Текст книги "Ангельские глазки"

– Я думаю, нам нужно съездить к Барб до того, как вы поедете в Калгари.

Элли кивнула:

– Бессмысленно ехать за детскими вещами, если Дарси предстоит вернуться домой.

Но после этих слов у Элли возникло тяжелое предчувствие, что Барбары не будет дома. Посмотрев в лицо Вьятта, она поняла, что он думает так же. Завтрашний день станет подтверждением их предположения.

– Есть кое-что еще, – сказала Элли, кладя лист бумаги на кухонный стол. – Она записала вас в ближайшие родственники.

Открыв рот, Вьятт оттолкнулся от буфета.

– Правда?

– Либо она говорила правду, либо спланировала это с самого начала. Каким-то образом…

– Это неразумно, верно? Если бы она не хотела оставлять у себя ребенка, она приехала бы ко мне заранее. Или отдала бы его в приют.

– Я тоже так думаю.

– Это означает, что Дарси моя племянница.

Элли поигрывала шариковой ручкой.

– Как вы можете быть так уверены?

Вьятт приподнял бровь.

– Полагаю, я не могу быть таким уверенным, не увидевшись с Барбарой, не поговорив с ней. Мы оба знаем, что не найдем ее завтра, да? Но, Элли, я не могу понять, зачем она это затеяла.

Элли тоже этого не понимала.

– Что, если она просто вляпалась во что-то? Она не упоминала отца ребенка.

– У меня создалось впечатление, что она мать-одиночка, – ответил он утомленным голосом.

– У меня тоже.

– Тогда лучше всего найти ее и поговорить с ней, верно? – Вьятт направился к холодильнику, избегая взгляда Элли. – Вы ужинали? Я страшно голоден. Я могу сделать нам сэндвичи или…

Вьятт стоял у открытого холодильника, держа в руке пакет с ростбифом. Разговор казался Элли нереальным. Сегодня утром она еще изучала бухгалтерское дело, а вечером того же дня она намеревалась поедать сэндвичи с Вьяттом Блэком и старалась помочь ему решить, что делать с ребенком.

Он закрыл дверцу холодильника, держа в руках мясо, горчицу и упаковку зеленого салата. Элли оглядела ростбиф, но отказалась от угощения. Ей хотелось еще немного похудеть.

– Вы не упоминали больше ни одного члена семьи.

– Потому что никого нет. – Он взял тарелку с полки и положил на него два куска хлеба.

– Так, если Барбара ваша сестра, как она утверждает…

– Значит, она единственный мой родственник, – подтвердил Вьятт.

Элли на миг задумалась. Хотя бесконечные и настойчивые телефонные звонки матери доводили ее до бешенства, по меньшей мере, она не одинока. Она знает, что может приехать домой и ее мама приготовит ей домашние голубцы и пироги, а папа станет уговаривать остаться и посмотреть хоккейный матч. Она и представить не могла, что у нее нет родителей.

– Могу я задавать вам вопрос, Элли? – Вьятт начал делать сэндвич.

– Думаю, да.

– Почему вы согласились мне помогать?

Ну вот, ей не хотелось отвечать просто потому, что имеется множество различных вариантов ответа. Но если они намерены вдвоем заботиться о Дарси, ей следует проявить дружелюбие.

– Слушайте, – сказала она, – я буду с вами честна. Я присматриваю за домом Камеронов потому, что потеряла работу из-за недавнего сокращения штатов, и я… – Слова застряли у нее в горле, но она упрямо продолжала: – Недавно я еще и развелась, поэтому решила присматривать за домом, чтобы свести концы с концами. Я записалась на курсы дистанционного обучения, чтобы повысить квалификацию. Когда вы пришли сегодня, мне захотелось вам помочь. Потому что Дарси – невинное существо. И по меньшей мере, я снова почувствовала себя кому-то нужной. Как видите, вам тоже удалось мне помочь.

Вьятт перестал жевать и положил сэндвич на тарелку, пока Элли говорила. Теперь, когда она умолкла, он скрыл свое удивление, прожевал и проглотил кусок.

– Могу поспорить, вы почувствовали себя лучше. – Его угрюмое, суровое лицо осветилось улыбкой.

– Да. Возможно, я сегодня наговорила лишнего. У меня нет привычки рассказывать о себе. – Она неуверенно улыбнулась в ответ.

