Текст книги "Падшие к небесам"

59

В этот вечер она не потерпела ни единого возражения относительно взятой на себя роли принимающей стороны. Усадив Адиля в уже проплаченный «кэб», она велела податливому извозчику держать курс чуть ли не на другой конец города. Так далеко от «Варяга» Адиль ещё не ужинал. Разительно отличалось и меню, в выборе которого Саида так же была непреклонна.

– Если сложить всё мясо, которое ты съел за то время, пока я тебя знаю, то получится небольшое стадо. Уверена, что и без меня ты своему холестериновому кредо не изменял. Так что сегодня, я до отвала напичкаю тебя фосфором, что бы головка лучше соображала, прочищу рисом твои запорошенные капилляры и, так и быть, разрешу тебе запить всё это чарочкой сакэ.

– Да во мне ещё пиво гуляет.

– Чувствуется. Со двора, причём. Ладно, тогда морсик. Здесь его как-то по-особенному жмут.

– Пусть тогда реамбирина в графин бахнут сразу.

– Капельницу я тебе позже поставлю.

– Даже так?

– Так же да. Я как чувствовала, что селения надо поскорее приезжать. Одиночество вам явно не на пользу, младший следователь Атилов.

– Да, без вас тяжко.

– Тагир недавно звонил мне, кстати.

– По поводу?

– Я, правда, обещала тебе не говорить. Просил информацию по звонкам Абиловой ему скинуть.

– Вернётся, я ему чайник на голову скину и дел пару кило, что бы к Первомаю горб отрос.

Ролы, которые успели закатиться на страницы меню каждого уважающего себя общепита, Адиль ел второй раз в жизни. Первый не оставил никаких впечатлений, но сегодня он разделил ту любовью, которой Саида прониклась к заморским сверткам.

После того как Адиль, уже не справляясь с рисом, тупо высосал начинку у финальной Аляски, Саида взяла его за руку и потянула на танцпол. Возражения по этому поводу он так же мог оставить при себе. Последний раз так сильно к нему прижимались на школьной дискотеке, когда пара припивших троечниц решила поспорить и проверить, у кого из ребят в классе самый большой. Он так и не узнал, стал ли он тогда фаворитом, но, судя по глазам Саиды, её ожидания, при условии, что она таковые прикидывала, были решительным образом удовлетворены. На ней было тоже платье, что и на корпоративе в Тагирову честь, но сейчас оно показалось Адилю ещё короче.

– Ты подросла что ли?

– В смысле?

– Платье вроде знакомое, но как-то покомпактнее уже выглядит.

– Просто убрала всё лишнее.

Адиль понял, что уже не он, а скорее она даёт волю его рукам, слишком подвижно для медляка маневрируя талией. Пальцы то и дело соскальзывали в разрез, так что он потянул Саиду обратно в кабину, пока её ожиданиям не предстала уже полная картина. Едва закрыв за собой дверь, Адиль почувствовал, как она прислоняет его свободную руку к низу платья, чтобы он убрал ещё кое-что лишнее. Спустя ещё несколько секунд он понял, что за разбитую посуду он уже точно заплатит сам. Вскоре к счёту добавились подрагивающие на краю стола соусницы.

60

Последний раз Саида просыпалась не в своей постели больше года назад, когда заночевала у подружки на её день рождения. В другом конце комнаты Адиль склонил голову над письменным столом, прижав локтями края раскрытого ежедневника и массируя переносицу большими пальцами. Кончики пальцев иногда съезжали с переносицы и выписывали петли вокруг глазниц. Между разъехавшихся лопаток, над которыми кто-то просыпал корзинку с родинками, поигрывали выхваченные утренними лучами лангусты мускулов. Саида скинула ногу с кровати, но он не отрывался от ежедневника и разложенных под ним снимков. Подвернув одеяло, она опустила вторую ногу и почти встала, как в матрасе предательски сыграла пружина. Не выпуская переносицу, он обернулся к ней и наклонил голову ещё ниже, заглядывая под одеяло. Из-за плеча показался краешек улыбки Гринча. Скинув ступни с колесиков кресла, он вильнул икрами и медленно подкатил к ней бочком, не меняя положение зависших в воздухе рук. Саида закинула ноги обратно и спрятала их под одеялом.

