Текст книги "Голливудский зоопарк"

10

Маршалл К. Маршалл оставил свой изготовленный на заказ белый «роллс-ройс» швейцару отеля «Беверли Хиллз» и заковылял в вестибюль.

Актеры, эти негодяи, с каждым днем становились все требовательней. По каждому вопросу имели свое мнение. Он помнил времена, когда они лишь молча подписывали контракты и были при этом счастливы.

Маршалл прибыл в отель для участия в переговорах между Саем Гамильтоном-младшим, продюсером «Карусели», и Чарли Бриком, исполнителем главной роли в этом фильме. Встреча состоялась, потому что обманывать Чарли не представлялось возможным. Он не был дураком; с каждым днем тот факт, что Мишель Ломас не появится на съемочной площадке, становился все более очевидным.

Они уже снимали сцены без ее участия, и днем ранее Чарли ушел со студии, оставив записку для Сая, где сообщил, что отказывается работать до появления Мишель. Поэтому пришло время объявить актеру о том, что Мишель Ломас забеременела – эта информация подтвердилась вчера. Она не покинет своего дома на берегу Луганского озера по требованию врачей в течение девяти месяцев.

Маршалл принес портфель со снимками и краткими творческими биографиями актрис, которые, по его мнению, могли бы заменить Мишель.

Главной задачей было убедить Чарли в том, что работу над фильмом следует продолжить без Мишель. По контракту он имел право уйти. Маршалл, будучи агентом Чарли, хотел уговорить его не делать этого.

Чарли в белом халате и коричневых шлепанцах от Гуччи мерял шагами свой великолепно обставленный бледно-бежевый «люкс» с двумя включенными на полную громкость цветными телевизорами.

Джордж почтительно замер в углу, одним глазом следя за телеэкраном, другим – за Чарли. Временно нанятая секретарша сидела у стола, мечтая о том, чтобы Чарли обратил на нее внимание. На другом столе лежали нетронутые яйца, тосты и фрукты.

– Вы должны что-нибудь съесть, – заботливо произнес Джордж.

Чарли что-то буркнул в ответ, не останавливаясь. Работа была для него важнее всего остального; Чарли негодовал из-за того, что с ним так поступили. Без Мишель фильм уже будет не тем. Где она, черт возьми? Почему не появляется?

Он решил отказаться от съемок. Он пошлет их всех к черту и вернется в Лондон. Им не удастся подсунуть ему другую актрису.

Шесть томительных дней он ждал Мишель; за это время Чарли появился лишь на приеме для прессы, где ему задали ряд глупейших вопросов.

Конечно, он получил массу приглашений. Голливуд всегда радовался новому лицу. Повод для вечеринки. Несколько известных женщин спорили за право устроить в честь него первый торжественный обед. На сей раз им не повезло. Он отказал всем. Пока работа над фильмом не закончена, для него не существовало светской жизни.

Постучав в дверь, Маршалл К. Маршалл ввалился в номер. Несмотря на наличие в отеле кондиционеров, он сильно вспотел. Агент покидал днем свой кабинет лишь в исключительных случаях.

– Ты выглядишь великолепно, – сказал Маршалл. – Похудел по сравнению с прошлой неделей.

– Да, я стараюсь следить за весом, – улыбнулся Чарли. Он знал, что ему удавалось сохранять форму лишь ценой неимоверных волевых усилий. Четыре недели обычной еды, и он снова превратится в толстяка, каким был когда-то.

– Тебе не понравится новость, – сказал Маршалл, – Сай от нее тоже не в восторге. Мишель ждет ребенка. Она нас крепко подвела.

Чарли рухнул в кресло. Вот этого он не ожидал.

– Вчера мы получили письменное подтверждение от врача – вот в чем причина проволочки. Кто мог предвидеть, что Мишель забеременеет, да еще и будет рада этому? Сай хотел, чтобы она все равно снималась – в конце концов в течение четырех-пяти месяцев ничего не будет заметно, – но она решила не рисковать. Извини, Чарли, такова ситуация. Сай попал в переплет; если ты откажешься от съемок, он здорово пострадает. Я знаю, ты вправе поступить так, и лично я не осужу тебя. Но, дорогой, если мы найдем замену, которую ты одобришь, ты сможешь получить лишние десять процентов от прибыли, а это не пустяк. Что скажешь?

Временная секретарша сидела в кресле, пытаясь услышать их беседу, заглушаемую телевизорами. Джордж по-прежнему оставался в углу комнаты.

