет есть и спать, как вечно голодная и насмерть загнанная отроками приблудная крысособака, да плюс железа на нем навешено около трех пудов, то под конец того километра хочешь не хочешь, а ноги будут заплетаться, того и гляди на ровном месте об собственную ногу споткнешься и с разбегу носом в щебень зароешься.

А место и вправду стало поровнее. Развалины остались за спиной, в лицо пахнуло сыростью. Вот и разрушенная набережная Москвы-реки, изогнутой в этом месте широкой петлей. На другой стороне – густолесье лысых мертвых деревьев, намертво сцепившихся ветвями и за счет этого ставших единой непроходимой стеной. Отсюда видать – даже если и переплывешь двести метров зараженной воды, что без водолазного костюма уже нереально, то через деревянную стену, подступающую к самой воде, не проберешься никакими силами. То ли сами они под воздействием Полей Смерти стали такой вот единой сплошной массой, то ли чей-то изощренный могущественный разум специально сделал берег неприступным. Сейчас Данила мог поверить даже в то, что кто-то в этих местах научился повелевать деревьями. Уж если куча железа на ножках ведет себя как истеричная дамочка преклонного возраста, то что стоит местным шаманам выстроить себе эдакую вот деревянную крепость.

Но это все так, мысли, после пробежки скачущие, как блохи, по спине фенакодуса. И куда теперь? Утопиться с горя, благо с такой горой железа на себе это проще простого? Интересно, сколько времени понадобится собакоголовым, чтобы прийти в себя после потери хозяина и пуститься в погоню?

– Наши строили по найму, – кивнул на стену деревьев Фыф. – На свою голову. Наши старшие на все готовы, лишь бы заработать. Хотя тогда мы с Зоной не воевали…

Данила со Снайпером выжидательно смотрели на мутанта – сейчас их меньше всего интересовала история финансовых взаимоотношений родичей Фыфа и строителей Зоны. А тот повел себя странным образом. Подошел к берегу, опустился на колени и принялся натуральным образом молиться на неспешно вылезающее из-за горизонта багровое солнце. Протянул к нему ладошки – и замер, медленно покачиваясь из стороны в сторону.

– Ну всё, добегались, – тихо произнес Снайпер. – Похоже, наш Сусанин соскочил с катушек.

Он огляделся и покачал головой:

– Хреново. Думаю, через пару минут собакоголовые будут здесь и перещелкают нас из развалин на раз-два-три. Позицию здесь не оборудуешь, берег ровный как назло, и мы на нем как на разделочной доске…

Закончить мысль он не успел. Внезапно вода под самым берегом забурлила, и из глубины Москвы-реки медленно поднялась металлическая штуковина, по форме похожая на патрон «Корда», только сильно утолщенный. Длиной тот «патрон» был метров пять, шириной полтора-два. Фыф медленно свел руки – и передняя часть верхней половины «патрона» отъехала назад.

– Верю, – сказал Снайпер. – А под водой твой катер тоже может плавать?

Мутант покачал головой:

– Нет. Эта конструкция специально придумана для того, чтобы приплыть куда надо и замаскировать судно самым лучшим образом из возможных. То есть утопить, заполнив трюм водой. При желании, конечно, можно было бы спроектировать его, чтобы оно и под водой плавало тоже, но смысла нет. Река мелкая, и напороться днищем на какую-нибудь габаритную железяку, которых на дне навалом, – раз плюнуть.

Снайпер заглянул внутрь лодки.

– А связанный собакоголовый что там делает?

– Лежит, – буркнул Фыф. – Мы грузиться будем или его товарищей подождем?

– Грузиться будем, – выбрал из предложенных вариантов Снайпер. – Данила, давай ты первый, тебе «Корд» размещать.

Пулемет разведчик разместил на корме. Получилось что-то на манер тачанки, виденной в книге по истории. Впереди разместились Фыф за рулем и Снайпер рядом, прикрывать шкипера огнем в случае появления вражьей силы, которая появилась сразу, как только лодка бесшумно отвалила от берега.

