Текст книги "Бенедикт Камбербэтч. Биография"

Через несколько месяцев он вернулся в Хэрроу в составе CAMERA, театральной группы, собранной им в университете, чтобы поставить там «Кветч», драму Стивена Беркоффа. Сам Камбербэтч сыграл там Джорджа, оптового торговца-еврея. Пьесу сыграли только для учителей и старшеклассников «из-за содержания». Стоит отметить, что Камбербэтч вовсе не был знаменитостью, но его актерская репутация в школе была такой, что эту эпизодическую роль очень тепло приняли, а в школьном журнале назвали «настоящим подарком для публики».

Впрочем, по большей части реальной актерской работы в первые месяцы после окончания LAMDA было мало. Бенедикт зарабатывал на жизнь, работая официантом в ресторанах, но дело было не только в этом.

– Я питался только фасолью и тостами. Один мой друг-актер сказал, что у нас сейчас период лимонной корки: это значит, что мы бы съели лимонную корку в напитке, если бы нам хватило на него денег.

После восхождения в школьные годы и бурной университетской жизни Камбербэтч понял, что настоящая работа только начинается. В студенческом театре тебя все подбадривают. Но вот в большом, взрослом мире встать на ноги труднее.

– Ты сначала полон уверенности, – сказал он много лет спустя, – а потом сталкиваешься с отказами.

К счастью, в скором времени его ждала хорошая сценическая работа.

Глава 4
Профессиональный актер

Весной 2001 года Бенедикт Камбербэтч наконец бросил работу официанта. Его пригласили в две постановки «Театра под открытым небом» в лондонском Риджентс-парке. Спектакли по Шекспиру в этом театре были летней традицией, которая длилась не менее семидесяти лет. Актера взяли в комедии Барда «Сон в летнюю ночь» и «Бесплодные усилия любви».

Как мы уже знаем, Камбербэтч уже дважды играл в «Сне в летнюю ночь». В двенадцать лет его неуклюжий ткач Моток пользовался большим успехом в школе Брамблтай. Через несколько лет в Хэрроу он был Деметрием. Примерно через десять лет он снова сыграл Деметрия (роль Мотка исполнял комик Гэри Уилмот). Директор Алан Страхан возродил постановку прошлым летом в Риджентс-парке, перенеся действие из 90‑х годов шестнадцатого века в середину века девятнадцатого.

Большинство актеров, занятых во «Сне в летнюю ночь», провели лето 2001 года в работе над второй шекспировской комедией, режиссером которой тоже был Страхан. В «Бесплодных усилиях любви» Камбербэтч играл короля Наварры в вудхаусовском стиле, словно Берти Вустера. Его мастерское изображение хвастовства и неуверенности было отмечено в нескольких благоприятных рецензиях в национальной прессе. «Находит юмор и смех там, где их раньше не бывало», – сказали в Daily Mail. «Приятный молодой парень, – заметила Sunday Times, после чего продолжила: – Немного шут, немного крутой парень, считает себя, причем небезосновательно, утонченным». По иронии судьбы, которая позже стала проявляться довольно часто, в труппе обнаружился человек, знакомый с его родителями, – в данном случае им оказался Кристофер Годвин.

– Он работал с моим отцом в пьесе Майкла Фрейна «Шум за сценой». Мне нравится связь времен в актерском мастерстве. Я очень радуюсь возможности поработать с людьми из поколения моих родителей.

Несмотря на то, что представления под открытым небом – вековая театральная традиция, современным зрителям, привыкшим к потолкам, приходится идти на немалый риск. Если погода идеальная, то вечер с Шекспиром под открытым небом ничто не сможет превзойти. Но вот мрачное и сырое британское лето – а лето 2001 года, как и слишком многие другие, выдалось именно таким, – может сделать любой вечер ужасным.

Одной субботней ночью, когда на представление пришел театральный критик из Independent, ливень был настолько сильным, что примерно на половине актерам пришлось сбежать за кулисы. Такое вот рискованное дело – театральные постановки под открытым небом. Театральная легенда гласит, что однажды кто-то подслушал разговор двух старых театралов, которые вспоминали, как попали на спектакль «Сон в летнюю ночь» в подобных жутких условиях.

