Текст книги "Уроки поцелуев"

Гарри появился спустя семь минут, через четыре минуты после того, как у Каролины затекли ноги. Но она не злилась, видя, как он рад приглашению. Она одарила его самой томной улыбкой, на которую только была способна, с радостью отметив про себя, что последствия ее удара уже почти незаметны.

– Каролина, слава богу, что с тобой все в порядке.

– Привет…

Она попыталась сделать голос достаточно соблазнительным, но Гарри не обратил на это ни малейшего внимания, подошел к дивану и попробовал стянуть ее оттуда.

– Ты отказывалась видеться со мной целых четыре дня, и я боялся, что ты заболела.

– Нет…

– Ты выглядишь замечательно. Просто прекрасно.

– Спасибо те…

– Как тебе мой новый жилет? Я получил его только вчера.

Он опустил руки и выпятил грудь.

– Что? А, это…

– Какого черта ты лежишь в такой дурацкой позе?

Каролина вздохнула. Ее попытка соблазнить Гарри явно не удалась. После многих лет, проведенных с отцом, она прекрасно понимала, что иногда мужчины думают лишь о себе и не замечают вежливых попыток привлечь их внимание. Это не особо расстроило ее. Она по опыту знала, что с противоположным полом нужно объясняться прямо. Поэтому Каролина наконец села и попробовала найти другой подход.

– Какой красивый жилет! Он такой… геометрический, – сказала она, охнув, когда кровь снова стала поступать в ее затекшие ноги.

Она со скукой уставилась на ничем не примечательную черно-серебристую деталь гардероба своего гостя. Честно говоря, Гарри был очень скучным. Странно, что она не замечала этого раньше.

Его плечи не были достаточно широкими, а мускулы заметными. Волосы Гарри были обычного, землисто-коричневого цвета, а лицо нежным, как у ребенка. Даже глаза – лучшее, что в нем было, – казались чересчур большими, выпученными и… водянистыми.

Конечно, внешность старого приятеля не играла такой большой роли для Каролины, но все же ей неприятно было осознавать, что он походил на лягушку.

Она положила руки на колени и опустила глаза, пытаясь придумать новую тему для разговора.

– Гарри, я…я…. – начала она, сама не зная, что хочет сказать.

– Все в порядке, милая, это я должен просить у тебя прощения за то, как повел себя в тот вечер. Я чувствую себя виноватым перед тобой.

Повинуясь внезапному порыву, он опустился перед ней на колени и взял за руку.

– Я не знаю, что на меня тогда нашло. Клянусь, дорогая моя, что больше не дам такому повториться.

Каролина взглянула на Гарри и улыбнулась его искренним словам.

– Все в порядке. Я хочу, чтобы это случилось снова. Прямо сейчас. Я специально сделала так, чтобы тетя Вин ушла и ты смог предпринять вторую попытку.

Гарри отпрянул от Каролины, глядя на нее с удивлением.

– Но…

– В прошлый раз я не была готова. Но теперь уверена, что, если мы попробуем еще раз, я испытаю ту дрожь, о которой слышала. Наверное, у нас ничего не вышло из-за того, что ты трогал меня за корсаж. – Она нахмурилась. – На этот раз не делай этого.

Каролина резко встала, заставляя его подняться вместе с ней.

– Стань точно так же, как в прошлый раз.

Она показала Гарри место, где он должен находиться, но, к ее крайнему удивлению, он отказался повиноваться.

– Что ты несешь?

Он поднялся во весь рост, и Каролина с удивлением поняла, что Гарри не настолько высокий, как ей казалось раньше. Точнее, он оставался таким же, как всегда, но по какой-то причине Каролине казалось, что он должен быть выше. Таким, как граф.

Она вздрогнула, пытаясь отогнать эту мысль.

– Пожалуйста, не усложняй все, – нетерпеливо сказала она. – Ты же знаешь, как для меня важны научные эксперименты. Нужно сделать все правильно, чтобы получить ожидаемые результа…

– Научные эксперименты! Ты хочешь сказать, что это был один из твоих дурацких опытов?

Гарри смотрел на нее с обидой.