Собакоголовые, не таясь, выбегали из развалин. Их было много, очень много. Похоже, хозяева Зоны решили любым путем, не считаясь с жертвами, остановить беглецов. Но сейчас это было уже сложно сделать.

Набрав скорость, катер удалялся от берега, легко летя по глади реки, словно пуля в канале ствола. Понятно, что именно для таких целей и предназначалось это средство передвижения по воде – быстро и бесшумно достичь намеченной точки и так же быстро и бесшумно свалить оттуда, выполнив задачу.

– Ты за ним приезжал сюда? – спросил Данила, кивнув на собакоголового. Тот лежал на дне катера, замотанный клейкой лентой, словно мумия из кремлевского музея, – не то что шевелиться, дышать, наверно, тяжело.

– И за ним тоже, – нехотя отозвался Фыф. Поскольку катер летел по воде практически бесшумно, разговаривать было вполне возможно даже не напрягая голосовых связок.

– «Язык»?

– Язык тоже вкусный, – рассеянно произнес мутант. И спохватился: – Ты о чем?

– Я думал, это пленный… Ну, для допроса, «язык» называется.

– И для допроса тоже, – кивнул Фыф. – Поначалу.

– Вы их едите? – уточнил Снайпер.

– Едим, – просто ответил Фыф. – Когда поймаем. А когда они нас ловят, то растворяют в автоклавах в полужидкую биомассу и превращают в своих слуг. Если ты хочешь поговорить о гуманности, то мы убиваем их быстро. Нам же на такой подарок в случае плена рассчитывать не приходится.

– А ты не думал, что вы все-таки иногда едите своих же собратьев, пусть даже измененных в автоклавах, – спросил Снайпер.

– Если наш собрат побывал в автоклаве, то это уже не наш собрат, а нечто совсем иное, – парировал Фыф. – К тому же если отбросить предрассудки, то мясо представителя твоего собственного племени самое полезное, вкусное и легкоусвояемое, так как его белковый состав идентичен твоему собственному. Попробуйте как-нибудь, ведь чаще всего разумные существа критикуют то, о чем не имеют ни малейшего представления.

– Да нет уж, мы как-нибудь обойдемся, – произнес несколько обескураженный Данила.

– А зря, – хмыкнул мутант. – Многое теряешь. Нет ничего слаще плоти убитого врага. Причем то, что люди всю историю человечества убивали друг друга и лишь два процента населения ели плоть убитых врагов, не говорит в пользу оставшихся девяноста восьми. Ведь именно они развязали Последнюю Войну, а не дикари, воюющие в джунглях копьями и деревянными топорами.

Снайпер посмотрел на изменившееся лицо Данилы и скомандовал:

– Стоп! Не разделяя кулинарных пристрастий нашего друга, хочу отметить, что они не есть весомый повод записывать его во враги. Как я понимаю, нас пригласили в гости, и со своим уставом в чужой монастырь соваться неприлично. Ведь я правильно понимаю, Фыф?

– Правильно, – кивнул мутант. – Скоро домой приедем. А там хоть отоспитесь да поедите нормально.

И, перехватив взгляд Данилы, добавил:

– Да нет, свежаком кормить не будем, консервы довоенные найдутся.

– Неужели два века пережили? – удивился Снайпер.

– И еще столько же переживут, – авторитетно заявил Фыф. – Раритеты из государственного НЗ. Мы их специально для гостей бережем, а они у нас случаются нечасто.

Катер пронесся между быками огромного разрушенного моста. Взгляд Данилы зацепился за полностью проржавевший вагон, свесившийся с разлома и чудом не рухнувший в реку. Уже и не верится, что были времена, когда люди вот так свободно, не чувствуя себя потенциальной едой, гуляли, ездили под открытым небом в красивых поездах и быстрых машинах, и при этом им не требовалось каждодневно носить с собой оружие. И ничего не осталось с того времени. Только обломки прошлого, которые тоже вот-вот сорвутся во тьму забвения, как этот вагон с руин взорванного моста…

– Но все-таки я не понимаю… – снова начал разведчик, для которого каннибализм сородичей Фыфа вкупе с мыслями об утраченном счастливом прошлом планеты оказался слишком сильным переживанием.