– Это был лучший «Сон» из тех, что я видела, – заявила одна из них. Ее спутник ответил:

– Да, жаль, что он вышел таким мокрым[3]3
  Игра слов. Wet dream – буквально «мокрый сон», но в переносном смысле – эротический.


[Закрыть].

Так или иначе, король Наварры из «Бесплодных усилий любви» в исполнении Камбербэтча произвел такое впечатление, что его даже номинировали на премию Иэна Чарльстона – приз, выдаваемый за лучшую роль в классической постановке, сыгранную актером младше тридцати лет. Премия, учрежденная в 1991 году и спонсируемая Национальным театром и The Sunday Times, названа в честь знаменитого шотландского актера, который трагически погиб за год до этого в возрасте всего сорока лет. Среди победителей и номинантов разных лет – Джуд Лоу, Том Холландер, Хелен Маккрори, Марианна Жан-Батист, Доминик Уэст и Бен Уишоу.

Актер не вошел в тройку победителей в 2001 году, которую составили Клэр Прайс, Зои Уэйтс и Джеймс Д’Арси, но его снова выдвинули на эту премию в 2006 году, всего за несколько месяцев до тридцатилетия. В тот раз Бенедикт Камбербэтч занял третье место за роль Тесмана в «Гедде Габлер». Он оказался настолько убедителен в роли, что судьи даже отметили, что «пьеса стала его трагедией в не меньшей степени, чем трагедией Гедды». К радости и гордости Камбербэтча, на церемонии его поздравил другой актер, в молодости блестяще игравший Тесмана, – сэр Иэн Маккеллен.

Летом 2002 года Камбербэтч вернулся в Риджентс-Парк для еще двух шекспировских постановок под открытым небом (а также возрожденной постановки мюзикла Джоан Литтлвуд «О! Какая прекрасная война»). «Ромео и Джульетту» критики приняли прохладно, но некоторые из них отметили Камбербэтча в роли Бенволио; один из них, из Guardian, даже сказал, что «он вынес всю тяжесть трагедии на своих хрупких плечах». The Stage похвалила «притягательную игру, которая позволила выжать максимум из сравнительно небольшой роли и показать себя как одного из самых сильных Монтекки».

Модернистская постановка «Как вам это понравится», перенесенная в эдуардовские 20‑е годы, оказалась в целом более успешной. В Хэрроу в начале 90‑х Камбербэтч великолепно сыграл Розалинду, но сейчас ему досталась парная роль – напряженного, пылкого Орландо. Некоторым критикам он показался даже слишком напряженным. «Камбербэтч пару раз срывался на крик, – писали в Sunday Telegraph, – но более чем компенсировал это своей страстью и открытостью». По мнению нескольких экспертов из прессы, любовные отношения получилось изобразить очень убедительно; больше всего критиков разочаровало то, что спектакль пришлось прервать из-за сильного дождя. В следующие несколько дней погода не улучшалась, но труппа сражалась с непогодой, а зрители прятались под зонтиками. В Glasgow Herald заметили, что Камбербэтч и Ребекка Джонсон «повторяют объятия Энди Макдауэл и Хью Гранта под дождем в кульминации “Четырех свадеб”, только на этот раз по-настоящему». «Оба этих актера очень многообещающи», – рассыпалась в похвалах The Stage.

– Это типично по-британски: спектакль прекращается, только если на сцене становится совсем мокро и опасно, – сказал Камбербэтч. Но, по крайней мере, под проливным дождем одинаково страдают и актеры, и зрители. Однажды во время постановки «Как вам это понравится» ему пришлось уйти со сцены одному, когда он потерял голос. Этот ужасный момент случился как раз после того, как Орландо прошептал «Я не могу говорить с ней!» Один из примерно тысячи зрителей невольно захихикал, увидев, в какое неловкое положение попал актер. На сцене его заменил дублер, а подавленный, безголосый Камбербэтч уехал на велосипеде домой.

