Текст книги "Медалон"

Часть 5
РАСПЛАТА

Глава 45

Р'шейл, мучаясь от неудобного положения на протяжении всего пути на винодельню, пыталась угадать, что их ожидает по прибытии на место. Неистовая ярость Гэри явилась для нее неожиданностью. Тарджа снова потерял сознание. На щеке подсохла вытекшая из раны на голове кровь. Если бы не связанные руки, Р'шейл давно бы ее вытерла, а так ей оставалось только смотреть на Тарджу и надеяться, что остальные окажутся более благоразумными, чем Гэри.

Через некоторое время они остановились, и чьи-то грубые руки вытащили девушку из повозки, швырнув внутрь затемненного дома. Она пролетела вниз по каменным ступеням лестницы, чуть не свернув себе шею. Впереди появилась полоска света. Открылась дверь, и стало светло. Р'шейл втолкнули в винный погреб, за ней вошли двое мужчин, втащившие Тарджу. Его довольно бесцеремонно бросили на припорошенный соломой пол. У стены стояли огромные бочки. На маленьком пристроившемся рядом с гигантами бочонке сидел Падрик. Свет лампы наполнял погреб зловещими тенями. Гэри с товарищами выстроились вокруг, мрачно глядя на Р'шейл и лежавшего в беспамятстве Тарджу.

– С возвращением, – Падрик выглядел скорее постаревшим усталым, нежели рассерженным и угрожающим. Он окинул взглядом распростертое на полу тело. Посмотрев на него сверху вниз, старик грустно покачал головой и повернулся к Р'шейл.

– Почему?

Р'шейл не ответила – не совсем уверенная, что может говорить.

Прежде чем Падрик задал следующий вопрос, дверь настежь распахнулась и в подвал вихрем ворвался светловолосый юноша. Увидев лежащего Тарджу, он остановился как вкопанный и вопросительно посмотрел на Падрика. Большие карие глаза юноши стали еще больше, когда он заметил Р'шейл.

– В чем дело, Тампа? – спросил его Падрик.

– Кариенцы! Они здесь!

– Не преувеличивай, мой мальчик. Повтори мне слово в слово, что именно сказал тебе Филипп.

– Филипп сказал, – переведя дух, начал Тампа, – что корабль посла причалил в Тестре прямо перед полуднем и что кариенский посол заплатит сто золотых монет за путешествующую с Тарджой рыжеволосую девушку. В городе об этом только и речь.

Тапму просто распирало от важности доверенной ему новости, и, выложив все это Падрику, он удовлетворенно вздохнул. Р'шейл похолодела.

– Кариенский посол – просто похотливый развратный старикашка, – не вставая с пола подал голос Тарджа. «Интересно, как давно он пришел в себя», – подумала Р'шейл. Он приподнялся на локте и встретил взгляд Падрика. – Но Р'шейл нужна не ему, а его жрецу.

– А тебя никто не спрашивал, ясно? – и Гэри жестоко пнул его сапогом в спину. Тарджа вздрогнул от боли и откатился в сторону, увернувшись от второго удара.

– Гэри, прекрати! Отомстишь потом. Поднимите его.

Два дюжих повстанца рывком подняли Тарджу на ноги. Рана на его голове снова открылась, и по шее заструилась кровь. Падрик обратился к тому, кого все считали предателем:

– Забудем на мгновение, что ты подлый лжец и изменник. Объясни-ка, что ты там говорил?

Тарджа стряхнул с себя руки державших его мужчин и выпрямился.

– Джойхиния пообещала Р'шейл кариенскому послу в обмен на помощь в свержении Мэгины. Сейчас он хочет ее, потому что полагает своей законной добычей. Падрик, кариенцы играют в свои собственные игры. И лучше в них не встревать.

– По крайней мере кариенцы верят в богов.

– А ты когда-нибудь был в Кариене? – усмехнулся Тарджа. – Они верят не в богов. Они верят в единственного бога. Это фанатики, жаждущие швырнуть весь мир под ноги Всевышнего. Даже если это будет стоить жизни всем неверующим или верующим не в него. Иметь с ними дело даже хуже, чем с Сестринской общиной.

Падрик с любопытством взглянул на Р'шейл.

– Сотня золотых – это куча денег. Почему он так хочет тебя заполучить?