Каролина испуганно уронила руки. Она могла понять, почему Джеффри был так удивлен ее поведением. В конце концов, он познакомился с ней совсем недавно. Но Гарри знал ее с рождения. Обычно он не проявлял такого упрямства.

– Гарри, будь добр, поцелуй меня прямо сейчас. Мне нужно знать, что я почувствую…

– Да ни за что! – прокричал он ей в лицо.

– Но…

– Черт тебя подери, у меня и без этого хватает проблем в жизни!

– Но…

– Никаких «но», Каролина. Я, в конце концов, мужчина…

– Да, конечно. Это очевидно…

– Я отвратительно повел себя с тобой пять дней назад…

– Я знаю. Но я уже поняла, в чем проблема. Если бы ты только не касался моего…

– К черту твои рассуждения!

Он начал быстро ходить по комнате.

– Я был настоящим идиотом. Покусился на твою невинность и все такое.

– Нет…

– Конечно же да. Таллис мне все высказал на следующий же вечер. Говорил, что ты была очень расстроена.

Каролина недоуменно уставилась на него:

– Граф разговаривал с тобой?

– Ну конечно! Он сказал, что ты еле оправилась от пережитого шока.

– Но это неправда.

– Я так ему и сказал, но разве он меня послушал? Конечно же нет. – Гарри с досадой потрогал напухший нос. – Во имя всего святого, Каролина, скажи мне – неужели было так необходимо жаловаться первому встречному, что я напал на тебя?

– Я такого не говорила.

– Что подумают люди? Даже Матильда говорила мне, что я должен быть осторожнее.

– Кто такая Матильда? – тихо спросила Каролина, чувствуя, как внутри у нее что-то сжалось.

Гарри покраснел, он продолжал расхаживать по комнате. Его шея приобрела цвет недозрелой вишни.

– А, да просто одна моя знакомая. Дело в том, что мне не следовало целовать тебя. Невеста не должна так себя вести, а ты фактически заставила меня сделать это.

Каролина промолчала, наблюдая за тем, как его шея краснеет все больше.

– Но теперь все будет хорошо. Ты можешь быть уверена, что я и пальцем не трону тебя до первой брачной ночи.

– Но я хочу, чтобы ты поцеловал меня.

– Глупости, – вспылил Гарри. Его голос звучал все громче и громче. – Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.

Каролина закусила губу и склонила голову набок, пытаясь придумать какой-нибудь убедительный аргумент.

– Обещаю, что не дам чувствам взять над собой верх.

Гарри напряженно сглотнул, напоминая ей того мальчика, которым был в детстве.

– Ты… ты не можешь утверждать этого, Каро. Мои поцелуи могут ошеломлять.

Каролина улыбнулась, понимая, что его решимость слабеет.

– Конечно могут. Я просто хотела знать…

Но Гарри отрицательно покачал головой, прерывая ее.

– Господи, Каро, я не собираюсь больше обсуждать это! И я не собираюсь рисковать твоим доверием и снова попадать под горячую руку графа Таллиса!

Каролина изумленно уставилась на Гарри. Его лицо приобрело темно-бордовый оттенок, а глаза были так широко раскрыты, что, казалось, вот-вот вылезут. Она уже видела его в таком состоянии и знала, что никакие убеждения не помогут. Когда Гарри переполнял праведный гнев, то уговоры действовали на него не больше, чем на статую. С отутюженным воротником.

– Хорошо, Гарри, – ответила Каролина, сменив тактику.

Она твердо решила добиться от него ответов на волнующие ее вопросы.

– В таком случае скажи: почему ты хочешь жениться на мне?

Гарри, вскинув брови, посмотрел на нее, очевидно удивившись, что Каролина так легко сдалась.

– Черт, Каро, ты сегодня очень странная.

Каролина вздохнула, чувствуя, что теряет терпение.

– Черт, Гарри, ты сегодня вообще ничего не хочешь мне рассказывать, – передразнила она его.

Какое-то время они мерили друг друга раздраженными взглядами, потом Гарри как всегда сдался первым, знакомым жестом пригладив волосы.

– Боже мой, разве это подходящая тема для разговора с девушкой?

– И когда такие условности нас останавливали? – парировала она. – Давай, Гарри, расскажи, почему ты решил жениться на мне.