Чарли закрыл глаза и попытался думать. Дополнительные десять процентов. Неплохо. Но кто сможет заменить Мишель?

Словно прочитав его мысли, Маршалл сказал:

– Мы можем переработать сценарий. Расширить твою роль за счет женской. Это будет твой фильм. Можно выключить этот проклятый телевизор?

– Джордж, выключи ТВ, – сказал Чарли, лихорадочно соображая. – Сегодня вы мне больше не нужны, дорогая, – обратился он к секретарше, – приходите завтра в то же время.

Девушка встала, одернула свою мини юбку и, покачивая бедрами, прошла мимо Маршалла. Агент даже не удостоил ее взгляда.

У двери секретарша замерла, размышляя, не сказать ли им о том, что она – актриса, но Джордж встал на ее пути и быстро выпроводил девушку из номера.

Она исчезла, негодуя из-за того, что ее не заметили.

Чарли немедленно произнес:

– Звучит недурно. А как Сай? Он согласен? Маршалл испытал облегчение.

– Он согласится.

К моменту прибытия Сая Гамильтона-младшего, только что поругавшегося со своей новой, третьей по счету, женой, Чарли и Маршалл разобрались со всеми вопросами.

Сай был контактным, вежливым человеком, он обладал сильным характером, который сейчас проявился.

– Негодяи, вы меня шантажируете, – сказал он, но, в конце концов, согласился с ними.

Оставалось лишь выбрать исполнительницу женской роли; у всех были разные идеи на этот счет.

– Магда Сил, – сказал Чарли.

– Забудьте о ней, у нее плотное расписание.

– Мэриэл Монтейн, – произнес Сай.

– У нее нет бюста, она чересчур худа. Не годится.

– Анна Кел.

– Слишком стара.

Обсуждая кандидатуры, они вскоре исчерпали список иностранных актрис и решили, что национальность не имеет значения.

– Как насчет новой девушки? – сказал Маршалл, доставая из портфеля фотографии. – Санди Симмонс.

– Какая, говорите, у нее фамилия? – спросил Чарли.

– Симмонс. Ты ее видел, Сай, верно? Великолепная фигура, большие груди, отличный потенциал для паблисити.

Сай кивнул.

– Неплохая идея. Она умеет играть? Маршалл пожал плечами.

– Кто знает? Мы можем посмотреть какой-нибудь фильм с ее участием. Она снималась с Джеком Миланом.

– Я не хочу неизвестную актрису, – возразил Чарли.

– Взгляни на ее фотографии, – отозвался Маршалл. – У нее потрясающая внешность.

Чарли посмотрел снимки, задержавшись на кадре эпизода с обнаженной натурой, где играл Джек Милан. Господи, у меня уже две недели не было женщины, подумал актер. Надо что-то предпринять.

– Она эффектна, – сказал Чарли. – Какой у нее телефон?

– Да, какой у нее телефон? – медленно улыбаясь, спросил Сай.

Маршалл рассмеялся.

– Посмотрим фильм с ее участием? Его собеседники кивнули.

– У меня есть еще одна кандидатура, – сказал Маршалл, – не свалитесь со стульев – это Анджела Картер.

– Анджела Картер, – воскликнул Сай.

– Да, Анджела. У нее есть имя. Думаю, она согласится на пробу.

Чарли кивнул.

– Я согласен. Похоже, это неплохая идея.

Они рассмотрели еще три кандидатуры; поскольку время было дорого, мужчины договорились собраться в восемь часов у Сая дома, где они смогут посмотреть в его личном кинозале фильм с участием пятерых девушек.

Перед уходом Маршалла Чарли отозвал его в сторону и сказал то, что ему не хотелось говорить:

– Вы можете найти мне девушку?

– Конечно. У тебя есть какие-нибудь пожелания?

Чарли покачал головой, сожалея о своей просьбе. Но он никого не знал в городе и не хотел, чтобы киностудия прислала ему проститутку.

– Доверься мне, – сказал Маршалл и с облегчением заковылял обратно в свой офис.

11

– Обожаю рестораны для автомобилистов, – воскликнула Санди, изучая через окно машины меню, вывешенное на стойке. – Я возьму два гамбургера и шоколадный коктейль.

– Ты располнеешь, – засмеялась Кэри.

– Плевать. Кажется, мне начинает здесь нравится.

– Я этому не удивляюсь.

Кэри нажала кнопку микрофона и сделала заказ.

