Текст книги "Ловкие женщины"

Глава 19

Сюз едва дышала от страха, молясь, чтобы Гейб проследовал молча к себе, но простофиля Райли, разлегшийся на диване рядом с Марлен, догадался спросить:

– Ну как ленч?

Сюз попыталась уничтожить его взглядом, но тот невинно моргнул, словно не понимая, куда лезет.

– Весьма интересно. Встретил Джека и Нелл.

– Да неужели? – изумился Райли.

«Ну, погоди у меня, завтра же подолью тебе уксуса в кофе!» – подумала Сюз.

– Он взял ее на работу, – добавил Гейб, наблюдая за Сюз.

Райли, которому сразу стало не до шуток, вскочил, потревожив Марлен в самый разгар исполнения обычного номера под названием «Угнетение несчастного создания». Несчастное угнетенное создание, надеявшееся получить кусочек цыпленка, обморочно заскулило.

– Нанял? Какого же черта ты ее злил? Будь ты немного повежливее, сколько всего она могла бы выведать!

Гейб презрительно посмотрел на кузена:

– Она и без того все выведает. А иначе зачем ей эта работа? Странно другое: почему они ее наняли? Тревор говорил, они пытались убрать ее отсюда, чтобы она не нашла бриллианты. Что, если, кроме бриллиантов, здесь спрятано что-то еще?

Райли покачал головой:

– Знаешь, твоя уверенность, что ты и есть пуп земли и центр Вселенной, поистине трогательна. Она устроилась на работу, потому что ей нужны деньги. Дай Бог, чтобы ей заодно не понадобился и босс.

Лицо Гейба так потемнело, что Сюз поспешила вмешаться:

– Вам звонили. Некая леди по имени Джина Таггарт просит встретиться с ней в восемь вечера в «Большом риске». Я сказала ей, что вы перезвоните. – Она протянула ему телефонограмму.

Гейб взял листочек, хотел что-то сказать, но махнул рукой и пошел в кабинет.

– Ты что, сбрендил? – прошипела Сюз.

– Нет. – Райли уселся и дал Марлен крылышко цыпленка. – Слишком уж он в ней уверен.

– Знаешь, она, возможно, пошла туда на разведку, – предположила Сюз.

– Возможно.

– Тогда почему…

– Пусть хоть немного поволнуется, ему полезно. Иначе так и будет сидеть в своем проклятом кабинете и ждать, пока она вернется. В точности как его папаша, когда жена в очередной раз его бросала. Милашка Гейб, видите ли, следует традициям. Помнишь, как долго они тянули, прежде чем сделать первый шаг?

Сюз согласно кивнула.

– Хочешь еще раз наблюдать такой же церемониал?

Сюз отрицательно покачала головой.

– И что? – спросил Райли, подцепив на вилку кусочек цыпленка с чесноком.

Марлен придвинулась к нему и захлопала ресницами.

– Не желаю, чтобы он орал на меня, как на Нелл. Должен же он получить свою долю счастья.

– Он не собирается орать на тебя, как на Нелл, – заверил Райли. – Ты ему жизнь не портишь.

– Он сам себе портит, – проворчала Сюз.

Райли широко улыбнулся:

– Вижу, ты становишься тонким знатоком психологии Маккена.

– Только одного. Ты по-прежнему остаешься для меня загадкой.

– Отчасти благодаря моему обаянию.

– Ум семнадцатилетнего юнца в теле тридцатипятилетнего мужчины. Как это тебе удается?

– Тридцатичетырехлетнего, – поправил Райли. – И я неотразим, дорогая. Поистине неотразим.

В подтверждение его слов Марлен томно застонала.

– Вот видишь?

– Да, таксы от тебя без ума. Но что будет с любовью, когда кончится цыпленок? – осведомилась Сюз.

– Так молода и так цинична, – вздохнул Райли и вернулся к себе.

Марлен потрусила следом.

Джек, как и ожидалось, несколько переоценил степень признания талантов Нелл администрацией своей фирмы. Кроме того, он, очевидно, не посчитал нужным уведомить референта о скрытых мотивах, которыми руководствовался, принимая на работу бывшую родственницу. Он ограничился следующим: представил Нелл, тепло ей улыбнулся, поцеловал ее в щеку и отбыл.

Элизабет, смерив Нелл пренебрежительным взглядом, процедила:

– Мы нашли вам идеальное место.