Р'шейл беспомощно повернулась к Тардже. Она не знала ответ.

– Жрец, что путешествует с Пайтером, заявляет, будто ему было видение.

– Это отличный повод избавиться от нее раз и навсегда, – Падрик задумчиво поскреб щеку. – Что же, если ты прав насчет всего этого, то нам нужно постараться извлечь максимальную пользу. Мне, конечно, не особенно хочется чем бы то ни было радовать кариенцев: все же они нам не друзья. Но если договор с Кариеном будет расторгнут, это значительно ослабит позиции общины.

– Только договор удерживает кариенцев по ту сторону границы. Разрушив его, ты навлечешь на всех еще более тяжкие проблемы, чем те, с которыми мы имеем дело сейчас. Все станет намного хуже.

– Еще хуже? – Падрик хмыкнул. – Не представляю, как дела могут пойти хуже, чем теперь.

Тарджа глубоко вздохнул и продолжил:

– Падрик, не торопись. Посуди сам – передав Р'шейл кариенцам, ты не будешь способствовать расторжению договора. Напротив, ты лишь укрепишь альянс. Она уже обещана Кариену. Ты просто исполнишь волю Джойхинии.

– Может быть. Но посол не ожидал, что за девчонку придется платить. А сотня золотых – это целое состояние. Принимая во внимание те хлопоты, что вы оба нам причинили, – это довольно скромная компенсация.

– Ты не можешь продать меня кариенцам!

Падрик раздраженно повернулся к Р'шейл.

– Приведи хоть один довод, почему мне не следует так поступить! Ты никогда не верила в наше дело. Все, что ты делала, – это разжигала страсти в головах этих глупых юнцов. Да еще бросила нас при первом же намеке на проблемы. Мы тебе ничего не должны и ничем не обязаны. Не знаю, зачем ты понадобилась кариенцам, и мне на это совершенно наплевать!

– Если приходится выбирать между двумя вариантами – получить возможность в течение года кормить голодающие языческие семьи или спасти прекрасную шейку Р'шейл, то мой ответ очевиден, – поддакнул Гэри.

– Она нужна им, потому что Р'шейл – харшини, – почти неслышно произнес Тарджа.

– Что?! – шокированная Р'шейл ожгла его взглядом. – Что за чушь! Тарджа, если так ты пытаешься мне помочь, то эта идея не пройдет.

– Она твоя сестра!

– Она приемыш. Р'шейл родилась не в Цитадели, а в горах. Не верите мне – спросите Брэка. Он тоже харшини.

– Мог бы придумать что-нибудь получше. Когда Гэри нашел вас, мы тщательно проверили весь постоялый двор. Там не было и следа Брэка. Только бывшая Верховная сестра, корт'еса да несколько знакомых торговцев. Ты лжешь.

Известие об исчезновении Брэка ничуть не удивило Тарджу. Похоже, у того вошло в привычку пропадать, когда требовалась его помощь.

– Падрик, я не лгу.

– Да? Тебе даже Р'шейл не верит. Что скажешь, Р'шейл? Или ты и вправду священная наставница, снизошедшая к нам, простым смертным?

Она с негодованием посмотрела на Падрика.

– Конечно, нет!

– Ну вот и славно. Уведите ее в конюшни.

– Падрик, не делай этого! Даже если тебе безразлична судьба Р'шейл, подумай о последствиях! Если кариенцы прознают, что харшини живы, их армия будет здесь через пару недель и по сравнению с ними чистка покажется пикником.

– Я не верю, что харшини еще живы.

Р'шейл в надежде метнула взгляд на Тарджу, ожидая, что он скажет что-нибудь, что изменит мнение Падрика.

– Ты не можешь просто взять и продать ее им, словно кусок мяса!

– Могу, – ответил Падрик. – Этому я научился именно у тебя, Тарджа. Безжалостности. Кариенцу нужна девчонка, а нам не помешает сотня золотых монет, чтобы продолжить борьбу. А если это причинит тебе боль – тем лучше. Отличный ход, тебе не кажется?

Тарджу перевели из подвала наверх. Он лежал на каменном полу у холодного камина, окруженный бывшими соратниками. Р'шейл рядом не было. В комнату вошел Гэри с горящей лампой в руке, его лицо в игре теней казалось зловещим и пугающим. Тарджа попытался сесть.

