Текст книги "Лишний доллар не помешает"

НЕВЫПИТЫЙ КОФЕ, НЕСЪЕДЕННЫЙ ОМЛЕТ

Бандит по кличке Черный был известным любителем негритянок. Если где-то пропадала черная девчонка, значит, его рук дело. Никто не знал точно, сколько он их загубил, да и кто будет считать негров? Был он рыжий, с землисто-серой кожей, которая не меняла свой цвет ни от ветра, ни от солнца, ни от мыла.

К шайке Кривого Грогги он прибился не сразу. Раньше Черный был помощником шерифа. Никто и не догадывался, что он отлучается в соседний округ, чтобы там, вдали от соседских глаз, поиграть в карты. Когда карточные долги стали слишком большими, Грогги подсказал ему способ рассчитаться. Черный хорошо знал жителей своего округа, и несколько раз удачно навел Грогги на богатых коммерсантов. Потом и сам участвовал в ограблениях, но только не в своем округе. Получив свою долю, возвращался домой, чтобы охранять покой земляков.

Однажды его позвали на ограбление поезда, и там Черного увидели сразу несколько соседей, ехавших куда-то, как назло, на этом самом поезде. Грогги не дал ему перестрелять их, потому что, во-первых, некогда было, а во-вторых, в таких случаях трудно быть уверенным, что никого не пропустил. Так помощник шерифа стал помощником главаря шайки.

Был он такой же, как и все, но иногда на него накатывало. Все уже знали, что если Черный отвечает невпопад, непрерывно курит и отказывается от выпивки, значит, завтра утром в шайке его не будет. Черный уходил в ночь на воскресенье, готовил себе укромное местечко и выслеживал негритяночек по дороге в церковь, на воскресную службу. А когда они возвращались, налетал на них, хватал первую попавшуюся, кидал поперек седла и уносился прочь. Весь день, а то и два он с ней забавлялся, потом обычно топил, если река была поблизости.

О'Райли знал это. Знал он также и то, что разыскивали Черного за то самое злополучное ограбление поезда, а вовсе не за негритянок. Сейчас Черный ехал рядом с ним, иногда задевая его сапог своим сапогом, а О'Райли пытался вспомнить, сколько же стоит его голова. Он придержал коня, пропуская Черного вперед, и оглянулся.

Ехавший за ним Пако тоже остановился:

– Забыл что-нибудь, амиго?

– Запоминаю обратную дорогу.

– Нам это ни к чему, – сказал Пако, объезжая его. – Сюда мы уже не вернемся.

– Да, ты прав, – сказал О'Райли.

Он и не собирался возвращаться, но ему хотелось быть уверенным в том, что за ними никто не следит. От Индио можно ожидать любой подлости.

На рассвете, отправляясь в Санта-Круз, О'Райли свернул в степь, за холмы, где валялся труп, наполовину растерзанный койотами. Он увидел длинный серый плащ и сразу вспомнил доклад юного осведомителя о странном инженере. Печально. Но было бы гораздо хуже увидеть здесь, в пыли и колючках, черный плащ полковника Мортимера.

О'Райли понимал, что полковник не собирался найти Индио по следам, оставленным Санчо Пересом. Бандит был достаточно хитер и опытен, чтобы не оставить никаких следов, да и петлял не хуже зайца, проверяя, нет ли слежки. Вполне возможно, он не доверял своему новому другу точно так же, как не доверял ему Индио. Но эти двое, Индио и Санчо, они вообще никому не доверяли. Для того, чтобы использовать людей, не надо им доверять. Стать полезным, приблизиться – и в нужный момент нанести удар – в этом и был замысел полковника.

«Пока я нужен им в качестве пушечного мяса», думал О'Райли, едва поспевая на своей лошади за Черным, который явно не понял еще, что Индио послал всю четверку на верную смерть.

Они остановились на пригорке. Отсюда хорошо был виден городок, вытянувшийся вдоль дороги. Деревянные дома, покрытые серыми досками. Черные куры бродят вдоль стен. Серое здание с башенкой посередине – банк, телеграф и аптека. О'Райли посмотрел в бинокль и увидел, что на крыльце банка сидит в кресле-качалке охранник с ружьем на коленях.

– Дай посмотреть, – Черный протянул руку к биноклю.

– Не дам, – спокойно ответил О'Райли, вкладывая бинокль в твердый потертый футляр.