«Ого!» – подумала Нелл, ранее прикидывавшая, не стоит ли использовать референта для раскрытия коварных замыслов Джека. Но фанатичный свет в глазах Элизабет мигом лишил ее иллюзий. Нелл промямлила: «Великолепно» – и отправилась за референтом в комнатушку без окон, забитую разнокалиберными каталожными шкафами и картонными коробками, среди которых с трудом умещался обшарпанный стол с компьютером начала девяностых.

– Это хранилище информационных бюллетеней, – торжественно сообщила Элизабет, встав под единственной работающей лампой дневного света. – Нам требуется систематизировать материал. Насколько я поняла, вы прекрасный организатор. Поэтому я попросила бы вас подшить бюллетени, составить каталог и указатель.

– Указатель, – повторила Нелл.

– Займитесь этим. И не забудьте списки имен с номерами страниц. По-моему, несложно.

«Еще бы! Любой третьеклассник со средними способностями справился бы одной левой!» – мысленно согласилась Нелл.

– Прекрасно, – улыбнулась она. – Работа как раз по мне. Э… нельзя ли починить лампы?

– Сейчас распоряжусь, – пообещала Элизабет.

Ровно час ушел на то, чтобы разобраться в ситуации и понять: каталог с указателем никому не нужен, потому что никто в здравом уме не станет читать дурно составленные тексты и рассматривать нечеткие снимки людей, застывших в неестественных позах с фальшивыми улыбками на устах. Все мечты Нелл порыться в архивах фирмы оказались похоронены под шестидесятилетней грудой приказов и распоряжений о награждениях за беспорочную службу и об устройствах ужинов в честь ухода на пенсию. Учитывая полный идиотизм задания, Нелл сделала вывод: единственная причина, по которой Тревор взял ее сюда, – желание изолировать от «Маккена инвестигейшнз».

А свет по-прежнему мигал.

– Я насчет ламп, – напомнила Нелл, разыскав Элизабет.

Та оторвалась от крайне важного дела и с нетерпеливым презрением взглянула на нахалку:

– Я звонила электрикам.

Нелл, рассудив, что пробудет в «О и Д» самое большее две недели, а следовательно, Элизабет ей не нужна, решила добиться своего:

– Нужно починить освещение. Иначе я не могу работать.

Элизабет величественно выпрямилась:

– Я сказала вам, что звонила электрикам.

– И я крайне благодарна, но, боюсь, они вам не подчинились.

Глаза Элизабет сверкнули. Тем не менее Нелл спокойно обошла ее и постучалась к Джеку.

– Туда нельзя! – вскинулась Элизабет, но Нелл уже открыла дверь.

– Джек, в моей комнате нет света, – сообщила она. Джек, занятый беседой с неким господином, резко поднял голову. – Нельзя ли…

– Обратись к Элизабет, – ответил Джек, явно стремясь побыстрее избавиться от Нелл.

– Но она ничего не хочет делать. Я слепну! У Маккены по крайней мере было светло.

– Элизабет! – крикнул Джек, и через четверть часа в активе Нелл числилось не только освещение, но и вечная ненависть Элизабет.

До конца недели Нелл раскладывала, подшивала, приводила в порядок разные документы, создавала систему индексации и печатала одно корявое название за другим. Она нашла выпуски бюллетеней за семьдесят восьмой год. Но в них не было ничего интересного, кроме длинного некролога, посвященного Хелене Огилви. Должно быть, трагическая смерть подогрела воображение автора, поскольку событий в жизни Хелены вряд ли хватило бы на целую страницу. Нелл проглядела бюллетени за девяносто третий год, выискивая упоминание о хищении, совершенном Стюартом Дайсартом, сбежавшим к тому же от дочери старшего партнера, но ничего не нашла. Видно, в бюллетени попадали только пристойные новости, придется прочесть все.

«Может, Гейб научится идти на компромисс? – размышляла она между делом. – А мне, в свою очередь, стоит капитулировать и смириться со старыми карточками?»

Идея капитуляции звучала восхитительно. Прямо в офисе, на его столе…

В понедельник прибыли новые визитки. Сюз распечатала одну коробку, просмотрела содержимое, подхватила другую коробку и отправилась к Гейбу, где тот совещался с Райли.

– Вот, – объявила Сюз, – ваши новые карточки, на мой взгляд, они просто идеальные. Неброские, стильные…

– Послушайте, – перебил ее Гейб, – нам не нужны…

– Но вы их даже не видели, – перебила его Сюз. – Нелл ушла, так что теперь не с кем спорить, кто главнее. Речь идет, заметьте, о визитках, прежние с этими не сравнить. Будьте же объективны.