– На твоем месте я бы потеряла голову от счастья. Оценим ситуацию. Ты приезжаешь в город, чтобы сыграть небольшую роль в фильме Джека Милана. Уходишь со съемочной площадки; твое имя мелькает в газетных заголовках; тебе приносят извинения, и ты возвращаешься на студию. Знакомишься на вечеринке со Стивом Мангумом. Он целую неделю осыпает тебя розами и приглашениями. Ты отказываешься даже встретиться с ним – первым голливудским кавалером. Сегодня компания предложила тебе роль в его новом фильме. Шесть сказочных недель в Акапулько. Неудивительно, что тебе здесь нравится.

Санди улыбнулась.

– Все благодаря тебе. Если бы не ты, я бы уже вернулась в Рим.

– Это я благодаря тебе, милая, ушла из агентства, и теперь мой бизнес процветает. Я каждый день приобретаю клиентов. Знаешь, вчера мне позвонила Анджела Картер. Она спросила меня, не соглашусь ли я вести ее дела. Она, похоже, ненавидит тебя.

Санди нахмурилась.

– Не знаю, почему. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на ненависть.

Официант в узких белых джинсах принес два подноса с их заказом.

– Вы – Санди Симмонс? – спросил он женственным голосом, уставясь на актрису через открытое окно машины.

Она кивнула.

– Удачи вам, дорогая, мы с моим другом восхищаемся вами. Мы видели вас вчера по телевидению.

– Спасибо.

Когда парень ушел, Кэри сказала:

– Это слава, милая. Санди откусила гамбургер.

– Восхитительно! – зажила она. Кэри попробовала сыр и фруктовый салат.

– Ты действительно необычная девушка. Я пригласила тебя на ленч по случаю твоего успеха, полагая, что ты выберешь «Поло» или «Бистро». Закусочная для автомобилистов! Я с удовольствием отправлю тебя в Акапулько!

– Когда я уезжаю? И когда получу экземпляр сценария? Не забудь про пункт, запрещающий съемки без одежды.

– Вряд ли я это забуду. Сегодня тебе пришлют сценарий в гостиницу. На следующей неделе начнутся примерки костюмов, работа над прической и макияжем. Они хотят, чтобы ты улетела десятого июля. Как ты поступишь со Стивом Магнумом?

Санди лукаво улыбнулась.

– Никак.

– О господи, ты – это нечто. Почему тебе не сходить куда-нибудь с ним? Он не собирается тебя съесть. А если бы и собирался – говорят, он лучше всех!

– Я не хочу, чтобы кто-то сказал: «Она снимается, потому что у нее роман со Стивом Магнумом». Если уж он так сильно желает встретиться со мной, ему придется подождать до Акапулько, а там посмотрим.

Санди говорила спокойным тоном, но она часто думала о Стиве Магнуме. Он понравился ей, но она знала о его репутации в отношении женщин. Инстинкт подсказывал девушке – чтобы его интерес к ней не угас за несколько свиданий, она должна проявить хладнокровие. Она также боялась вступать в какие-то отношения со Стивом Магнумом. В ее жизни было только двое мужчин – Раф и Пауло. Санди не была уверена в том, что она готова сблизиться с новым человеком.

– Кажется, сердцеед Стив встретил достойного противника, – со смехом заметила Кэри. – Тебе не стоит недооценивать его – у него огромный опыт любовных игр. Как бы ты ни поступила, никогда не воспринимай его всерьез – сердец, разбитых мистером Магнумом, больше, чем открытых автомобилей в Южной Калифорнии.

– Я это учту, спасибо.

Они попросили счет, и Кэри повела машину по улице Сиенега к Бульвару Заходящего Солнца. Она высадила Санди возле «Шато».

– Когда ты вернешься из Мексики, мы подыщем тебе дом или квартиру, а также автомобиль.

– Я бы предпочла небольшой коттедж на побережье.

Кэри пожала плечами. – Ты несносна. Это не престижно. Однако, зная твое упрямство, я наведу справки. Узнаю, что продается. Поговорим позже. Да, кстати, завтра мы сообщим прессе о твоем фильме, так что не исчезай. Помахав рукой, Кэри уехала.

Санди медленно вошла в здание. Она решила провести день у бассейна. Стояла такая жара, что ее тонкие хлопчатобумажные брюки и рубашка прилипали к телу.

