Текст книги "Где оживают грёзы"

14

Каллия выпорхнула из особняка Аласторов, едва касаясь ногами земли. Солнце почти не проникало сквозь мрачные облака, но на ее щеках играл румянец.

Остаток дня до репетиции перед шоу она могла заниматься чем угодно. Их предупредили, что на прогоне они просто пройдутся по программе и осмотрят новую сцену. Никакой магии. Представление должно было начаться только в присутствии зрителей. «Вот и славно», – подумала Каллия. Невозможно поразить толпу и судей, если они будут знать, чего ожидать, так что раскрывать карты она не спешила.

Каллия приподнялась на носочки, чтобы покружиться на месте, но резко остановилась, когда поблизости кто-то откашлялся.

– Посмотрите-ка на нее, танцует, будто ангел, отрастивший новые крылья. – Аарос зашагал рядом с ней мимо закрытых цирковых шатров. – А я-то думал, что вы с Демарко друг друга презираете.

К ее лицу прилила кровь.

– «Презирать» – это слишком громко. Я его почти не знаю, – ответила Каллия, приглаживая волосы и глядя прямо перед собой. – Ты принес платье?

Тот пошуршал длинным чехлом, который висел у него на руке.

– Тогда за что ему извиняться? Он тебе что-то сделал?

– Конечно нет. – Она еще никогда не слышала, чтобы его голос звучал настолько серьезно, с неожиданной заботой. – Если он или другие сумеют мне навредить, я их сама наизнанку выверну.

– Тогда что он сделал… И что случилось… – Аарос неуверенно осекся. – Я знаю, что у тебя есть секреты, и уважаю твое личное пространство. Но постоянное неведение не лучшим образом сказывается на нашей дружбе. По крайней мере, с моей стороны.

Каллия замедлила шаг и всмотрелась в его лицо.

– Ты считаешь меня другом?

Аарос рассмеялся.

– Ты за неделю дала мне больше, чем крысеныши, с которыми я работал всю жизнь. И, честно говоря, пусть даже мне мало что о тебе известно… я успел к тебе привязаться. – Он пожал плечами. – Тут уж ничего не поделаешь.

Ей хотелось улыбнуться в ответ, не отпускать это теплое чувство, но вместо этого Каллия внимательно вгляделась в него, ища какой-нибудь подвох. Сколько раз она упускала эти признаки, пока жила в доме, веря, что ее подруги существуют на самом деле.

То, что выглядит подозрительно идеально, зачастую оказывается ненастоящим. В том числе друзья.

– Ну что ты так удивляешься, – возразил Аарос. – Ты не такой уж неприятный человек.

– Нет, просто… У меня никогда не было друзей. – Воцарилась неловкая пауза. Сердце Каллии стучало неровно и гулко, а кожа будто стала тоньше, обнажая все нервы.

И все же это признание принесло ей странное облегчение. Как будто сказанное теперь существовало не только у нее в голове.

Аарос изумленно уставился на нее.

– А я был уверен, что ты всю жизнь вращалась в высшем обществе и о тебе повсюду говорили. – Он нахмурился, когда в ответ она лишь пожала плечами. – Тебе совсем не с кем было поделиться секретами? Распить бокальчик-другой и посмеяться поздним вечером?

Пожалуй, у нее были близкие люди – наставницы, учителя и подруги, – но они не считались, ведь все они оказались ненастоящими. Настоящим был только Джек. Возможно, единственный человек в ее жизни, который действительно существовал. Но она никогда не видела в нем просто друга. Слово «друг» было слишком простым, чтобы объяснить, что он значил для нее.

Каллия глубоко вдохнула, стараясь справиться с волнением.

– Ты прав, моя жизнь была богаче и лучше, чем у многих. – Она посмотрела на небо и увидела, что солнце совсем скрылось. – Но в то же время она была пустой. Я рада, что оставила ее позади.