Летели секунды, и Элли начала понимать, что она и Вьятт открыто улыбаются друг другу, сближаясь. Засмущавшись, она отвернулась и засунула руки в карманы. Вьятт Блэк может быть очаровательным, когда захочет.

– Я сожалею о вашем браке, – искренне произнес он, и она вздохнула:

– Я тоже. Нам вообще не следовало жениться. Мы слишком искусно притворялись, будто нашли свой идеал. Он не плохой человек, он просто… неправильно себя повел. – Смерть Уильяма стала последним ударом, разрушившим их уже трещавший по швам брак.

– Я тоже обычно иначе знакомлюсь с людьми, – признался Вьятт. – К слову, я стараюсь вести себя сдержанно.

– Я не заметила, – ответила она, потом пожалела о своей язвительности, хотя и собиралась его поддразнить. Она так отреагировала, вспомнив их первую встречу, его неодобрительный взгляд и резкий тон. – Итак, теперь ваша очередь рассказать о себе.

Мгновение он медлил.

– Обычно я о себе не рассказываю.

– Я тоже, но сейчас рассказала. Теперь ваша очередь. – Она выгнула бровь, ее губ коснулась дразнящая улыбка.

В комнате воцарилась мирная обстановка. Дарси спокойно спала, напряжение между Вьяттом и Элли ушло. Внезапно они стали чувствовать себя обыкновенными мужчиной и женщиной.

– Разве я уже не рассказал вам немного о своей семье, говоря, что хочу верить, будто Барбара моя сестра?

– Я догадываюсь, что ваши родители развелись.

Вьятт покачал головой:

– Нет. Если Барбара моя сестра, то только потому, что у моего отца был роман с ее матерью. – Сэндвич внезапно показался ему невкусным, и он положил его остатки на тарелку, которую оттолкнул от себя. – Я знаю, мать Барбары едва сводила концы с концами. Можете догадаться, что мой отец ей не помогал. Если он действительно ее отец, то он бросил их в беде. Мой отец… – Умолкнув, Вьятт взял тарелку и выбросил сэндвич в мусорное ведро.

– Простите. – Элли удалось произнести только одно слово. Что-либо другое показалось бы банальным и надуманным.

– Вы не виноваты, – ответил он. – Ничего уже не поделаешь.

Он передвинулся, будто желая выйти из комнаты, но задержался и встал совсем близко к Элли. Еще несколько дюймов, и их рукава соприкоснутся. У нее перехватило дыхание от одной близости к нему.

– Ничто не изменит того, каким был мой отец. Он не был слишком хорошим. Даже если он не приходится отцом Барбаре, он не был верным мужем.

Элли повернула голову, посмотрела на мирно спящую Дарси и почувствовала, как ее сердце болезненно сжалось. Ее родителям словно удалось найти волшебную формулу, у них был хороший и крепкий брак. Еще одна причина, из-за чего Элли так болезненно пережила собственный развод.

– А вы, Вьятт? – Ей захотелось узнать, ради Дарси и ради себя самой. Она коснулась рукой его рубашки. – Вы хороший человек?

Он резко опустил голову и посмотрел на ее пальцы, прикасающиеся к его предплечью. Затем его глаза, ставшие почти черными в тусклом кухонном освещении, снова посмотрели на нее в упор. Сердце Элли екнуло опять, но совсем по иной причине. Было в Вьятте нечто резкое и таинственное. Неприветливый или улыбающийся, Вьятт Блэк не был похож ни на одного знакомого ей мужчину.

– Сомневаюсь, – ответил он. – Я подозревал, что слухи о моем отце правдивы, но никогда не задавал вопросов. Вместо этого я их игнорировал. Я прятал голову в песок, как и моя мать.

Ее сердце смягчилось от его признания.

– Но вы на него не похожи, – мягко сказала она. – Вы слишком добры, чтобы так поступать.

Он отстранился:

– Жаль, что я не уверен в этом так же, как вы.

Глава 4

Темные круги украшали глаза Вьятта, когда он открывал дверь на следующее утро. Он выглядел совсем не шикарно в выцветших джинсах и видавшей виды футболке. На плече у него красовалось подозрительное пятно. Его волосы сбоку были спутаны и примяты, словно он всего несколько секунд назад выбрался из кровати. При мысли об этом Элли испытала приятный трепет.