Еще одна неловкая ситуация возникла весной 2003 года. Все произошло за кулисами, но, тем не менее, восходящую звезду это привело в ужас. Камбербэтч пришел на кастинг для спектакля «Женщина с моря» в лондонском театре «Альмейда» (к счастью, располагавшемся не под открытым небом). На пробах, отчасти из-за трудности с запоминанием имен, в которой актер сам признавался, он постоянно называл художественного руководителя «Альмейды» сэра Тревора Нанна «Эдрианом Ноублом» – так звали тогдашнего руководителя Королевской Шекспировской компании.

К счастью, Нанн все равно взял Камбербэтча на роль. «Женщина с моря», первый спектакль после нового открытия театра, – тяжелая эмоциональная драма, написанная Генриком Ибсеном в 1888 году. Главную роль играла Наташа Ричардсон, чья мать Ванесса Редгрейв потрясающе сыграла Эллиду за двадцать пять лет до этого. В пьесе рассказывается история замужней женщины, которая живет в горах, но по-прежнему стремится стать свободной, добраться до моря и до моряка, которого когда-то любила. Сейчас же, будучи замужем за деревенским врачом и родив ему двух дочерей, она теряет третьего ребенка в возрасте всего пяти месяцев.

Камбербэтч играл роль второго плана – больного, но самодовольного скульптора по имени Лингстранд. Для этой роли ему пришлось освоить мрачную комедию. Позже он вспоминал:

– Лингстранд был забавен тем, что не представлял, насколько на самом деле смешон. Когда зрители смеялись надо мной, я пытался как-то шуметь, чтобы не слышать смеха.

Роли вроде напыщенного Лингстранда ему предлагали все чаще и чаще, и уже тогда его это начало беспокоить.

– Неловкость и грубоватость – первое, что люди во мне видят, и, соответственно, пытаются сразу отнести меня в эту категорию. Но когда ты приходишь домой и смотришься в зеркало, тебе вовсе не хочется быть таким всегда.

Публика уже лучше знала Камбербэтча, когда он в марте 2005 года вернулся в «Альмейду» для новой постановки Ибсена – на этот раз «Гедды Габлер». Режиссер Ричард Эйр, только что поставивший в Вест-Энде «Мэри Поппинс», рассказал, что идея спектакля пришла ему в голову, когда он читал журнал Hello!, ожидая приема дантиста, и нашел там интервью «с богатой, модной молодой женщиной, которая была знаменита тем, что была знаменита» и призналась, что «у нее большой талант к скуке». «М-м-м, Гедда Габлер существует», – подумал Эйр, а увидев Еву Бест в постановке «Траур – участь Электры» Юджина О’Нила в Национальном театре, понял, что нашел свою Гедду.

С ледяной презрительностью Гедды пришлось иметь дело Камбербэтчу, игравшему Тесмана – ее мужа, не слишком успешного ученого. Его очень хвалили за то, что он сделал акцент не на франтовстве персонажа, а на чертах ученого и мыслителя.

– Мне интереснее играть Тесмана по-другому, – сказал Камбербэтч. – Да и для всей труппы так лучше. Я всегда считал, что и его, и ее трагедию сильно принижает идея, что их брак с самого начала ждала неудача, потому что Гедда вышла замуж за идиота.

Спектакли в «Альмейде» прошли с аншлагами, и в мае 2005 постановка с той же труппой перешла в Театр герцога Йоркского, где ее играли еще десять недель.