Эти слова, произнесенные вслух, наполнили ее сердце страхом, как будто весь мир мог услышать ее секреты, собранные воедино тугой нитью, словно жемчуг у нее на шее. И все же, как бы ни душили ее эти бусы, она не желала с ними расставаться.

– От каких же неприятностей ты бежишь, Каллия?

У нее в голове тут же замелькали люстры и холодные зеркала, тающие в дыму. Ее кошмар о чудовище, которое нависает над ней, сливаясь с тенью, проглатывает Каллию целиком.

– Я просто поняла, что пора уходить, и ушла.

– Значит, неприятности все же есть.

Аарос не злорадствовал, выпытав у нее признание, а Каллия впервые за долгое время не почувствовала цепких когтей паники. Здесь правда не могла ее коснуться, если она сама не позволит.

– Сейчас не время для таких разговоров.

Аарос умолк, сосредоточенно кивнул. Ему удалось добыть крупицу сведений. Больше, чем она планировала, и больше, чем он сам рассчитывал. Как ни странно, ей хотелось открыть ему больше. Тот, кто не делится секретами, держит все под контролем, но в то же время несет тяжелый груз. Так много чувств, которые ей нельзя испытывать, ведь лучше оставаться непробиваемой, как сталь.

– И все же насчет этого Демарко… – Аарос помедлил и перешел на более легкий тон. – Получается, мне не придется бить ему морду?

Каллия фыркнула и стукнула его по плечу.

– Не вздумай. У него лицо с виду как каменное, чего доброго, кулаки переломаешь. А мне нужно, чтобы твои руки сегодня вечером были в отличной форме.

В просвете между облаками выглянуло солнце, и замерзшие углы и тротуары заблестели. После того как Каллия чуть не поскользнулась на ледяной корке, Аарос взял ее под локоть, увлекая в другую сторону.

– Пойдем, нам сюда. Ты так только заблудишься, притворяясь, что знаешь, куда идти.

– Если бы в этом проклятом городе повесили хоть какие-нибудь указатели, мне было бы легче не заблудиться и найти ателье.

– У нас есть знаки, – самодовольно выдохнул Аарос. – Ты просто пока их не видишь.

– Ты шутишь. – Она начала еще внимательнее вглядываться в арки и углы улиц, но те оставались такими же голыми, как в день, когда Каллия увидела их впервые. – Это какая-то городская магия?

– Просто знание города. Смотри на архитектуру, на форму окон и ворот и другие детали. Ты же помнишь про четыре колоды карт? – Он широким жестом обвел все вокруг. – Если знаешь масти, ни за что не потеряешься.

Каллия проследила за его взглядом и заметила, что перед ней квадратные здания с квадратными же дверями и окнами. Раньше она этого не замечала, но теперь уже начала видеть квадраты повсюду. Они окружали ее со всех сторон, начиная с формы зданий и заканчивая украшавшими их деталями.

– По части одежды в квартале Фраварди ловить нечего, – пробормотал Аарос, а потом его лицо озарила улыбка. – Но я знаю кое-кого в квартале Ранца.

Так или иначе, Каллии ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. О городе она знала только то, что поведал мэр в своем коротком рассказе. Она припомнила фамилии семейств, когда Аарос вывел ее на перекресток, где соединялись четыре совершенно разные версии Глориана. Квадратный квартал, из которого они вышли, принадлежал Фраварди и перетекал в квартал Вьерра, где повсюду виднелись ржавые, украшенные звездами ворота и остроконечные окна. Особняк Аласторов виднелся среди других острых шпилей, похожих на треугольники, направленные в небо.

Последний квартал, где стоял отель «Прима», встретил их округлыми арками и домами. Аарос остановился перед лавкой с круглым окном, сквозь которое виднелся голый безликий манекен – человеческая фигура из проволоки, чья голова свисала набок, создавая жутковатый силуэт.