– Что? – Черный застыл с протянутой рукой, а Пако и Чико засмеялись. – Почему не дашь?

– Долго рассказывать, – отвернулся от него О'Райли. – Пако, там только один охранник.

– Отлично, – сказал Пако, сдвигая сомбреро на затылок. – Я пришью его одним выстрелом.

– Ты забыл, что нам приказал Индио. Нам надо поднять много шума, – напомнил О'Райли.

Они сидели на корточках за редким кустарником, поглядывая на город перед собой. Кони щипали траву и пофыркивали в ложбине у них за спиной.

– Хватит болтать, – сказал Черный. – Пошли. Налетим, как волки на стадо баранов. Если там один охранник, тем лучше. Будем стрелять в каждого, кто попадется, вот и все. Телеграфиста убьем последним. Пусть успеет сообщить в Эль Пасо.

– А потом? – спросил О'Райли.

– А потом встречаемся в Лас-Палмерасе, – сказал Черный. – Ты, амиго, не только слепой, но и глухой. Ты что, не слышал? Эль Индио ясно сказал, встречаемся в Лас-Палмерасе.

– Сказать-то он сказал, – мрачно протянул Чико. – Сказать-то всякое можно. Телеграфиста надо кончать первым. А еще лучше – провода перерезать, чтоб не сообщал никуда.

– Пускай сообщает, мы успеем уйти, – сказал Пако. – От Эль Пасо полчаса по дороге. Пока помощь подоспеет, мы уже все сделаем. Врываемся, шумим, убиваем и сразу уходим.

– Уходим? А деньги? – спросил О'Райли. – Кому достанутся деньги из банка? Я не люблю убивать бесплатно.

– Это ты хорошо сказал, амиго, – оскалился Чико. – Убивать бесплатно – это смертный грех. Убьем охранника, заставим кассира отдать нам деньги, а потом уже можно и в Лас-Палмерас.

– Нет. Так не пойдет, – сказал Черный. – Надо делать так, как приказал Индио. Пако, охранник твой. Чико, на тебе левая сторона улицы, на мне правая.

О'Райли пошел вниз, к лошадям.

– Ты куда, амиго, мы еще не договорились! – крикнул ему вслед Черный.

– Приготовлю кофе, – не оборачиваясь, бросил О'Райли.

– Какой, к черту, кофе? Потом приготовишь!

– Потом некогда будет, – ответил О'Райли.

Пока наверху шел спор, он разжег небольшой костерок и поставил на камни свой закопченный чайник. Ему надо было выиграть несколько минут, и он знал, как это сделать. Черный может кричать и командовать сколько угодно, но никто не заставит Пако и Чико отказаться от утреннего кофе.

Пако спустился к нему и присел рядом с костром.

– Не нравится мне, что Черный командует, – сказал он. – А ты, я смотрю, соображаешь в нашем деле. Сколько, по-твоему, лежит в этом банке?

– Двадцать тысяч, не меньше, – О'Райли уверенно сказал первое, что пришло в голову.

– Да, не меньше… Это значит… Если по шесть… Нет… По пять тысяч на брата, – сосчитал Пако. – Правильно?

– Правильно.

– Ладно, – Пако разлегся в траве. – Выпьем кофе, постараемся этого Черного все-таки уговорить.

Чико и Черный спустились к ним и присели вокруг костра, ожидая кофе.

– Давай быстрее, – сказал Черный, нервно покусывая травинку. – Индио не понравится, что мы так долго возимся.

– Хорошо, – О'Райли встал и шагнул к своей лошади.

Он достал из сумки жестяную банку, потряс ее.

– Мало осталось, – сказал он. – Но на вас хватит.

Он сунул банку обратно и повернулся к костру. Пако лежал на боку, подпирая голову кулаком. Чико и Черный сидели на корточках и глядели на О'Райли снизу вверх. Глаза у обоих расширились, когда они увидели направленное на них дуло его кольта.

Черный попытался вскочить, и О'Райли выстрелил в него. Потом еще два выстрела разорвали сонную тишину. Пако остался лежать на спине, раскинув руки. Чико скорчился на боку рядом с ним, а Черный все стоял на коленях, схватившись за низ живота, шатаясь и мыча.

О'Райли выстрелил ему в голову, и Черный повалился лицом в костер.