– Давай посмотрим, – предложил Райли.

Сюз вручила ему коробку с его именем на крышке. Он вынул карточку, рассмотрел и довольно кивнул:

– Она права.

Сюз молча поставила другую коробку на стол и вышла, надеясь, что Райли дожмет Гейба.

– Ну? – спросила она, когда Райли появился в приемной.

– Он привыкает. Главное – они совсем не раздражают.

– Главное – Нелл отсутствует, – уточнила Сюз. – Он намеренно отвергает все, связанное с ней.

– Нет. Предыдущие визитки были и впрямь кошмарными. Это ее первая ошибка с тех пор, как она здесь оказалась.

– Она хотела как лучше.

– И это худшее, что можно сказать о любом человеке, – заключил Райли.

Чуть позже, когда Сюз наводила справки по телефону, неожиданно возник Джек. Сердце Сюз ушло в пятки, но она спокойно кивнула и подняла палец, прося немного подождать. Джек вальяжно раскинулся на диване. Значит, дело плохо. Чем он раскованнее внешне, тем напряженнее внутри.

Сюз закончила разговор, поблагодарила собеседника, положила трубку и внесла изменения в файл. И только потом сухо поздоровалась.

– Выглядишь настоящей профессионалкой, – шутливо заметил муж.

– Я и есть профессионалка, – отрезала она. – В чем дело?

Он только поглядел ей в глаза.

«Размечтался, приятель! Так тебе и обломилось!»

Почему раньше это неизменно срабатывало? Возможно, потому, что она его любила.

А теперь не любит.

Когда это случилось? Не в тот день, когда она узнала об Оливии. Раньше. Потом все свелось к избавлению от иллюзий. Нелл права, следовало уйти, когда она еще любила.

– Я ждал звонка от твоего адвоката и так и не дождался, – сказал он.

Сюз мысленно охнула. Она забыла попросить Джин подать документы на развод!

– Сюз, – прошептал Джек, подавшись вперед, – тебе этот развод нужен не больше, чем мне.

– Ошибаешься, – холодно бросила Сюз. – Ты спал с другой женщиной. Это стало последней каплей.

«Плюс одиннадцать лет существования в роли жены-ребенка», – добавила она в уме.

– Сюз, это несправедливо.

– Джек, – усмехнулась она, – не тебе говорить о справедливости. Ты изменил мне только для того, чтобы не признавать моего права на самостоятельность. Что ж, все прекрасно, я получила независимость, а ты Оливию. Уверена, ты быстро приспособишься к ее вкусам. Научишься любить «Эн-синк»[30]30
  «Эн-синк» – молодежная поп-группа.


[Закрыть] не меньше, чем «Райтес бразерс»[31]31
  «Райтес бразерс» – рок-дуэт, выступавший в 60-е гг. ХХ в.


[Закрыть]. Тебе всегда удавалось приспособиться к вкусам очередной жены.

– И это та жизнь, которой ты добивалась? – спросил Джек, обводя рукой приемную. – Милая, здесь на бриллианты не заработаешь.

– Джек, я не люблю бриллианты. Мне нравится это место.

– Нравится? Потрясающе! А что ты будешь делать, если вернется Нелл? Не могу же я держать ее вечно? Всего за неделю она ухитрилась довести Элизабет до белого каления.

– А вот Нелл говорит, что Элизабет считает тебя своей собственностью. Твоя Элизабет просто ревнует!

– Ты всегда слушала одну только Нелл, – зло бросил Джек. – Может, если бы хоть раз прислушалась ко мне…

– …то по-прежнему сидела бы замурованной в твоем доме, – докончила Сюз.

– Что-то не очень ты спешишь его покинуть, – съязвил Джек.

– Выставляй на торги, – разрешила она. – Я съеду к концу недели.

– Но я вовсе не хочу этого. Послушай, я старался быть с тобой вежливым и снисходительным, но я по горло сыт твоей подругой. Она не только изводит Элизабет, но и постоянно липнет ко мне.

Сюз постаралась скрыть скептическую улыбку, но, похоже, неудачно, потому что Джек торжественно объявил:

– Да, знаю, ты мне все равно не поверишь, но разве хорошая подруга будет вешаться на шею чужому мужу? Я решил ее уволить. Значит, она вернется сюда, отнимет у тебя работу, и что потом? Дай мне шанс.

– У меня свои планы на случай возвращения Нелл, – сообщила Сюз.