– Данила, заканчивай, – мягко сказал Снайпер. – Прими для себя, что собакоголовые не люди, а некая промежуточная стадия между мутировавшей собакой и управляемым биороботом. А поскольку Фыф у нас людей не ест… Ты же не ешь людей, Фыф?

– Не ем, – отрицательно мотнул головой мутант так, что глазные щупальца энергично шлепнули его по лицу. – Я вообще людей так близко от себя впервые вижу.

– Вот видишь, не ест. Значит, обвинения с него снимаем, мясо собакоголовых объявляем собачатиной, а Фыфа записываем в корейцы. Устраивает тебя такой вариант?

Данилу вариант не устраивал, но, как известно, родителей и друзей не выбирают. Они или есть, или их нет. И поскольку особой симпатии к собакоголовым разведчик не испытывал, то, скрепя сердце, кивнул. И даже слегка улыбнулся, когда увидел округлившийся глаз Фыфа.

– Вот уж корейцем меня еще никто не называл, – удивленно произнес мутант. – Как только ни называли, но такого не было.

– Ну вот, будет теперь и у тебя погоняло, – хмыкнул Снайпер.

– Вот уж всю жизнь мечтал блатную кликуху заиметь, – фыркнул Фыф. – Но от судьбы, видать, не уйдешь… Кстати, расскажи, что это ты из ботинка достал? Ну, в смысле, во второй раз.

– Дублирующий пульт командного состава, офицерский я полагаю, – ответил Снайпер. – Так в складском компьютере было обозначено – пульты управления боевым роботом Mountain А-14 для старшего и младшего командного состава. Ну я и прихватил оба, полагая, что команды, подаваемые с первого пульта, имеют приоритет над вторым. И, как оказалось, не ошибся.

– Как там тебя процессор перед смертью назвал? – прищурил мутант единственный глаз. – Хитрый хомо? Между прочим, он был недалек от истины.

– Он уже в прошлом, упокой его Зона, – отмахнулся Снайпер. – Ты лучше поясни насчет того, что ты до сегодняшнего дня близко людей не видел. Это ты о чем? Издали видеть приходилось?

– Не раз, – сказал Фыф, покосившись на Данилу. – На кремлевских стенах.

– Когда туман ставил? – спросил разведчик, слегка напрягаясь.

– Ставил не я, опыта и сил маловато. А поддерживать поставленный старшими два раза приходилось.

– Вас нео нанимали?

– И нео, и не нео, – нехотя протянул Фыф. – Думаешь, на Кремле свет клином сошелся? Да тут везде кругом война, мутанты, роботы, киборги, кого только не встретишь в ближнем и дальнем Подмосковье. И все территории делят. И всем надо то завесу туманную поставить, то мозги конкурентам набекрень свернуть, чтобы они друг друга перестреляли, то морок навести…

– Вот уж не думал, что шамы окажутся простыми наемниками, – покачал головой Данила.

– Ты, наверно, думал, что мы за идею воюем, – кивнул Фыф. – Нет уж, извините. Не так много нас, чтобы за идею воевать. Да и не надо оно нам. Выживание – вот одна идея у всех в этом мире. И у тебя в том числе, кстати.

В словах мутанта была горькая истина. Разведчик задумался, переваривая услышанное, и вдруг выдал неожиданно для себя. Как-то само вырвалось:

– Слушай, Фыф, просьба у меня к тебе. Отпусти собакоголового.

Катер вильнул на повороте – это мутант чуть не свернул себе голову, обернувшись на Данилу и уставившись на него единственным глазом.

– Шкипер, за рулем смотри, да, – сказал Снайпер, но Фыф уже оправился от удивления.