Когда они вошли, над дверью зазвенел колокольчик. Каллию пронизал холод. В мастерской стоял приглушенный запах тканей с легкой ноткой цветочных благовоний. Повсюду висели платья, какие-то по-отдельности, какие-то на длинных вешалках вместе с другими изделиями похожих оттенков в порядке от светлого к темному. Нежно-розовые и мятно-зеленые, золотистые и серо-кремовые. Ничего красного, черного или излишне вызывающего. Очень в духе Глориана. Каллия постаралась справиться с разочарованием, когда услышала шум в дальнем конце мастерской.

– Говорить, наверное, лучше мне. – Аарос едва заметно подался вперед, потирая замерзшие руки. – Госпожа Айра может понравиться тебе не сразу, но меня она любит.

Шум сменился тихими шагами, которые сопровождались размеренным стуком по полу. Из-за вешалок с платьями возникла фигура, которую нелегко было сразу разглядеть из-за небольшого роста. Пожилая женщина сутулилась, опираясь на гладкую коричневую трость и щурясь за огромными, как блюдца, стеклами очков. Она посмотрела на Каллию, потом перевела взгляд на Аароса и помрач– нела.

– Убирайся отсюда, мальчишка, или я тебя сама выгоню.

Каллия усмехнулась, но Аарос не стушевался.

– Да брось, Айра. Я думал, мы с тобой друг друга понимаем.

Он приблизился к ней с распростертыми объятиями, но женщина только сильнее нахмурилась.

– Ты руки-то ко мне не тяни. Кто знает, что они надумают стащить в этот раз.

– Я обещаю, что больше ничего не украду. Никогда в жизни.

– В прошлый раз ты говорил то же самое. Когда стащил у меня какую-то тряпку, чтобы порадовать подружку, а потом еще юбку для сестры господина. – Она задрала голову, чтобы снова посмотреть на Каллию. – А, еще одну привел. Никогда не перестаешь искать новые объекты для обожания, вор.

– Между нами ничего нет, – возразила Калия одновременно с Ааросом, который возмущенно про– блеял:

– Я не вор!

– Не важно, – безразлично отмахнулась госпожа Айра. – Любовники, сообщники – кем бы вы там ни были, я вас не пропущу. У меня трость набита иголками и булавками. И не надейтесь, что я не пущу их в ход.

– Айра, нет нужды прибегать к насилию. – Аарос с опаской покосился на трость. – Послушай, я теперь совсем другой человек! Больше не промышляю на улице, даже работу нашел.

Женщина издала лающий смешок.

– Ну конечно. И кто тот бедняга, что тебе ее предложил?

– Выходит, что я. – Каллия шагнула вперед, выхватив у Аароса чехол. – И мы немного торопимся. У меня платье с небольшой прорехой, и его надо немного ушить к сегодняшнему вечеру, если вы можете…

– Я-то могу, – пробормотала Айра, кутаясь в шаль, – если вам есть чем платить.

Эразмус обещал, что волшебники, которые пройдут в следующий раунд, получат гонорар за сегодняшнее представление, но здесь ей это не помогло бы. Заметив, что женщина дрожит, Каллия с интересом приподняла брови.

– Пожалуй, о цене мы с вами договоримся.

– Тогда проходите, – бросила Айра через плечо, не тратя времени на размышления и уже направляясь вглубь мастерской. – И приглядывайте за вором, ладно? А то его пальчики потянутся куда не следует.

– Ты разбиваешь мне сердце, женщина, – пожаловался Аарос. – Ну что мне сделать, чтобы очистить свое доброе имя?

– Просто ничего не трогай, тогда не получишь иголкой в бок.

Они прошли мимо вешалок с пышными платьями и нырнули за шторку, отделявшую примерочные. Каллия зашла в одну из них и начала переодеваться. Привычная к частым сменам костюмов во время представлений в Доме Адского Пламени, она проделала все ловко и быстро и вышла в мастерскую в платье. Аарос встретил ее гиканьем и аплодисментами, как будто шоу уже началось, Айра же уставилась на нее немигающим взглядом.

