Текст книги "Медалон"

– Звучит разумно, – задумчиво проговорил Осбон. – Это многое объясняет. Видать, у парня железная выдержка, я бы так не смог. Вот так взять и все бросить…

Нахмурившись, Дженга двинулся дальше. Даже публично осужденный, Тарджа продолжал оказывать заметное влияние на защитников. В очередной раз Лорд Защитник пожалел, что не смог поговорить со своим бывшим капитаном с глазу на глаз. Не в камере для допросов или в присутствии охранников, а просто как мужчина с мужчиной.

Дженга был человеком чести, и большую часть жизни гордость защитниками укрепляла его дух. Он искренне верил, что они исполняли священный долг защиты Медалона и сестер Клинка. Но порой ему бывало нелегко примирить присягу и долг. В то короткое время, когда Верховной сестрой была Мэгина, он явно наслаждался своим делом – Дженга видел, что она пытается произвести перемены к лучшему. Ее правление оказалось слишком недолгим.

Довольный тем, что защитники успеют подготовиться к завтрашнему выступлению, Дженга вернулся к себе. Он взял со стола письмо и снова перечитал намертво врезавшиеся в память строчки. Письмо пришло с южной границы несколько дней назад, оно было от Веркина.

«Милорд Защитник,

с глубоким прискорбием вынужден сообщить Вам о смерти Вашего брата, капитана Дайана Дженги. Хотя он не погиб, а умер от лихорадки, заразившись от больной корт'есы, тем не менее должен признать, что на протяжении более чем двадцати лет он преданно служил гарнизону Заставы.

С уважением, Крайт Веркин».

Итак, Дайан мертв. Причина смерти не удивила Дженгу – удивляло лишь то, что этого не случилось раньше. Он горевал по своему брату, но его смерть освобождала Лорда Защитника от Джойхинии. Прочитав письмо еще раз, Дженга бросил его в огонь и молча наблюдал, как пламя пожирает бумагу. Когда от нее не осталось ничего кроме светлого пепла, Лорд Защитник достал припрятанную бутылку нелегально добытого картофельного самогона и впервые за двадцать лет напился до бесчувствия.

Глава 48

С приближением Гэри Тарджа тяжело поднялся на ноги, бросив предаваться отчаянию перед лицом более насущной проблемы. Они оба прекрасно понимали, что в случае драки Тарджа выйдет победителем. Он был крупнее, сильнее и значительно тренированнее – профессиональный солдат, в то время как Гэри представлял собой обычного мальчишку с фермы, возомнившего себя борцом за свободу. Но юнец жаждал поединка. Тарджа читал это в его глазах. Он хотел, чтобы Тарджа дал ему повод выместить хотя бы часть разочарования и злости на человеке, который раньше был его героем. Тарджа не собирался ему подыгрывать. С другой стороны, его не прельщала идея оказаться повешенным.

– Я не предавал тебя, Гэри, – повторил Тарджа, отчасти чтобы просто что-то сказать, отчасти чтобы немного отвлечь молодого человека и выиграть время. Со двора снова послышались звуки голосов и топот копыт отъезжающих лошадей – Падрик увозил Р'шейл. Сколько ему потребуется времени, чтобы добраться до кариенцев? Через грязное окно было видно, как ночь потихоньку начинает сдавать позиции предрассветным сумеркам.

– Я не собираюсь выслушивать предателей, – Гэри был вооружен мечом, но он не делал попытки достать его из ножен. – Ты пойдешь очень тихо и спокойно или будешь визжать и брыкаться, как жалкий ничтожный трус, каким ты, впрочем, и являешься?

– Я не доставлю тебе такого удовольствия.

Гэри злобно зыркнул на него, затем качнул головой в сторону двери:

– Только после вас, капитан.