Через год Камбербэтчу досталась главная роль: Джордж в «Периоде приспособления», трагикомедии американского драматурга Теннесси Уильямса, которую нечасто ставят на сцене. Действие происходит в сочельник; Джордж – ветеран Корейской войны, который только что женился на Изабель (Лиза Диллон), но брачная жизнь у него не складывается. Ральф (Джаред Харрис), его армейский друг, уверяет Джорджа, что с такими проблемами сталкиваются многие новобрачные, но потом оказывается, что брак самого Ральфа с Доротеей (Сэнди Макдейд) разваливается. Уильямс известен не как автор комедий, и «Период приспособления» стоит не на уровне таких его шедевров, как «Трамвай “Желание”» или «Кошка на раскаленной крыше», а в Лондоне пьесу и вовсе не ставили с 1962 года, но постановка, тем не менее, привлекла положительные отзывы. Театральный критик из Time Out написал, что Камбербэтч «демонстрирует мужскую теплоту, которая заставляет нас надеяться на то, что брак сложится». Он снова заставил и зрителей, и критиков болеть за персонажа с явными недостатками.

* * *

Кроме театральных работ, в этот период Камбербэтч сыграл и несколько ролей на телевидении. За полтора года, прошедших со времени съемок в «Биении сердца» в 2000 году, никаких предложений не поступало, но осенью 2001 года он снялся в «Золотых полях», двухсерийном триллере BBC о генетически модифицированных растениях и сговоре государств с крупными компаниями. Авторами сценария стали два журналиста, один из которых – Алан Расбриджер – был (и на время написания этих строк остается) редактором газеты Guardian. Отчасти фильм также был вдохновлен научно-фантастическим рассказом Джона Уиндема «День триффидов»; главная его тема – как достижения науки выходят из-под контроля. Фильм вышел летом 2002 года.

Даже для мелких ролей из второй половины списка актеров Камбербэтч тщательно готовился и проводил собственные исследования – что не всегда нравилось людям. В 2003 году, во время работы над «Дюнкерком», драматическим документальным фильмом о незабываемой эвакуационной операции Второй мировой войны, проведенной в мае 1940 года, ему запретили общаться с еще живыми родственниками человека, которого он играл.

– BBC сказали мне: «Вы можете их расстроить». Я его буду играть по телевизору! Если это тоже расстроит родственников, я готов хоть сейчас отказаться от роли.

Еще одна роль, сыгранная им в 2002 году, – в первой серии самой обсуждаемой той осенью драмы «Бархатные ножки», сделанной Эндрю Дэвисом смелой экранизации не менее смелого романа Сары Уотерс с Рейчел Стирлинг и Кили Хоуз в главных ролях. После того, как Камбербэтч согласился сыграть Фредди, друзья стали над ним по-доброму подшучивать.

– Я оказался тем самым парнем, который превратил подружку в самую знаменитую лесбиянку на телевидении. Меня столько подкалывали по этому поводу.

К моменту написания книги Камбербэтч снялся лишь в нескольких полных телесериалах; в июле и августе 2003 года состоялась премьера первого из них – «Немного за сорок», сценарий которого написал Найджел Уильямс на основе собственного романа 1999 года. Это комедия-драма о кризисе среднего возраста, примечательная тем, что Хью Лори сыграл первую почти за десять лет комедийную роль на телевидении после работы со Стивеном Фраем. Лори играл Пола Слиппери, врача-терапевта, встревоженного неотвратимым приближением среднего возраста. Кризис Слиппери, который беспокоится из-за своей практически отсутствующей сексуальной жизни, лишь усугубляется тем, как много занимаются сексом его три взрослых сына, а также стремлением его жены наконец раскрепоститься, раз уж дети выросли.

В выдающемся актерском составе – Анна Чанселлор, Шейла Хэнкок и Питер Капальди, среди прочих, – Камбербэтчу досталась роль идеалиста и мечтателя Рори, старшего сына Слиппери. Создателей сериала немного беспокоила довольно узкая сюжетная направленность романа: Пол Слиппери был актером в радиопостановках BBC (СМИ в качестве темы для драматического сюжета редко привлекают большую аудиторию), – так что ему сменили профессию на врача и сделали сериал сатирой на национальную систему здравоохранения, а также исследованием на тему «Как мужчина средних лет может снова полюбить жену».

