Текст книги "Ангельские глазки"

Глава 7

Когда Элли вернулась с сумкой из дома Камеронов, Вьятт стоял в центре гостиной, устанавливая детский манеж, который они привезли из дома ее матери. Вьятт сосредоточенно работал и что-то бормотал себе под нос.

– Развлекаешься? – Она улыбнулась, услышав его ворчание.

Вьятт поднял глаза, между его бровями залегла морщина, а на лоб небрежно упала прядь волос. Элли снова испытала волнующий трепет и прикусила губу.

– На детских вещах слишком много кнопочек и рычагов, – ответил он, приподнялся, резко дернул перекладину детского манежа, и та встала на место. – Вот. Пусть это не кроватка, но, по меньшей мере, сегодня Дарси не придется спать в переносной люльке.

Элли поставила на пол свою сумку и подошла к Вьятту. Дно манежа украшал плюшевый матрас, декорированный изображениями животных. Дарси лежала на матрасе рядом с манежем, пристально разглядывая черно-белую зебру на тонкой оберточной бумаге, выглядывающей из-под ткани матраса.

– Ты действительно упорно поработал.

Элли присела на колени рядом с Вьяттом и коснулась рукой нейлонового поручня детского манежа. За то короткое время, что она отсутствовала, Вьятт прибрался в гостиной. В дальнем углу была включена настольная лампа с мягким светом, диванные подушки он застелил мягким одеялом, скрывая изношенную обивку. Комната стала намного уютнее, чем Элли могла себе вообразить. Милый дом, но… заброшенный.

Нужно приложить немного усилий, чтобы он стал по-настоящему обжитым.

– Прежде у меня не было для этого повода, – тихо сказал он, вставая. – Долгое время я жил один. – Его губ коснулась едва заметная улыбка. – На случай, если ты не заметила, я трачу на себя очень мало денег.

Она непринужденно рассмеялась:

– Дети требуют больших расходов.

– Определенно. – Он подошел к следующей коробке. – Это будет следующим предметом, который я соберу. Не знаю, как тебя благодарить за все эти вещи. Они абсолютно новые! Где ты их взяла?

Она забыла сказать ему, что дом, из которого они забирали детские вещи, принадлежал ее родителям. Чем меньше деталей знает Вьятт, тем лучше. Ей не хотелось рассказывать о том, что на самом деле произошло с Уильямом. Но после откровений Вьятта за ужином она решила говорить с ним начистоту.

– Эти вещи принадлежали мне, когда я вынашивала ребенка, – сказала она, стараясь говорить спокойно. Ей не хотелось видеть выражение жалости на его лице, которое она заметила на лицах бывших сослуживцев сегодня в больнице. – Я хранила их в доме своей мамы, вот и все.

Он вынул из коробки плоскую доску и отложил ее в сторону, затем подошел к Элли и встал рядом, не прикасаясь к ней. Она моргнула, решив больше не плакать.

– Что случилось?

– Я была беременна, но… – Ей не хотелось вдаваться в подробности. На лице Вьятта уже читалось беспокойство. Рассказав обо всем, она вызвала бы у него жалость и сочувствие. – Но я потеряла ребенка, – прошептала она, не желая уточнять. – Все купленные вещи мы отвезли к моей матери, думая, что они еще пригодятся.

– Но они не пригодились.

Она продолжала разглядывать пуговицы на его рубашке.

– Не пригодились, – мягко ответила она. – Наш брак распался.

«А вместе с ним и исчезла мечта», – подумала Элли, но не испытала прежней грусти. Тим женился на ней из-за неверных причин. Ему была нужна хорошая жена, дом с престижными соседями и идеальными членами семьи, которых можно было выводить в свет. В этом он и Элли отличались друг от друга. Она вообразила, что любит его, хотя в действительности влюбилась в собственные иллюзии. Подобную ошибку она не собиралась совершать снова. Теперь она сильнее. Если она когда-либо снова выйдет замуж, то не из-за призрачных мечтаний.