– Собакоголового?! Отпустить?! А зачем я тогда, спрашивается, на вражью территорию ходил? Думал, двоих привезу, а сейчас ты мне предлагаешь единственной добычи лишиться, и притом по собственной воле???

– Понимаешь, мы пленных не убиваем, – попытался пробиться к сознанию мутанта Данила. – Мы их меняем на наших же пленных у нео, а если у тех наших воинов в плену нет, то держим в казематах как обменный фонд. Война войной, но так уж у нас принято. Воспитан я так и по-иному не могу. Я понимаю, что это запретный прием, но если б не мы, то и пленного ты б сейчас не вез. Поэтому…

– То твои правила, – отрезал Фыф. – В своей крепости живите как хотите, а мы в своей живем по своим законам. Так что извини, воин, но меня мои не поймут, если я вернусь пустым из рейда.

– Согласен, – сказал Снайпер. – Автомата им будет достаточно?

– Что? – не понял мутант.

Снайпер хлопнул ладонью по прикладу АК-200, лежащего на скамье.

– Автомат за жизнь мутанта. По-моему, нормальный обмен.

– Вы чего? – почти умоляюще протянул Фыф. – За такой ствол троих биотехов выменять можно!

– Мы считаем, что убивать пленных неправильно, – сказал Снайпер. – Это для тебя он еда – и я это понимаю. Но для нас он пленный – и ты уж нас тоже пойми. Ну так как, хватит твоим соплеменникам автомата?

Не говоря ни слова, Фыф повернул руль и сбросил скорость. Через минуту катер мягко ткнулся в берег, который, в отличие от противоположного, засаженного сплошной неприступной стеной лысых деревьев, густо зарос вездесущим вьюном и гигантской полынью.

– Я не хочу в этом участвовать, – сказал он и отвернулся. – Это все равно как если бы вы не ели свиней, а отпускали их на волю. А потом расплодившиеся свиньи начали бы жрать ваших детей…

– Да ладно тебе, не бубни, – рассмеялся Снайпер, хлопая по плечу мутанта, от чего тот едва не вылетел за борт. – Свиньей больше, свиньей меньше, какая разница? А вот автомат – это всегда вещь!

Данила уже перерезал путы, которыми был связан пленник.

– Только не дергайся, – предупредил он собакоголового, глядящего на него внимательным взглядом. – А то напарники у меня народ нервный, могут и пристрелить.

Трудно сказать, понял ли собакоголовый слова разведчика, но со дна катера поднимался он осторожно, словно боясь сделать лишнее движение. Поднявшись, осмотрелся, расправил затекшие плечи, втянул носом воздух, зажмурился, словно не веря, что на свободе, – и плавным, текучим движением прыгнул за борт. Миг – и тело, заросшее короткой черной шерстью, скрылось в кустах.

– Возможно, Фыф прав и мы сделали глупость, – усмехнулся Снайпер. – Но такая уж у нас, людей, странная порода. Можем резать друг друга, хладнокровно принимая заказы на убийства, а можем вот так запросто отпустить врага чисто от широты души. И не факт, что этот самый враг не подстрелит тебя из-за угла на следующий день. Эх, Данила, заразил ты меня своими рыцарскими понятиями. Ну да ладно, поехали, что ли… Кстати, куда ты нас везешь, друг сердешный?

– Говорю же, домой везу, – буркнул Фыф, медленно выводя катер на середину реки, которая в этом месте описывала широкую и крутую петлю. – Сейчас сами все увидите.

* * *

Петля реки окончилась широкой бухтой, левый берег которой зарос густым бурьяном и огромными сорняками, больше напоминающими деревья. Зато на правом берегу имелась вполне благоустроенная пристань, за которой возвышался самый настоящий форт. Стены укрепления были деревянными, но при этом стволы были не пилеными. Чья-то неукротимая воля согнула и сплела ветвями вековые деревья в абсолютно ровную поверхность с воротами, бойницами и зубцами на крепостной стене, из-за которых выглядывали стволы отнюдь не чугунных пушек, а мощных орудий времен Последней Войны.