Посуда была старой, да и крышка прилегала неплотно. О'Райли давно собирался от нее избавиться и сейчас не стал наклоняться. Вместо этого он снял чайник с седла лошади Пако и привязал к своему седлу.

Когда ирландец подскакал к зданию банка, пожилой охранник бросил на него короткий изучающий взгляд и снова откинулся в своем кресле-качалке, низко надвинув шляпу на лицо.

– Телеграфист на месте? – спросил у него О'Райли, привязывая лошадь к столбу.

– Старик на месте. Да только он обедает, – охранник зевнул из-под шляпы. – И ничего отправлять не станет, пока не осилит свой омлет.

– Я ему помогу.

Он обогнул здание банка, чтобы войти в комнатку телеграфиста, где на керосиновой плите шипела сковородка, и сморщенный старик в нарукавниках размешивал в миске яйца с молоком.

О'Райли аккуратно, чтобы не расплескать, вытянул миску из скрюченных пальцев и вылил содержимое на сковороду. Белая жижа зашипела, заскворчала, запузырилась.

– Солил? – спросил О'Райли.

Старик кивнул.

– Тогда садись к аппарату и отправляй телеграмму в Эль Пасо.

– Лук, – сказал старик и потянулся к разделочной доске, где зеленела горка нарезанного лука.

– Я сам, – О'Райли высыпал весь лук поверх омлета. – Сообщи в Эль Пасо, что здесь только что ограбили банк.

– Вранье, – сказал старик. – Я бы услышал выстрелы.

– Можешь и услышать, – сказал О'Райли, поднося к его носу ствол кольта.

Старик сел к аппарату и принялся стучать ключом с неожиданной быстротой.

– Браво, – сказал О'Райли, выдергивая шнуры из аппарата.

Он привязал старика к его креслу, платком замотал ему рот. Выключил огонь под сковородой. Омлет источал аппетитный запах, и старик не сводил глаз со сковороды. Но О'Райли не мог развязать ему рот. Съев омлет, старик начнет кричать, поднимет шум, а О'Райли хотелось спокойно покинуть этот городок.

– Чертов старик, – сказал он охраннику, садясь в седло. – Ничего не видит, кроме своего омлета.

– Я тебя предупреждал, – донеслось из-под шляпы.

Лошадь вынесла О'Райли на вершину холма, откуда была хорошо видна дорога на Эль Пасо. Если телеграмма получена, на горизонте вскоре покажется высокое облако пыли, поднятой копытами множества лошадей. Где-то возле этой дороги сейчас скрывается Эль Индио со своими всадниками. И когда он пропустит мимо себя отряд охранников, над дорогой поднимется другое облако, и оно будет двигаться в сторону Эль Пасо.

О'Райли погнал коня еще выше, напрямик по склону горы. Ему надо было забраться так высоко, чтобы видеть все. Потому что Индио мог повернуть своих людей и в другую сторону – на Сан Хуан. И тогда его не догнать.

Он приложился к биноклю, вглядываясь в темно-зеленые складки между ржавыми холмами, среди которых петляла желтая дорога. Наконец, ему удалось разглядеть белую ребристую крышу фургона. Возможно, именно на нем бандиты приезжали в Эль Пасо. А может быть, какой-то странник просто остановился в травянистой ложбине, чтобы отдохнуть…

Облачко пыли, прозрачное и невысокое, О'Райли заметил без бинокля. Мощные стекла позволили ему сосчитать всадников – их было восемнадцать. Вся свободная смена банковской охраны сорвалась на помощь своим товарищам в Санта-Крузе. Наверно, сообщение старика-телеграфиста было достаточно впечатляющим, подумал О'Райли и перевел бинокль на фургон, спрятанный в ложбине.

Так и есть! Как только отряд охранников пронесся мимо, крыша фургона дернулась и медленно поползла к дороге. Но раньше фургона на дорогу вылетели, гарцуя и кружась на месте, всадники Индио. В бинокль можно было различить горбатого Дикаря, Кучилло в красной рубахе, а вот и сам Индио в своей белой жилетке. Они кружились на месте, дожидаясь, пока фургон выползет на дорогу, и О'Райли с замиранием сердца ждал, куда же они свернут. Налево – это в Сан-Хуан. Направо – в Эль Пасо. Ну?