– Так себе преграда, знаешь, – он сполз со стула и подтащил её вместе с одеялом к себе.

Банкующие полномочия Саиды иссякли, поэтому Адиль вызвал ей и себе по машине. Лазурную «четырку», подъехавшую первой, он, разумеется, уступил даме.

– Лазурный – это как? Просвети дальтоника.

– Что-то типа голубого.

– Тогда тем более она твоя.

– Ты у меня лазурофоб, чтоли? – Саида подошла к окну и взглянула на машину у подъезда, – О, ну это, прям, мягонько голубая. Я бы даже сказала, небесно.

– Походу у них под тебя спец-палитра: то вишнёвая, то салатовая, сейчас, по ходу юбилейная, – он обернул её занавеской и оглядел машину, – А по мне как были они чёрными, серыми и белыми, так и остаются. Ладно, беги, мне тоже выходить уже скоро.

– Выпутай меня только, тарантул ты мой ненаглядный.

– Так и быть, моя мушечка, – Адиль высвободил её и всунул в задний карман две сотни.

Водитель меньше всего соответствовал цвету своего автомобиля. Длинные чёрные пряди, просыпавшиеся из-под черной кепки, неухоженная борода, натруженные руки, с прожилками известки на сгибах пальцев, никак не резонировали с небесными оттенками лазури. Обе руки он держал на руле и взглянул на Саиду только раз. Но смотрел дольше, чем это соответствовало ситуации, будто хотел что-то спросить. Саида же регулярно прокидывала секундные прострелы в зеркало заднего вида и тоже никак не решалась спросить парня о том, не могла ли она видеть его раньше.

Она ещё раз прокручивала в голове дни, что провела в селении, где успела побывать и на сватовстве и на свадьбе, но все новые лица, которые она там повстречала, ещё были свежи в её памяти. Ни одно из них не вязалось с чертами водителя. Она ещё раз посмотрела в зеркало и, встретившись взглядом с водителем, резко опустила глаза. Саида сосредоточено смотрела чуть ниже зеркала, не отрываясь от дороги, когда её брови сами собой распрямились. Больше минуты она буравила глазами лобовое стекло, не замечая прилепленной к нему фигурки. Лежавший на спине кролик, запрокинув лапу, раскачивался на веревочке, подскакивая в такт каждой колдобине, будто старался привлечь внимание смотревших прямо на него и не видевших глаз. Мультяшный братец завершал ансамбль несоответствия своему хозяину, и Саида не сдержала усмешку.

Водитель повернулся к ней именно в тот момент, когда дорогу ему перегородила выскочившая с правого ряда машина. Сумку Саиды выкинуло на подлокотник водителя, а через секунду её саму откинуло назад. Она услышала, как хрустнул сустав на руке парня, когда он дернул за ручник.

– Ты больной что ли, э? Поворотник в падлу защемить, да? – вопрошал водитель едва ли не по пояс выдавшись из окна, когда Саида аккуратно вернула сумку на исходную.

Весь остаток пути до дома Саида молча слушала монолог водителя о сумасшедших на дорогах. Она внимательно вслушивалась в его голос, но так и не смогла вспомнить, где могла его видеть. На руке парня она заметила, как налился красным след от ручника, когда передавала ему деньги. Дома Саида оставила сумку в прихожей и заглянула в неё только под вечер, когда искала самую вкусную помаду, готовясь к сиквелу вчерашнего свидания. Со дна центрального отсека на неё игриво поглядывал, помахивая надкушенной морковкой, улыбчивый крольчонок.