– Нормальный ход, – присвистнул Снайпер. – Это тебе не лысый лес вырастить. И как вы умудрились такое наворотить?

– Элементарно, – самодовольно ответил Фыф. – Конечно, красотой телесной мы не блещем, но зато умеем хорошо работать мозгами, причем не только в переносном смысле. Кстати, сообщаю. Мы приближаемся к острову на Москве-реке, во все времена являвшимся секретным объектом, доступ на который простым смертным был запрещен строжайшим образом. До Последней Войны здесь был небольшой поселок в десяток двухэтажных домов под названием «Шлюзы», окруженный квадратным километром абсолютно незастроенной территории. Плюс на юге имелась довольно мощная гидроэлектростанция. Вопрос – что охраняли предки и что снабжали электричеством?

– Еще одна подземная база по производству мутантов? – предположил Снайпер.

– Скорее, по исследованию возможностей человеческого организма, – уточнил Фыф. – При этом соединенная подземной веткой с одним из крупнейших в стране ядерных институтов, расположенным на другом берегу реки. Опыты проводились на добровольцах, которые после войны не только выжили, но и превратили свой остров в неприступную крепость.

– А деревья силой мысли гнули?

– Ну да, – пожал плечами Фыф. – Но не гнули, а договаривались. На самом деле с любым живым существом договориться можно. Деревья же крайне сговорчивы.

– Называется, здравствуй, дерево… – пробормотал Снайпер.

– Что? – обернулся Фыф.

– Да так, народное вспомнилось, – хмыкнул Снайпер. – Не обращай внимания.

– Жаль, конечно, что я не могу залезть к тебе в голову, – с досадой произнес мутант. – Хотя порой очень хочется.

– И не надо, – сказал Снайпер. – Вдруг чего не то найдешь, и оно тебе твой супер-функциональный мозг вынесет. Лучше скажи, где у тебя причальный канат или якорь.

Вместо ответа Фыф ловко довернул руль, и катер, несомый течением, приткнулся к резиновой покрышке, прикрепленной к пристани. Приткнулся – и начал медленно погружаться. Одновременно сдвинулась со своего места и стала задвигаться крышка этого необычного плавучего пенала.

– По-моему, все-таки якорь проще, – сказал Снайпер, одним прыжком перемахнув на пристань. – Или нет?

– У Зоны есть летающие разведчики, которые могут и бомбы не пожалеть, – пояснил Фыф, выбираясь из катера. – А мы не настолько богаты, чтобы рисковать плавсредствами.

Данила протянул руки, поставил пулемет на помост из влажных досок и лишь после этого вылез из катера, который уже успел затонуть наполовину. После чего, не спеша брать «Корд» обратно, внимательно осмотрел крепость. Безразлично, есть у тебя крупнокалиберный ствол или нет его, когда на твою скромную персону направлен десяток пушек Последней Войны. Не понравится что-то тем, кто стоит за ними, – и останется от тебя и твоего пулемета кучка горелого мяса, фаршированная стальными опилками.

Но форт молчал. Пушки, мертво уставившиеся в горизонт черными жерлами стволов, не шевелились, замерли в бойницах «Утесы» и братья-близнецы «Корда» Данилы… Ни звука, ни шороха.

– Что они там, вымерли все? – проворчал Фыф, взвешивая на руках автомат – цену жизни отпущенного собакоголового.

– Всё может статься, – сказал Снайпер, переводя предохранитель своего ВСК-94 в режим автоматического огня. – Пойдем, посмотрим.

Данила поднял «Корд» и пошел следом за спутниками, соображая на ходу, как можно будет применить пулемет, если крепость окажется переплетением узких переходов, как внутри башен Кремля например… Да никак его там не применишь. Хорошо, если удастся протащить и не застрять при этом в очередном повороте, специально созданном для того, чтобы защитнику было удобно рубить топором высунувшуюся голову нападающего, скукоженного геометрией прохода в три погибели. Специально так строили в древности, чтоб один мог сотню сдержать, имея в руке надежный меч или секиру.