– Да неужели? Только в эти планы, похоже, развод не входит.

Вместо ответа Сюз вынула из сумки карманный компьютер, ввела фамилию Джин и получила ее телефонный номер.

– Мило, – восхитился Джек. – «Палм пайлот», совсем как у больших девочек.

Сюз набрала номер офиса Джин и, дождавшись ответа секретарши, сказала:

– Привет, это Сюзанна Кэмпбелл. – Джек слегка дернулся при упоминании ее девичьей фамилии, но Сюз притворилась, будто не заметила. – Верно. Не будете ли так добры передать Джин, что я прошу ее насколько возможно ускорить развод? Да, пусть перезвонит. Спасибо. – Отключившись, она подняла спокойные глаза на Джека. – Что-то еще?

– Чего тебе не хватало? – вспылил Джек. – Я дал тебе все!

– Благодарю. Теперь можешь отдать это все Оливии. Я бы вернула тебе свое любимое вечернее платье, но оно мне еще пригодится.

Джек резко встал. Сюз испугалась, что зашла слишком далеко. Но Джек сразу ушел. Сюз впервые за кои-то веки облегченно вздохнула. Вот и попрощалась с прошлым. Пора двигаться в будущее. Кстати, и план на сей счет у нее имелся. Она только боялась приступить к его выполнению.

Сюз поднялась, одернула юбку и пошла в кабинет Райли. Дверь была полуоткрыта, значит, Райли слышал каждое произнесенное в приемной слово. Ну и пусть.

Сюз глубоко вздохнула, открыла пошире глаза и улыбнулась:

– Райли, я…

– А вот этого не надо! – предупредил он, погрозив пальцем.

– Чего именно? – удивилась Сюз.

– Наивного взгляда типа «я-милая-маленькая-крошка». Просто объясни, что тебе нужно, и мы потолкуем.

– Ладно. Я хочу здесь работать.

– Ты и работаешь, – осторожно заметил Райли.

– Нет. Я заменяю Нелл и не могу дождаться, когда она вернется. Вся эта канцелярщина скучна до невозможности. Мне нравится то, что делаете вы с Гейбом. Расследования, беседы с людьми, копание в архивах и тому подобное. Вы ведь завалены работой, даже отказали нескольким клиентам. Обучи меня. Вот увидишь, я вас не подведу. Я тоже желаю быть сыщиком.

Райли долго молчал, Сюз терпеливо ждала ответа. Когда-то она считала его неандертальцем, но с тех пор изменила мнение. Теперь она питала искреннее уважение к мыслительным процессам Райли, не во всех случаях, но в большинстве.

– Ладно, – произнес он, вручая ей папку, – займись этим.

Сюз взглянула на заголовок:

– «Девушка-контроль». Это Ребекка Джонсон, верно? Та, что приходила вчера.

– Опиши ее, – потребовал Райли. – Детально.

Сюз вызвала в памяти образ Бекки.

– Рост примерно пять футов шесть дюймов, вес приблизительно сто тридцать фунтов, возраст – тридцать-тридцать два года, афроамериканка, карие глаза, каштановые волосы, хорошенькая, нервная, в коричневой хлопчатобумажной водолазке, коричневом замшевом жакете из прошлогоднего каталога «Блумингдейл», впрочем, может, и позапрошлогоднего, это одна из их стандартных моделей, джинсы «Ливайс», коричневые мокасины из «Эйгнера». Серьги – простые обручи, но золото настоящее. Я бы сказала, доход у нее средний и пользуется она им с умом. На шее ожерелье из горчичных зерен, очень старое. Можно предположить, что она сентиментальна, романтична, получила строгое религиозное воспитание, но сейчас, вероятно, не ходит в церковь. Неглупа, но романтическая жилка делает ее уязвимой. Кроме того, она припарковалась перед окном, и я видела ее машину – «сатурн», в хорошем состоянии, на лобовом стекле карточка университетской автостоянки класса «А». Вероятно, Бекки работает в университете. Кстати, эти самые «А»-карточки стоят около четырехсот баксов, так что ей не все равно, где ставить машину.

– Что-то еще? – спросил несколько растерявшийся Райли.

– Да. Сумка у нее из «Коуч»[32]32
  «Коуч» – сеть дорогих магазинов кожгалантереи, аксессуаров, обуви и т. д.


[Закрыть].

– И это означает…

– Качество. Высокое качество. Мы с Бекки прекрасно поладили бы. Почему ты так на меня смотришь?