61

В отличие от Саиды, водитель узнал её сразу. Такие мордашки надолго врезаются в память. На такой Селемине можно смело уходить на покой. Но эту роскошь он пока позволить себе не может. Пока. Он подрулил к ограде футбольной площадки одной из самой престижных в «первухе» гимназий, откинул козырёк и приспустил окно. Престижной, но не настолько, чтобы отказывать ученикам в удовольствии расчистить площадку от снега. Как же она, лапочка, старается. Старается не смотреть на него. Такие шапочки, похожие на плюшевые наушники он видел только в кино. А такие розовые щечки видел впервые. Ай, ты ж моя, румяшка! Вот же оно, накатывает вновь. Пышка, амазонка, зайка, а вот теперь у него будет и снегурочка. Вскинула глазки и прыг обратно. С Багзом подружитесь, значит. Как же чешется этот сраный парик. Наверно ещё пара недель и с маскировкой можно заканчивать. Итак, понятно, что с Заирой его никто не видел. Счастливая козырка-неведимка! Он погладил выцветшую акулу и развернул козырёк. Глаза застыли на кружочке высохшей слюны на стекле. Он ещё долго шарил рукой под панелью, педалями, ручником и подлокотником, но оставил эту затею, когда она опять посмотрела на него. Под сиденье он полезет уже в другой раз. Она ещё несколько раз присматривалась к нему, пока физрук, посасывая свисток, не созвал всех к центру площадки. Девочка ещё раз украдкой обернулась к ограде, но машины там уже не было. Что хотел от неё этот Молчаливый Боб, она так и не поняла, но в следующий раз обязательно узнает.

62

В своей работе лейтенант Шайдабеков привык полагаться на озарения. Эта бесхитростная установка не раз выручала его по университету, когда он понимал с каким преподом можно пошутить, а с каким любая шутейка для него будет чревата воздухом в зачётке. Понимал, в какие непонятки на курсе можно врываться, а в каких лучше остаться сторонним наблюдателем, пока они не затронут непосредственно тебя.

Вышколенную за пять лет интуицию он регулярно пускал в дело и на профессиональной почве. Он мог часами мурыжить особо несговорчивых задержанных, упиваясь их хладнокровием, а точнее эмоциональным шоком, который они зачастую принимали за таковое. После того как процедура дознания заканчивалась Тагир не помнил около 70 процентов задаваемых им вопросов. Незначительные, не имеющие отношения к делу, спонтанные они слетали с его губ как шелуха от семечек, до тех пока он не чувствовал то самое озарение, когда человек начинает проседать, даже будучи совершенно невозмутимым. Тогда-то он и начинал лупить по размякшей бдительности хладнокрова, который, спустя несколько ответов на вроде бы едва касающиеся дела вопросы, укладывался на Тагирово блюдечко.

Такой же установки он придерживался в следственной работе, за той разницей, что на этой арене озарения случались гораздо реже. Он уже давно знал, что нудное, кропотливое выискивание нестыковок в свидетельских показаниях, первоначальной картине преступления и прочих моментах, не даст ему ничего кроме расколотого изнутри черепа. Он просто не спеша запускал в себя все подробности дела, и ждал момента, когда какая-либо упущенная с первого взгляда деталь вспенится и озарит его извилины. Он не знал, ускорил ли этот процесс оглашённый Шапиевичем с пеной у рта приказ о его отстранении, или же причиной стала капитальная релаксация начала января. Он только помнил как лёжа у телека наткнулся на рекламу о продаже элитных квартир, подорвался с дивана и выхватил из-под стола засаленный альманах «Желтых страниц» за прошлый год. Спустя полчаса он уже переступал порог офиса компании «Такси-тау». Тагир с удовольствием прочитал женскую фамилию на табличке директора, взбил катышки своего очарования и, настучав нехитрый, игривый ритм, любезно открыл сам себе дверь.

63

Адиль уже успел отвыкнуть от того, что кто-то может зайти к нему в отдел, не постучавшись. Не говоря уже о том, что при входе, точнее врыве, дверь снесут, как ворота осажденной крепости. Он скинул ноги со стола и хлопнул по крышке ноутбука, будто застигнутый врасплох подросток. Последовавшая тишина окончательно его выбесила и он подорвался с кресла, когда из проёма спружинила счастливая репа Тагира. Судя по щекам, шоколадных дед морозов тот ел вместе с ёлкой, а из ушей, если приглядеться, были видны кусочки оливье.

– Пашиму, такой грусаный, нашальнике?