Она вошла в дом с мороза. Дом Вьятта, несмотря на запущенное состояние, был теплым и уютным, по нему витал аромат свежего кофе.

– Тяжелая ночь?

Выгнув бровь, Вьятт тихонько вздохнул:

– Вроде того. Как вы узнали?

Она улыбнулась, указывая на его футболку.

Он наклонил голову и уставился на пятно на плече.

– Я так устал, что уже не удивляюсь. – Он криво усмехнулся. – Мне удалось поспать всего несколько часов. А вам?

Элли тоже мало спала. Долго она лежала без сна, задаваясь вопросом: как он справляется с Дарси? Когда Элли все-таки удалось заснуть, ей снились сны о Вьятте и Уильяме. В голове у нее постоянно барабанила мысль о том, что она совершает серьезную ошибку, помогая Вьятту.

Но сердце говорило о другом.

– Я немного беспокоилась о вас обоих. Как сейчас Дарси?

– Дремлет.

Элли испытала облегчение, понимая, что дела идут хорошо и нет срочных задач, требующих ее вмешательства. Следовало найти мать Дарси, чтобы все наладилось. Элли мало верила в то, что сегодня они застанут Барбару дома.

– Вы ужасно выглядите, Вьятт. – Она последовала за ним на кухню, осторожно и тихо ступая по полу. – Вы вообще не отдыхали?

Он пожал плечами и направился к кофейнику.

– Немного. Было сложнее, чем я предполагал.

Элли не ожидала услышать такое признание. Он казался таким гордым и решительным. Даже вчера он обратился за помощью только тогда, когда уже не мог ничего сделать.

– Почему бы вам сейчас не поспать? Я останусь и присмотрю за Дарси, – произнесла она намного увереннее, чем чувствовала.

Он вручил ей чашку и снова вздохнул:

– Я в порядке. Я немного поспал, Элли. Я приготовлю что-нибудь поесть, потом мы поедем к Барбаре. Чем скорее мы с ней поговорим, тем лучше.

– Вы не хотите ехать один?

– Я подумал, нам лучше взять с собой Дарси.

Может, Барбара осознает свою ошибку, и Дарси вернется к матери. В любом случае Барбаре захотелось бы увидеться с дочерью и удостовериться, что с ней все в порядке.

Пока Элли пила кофе, Вьятт поджарил себе тост и щедро намазал его джемом. Он предложил Элли позавтракать вместе с ним, но она отказалась, ибо уже съела дома йогурт.

Дарси спала, когда Вьятт вернулся в дом, сделав кое-какие дела по хозяйству. Элли осторожно пристегнула девочку ремнями безопасности к люльке.

– Нам следует накрыть ее одеялом, да? – Вьятт поднял глаза на Элли, ожидая от нее подтверждения.

Ее сердце нервно екнуло. Как ему объяснить, что она сама трепещет от недостатка опыта обращения с детьми? Элли решила полагаться на простой здравый смысл.

– Сегодня утром холодно. Одеяло – хорошая идея. – Она размышляла о том, как закрепить переносную люльку в автомобиле, когда вспомнила информацию, полученную на занятиях. – Детей нужно перевозить на заднем сиденье, Вьятт. Но ведь у вас имеется только пикап, да?

– Хотите сказать, что я не могу перевозить ее в грузовике? – Он помедлил, одной рукой держась за ручку люльки, а пальцами другой руки приводя в порядок волосы.

– Это связано с подушками безопасности.

– Мне подобное даже в голову не приходило, – пробормотал Вьятт. – Не могу представить, о чем думала Барбара, оставляя здесь Дарси.

Элли промолчала.

– Ну и как мне разместить ее в грузовике?

Элли открыла и закрыла рот.

– Я не знаю. – Она стиснула зубы, ей было ненавистно признаваться в том, что она действительно не знает как.

– Я думал, женщинам об этом положено знать.

Элли резко отреагировала на его замечание:

– Это самый женоненавистнический комментарий, который я когда-либо слышала. Кстати, вы не в первый раз заговариваете в такой манере. Не хочется вас разочаровывать, Вьятт, но я не обязана знать о потребностях ребенка только потому, что рождена женщиной.

– Все мои одноклассницы сидели с детьми.

– Я не была вашей одноклассницей.

Его лицо вытянулось, он выглядел удивленным.