– Насчет «Блумингдейла». Ты, стало быть, представляешь, когда изготовлен ее жакет.

– Ну… да. Зато не знаю, сколько лет «сатурну», – оживилась Сюз, размахивая папкой. – Итак, я прочитаю все это, а потом?

– Бекки приехала вчера, потому что наконец набралась смелости расспросить своего бойфренда, и он сказал, что его зовут Игон Кеннеди. Родом он вроде из Массачусетса и приходится дальним родственником тем Кеннеди. Она ему верит. Мы – не слишком. Поэтому и решили прощупать его, хотя она уверяет, что все в порядке.

– О’кей. Какие будут советы?

Райли бросил ей желтый блокнот:

– Записывай.

Сюз потянулась к стакану с ручками, чувствуя, как колотится сердце.

– Диктуй, – велела она и принялась старательно записывать каждое слово, прерываясь, только чтобы задать уточняющий вопрос. – Господи, – выдохнула она, закрыв блокнот. – Оказывается, ты можешь узнать все и про всех!

– А с Интернетом это легче легкого, – усмехнулся он. – Теперь иди разнюхай что можешь о нашем малыше Рэнди.

– Спасибо.

– Если сумеешь добиться результатов, это мы будем тебя благодарить.

– Добьюсь.

– Значит, ты не любишь бриллианты? – поинтересовался Райли.

– Нет, зато люблю золото и «Армани». Я не скупа, просто разборчива.

– Вот и прекрасно, – кивнул Райли. – За работу.

Сюз хотела повернуться к двери, но услышала:

– И еще одно.

– Да? – Она съежилась, ожидая удара, который он наверняка не постесняется нанести.

– Насчет «я-милая-маленькая-крошка».

– И что?

– Можешь попробовать этот приемчик на клиентах.

– Благодарю. – Сюз поклонилась, скрывая улыбку, и удалилась в приемную.

Она свободна! Она получила желаемую работу! Теперь остается переехать. Нелл пустит ее пожить.

Сюз взяла телефонный справочник, нашла раздел «Перевозки» и позвонила:

– Мне нужен человек для упаковки очень ценного фарфора. «Споуд». Пришлите его… – Она назвала адрес своего бывшего дома.

Вечером, открыв дверь на звонок, Нелл обнаружила на пороге Сюз в окружении трех чемоданов и коробки с яичными рюмочками.

– У тебя ведь есть лишняя спальня? – спросила Сюз. – Не могла бы я поселиться там на время? Сегодня я подала на развод.

Нелл широко распахнула дверь:

– Заходи. Настало время узнать, как живет другая половина человечества.

На ночь она уложила Сюз в свою постель, а сама свернулась калачиком на кушетке в компании Марлен под шенильным пледом. Все равно не уснуть.

Она тосковала по Гейбу с каждым днем все сильнее. Но не знала, что делать. Не может же она вернуться…

Кто-то заколотил в дверь, и в какой-то момент она подумала, что это Гейб.

Нелл погладила и спустила на пол разбуженную Марлен: вдруг Гейб с порога кинется заниматься любовью. Впрочем, не исключено, что это окажется разъяренный Фарнсуорт, который потребует вернуть ему таксу. Что ж, он в своем праве.

Нелл зажгла свет на крыльце, откинула занавеску на двери и увидела Джейса.

– Что случилось? – спросила она, впуская сына. – Уже, должно быть, полночь.

– Это я, полуночный грабитель! – мрачно объявил Джейс. – Кошелек или жизнь, то есть драгоценности.

– Что?!

– Ты никуда не дела то обручальное кольцо, которое подарил отец?

Нелл недоуменно моргнула:

– Никуда… кажется. По-моему, сунула в шкатулку с драгоценностями. А зачем тебе? О нет…

Джейс вздохнул:

– Или кольцо, или она меня бросит. Неделю назад мы поругались. Она не уступает. Думаю, я смогу уговорить ее на помолвку.

– Джейс, ты слишком молод…

– Ма, я из кожи вон лез, чтобы ее убедить. Но она ничего не хочет слышать. – Вид у него был самый что ни на есть жалкий. – Хоть ты не читай мне нотаций. Да и папино кольцо тебе не нужно.

– Да и ей дешевка ни к чему. Твой отец был очень беден, когда его покупал. Кроме того, мы разведены. Она дочь Хлои, и наверняка верит в карму.

– О, черт, – расстроился Джейс. – Может, вставить камень в другую оправу?