– В таком платье вы здесь не выживете. – Она достала одну иглу из трости. – Куда вы в нем собрались?

– Сегодня в особняке Аласторов состоится состязание волшебников. Вы наверняка слышали. – Она почувствовала легкий трепет предвкушения. – Приходите посмот– реть.

– Если не будет других дел, – ответила Айра с явным безразличием. – Следовало бы догадаться, что вы приехали ради этой чепухи. Так вы, значит, из тех волшебников, что там выступают?

– О, я… да. Да, так и есть. – Впервые за все время кто-то правильно угадал, что Каллия не ассистентка, и от удовольствия у нее перехватило дыхание. – Как вы поняли?

– Слухи расходятся быстро, особенно в этом городе. – Она обошла Каллию по кругу, рассматривая прореху, а затем закрепила ее булавкой. – И, как волшебница волшебнице, признаюсь, что почувствовала сразу, как только вы вошли.

Каллия приоткрыла рот, увидев, что из трости выскользнула нить, безошибочно проникая в ушко иглы, которую держала Айра. Должно быть, внутри трости каким-то образом умещались самые разные швейные приспособления, но левитация впечатляла. В ней была легкость движений, ловкость человека, который постоянно занимается такой работой.

– Клянусь Зарозом! – выругался Аарос, заметно побледнев и наблюдая за нитью. – Айра, так ты меня жалела! Ты и правда могла в любой момент истыкать меня иголками, как подушку.

– Поверь, искушение было велико, – ответила она, отправляя иголку в край подола с такой скоростью, что Аарос нервно сглотнул. – Но я не трачу свои умения на такую чепуху. Нам не положено выставлять напоказ свои силы – это первое, чему нас учат в Академии королевы Казины. Вы тоже там учились, мисс?

Хотела бы Каллия соврать, но эта женщина, судя по всему, мгновенное ее раскусила бы.

– Нет. Меня учили в другом месте.

– Гм. Наверное, волшебный мир успел измениться. Сложно уследить за тем, что происходит снаружи. В таком месте, как это, всегда приходилось соблюдать осторожность, – сказала Айра. – Волшебникам, даже таким старым трудягам, как я, в Глориане никогда не были рады. До недавних пор.

Каллия вспомнила, как за ужином мэр рассказывал о четырех семействах-основателях, обладавших разными способностями. Но в то же время магию в Глориане не принимали. Кусочки головоломки противоречили друг другу, но никого это почему-то не смущало.

– А что здесь случилось?

Айра наморщила лоб и помотала головой.

– Да чтоб я знала! Тут никто особенно не говорит о прошлом.

– И вообще ни о чем, судя по всему, – криво усмехнулась Каллия, а потом вспомнила, как на приеме речь зашла о слухах и теориях, ходивших о Глориане за его пределами. Они казались слишком неправдоподобными и странными для такого тихого городка. – Говорят, это место раньше славилось зрелищами и где-то здесь спрятан источник странной магии.

– Глориан? – Айра нахмурилась, как будто сомневалась, что верно все услышала. – Зрелищами?

Аарос хмыкнул:

– Пожалуйста, не говори, что ты поверила в эти глупости, Каллия. Ах, если бы у нас и впрямь было так инте– ресно.

– Но должна же в этом быть хоть доля истины! – не выдержала она под давлением недоверчивых взглядов. – Иначе откуда берутся истории?

Айра только цокнула языком, задумчиво глядя на платье Каллии. Может, все эти слухи и были нелепыми, но город не стал бы безо всяких причин вдруг начинать с чистого листа.

– Вы не повернетесь?

Каллия помедлила, опасаясь висящих в примерочной зеркал. Айра внимательно уставилась на нее.

– А, это такая примета, связанная с выступлениями, – объяснил Аарос. – Она не смотрится в зеркала. Чтоб не сглазить.