Индио поднял коня на дыбы и помчался по дороге направо, и цепочка всадников потянулась за ним. Замыкал колонну пустой фургон. Четверка коней несла его все быстрее и быстрее и белая крыша моталась из стороны в сторону. Бандиты мчались в Эль Пасо.

Но как бы они ни подгоняли своих коней, О'Райли будет там раньше. Он послал свою аппалузу напрямик, без дороги, рискованно спускаясь по осыпям и с ходу перелетая овраги.

Все получилось так, как они рассчитали с полковником. Никакого «золотого» дилижанса в Сан-Хуане. Все будет просто. Индио облегчил им работу. Сейчас вокруг банка не будет посторонних. «Индио достанется нам», думал О'Райли, торопя свою и без того разгоряченную лошадь.

ПАДЕНИЕ ЭЛЬ ПАСО

Полковник скрашивал томительные часы ожидания тем, что готовил патроны. Он не знал, понадобятся ли они ему сегодня или завтра, но это занятие заставляло его сохранять спокойствие. Расставив на столе весы и коробочки с реактивами, он уже не мог ежеминутно подходить к окну и глядеть на дорогу в ожидании своего пропавшего партнера. Когда ирландец, наконец, появится, он сам даст о себе знать.

По всем срокам выходило, что сегодня Индио может предпринять попытку нападения на банк. Последние два дня его люди не показывались в городе, и только знакомый пустой фургон с белой провисающей крышей, запряженный четверкой, совершал свой привычный объезд площади вокруг банка. Но сегодня он не появился в обычное время, и полковник счел это важным знаком.

Подумав, Мортимер решил снарядить «ремингтон», который использовал только в особых случаях. К револьверу прилагались два сменных шестизарядных барабана, и полковник приготовил двенадцать пуль. Порох, составленный по собственному рецепту, был смешан заранее, с небольшим запасом – лучше сделать пару зарядов слишком сильными, чем слишком слабыми. Тщательно выверяя на аптекарских весах объем пороха, полковник засыпал его в шесть камор первого барабана. Комочки шерсти, слегка смоченные маслом, придавили порох. Теперь настала очередь пуль. Специальным рычагом полковник запрессовал их в каморы, и поверх каждой залил густое масло, запечатав барабан. Теперь заряды защищены от влаги и пыли. Костяной лопаточкой он соскоблил излишки масла с торца барабана, а потом вставил его в револьвер. Ему оставалось только установить капсюли в углубления на задней части барабана, но это он успеет сделать перед стрельбой.

Конечно, насмешливый ирландец в пончо не удержался бы от язвительных комментариев, застав полковника за таким занятием. Молодежь не привыкла к обстоятельности. Им лишь бы научиться быстро выхватывать оружие, лишь бы выстрелить первым. А чем ты выстрелишь, значения не имеет.

Старинная система, которой придерживался полковник, была им дополнена. Он совершал те же самые действия, что и двадцать лет назад, но порох был другим. Этот состав давал меньше дыма, а по мощности превосходил черный порох в два-три раза. Именно поэтому полковник применял его только на таком крепком оружии, как «ремингтон». Он не знал, выдержит ли его «кольт» все эти новшества, и не хотел рисковать старым другом.

Закончив с патронами, полковник аккуратно сложил весы и реактивы в шкатулку и прошелся по номеру из угла в угол. Он старательно отворачивался от окна, раскуривая свою трубку. Посмотрел на часы. Пора бы.

Шум и крики за окном заставили его выглянуть на улицу. Перед банком гарцевали всадники, потрясая над головой ружьями. На рыжем коне примчался Кон Бертельс. Он выкрикнул:

– Скорее в Санта-Круз! Они напали на банк в Санта-Крузе!

– Перекроем дорогу!

– Где шериф?! Найдите шерифа! В Санта-Круз!

«Значит, Индио выбрал Санта-Круз», – подумал полковник. – «Что ему нужно в Санта-Крузе?»

Всадники умчались, оставив на площади оседающую пыль и конские яблоки. Полковник задернул занавеску. Он не мог сейчас оказаться в Санта-Крузе, даже если бы поскакал напрямик через холмы и овраги. Подкараулить убегающих бандитов на тропе, ведущей в сторону границы? Хорошая мысль, но таких троп – десяток. Нет. Если ему суждено встретиться с Индио, то это произойдет здесь, на площади перед банком.