– Джейс, ювелиру придется взять телескоп, чтобы разглядеть камень. – Нелл прислонилась к стене. Что же делать?

– Дядя Джек покупает тете Сюз бриллианты, которые та никогда не носит, – нашелся Джейс. – Может, она продаст мне кольцо в рассрочку?

– Снова дурная карма, – покачала головой Нелл. – Твоя тетя Сюз спит наверху. Сегодня она подала на развод.

– Зашибись, – пробормотал Джек.

– Ничего-ничего, – отмахнулась Нелл, лихорадочно соображая, как выкрутиться. – Тот бриллиант, что подарил дядя Стюарт тете Марджи, тоже тебе ни к чему, там карма хуже некуда. Больше никаких бриллиантов не припомню.

– Я продам машину, – решил Джейс.

– На то, что ты выручишь за машину, не купишь даже циркония. И вообще мне не нравится, что Лу требует от тебя драгоценности.

– Она не требует. Ей все равно, какое кольцо. Лу хочет замуж.

– Сейчас?

Джейс закатил глаза:

– Нет. Ночью церкви закрыты.

Нелл шатаясь подошла к кушетке и села.

– Господи! Жениться?!

– Привыкни к этой мысли, – посоветовал Джейс. – Рано или поздно так должно было случиться. Кстати, с лета мы все равно собираемся жить вместе.

Нелл нервно дернулась:

– Ты спятил? Да знаешь, что ее отец с тобой сделает?!

– Ну, он совсем тебя запугал! Лу девятнадцать. Что он может мне сделать?

– Все. Настроение у него препоганое. Ничего не скажешь, дорогие детки, сумели вы выбрать время.

– А тут еще выпускные экзамены! – Джейс взъерошил волосы. – Сколько проблем.

– Выпускные экзамены? – рассмеялась Нелл. – Ну да, ты достаточно взрослый, чтобы жениться.

– Если я не сдам выпускные, то не получу диплом, – мрачно пояснил Джейс. – А если не получу диплом, то не найду приличную работу. А если не найду работу, то не смогу обеспечить любимую женщину и потеряю ее. Так что да, выпускные.

– Прости, – покаялась Нелл, – ты прав. Я не должна была…

– Сейчас самое важное – это кольцо. Гейба ты умаслишь.

– Сомневаюсь. Я от него ушла.

– Что?!

– Бросила его и работу. Все кончено.

– Я труп! – взвыл Джейс и плюхнулся на кушетку.

Нелл любовно пригладила ему волосы:

– Все образуется. Что-нибудь придумаем. У меня осталось кое-что из тех денег, что полагались при разводе. Я дам тебе…

– Нет! – Джейс гордо выпрямился. – Не такой уж я паразит, чтобы тянуть у матери. Ты и так неизвестно на что живешь. Забудь.

– Но должен же быть выход, – подумала вслух Нелл и вдруг расцвела. – Кларисса Клифф.

– Это кто?

– Мой сервиз. Я могу продать его.

– Но это подарок бабушки Бернард, – воспротивился Джейс. – Из Англии!

– Значит, наступила моя очередь подарить его тебе.

Джейс по-детски шмыгнул носом.

– Но ты ведь не хочешь, чтобы я женился.

– Я хочу, чтобы ты хорошенько подумал. И решился на брак сам, не под давлением Лу.

– Я решил сам, – заявил Джейс. – Не продавай пока фарфор. Дай мне сначала поговорить с бабушкой Дайсарт.

– Кларисса одобрила бы меня, – убежденно сказала Нелл. – И бабушка Бернард тоже. Утром позвоню антиквару из Клинтонвилла, который в свое время оценивал «Тайны».

– Погоди.

– Нет. Слишком много лет я провела в ожидании. И теперь знаю, что делать.

На следующий день, в перерыв, Нелл продала тридцать четыре идеально сохранившихся предмета работы Клариссы Клифф и отвезла чек Джейсу, потрясенному ее материнской самоотверженностью, после чего вернулась на службу.

– Вы опоздали, – уличила ее Элизабет.

– Фактически нет, потому что ушла на обед позже. Нужно было закончить раздел.

– Вы обязаны докладывать, где находитесь!

«Любопытно, а как насчет уборной?»

– Больше такое не повторится, – пообещала Нелл и вернулась на рабочее место, мысленно заключив с собой пари, что к концу недели ее вышибут отсюда. Ей не раз доводилось видеть одержимых властью референтов, но Элизабет превосходила их всех, вместе взятых.