– Извините. Я полагал, что все женщины хотят иметь детей. Я не хотел вас расстраивать.

Дело не в желании иметь детей. Ни одного ребенка Элли не жаждала, как своего собственного. Она быстро заморгала и отвернулась, открывая парадную дверь.

– Подождите здесь, я пригоню свой автомобиль, – ответила она, зная, что ее голос звучит совсем не дружелюбно. – Поедем на моей машине.

За руль уселся Вьятт. Сначала они решили заехать в дом Барбары. Если им не повезет, они вернутся назад, и Элли отправится в Калгари. Она сможет заехать в родительский дом, пока ее мама и папа на работе. Прежде она не могла заставить себя избавиться от вещей Уильяма, но сейчас подходящее для этого время. Они должны приносить кому-нибудь пользу.

Поездка в Ред-Дир прошла в молчании. Подъехав к маленькому бунгало, Вьятт испытал ужас. Во дворе не было автомобиля. Шторы на окнах оказались закрытыми. В отличие от соседних дворов, во дворе Барбары не было цветов.

Элли оставалась в автомобиле, пока Вьятт вышел и подошел к парадной двери. Он постучал в дверь, позвонил в звонок. Ответа не последовало. Он подергал дверную ручку. Дверь была заперта.

Вернувшись в автомобиль, он вздохнул, потом его губы сомкнулись в мрачную линию.

– Никого нет. И не думаю, что здесь вообще кто-то появлялся.

У Элли вытянулось лицо.

– А друзья, другие члены семьи?

Он покачал головой:

– Никого из них я не знаю. Я годами не общался с Барб.

Что ему теперь следует делать? Этот адрес был единственным ключом к разгадке. Он даже не знает, где искать Барбару. Обращаться к властям ему не хочется. Пусть он ничего не знает о детях, но чем дольше он смотрит на Дарси, тем больше верит в то, что она его племянница. Как он может обращаться к властям, если она – единственный его родственник?

– Вьятт, смотрите! – Элли показала на соседний дом, из которого выходила пожилая, немного сутулая женщина с тугими завитками седых волос. Она остановилась, увидев автомобиль, потом взяла лейку и подошла к крану для воды сбоку от дома.

– Стоит попробовать, – признался он, выбрался из машины и произнес: – Доброе утро!

Леди подняла глаза и закрыла кран с водой, когда Вьятт подошел.

– Доброе утро. – Она с любопытством его оглядела.

– Я ищу Барбару Паулсен. Она живет здесь, верно?

– А вы кто будете? – с подозрением спросила она и крепче сжала пальцами лейку.

Вьятт сглотнул:

– Родственник, но я не виделся с нею несколько лет. У меня имеется только этот адрес, но дома никого нет.

Ответ, казалось, успокоил женщину.

– Она живет здесь. Хотя мы редко ее видим. Она затворница. Мы едва видели того ребенка, которого она принесла домой. В прошлом году она насажала много петуний и ноготков, а в этом году ничего.

Вьятту стало не по себе от предчувствия.

– Вы не знаете, где она может быть?

– Увы. – Леди поставила лейку на землю. – Я видела, как вчера утром она уезжала, но с тех пор она не появлялась. Я могу ей передать, что вы заходили…

– Скажите ей, что приезжал Вьятт. Я хочу с ней переговорить. – Он улыбнулся женщине. Сейчас он был готов взять в союзники любого человека.

– Скажу.

Поблагодарив женщину, он вернулся в машину, закрыл дверцу и посмотрел на Дарси.

– Дарси все еще спит. Поехали домой.

Элли кивнула:

– А я поеду в Калгари и привезу необходимые для нее вещи.

Кивнув, он выехал на дорогу, а у Элли зазвонил мобильный телефон.

Пока она разговаривала, Вьятт следил за дорогой и размышлял о том, что встреча с Элли сегодня утром сделала его жизнь ярче. На краткий миг. Осознав, как глупо себя ведет, Вьятт отмахнулся от этой мысли. По правде говоря, он радовался тому, что она согласилась помочь. Влечение, которое он к ней испытывал, можно было легко побороть. У Элли множество проблем, а Вьятт бежал от проблем, как от чумы.

– Он здесь. – Голос Элли проник в его мысли. – О, понимаю. Мы скоро приедем.