Тарджа зашагал к выходу, Гэри, подозрительно посмотрев на него, посторонился. Поравнявшись, Тарджа внезапно вскинул локоть и сильным ударом заехал мальчишке в лицо. Тот успел только коротко вскрикнуть и повалился на пол, схватившись за сломанный нос обеими руками. Слезы боли застилали его глаза, он открыл рот, чтобы позвать на помощь, но Тарджа не терял времени и успокоил его еще одним ударом – на этот раз в область виска. Проверив пульс на шее Гэри и удостоверившись, что он жив и с ним все будет в порядке, Тарджа быстро избавил юнца от бремени оружия и повернулся к двери. Даже если первый вскрик повстанца был услышан другими, то они не придали этому особого значения. Вот и славно. Тарджа не чувствовал никакой вины за содеянное – Гэри собирался проводить его на виселицу.

Подойдя к окну, он окинул взглядом окрестности и заметил, как стремительно светлеет небо. Дюжина или около того повстанцев с деловым видом толпились под деревом, пристраивая под раскидистой кроной, прямо под покачивающейся на толстой ветке петлей, небольшую тележку. Мэнда, стоя поодаль спиной к Тардже, наблюдала за их действиями. Зная, что у него в запасе считанные секунды, Тарджа бросился к задней части дома, ко входу в подвал. Будучи командиром повстанцев, он провел здесь немало времени и знал каждый закуток. Скатившись по каменной лестнице в винный погреб, он пробежал через темноту к огромной, последней в ряду бочке. Судя по доносящимся сверху возбужденным выкрикам, Гэри уже обнаружили. Тарджа заставил себя неторопливо нащупать во мраке щеколду ч осторожно потянуть вниз отпирающий ее рычаг. Замаскированная под днище бочки дверца медленно открылась, и он скользнул в скрывавшийся за ней узкий проход закрыв за собой дверь и изнутри вернув запор в исходное положение.

В темноте до него долетали приглушенные голоса обыскивающих подвал повстанцев. Не обращая внимания на шум, Тарджа, несколько раз больно стукнувшись о стены, на ощупь начал пробираться вперед. Темнота стояла хоть глаз выколи. Не видно было даже кончика собственного носа. Заставив себя на секунду остановиться, Тарджа попытался вспомнить все, что ему было известно о туннеле, и куда он, собственно, ведет. Судя по всему, он выходил на поверхность где-то на виноградниках, но насколько далеко от дома – этого он, хоть убей, не помнил. В любом случае теперь беспокоиться об этом было совершенно бессмысленно. Оставалось лишь полагаться на то, что у него хватит мозгов преодолеть туннель и вырваться на свободу; только бы вылезти из подземелья подальше от усадьбы.

Несколько свежих, мерзко ноющих шишек на лбу убедили Тарджу в целесообразности опуститься на четвереньки и продолжить движение этим менее травматическим способом общения с непроницаемым мраком подземного хода. Под пальцами на сырой земле сновали какие-то мелкие насекомые, сверху на него не раз что-то падало, и Тарджа с содроганием стряхивал с себя невидимых тварей.

Понятие времени потеряло всякий смысл. Тарджа полз все дальше и дальше и, когда обнаружил выход с помощью собственной головы, осознал, что такое полная слепота. Вскрикнув от боли, разлившейся по лбу при жестоком ударе о грубо сколоченную деревянную преграду, он поднял руку и, поморщившись, дотронулся до ушибленного места. Лоб оказался влажным и липким от крови. Присев на пятки, Тарджа ощупал шершавые доски, закрытые с той стороны слоем дерна. Пробивающиеся сквозь щели корни ползали по его исследующим выход рукам, словно призрачные щупальца. Он нашел щеколду и попробовал ее отпереть, ничуть не удивившись, что его попытка не увенчалась успехом. Толкание двери плечом тоже оказалось бесплодным. Выругавшись, Тарджа улегся на спину и сильно пнул дверь обеими ногами. Поморщившись от грохота, разнесшегося по туннелю, он мог только уповать на то, что никто снаружи его не услышал. Следующий удар проделал в двери узкую щель, через которую брызнул ослепительный солнечный свет. Спустя минуту проход был открыт. Свет больно резал глаза, и Тарджа отвернулся, чтобы дать им немного привыкнуть. Было бы глупо проделать такой путь и позволить поймать себя, словно крота, слепо вывалившись из туннеля прямо в распростертые объятия бывших товарищей.