Что тому в Санта-Крузе? Полковник нахмурился. Его злило, что из-за собственной лени он упустил этот городок из виду. Виной тому было отсутствие железнодорожного сообщения. Вот в Сан-Хуан полковник не поленился съездить на поезде. Он обошел весь городок, посетил банк, изучил расписание почтовой станции и послушал разговоры возчиков и охранников дилижансов. Про этот городок полковник узнал все, что нужно, и был уверен, что Индио нечего делать в Сан-Хуане. Но как же он мог забыть про Санта-Круз?

Заскрипела дверь. Как всегда, без стука, вошел слуга-китаец с подносом и, словно не замечая разложенных на столе револьверов, поставил между ними тарелку с дымящейся горкой шоколадного цвета. В номере запахло тушеным мясом и фасолью.

– Спасибо, сегодня я пообедаю позже, – сказал полковник, стоя у окна. – Унеси. Я спущусь в бар.

Китаец вернул тарелку на поднос и с видимым облегчением покинул номер.

«Зря я отказался», подумал полковник, как только за китайцем захлопнулась дверь. «Ничего не изменится от того, что я поем. Довольно глупо стоять у окна и озирать пустую площадь».

Он ругал себя и высмеивал, но продолжал стоять у окна и смотреть на пустую площадь, отвлекаясь только для того, чтобы выбить трубку и снова набить ее табаком.

Спустя время полковник все же спустился вниз и выпил чашку кофе в баре. Затем прошел на конюшню и оседлал коня – на всякий случай. Вернулся в свой номер и занял привычный пост у окна. Через час такого ожидания он увидел, как из банка выходят клерки. Управляющий укатил в своей роскошной коляске, а внутрь банка запустили охранника с ружьем. Он еще стоял на пороге, когда его догнал мальчишка, перебежавший всю площадь, и передал бумажный сверток.

Полковник насторожился и поднял трубу, но тут же, усмехнувшись, опустил ее. Из свертка выглядывал край гамбургера – между двумя хлебными половинками торчала зелень. Видимо, сынишка принес ужин отцу. А отец всю ночь проведет среди сейфов с деньгами и золотом, за крепкими решетками и толстыми стенами, и единственная опасность, которая ему там угрожает, это голод. Но теперь и это не страшно. И охранник, и его начальник посмеялись, потрепав мальчишку по льняной головке.

Охранник шагнул через порог, и массивная дверь, украшенная выпуклыми заклепками величиной с яйцо, плавно затворилась за ним. Начальник охраны пять раз провернул ключ в скважине, спрятал его в нагрудном кармане, и к нему подошли двое патрульных. Они взяли свои ружья наперевес и мерным неторопливым шагом отправились в свой привычный путь вокруг здания банка.

Полковник видел этот ритуал уже несколько дней подряд, но мальчишка со свертком появился впервые. Может быть, это не случайно? Может быть, может быть…

Мысли о мальчишке и свертке моментально вылетели из головы, как только полковник увидел в просвете между домами на дальнем конце улицы знакомый силуэт фургона. Рядом маячили два всадника. Но когда полковник поднял трубу и поймал в узкий кружок фургон, всадников рядом уже не было.

Полковник обругал себя за то, что не заметил, в какую сторону они свернули. Зато он смог разглядеть, что в фургоне сегодня был какой-то груз. Двое в темных плащах и надвинутых шляпах сидели на облучке, а между ними проглядывали торцы двух толстых брусьев. Фургон медленно завернул в проезд между домами, и полковник увидел, что и сзади из него выпирают два бруса. Ему даже показалось, что это лестница, хотя он и не был в этом уверен. Так или иначе, фургон прибыл. Значит, он был прав. Что бы ни случилось в Санта-Крузе, основное действие развернется здесь и сейчас.

Совершив отвлекающий маневр, Индио резко изменил соотношение сил. Теперь банк находился под охраной трех патрульных снаружи и одного сторожа внутри.

За сторожа можно быть спокойным. Даже если бандиты ворвутся в банк, он сможет долго отбиваться из-за запертых решеток, лишь бы не подставлял голову под шальную пулю. А вот патруль обречен. При внезапном нападении у них нет никаких шансов уцелеть, Предупредить их? Но как? Да и о чем?