Элли закрыла мобильный телефон.

– Вьятт, у меня хорошие и плохие новости.

Он посмотрел на нее, чувствуя неуверенность от обеспокоенного взгляда ее темно-голубых глаз. Она прикусила губу, когда он нахмурился, глядя на нее. Ее губы впились в мягкую розовую губу, и ему тут же захотелось ее поцеловать.

Он снова сосредоточился на дороге.

– Выкладывайте.

– Я знаю, где Барбара.

Волна облегчения быстро сменилась пониманием того, что это была хорошая новость, а плохую новость еще предстоит узнать.

– И?… Где она?

– Ее только что доставили в больницу. – Элли положила телефон в сумочку и выпрямилась. – Звонила моя подруга, с которой я разговаривала вчера. Сначала она пыталась дозвониться до вас, ведь вы указаны как единственный ее родственник. Не дозвонившись до вас, она решила попробовать позвонить мне.

Тяжесть сковала сердце Вьятта. Больница? Она заболела? Барбара доверила ему ребенка потому, что больна? Что у нее за болезнь? В его голове проносились сценарии, ни один из них не был радужным. Он продолжал думать о ее письме и заявлении о том, что она не сможет растить ребенка.

– Она в порядке?

– Она помещена в психиатрическое отделение.

Вьятт крутанул руль и едва не съехал с трассы.

– Что? – Дрожащими руками он вывел автомобиль на обочину и остановился.

Теперь он понимал смысл письма Барбары. Он вспомнил, как по городку ходили слухи о том, что мать Барбары умерла из-за сильного нервного срыва. В те годы Вьятт не придал значения этим сплетням.

– Как она? – с трудом произнес он, страшась ответа и думая о малышке на заднем сиденье.

– Вы имеете в виду физически?

Он кивнул, отмахиваясь от страшных образов, наводнивших его мозг.

Элли коснулась рукой его предплечья:

– Вьятт, что с вами? Вы бледны как полотно.

Под тяжестью ее пальцев Вьятт напрягся. Ему было нелегко признаться незнакомке в том, что у него есть единокровная сестра. Как ей объяснить, что он винит себя за то, что столько лет не общался с сестрой? Ситуация была объяснима, когда они были детьми. Могли возникнуть проблемы, которых ему и дома хватало. Но, став взрослым, он мог пойти к Барбаре и… Кто знает, как сложились бы их отношения? Он избавился бы от грозного гнева отца и испуганных взглядов матери. У него была бы сестра.

Может, для его отца это ничего не значило, но имело кое-какое значение для него. Когда мать Барбары умерла, Вьятт позволил стыду и смущению возобладать над его разумом.

Не будь он таким слабаком, она, возможно, не оказалась бы в нынешней ситуации.

И он ничего не скажет Элли. Вьятт стиснул зубы. Даже спустя столько лет его гложут воспоминания.

– Психиатрическое отделение. Это нехорошо.

– Вы объявлены ее единственным родственником, помните об этом. По меньшей мере, мы знаем, где она сейчас. Вам сообщили бы об этом в любом случае.

– Сообщили бы? – Он повернулся и внимательно посмотрел на Элли. Что-то ее беспокоило, помимо нынешней ситуации. Он обращал на это внимание несколько раз за прошедшие двадцать четыре часа. Будто она вспоминала нечто неприятное, и эти воспоминания давили на нее.

Она кивнула, но не взглянула в его сторону.

– О да. Ведь она молодая мать, которой требуется психиатрическое обследование. – Наконец она повернулась к нему. Ее серьезный пристальный взгляд пронзил его насквозь. – Понимаете? Вы сейчас не сможете спрятать Дарси. Первое, что захотят выяснить доктора: где находится ее ребенок?

Глава 5

Слова Элли медленно доходили до Вьятта. Ситуация изменилась, на его плечи ложился еще больший груз ответственности.

– Значит, мы должны туда ехать.

Элли кивнула:

– Да. Если мы не появимся, то в любом случае они будут искать Дарси у вас, как у единственного родственника Барбары.

– Они заберут Дарси? – Он посмотрел на Элли, желая услышать отрицательный ответ. Для него была недопустимой мысль о том, что девочку заберут совершенно незнакомые люди. Пусть он не умеет обращаться с детьми, но он ее родственник. Элли ему помогает. С волнением он осознал, как она была ему нужна.