Разведчику немного взгрустнулось. Вон Фыф идет впереди, настороженный, но явно довольный. Дома он. И пусть не встречают его родичи, но все равно – дома. Знакомые с детства стены, дорога под ногами, каждый камешек и выбоину которой знаешь как свои пять пальцев, деревья, пусть лысые и корявые, но узнаваемые, отпечатавшиеся в памяти, словно соседи, от века жившие рядом. Так что зря Фыф озирается и автоматом водит из стороны в сторону, за такими стенами и пушками ничего его роду не грозит.

Да и следов боя не видно… И ворота приоткрыты – мол, входите, гости дорогие, а что хлеб-солью не встречаем, так извините, нету у нас хлеба. И хлорида натрия тоже не употребляем, а вот ляжку собакоголового и стакан его крови не желаете ли за знакомство?

Развлекая себя такими мыслями, шел Данила за спутниками, при этом понимая – не все в порядке за деревянными стенами и не зря беспокоится Фыф. Но накручивать себя перед боем – последнее дело. Лучше вот так, расслабить мозг, словно перед выстрелом из фузеи, чтобы потом в минуту опасности не трястись от переизбытка адреналина, а плавно и хладнокровно нажать на спусковой крючок.

Но боя не случилось.

За воротами находился огромный двор, больше похожий на небольшой город. Поменьше Кремля, конечно, но тоже неслабо застроенный. Данила успел схватить взглядом двух– и трехэтажные строения с узкими окнами и толстыми стенами, способными выдержать нешуточный бой, узкие улочки меж теми домами, в которых противнику не развернуться, а обороняющимся очень удобно поливать врага раскаленным свинцом из огнестрельного оружия или, если уж совсем дело плохо, разогретой смолой и кипятком, а также большую и с виду абсолютно нефункциональную площадь, заросшую жухлой, вытоптанной травой.

При этом город был пуст, словно вымер. Встречать гостей вышли лишь четверо мутантов в свободных военных костюмах цвета «хаки», скроенных из палаточного полотна. На «лицо» – копия Фыфа, разве что глазные выросты подлиннее. Оружия у них никакого не наблюдалось, но, судя по тому, как почтительно замер на месте Фыф, оружия им и не требовалось – похоже, мутанты были авторитетны и без него.

– Вы арестованы. Сдайте оружие, – коротко бросил один из них, судя по количеству звездочек на погонах, старший группы.

– А ты попробуй забери, – сказал разведчик, словно невзначай совмещая линию выстрела «Корда» с коленной чашечкой говорившего.

– Не надо, Данила, – покачал головой Снайпер. – Это ж остров, по воде не уйти. Так что лучше сдай, если у них тут такие порядки.

– Да уж второй раз пригласили в гости – и снова на те же грабли, – сплюнул разведчик, которому расставаться с пулеметом было все равно что отдать свой меч первому встречному. Но Снайпер был прав, приняв приглашение Фыфа, они сами загнали себя в ловушку. И винить мутанта было не за что – судя по его виду, подобный прием и для него оказался полной неожиданностью.

Данила поставил пулемет на землю, положил рядом с ним пистолет с глушителем, отстегнул стреляющий нож и скрестил руки на груди. Хотелось очень этими руками посворачивать тощие шейки самоуверенных мутантов, но разведчик помнил, на что способен Фыф, и понимал – не случайно четверо его сородичей вышли арестовывать пришельцев без оружия. Когда ты сам – оружие, таскать на себе лишний вес абсолютно ни к чему.

– А… что случилось-то? – пробормотал Фыф, безропотно отдавая автомат.

– Обо всем узнаете на Совете, – так же лаконично отрезал звездопогонный.