– Я сожалею, – сказал Вьятт и обнял Элли.

Дарси внимательно разглядывала голубого слона на матрасе в манеже.

Элли были приятны его объятия. Ей было почти так же хорошо, как тогда, когда он ее целовал. Теплая и сильная грудь, нежные, обнимающие ее руки. Прошло столько времени с тех пор, как она позволяла себе опереться на кого-нибудь. Элли вздохнула, чувствуя, как с плеч спадает груз забот.

– Не сожалей. Ты не виноват, – пробормотала она, понимая, что должна высвободиться из его объятий. Элли надеялась, что расспросы закончились. Широкой ладонью Вьятт гладил ее по голове, отчего по ее спине пробегала приятная дрожь.

Дарси загукала, обратив внимание на новый рисунок на матрасе.

– Прошло два дня, а ты ни о чем не сказала. Я несколько раз ловил выражение твоего лица, когда ты общалась с Дарси, и понял, что что-то происходит, но… – Он отодвинул ее от себя, чтобы посмотреть в ее лицо. Он не проявлял к ней жалости, а лишь искреннее сострадание. – Жаль, что я был таким… черствым. – Он сжал ее руки.

– Я могла бы отказаться тебе помогать… – Она едва заметно улыбнулась, пожимая ему руки в ответ. – Хотя тебе и Дарси требовалась помощь. Ты не мог знать того, что со мной произошло.

Дарси, устав от невнимания, захныкала. Вьятт подошел и взял девочку на руки.

– Вчера я боялся к ней прикасаться, а сегодня она уже вроде бы привыкла ко мне.

– Ты ведешь себя естественно, – улыбнулась Элли, довольная тем, что разговор закончился. Протянув руку, она поправила распашонку Дарси.

– Едва ли. Но я хочу все делать правильно. Если тебе слишком трудно, я пойму. Я не стал бы спрашивать, если бы знал, как ты страдаешь.

Пухлой ручкой Дарси схватила Вьятта за нижнюю губу. Осторожно отодвинув пальчики Дарси, он их поцеловал.

Элли была уверена, что Вьятт действовал неосознанно, но такая его нежность показалась ей крайне неожиданной. Она едва его знала, но в некотором смысле понимала лучше, чем Тима. Тим разговаривал с ней как доктор, используя медицинские термины и разъяснения. Вьятт говорил иначе. Он просто сочувствовал ей и обнимал ее.

– Нет, со мной все в порядке. Давным-давно мне следовало перестать прятаться. Забота о Дарси мне в этом помогла. Печально об этом говорить, но ты не единственный, кто получает выгоду от этой договоренности.

– Если ты уверена…

– Я убеждена.

Атмосфера в комнате вроде бы стала легче.

– Ладно, тогда подержи ее, пока я собираю эту штуковину. – Вьятт улыбнулся, отмахиваясь от серьезных тем и возвращаясь к насущной проблеме.

– Конечно. В любом случае ее нужно покормить.

Элли взяла Дарси на руки, осознавая, что начинает привыкать к весу ее тела, и ей это нравится. Пока Вьятт работал, она прошла на кухню, подогрела бутылочку со смесью, затем вернулась в гостиную, уселась в углу дивана и стала кормить девочку.

Как могло получиться, что она чувствует себя больше дома у Вьятта, чем в собственной квартире с Тимом? Мысль взволновала ее. Как она могла так заблуждаться прежде? Зачем она себя дурачила?

– Что скажешь?

Голос Вьятта вернул ее из размышлений, и она поняла, что он горделиво стоит у пеленального столика. Столешница из кленового дерева мерцала при свете лампы, сверху лежало стеганое одеяло. Теперь Дарси есть где спать; у нее есть столик, где можно разложить подгузники и различные аксессуары.

Девочка заснула, и Элли положила ее на диван.