От его вопроса у Элли екнуло сердце. Вьятт казался неуверенным и немного напуганным. Его волнение и страх тронули ее до глубины души. Жаль, что она не может его обнять и сказать, что все обойдется.

Посмотрев в зеркало заднего вида, Вьятт тронулся с места и доехал до разворотной полосы и вернулся на трассу. Он ждал честного ответа Элли.

– Я не знаю, Вьятт. Я не работник социальной службы, хотя думаю, что они предпочтут оставить ее у кого-то из семьи. Давайте подождем, хорошо?

Вьятт кивнул, но она заметила, как заходили желваки на его скулах. Протянув руку, она погладила его по колену, желая казаться дружелюбной и готовой помочь. Вместо этого ее поразило ощущение от этого интимного жеста, тепло его тела под пальцами, шероховатость ткани джинсов. От прикосновения она ощутила себя причастной к какому-то действу и испугалась.

Убрав руку, она произнесла:

– Все обойдется.

Элли испытала облегчение от того, что нашлась Барбара. Но не так она планировала провести этот день. Она не собиралась посещать больницу и встречаться лицом к лицу с бывшими сослуживцами и воспоминаниями. И теперь Вьятт поедет с ней забирать детские вещи. Как ей удастся объяснить ему, почему в доме ее матери комната завалена новыми детскими вещами? А вдруг она не выдержит? Ей не хотелось расплакаться при Вьятте.

«Я как-нибудь справлюсь», – пообещала она себе, пристально глядя в окно.

Им понадобилось всего десять минут, чтобы добраться до больницы. Они оставили автомобиль на стоянке и прошли в отделение скорой помощи.

– Я останусь с Дарси, – предложила Элли, беря из руки Вьятта люльку и надевая сумку с подгузниками на плечо. Ей хотелось побыть какое-то время без Вьятта и подумать. В больнице ее ждало слишком много горестных воспоминаний. – Идите и переговорите с медсестрой в регистратуре. Я останусь с Дарси в приемной. Она скоро проснется, а вам нужно выяснить, что происходит.

Вьятт отправился разговаривать с медсестрой, а Элли присела на один из обитых винилом стульев. Она достала Дарси из люльки и устроила на руках. От девочки так приятно пахло детством и присыпкой.

– Привет, милая, – тихо сказала Элли, не желая, чтобы ее услышали другие. – Ты была такой умницей в машине.

Она стала прикасаться к ее крошечным ноготкам, глядя в ее темно-синие глаза, которые пристально смотрели на нее. Дарси крепко схватила Элли за палец и сжала кулачок.

В этот миг Элли поняла, что ее сердце принадлежит этой крошке, завернутой в розовое одеяло. Она несколько раз моргнула и сглотнула ком в горле.

– Твой дядя Вьятт и я сделаем для тебя все возможное, малышка. Я обещаю.

Было странно таким образом связывать себя с Вьяттом, но Элли не зря так сказала. Она уже заботилась о Дарси, и Вьятт не смог бы сделать это без нее.

Он вернулся с измученным лицом и потемневшим от волнения взглядом.

– Ее доктор хочет с нами поговорить, – объяснил он. – С нами обоими, и увидеть Дарси.

Она кивнула:

– Да, но скоро ее нужно будет кормить.

Вьятт взял пустую люльку.

– Ладно.

Его плечи расслабились, когда он отвернулся. Но вот он повернулся к Элли снова и взял ее за руку.

Сильными пальцами он сжал ее ладонь, и ее сердце глухо забарабанило в ответ.

– Спасибо, Элли. За все, что вы сделали за прошедшие двадцать четыре часа. Мне было легче, когда я знал, что о Дарси заботятся. – Его щеки слегка покраснели. – Мне не пришлось все делать одному. Для меня это значит больше, чем вы думаете.

Он повернулся к раздвижным дверям, которые открылись при его приближении. Она последовала за ним. Вьятт Блэк – злобный, упрямый ковбой – высказал ей больше благодарности, чем кто-либо. Когда он смотрел на нее, она почти казалась себе хорошенькой. Желанной. Настоящее чудо.

Она нежно коснулась носика Дарси.

– Мне лучше проявить осторожность, да, малышка? – прошептала она. – Но пройдет немного времени, как он начнет мне нравиться, а тогда мы окажемся по-настоящему в беде.