ВСК-94 Снайпера он принял довольно почтительно, правда, почтение это относилось к оружию, а не к его владельцу. Хотя через минуту начальник отряда цвета «хаки» уважительно крякнул, когда Снайпер, сняв пыльник, просто положил на землю свою разгрузку. Данила узнал лишь гранаты и магазины для снайперского комплекса. Остальные брикеты и хитрые устройства, торчащие из карманов «Кикиморы», были ему неизвестны.

Когда последний засапожный нож Снайпера лег рядом с разгрузкой, звездопогонный указал на контейнер, прикрепленный к его поясу. Уже долгое время нелегкий с виду металлический короб почти не испускал голубоватого свечения, разве только в полной темноте можно было различить почти невидимую ауру небесного цвета, разлитую вокруг него.

– Тоже сдать.

– Это не оружие, – повторил Снайпер фразу, произнесенную на базе киборгов.

– Сдать, – выплюнул мутант.

– Хорошо, – сказал Снайпер, отстегивая контейнер. – Только предупреждаю, за последствия я не отвечаю.

Звездопогонный хмыкнул. Вслед за начальством эхом повторили пренебрежительное «хы» остальные мутанты. После чего, окинув взглядом кучу оружия, предводитель отряда сородичей Фыфа скомандовал:

– Рэм, охраняй это барахло. Арестованные, следуйте за мной.

Один из мутантов остался у кучи оружия, двое пошли замыкающими, звездопогонный же развернулся на каблуках и зашагал впереди, не оглядываясь.

– Что хоть там за совет такой? – обернувшись к Фыфу, буркнул разведчик, разозленный потерей «Корда».

– Суд родичей, – обреченно ответил мутант. – И не думаю, что он кончится чем-то хорошим, судя по тому, как нас приняли.

– А что, были похожие случаи? – поинтересовался Снайпер. – У вас тут тоже прецедентное право?

– Р-разговорчики, – рыкнул через плечо звездопогонный.

Хотел ему Данила ответить, вылив на прикрытую офицерской фуражкой лысую голову все, что он думает о всей шайке одноглазых пережитков прошлого, но тут вдруг земля впереди разверзлась, и Данила разом позабыл всё, что намеревался сказать.

Здоровенный круг утоптанной травы диаметром метров в десять вдруг неожиданно и совершенно бесшумно разошелся на две части. А ведь как замаскировано! Пройдешь мимо и не заметишь, что рядом двойная крышка люка, искусно прикрытая слоем дёрна.

Из образовавшейся дыры в земле пахнуло прохладой без примеси затхлости, свойственной воздуху вблизи мертвой реки. Такого просто не могло быть! Неужели они специально воздух очищают? Это ж сколько энергии должно расходоваться, чтоб целое подземелье наполнить свежестью, льющейся в легкие, словно пьянящее вино?

Вниз вели широкие ступени, но Данила отметил, что еще более широкий спуск справа ступеней не имел. И, судя по этой ширине, предназначен он был для очень серьезных боевых машин, не иначе скрытых до поры под землей.

Спуск оказался недолгим, ступеней в пятьдесят. И то, что открылось Даниле, очень напоминало какую-то станцию метрополитена, виденную на старой фотографии, только не узкую, вытянутую вперед, а увеличенную по ширине в разы.

Так же поддерживали высокий потолок мощные бетонные колонны, так же ярко светили под потолком огромные лампы. Но вместо синих безобидных вагонов вдоль стен этого подземелья стояли четыре БТР-80, боевые машины, для которых кольцо Москвы-реки, по словам Фыфа опоясывающее остров, преградой не является. А за бэтээрами замерли, словно ящеры в боевых стойках, два легендарных танка Т-90.