Он вздохнул, переминаясь с ноги на ногу, словно смущенный мальчишка.

– Ты прекрасно знаешь, почему мы собираемся пожениться. Вообще-то, ты знаешь наши владения гораздо лучше, чем я, – ответил он, неловко пожимая плечами.

Каролина сделала шаг вперед, чувствуя непреодолимое желание коснуться его, как в те дни, когда они были детьми и она чувствовала себя комфортно в его обществе.

– Но разве ты не хочешь большего, Гарри? Разве ты не хочешь узнать, сможем ли мы полюбить друг друга?

Она не ожидала, что Гарри нахмурится, услышав эти слова. Сейчас он был похож на своего отца, виконта; в этот момент все воспоминания Каролины о друге детства исчезли и ей показалось, что она видит перед собой взрослого мужчину сорока лет, а не двадцатидвухлетнего юношу.

– Я считал тебя слишком благоразумной для таких глупостей. Во всем виновата твоя тетя – это она заставила тебя верить бессмыслицам.

Каролина застыла, и впервые за этот день ее слова отразили тот холод, который сковал ее сердце:

– Я люблю тетю Вин, Гарри. Тебе лучше привыкнуть к этому, если ты действительно хочешь жениться на мне.

Он повернулся к Каролине, серьезно глядя на нее.

– Да, я понимаю, что ты испытываешь слабость к этой женщине, и не отрицаю, что она довольно милая. Но из-за привязанности к старой тете ты забываешь, кто ты сама.

В первое мгновение ей не хотелось знать, что Гарри имеет в виду. Каролина видела по его глазам, что ничего хорошего он не скажет. Но в конце концов она поняла, что должна услышать его мнение.

– И кто же я, Гарри?

Он вздохнул и снова провел рукой по волосам.

– Пожалуйста, не заставляй меня говорить это вслух.

– Скажи мне, – стиснув зубы, настаивала она.

– Хорошо, но не говори потом, что я тебя не предупреждал.

Он вздохнул и взял ее за руки, словно пытаясь подсластить этим пилюлю.

– Ты – синий чулок.

Каролина скривилась, но Гарри сжал ее руки еще сильнее, не давая возможности вырваться.

– Тем не менее я знаю тебя всю свою жизнь и привык к твоим чудачествам. Мне кажется, что мы прекрасно уживемся вместе. Я ведь позволяю тебе заниматься с твоими реактивами, не так ли?

– Ты не в том положении, чтобы запрещать мне что-то, – резко ответила она.

– Да, но все изменится, когда ты станешь моей женой. Я говорю о том, что не буду мешать тебе. Ты даже можешь использовать одну из комнат для слуг, переделав ее в склад.

– Но…

– Есть еще кое-что, – продолжил Гарри.

Не отрывая взгляда, он смотрел на нее, пока Каролина не сдалась и не повернулась к нему.

– Я знаю о твоей матери.

Каролина попыталась освободиться, но он крепко держал ее за руки.

– Я не такая, как она. Я похожа на отца. Ты сам постоянно это твердишь.

– Может, и так, а может, и нет. Ты слишком много времени проводишь на деревьях, – медленно проговорил Гарри.

– Моя мать никогда этого не делала.

– Да, конечно, – кивнул он. – Но все равно это довольно странная привычка.

– Но врачи говорят, что сумасшествие – результат беспокойного ума. А я занимаюсь наукой, которая требует логического и беспристрастного мышления.

– Это правдиво только по отношению к мужчинам, Каролина. Наука подталкивает женщин к безумию, – строго сказал Гарри.

– Чепуха!

Каролина собиралась сказать больше, но он рассерженно уставился на нее:

– Так сказал мой отец.

После этого Гарри замолчал, пытаясь напугать ее своим мрачным видом. Каролина отвела глаза – не из-за того, что Гарри выглядел устрашающе, а потому, что каждый раз, когда он начинал цитировать своего отца, она понимала, что никакие уговоры не заставят его поменять точку зрения. И все же она чувствовала, что должна сказать что-то в свою защиту.

– Все мои эксперименты тщательно спланированы, обдуманы и подробно описаны, – тихо сказала она.