– Отлично, – сказала она, подходя к столику и проводя пальцами по его полированной поверхности. – Куда мы его поставим?

Вьятт неуклюже переступил с ноги на ногу.

– Я полагаю, там, где она спит. Вторую спальню нужно прибрать и, вероятно, покрасить.

– Кажется, не следует размещать ее здесь.

– Ну…

– Я по-прежнему чувствую себя неловко из-за того, что буду спать в твоей комнате, Вьятт. Я могу ночевать на диване.

– Нет, так не пойдет. Ты будешь спать в кровати. Я встаю в шесть утра, чтобы заниматься хозяйственными делами, и могу тебя разбудить.

– Тогда я возьму Дарси в свою комнату.

– Ты уверена?

– Да, я уверена. Разве не за этим ты просил меня о помощи? Ты будешь смотреть за своим стадом, а я за Дарси.

– Да, но я…

– Будешь чувствовать себя виноватым.

Улыбка играла в уголках его губ.

– Что-то вроде того.

– Я смогу о себе позаботиться, Вьятт.

– Тогда скажи мне, если что понадобится.

– Ты всегда стараешься обо всех заботиться?

Он скользнул по ней взглядом, и она вспомнила, как он обнимал и целовал ее.

– Это порок?

Не сдержавшись, она улыбнулась, ее сердце забилось чуть чаще.

– Это стандартная манера отвечать вопросом на вопрос. Но на сей раз я позволю тебе уйти от ответа. Сейчас у нас есть более важные задачи. – Она шагнула назад. Близость к Вьятту начала входить у нее в привычку, от которой следовало отказаться. – У нас почти не осталось подгузников. Упаковки со смесью, которую я купила, тоже надолго не хватит. Если ты составишь список необходимых вещей, утром я съезжу в город за покупками.

– Ты мне очень поможешь, но я не хочу, чтобы ты чувствовала…

Элли прервала его, рассмеявшись:

– Прекрати! Ты просил меня о помощи, теперь ты чувствуешь себя виноватым?

– Ты меня дразнишь, – с удивлением произнес он, и Элли почувствовала приятный трепет.

– Может быть, чуть-чуть. Ты такой серьезный, Вьятт. Тебе нужно расслабиться.

Вьятт поигрывал отверткой, потом наконец положил ее в кожаный футляр.

– Я не хотел казаться таким серьезным, – признался он.

Элли понимала, что расслабиться следует не только Вьятту, но и ей. Возможно, им обоим стоит развлечься.

– Ты волнуешься по поводу визита работника социальной службы, верно? Так позволь мне заняться этим, пока ты будешь работать. Девчачий поход по магазинам нужен Дарси и мне. – Она потерла ладони друг о друга.

В комнате повисло молчание.

Выдохнув, Элли продолжила спокойным тоном, рассуждая логически:

– Разве не за этим ты просил меня остаться?

– Я знаю, что ты права, – уступил он. – В любом случае, по поводу необходимых покупок. И если мне не придется идти за покупками…

Он прошел на кухню, и Элли последовала за ним и услышала скрежет жестяной банки. Достав из жестяной банки банкноты, Вьятт стал их пересчитывать.

– Как думаешь, сколько тебе потребуется?

Она открыла рот от удивления:

– Ты хранишь деньги в банке из-под кофе?

– Проще дать тебе наличные, чем возиться с банковскими и кредитными картами. – Он протянул ей несколько банкнотов. – Возьми и купи завтра все, что понадобится. Ты права, я не стану рисковать еще одним днем, не занимаясь стадом. Ты мне очень-очень поможешь.

Она взяла деньги.

– Тогда договорились.

Закрыв жестяную банку крышкой, он поставил ее на нижнюю полку буфета. Элли нахмурилась. Вьятт хранит деньги в жестянке. Такой способ казался ей… старомодным. Как только ей показалось, что она начала его понимать, перед ней встала еще одна дилемма. Может быть, ей перестать пытаться его понять?