«Ничего себе! – пронеслось в голове Данилы. – Что ж они с таким-то вооружением с Зоной не расправятся? Хотя, кто его знает, что спрятано в подземельях той Зоны. Мы ж только так, можно сказать, край пирога обследовали. А там территории немерено…»

Но не танки и не боевые машины Последней Войны были главной достопримечательностью обширного зала. Основное внимание привлекала установленная в его центре огромная, до потолка, бронзовая фигура мускулистого юноши, держащего на поднятой кверху ладони шар, окруженный тремя кольцами. На лице юноши навеки застыла радостная улыбка идиота, нашедшего цветной камушек. С кисти второй руки статуи, отведенной вбок, свисала цепь с крюком на конце. Крюк был зацеплен за ребро высохшего трупа, жутко уставившегося на зрителей единственной пустой глазницей.

У подножия статуи стояли три кресла с высокими спинками, искусно вырезанных из красного дерева. На креслах восседали сородичи Фыфа в черных длиннополых одеждах. А дальше, от кресел до самого входа, тянулись длинные скамьи, заполненные мутантами, плотно сидящими рядышком, плечом к плечу. Всего в зале присутствовало сотни три одноглазых зрителей, причем большинство носило военный камуфляж или одежду цвета хаки. На остальных, что сидели на задних рядах, были надеты засаленные спецовки – видать, только что сорвали трудовой народ с рабочего места, причем настолько срочно, что те даже переодеться не успели.

– Интересно, – тихо сказал Снайпер. – То ли храм, то ли зал суда, то ли и то и другое в одном флаконе. Не просветишь, Фыф, чем это вы тут занимаетесь? Неужто пареньку с мирным атомом в ладошке поклоны бьете?

Но Фыф не ответил. Вместо него, резко повернувшись, злобно зарычал звездопогонный мутант, аж ротовое отверстие перекосилось:

– Сейчас ты все узнаешь, хомо! А потом мы послушаем, как ты будешь визжать, когда с тебя начнут срезать мясо.

– Вы ж вроде людей не едите? – невозмутимо поднял брови Снайпер.

– По эту сторону берега люди только мы, все остальные – мутанты, мясо, пища.

– Это что-то новое, Горо, – произнес Фыф. Видно было, что ему очень страшно, но мутант держался молодцом. – Сам придумал?

– А ты вообще молчи, выродок, – выплюнул звездопогонный по имени Горо. – С тобой суд разберется отдельно.

– Значит, все-таки суд, – подытожил Снайпер. – Во всяком случае сейчас. Значит, в жертву приносить начнут не сразу, а несколько позже.

Конвой с пленными шел по узкому проходу между скамьями, и Данила с удивлением рассматривал тех, кого в Кремле называли шамами. Существа-легенды на самом деле оказались тварями невзрачными, злобными и весьма страхолюдными с виду. Сидят вон как один, глаза щурят, глазными отростками шевелят угрожающе и рты разевают, дай команду – бросятся, не раздумывая, как крысособаки на тура. Разве что Фыф отличался от них в лучшую сторону. У него тоже, конечно, характер далеко не подарок, но кто из нас ангел? И если не обращать внимания на ставшую уже привычной внешность мутанта, то вполне Фыф свой парень. А что трясется от страха – оно и понятно, когда на тебя всей общиной наезжают, кому хочешь не по себе станет.

Конвой подошел ближе, и Данила наконец смог рассмотреть трех старцев, восседавших на резных креслах. То, что это старцы, было понятно – за количеством морщин, покрывавших лысые черепа, едва удавалось разглядеть единственные глаза тех, кто сидел с обеих сторон самого высокого кресла, эдакого деревянного трона, на котором восседал самый старый и, видимо, самый главный мутант в этом зале.

Этот сородич Фыфа здорово отличался от своих собратьев, словно отштампованных с минимальными допусками в одном из автоклавов Зоны ЗИЛ. Старик был на голову выше своих соплеменников и имел не один, а три глаза! Два обычных человеческих, а третий – во лбу, как у всех сородичей. Причем нижние веки всех трех глаз в процессе каких-то невообразимых мутаций вытянулись и превратились в те самые глазные отростки, что торчали из пустых глазниц остальных представителей этого жутковатого вида разумных обитателей послевоенной Земли.