Их провели в палату, и через несколько мгновений появилась доктор и закрыла за собой дверь.

– Мистер Блэк, меня зовут доктор Маккиннон. – Молодая женщина протянула руку, и Вьятт ее пожал. – Именно я принимала мисс Паулсен сегодня утром. Мы диагностировали у нее послеродовую депрессию, и следующие несколько дней мы будем наблюдать за ней и оценивать ее состояние.

– Я просто рад, что она в безопасности, – ответил Вьятт, но Элли заметила, что выражение его лица осталось непроницаемым.

Доктор Маккиннон теперь смотрела на Элли, непринужденно улыбаясь:

– Рада видеть тебя, Элли. Но я удивлена, что мы встретились при таких обстоятельствах.

– Спасибо, – осторожно ответила она.

– Мистер Блэк, я намерена поговорить с вами о состоянии вашей сестры, но, как вам известно, большое беспокойство вызывает ее ребенок.

– Да, она оставила мне Дарси вчера, – ответила Вьятт, не уточняя, как именно был оставлен ему ребенок. Он старался защитить сестру. Каждый раз, оказываясь перед выбором, он брал на себя ответственность. Элли восхищалась этим его качеством, но понимала, что иногда ответственность очень тяжкий груз.

– В котором часу?

– Поздним утром, – сказал он не моргнув глазом и встретил взгляд доктора. – Я не привык к обращению с детьми, поэтому мне помогает Элли. – Он нервно улыбнулся Элли, явно ища ее поддержки.

Она улыбнулась ему в ответ, затем доктору Маккиннон:

– Скажу вам по секрету, мы справляемся.

– Но Дарси нужно обязательно осмотреть. – Доктор Маккиннон была непреклонна. – Элли, я попрошу Кэрри показать тебе палату, где пройдет осмотр. Тем временем я смогу поговорить с мистером Блэком о его сестре. – Голос доктора Маккиннон смягчился, когда она поднялась и прикоснулась рукой к пушистой головке Дарси: – Юная леди согласна?

В ответ Дарси засунула палец в рот.

– Боюсь, что она проголодалась, – ответила Элли. – Кто-нибудь сможет подогреть для нее бутылочку со смесью?

Элли не хотелось попадаться бывшим сослуживцам на глаза. Тем более что ее присутствие уже заметили, а Тим был по-прежнему в штате больницы. Решительным жестом она поднялась и взяла сумку с подгузниками. Ну, пусть думают что хотят. Уже ничего не изменишь.

– Я уверена, это можно устроить. Я сейчас вернусь, мистер Блэк.

Она открыла дверь, и Вьятт поднялся, обращаясь к Элли свирепым тоном:

– Будьте с ней. Я вас найду.

Ее сердце екнуло от его слов. Она понимала, что Вьятт сделает все от него зависящее, дабы защитить их обеих. Никогда прежде она не встречала такого мужчину.

– Я не отойду от нее, – пообещала Элли, жалея, что не может прикоснуться к нему и приободрить. Она слишком робела под взглядами бывшей коллеги, поэтому лишь слегка ему улыбнулась и опустила глаза, следуя за доктором Маккиннон.

За столом сидела ее подруга Кэрри, она закончила телефонный разговор.

– Эллисон! – Выйдя из-за стола, она подошла и быстро ее обняла. – Черт побери, приятно видеть тебя снова.

– Привет, Кэрри. – Элли не сдержала улыбку от такого теплого приема. Из всего персонала Кэрри была единственным человеком, который вел себя максимально адекватно, когда у Элли начались проблемы. – При интересных обстоятельствах встретились, да?

Губы девушки растянулись в широкой улыбке.

– Что-то должно развеять скуку.

– Проведи Элли в отдельную палату, Кэрри, и вызови доктора Сингха. Ребенка нужно осмотреть. – Доктор Маккиннон улыбнулась Элли: – Рада видеть тебя снова, Элли.

Она ушла разговаривать с Вьяттом, а Элли и Кэрри посмотрели друг на друга.

– Давай найдем тебе местечко, – предложила Кэрри и повела ее по извилистым коридорам.

Элли вошла в палату и поставила люльку на кровать.

– Спасибо, Кэрри. Могу я попросить тебя подогреть смесь для кормления?