– Разве ты не понимаешь? Женщины не могут проводить настоящие эксперименты, как бы подробно они ни были описаны. И если бы мне потребовалось найти доказательство твоей невменяемости, то я мог бы просто перечислить все твои опыты.

– Гарри…

Но он не дал ей шанса сказать хоть что-то, начав в очередной раз излагать длинный список грехов Каролины:

– Сначала были эксперименты с пушками.

Каролина скрестила руки на груди и встретилась с ним разозленным взглядом.

– Их проводил мой отец.

– Но ты решила узнать о том, где можно взять овечье мыло.

– Отец занимался этим.

– Но начала все ты, не так ли?

Каролина закусила губу, прекрасно зная, что он прав.

– Однажды ты показала мне статью, в которой доказывалось существование воображаемых цифр.

Она попыталась объясниться, чувствуя себя не очень комфортно:

– Они были не столько воображаемыми, сколько очень точными.

– А еще, – надменно хмыкнул он, – ты пыталась придумать машину для дойки коров.

Каролина в отчаянии развела руками.

– У Салли очень болели руки. Я лишь хотела помочь ей.

– Ты чуть не погубила скот.

– Гарри… – начала Каролина, но он поднял вверх указательный палец, призывая ее к молчанию. Он явно не собирался выслушивать ее объяснения.

– Где они?

Она невинно посмотрела на него, делая вид, что ничего не понимает.

– О чем ты?

– О твоих глупых каракулях.

Разочарование заставило Каролину забыть о приличии, и она повысила голос до крика.

– Это записи, Гарри! Результаты опытов. Факты. Полезные отметки.

Они были спрятаны прямо за диваном, чтобы Каролина могла написать о поцелуе Гарри сразу после завершения эксперимента.

– И ты всегда таскаешь их с собой. Сидишь над ними все дни напролет, словно какой-то монах. Каро…

– Хватит! Перестань!

Ее глаза пекло от слез, и впервые Каролина почувствовала, что Гарри выигрывает спор. Он совершенно не хотел прислушаться к голосу здравого смысла. Она глубоко, с надрывом вздохнула, пытаясь успокоиться. Нужно доказать Гарри, что он ошибается.

– Я не сумасшедшая, – твердо сказала она.

Когда Каролина подняла глаза на Гарри, то увидела, что он смягчился.

– Я не хотел тебя обидеть. Просто все эти эксперименты и заметки кажутся мне очень странными. Тебе следовало бы учиться игре на фортепиано и шитью, а не заниматься геометрическими исследованиями местной грязи.

Каролина вздохнула, автоматически исправляя ошибку, которую он совершал уже сотни раз:

– Геологическими исследованиями, Гарри. Они очень важны для любого, кто хочет вырастить хороший урожай.

– Может, и так, а может, и нет. Я хочу лишь сказать, что рискну жениться на тебе при условии, что твои странности не усугубятся.

Он наклонился вперед, пытаясь посмотреть на нее сверху вниз, несмотря на то, что они были примерно одного роста.

– Ты должна позволить мне направлять тебя на верный путь, Каро, потому что тебя невозможно назвать настоящей леди. Ты все дни напролет проводишь за своими экспериментами, к тому же твоя мать была сумасшедшей. Но, несмотря на все твои странности, ты очень милая девушка, у тебя есть неплохое приданое и ты знаешь, как получать прибыль от разведения овец.

Она смягчилась, услышав, что Гарри восхищается хотя бы одним из ее талантов. Втайне она переживала, что он не позволит ей заниматься делами поместья после свадьбы.

– Значит, ты разрешишь мне взять управление нашими владениями на себя?

Он кивнул.

– Если ты хочешь этого.

– Конечно хочу.

– Но тебе придется советоваться со мной во всех важных вопросах.

– Конечно, – моментально согласилась Каролина.

В конце концов, за ней останется право решать, что считать важным делом, а что – нет. Такие условия казались ей идеальными.

– Думаю, мы станем замечательными супругами, – сказал Гарри с улыбкой.

– Да, замечательными, – эхом отозвалась Каролина, сама не понимая, почему ей так тоскливо. Гарри позволит ей вести все дела, он предоставит ей комнату для экспериментов, где она сможет помогать отцу, и к тому же он знал о скандале, связанном с ее матерью. Каролина же умела справляться с его заносчивостью, поэтому их семейная жизнь обещала быть довольно спокойной. Разве можно мечтать о чем-то большем? Многие женщины не смели и надеяться на условия, которые ей предлагал Гарри.