– Может потому, что кто-то поверх отпуска ещё на неделюнама с лишним загулятанама решил сделать?

– А вот сейчас Тагирама всё расскажет, где быланама, и нашальнике ему памятникама построит.

– Дверцу вправь только и можешь вещать, – Адиль дозакрыл ноут и вышел в общий кабинет.

Как оказалось, Тагиру и вправду было, чем оправдаться. Отстранение, очевидно, глубоко его задело и только растравило в нём дремлющую до этого ищейкову чуйку. Поначалу Адиль, памятуя последние успехи товарища, слушал без особого энтузиазма. С ленцой помешивая кофе, тесное общение с которым возобновилось после ухода Саиды, он не представлял, какую роль сыграет в скором будущем собранная Тагиром информация. Проштрафленные дни тот провел, обходя все диспетчерские городских служб такси и частных компаний грузоперевозок.

– Я всю плешь проел этим мужикам, с чьих номеров риэлтеру звонили. Эльвиру даже с её гипнозом подключил, чтобы они вспомнили, наконец, что делали в то время. И помог-таки, прикинь! Так что жене тоже премию, но об этом после. Когда я увидел такие же непонятные звонки на распечатке Абиловой, я чуть не взвыл!

Тагир метнулся к кулеру и промочил подсохшие связки. Он чуть не поперхнулся от смеха, когда заметил, как Адиль в нетерпении заталкивает в него взглядом последние глотки. Оторвавшись от кружки, он застыл с физиономией довольного аутиста и, не спеша вернув посуду на место, продолжил, загибая пальцы:

– Все бухие. Не одупляли где были и что делали в это время. Но все, сказочнейшим образом, спустя 10–20 минут после неистовой бухни оказались дома в своих кроватках. Где же они пребывали-то в этот промежуток, интересно? Может добрые феи подхватили их туши и допорхали с ними до дома? Может их зарядили в катапульки и расплевали по домам? Или натянули канатки?

– На моторе все ехали в это время. В отрубе.

– Скибирибинго! Щуйчми, руцъи дали чвархъулда, самбади стап ми! – салютовал языковыми познаниями Тагир.

Из заднего кармана вынырнула сложенная толща распечаток со сведениями обо всех машинах, заказанных в районе Махачкалы-1 вечером, в день убийства Заиры.

– Диспетчеры пьяных не особо жалуют, так что его они на улице ловили. Но это же не мешает ему официально где-нибудь числиться. Правда, на этом и стопорнулся. Жопа уже подавилась номерами, Адя. В районе этой высотки половина таксопарка загуляла, не меньше.

– Ничего скомпонуем. Красава. Вернулся с помпой. Так и быть половину дел за первый квартал себе заберу.

– А потом?

– А потом и у меня, глядишь, отпуск выстрелит. К главному зайди сегодня, обязательно. Я тоже за тебя прокину – может, оттает.

64

С каждым часом на набережной Каспийска становился всё холоднее. Чем ниже опускалось солнце, тем жаднее море высасывало из воздуха последние градусы тепла. Холоднее становилось и в машине. Марат знал, что такой олень как Нурутдин будет до последнего тянуть с ремонтом печки, единственной детали, о которой не подумал Марат перед визитом к Мирзе. Предугадай Марат этот момент, возможно, он и не стал бы забирать у Курбана документы от машины и оставлять посреди городской площади, где тот был впервые. Оставалось надеяться, что он хотя бы без происшествий смог добраться до дома. За то время, которое прошло с тех пор, до Махачкалы можно было пять раза дойти пешком и столько же раз вернуться обратно на руках. Хотя Марат бы не удивился, если бы Нурик вернулся домой вплавь через море. Он давно не смеялся, но эта картина заставила его расхохотаться так, что из кармана выпало пара капсул. Он запихнул их обратно и огляделся. Это было для его личного пользования. Основной запас лежал под запаской в багажнике. И щуплому гавнюку, который заказал ему этот каравай, уже давно пора бы объявиться.