– Пошли, – сказал он, поворачиваясь к ней и улыбаясь. – Пора показать вам вашу комнату.

Элли следовала по коридору за Вьяттом, чье сердце бешено колотилось. Он никак не мог понять Элли. Она казалась ему настоящей загадкой. Временами на ее лице появлялось непонятное выражение, словно она чего-то боялась. А вчера – о боже! – он сделал это замечание по поводу того, что все женщины хотят иметь детей. Какой же он тупица! Он просил ее о помощи, хотел, чтобы она чувствовала себя как дома. После ее признания он ощущал себя ничтожеством.

Войдя в спальню, Вьятт снова смутился. Комната казалась, мягко говоря, простоватой. Кровать и туалетный столик, пустые стены, никаких женских штучек, делающих комнату уютной.

– Конечно, комната не слишком изысканная, – извинился он.

– Отличная комната, – ответила Элли. – Я ожидала, что ты тратишь энергию на хозяйственные дела на ранчо, а не на декор.

Вьятт принес из кладовки чистые простыни, сняв старое постельное белье. Элли положила Дарси в центр кровати, затем принесла детский манеж и улыбнулась.

– Если я поставлю его рядом с кроватью, я легко доберусь до нее, когда она проснется, – объяснила она. – Фланелевой простыни и одеяла для нее будет достаточно. Сейчас ночи не слишком прохладные.

Она накрыла матрас простыней, и Вьятт поднял Дарси и осторожно положил на мягкую поверхность. Девочка моргнула, глядя на него снизу вверх.

Затем Вьятт посмотрел на Элли, и ему показалось, что у него все перевернулось в душе. Она глядела на ребенка с такой нежностью. Теперь он знал, что она потеряла ребенка, мужа и работу. И все же она смотрит на мир улыбаясь. Вьятт большую часть своей жизни колесил по свету, работал, сколачивал состояние, но никогда ни к кому не привязывался. Он потерял всех своих родных и проводил время зализывая раны. Купив ранчо – решив с пользой вложить деньги, – он старался обрести смысл жизни.

Но теперь все изменилось. У него появилась семья, хотя и не такая, какую он ожидал иметь. И Элли была частью его семьи, имело это смысл или нет. Он удивился тому, что хочет считать ее членом своей семьи.

Он застелил простыней матрас на кровати и взял подушку.

– Ты уверена, что не замерзнешь? – Щеки Элли вспыхнули, и он посмотрел на нее как зачарованный. – В кладовке есть еще одеяла.

– Отлично, – пробормотала она. – В любом случае одеяла понадобятся тебе.

– И подушка. Я надеюсь, ты не против того, что я возьму одну.

– Конечно нет.

Она снова посмотрела на кровать, и у Вьятта засосало под ложечкой. Вот оно, искушение. Он задался вопросом, каково лежать рядом с Элли, чувствовать близость ее тела, целовать ее в темноте, слышать, как она шепотом зовет его по имени.

Он крепче ухватился за подушку. После того, что произошло сегодня, ему следует взять эмоции и желания под контроль.

– Ванная комната дальше по коридору. Я принесу сюда пеленальный столик, а потом пожелаю вам доброй ночи.

Элли молча кивнула, а ему снова захотелось ее поцеловать. Но он сдержался.

Когда Вьятт принес столик для переодевания, Элли сидела на кровати, скрестив ноги, с книгой и включенным ноутбуком. Дарси была тут же, на кровати, с погремушкой в пухлом кулачке. Перевернув страницу книги, Элли рассеянно погладила ступню Дарси свободной рукой.

Вьятт сглотнул.

Почему ее присутствие в его доме кажется таким правильным? Почему ему не удается выбросить из головы мысли об Элли?

Она рассеянно погладила животик Дарси, и Вьятт понял, что поступает неверно. Ведь девочка должна быть для него превыше всего.