Возможно, на BBC 2, где высокие рейтинги не особо важны, сериалу «Немного за сорок» за шесть недель удалось бы собрать определенную аудиторию. Но он вышел на ITV, который агрессивно старался перетянуть к себе зрителей, и даже Стивен Фрай, сыгравший эпизодическую роль во второй серии, не смог обеспечить нужных рейтингов. Компания запаниковала и перенесла сериал из воскресного прайм-тайма в «ночную смену» – на субботу после 11 вечера. А освободившееся место заполнили повторами «Убийств в Мидсомере». Некоторые критики пытались привлечь к сериалу внимание, но, к сожалению, его ни разу больше не показали по телевидению, и он остается довольно малоизвестным. Хью Лори, выступивший режиссером некоторых серий, зализал раны и прошел пробы на роль другого разочарованного в жизни медика. После этого Лори пришлось на несколько лет переселиться в Лос-Анджелес, чтобы сниматься в одном из самых популярных телесериалов планеты. Высокомерный педант, играющий на музыкальном инструменте и живущий в доме 221б, доктор медицины Грегори Хаус временами очень напоминает детектива Шерлока Холмса, особенно когда хладнокровно анализирует редкие и практически недиагностируемые болезни. Именно такой персонаж привлекает телезрителей; именно такого персонажа позже сыграл Бенедикт Камбербэтч.

Впрочем, в то время, в первые годы профессиональной карьеры, когда он еще не был ни в чем уверен, Камбербэтч все же был доволен своей участью: работ на сцене и экране становилось все больше.

– Невозможно предсказать, как все повернется, – говорил он о том периоде. – Все идет как-то так: ты играешь роли, более-менее обустраиваешься и смотришь, где находишься по отношению ко всем остальным. Потом говоришь: «О, мне нравится, как работает этот актер и, наверное, мне тоже удастся приблизиться к похожим стандартам, возможно, ко мне даже отнесутся достаточно серьезно, чтобы позволить это сделать».

Когда ITV практически похоронила сериал «Немного за сорок», Бенедикт Камбербэтч уже готовился сыграть роль, которая если и не сделала его звездой, то, по крайней мере, сделала ему имя.

Глава 5
Ученый

В сентябре 2003 года в Кембридже и Лондоне начались съемки нового телевизионного фильма о профессоре Стивене Хокинге. Его режиссер Филип Мартин уже снял несколько отличных документальных фильмов, в том числе шестисерийный фильм для BBC «Вселенная Стивена Хокинга» (1997), в котором излагались теории ученого о эволюции космоса, черных дырах и путешествиях во времени.

Стивен Хокинг стал знаменит за пределами научных кругов после выхода в 1988 году книги «Краткая история времени», где описывались его исследования теории Большого взрыва, согласно которой наша Вселенная появилась 15 миллиардов лет назад в результате огромного взрыва. Книга стала бестселлером, но Хокинг к тому времени уже много лет был прикован к инвалидной коляске из-за болезни моторных нейронов.

Новый фильм BBC под простым названием «Хокинг» был посвящен периоду между 1963 и 1965 годами, когда он писал докторскую диссертацию в Кембриджском университете, борясь с подступающей болезнью.

– Этот фильм – о природе времени и на вселенском, и на глубоко личном уровне, – сказала продюсер фильма Джессика Поуп. – В тот момент, когда интеллект ученого достиг вершины потенциала, физическое тело жестоким образом подвело его.

В начале «Хокинга» Стивен празднует двадцать первый день рождения в родном городе Сент-Олбанс, графство Хартфордшир. Он лежит на траве рядом со своей будущей женой Джейн Уайлд и смотрит на звезды, а потом не может подняться и вскоре обнаруживает, что прежней здоровой жизнью ему осталось жить всего два года.

Сценарист фильма Питер Моффат до этого писал сценарий к «Кембриджским шпионам» (2003), четырехсерийной драме об Энтони Бланте, Киме Филби, Гае Берджессе и Дональде Маклине, где эпизодические роли сыграли Камбербэтч и еще один бывший хэрровианец Патрик Кеннеди. Главные роли достались новому поколению многообещающих молодых актеров – Сэмюэлу Уэсту, Тоби Стивенсу, Руперту Пенри-Джонсу и Тому Холландеру.