Он понимал, что далеко не лучшая идея – банчить колёсами на чужой машине в чужом городе, да ещё, когда ты уже наверняка в розыске. Но на то он и настоящий джедай, чтобы из всех минусов ковать жирные плюсы. Тем более что он уже распихал капсул триста и не засыпался. А с сегодняшнего приработка очень скоро можно будет затихориться здесь не меньше чем на полгода. Да и город прикольный, а от машины, если сегодня всё выгорит, он избавится. Может даже не будет ничего делать, а оставит прямо тут. Отца жалко. С другой стороны, конечно, надо было сразу сказать менту лысому, что видел странного типа, нарезающего круги вокруг дома, в тот день, когда за Динарой заходил. И что потом спалил жтого педика ещё раз, но уже на перекрашенной тачке. Но нет же, подразнить решил. А всё Мирза-болтун. Хорошо хоть успел спросить у него, чего он этому Атилову наговорил. И с чего этот старый дебил взял, что они с Курбаном к нему на черном фургоне приезжали? Марат никогда не пользовал отцовскую тачку для этих дел. Он же не дебил. Короче, мозговать за это уже поздновато.

Марат вышел из машины и присел на остывающий цемент недавно залитых ступеней набережной. Он заметил, как из сваленной невдалеке кучи опалубки показалась морда Приоры. Он сразу узнал водителя, который и был его клиентом. Водителя Приоры, заехавшей с другого края набережной он бы тоже узнал, если бы увидел. Хайбула подъехал к самому берегу и выключил фары.

65

Две стопки распечаток рассредоточились на столе Тагира к концу дня. Первая наслаивалась по единственному критерию – наличию черного отечественного фургона любой марки в списке машин. Вторая, отбиравшаяся по адресам, содержала сведения об остальных машинах, бравших заказы в районе новостройки или даже краем бампера зацепивших её окрестности в день убийства Заиры. Каждое утро начиналось с обзвона возможных свидетелей из второй стопки и допроса очередного обладателя нуарового хетчбэка.

По итогу у них скопилось около пятнадцати лихачей моложе сорока и около двух сотен пар глаз, которые, возможно, могли хоть что-то видеть в тот вечер. Пятнашка молодцев каждый раз без запинки оттарабанивали свой плотный график вызовов с 4 часов вплоть до полуночи. Семидесятая пара глаз из второй стопки, вторя предшественникам, рапортавала о полном отсутствии замеченных странностей в районе рокового дома, когда Адиль, не дослушав, повесил трубку. Он уже не помнил, какой сегодня день и сколько времени, а знал лишь, что цифры и буквы в номерах уже сливаются воедино, и что две распечатки спустя он пойдёт до дома, когда дежурный доложил, что к нему поднимается Хайбула. У старшего товарища энергии была куда больше. Обе лысины буквально лучились джоулями задора.

– Только не говори, что это всё списки подозреваемых. Если да, то я немного облегчу тебе задачу – два имени можешь смело вычеркивать.

– Кого это?

– Марат объявился. На днях с каспийскими коллегами хапнули барана за распространение. Помнишь, я тебе рассказывал про берунка, который в Каспийск соскочил. Он Марата и сдал.

– Устранил короче конкурента.

– Типа того. Но его тоже скоро хлопнут, если в оптовики надумает, как Марат, податься. Итого, в общем, минус два нарка. Нам от этого не легче, конечно, но теперь хоть можно с новыми мозгами к делу подойти. У тебя что?

– Список вызовов такси, сделанных в районе домов.

Хайбула выслушал, как Тагир пришёл к своей версии и вздернул плечами.

– Ну не знаю. Допустим, вы спустя месяц высчитаете наиболее вероятного типа из всех. И что вы ему предъявите – принятие вызова в подозрительной близости от места убийства?

– Ну, раз уж начали.

– Базару хъечу. Давай завтра дома обкатаем по-новой. На стройках уже каркасы залили вроде бы.

– Можно. Я тоже об этом думал. Точнее не совсем я. У меня тут свой Ватсон завёлся, пока тебя не было.