Достаточно будет выстрелить, пусть даже в воздух, решил полковник. Тогда они успеют хотя бы укрыться. Да и для бандитов неожиданный выстрел послужит хотя бы временной помехой. Особенно, если выстрел будет удачным.

Полковник осторожно поднял створку окна и положил на подоконник заряженный «ремингтон». Быстро вставил капсюли, приготовив револьвер к бою, и перешел к соседнему окну. Бесшумно открыл его и подвинул стол к окну. Две подушки, обернутые одеялом, легли на стол, поверх этого бруствера полковник и положил винчестер. Он будет стрелять из глубины комнаты. От старого плана придется отказаться. Бегать по площади, меняя позиции, слишком рискованно.

Он надеялся, что сможет отсюда опознать Индио и уложить его как можно раньше. Потеряв главаря, бандиты быстро отступят.

Над площадью царила безмятежная тишина. Несколько пестрых кур расклевывали конские яблоки в пыли у банковского крыльца. Одинокая мужская фигура тащилась по площади, прикрывая глаза от низкого солнца. Это был коротышка, хозяин отеля, который нес в салун корзину с бельем. Его длинная тень, наконец, слилась с тенью дома, и коротышка опустил ладонь. Промяукала скрипучая дверь салуна, впуская его внутрь, и снова на площади не осталось никого, кроме кур.

«Никого. Странно», – подумал полковник. – "А где же патрульные? Они давно уже должны были выйти из-за банка… "

Резкий удар сотряс пол под ногами полковника, и страшной силы грохот обрушился на сонную площадь.

За банком взметнулась белая стена пыли и дыма.

– Задняя стена! – полковник ударил кулаком по раме окна. – Они взорвали заднюю стену!

Он схватил винчестер и кинулся из номера. По длинному коридору, по узкой лестнице, через бар, расталкивая зевак, столпившихся на крыльце, бегом через площадь, пригибаясь и поводя стволом по сторонам, с каждым шагом ожидая выстрела – он забежал за угол банка и увидел лежащего на земле начальника патруля, из спины которого торчала стрела с черным оперением. Дальше, у другого угла, в черной луже лежали двое патрульных. Их тела были засыпаны белой пылью и обломками, но полковник успел разглядеть, что у одного из них рассечено горло, да так, что голова откинулась назад под прямым углом.

Он замер, прислушиваясь. Где-то далеко, за последними домами, стучали, удаляясь, конские копыта, часто повизгивали колесные оси фургона. За углом, возле взорванной стены, послышались шаги по обломкам камня. Полковник осторожно заглянул за угол, держа винчестер наготове.

Из огромного пролома в стене вышел О'Райли, он держал на руках безвольно обвисшее тело сторожа.

– Они взорвали стену, – сказал полковник, опуская винчестер.

– Я заметил, – сказал О'Райли и присел, чтобы положить тело охранника на землю.

– Ты что-нибудь видел?

– Я смотрел не туда, куда следовало.

О'Райли, поправляя набедренную кобуру, прошел мимо полковника, словно не замечая его.

– Постой, – полковник Мортимер попытался удержать его за край пончо, но О'Райли вырвался и побежал за угол.

Через секунду из-за угла банка вылетел конь, и О'Райли умчался на нем вдоль по улице, вслед за угасающим скрипом фургона.

– Зря ты торопишься, мой мальчик, – сказал полковник, перешагнул через груду обломков и вошел в пролом. – Не торопись…

Он оказался в кабинете управляющего. Все было густо засыпано слоем известки и обломками камня, и только одно место осталось относительно чистым, Квадрат на полу четко сохранил очертания того самого деревянного шкафа, из которого любезный управляющий доставал напитки и бокалы. Два огромных, двухметровых сейфа по углам кабинета остались на месте, и судя по отсутствию следов, к ним даже не подходили. Зато деревянный шкаф повалили (вот на полу осколки стекла, обломки лака и мелкие щепки), подтащили к пролому… А дальше?

Он присел и посмотрел на следы сбоку. Теперь ему все стало ясно. Шкаф был очень тяжелым. Они подтащили его к выдвижному трапу, смазанному маслом, (два параллельных отпечатка толстых брусьев и пятна масла на краях пролома) и на трапе затащили в фургон.

Полковник услышал возбужденный гомон толпы и оглянулся. В пролом заглядывали мальчишки и женщины.