– Итак, Каро, мы договорились?

Одарив его теплой улыбкой, она ответила:

– Конечно, Гарри. Но… ты не мог бы поцеловать меня? Всего разок. Просто, чтобы успокоить меня.

Он вздохнул, смирившись с неизбежностью.

– Ну хорошо. Только пообещай, что не будешь снова прятаться от меня несколько дней.

– Не буду. Обещаю.

Каролина улыбнулась, с нетерпением ожидая чуда. Наконец-то она сможет испытать то волшебное чувство в объятиях Гарри.

– Ну хорошо. Иди сюда.

Он притянул ее к себе за плечи, и Каролина приблизилась к нему, ожидая, что Гарри обнимет ее. Но вместо этого она едва начала закрывать глаза, как его губы легко коснулись ее лба. Его поцелуй длился долю секунды и был совсем не таким влажным, как в первый раз. Потом Гарри отодвинулся от нее.

– Ну вот, малышка. Больше ничего такого не проси у меня до первой брачной ночи.

После этого он ушел.

Джеффри стоял в дверях и наблюдал за ней. Каролина не двигалась. Она стояла, напряженно вглядываясь в окно, словно пыталась увидеть там ответы на все свои вопросы. Если бы платье на ее груди не поднималось с каждым вздохом, то ее можно было бы принять за мраморную статую, одиноко стоящую в полумраке гостиной.

Каролина была одета в прекрасное белое платье, украшенное темно-красным узором, который притягивал мужские взгляды к тем местам, которые по правилам приличия должны быть скрыты. Джеффри гадал о том, кто выбирает для нее одежду. Ему было сложно представить Каролину, которая проводит время за обсуждением последних модных тенденций. Для нее бесконечные примерки стали бы настоящим мучением. Она нетерпеливо топала бы ножкой, думая об экспериментах своего отца, поместье тети или… поцелуях.

Эта мысль заставила его войти в комнату. Беззвучно закрыв за собой дверь, он тихо прокрался внутрь, любуясь бликами солнца в ее локонах. Впервые повстречав Каролину на балу у матери, он решил, что у нее пшеничные или золотистые волосы. Но теперь, когда полуденное солнце залило ее светом, он увидел, что некоторые из ее прядей были настолько светлыми, что, казалось, лучились собственным сиянием.

Создавалось впечатление, что она спустилась с небес. Если бы не серьезное выражение лица, то Джеффри мог бы предположить, что у нее есть крылья.

– Почему ты такая серьезная, Каролина? Надеюсь, мистер Росс не потерял все деньги на лондонской бирже?

Она вздрогнула от неожиданности, услышав его тихий голос, и посмотрела на него широко распахнутыми синими глазами.

– Ой! Милорд, я не заметила, как вы вошли.

– Я знаю, – мягко ответил Джеффри, вновь поражаясь тому, как легко было прочитать мысли Каролины по выражению ее лица.

– Надеюсь, мое появление не стало для тебя неприятным сюрпризом?

Он ожидал ответа с некоторым волнением, но Каролина улыбнулась в ответ.

– Нет, конечно нет! Вообще-то я как раз думала о вас.

– Правда?

Взяв Каролину за руку, Джеффри повел ее к стоящему рядом диванчику.

– Я думала о том, что среди всех моих знакомых вы единственный, кто сможет понять то, что произошло.

Она вся светилась от радости, и Джеффри откинулся назад, с наслаждением глядя на нее.

Как мужчина может сопротивляться чарам этого волшебного создания?

– В таком случае, обязательно расскажи мне все.

– Вы когда-нибудь встречали что-то настолько восхитительное, что у вас перехватывало дух?

– О да. Я знаю, что такое страсть, – промурлыкал он, вглядываясь в румянец на ее щеках и блеск синих глаз.

Каролина покраснела от его нескромного взгляда и отвела глаза.

– Нет, милорд. Я говорю о страсти к какому-то делу.

– Ах, понимаю.