– Ты еще не ложишься?

Элли подняла глаза от книги и улыбнулась:

– Дарси еще не хочет спать. Если я сегодня закончу домашнее задание, то смогу отправить его завтра.

Он кивнул:

– Элли, насчет денег… ты знаешь, где стоит банка. Я хочу сказать, чтобы ты брала еще деньги, если потребуется.

– Я не хочу растрачивать твои деньги, – ответила она и вернулась к чтению.

Вот в чем дело. Неужели она думает, будто он настолько беден, что она сможет его разорить?

– Это деньги на мелкие расходы, Элли, – объяснил он, засовывая руки в карманы и улыбаясь. – Тебе не удастся разорить банк. Кроме того, я тебе доверяю.

Заинтересовавшись, она подняла глаза:

– Доверяешь?

– Есть причина тебе не доверять?

Ее щеки покраснели, и он снова подумал о том, до чего она хорошенькая.

– Я действительно подумывала о покупке в этот дом нескольких вещей, но не знала, как спросить об этом.

– Покупай. Я беспомощен в том, что касается обустройства дома. Я был бы счастлив, если бы ты купила кое-какие вещи. Дом станет уютным, это увидят работники службы семейной опеки. – Он направился к двери и коснулся рукой косяка, не желая уходить, но и не считая нужным оставаться.

– Вьятт?

– А? – Он повернулся, поборов необычное желание поцеловать ее на ночь.

– Я не возьму всех денег, не волнуйся.

– Я выгляжу взволнованным?

Она одарила его ангельской улыбкой, и он унял чувственный трепет, пробежавший по телу.

– Вообще-то да.

– Не по поводу денег, – ответил он и, не дожидаясь, пока передумает, закрыл за собой дверь и отправился застилать старый диван.

Ему было все равно, где ночевать. В любом случае сегодня ему не заснуть.

Глава 8

Элли быстро осмотрела дом, стараясь успокоить нервы. Телефонный звонок они получили раньше, чем ожидалось. Работник социальной службы должен был приехать сегодня днем.

Она обрадовалась тому, что рано утром сходила за покупками. На кухонном столе красовалась новая скатерть. Также Элли купила подходящие к скатерти кухонные полотенца и прихватки. Вьятт закончил хозяйственные дела и сразу после ланча починил покосившуюся входную дверь, чтобы она легко открывалась и закрывалась. Теперь он принимал душ. Дарси искупали, она благоухала и была одета в новый розовый костюмчик-двойку.

Элли улучила момент, причесалась и заколола волосы в пучок на затылке. Холодильник был заполнен едой, дом выглядел опрятно. У Дарси оставалось достаточно смеси для кормления на несколько дней, подгузники были аккуратно сложены на пеленальном столике.

И все равно Элли нервничала. Услышав шаги Вьятта по коридору, она еще раз мельком взглянула в зеркало, стараясь выглядеть непринужденной и мило улыбаться. Она надела темно-синие брюки вместо обычных джинсов и мягкий свитер малинового цвета. Когда Элли оглянулась, Вьятт стоял позади и смотрел на нее, едва заметно улыбаясь.

Он был такой привлекательный. Даже в опрятных джинсах и рубашке в бело-голубую полоску он производил впечатление опасного и волнующего человека.

– Я нормально выгляжу?

Беспокойство заволокло его загадочные глаза, когда она протянула руку и коснулась его предплечья:

– Конечно, нормально.

– Может, мне следовало принарядиться?…

Элли попробовала представить Вьятта «принарядившимся», но тщетно. Ему очень шли облегающие джинсы и хлопчатобумажная рубашка, подчеркивавшая ширину его плеч.

– Я так не думаю. Сейчас ты похож на себя. И сегодня, и всегда ты должен оставаться самим собой. Не надо притворяться тем, кем не являешься на самом деле.