– Гэри…

– Я не собираюсь тебя слушать.

– Ты еще жив только потому, что мы ждем возвращения Падрика, – добавил Бэлфор. – Он скоро вернется, так что если у тебя есть о чем попросить богов – сделай это. Сейчас самое время для молитвы.

– Я никогда не предавал вас.

– Мне плевать, – Гэри повернулся к нему спиной и уставился в темноту.

– Что случилось с Мэндой? – он был уверен, что Мэнда не позволила бы продать Р'шейл кариенцам. Либо с ней что-нибудь случилось, либо ее заведомо не поставили в известность.

– Она будет позже.

Тарджа со вздохом закрыл глаза и, прислонив голову к холодным камням камина, принялся ждать. Что делает Падрик? Куда он уехал?

Примерно час спустя Тарджу вывел из дремоты стук копыт во дворе. Тело затекло от неестественной позы, но когда он попытался шевельнуться, к ребрам предостерегающе прижался клинок. До него долетел шум голосов. Наконец дверь открылась и вошел Падрик; он выглядел еще более постаревшим и усталым, чем раньше. Сразу за ним показалась Мэнда. При виде ее Тарджа облегченно вздохнул – может, хоть теперь его кто-нибудь выслушает. Падрик велел всем выйти. Когда они остались втроем, старик подошел к пленнику и развязал стягивающие его веревки.

Тарджа растер затекшие конечности.

– Спасибо.

– Не слишком-то разбрасывайся благодарностями, – отрезала Мэнда. – Мы здесь лишь для того, чтобы посмотреть, как тебя повесят.

Стоящая перед Тарджой женщина мало напоминала ту понимающую и милосердную Мэнду, которую он помнил.

– Я не предавал вас, Мэнда.

– Ага, а я – Верховная сестра, – она швырнула ему в лицо клочок бумаги. Единственное не сфабрикованное Джойхинией свидетельство его вины. Наверное, Гэри нашел его, когда их с Р'шейл увозили с конюшни гостиницы. Поскольку юноша читать не умел, важность находки повстанцы оценили не сразу. Если бы Гэри владел грамотой, Тарджа, возможно, уже был бы мертв.

– Если ты дашь мне шанс, я все объясню.

– Ну что же, попробуй, объясни. Интересно, какую небылицу ты сплетешь нам теперь.

– Харшини не погибли, – начал Тарджа. – И если кариенцы узнают об этом, то пересекут границу, чтобы их уничтожить. Единственная надежда Медалона – это успеть предупредить защитников.

Мэнда среагировала не сразу. Она уселась на трехногий табурет и внимательно посмотрела на Тарджу, взвешивая его слова.

– Харшини мертвы.

– Это не так. Я думал, новость тебя обрадует. Ты же поклоняешься их богам, разве нет?

– Можешь доказать?

Тарджа кивнул.

– Р'шейл – одна из них. И Брэк тоже.

– Падрик уже поведал мне об этой дикости. И ты думаешь, что я поверю, будто ты просто хотел предупредить защитников, что харшини живы? С какой целью, позволь узнать? Чтобы они смогли защитить их от кариенцев? Те самые защитники, что провели последние две сотни лет в попытках их извести? Во имя милосердия, Тарджа! Ты прискакал в Тестру в мундире защитника в сопровождении Мэгины Кортанен!

– Община свергла Мэгину. Ее просто вышвырнули вон!

– Когда-то сестра – сестра навеки, – сказала Мэнда. – Горбатого могила исправит. Твоя история крайне интересна и захватывающа, но я поражена, что ты не заявился сюда с более правдоподобной легендой.

– Мэнда, если бы я хотел вас обмануть, не думаешь ли ты, что в таком случае я и придумал бы что-нибудь более правдоподобное?

– Кто знает? – пожала она плечами. – Когда-то мне казалось, что я хорошо тебя знаю. Но теперь?.. Ты использовал свой шанс. Падрик отведет Р'шейл кариенскому послу, а затем мы разберемся с тобой.

Она повернулась к двери и открыла ее. В ту же секунду в комнату вошел Гэри и вопросительно посмотрел на Мэнду и Падрика.