Каллия выдохнула. Когда она отвернулась от зеркала в отеле, Аарос с пониманием отнесся к ее «суеверию» и даже завешивал собственные зеркала из уважения. Этот жест так тронул ее, что она даже рада была не видеть собственного отражения. Невыносимо было смотреть на себя, зная, сколько лжи она выдумала.

Айра фыркнула:

– Удивительно. Вы показались мне довольно тщеславной.

– Прошу прощения?

Та только пожала плечами.

– Если вам все равно, как на вас смотрится платье, наверное, вы не станете возражать, если я кое-что подправлю…

Каллия приоткрыла рот, когда почувствовала, что подол юбки приподнимается. Над тканью, собранной чуть ниже колен, появились ножницы.

– Постойте, мне не нужно…

– Так будет лучше, уж поверьте мне. – Айра позволила ножницам щелкнуть раньше, чем Каллия успела их остановить, а игла уже принялась обрабатывать новый край. При виде большого куска ткани, упавшего на пол, оставалось лишь порадоваться, что она не так уж дорожила этим платьем. Юбка стала свободнее. Заклинание прекратило действовать только тогда, когда работа была полностью завершена. Айра отстранилась, довольная результатом, и склонила голову набок, молча наблюдая за Каллией.

Асимметричный край пересекал линию колен, а длинный разрез открывал узкую полоску голого бедра. Такой фасон позволял свободнее двигаться, и чем больше Каллия смотрела на законченную работу, тем больше ей нравилось.

– Теперь поговорим об оплате, пока вы не сбежали.

– Как насчет кусочка сегодняшнего представления? – предложил Аарос, пуская в ход свое очарование. – Ты увидишь это первая.

Это предложение вызвало у женщины не больше восторга, чем ушат грязной воды.

Каллия заметила, что во время работы инструменты Айры не тряслись, хотя сама она прятала дрожащие руки под шалью. Холод стоял как в лавке, так и в примерочных, и Каллия была рада, что на ней платье с рукавами, не то она бы сама уже задрожала от холода.

– Здесь как-то прохладно. У вас нет камина или печки?

– Никакого огня, – мрачно ответила Айра. – Одна искорка попадет на платья – вся мастерская вспыхнет, как стог сена.

Похоже, в Глориане все ополчились против огня. Но у Каллии была другая идея. У нее сохранилось так много воспоминаний о том, как она сидела у камина, наслаждаясь его теплом. Освобожденное магией из глубин памяти, тепло полилось с кончиков ее пальцев, распространяясь по всей мастерской.

Оно окутало шею и проникло сквозь одежду, отгоняя холод. Аарос вскинул брови, почувствовав внезапную перемену, и разжал пальцы, чтобы провести ими по воздуху.

Ножницы со стуком упали на пол, рядом звякнула игла. Айра будто нехотя расправила ссутуленные плечи.

– Что вы сделали?

– Вы сказали, никакого огня. – Каллия спустилась с возвышения, окруженного зеркалами. – Я пропитала вашу мастерскую воспоминаниями об огне.

Это был распространенный фокус, которому ее обучил Джек, чтобы наполнить зал любыми ощущениями. Так можно было усилить впечатление от представления, заставляя зрителей замереть в предвкушении. Впервые в жизни этот фокус принес кому-то пользу, вместо того чтобы обманывать публику.

Переодевшись в повседневные вещи, Каллия вышла из-за шторки и протянула платье Айре.

– Спасибо за то, что подправили его, – сказала она, довольная реакцией портнихи.

Айра молча приняла его. Ее руки больше не дрожали.

– И долго это продержится?

– Тепло? Думаю, несколько дней.

Портниха издала резкий гортанный звук.

– И что мне делать, когда вернется этот проклятый холод?

Каллия улыбнулась.

– Видимо, надеяться, что я загляну еще раз.