Ситуацию усугублял Джек, который ясно давал понять окружающим, что находит Нелл неотразимо обаятельной, остроумной, гениальной и незаменимой. Мало того, он не стеснялся говорить эту чушь Нелл в глаза, правда, отпускал эпитеты не скопом, а по отдельности, стремясь к кумулятивному эффекту. На Нелл его приемчики не действовали, зато Элизабет на стенку лезла от зависти, и если Джек прямо-таки излучал тепло, то от Элизабет веяло арктическим холодом. Когда же она принялась критиковать одежду Нелл, дескать, женщины в этой фирме обязаны носить костюмы, той положительно стало жаль несчастную старую деву. До чего печальное зрелище – референтка, безнадежно влюбленная в босса! А уж как это мешает работе!

«Возьми себя в руки, Элизабет», – мысленно желала Нелл, но тут же горько вздыхала. Чья бы корова мычала…

Безумно тоскуя по Гейбу, Нелл подняла целую связку бюллетеней за девяносто второй год. Боже, до чего ей надоела эта рутина!

Она составляла указатель до тех пор, пока не наткнулась на имя Стюарта Дайсарта. Правда, оно попадалось ей не впервые, но на этот раз к отчету о проводах на пенсию очередного сотрудника прилагался снимок: Стюарт, белокурый, толстый и спесивый, как английский аристократ, обнимает за плечи хорошенькую блондинку, судя по подписи, свою секретаршу Китти Моран. Нелл пригляделась. Знакомое лицо. Ужасно знакомое. Она представила на месте высокой прически Китти темное каре и громко воскликнула:

– Будь я проклята!

Сунув фотокарточку в сумочку, Нелл быстро вышла из комнаты.

– Перерыв на туалет, – объяснила она нахмурившейся Элизабет и, свернув за угол, подошла к столу другого референта. – Можно от вас позвонить? Элизабет…

Мужчина пододвинул к ней телефон:

– Можете не рассказывать.

Нелл набрала номер Райли.

– Это я, – сказала она вместо приветствия.

– Скажи, что возвращаешься, – потребовал Райли.

– Нет. Послушай, мне нужно тебе показать кое-что.

– Только при Гейбе этого не говори, – предупредил Райли. – Насколько я понял, это то, чего я еще не видел?

– Да. Если мы встретимся через час, я все подробно объясню.

– Я так понимаю, ты не одна.

– Правильно. Как насчет «Платана»? Скажем, в шесть?

– Как насчет «Большого риска» в восемь? Это бар на Франт-стрит. Мне все равно нужно быть там.

Нелл посчитала, что это даже к лучшему, поскольку Гейб наверняка отправится в «Платан».

– Договорились.

Но предательское разочарование уже начало ее грызть.

– Тебе, случайно, не грозит опасность? – выразил озабоченность Райли.

Нелл улыбнулась референту, который беззастенчиво подслушивал.

– Грозит, да еще какая! Элизабет намерена прикончить меня и спрятать труп в хранилище информационных бюллетеней. Уверяю тебя, пройдет не один десяток лет, прежде чем кому-то вздумается туда заглянуть.

Референт рассмеялся.

– Значит, в восемь, – уточнил Райли. – Постарайся выглядеть на все сто. Учти, я сижу в барах только со знойными дамочками.

– Да не может быть! – хихикнула Нелл и положила трубку. – Спасибо большое.

– Рад помочь. Все, что угодно, лишь бы насолить Элизабет.

Нелл вернулась в хранилище и застала там Джека.

– Перерыв? – Он натянуто улыбнулся и шагнул к ней.

«Ой-ой-ой. Что-то стряслось в его отсутствие. Вот только что?»

– Маленький, – заверила она, стараясь не слишком нервничать. – Сейчас снова начну.

– О, это не к спеху! – Джек пошел на нее, скрывая страсть под кривой ухмылочкой.

«Интересно, ударит или поцелует?»

Долго гадать не пришлось. Джек обнял ее и поцеловал. Облегчение было так велико, что Нелл даже не подумала вырваться. Он здорово умел целоваться, хотя Нелл понимала: он проделал все это в надежде, что она расскажет Сюз.

Сзади раздалось нечто вроде овечьего блеяния.

Нелл отскочила и увидела стоящую в дверях Элизабет.

– Пойманы с поличным, – обрадовалась Нелл.

Джек обернулся и свирепо уставился на Элизабет. Но прежде чем он успел раскрыть рот, Нелл протараторила:

– Я дурно влияю на микроклимат в офисе, поэтому увольняюсь.