– Можешь насладиться местью. Но недолго, – сказал ему Падрик, и они с Мэндой исчезли в темноте.

Глава 46

Р'шейл швырнули в конюшню, а снаружи выставили охранника. Падрик и еще несколько повстанцев быстро ускакали в ночь. Девушка бросилась на пахучую солому, мысли мчались галопом. Совершенно очевидно, что повстанцы собирались их убить. Единственная надежда на спасение – Брэк. Как скоро он заметит их исчезновение? А когда заметит, не решит ли, что они просто-напросто решили сбежать?

Не позволив отчаянию и безнадежности взять над собой верх, девушка оглянулась вокруг. Ее руки и ноги были крепко связаны, а в дверном проеме виднелся силуэт стоявшего к ней спиной охранника. Девушка осторожно попробовала узлы веревки на прочность, но они оказались завязаны на совесть. В старой конюшне не было ничего, что могло бы помочь перерезать стягивающие Р'шейл путы – даже при условии, что ее страж окажется достаточно глух и слеп, чтобы не обратить внимание на действия пленницы.

Намерения Падрика относительно кариенского посла были вполне прозрачны. Р'шейл не сомневалась, что Пайтер хотел заполучить ее с единственной целью – во исполнение условий сделки с Джойхинией. Интересно, знал ли он, что Верховная сестра отреклась от Р'шейл? Или ему все равно? Навряд ли. Он предложил за нее вознаграждение просто всем назло. Видение жреца девушку мало трогало – она не верила в подобные штучки. Если бы Тарджа смог придумать что-нибудь более приемлемое в ее защиту! Р'шейл словно громом поразило, когда он заявил, будто она харшини. Не мог изобрести что-нибудь более правдоподобное!

Девушка поняла, что ей не остается ничего, кроме ожидания в надежде, что Брэк их найдет и выручит до того, как повстанцы удовлетворят свое желание увидеть Тарджу повешенным. Эта мысль оказалась столь жуткой, что Р'шейл зажмурилась и попыталась вообще ни о чем не думать и задремать.

Немного позже она услышала, как во двор въехали лошади, и еще чуть погодя в конюшню вошел Падрик. Он приблизился к тому месту, где сидела Р'шейл, и, присев на корточки, пристально посмотрел ей в глаза. Р'шейл ответила на взгляд, надеясь, что старик может передумать.

– Пойми, я не имею ничего против тебя лично, – он словно пытался оправдаться перед самим собой. – Но ты знаешь наши проблемы. Если мы передадим тебя послу, то с помощью его денег сможем улучшить наше положение.

– Если ты передашь меня послу, лорд Пайтер изнасилует и убьет меня, – ответила Р'шейл. – Почему бы тебе не убить меня своей рукой, Падрик? Избавь меня хотя бы от изнасилования!

– Прости меня, Р'шейл, – он встал и зашагал к двери, приказав стражнику усадить ее на лошадь и приготовить все к отъезду. Они тронутся, как только будет покончено с Тарджой. Подошедший охранник развязал веревки и поднял девушку на ноги. Она попыталась было проскользнуть за скрывшимся в доме Падриком, но охранник потащил ее в сторону, подведя к маленькой гнедой кобылке.

– Что он имел в виду, когда сказал, что будет покончено с Тарджой? – спросила Р'шейл. Повстанец был коренастым мужчиной средних лет с выражением усталого смирения на лице.

– Они хотят его повесить, – объяснил тот, легко подсадив девушку в седло.

Р'шейл обернулась и в противоположной части двора обнаружила столпившихся под большим деревом мужчин. У одного из них в руке была свернутая веревка, которую он собирался перекинуть через толстую протянувшуюся над двором ветку. Со второй попытки цель была поражена. Другой мужчина схватился за свисающий конец веревки и потянул его вниз. Р'шейл в отчаянии обратилась к своему сторожу:

– Но он вас не предавал!

– Да, в это было трудно поверить, – согласно кивнул повстанец, – но он сам предоставил доказательство своей вины. У него в кармане нашли письмо к защитникам, вот так-то, – он нахмурился, увидев, насколько его слова потрясли девушку. – Так что тут двух мнений быть не может – он предал нас, малышка. И тебя – так же, как и всех остальных. Не трать на него свои слезы – он самый обыкновенный сукин сын.