Через год «Хокинг» стал дебютом Камбербэтча в качестве исполнителя главной роли на телевидении. Он признался, что возможность сыграть Стивена его обрадовала, но задача оказалась не из легких.

– Эйфория от полученной роли быстро прошла, когда я подумал: «Мне предстоит очень много работы».

Тем не менее, эти трудности позже привели к очень приятным моментам во время съемок, и Камбербэтч даже назвал роль «лучшей своей работой на данный момент».

Воплотить на экране человека, который еще жив, может быть очень сложной задачей. Сам Хокинг работал в связке с создателями фильма, но остался недоволен ранней версией сценария, где в одной сцене его персонаж обсуждает свою болезнь. Он спросил, не слишком ли это напоминает «мыльную оперу».

– Как мне кажется, представления Стивена о мыльных операх заметно отличаются от представлений всех остальных, – заметил режиссер Филип Мартин незадолго до телевизионной премьеры фильма. Пресса раздула этот эпизод, заявив, что были серьезные споры, но Камбербэтч это отрицает.

– То, что ему не понравился первый вариант сценария, это рабочий момент, – сказал актер. – Мы внесли нужные изменения, и Хокинг постоянно общался со съемочной группой. Он сыграл важнейшую роль в создании фильма.

Стивен Хокинг дважды встречался с Камбербэтчем на съемках – сначала при обсуждении сценария, затем на следующий день, на съемках в колледже Кайюса в Кембридже, городе, где профессор (сейчас ему уже за семьдесят) тогда жил.

– Нам позвонили и предупредили, что Стивен может приехать, чтобы посмотреть на съемки, – сказал Филип Мартин. – В общем, нынешний Стивен встретился с собой прошлым во дворе своего старого колледжа. Думаю, ему странно было видеть человека, который играет его. Хокинг сказал, что ему очень приятно, что его играет кто-то, кто выглядит куда лучше него.

Молодой актер нервничал перед встречей с ученым, особенно во время съемок.

– Вот он – невероятно интеллектуальный, сильный человек, – а вот я, туповатый актер, который чувствует себя уж точно не интеллектуалом.

Но тревога быстро прошла.

– Мы много шутили. Он немного посмотрел, а потом сказал: «Очень хорошо, очень реалистично – но ты слишком красивый».

Он принимал живое участие в съемках, несмотря на то, что общение было довольно тяжелым процессом.

– Хокинг всегда стремится пошутить первым, – сказал Филип Мартин. – Общение – это очень сложное дело, он очень быстро переходит к тому, что ему нужно, так что встречи проходят очень продуктивно, и Хокинг всегда говорит то, что думает.

Еще на съемки пришел сын Хокинга Тим.

– Тим был просто потрясен, – сказал Камбербэтч Radio Times. – Он сказал мне, что говорил с отцом только через синтезатор речи и видел его только в инвалидной коляске, так что видеть, как я в роли его отца хожу и говорю, было страшновато.

Из-за состояния Хокинга вести с ним беседы на отвлеченные темы довольно сложно, а Камбербэтчу очень хотелось провести с ним побольше времени, чтобы задать вопросы.

– Хотелось сесть с ним, выпить по пинте и спросить: «Вы левша или правша? Что вам больше всего нравится в девушках?» Но я не мог, потому что разговаривать с ним – это невероятно тяжелая работа.

Но Хокинг и сам ощущал некоторую неловкость в общении.

– Иногда наши взгляды встречались, и я отводил глаза, но потом снова ловил его взгляд, он опять смотрел на меня, я улыбался ему, он улыбался мне, и все было нормально. Я внезапно понял, что ему и самому очень некомфортно.

В 2007 году Камбербэтч рассказал об этом подробнее:

– Меня расстраивало то, что ему нельзя было задавать никаких вопросов. Наверное, ученый считал, что все, что вы хотели бы узнать, можно найти в его работах.