Неожиданно Джеффри вспомнил, как, будучи еще мальчишкой, пускал по воде свой игрушечный кораблик. Он был буквально одержим морем и заполнил детскую чертежами кораблей, которые постоянно изучал. Но потом его отец потерял все плодородные земли, и Джеффри пришлось заняться разведением овец, чтобы выжить.

– Извини, но боюсь, что мой единственный интерес – это последние модные тенденции, – ответил он, стараясь скрыть горечь в голосе.

– Глупости. Вы просто еще не нашли занятие по душе.

Джеффри отвернулся, не в силах вынести сочувствие, от которого ее глаза казались светлее.

– Я тоже провела большую часть жизни гадая, смогу ли найти занятие, которое захватит меня целиком. У моей матери его не было и…

Джеффри услышал нотки испуга в ее голосе. Ему хотелось, чтобы Каролина рассказала ему все, что ее беспокоит.

– Твоя мать была несчастной?

Каролина смотрела мимо него, но Джеффри все равно заметил, как в ее взгляде появляется привычная осторожность.

– Да, думаю, она была очень несчастной. Она умерла много лет назад, – тихо ответила она.

И тут неожиданно Каролина повеселела. Она повернулась к нему, и солнечные лучи, проникавшие в комнату, осветили ее лицо.

– Зато мой отец абсолютно счастлив. Он просто светится от радости всякий раз, когда разговор заходит о химических реактивах. А тетя Вин в свободное время занимается ботаникой. Все в Хадли советуются с ней, даже садовники. Но что до меня…

Каролина замолчала, и Джеффри заметил на ее лице почти неуловимые признаки напряжения. Он достаточно часто замечал это выражение в зеркале и прекрасно понимал его значение.

– Ты все силы отдаешь заботам о доме, и времени на увлечения просто не остается, – закончил он за нее.

Улыбка Каролины стала ему наградой за сообразительность.

– Именно так. Я знала, что вы поймете меня!

Джеффри наклонился вперед, борясь с желанием сжать ее руки в своих и понимая, что это совершенно недопустимо.

– Так ты смогла найти что-то, что вдохновляет тебя?

– О да! И это необычайно интересно, уверяю вас, – выпалила она.

– Я рад за тебя, – ответил Джеффри.

Он действительно обрадовался, ведь новое увлечение заставит ее забыть об экспериментах с поцелуями.

– И что же станет темой для твоих исследований?

– Ну конечно же плотские отношения. Вы сами подтолкнули меня к изучению этой темы!

Джеффри понадобилась вся его выдержка, для того чтобы сохранить спокойствие. Каролина смотрела на него, надеясь, что он разделит ее интерес. Он не хотел разочаровывать ее, к тому же он не мог сказать о том, что не одобряет эту идею, ведь это лишь подстегнуло бы ее интерес.

– Но… Плотские…

– Отношения. Да, именно так.

– Но… Зачем тебе это?

– Вообще-то это было вашей идеей. Я лишь расширила поле исследований.

Каролина наклонилась вперед и понизила голос, словно боялась ранить его чувства.

– Мне кажется, что об одних только поцелуях можно написать целый трактат, но мне хочется узнать больше. Испробовать весть спектр отношений между мужчиной и женщиной и то, как они влияют на сердце.

Джеффри не понял и половины из того, что она сказала. Он по-прежнему не мог избавиться от мысли, что, по словам Каролины, именно он подсказал ей идею для нового исследования.

– Прошу тебя, я не хочу этим заниматься.

– Глупости! Вы просто скромничаете, – запротестовала она, лукаво улыбаясь ему.

– Но… но… – запинаясь пробормотал Джеффри, пытаясь подыскать слова, которые заставят ее передумать.

– Вы ведь не будете осуждать меня, правда? Я буду очень осторожна. Эта тема действительно очень интересует меня.

– Осуждать? Я?!

Джеффри называли разными словами, но в излишней педантичности его не обвиняла даже мать. Ему было обидно слышать это от Каролины.

– Хорошо, – ответила Каролина, которую, очевидно, порадовало его негодование.

– Я твердо решила заняться этим исследованием. Вы знаете, я ведь всегда интересовалась человеческим телом.

– Нет, я об этом не знал, – обреченно ответил Джеффри.