Было очевидно, что этот мужчина не такой импульсивный сорвиголова, как Гэри. Он на самом деле переживал от мысли о возможной измене Тарджи и с готовностью поверил бы в обратное, если бы не новые неопровержимые доказательства предательства бывшего наставника.

– Я тебе не верю, – упрямо заявила Р'шейл.

– Тем хуже для тебя, детка.

Из дома вынырнул Падрик в сопровождении Мэнды, старательно избегающей взгляда пленницы. Старик уселся в седло; его примеру последовали еще двое мужчин. Подъехав к сидящей верхом Р'шейл, он принял поводья ее лошади из рук охранявшего девушку мужчины. Глаза Падрика были печальны.

– Нам лучше уехать сейчас, – сказал он. – Не следует тебе видеть, что здесь вскоре качнется. Р'шейл ожгла ее взглядом.

– Вы убийцы, вот вы кто! Жалкие хладнокровные убийцы! Вы собираетесь убить и Тарджу, и меня. – Падрик подтянул ее лошадь к своей.

– Р'шейл, Тарджа предал нас обоих. Он заслуживает смерти. Твоя смерть – несчастная случайность, но я зашел слишком далеко, чтобы отступать, – он пришпорил коня, гнедая кобылка Р'шейл дернулась вслед, и маленький отряд галопом выехал со двора. Р'шейл оглянулась через плечо, но Тарджи нигде не было видно. Через несколько секунд из виду исчезла и старая винодельня.

Они мчались в головокружительном галопе по едва различимой в темноте тропинке. Р'шейл была опытной наездницей, но лошадью правила не она, так что девушке ничего не оставалось, как с мрачной решимостью до боли сжимать бедрами бока кобылки в надежде не свалиться с нее на полном скаку. Падение на такой скорости могло иметь плачевный исход. С другой стороны, эта бешеная скачка приближала Р'шейл к участи значительно худшей, чем смерть, так что по большому счету ничего страшного не случится, если она сейчас грохнется и сломает себе шею. Такой вариант выглядел даже почти заманчивым.

Они скакали вдоль речного берега. Когда небо уже начинало светлеть, Р'шейл разглядела впереди небольшой причал, у которого покачивалось сияющее роскошью судно. Размерами оно в три раза превосходило «Дочь Майры» или «Мелиссу» и даже на неискушенный взгляд Р'шейл выглядело громоздким и неустойчивым. Приблизившись, Падрик остановил свой отряд, а сам шагом въехал на причал.

На сходни ступил облаченный в парадные доспехи лорд Пайтер. Он поприветствовал Падрика и, оказавшись на причале, посторонился, пропуская Элфрона в простой коричневой рясе. Жрец нес поблескивающий в первых утренних лучах величественный золотой жезл. При виде священнослужителя у Р'шейл забрезжила слабая надежда на то, что в его присутствии Пайтер не осмелится на что-либо греховное.

– Она с тобой? – спросил он Падрика, глядя мимо старого мятежника прямо на Р'шейл.

– Да.

– Веди ее сюда, – велел посол. – Ну как, Элфрон? Что вы думаете?

Жрец зашагал по причалу в сторону сидящей на лошади Р'шейл. На какой-то миг он впился в нее изучающим взглядом, затем осторожно опустил жезл на плечо девушки.

Р'шейл закричала, когда непереносимая боль словно раскаленным железом пронзила все ее тело. В агонии она не удержалась в седле и тяжело рухнула на землю. Жрец, в радостном возбуждении от произведенного эффекта, еще раз коснулся ее плеча, и Р'шейл вновь закричала, не сомневаясь, что ее тело вот-вот взорвется, не перенеся адских мучений. Элфрон убрал жезл и с довольным лицом повернулся к Пайтеру.

– Это магия! – поражено провозгласил он, словно и сам не ожидал увидеть жезл в действии. – Колдунам-язычникам не устоять перед жезлом Хафисты! Мое видение не было ошибкой! Она – одна из них! – он наклонился и рывком поднял Р'шейл на ноги. Она всхлипывала, трясясь от боли и не в силах взять себя в руки. Когда девушка подняла глаза, кариенский рыцарь невольно отступил назад.