Пожилая женщина, сидевшая за стойкой, улыбнулась девушке:

– Вам снова цветы, мисс Симмонс. И письмо из Англии. Вы не оставите мне марку? Мой внук их собирает. И еще вас ждет молодая женщина, она стоит вон там.

Удивленная Санди оглянулась и увидела развалившуюся в кресле девушку, глаза которой закрывали солнечные очки.

– Кто это?

Женщина заглянула в блокнот.

– Динди Сайдн.

– О! – Санди вспомнила девушку с приема у Джека Милана. Она знала Пауло. Что привело ее сюда?

Санди взяла цветы и письмо, осторожно отделила марку от конверта и протянула ее пожилой женщине. Письмо было от тети. Она прочитает его позже.

В записке, приложенной к букету, было написано: «Когда же вы надумаете? С. М.»

Санди подошла к девушке и тихонько ударила ее кулачком в бок.

Девушка вздрогнула, точно испуганный кролик.

– Черт! – громко воскликнула она. – Санди! Ты принесла мне цветы – как мило!

Она встала с кресла. На ней были оранжевые брюки в обтяжку и короткая майка. Оголенный живот был темным от загара.

– Угадай, что со мной произошло. Я ехала по Бульвару Заходящего Солнца в моем «буревестнике», и вдруг этот маленький монстр ломается! Слава Богу, это случилось в двух кварталах отсюда, как раз возле бензоколонки, и восхитительный механик с мускулами Супермена сейчас устраняет неисправность. Я вспомнила, что ты живешь здесь, и решила скоротать время у тебя. Когда машина будет починена, парень подгонит ее сюда. Ты должна увидеть его – это настоящая секс-машина!

У Санди возникло желание отделаться от девушки под каким-нибудь предлогом, но она не любила врать; Динди явно тянулась к ней и проявляла дружелюбие.

– Хорошо. Я собираюсь посидеть у бассейна. Составь мне компанию.

– Отлично. Ты дашь мне купальник? Лучше закрытый.

Она поглядела на свой коричневый живот.

– Я схожу наверх и принесу тебе его. Динди взяла ее под руку.

– Я пойду с тобой.

В номере их радостно встретил Лимбо, щенок Санди. В комнатах было душно; Санди включила кондиционер.

Динди обследовала номер, с интересом трогая лежавшие там вещи.

– От кого все эти цветы? – спросила она.

– От друга, – кратко ответила Санди.

– У тебя очень хороший друг, – усмехнулась Динди. – Обожаю хороших друзей. Однажды я занималась любовью с парнем, лежа на шести дюжинах красных роз. Это меня очень возбуждало. Правда, он не мог кончить. Объяснил, что ему мешает аромат. Иногда попадаются очень странные мужчины.

– Вот, – Санди протянула ей бело-зеленый купальник. Динди сняла брюки и майку, надела бикини.

– Боже, у тебя такие большие груди – дай мне что-нибудь подложить сюда. Я бы хотела иметь такой бюст, мужчинам это нравится.

Санди отметила, что Динди была далеко не плоскогрудой.

Они спустились вниз на лифте и прошли к бассейну. Возле него загорали пожилая женщина в широкополой шляпе с цветами и мускулистый парень. Покрытое кремом тело крепыша блестело на солнце.

– Здесь не очень-то оживленно, – разочарованно протянула Динди. – Тебе следует перебраться в «Беверли Хиллз», там у бассейна кипит жизнь.

– Слушай, Динди. Внесу ясность – я не ищу приключений. Я наслаждаюсь покоем.

Динди приподняла очки с оранжевыми стеклами и недоверчиво уставилась на Санди.

– Извини, я не поняла, что нахожусь в обществе столь утонченной, недоступной особы. Если судить по внешнему виду, ты не похожа на скромницу-недотрогу. Может быть, мне уйти? Оставить тебя в покое?

– Нет, разумеется, нет. Я просто хочу, чтобы ты это знала, и все.

– Теперь я знаю. Пожалуй, я попрошу у этого парня его крем.

Санди решила, что девушка ей нравится. Она производила много шума, была болтлива и явно неразборчива в связях с мужчинами, но обладала искренностью и обаянием.

Через десять минут торжествующая Динди вернулась с целым флаконом крема для загара.

– Это Бранч Стронг, – объявила она. – Он прилетел из Нью-Йорка сниматься в пробе. Он – бисексуал.

– Откуда тебе это известно? – с любопытством спросила Санди.

– У меня чутье на подобные вещи. К тому же его пригласил Сэм Плам; этот агент сам голубой.