Скорее в Джермен-Виллидж, в родные места!

Едва Гейб появился в своем кабинете, пришел Райли и устроился в любимом кресле.

– Опять мы без секретаря, – пожаловался Гейб. – «Спайнл тэп» не имели столько неприятностей с барабанщиками, сколько мы – с секретаршами.

– Сюз на задании, – сообщил Райли. – Я велел ей проверить Рэнди.

– Ты велел?

– Сюз хочет быть сыщиком. Мне показалось, она способная. Поэтому и устроил ей нечто вроде испытательного срока. Если она справится, то сможет работать с нами, когда вернется Нелл.

– И куда мы ее посадим? – осведомился Гейб, стараясь не обращать внимания на бешеный стук сердца при мысли о возвращении Нелл.

– В кладовую Хлои. Избавимся от морозильника и прорубим окно в той стене, что выходит на улицу.

– А что скажет Хлоя? И куда мы сложим архив из морозильника?

– В подвал.

– Договорились.

Гейб включил компьютер и без особого интереса уставился на экран:

– Это твоя затея…

– Вот увидишь, она справится. К тому же у нее есть качества, которыми мы, согласись, не обладаем.

– Никогда в этом не сомневался. – Гейб открыл записную книжку и стал листать, пока не дошел до нужной страницы. – Кстати, я заехал в «О и Д» по делам и завез Тревору и Джеку рекомендацию для Нелл. Сказал, что она успела переделать в офисе все и не добралась только до «порше». Мы дружно посмеялись.

– Очень оригинально. Если машину теперь украдут, сам будешь виноват.

– Я запер «порше» в гараже, так что им придется попотеть, чтобы добраться до него.

– Уверен, что в нем ничего нет?

– Абсолютно. Не совсем же я кретин?

– Это еще нужно доказать, учитывая твою блистательную выходку с Нелл.

– Что-то еще, или ты уходишь?

– Кое-что есть. Хлоя звонила из Лондона.

– Вот как? – Гейб, прищурившись, вгляделся в записи. – Ты спросил ее насчет серег?

– Да. Подарок твоего отца после рождения Лу. Лежали в красной шкатулке с чертенком на крышке. Патрик просил приберечь их к свадьбе Лу. Хлоя сфотографировалась в них, а потом убрала и больше не вспоминала. Пока я не спросил.

– Так и знал, что она не из бриллиантовых женщин, – кивнул Гейб. – Значит, это папина шкатулка?

– Да. Из-за картинки на крышке Хлоя спрятала ее в ванной. Дурная карма.

– А купчую на машину она видела?

– Нет. Полагаю, как Патрик положил купчую в шкатулку, так она там и лежала.

– В таком случае и Линни ее не видела. Тогда что же она искала у нас в офисе?

– Бриллианты, – уверенно ответил Райли. – Вот для Линни бриллианты – лучшие друзья. Но вернемся к Хлое. Она говорила с Лу, и, поскольку дочь расстроена, матери не по себе.

– У Лу и Джейса возникли проблемы, – пожал плечами Гейб. – Ничего, все уладится. Кстати, я так и не пойму, откуда Линни знала Тревора или Джека и почему они рассказали ей о бриллиантах.

– Может, все-таки вернешься в настоящее? – рассердился Райли. – Хлоя переживает из-за Лу. Она возвращается в Америку.

– Когда?

– Должно быть, завтра. Она звонила из Хитроу.

– О’кей. – Гейб повернулся к компьютеру.

– Кроме того, звонила Нелл.

Гейб мигом забыл про компьютер.

– В самом деле?

– Она что-то нашла в «О и Д». Но там кругом люди, поэтому мы договорились встретиться сегодня в восемь в «Большом риске».

– Странное совпадение, – удивился Гейб. – Мы с Джиной Таггарт тоже будем там в восемь.

– Я пообещал Сюз, что возьму ее сегодня туда, покажу кое-какие приемы, – пояснил Райли с невинным видом. – Заодно уж решил пригласить Нелл. Какое тут совпадение? Мне показалось, так удобнее.

– Какие такие приемы в баре?

– Профессиональная тайна.

– Не сомневаюсь, – сухо отозвался Гейб. – Как и в том, что ты не договаривался с Сюз пойти в «Большой риск». Но наверняка пригласишь, когда она вернется с задания. Подстроил весь спектакль, чтобы свести меня с Нелл.