– Отлично, – обратился посол к Падрику, затем повернулся к Элфрону и добавил: – На борт ее, быстрее!

Падрик выглядел ошеломленным. Его явно терзало чувство вины при виде того, как жрец тащит Р'шейл по сходням.

– Что с ней будет? – спросил он.

– Жезл Хафисты не ошибается! Ты добыл нам доказательство того, что Сестринская община покрывает харшини. Можешь не сомневаться, мы вечно будем благодарны тебе за помощь. Что же до девчонки – ее сожгут заживо на алтаре Хафисты в храме в Ярнарроу, как повелел Всевышний в видении Элфрона.

– Теперь дело за вашей частью сделки.

Пайтер с некоторым презрением протянул повстанцу тяжелый кошелек.

– Я же дал тебе слово.

Посол развернулся и последовал за жрецом на судно, отдав приказ отплывать. Р'шейл, стоя на коленях и опершись рукой о палубу, смотрела на Падрика полными слез глазами. Тот тоже не сводил с нее растерянных глаз. «Самое время для приступа раскаяния», – подумала Р'шейл.

Боль понемногу стихала, фигуры повстанцев на пристани становились все меньше и меньше. Р'шейл прокляла их всех, горячо надеясь, что Падрик проживет еще долго-долго и весь остаток своей жалкой жизни проведет терзаемый чувством вины за свое предательство.

Глава 47

Дженга лично доставил Кворуму известие о побеге из Гримфилда. Новость о побеге Тарджи и Р'шейл сама по себе была довольно плохой, но тот факт, что с ними была Мэгина, вызывал значительно большее беспокойство. В донесении из Гримфилда предполагалось, что Мэгину захватили в заложницы, но у Джойхинии на этот счет оказалось иное мнение. Она велела Дженге предстать перед Кворумом и объяснить, как могло произойти подобное.

Движение сопротивления нанесло Джойхинии больший ущерб, чем она осмеливалась признавать. Причем ущерб как в личном, так и в политическом плане. Во время последнего ежегодного визита в Цитадель лорд Пайтер настаивал, чтобы кариенцам было позволено взять дело в свои руки и разобраться с повстанцами. Ее чистка, казавшаяся столь разумной и звучавшая столь внушительно во время свержения Мэгины, теперь вызывала у посла лишь снисходительную ухмылку. Он чуть было не обвинил Джойхинию в союзе с язычниками.

– Но как, во имя Основательниц, Мэгину угораздило впутаться в этот побег? – воскликнула Хэррит, как только члены Кворума заняли свои кресла. Удивительно, но в последние дни Дженгу регулярно приглашали присутствовать на собраниях. Обычно ему приходилось довольствоваться сухими докладами Драко. Лорд Копье Верховной сестры с непроницаемым лицом стоял у стены за столом Джойхинии. Невозможно было догадаться, о чем он сейчас думал.

– Дружба между Мэгиной и Тарджой не была ни для кого секретом. И ради этой самой дружбы он вполне мог попросить ее о помощи, – предположила Франсил. – Неужели, когда мы решили послать его в Гримфилд, никому из нас не пришло в голову, что Мэгина тоже находится там?

Женщины окинули Джойхинию обвиняющими взглядами.

– А вы представляете себе, какой вред она может причинить, если переметнется к мятежникам? – поддакнула Лоухина.

– Мэгина нас не предаст. Она могла заблуждаться, но она не повернется спиной к своим сестрам.

– Да? По-моему, ты пела иначе, вышвыривая ее из кресла Верховной сестры, – возразила Хэррит. – На самом деле слово «предательство» больше применимо к твоей кампании по свержению Мэгины. Или, может, тогда ты просто ошиблась в суждении, а, Верховная сестра?

– Мне кажется, ты преувеличиваешь, Хэррит. Не забывай, Мэгина – женщина в возрасте. Тарджа и Р'шейл направляются к Священным горам. Подозреваю, что они отделаются от Мэгины где-нибудь по дороге, чтобы она их не задерживала. Они могут даже убить ее, что было бы очень даже кстати.

Замечание повергло Дженгу в шок. Никто из сестер Кворума и глазом не повел.

– Необходимо предпринять решительные действия, – продолжала Джойхиния. – Мы должны выслать войска, чтобы они могли немедленно схватить беглецов, как только те будут обнаружены.