Джейн Уайлд, первая жена Хокинга, посетила съемки в другом месте университета, Тринити-холле, и была растрогана до слез, увидев, как Лиза Диллон и Камбербэтч играют ее и Стивена, какими они были 40 лет назад.

– Я вспомнила, какими идеалистами мы были тогда. Когда видишь, насколько ужасно плохо все стало, с этим очень тяжело справиться, – сказала она Daily Mail в 2004 году. – Но люди увидят, как все было, и сравнят это с современностью, так что в этом смысле время выбрано удачно.

Ограничив время действия в основном двумя годами в далеком прошлом, съемочная группа обеспечила себе куда большую свободу, чем если бы взялась делать биографический фильм обо всей жизни Хокинга.

– Взяв этот период его жизни, – сказал Камбербэтч, – мы практически получили карт-бланш, потому что очень немногие знают его вдоль и поперек.

Это было задолго до «Краткой истории времени», задолго до того, как Хокинг стал знаменитым.

– Это необычно для роли реального человека, но по сути у меня была полная свобода. Из тех времен даже фильмов никаких не сохранилось.

Впрочем, нашлись кое-какие кадры с матерью Стивена, кроме того, вдохновения удалось набраться у друзей Хокинга и Джейн Уайлд.

Цель была такой: сделать нечто среднее между подражанием и собственной интерпретацией характера. Но Камбербэтч очень хотел сделать своего персонажа реалистичным.

– Очень важно изобразить Стивена человеком, а не кумиром-супергероем, которым он, конечно же, является. Мы хотели, чтобы зрителей увлекла не только его борьба с собственным телом, так что на передний план вышел его характер и великая радость от научных открытий и поиска настоящей любви.

Для подготовки Камбербэтч обратился к преподавателю по сценическому движению и консультировался с людьми, страдавшими от болезни моторных нейронов. Чтобы справиться с ролью, жизненно необходимо было понять, как болезнь влияет на равновесие тела. После исследований и занятий он очень обрадовался, что физически здоров, а каждый вечер после съемок приходилось заниматься зарядкой.

– Каждый вечер после съемок я занимался растяжками, чтобы вытянуть конечности так, как я не мог днем, играя человека, который теряет контроль над мышцами.

Подражать все ухудшающимся речевым навыкам Хокинга тоже оказалось сложной задачей, хотя, как говорят, уже на пробах Камбербэтчу удалось довольно точно изобразить их.

– В сценарии все довольно четко написано, – сказал он The Times. – Речь атональная, примерно как у глухих, потому что мягкое небо не работает, интонации не работают, язык теряет эластичность, так что речь в основном состоит из гласных, согласные почти не звучат. Я так говорю с очень, очень тяжелого похмелья.

Настоящий Хокинг в конце концов утратил дар речи, правда, лишь в середине 80‑х, когда подхватил пневмонию во время научной конференции, и ему пришлось делать экстренную трахеотомию. С помощью американского голосового синтезатора Хокинг смог общаться, пусть и очень медленно, выбирая подчеркнутые слова на компьютерном экране и составляя из них предложения. Но он так и не сменил в настройках синтезатора американский акцент на английский. На съемках Камбербэтчу удалось узнать, почему. Хокинг сказал ему:

– Я обнаружил, что американский и скандинавский акценты больше привлекают женщин.

Во время съемок очень тщательно следили за тем, чтобы не слишком переиграть поведение тяжелобольного человека. Как показать все ухудшающиеся симптомы, при этом играя не безвкусно?

– Я решил разделить все на пять этапов, – объяснил Камбербэтч, – чтобы зрители смогли понять общее состояние по речи и походке. Мы выбрали определенные симптомы, чтобы выделить – так происходит и на самом деле: в один прекрасный день, например, речь может заметно ухудшиться по сравнению с мелкой моторикой.

Камбербэтч чувствовал большую ответственность за роль, потому что знал, что для многих это роль, прежде всего, не Хокинга, а человека с болезнью моторных нейронов.

– Тысячи людей с болезнью моторных нейронов заинтересуются этим фильмом.

Изобразить все правильно было жизненно необходимо.