– Конечно. Хотя я шокирована, увидев тебя с ребенком, при том, что… – Кэрри умолкла, ее щеки покраснели. – Извини, Элли. Я веду себя как последняя идиотка.

– Ты хотела сказать «при том, что Уильям умер совсем недавно».

– Мы очень печалились по поводу тебя и Тима.

«Забавно, – подумала Элли, – но произносить имя сына оказалось легче, чем я ожидала. Да и упоминание о Тиме не слишком расстраивает».

– Я привыкаю, – сказала она, попытавшись улыбнуться Кэрри. – Я не уверена, что когда-либо полностью приду в себя после потери Уильяма, но наступает определенный момент, когда жизнь начинается заново. – Элли стояла, изумляясь тому, что сказала.

– Хм, понимаю. Твой мистер Блэк очень симпатичный.

Элли почувствовала, как при упоминании о Вьятте по телу пробежал жаркий трепет.

– Все не так…

– Как не стыдно врать!

Она взглянула на Кэрри:

– Это так бросается в глаза?

– Он очень привлекателен. Тим стал бы ревновать.

Элли покачала головой:

– Сомневаюсь. В любом случае это больше не имеет значения.

Элли действительно было все равно. Со вчерашнего дня все изменилось.

– Я подогрею бутылочку. – Слегка похлопав Элли по руке, Кэрри выбежала из палаты.

Через несколько минут она вернулась с подогретой смесью.

– Жаль, что я не смогу остаться и поболтать, – сказала она, ненадолго присев рядом с Элли. Элли взяла Дарси на руки, потом потянулась за бутылочкой. Когда Дарси начала сосать молоко, Кэрри вздохнула.

– Я скучала по тебе. Но у меня только одна свободная минутка. Прости меня, Элли, но… Как ты?

Элли задумчиво улыбнулась молодой женщине, с которой работала почти два года:

– Нормально. Правда. Она чудо, верно?

– Куколка. А этот Блэк – ее дядя?

Элли игнорировала участившееся биение сердца при мысли о Вьятте.

– Да, и он живет по соседству с домом, где я в данный момент остановилась. Спасибо, что позвонила мне сегодня, – прибавила она. – Мы ездили к дому Барбары, но не нашли ее там.

– Я рада, что сумела помочь. Эта женщина пришла сюда одна, бедняжка. Ей нужен кто-нибудь из близких.

Одним из этих близких был Вьятт.

Дарси глотнула слишком большую порцию молока, закашляла, поперхнулась и заплакала. В этот же момент пропищал пейджер Кэрри.

– Я должна идти.

– Я справлюсь, – ответила Элли, удобнее устраиваясь на стуле и успокаивая Дарси.

Знакомые звуки проникали в палату сквозь занавески: тихие шаги медсестер, приглушенные и уверенные голоса докторов, случайные стоны или вздохи, звуки каталок, проносящихся по начищенному полу. Горько-сладкие воспоминания о прошлом, которое когда-то Элли считала прекрасным.

Пальцем свободной руки она пригладила волосы Дарси. Следует перестать думать о том, что могло произойти. Прошлого не изменить. Она слишком устала от сожалений. Она никаким образом не сможет вернуть потерянного драгоценного ребенка.

Элли посмотрела в личико Дарси, на ее закрытые глаза с почти прозрачными веками. Маленькая ручка удерживала бутылочку, словно не желая, чтобы она исчезла.

Занавески раздвинулись, в палату вошел Вьятт, позади него шла доктор Маккиннон.

– Как она?

Взгляд Вьятта был обеспокоенным и немного испуганным. Элли улыбнулась ему:

– Мы в полном порядке. А как вы? Какие новости о Барб?

– Я с ней встречусь, – ответил он и, протянув руку, подоткнул одеяло вокруг ножек Дарси.

Элли заметила, что его рука дрожит.

– Вьятт?

Он перестал суетиться с одеялом и поднял на нее глаза:

– Они позволили мне с ней повидаться, а потом… – Он откашлялся. – Потом я должен буду пообщаться с соцработником.

Он говорил так, словно ему предстояло пройти все круги ада. Вьятт был человеком замкнутым, Элли поняла это с самого начала. Он неохотно делился с ней информацией о себе, отвечал на вопросы обтекаемо и уклончиво. Она понимала, что общение с работником социальной службы покажется ему в лучшем случае неприятным.