Между его бровями появилась морщина.

– Кому бы ты доверял больше: разодетому, но неуверенному в себе человеку или спокойному и уверенному, который ведет себя естественно?

Он переплел ее пальцы со своими, и от простого прикосновения по руке Элли пробежала дрожь.

– Я так выгляжу? Ух ты! Я и не знал, что эта одежда обладает особенной силой. – Наконец его напряженное лицо осветилось улыбкой. – Ты тоже мило выглядишь. Красный цвет оттеняет румянец твоих щек.

Когда Вьятт улыбнулся, Элли показалось, что в душе у нее зажглась свеча. Возможно, так было от того, что он нечасто расточал свои улыбки и они приобретали больший смысл.

– Ты меня дразнишь, – тихо сказала она, довольная тем, что он обратил внимание на ее старания.

Он кивнул:

– Ты выглядишь нервной, как и я. Ты даже подобрала вверх волосы. – Он оглядел ее пучок, из которого вниз изящно спускалось несколько прядей. – Мне нравится. С ним ты выглядишь… утонченной. – Он отпустил ее пальцы. – Слишком утонченной для захудалого ранчо в захолустье.

– Здесь не захолустье. Ты уже многое улучшил. Требуются время и упорство.

Вьятт снова пристально на нее посмотрел и тихо сказал:

– Спасибо за то, что оказала мне такую квалифицированную поддержку.

Искренность в его голосе зажгла в Элли желание его обнять, но она решила этого не делать. Вчерашний поцелуй пробудил ее фантазии, Вьятт ей нравился, но она не могла себе позволить заводить долгосрочные отношения. Ей не хотелось менять свою жизнь. Она желала восстановить силы и продолжать жить, став сильнее.

– Всегда к твоим услугам. И постарайся не слишком волноваться. Дарси должна остаться с тобой. Ты ее дядя.

Оба услышали, как к дому подъехал автомобиль, и одновременно повернули головы к двери.

– Началось, – прошептал Вьятт, между его бровями вновь появилась морщина.

Элли одернула свитер.

Открыв дверь, Вьятт вышел на веранду.

Из автомобиля вышла молодая женщина, она была едва ли старше Элли. Высокая, темноволосая, длинные локоны зачесаны назад и элегантно уложены. Рядом с ней Элли почувствовала себя немного неряшливой.

Элли скользнула обратно в дом, когда Вьятт здоровался с женщиной.

– Мисс Бек, меня зовут Вьятт Блэк. Рад, что вы приехали сегодня.

Элли позавидовала тому, как ему удалось скрыть нервозность. Она услышала более высокий тембр голоса отвечающей женщины и прикусила губу.

Дверь открылась, и Вьятт придержал ее, чтобы впустить в дом мисс Бек. Шагнув внутрь, гостья быстро огляделась, потом стала расстегивать пальто.

– Я ценю вашу любезность, – сказала она, когда Вьятт вышел вперед, чтобы взять у нее пальто. Он повесил его на крючок за дверью и потер руки.

Элли наблюдала за происходящим из гостиной, где складывала в стопку полотенца, которые несколько минут назад достала из сушилки. Она намеренно занимала работой руки, чтобы не заламывать их от волнения.

– Несомненно, вы хотите удостовериться, что о Дарси хорошо заботятся. Мы хотим одного и того же, мисс Бек. Лучшей заботы для моей племянницы, пока ее мать выздоравливает.

Его слова заслужили улыбку мисс Бек.

– Да, – согласилась она. – Пожалуйста, называйте меня Анджелой. Я все никак не могу привыкнуть к обращению «мисс Бек».

Вьятт улыбнулся в ответ, и Элли затаила дыхание. Возможно, не о чем было беспокоиться.

– Как любое правительственное агентство, мы должны составлять документацию и проводить определенные процедуры. Могу я увидеть Дарси? – Анджела внезапно заметила Элли в гостиной: – О, здравствуйте!