Когда он смог наконец не щурясь повернуть лицо к свету, то собрался с духом и выбрался наружу. Тарджа упал на землю и несколько раз глубоко вдохнул пьяняще чистый воздух, затем, прижав лицо к траве, насладился запахом свежей сырости дерна. Ничто и никогда не пахло лучше.

Нарадовавшись, он поднялся на колени и посмотрел назад, в сторону винодельни, поразившись проделанному под землей расстоянию. Наверное, он провел в туннеле несколько часов. Тарджа взглянул на небо и увидел, что солнце сияло почти над самой головой. Его эйфория мгновенно улетучилась, когда он осознал, насколько опередил его Падрик. Присев на корточки и оглянувшись, Тарджа вдруг обратил внимание на какой-то шум, шедший, казалось, отовсюду и ниоткуда одновременно. Он на мгновение замер и прислушался, не понимая, что бы это могло быть. Звук определенно походил на чье-то дыхание. И дышал кто-то очень большой. Огромный. Разобравшись с природой звука, Тарджа посмотрел на стволы растущих перед туннелем деревьев. Мощные корни впивались в землю, словно гигантские когти. Из когтеподобных корней высились два сверкающих на солнце медных чешуйчатых ствола. В тот же миг до Тарджи дошло, что никакие это не деревья, и он отважился поднять глаза.

К нему медленно наклонилась громадная драконья голова. Когда круглые, размером с тарелку глаза твари оказались на уровне лица Тарджи, раздался любопытный голос:

– Ты человек или червяк?

Глава 49

– Ты нашел его, – мелодично пропел кто-то позади, и Тарджа отлепил взгляд от драконьих глаз, горящих неподдельным интересом.

– Конечно, – ответило чудище, словно в этом не могло быть никаких сомнений. Тарджа обернулся и увидел идущую в их сторону высокую худощавую женщину, фигурой сильно напоминающую Р'шейл. На ней был облегающий кожаный костюм для верховой езды. Дракон приветственно повернул к ней большущую голову, и женщина вытянула руку, чтобы ласково поскрести костяной нарост над огромным глазом. Ее собственные глаза были черны как ночь.

– Ты, должно быть, Тарджа. Меня зовут Шананара, – сказала она без лишних вступлений. – А это лорд Дранимир со своей братией.

– Братией? – Тарджа еще не вполне оправился от шока, полученного при виде дракона, но он был совершенно уверен, что это единственное существо перед его глазами и что рядом больше никого нет.

– Видишь ли, на самом деле драконы не существуют. Это просто слияние демонов, – и она обратилась к дракону: – Ты его напугал. Я же просила быть осторожнее.

– Это человек. Они боятся собственной тени. – Шананара виновато пожала плечами.

– Он давно не общался с людьми. Ты должен его извинить. Где малышка Р'шейл?

– Р'шейл? – переспросил Тарджа. – Я не знаю. Ее увезли еще ночью. Думаю, они хотели передать ее кариенцам.

Шананара помрачнела и повернулась к дракону.

– Ты чувствуешь ее?

– С раннего утра, с тех пор как мы почувствовали ее боль, мы почти не ощущаем ее.

– Что он имеет в виду? – Тарджа на мгновение забыл, что говорит с драконом и харшинской колдуньей – с двумя существами которых он несколько дней назад считал давным-давно сгинувшими с лица земли. – Какую боль?

– С ней что-то сделали. Р'шейл уже доказала, что обладает значительной силой, но пока она не умеет ей пользоваться и не знает, как ее контролировать. Может быть…

– Что может быть? – харшини что-то недоговаривала. Точнее, она вообще мало что сказала. И где повстанцы?