15

Дэрон нетерпеливо постукивал ногой под судейским столом. У него было привычки поддаваться волнению, но сейчас особняк Аласторов переполняла атмосфера грядущего представления, от которой он успел отвыкнуть. И, как будто этого было мало, один из участников, пришедших на прогон заранее, подошел к нему и признался, что гордится возможностью выступить перед Дерзким Демарко.

От этого разговора у Дэрона внутри все сжалось. Он прибыл сюда не ради этого. Глориан нужен был ему, чтобы узнать больше – может, найти Эву, – но ничего не выходило.

И все же он кивнул и улыбнулся в ответ, как будто подобная похвала принадлежала ему по праву.

Похоже, только это у него и получалось – подыгрывать. Поиски сведений ни к чему не приводили. Дэрон не нашел никаких документов старше пятидесяти лет, никаких старых фотографий или иллюстраций, на которых можно было бы увидеть прежний облик Глориана. Единственным, что ему удалось обнаружить, были недавние записи в журналах с подробными планами восстановления города – доказательство того, что по Глориану действительно некогда пронесся пожар, уничтоживший все на своем пути. Городскую библиотеку в принципе сложно было назвать этим словом. Она состояла из нескольких полок с книгами и документов, разложенных под стеклом в особняке мэра. Толку от них было не больше, чем от самого Эйлина.

– В нашем городе не принято жить прошлым, – объяснил тот. – Мы долгое время держались в стороне от остального Сольтера, но теперь готовы смотреть в будущее и творить новую историю.

После этого Дэрон перестал ходить в особняк мэра. Все его поиски зашли в тупик, к тому же он опасался, что привлек к себе внимание, задавая слишком много вопросов. «Новая история» – так он сказал. Какой же тогда была старая? И как понимать слухи, доходившие до другой половины Сольтера?

«Но что, если они хотят, чтобы все так думали?»

Его сестра была неглупа. Но чем дольше он всматривался в детали головоломки в поисках скрытого могущества, тем сложнее она становилась.

– В чем дело, Демарко? – спросил Эразмус, наблюдая за ногой Дэрона, выстукивавшей беспокойный ритм. – Не терпится увидеть состязание?

Голос распорядителя сочился самодовольством. С самого начала прогона Эразмус улыбался, впитывая атмосферу, царившую в зале. Даже некоторые из судей, вечно сидевшие с недовольными лицами, взбодрились, когда конкурсанты начали выходить на сцену, переступая через разбросанные инструменты и банки с краской, чтобы выслушать инструкции работника сцены.

– Ремонт ведь еще не закончен, – пробормотал мэр Эйлин себе под нос, осмотрев зал с таким печальным выражением, будто это был тонущий корабль. Затем он опустился в кресло, стискивая в руках свой судейский планшет. – Неужели нельзя все отло…

– Нет, нет, нет, нет, – перебил его Эразмус, повернувшись к нему и потрясая указательным пальцем. – Нам не нужен идеальный зал, достаточно сносного.

– Спешка порождает ошибки, Рейн.

– А медлительность не порождает ничего, Эйлин, – огрызнулся Эразмус. – Будь я проклят, если соглашусь подождать еще хоть день. Горожанам долгое время было нечего ждать. Как думаете, что они почувствуют, если мы все отложим?

Эразмус был прав. Здешние жители каждый день просыпались только потому, что вставало солнце. Их вечера были пусты. Шоу, каким бы нетрадиционным оно ни казалось, пробуждало интерес. Первый показ всегда нес с собой надежду и предвкушение, как для публики, так и для участников.

Впрочем, не то чтобы последние серьезно относились к приближающемуся состязанию. Волшебники, столпившиеся на сцене, левитировали комок бумаги, перебрасывая его друг другу втайне от работника сцены. Каждый раз, когда комок чуть не падал, они с трудом сдерживали смешки, притворяясь, что слушают.

Дэрон отвел взгляд. Его пронзило странное чувство потери. Как легко им это давалось! Удивительно, как легко между ними установилось товарищество. Наверное, когда есть общий враг, это помогает союзникам спло– титься.