Элли сглотнула и почувствовала себя меньше ростом. Она выпрямилась и протянула руку:

– Здравствуйте. Меня зовут Эллисон Марчук.

– Элли помогает мне с Дарси, – объяснил Вьятт.

Анджела кивнула, но Элли не успокоилась. Кем она ее сочла: другом, любовницей?

– Прямо сейчас Дарси спит, но я могу ее принести. Или пойдемте и взглянем на нее. Я уверена, она скоро проснется.

– Было бы прекрасно.

Элли повела работника социальной службы по коридору в спальню, в которой навела порядок и создала уютную атмосферу. Обе женщины посмотрели на девочку. Дарси спала в детском манеже, закрытая до подмышек розовым одеялом; обе ручки были подняты кверху.

На цыпочках они вышли из комнаты, и Анджела повернулась к Элли:

– Красивый ребенок.

Элли кивнула:

– И послушный. Ну, настолько послушная, насколько могут быть послушными младенцы. – Она улыбнулась. Анджела показалась ей союзницей.

Вьятт сидел за кухонным столом, пристально глядя на свои руки. Когда женщины вошли, он поднялся.

– Приступим? – Теперь Анджела Бек стала сама деловитость. Открыв портфель, она достала оттуда папку. – Сначала нам нужно проверить ваше заявление, мистер Блэк.

Увидев стопку документов, которые она выложила на стол, Вьятт посмотрел на Элли, и та почувствовала его неуверенность.

– Это действительно необходимо? В конце концов, девочка у меня пробудет недолго.

– Возможно, так, а возможно, иначе. Мы не знаем наверняка, когда ваша сестра сможет заботиться о Дарси и как долго вы пробудете временным опекуном. Для вас это проблема?

Выпрямив руки, Вьятт посмотрел на Анджелу в упор:

– Совсем нет. Дарси может оставаться здесь столько, сколько потребуется. Я их единственный родственник и считаю правильным, что Дарси остается со мной, пока Барбара нездорова.

– Тогда приступим.

Пока Вьятт и Анджела занимались делами, Элли подала им кофе, успела покормить Дарси, поменять ей подгузник и запустить посудомоечную машину. Наконец Анджела Бек сложила документы в стопку и отправила их в портфель.

– Отличный кофе. Почему бы вам не показать мне дом, мистер Блэк?

Элли положила Дарси в новые качели, а сама принялась мыть посуду. Вьятт показал Анджеле дом и кратко о нем рассказал.

– Когда я сюда въехал, я больше времени занимался стадом и ранчо, – объяснил он. – Но Дарси все изменила.

– То есть?

Они остановились в конце коридора, и рука Элли с чашкой замерла над раковиной. Она ждала его ответа.

– Когда появляется ребенок, меняются приоритеты, вы не согласны?

– Я согласна.

Элли осторожно поставила чашку в сушилку. Понимает ли Вьятт, насколько он уникальный человек? Он не старался пустить пыль в глаза работнику социальной службы, а отвечал искренне. Элли понимала, что он готов сделать все, даже пожертвовать личными целями, ради того, кого любит. Она редко встречала таких людей.

– А мисс Марчук? – Проницательный взгляд Анджелы Бек приковал ее к месту. – Как долго вы и Вьятт живете вместе?

Элли почувствовала, что от изумления теряет над собой контроль.

– Живем вместе, – повторила она с достаточно глупым видом, потом посмотрела на Вьятта, ожидая поддержки.

Анджела выгнула бровь:

– Согласно требованиям преемственности, если имеет место факт сожительства, оно должно быть прочным для блага ребенка. Минимальный срок сожительства составляет двенадцать месяцев.

– Мы не живем вместе, – ответила она.

Мисс Бек изумленно охнула, явно не веря услышанному.

– Эллисон работает няней, – вставил Вьятт, одарил Элли мрачным взглядом и слегка покачал головой до того, как Анджела повернулась и на него посмотрела.