– Раз ты говоришь, ее отдали кариенцам, тогда боль ей мог причинить кариенский жрец, – предположил дракон. – К сожалению, мы можем только определить, что она страдает, но не можем сказать почему.

Тарджа не стал больше ждать. Он развернулся и бросился бежать в сторону винодельни с единственной мыслью – отыскать след Р'шейл. Шананара окликнула его, но куда там – Тарджа не обратил на это никакого внимания. У самой усадьбы шквалистый порыв ветра едва не сбил его с ног: преградив дальнейший путь, перед Тарджой приземлился дракон. Тарджа остановился. Чудовище было ростом с двухэтажный дом, и размах его медных крыльев был просто гигантским. Тварь смерила человека презрительным взглядом.

– За последние столетия человеческие манеры ничуть не улучшились. – Приблизившаяся Шананара схватила Тарджу за руку и развернула к себе лицом.

– Что ты делаешь?

– Я собираюсь отыскать Р'шейл. Она у кариенцев.

– Ты не знаешь этого наверняка. Даже если она у них, тебе не известно, где она и как ее найти.

– А ты что предлагаешь? – бросил он, раздраженный ее правотой. Он действительно понятия не имел, куда Падрик отвез Р'шейл. Тарджа знал единственное – ему обязательно нужно найти ее, и, если с ней что-то случилось, он с радостью придушит Падрика собственными руками.

Харшини окинула его внимательным взглядом.

– Она для тебя особенный друг?

– О чем ты? – спросил он.

Шананара нахмурилась, словно размышляя о чем-то, во что Тарджа не был посвящен.

– Да так, ни о чем. Давай разбудим одного из твоих друзей-повстанцев и спросим, куда ее увезли, хорошо?

И они направились во двор винодельни. Дракон ковылял сзади, за его огромным хвостом в грязи оставался след шириной с небольшую дорогу. Примерно дюжина повстанцев, что собирались присутствовать при казни Тарджи, неподвижно лежали на земле под деревом. С ветки, слегка покачиваясь на ветру, свисала веревка с петлей на конце. Тарджа отвернулся от неприятного напоминания о своей чудом несостоявшейся встрече со смертью и с нарастающим ужасом оглянулся вокруг.

– Ты их убила?

Глаза харшини округлились от ужаса.

– Нет! Конечно нет! За кого ты меня принимаешь? Они спят. Кого мы разбудим?

Тарджа посмотрел кругом, но Гэри во дворе не было. Он повел Шананару в дом и обнаружил юношу в дверях, его лицо все еще было в крови и на нем красовался здоровенный синяк – след удара Тарджи.

– Что с ним? – спросила она.

– Я ударил его, когда пытался бежать.

Она наклонилась к лежащему в беспамятстве юноше.

– Эти люди – твои друзья? Интересно, как ты поступаешь с теми, кто тебе не нравится?

– Просто разбуди его. Гэри точно знает, куда Падрик увез Р'шейл.

Шананара мягко опустила ладонь на лоб Гэри и закрыла глаза. Тарджа терпеливо ждал, но ничего не произошло. Внезапно глаза Гэри распахнулись, он приподнял голову и непонимающе огляделся, через мгновение отпрянув от охватившего его ужаса, увидев прямо перед собой черноглазую женщину-харшини.

– Не бойся, – сказала Шананара.

Тарджа не знал, была ли в ее голосе какая магия, но юный повстанец заметно расслабился. Он посмотрел на Тарджу и осторожно поднялся на ноги. Тарджа и Шананара слегка отступили назад, освобождая пареньку место.

–Что случилось? – спросил он, бережно дотронувшись до своего сломанного носа.

– Я сбежал, – ответил Тарджа. – А харшини пришла за Р'шейл.

Гэри уставился на женщину.

– Так они правда существуют?