«Политическое выживание Джойхинии зависело от того, насколько ей удастся внушить уверенность в успехе своих акций. Перемещение войск смогло бы убедить кариенцев в серьезности намерений Сестринской общины уничтожить язычество, а что означала полная мобилизация корпуса защитников, Верховную сестру беспокоило мало. Кроме того, защитникам некогда будет отвлекаться на всякие лишние мысли», – подумал Дженга, возмущенный подобным использованием армии.

– Безусловно, публично мы заявим, что будет использован малейший шанс, чтобы спасти Мэгину, вырвав ее из рук мятежников, – она повернулась к Дженге, словно впервые заметив, что он тоже присутствует на собрании. – Я хочу, чтобы все находящиеся здесь защитники немедленно отправились в Тестру. Это самое вероятное место, где мы сможем схватить беглецов, если они движутся к Священным горам, – и, прежде чем продолжить, она окинула взглядом сестер. – Излишне добавлять, милорд Защитник, что спасение Мэгины не является самоцелью этой операции.

– Ваша милость? – переспросил Дженга, не вполне уверенный, что правильно понял то, что ему только что велели сделать.

– В чем дело, милорд?

– Подобное приказание может быть неправильно истолковано, ваша милость. На мой взгляд…

– Ваши взгляды меня не интересуют, милорд. Просто выполняйте приказ.

– Мэгина пользовалась среди защитников большой любовью и популярностью еще до того, как стала Верховной сестрой, – настаивал Дженга. Он не мог просто так согласиться с полученным приказом. Джойхиния была готова заставить его переступить черту. – Подобное приказание будет… трудно выполнимым.

– Он прав, – кивнула Хэррит. – Джойхиния, можешь ли ты утверждать, что пользуешься таким же уважением?

Верховная сестра холодно взглянула на мистрессу общины.

– Защитники не нарушат присягу, данную сестрам Клинка. Это не вызывает сомнений. Или я не права, милорд?

Дженга мгновение поколебался и кивнул:

– Вы абсолютно правы, ваша милость.

Этим же вечером, чуть позже, лорд Дженга бережно сложил только что в очередной раз прочитанное письмо и поднялся с кресла навстречу вошедшему в кабинет Гарету Уорнеру.

– Слышал новости? – спросил он гостя. Командующий отделом разведки кивнул.

– Я предупреждал, что может произойти нечто подобное. Ты всегда недооценивал Тарджу.

– Сейчас не время искать виноватых. Сомневаюсь, что мы могли бы этого избежать, так что не важно. Есть известия о том офицере… как бишь его?

– Локлон.

– Да, что о нем слышно?

– Будет жить.

– Он смог рассказать, что случилось?

– Кортанен говорит, что он только бормочет что-то насчет харшинской магии.

– Харшинская магия? О Основательницы! Только этого мне не хватало! Я хочу, чтобы ты допросил его лично, как только он прибудет в Цитадель.

– Я займусь этим, сэр. Он будет готов выехать из Гримфилда примерно через неделю. Это все?

Лорд Защитник задумчиво посмотрел на командующего, затем жестом предложил ему сесть. Тот остался стоять.

– То, что я собираюсь открыть, – это совершенно секретная информация, – предупредил Дженга. «Совершенно секретная и, возможно, отдающая изменой», – добавил он про себя. Но больше влачить это бремя в одиночку он не мог.

– Ясно, – сказал Гарет, хотя было совершенно очевидно, что ничего ему не ясно. Он наверняка чувствовал себя немного задетым тем, что Дженга предупредил его насчет секретности.

– Я получил приказ на случай, если мы обнаружим Мэгину Кортанен в живых, проследить, чтобы эта ситуация была немедленно исправлена.

– Не могу поверить, чтобы Джойхиния зашла так далеко.

– Можешь верить или нет, но это правда.

– Но Мэгина не представляет угрозы для Верховной сестры. Чего ради ей отдавать подобный приказ?

– Потому что Мэгина все еще опасна. Мэгина пользуется таким уважением и авторитетом среди защитников, как никакая иная Верховная сестра за всю историю. Ее соучастие в побеге застало общину врасплох. Перед отъездом кариенский посол угрожал нам вторжением, если Верховная сестра не возьмет контроль над ситуацией в свои руки.