– Няней в вашем доме?

– Конечно. Я должен заниматься ранчо, и мне нужна помощь. Элли согласилась стать временной помощницей. Это намного лучше, чем детский сад. Я не могу все время находиться дома и не могу брать с собой Дарси.

– Конечно.

– Таким образом, Дарси будет под присмотром одного человека. Разве плохо, что у ребенка появится ощущение стабильности? Я счел, что няня – лучшее решение.

– Мы определенно за стабильность в отношении ребенка, – ответила Анджела и жестом указала на стул, приглашая Элли присесть. – И мистер Блэк платит вам, мисс Марчук?

Элли сглотнула, но ей удалось казаться спокойной.

– Да, мы договорились по этому поводу.

– Мисс Марчук, как давно вы знаете мистера Блэка?

Элли не могла взглянуть на Вьятта. Если она на него взглянет, то Анджела решит, будто она ждет от него помощи. Элли сидела в конце стола на краю стула.

– Мы соседи. Я живу рядом с Вьяттом с тех пор, как он сюда переехал два месяца назад.

Анджела Бек присела напротив Элли, а Вьятт остался стоять в дверях.

– Вас не связывают романтические отношения?

– Нет, мы не встречаемся. – По меньшей мере, это была правда.

– А как вы оказались в этой местности?

Элли вздернула подбородок:

– В настоящее время я присматриваю за домом друзей моей семьи. Я лишилась работы в Калгари и получила предложение пожить у них до тех пор, пока не окончу курсы и не начну искать работу.

– Вы не замужем?

– Недавно развелась.

Она чувствовала на себе пристальный взгляд Вьятта, но отказывалась смотреть на него. Она знала, что, подняв глаза, покраснеет и выдаст себя. Она не лгала. Они не ходили на свидания. Но это не означало, что между ними нет симпатии.

– Дети?

Она сглотнула, выдержав пристальный взгляд Бек:

– Нет.

– Тогда почему вы решили, что подходите на эту работу?

И наконец Элли не выдержала и подняла глаза на Вьятта. Выражение его лица было непроницаемым, но она заметила, как смягчился его взгляд. Он думал о том, что она потеряла ребенка, и ему не нужно было говорить ни слова. Она все поняла по его сочувствующему взгляду. Секрет Элли был в надежных руках.

Она снова повернулась лицом к Анджеле и улыбнулась, чувствуя молчаливую поддержку Вьятта.

– Я справлюсь, – начала Элли, – и, более того, я могу дать любовь этой девочке. Ребенку нужны простые вещи: еда, сон, чистый подгузник. Этим его может обеспечить каждый. Но Дарси нужны любовь, внимание и безопасность. Я могу помочь в этом Вьятту. В большинство детских садов не примут младенцев такого возраста. Пока я здесь, Дарси гарантированно получит безраздельное внимание по меньшей мере одного из нас.

Когда Элли закончила, позади нее послышался тихий плач.

– Кстати, – продолжала Элли, изо всех сил стараясь улыбаться и держать эмоции под контролем, – думаю, нужно снова запустить ее качели. Вы позволите?

– Конечно. Сейчас самое время провести собеседование с мистером Блэком.

Дарси снова посасывала кулачки, поэтому Элли подогрела смесь для кормления и понесла девочку в спальню.

– Я оставлю вас одних, – тихо сказала она Вьятту, проходя мимо него. – Я буду в спальне, если понадоблюсь.

Мягкость в его взгляде сменилась суровостью. Она поняла, что он очень боится, но не понимала почему. Все, что делал Вьятт за прошедшие три дня, – все! – совершалось для благополучия Дарси.

– Все будет отлично, – уверила она его тихим голосом. Ей хотелось протянуть руку и прикоснуться к нему, но она сдержалась. Сейчас не время и не место. Ведь она всего лишь няня.