Сам общий враг, однако же, опаздывал. Ждать никто не стал, ведь нужно было уточнить и обговорить множество деталей. В первую очередь порядок выступления.

Все хотели быть первыми, что вполне ожидаемо.

– Господа, господа, прошу вас! – Эразмус поднял руки, встревоженный тем, как зашумели конкурсанты. Первое выступление всегда задает планку, на второе же смотрят в сравнении с первым, и так далее. Одно было ясно: никто не хотел выступать последним, когда уставшая от зрелищ публика будет думать лишь о том, как бы отправиться спать.

Места закончили распределять как раз в то мгновение, когда двери особняка Аласторов распахнулись. Как будто подгадав подходящий момент, в зал вошла Каллия под руку с ассистентом. Игривое цоканье каблуков заставило всех умолкнуть.

– Ну знаете! – воскликнул мэр Эйлин, краснея от возмущения. – Мы тут шоу делаем, а не шутки шутим. Если вы не желаете серьезно относиться к делу и проявлять пунктуальность, мисс, можете сдавать ключи и уходить.

– Похвальная попытка, господин мэр, но меня все устраивает, – отозвалась Каллия, вышагивая по проходу вместе с напарником. Будто львица, которая приближается добыче, а вовсе не к своим сородичам. – К тому же этот прогон, как мне показалось, заключался в том, чтобы постоять на сцене, держась за ручки. Приходить было не обязательно, но я все же пришла.

– И получаете последнее место в порядке выступлений.

Каллия дошла до подножия сцены и широко улыбнулась.

– Замечательно.

Уголки губ Дэрона невольно приподнялись. Ничто не могло вывести ее из равновесия. Мужчины, ожидавшие, что она расстроится, еще больше встревожились. Мэр Эйлин был ужасно раздосадован, зато Эразмус пришел в восторг и кинулся к ней, толкнув Дэрона.

– О, милая моя, я так рад, что вы пришли! – Он деловито хлопнул в ладоши. – Не желаете быстро осмот– реть…

– Нет. – Теперь уже мэр наставил палец на распорядителя. – Скоро начнется шоу, времени нет. Мы не можем делать исключений для одного конкурсанта.

– Зато, судя по всему, можем постоянно его оскорблять, – презрительно фыркнул Эразмус. – Простите, милая моя, я продолжаю отстаивать вас перед этими старыми псами.

– В этом нет необходимости. – Каллия окинула зал непринужденным взглядом. – Сцена есть сцена. Справлюсь.

Она лукавила. Утром Каллия рассматривала сцену с таким вниманием, с каким художник смотрит на музу, прежде чем прикоснуться к холсту. Она была сосредоточенна, хоть и не подавала виду. Может, в этом и заключалась ее стратегия: выставить себя дурочкой, которую все хотят видеть, при этом оставаясь на три шага впереди остальных.

Когда ее взгляд упал на Дэрона, Каллия помедлила.

– Вы бы не вели себя так самоуверенно перед самым началом представления, мисс, – неискренне предупредил ее один из волшебников, стоявших на сцене. – Плохая примета.

– По крайней мере, я хотя бы пришла, – возразила она, вскинув руки. – В отличие от того, кто самоуверенно предпочел вовсе не явиться на прогон.

– О чем вы?

– Мы потеряли одного болвана, – безразлично пояснила Каллия, кивая в сторону сцены, будто пересчитывая участников. – Где Йозев?

Мэр сердито нахмурился.

– Это невозможно. – Он уставился на свой судейский планшет. – Я готов был поклясться, что все участники на месте.

– Так пересчитайте, господин мэр. Видимо, наш любитель выпить лишнего потерялся прямо на сцене.

Дэрон заскользил взглядом по волшебникам, лихорадочно пересчитывая их, пока те искали в своих рядах Йозева. Но Каллия была права.

Один из участников пропал.