– А что язычники?

Дженга пожал плечами.

– Исходя из их численности, сомневаюсь, чтобы они представляли собой реальную опасность, но мы не сможем заниматься искоренением язычества, если на северной границе замаячат кариенцы.

– Что ты собираешься делать?

– Следовать полученным приказам, – ответил Дженга. – Большинству из них, по крайней мере. Но обещаю тебе одно: ни один защитник и пальцем не шевельнет, чтобы повредить Мэгине, даже если это будет означать неповиновение нынешней Верховной сестре.

Гарет неторопливо стряхнул с мундира воображаемую пылинку, затем поднял глаза на Лорда Защитника и мрачно бросил:

– Это измена.

– Да неужто? – Дженга тяжело опустился в кресло. – Измена отказаться выполнить приказ, который считаешь абсолютно аморальным? А если Верховная сестра прикажет тебе поубивать всех заключенных в Гримфилде, ты пойдешь на это?

– Нет, конечно, но…

– Тогда вы, сэр, пойдете на измену. – Гарет кивнул.

– А ты уверен, что правильно понял приказ? Может, имелось в виду нечто иное?

– Нет, я прекрасно понял, чего хочет Верховная сестра, – он откинулся на спинку кресла и вздохнул. – Чертовски смущает мысль, что после всего случившегося Тарджа может оказаться прав.

– Что требуется от меня?

– Найди Тарджу, – сказал Дженга. – Прежде, чем это сделает Джойхиния.

– Это будет стоить денег, – предупредил разведчик. – Информаторы высоко оценивают свои услуги.

– Делай, что считаешь нужным, – согласился Дженга. Гарет кивнул.

– А тем временем?..

– А тем временем сохранять верность нашей клятве.

– «Служить сестрам Клинка и защищать их ради процветания Медалона», – раздраженно процитировал Гарет.

– Мэгина все еще сестра Клинка, и защитники будут защищать ее с тем же рвением, как и любую другую.

– Даже если для этого придется оказать неповиновение Джойхинии?

Дженга медленно кивнул.

– Именно. Даже если так.

После ухода командующего Дженга решил прогуляться неподалеку от казарм. В них бурлила жизнь – защитники готовились выступить с первыми лучами. Бряцание оружия и вжиканье оселка по лезвиям мечей заглушало звуки голосов, возбужденно обсуждающих предстоящую кампанию. Дженга неторопливо шел между зданиями, не желая, чтобы его подчиненные подумали, будто он за ними следит. Хороший командир всегда знает, чем дышит его отряд. Хороший офицер должен быть в курсе настроений своих людей; он всегда знает, когда их нужно раззадорить, а когда успокоить. И раз им вот-вот предстоит выйти в поход, то прежде чем войска покинут Цитадель, необходимо выяснить, чем он располагает и на что может рассчитывать.

– А ты уверен, что наша цель – именно Тарджа?

Дженга остановился в тени офицерской казармы. Он узнал голос. Это был Осбон. Он совсем недавно получил чин капитана, и его просто распирало от нетерпения отправиться на задание.

– Я слышал, что мы ищем харшини, – добавил другой голос. Дженге показалось, что он принадлежал Нхилу. В свое время он учился вместе с Тарджой. Это он упустил Тарджу в Реддингдэйле, и именно он проводил внеплановую инспекцию охранников тюрьмы во время неудачной попытки побега. Дженга до сих пор не был убежден, что это простое совпадение.

– Харшини – это детские сказки, – фыркнул третий голос. – Мы выдвигаемся из-за кариенцев. Их посол уехал очень недовольным, – Дженга не знал наверняка, кем был этот третий, но голос принадлежал кому-то явно постарше, чем Нхил и Осбон.

–Тарджа говорил, что Кариен по-настоящему опасен для Медалона, – сказал Нхил.

– О нем что-нибудь слышно? – спросил третий.

– Он сбежал из Гримфилда. Видимо, наше выступление связано с этим. Как думаете, теперь его повесят?

– Его должны были повесить в прошлый раз, – возразил тот, что постарше. – Знаете, говорят, что он вовсе не дезертировал, что все это часть их с Уорнером плана – внедриться в логово мятежников и выдать их.