– Да, правда, – нетерпеливо кивнул Тарджа. С каждой секундой, что они сейчас теряли, Р'шейл удалялась все дальше. – И кариенский посол убьет Р'шейл, как только узнает, кто она такая. Куда Падрик ее отвез?

Гэри подозрительно прищурился.

– А с чего это я должен тебе что-нибудь говорить? – Тарджа был готов выколотить из него правду, когда, словно догадавшись о его намерениях, Шананара сделала шаг вперед и встала между двумя людьми.

– Ну-ну, детки, тише, не нужно ссориться. Так куда ее увезли, Гэри?

Взгляд юного мятежника остановился на глазах харшини.

– На причал в восьми лигах к югу отсюда. Там их ждал кариенский посол.

Шананара сняла с него чары и повернулась к Тардже:

– Ну вот, и не нужно никакого насилия, верно?

Тарджа сделал быстрые расчеты, результаты которых его не обрадовали.

– Она уже довольно далеко. Думаю, ее передали кариенцам где-то на рассвете.

– Примерно тогда демоны и почувствовали ее боль, – согласилась Шананара. – Тарджа, мне очень жаль.

– Что ты хочешь сказать этим «жаль»? Ты что, не пойдешь за ней?

– Мы не можем рисковать. Демоны способны поддерживать такую сложную форму, как дракон, в течение очень ограниченного времени – даже если их сольется несколько сотен. Я не могу уводить их так далеко от Убежища. Если их слияние ослабнет, а мы в это время будем в воздухе… – ее голос беспомощно стих.

Тарджа не сомневался, что проникся бы к этой беде с глубочайшим сочувствием, если бы хоть немного понял, о чем идет речь.

– И ты ничего не можешь сделать? – спросил он.

– Могу, но кариенский жрец моментально догадается, в чем дело. И ни ради тебя, ни ради Р'шейл, ни ради самого короля харшини я не позволю своим демонам рисковать быть увиденными жрецом. Прости.

– Так что нам тогда делать? – Тарджа не собирался сдаваться. Он не мог и не хотел оставить Р'шейл в руках кариенцев и ни за что не упустит ни малейшего шанса спасти ее. Он просто обязан был сделать все возможное.

– Наверное, нужно найти корабль, – предложила Шананара. – Я не слишком в этом разбираюсь, но, мне кажется, на реке должны быть более быстрые суда, чем корабль кариенского посла. Судостроение никогда не было сильной стороной Кариена. Может, ты сможешь их нагнать?

– А что потом? Предположим, я верну ее. Тогда ты нам поможешь?

– Тарджа, ты представляешь, на что идешь? – вдруг спросила она. – Ты знаешь, какая это боль – любить харшини?

– Что?

– Мы называем это проклятием Кальяны, – объяснила Шананара. – Ты постареешь и умрешь, в то время как она еще будет наслаждаться весной жизни. Мы только выглядим людьми, но на самом деле мы совсем другие. Ты не понимаешь различий между нашими расами. И эти различия принесут тебе только боль.

Тарджа открыл было рот, чтобы ей возразить, но затем подумал, что это ни к чему. У него не было времени на споры.

– Так ты ей поможешь или нет?

– Я тебя предупредила, – она покачала головой и, сняв с шеи маленькую подвеску, протянула ее Тардже. Он осторожно рассмотрел подарок. Это был прозрачный кубик с вырезанным внутри изящным изображением дракона, держащего в когтях мир. – Если ты ее найдешь, если будешь уверен, что тебя никто не видит, и только в том случае, если кариенский жрец будет мертв, ты можешь нас позвать.

– Только если кариенский жрец будет мертв? – переспросил Тарджа. – Я думал, ваши люди не выносят убийства.

– Так и есть. Я и не прошу тебя убивать жреца. Я не могла бы так поступить, даже если бы хотела. Я просто говорю тебе, что ты не должен нас звать до тех пор, пока жрец не будет мертв.