– О да. Я часто помогала нашему хирургу в Хадли, но мне никогда особо не нравилось разрезать и зашивать людей. Меня больше привлекает теоретическая часть, как и моего отца, – подчеркнула она.

– Понятно.

Сделав над собой огромное усилие, Джеффри попытался успокоиться. Эта девушка явно ненормальная. Но, к несчастью, еще и очень умная и легко сможет скрывать свои странности. Заставить семью Каролины сдать ее в Бедлам[1]1
  Бетлемская королевская больница для душевнобольных.


[Закрыть] он не мог, поэтому нужно было придумать способ спасти ее от собственных идей, чтобы она не винила его в неприятностях, которые наверняка посыплются на ее голову в будущем. Но для этого Джеффри нужно было узнать больше.

Он откинулся на спинку дивана и заставил себя тепло улыбнуться. В его голове уже начал зарождаться план, но ему необходимо было время для его реализации. К счастью, взгляд Джеффри упал на часы, и они помогли ему придумать предлог, чтобы задержаться.

– Каролина, не могла бы ты приказать, чтобы нам принесли чаю, пока мы обсуждаем твою идею.

Она захлопала в ладоши от радости.

– Я знала, что могу положиться на вас, милорд. Можете выставлять себя в образе пижона перед кем угодно, но меня вы не обманете – я вижу, что у вас острый ум.

Она мило улыбнулась ему и позвала слугу, а Джеффри не мог найти себе места от волнения. Никто, кроме матери, не мог разглядеть его настоящие мысли и желания под маской, которую он создал. Изысканной одежды и скандальной истории его семьи вполне хватало, чтобы утолить любопытство лондонской элиты. Джеффри старался поддерживать иллюзию легкомысленности, в которую так удобно было верить другим. Богатые невесты всегда с сомнением относились к тем, кого интересовало что-то кроме новой моды.

А Каролине удалось раскусить его меньше чем за неделю. Пожалуй, стоило ожидать этого. Она ведь ученый, ее наверняка еще с младенчества учили внимательно наблюдать и не делать поспешных выводов. В будущем нужно быть с ней осторожнее. Иначе Каролина сделает его самого объектом для исследований, и одному Господу известно, к чему это может привести.

– Скажи мне, Каролина, как ты собираешься проводить исследование?

Сдвинув бровки, она какое-то время молчала, думая над его вопросом. В это время в комнату вошел престарелый дворецкий с подносом. Он двигался невероятно медленно, и Джеффри начало казаться, что он не пересечет комнату до конца следующей недели. Но Каролина не стала ждать. Она встала, подошла к старому дворецкому и взяла поднос, ласково улыбаясь старику.

– Спасибо, Томпсон. Почему бы тебе не отдохнуть? Я вижу, суставы снова начали беспокоить тебя.

Слуга поклонился, а когда повернулся к выходу, Джеффри услышал, как хрустят его кости.

Каролина покачала головой, наблюдая за ним. Прошло несколько минут, и она снова начала хмуриться. Потом наконец дворецкий ушел, не заметив, что дверь осталась приоткрытой; Каролина принялась разливать чай.

– Он думает, что может меня обмануть.

Джеффри вопросительно поднял брови.

– Я о Томпсоне. Он явно уже не в состоянии работать дворецким. Я же вижу, как он страдает от ревматизма. Я уверена, что в Эссексе вместе со мной и отцом ему было бы гораздо лучше, но тетя Вин и слышать об этом не хочет. Она отказывается расставаться с ним, и я не могу переубедить ее. Очень тяжело наблюдать, как он пытается скрыть, что нездоров.

Нездоров? Боже правый, да он даже не потрудился закрыть дверь. Очевидно, Томпсон лишь делает вид, что страдает, чтобы подслушивать разговоры хозяев. Как это похоже на Каролину – она абсолютно неправильно поняла ситуацию. Она все верно подметила, но из-за своей наивности пришла к неправильным выводам. И эта девушка собирается исследовать интимные отношения мужчины и женщины! Это просто ужас какой-то!

– Да, да… но мы, по-видимому, отвлеклись – ты говорила о своем эксперименте.

Каролина улыбнулась и сразу оживилась.

– Я совсем недавно приняла это решение – несколько минут назад, сразу после того, как Гарри ушел.