Намазавшись кремом, Санди легла возле бассейна на спину. Ее радовало это знакомство. Кэри уверяла, что Санди чувствует себя здесь одиноко, потому что избегает общества. Кэри не знала полностью историю с Пауло. Не догадывалась о боли, которую он оставил Санди в наследство, об ощущении вины. Санди понимала, что у нее нет оснований для этого чувства, но ничего не могла с собой поделать.

Вскоре Бранч Стронг (в недавнем прошлом Сидни Бламкор из Бронкса) подошел к ним. Он был смазливым малым без признаков индивидуальности.

– Привет, малышки, – сказал он. – Еще не перегрелись?

– Нет, – улыбнулась Динди. – Бранч, это Санди Симмонс.

– Рад познакомиться, – произнес он, втирая крем в кожу мускулистого живота. Он решил, что еще не встречал такой красивой девушки, как Санди. Вот это тело! Из них бы получилась потрясающая пара!

– Когда будут снимать пробу?

– Завтра, – неуверенно ответил он. – Скрести пальцы.

– Я бы и ноги скрестила, но это слишком скучно, – засмеялась Динди.

Санди встала.

– Пожалуй, я поплаваю.

Она подошла к глубокой части бассейна, прыгнула с невысокой доски проплыла большое расстояние под водой.

Бранч смотрел на нее с восхищением.

– Она – нечто особенное, – почтительно сказал он.

– Да, – согласилась Динди. – Но слишком закомплексованная, понимаешь? Никакого действия.

– Что?

– Забудь это.

Она решила, что Бранч Стронг – большой симпатичный светловолосый идиот. Он по-прежнему смотрел с открытым ртом, в котором от волнения шевелился язык, на плавающую Санди. Динди не могла отрицать, что Санди выглядит потрясающе, но она показалась ей занудой, девушкой без огонька. Интересно, как бы она отреагировала, узнав, что однажды они развлекались втроем с римским приятелем Динди, стариной Бенно и этим гомиком-самоубийцей Пауло, подумала девушка. За несколько недель до его смерти они провели три дня в номере отеля. Славно провели время.

Санди выбралась из бассейна и легла в шезлонг.

– Вода прекрасная, советую искупаться.

Она откинула распущенные волосы за спинку кресла и закрыла глаза. Солнце палило нещадно. Оно быстро высушило капельки воды на теле девушки. Санди задремала.

Бранч не отводил от нее взгляда.

12

Герберт Линкольн Джефферсон довольно улыбался, обнажая зубы, среди которых был один потемневший. Ревностно следя за чистотой тела, он не уделял должного внимания своему рту, чистил зубы от случая к случаю.

Он стоял под ржавым душем, намыливая худое безволосое тело.

Потратив две недели, он добился поставленной цели. Послание, адресованное Санди Симмонс, было шедевром непристойности. Даже мысли о ней возбуждали его – несмотря на то, что всего пять минут назад он кончил в прозрачный пакетик, который будет вложен в конверт.

Он намылил свой славный поднявшийся член и испытал чувство гордости. Он был настоящим мужчиной! Мог доставить потрясающее удовольствие любой женщине!

Ему было ради чего проявить терпение. Увидев Санди, он тотчас понял, что эта девушка создана для него. Да пошли они все к черту – Анджела Картер и прочие его адресаты. Он всегда мечтал именно о такой женщине. С идеальным лицом, густыми каштановыми волосами, округлым чувственным телом. Даже ее ступни в золотистых сандалях были очень сексапильны.

По дороге к дому Милана он наблюдал за ней в зеркало заднего вида. Один раз ее карие глаза встретились с его глазами, и, смущенно кашлянув, он сказал что-то о погоде.

С этого вечера он мечтал о том, чтобы ему снова поручили отвезти ее куда-нибудь, но Герберту не везло. Тогда он принялся сочинять письмо. Исходные варианты ему не нравились. Первое послание должно представлять из себя нечто особенное, заинтриговать и взволновать женщину, пробудить в ней желание встретиться с мужчиной, способным писать столь страстно, откровенно и со знанием дела.

Наконец ему удалось сочинить такое письмо. Подлинное произведение искусства. Последним штрихом было указание, как использовать содержимое пакетика. Завтра он сядет и представит себе Санди Симмонс, читающую послание и выполняющую его наставление. Он заполнит новый пакетик и напишет второе потрясающее письмо с объяснением, что он готовил «посылку», думая о том, как она с любовью использует первую.