Тарджа надел тонкую золотую цепочку и спрятал кубик под рубашкой, размышляя о той тонкой разнице во фразах, которую харшини пыталась донести до него, не прося убивать жреца, но в то же время убедиться, что он мертв. Затем он посмотрел на Гэри, застывшего в дверях с остановившимся на Дранимире взглядом. Дракон сидел в центре двора, элегантно обнимая огромным хвостом свои лапы, – ни дать ни взять довольный сытый кот.

– Я возьму с собой Гэри, – сказал Тарджа. – Что будет с остальными?

– Когда проснутся, они не смогут ничего вспомнить.

– А что с Мэгиной?

– Она и другая женщина в безопасности – Аффиана присмотрит за ними. Не беспокойся, Тарджа, с ними все будет в порядке.

– Аффиана одна из вас? – Шананара покачала головой.

– Она праправнучка сводной сестры Брэка по человеческой линии. Внучатая племянница Брэка – кажется, так это можно назвать? – и рассмеялась при виде ошеломленного лица Тарджи. – Брэк несколько… старше, чем выглядит. Он родился, когда люди и харшини еще не являлись друг для друга чем-то странным и непривычным. Но пусть тебя это не беспокоит.

Нахмурив брови, Тарджа выпихнул Гэри во двор. Дранимир с любопытством посмотрел на людей.

– Их мы тоже возьмем? Нужно было предупредить, что потребуется общественный транспорт, тогда мы приняли бы форму ломовой лошади.

– Нет, милорд, – успокоила его Шананара. – У них своя миссия.

Демоны в драконе уставились на Тарджу.

– Ты отправляешься искать дичка? – Тарджа кивнул, поняв, что он – они – имеют в виду Р'шейл. – Тогда желаю удачи, маленький человек, – с торжественной серьезностью заявил дракон.

Тарджа и Гэри въехали в Тестру во второй половине дня на той же самой повозке, на которой беглецов привезли на винодельню прошлой ночью. У Тарджи от недосыпания слезились глаза, ему казалось, что они щедро посыпаны песком. Рана на голове пульсировала болью на каждом ухабе. Гэри выглядел значительно хуже: нос распух и был свернут на сторону. Но у молодого человека имелось преимущество – он хоть и вынужденно, но проспал несколько часов. С самого момента встречи с харшини и ее демоном юный язычник держался до странности тихо, за что Тарджа чувствовал к нему безмерную признательность. Парнишке нелегко было переварить все то, что он увидел и услышал за сегодняшний день, а у Тарджи по крайней мере появились подтверждения его слов, что харшини живут и процветают. Ведь, несмотря на веру в их богов, Гэри был абсолютно убежден, что эта раса давно исчезла с лица земли. Увидев могущественного лорда Дранимира и его братию, Гэри был настолько шокирован, что до сих пор мог выдавливать из себя только односложные замечания. Время от времени он больно вцеплялся Тардже в руку, чтобы спросить:

– Ведь это был дракон, да?

К моменту въезда в город Гэри кое-как начал приходить в себя. Он все еще почти не говорил, но уже понемногу избавлялся от остановившегося взгляда округленных, полных ужаса глаз. Тарджа, опустив голову, неторопливо правил повозку через город в сторону пристани. Еще на винодельне он поменял униформу защитника на простую фермерскую одежду. Повернув к докам, он посмотрел на Гэри.

– В числе ваших сторонников есть речные капитаны?

– Да, конечно. Но нам повезет, если они в Тестре. У тебя есть деньги?

– Ни монеты.

– Тогда у нас будут проблемы. Даже наши сторонники не возьмут нас на борт из одних дружеских чувств. Им нужны деньги, чтобы в конце плавания отчитаться перед судовладельцем.