– Кто-нибудь, сбегайте на станцию, пусть дадут телеграмму в Форт Блисс, – сказал полковник, выбираясь из банка. – Ограбление банка. Четверо убитых. Банда с фургоном уходит на юг.

Трое мальчишек сразу же кинулись от него через площадь в сторону вокзала. «Обязательно все перепутают, – подумал полковник, – только это уже неважно».

Он вывел коня из стойла и, прежде чем взлететь в седло, увидел на площади хозяина таверны, дядюшку Шварцвальда. Он не сразу узнал его – тот был в сюртуке и котелке, с тросточкой и при галстуке.

– Господин полковник! Господин полковник! Что случилось?

– Ничего особенного, герр Шварцвальд, – сказал полковник, проезжая мимо него. – Взорвался динамит.

– Вы можете зайти ко мне сейчас? – спросил дядюшка Шварцвальд. – Наверно, это важно.

– Важно то, что там, у банка лежат четверо убитых. Может быть, я ошибаюсь. Может быть, кто-то из них еще жив. Помогите им, чем можете, а я, к сожалению, очень спешу.

«Очень спешу»? Это было мягко сказано, с точки зрения коня полковника. Короткие, но зубастые шпоры впились в самые чувствительные места на конских боках, и через секунду только столб вьющейся пыли остался там, где только что был полковник.

Он проскочил сквозь дворы, перемахнул ограду водокачки и напрямую, через насыпь, рельсы и пересохшее русло речки выбрался на перекресток дорог за городом. Через пару минут послышался дробный перестук копыт – это мчался О'Райли. Он осадил свою пятнистую лошадку перед вороным жеребцом полковника, невозмутимо стоявшего поперек дороги.

– Что вы здесь потеряли, полковник? – спросил О'Райли.

– Нам надо кое-что обсудить.

– Нам больше нечего обсуждать. Мы могли спасти четыре жизни, если бы не сидели по своим норкам.

– Мы можем спасти больше, если не будем сейчас горячиться, – мягко сказал полковник, удерживая под уздцы лошадь О'Райли. – Игра только начинается, мой мальчик. Противник сделал первый ход. Теперь наша очередь.

– Ах, игра? Вы довольны, как я вижу? Все идет, как вы предсказывали, – мрачно сказал О'Райли. – Индио захотел ограбить банк, и он это сделал. Но вот одно вы так и не угадали. Он остался жив.

– Да, пока жив, – сказал полковник. – Но его цена возросла. Теперь банк объявит приличное вознаграждение, чтобы вернуть украденные деньги.

– Только не говорите, что вы и это предвидели.

– Не будем спорить, – сказал полковник. – Ты знаешь, где он прячется. Мы найдем его там и…

– Мы? – переспросил О'Райли. – Нет. Теперь я буду все делать сам. Отпустите мою лошадь, пока она вас не укусила.

Полковник выпустил чужие поводья, и лошади пошли рядом.

– Ты знаешь, куда они отправились отсюда?

– Нет, – сказал О'Райли. – Я уже ничего не знаю. Но я догоню их. Индио отправил меня и троих бандитов в Санта-Круз, чтобы мы подняли там шум.

– Кто эти трое?

– Покойники, – махнул рукой О'Райли. – Место сбора назначено в Лас-Палмерасе. Но я не думаю, что Индио будет ждать. Он наверняка уже списал нас. Потому что если бы мы действительно подняли там шум, нам не удалось бы ускользнуть от охранников из Эль Пасо.

– Лас-Палмерас? – переспросил полковник. – Знакомое название. Мертвый Берег… Это покинутое селение. Стоит на перекрестке трех дорог. Думаю, что Индио ждет там. Даже если бы из четверых вернулись двое, он был бы рад этому. Потому что сейчас у него каждый человек на вес золота. Ему еще надо пробиваться из кольца. Отправляйся к нему, все объясни и постарайся удержать на месте.

– Если я заявлюсь, он пристрелит меня. Я не успею открыть рот, чтобы все ему объяснить. – сказал О'Райли. – Нет уж, хватит. Буду идти по его следу и выжидать удобного момента. Рано или поздно, но Индио достанется мне.

– Ты твердо решил?

– Так точно, полковник.

О'Райли пришпорил коня и вырвался вперед. Полковник достал из-за спины револьвер, тщательно прицелился О'Райли в спину и выстрелил.