66

На стенах котельной, согревающей 15 шоколадных этажей, Адиль успел изучить всю новоприбывшую мультяшную шушеру, пока Хайбула заново инструктировал своих сомнительных агентов, подъезжающих каждые полчаса. Поле боя Патрика и Саб-зиро успело обрасти кривоватым октагоном. Из новоприбывших мультях Адилю особенно запомнился Чебурашка со сломанным ушами, которому кисть автора доверила роль рефери. Не запылился и Скорпион, бок о бок с Рептилией стоявший в углу отмороженного брата.

Компанию Патрика пополнили красноглазый Пикачу, сияющая заточенными кончиками ирокеза Русалочка, Пятачок, с закинутым на тачанку копытцем. Последний стоял немного поодаль и, вероятнее всего, просто следил за порядком, не принимая ничью сторону. Последнее, что заметил Адиль, когда его позвал Хайбула, были красные мокасины, которыми прибарахлился Губка Боб. Возвращаясь к машине, Адиль посчитал незаселённые квартиры, коих набралось не больше десяти. Его догадка о том, что Хайбула намерен перегруппировать накуренную агентуру, усилив наблюдение за стройками, подтвердилась.

– Смысла палить этот дом и двенадцатиэтажку уже нет. Во-первых, в обоих домах уже привалило народа, и, во-вторых, как мне кажется, ему они уже не интересны. Я согласен с твоим Ватсоном, что он возьмёт перерыв и замахнётся на одну из двух высоток.

– Долго жить будет, – Адиль поначалу не обратил внимания на блондина за рулём машины из параллельного ряда.

Не обратил, потому что первый раз видел его за рулём темно-синей «двойки». Арсен тоже не удостоил внимания пассажира серой Приоры и стартанул, едва загорелся зелёный.

– Теперь у нас, значит, по две машины на каждый дом. Зашибись. Они могут в две смены работать, получается, – произнёс Адиль, запоминая номера стремительно удаляющейся «двойки».

– Приблизительно так я им график и обрисовал, да.

Адиль как мог изображал участие к не сдающейся методике Хайбулы, толк от которой оставался таким же призрачным, даже при условии, что теперь за домами будут наблюдать вдвое больше обсаженных глаз. Он понимал, что Хайбула не может позволить себе круглосуточное наблюдение за домами, и пытается снабдить хоть как-то выйти из положения. Но надеяться на бдительность наркоманов, для Адиля была всё равно, что доверить кошке, стеречь пустую мышиную нору, когда в другом углу кружит паровозик с сосисками.

Хайбула всю дорогу заверял его в том, что теперь-то его красноокие миньоны возле самого носа почувствовали жар карающего бича, который непременно хлестанет их, если и в следующий раз они ничего не заметят. Адиль молча слушал, глядя в окно, когда на горизонте показались бетонированные ребра сорокаметровой громадины. Спустя минуту можно было различить снующие на верхнем этаже фигурки рабочих.

Пока они ехали, он хотел вклиниться в монолог Хайбулы, чтобы попросить немного отклониться от маршрута и проследить за маячившей впереди «двойкой». Но он так и не упомянул об этом, потому что они итак постоянно ехали вслед за ней вплоть до подъезда к строительной площадке. Сторож, перекинувшись парой слов с Арсеном, поднял шлагбаум, и машина скрылась за забором. Адиль со сторожем перекинулся чуть большим количеством слов, но результат был тот же.

Как только они открыли двери машины, по ушам вдарил грохот работающих кранов, генераторов и бетономешалок. Арсен, всё ещё не замечая Адиля, достал из багажника рюкзак и небольшой чемоданчик с инструментами.

– Давай перекурим, Хайбула, – Адиль отвел коллегу за один из контейнеров.

– Что такое?

– Мой Ватсон походу здесь тоже работает.

– И что?

– Мне он об этом не говорил.

Адиль подумал, что с другой стороны делать этого Арсен был не обязан. Но всё-таки, когда рекомендуешь сконцентрировать внимание на стройках, такая крохотная подробность, что ты работаешь на одной из них, ненароком должна быть озвучена. Адиль дал ещё немного форы скрытному кудряшу и, заметив, как тот в три прыжка осилил пролёт на пятый этаж, вышел из-за контейнера и направился к показавшемуся на площадке прорабу.