– Что-нибудь придумаем, – уверил его Тарджа, хотя еще не представлял себе, что тут можно поделать. Проезжая вдоль пристани, он увидел с дюжину причаленных суденышек. Интересно, какое из них согласится рискнуть и отправится в погоню за кораблем, принадлежащим иностранному послу, ради спасения девчонки, являющейся дочерью предположительно не существующей более расы?

– Сюда, – сказал Гэри, указывая на таверну с раскачивающейся на ветру вывеской. «Цепь и Якорь» была самой большой таверной на пристани, и даже издалека Тарджа слышал доносящиеся из бара шумные песнопения. Он остановил повозку и спрыгнул на землю. Гэри последовал его примеру и, помедлив секунду, потянул Тарджу за рукав.

– Тарджа, я должен тебя спросить. Падрик был прав насчет того письма? Ты действительно писал защитникам?

– Гэри, мы не готовы к войне. Я не собирался предавать вас, я пытался вас защитить.

– А как с теми нашими людьми, которые погибли после твоего ареста? Как община о них узнала?

– Ты недооцениваешь работу разведывательной сети Гарета Уорнера. Этот список с именами был у Джойхинии в руках задолго до того, как меня взяли. Она просто придерживала его, ожидая удобного случая, чтобы извлечь из всего максимальную выгоду.

Юноша кивнул и указал на таверну.

– Меня там хорошо знают, – предупредил он. – А твое имя не пользуется большой любовью. Держись в тени, договариваться буду я.

Тарджа посторонился и пропустил Гэри вперед.

В баре было полно матросов. Около полудюжины этих орлов толпилось на столе возле двери, обняв друг друга за плечи и дружно раскачиваясь из стороны в сторону. Из их могучих глоток рвалась душещипательная песня о красавце-матросе и на редкость уступчивой прекрасной госпоже. Еще один матрос аккомпанировал хору на аккордеоне. Судя по всему, его познания в музыке ограничивались тремя нотами, каждую из которых он играл с величайшим энтузиазмом и любовью, добирая громкостью там, где ему не хватало таланта. Тарджа опустил голову пониже и, стараясь не привлекать к себе внимания, начал неспешно пробираться вслед за Гэри между столами и пьяными телами. Гэри проталкивался к барной стойке, вытягивая шею в попытке поймать взгляд замотанного, но вполне довольного таким положением дел хозяина таверны. Тарджа оглядел помещение в надежде увидеть знакомое лицо и не оказаться при этом узнанным самому. В дальнем углу он увидел сгорбившуюся над кружкой фигуру старика. Он сидел к ним спиной, полностью отгородившись от бурлящего вокруг праздника жизни. Вздрогнув, Тарджа похлопал Гэри по плечу и указал в его сторону. Глаза Гэри расширились от изумления, и, оставив попытки привлечь к себе внимание бармена, он быстро направился к Падрику.

Гэри уселся напротив старика и положил руки ему на плечи. Тарджа остался стоять позади Падрика. Отчасти чтобы не дать ему убежать, отчасти чтобы немного утихомирить свой гнев, вспыхнувший при виде пожилого мятежника. Этот человек, его бывший друг, собственными руками передал Р'шейл кариенцам.

– Падрик? Где остальные?

Падрик медленно поднял голову. Он был пьян, как глупый воробей, весь день пировавший переспелым плодом джарафрукта.

– Убийцы, – заплетающимся языком промямлил он, – она назвала нас убийцами.

– Падрик!

– Мы зря его повесили, парень, – всхлипывая продолжал Падрик. – Я ведь знал его. Он никакой не предатель. И все нам объяснил насчет письма. Он пытался спасти наши жизни, а не погубить нас. Я должен был ему поверить. Ему и Р'шейл. Она действительно…

Гэри в отчаянии посмотрел на Тарджу. Тот наклонился к старику, сгреб его за воротник рубашки и рывком поставил на ноги.

– Так, значит, это чертовски здорово, что я все-таки жив, а? – тихо сказал он.

Падрик поднял на Тарджу красные заплаканные глаза.