– Гарри?

Неужели эта пародия на мужчину опять что-то натворил?

– Ага, – пробормотала Каролина, не отрывая чашку от губ, а потом поставила ее с громким стуком.

– Я хотела, чтобы он поцеловал меня. Я специально устроила так, чтобы моя тетя ушла и мы остались наедине.

Джеффри пришлось приложить усилие, чтобы побороть неожиданную вспышку ревности. Но он тут же строго напомнил себе, что его цель – поскорее выдать эту девицу замуж. И чем скорее, тем лучше. Тогда забота о Каролине ляжет на плечи ее новоиспеченного мужа. Но если этот идиот Гарри снова…

– А он отказался.

– Что?

– Я тоже удивилась, – ответила Каролина, решив, что Джеффри разделяет ее негодование. – Он заявил, что, мол, его поцелуй ошеломил меня в первый раз и он не собирается рисковать вновь.

Она рассерженно взглянула на Джеффри.

– А еще Гарри сказал, что вы запретили ему целовать меня. Что это за глупости, Джеффри? Вы оба знаете, что я не привередливая девица. – Каролина гордо вскинула голову. – Я – ученый.

– Да, ты говорила, – сухо заметил он, скрывая иронию.

Но Каролина насупилась – она замечала гораздо больше, чем другие девушки, какими бы умными они ни были.

– Вы дразните меня, милорд?

– Да, но мне это не особо удается. Пожалуйста, продолжай.

Какое-то время она стояла, внимательно глядя на Джеффри и очевидно пытаясь понять, что он хотел этим сказать, а потом продолжила:

– Когда Гарри ушел, я поняла, что он не способен переубедить меня.

Джеффри услышал негодование в ее голосе. Что этот олух наговорил ей?

– Я собираюсь узнать, как разум, сердце и тело взаимодействуют, создавая различные ощущения…

– Насчет лорда Бертона…

Но Каролина была слишком увлечена, чтобы услышать его. Она продолжала говорить, не обращая на его реплику ни малейшего внимания.

– Взять хотя бы ту ночь, когда Гарри впервые поцеловал меня. Он слишком поспешил, я была не готова к тому, что произошло между нами, поэтому испытала лишь отвращение.

Она замолчала и сделала глоток чая, перед тем как продолжить. Джеффри был слишком шокирован ее откровенностью, чтобы пытаться снова прервать ее.

– А ваш поцелуй был намного медленнее.

Каролина смущенно взглянула на него.

– Вы помните, как коснулись моего лица?

– А… да.

Боже правый, неужели она думает, что такое возможно забыть?

– То, что вы не спешили… не спешили коснуться моих губ, дало мне время расслабиться. Поэтому… ощущения были весьма приятными.

Она задумчиво скривила губы, прижав к ним кончики пальцев.

– Мне интересно – если бы вы не коснулись моего лица, было бы мне так же хорошо? Возможно, если бы мы с Гарри просто смотрели друг на друга какое-то время, то его поцелуй был бы гораздо приятнее.

Джеффри недоуменно уставился на нее.

Боже, и как его угораздило впутаться в эту историю?

– Вижу, ты много думала об этом.

– О да. Я даже делала заметки…

– Заметки?

Каролина, казалось, немного обиделась.

– Во время любого исследования необходимо вести подробные записи. Мой отец всегда все подробно записывает.

Она слегка улыбнулась.

– Точнее, пишу я под его диктовку. В последнее время он даже доверяет мне самой составлять заметки. Он считает меня очень ценной помощницей, – сказала она, гордо расправив плечи.

– Не сомневаюсь в этом, – искренне ответил Джеффри. – Но, Каролина, твой эксперимент…

– Да, я уже описала все свои ощущения.

Каролина жестом указала на стопку бумаги, лежащую на столике неподалеку. Мельком взглянув туда, Джеффри увидел, что она делала записи аккуратным, мелким почерком и рисовала длинные графики.

– Я рассмотрела каждый отдельный случай, исследовав скорость поцелуя, полученные ощущения, а также вспомогательные действия, такие как прикосновение к моему лицу, оценила каждый пункт в баллах, подсчитала сумму и таким образом определила качество каждого поцелуя.