– Герби, – жалобный голос жены сопровождался стуком в дверь ванной и дерганьем ручки. – Герби, мне надо в туалет. Пусти меня. Ты провел там час.

Жирная корова будто специально решила испортить ему эти сладостные мгновения.

– Одну минуту, дорогая, – ласково отозвался он. Завернувшись в полотенце, он отпер дверь.

– Не понимаю, зачем ты вечно запираешься, – пожаловалась она. – Словно я чужая.

Она задрала юбку и уселась на унитаз. Герберт поспешно покинул ванную.

У Мардж были толстые, мощные бедра. Она неделями забывала брить ноги, сейчас они были покрыты щетиной. Они прожили в браке уже десять лет. Глядя на фотографию, стоявшую на туалетном столике, Герберт отказывался верить, что изображенная там хорошенькая, полногрудая, рыжеволосая девушка с изящной фигуркой и есть его неопрятная, толстая Мардж, оседлавшая сейчас толчок. Мог ли он знать, что она помешается на еде? Завтрак из шести яиц и огромного ломтя хлеба был для нее нормой.

Его первая встреча с очаровательной Мардж, происшедшая во время ленча в баре неподалеку от лос-анджелесского аэропорта, была такой романтичной. Он зашел с приятелем за пивом и сэндвичами – в ту пору Герберт водил грузовик, – и Мардж вышла обслужить их в короткой ковбойке с бахромой, белых сапогах и широкополой шляпе. Она казалась совсем еще девчонкой. В этом заведении официантки работали с обнаженным бюстом; ее большие груди соблазнительно покачивались, на сосках вызывающе поблескивали шерифские звезды.

– Что будете есть? – спросила она, остановившись у его столика с блокнотом в руке. Шерифская звезда оказалась у рта Герберта.

Он навсегда запомнил их первую встречу. Они поженились через несколько месяцев, когда Мардж забеременела. Но потом случился выкидыш, за ним второй.

Вскоре после этого она набросилась на еду, а Герберт начал писать свои письма.

– Милый, – шаркая ногами, Мардж вышла из ванной, – что, по-твоему, мне надеть?

– Надеть? – Герберт удивленно посмотрел на жену. – Зачем?

Обычно в это время она усаживалась перед телевизором.

Мардж с трудом вылезла из поношенного домашнего платья.

– Я же говорила тебе, милый, что иду в кино с нашей новой соседкой. Она пригласила меня два дня назад.

– А, да, – вспомнил он. В соседний желтый дом въехала супружеская пара, и во время одного из своих ежедневных визитов в супермаркет Мардж познакомилась с женой. Женщины договорились сходить в кино. Мардж ужасно обрадовалась. У нее не было друзей, Герберт никуда ее не водил, поэтому посещение кино было для миссис Джефферсон редким праздником.

Мардж попыталась втиснуться в голубой матросский костюм, который был ей мал. Она полнела с каждым годом.

– Мы идем смотреть фильм, – повторила она, – говорят, это мистика с порнухой.

Она перестала сражаться с матросским костюмом и остановила свой выбор на свободном платье в горошек, которое она купила к свадьбе сестры в прошлом году. Ей удалось влезть в него, хотя оно уже перестало быть свободным.

– Когда ты идешь? – спросил Герберт. Ему не очень нравилось, что жена будет развлекаться, смотреть фильм с порнухой, пока он вкалывает.

– Луэлла заедет за мной в семь. У нее машина. Она вытянула губы перед зеркалом, покрасила их алой губной помадой, нарумянилась ею, вытерла пальцы о платье.

– Ну и жара, – вздохнула Мардж, проведя гребнем по своим жиденьким рыжим волосам.

– Да, – согласился Герберт, думая уже не о Мардж, а о письме, которое он собирался отправить.

Когда Мардж спустится вниз, он спрячет свое послание в карман и отправится к почтовому ящику.

Она освежила дешевым одеколоном свои толстые, усыпанные веснушками плечи и надела белые стоптанные туфли.

– Ну, как я выгляжу?

В своем платье в горошек она напоминала слона.

– Недурно, – отозвался он, заметив разошедшийся на подоле подрубочный шов. – Смотри, не зафлиртуй там с кем-нибудь.

Она усмехнулась.

– Герби!

Мардж потопала вниз по лестнице; Герберт быстро сунул письмо в карман.

О, мисс Санди Симмонс, какое наслаждение ждет вас!