– Тарджа!

– Заткнись! – прошипел Гэри, нервно обежав глазами битком набитый бар. – Нам нужно добыть лодку. Мы вернем Р'шейл.

Падрик даже не поинтересовался причиной столь резкой перемены симпатий Гэри. Раскаяние старика было видно невооруженным взглядом, и он с пьяным отчаянием вцепился в возможность исправить содеянное.

– Нужно спешить. Но здесь вы помощи не найдете. Прошел слух о мобилизации защитников. Все капитаны отправляются на север в Броденвэйль, чтобы заработать на перевозке войск.

– Мобилизация? – Тарджа оглянулся. Так вот в чем причина веселья. Матросам было мало дела до Сестринской общины, но на перевозке войск они получат отличный барыш – их ожидал период процветания. Тот факт, что это фактически остановит всю торговлю на реке и поставит под угрозу благополучие множества людей, их ничуть не беспокоил. – Но зачем?

– Чтобы уничтожить нас, зачем же еще? – пробормотал Падрик. – Ходят слухи, что ты где-то здесь и направляешься к Священным горам. И весь чертов корпус свалится нам на головы через считанные недели.

Новость насторожила Тарджу. Он прибыл в Тестру всего день назад. Чтобы известие достигло местных матросов, Джойхиния должна была отдать приказ о мобилизации уже через несколько часов после того, как узнала о побеге из Гримфилда.

Дверь таверны широко распахнулась, и внутрь ввалилась еще одна команда. Новые посетители по сравнению с остальными, успевшими не по одному разу насладиться изучением дна своих кружек, выглядели не столь радостными и исполненными энтузиазма. С молчаливой молитвой харшинским богам, в которых он не верил, но которые тем не менее до сих пор не отказывали ему в помощи, Тарджа обернулся к Гэри.

– Мне кажется, мы нашли судно, – сказал он. – Уводи отсюда Падрика и ждите меня у повозки.

Гэри быстро вернулся к старой привычке безропотно подчиняться приказам Тарджи. Он кивнул и встал, поднимая на ноги пьяного в дым старого мятежника. Тарджа подождал, пока они проберутся к выходу, и переключил внимание на проталкивающегося к стойке огромного фардоннца. Его братья топтались у двери в поисках незанятого стола. Тарджа махнул им рукой, приглашая на только что освобожденное Падриком место. Братья кивнули и направились к нему. Похоже, они приняли Тарджу за какого-нибудь добродушного фермера. Вскоре подошел Дрендик. Желая поблагодарить, он приблизился к фермеру и изумленно вскинул брови, узнав в нем Тарджу.

– Ты! – воскликнул он.

– Мне нужна твоя помощь, – сказал тот, не тратя время на преамбулы. – Харшинская девушка попала в беду. Ее захватил кариенский посол.

Тарджа знал, что единственное, что может пробить толстокожих фардоннцев, – это упоминание о кариенцах, к которым те испытывали ненависть, близкую к религиозному исступлению. А если добавить еще и харшини, которым фардоннцы поклонялись с не меньшим рвением, чем их богам, то содействие капитана было гарантировано.

– Кариенцы захватили харшини? – переспросил младший матрос. Хоть они в них верили и поклонялись, но, похоже, ни разу не видели в глаза. Однако в отличие от Падрика и его повстанцев фардоннцы не поставили под сомнение существование легендарной расы.

– Ты мне поможешь?

– Демоны побери, ну конечно! Или ты думаешь, я собираюсь перевозить медалонские войска для проклятой общины? – проревел Дрендик. Фардоннец осушил свою здоровенную кружку одним глотком и с грохотом поставил ее на стол. – Ну, мой мятежный юный друг, давай-ка двинемся в путь и заслужим благословение и милость богов, спасая одну из избранных. У тебя есть деньги?

Тарджа покачал головой, и фардоннец вздохнул.

– В наши дни быть героем – совсем неприбыльное занятие.