Трудно поддавалось драматизации не только ухудшающееся физическое состояние Хокинга. Как можно «оживить» теоретическую физику, которую довольно трудно представить визуально? Ученый надеялся, что в фильме найдется место для рассказа о его работе с черными дырами в 70‑х и 80‑х, но Филип Мартин, известный своими научно-популярными фильмами, беспокоился, что это оттолкнет публику.

– Когда вы добираетесь до работы Стивена с черными дырами, космология становится уже такой сложной, что ее невозможно объяснить простыми словами.

Тем не менее, финальная версия фильма устроила 62‑летнего ученого, дважды женатого отца троих детей. Его отзыв оказался простым:

– Он отразил дух того времени.

«Хокинг» вышел на BBC 2 во вторник, 13 апреля 2004 года, одновременно с несколькими реалити-шоу средней руки на конкурирующих каналах – «Грязная жизнь», «Игры», «Адские соседи». Тема вышла куда более интересной. Некоторые критики из прессы с осторожностью отнеслись к странной смеси науки, романтики и болезни, а также указали, что некоторые факты отличались от изложенных в документальном фильме, который показали сразу после «Хокинга» на BBC 4. Например, в документальном фильме было сказано, что первый приступ у Хокинга случился не в двадцать первый день рождения, а на несколько месяцев раньше, когда он катался на коньках с родителями.

Но разве главная цель биографических художественных фильмов – описать историю жизни как можно точнее, а не воплотить в себе душу и сердце главного героя? Если попытаться поместить историю жизни любого человека в 90 минут экранного времени, в любом случае придется что-то сокращать. Главное здесь – показать личность Стивена Хокинга, каким он был в 60‑х, и критики единогласно заявили, что Бенедикту Камбербэтчу это удалось.

В общем, несмотря на то, что в рецензиях на фильм смесь науки, романтики и болезни называли не совсем удачной, одна вещь объединила критиков: все отметили великолепную работу Камбербэтча в главной роли. Нэнси Бэнкс-Смит из Guardian восторгалась: «Неуклюжесть, высокомерие и очарование Камбербэтча напоминают ребенка, который разбирает наручные часы. А потом собирает их снова, и они работают лучше». Джо Джозеф из The Times тоже остался впечатлен тем, как Камбербэтчу удалось уравновесить телесный недуг Хокинга: «он передал юмор Хокинга, его страсть, отсутствие жалости к себе и самую сущность лица Хокинга, его все более неуверенную позу, любопытные глаза, улыбку, больше похожую на кривую рваную рану, при этом не переступив грань между игрой и пародией».

Летом 2005 года за «Хокинга» Камбербэтч выиграл первую для себя заметную премию – «Лучший актер» на Телевизионном фестивале в Монте-Карло. Премию BAFTA он проиграл Рису Ивансу, которого наградили за роль Питера Кука в драме «Не только, но всегда», но обрадовался уже тому, что его выбрали в качестве кандидата. Камбербэтч настаивал, что очень рад тому, что смог посетить церемонию вместе с матерью и отцом и продемонстрировать всем костюм Jil Sander, купленный специально по этому случаю. Позже он рассказал, что на пробах часто сталкивался с еще одним номинантом, Майклом Шином; Шин роли получал, а он нет.

Бенедикт Камбербэтч и Стивен Хокинг редко общались после съемок «Хокинга», но их миры периодически соприкасались. В 2010 году Бенедикт выступил в качестве рассказчика в трехсерийном документальном фильме канала Discovery под названием «Вселенная Стивена Хокинга» (он не имеет отношения к одноименному сериалу Филипа Мартина, снятого в 90‑х), для которого Хокинг написал сценарий; среди обсуждаемых тем – путешествие во времени, инопланетные формы жизни и жизнь и смерть самой Вселенной. В конце 2012 года оба побывали на неформальном саммите, посвященном природе существования, в баре в Центральном Лондоне, вместе с другими энтузиастами науки, в том числе писателем Уиллом Селфом и комиком Дарой О’Брайеном.