Текст книги "Уроки поцелуев"

– Один из слуг нашел его сегодня утром, и я… я подумал, что он твой.

Каролина снова почувствовала, что краснеет. Скорее всего, он имел в виду, что один из садовников нашел его в кустах. Она, наверное, уронила его, перед тем как ударить Генри.

– Благодарю, милорд.

Она протянула руку, пытаясь взяться за край веера. Но за секунду до этого Джеффри неожиданно встал и, сделав шаг, оказался настолько ближе, что Каролина коснулась его руки. Она была намного больше, чем у нее.

Забавно, как много могут рассказать руки о мужчине. В это мгновение Каролина почувствовала, как он напрягся от ее прикосновения. Руки других мужчин были нежными и больше походили на женские, а руки графа были крупными, в них чувствовалась сила, скрытая в этом мужчине.

Он перевернул руку ладонью вверх, отдавая ей веер, и ее пальцы коснулись мозолей, которые могли появиться только в результате тяжелого физического труда. Каролина поняла, что первое впечатление не обмануло ее: его светлость проводил время не за игорным столом и сплетнями.

Каролина подняла глаза и, закусив губу, пристально посмотрела на Джеффри. Ранее она заметила мускулы на его ногах, теперь она увидела, что ему, в отличие от других, подбирая одежду, не нужно использовать ухищрения, чтобы плечи казались шире. Также ему не нужно затягивать живот. Она неожиданно почувствовала, что вежливого и уравновешенного графа отличала скрытая физическая сила, которой не могли похвастаться большинство представителей высшего света.

Джеффри был не легкомысленным щеголем, а мужчиной, привыкшим к тяжелой работе, и он волновал ее так, как никто другой. Сейчас он понимающе улыбался, наверняка прочитав на лице Каролины все ее тайные мысли.

Она покраснела.

– Ох, с-спасибо, милорд, – запинаясь, пробормотала она и вцепилась в веер так, словно он был ее спасением. Но, опустив глаза, она вспомнила о чернильных пятнах на пальцах.

– Боже, – простонала Каролина, спрятав руки за спиной.

Его глаза вспыхнули, словно фейерверк в туманную ночь, и она снова почувствовала, как кровь приливает к ее лицу.

– Я…

– Каро! Где тебя носит?

Каролина повернулась, услышав обеспокоенный голос отца, доносившийся из холла.

– Я в гостиной, папа, – отозвалась она с облегчением.

– Каро, у меня возникли проблемы со счетом в аптеке. Этот парень говорит, что мы не платили ему уже несколько месяцев. Конечно же, я сказал ему, что этого не может быть, но он наотрез отказался верить мне…

– Альберт, хватит! Ты что, не видишь, что у нас гость? – резко перебила его тетя Каролины.

– Конечно, я вижу его, Виннифред, но у меня важное дело!

Он повернулся к дочке, показывая, что она должна идти с ним.

– Пойдем, Каро. Ты должна все исправить. Магний нужен мне для завтрашнего эксперимента.

Каролина вздохнула, понимая, что переубедить отца не удастся. Но это даже хорошо. Она и так показала себя не с лучшей стороны во время визита графа. А с Джеффри были связаны такие волнующие воспоминания. Возможно, день, проведенный вдали от него, пойдет ей на пользу. Во всяком случае, хуже от этого точно не будет.

– Как скажешь, папа.

Каролина поднялась, стараясь выглядеть спокойно, в то время как барон нетерпеливо переминался с ноги на ногу рядом с ней. Затем она повернулась к графу:

– Прошу меня простить, но отцу понадобилась моя помощь. Спасибо за то, что принесли веер.

Она стояла, повернувшись лицом к Джеффри, но не смела поднять на него глаза, боясь увидеть в его взгляде осуждение или жалость. Каролина знала, что ее отца в лучшем случае считают чудаком, а в худшем – ненормальным, и ей не хотелось убеждаться, что граф думает так же. За последние сутки его мнение приобрело для нее огромную важность. Поэтому она, не отрывая глаз от пола, постаралась выскользнуть из комнаты как можно скорее.

Джеффри смотрел вслед Каролине, которая, грациозно покачивая бедрами, вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Он не знал, что думать. Лишь когда миссис Хибберт громко вздохнула, он наконец перевел взгляд на нее:

– Что-то случилось, миссис Хибберт?

Он повернулся к ней, пытаясь понять, что могло расстроить ее. Женщина из высшего света может вызвать панику даже у самого храброго мужчины. Как и его мать, миссис Хибберт, казалось, не волновало ничего, кроме платьев, но стоило на секунду расслабиться – и видимость ее глупости тут же исчезала. Так случилось сейчас и с тетей Каролины.

Она внимательно рассматривала его, взвешивая в уме каждое его достоинство. Джеффри пытался придумать способ, который поможет ему как можно скорее покинуть этот дом. Но потом тетя заговорила, и он понял, что опоздал.

– Я знакома с вашей матерью уже давно, – сказала она.

– Да, я знаю об этом, – ответил Джеффри, садясь ровнее. – Вы с моей матерью учились в одной школе. Я уверен, что она будет рада увидеться с вами, а сейчас, к сожалению, мне пора…

– Мы сблизились с ней в последние несколько лет. Вот почему мне кажется, что я хорошо знаю вас, хотя мы едва знакомы, – продолжила миссис Хибберт, не давая ему возможности сбежать.

Джеффри осторожно поставил чашку на стол. Он не мог допустить, чтобы эта женщина заметила, как у него дрожат руки.

– Прошу меня извинить, леди. Я неожиданно вспомнил, что у меня назначена встреча…

– Я хорошо знаю вашу мать, поэтому верю, что могу быть откровенна с вами, не боясь, что вы расскажете об этом кому-то другому.

Джеффри знал, какого ответа она ждет. И слова сами сорвались с его губ:

– Могу вас заверить, что о вашей тайне никто не узнает, – сказал он, поднимаясь на ноги и собираясь уходить.

– Прекрасно, в таком случае мы можем обсудить мою проблему.

Джеффри замер. Он не хотел спрашивать, в чем дело. Любопытство может обречь его на участие в чем-нибудь нежелательном. Его мать не раз говорила о том, что миссис Хибберт может добиться от собеседника чего угодно. И сегодня Джеффри убедился, что имеет дело с женщиной, которая готова пренебречь правилами приличия ради достижения цели. Правда, его мать называла тетю Каролины «искренней женщиной», что бы это ни значило. И всегда говорила, что он должен терпимо относиться к причудам этой семьи.

С другой стороны, мать никогда не говорила ему, что он обязан оставаться в этом доме и позволять миссис Хибберт вовлекать его в аферы. От двери его отделяло всего три шага. Он еще мог сбежать. Он был уверен в этом.

Наверняка Джеффри внял бы голосу рассудка и ушел, если бы это не касалось Каролины. Несмотря на то что ему было наплевать на махинации любой женщины, даже если она была близкой подругой его матери, мисс Вудли была ему небезразлична. Ему было даже интересно послушать, что задумала тетя Каролины.

Поэтому, не обращая внимания на плохое предчувствие, Джеффри расправил плечи и повернулся к миссис Хибберт.

– Какую проблему? – спросил он.

Миссис Хибберт явно не нужно было уговаривать поделиться секретом. Она драматично вздохнула.

– Это связано с Каролиной, – печально начала она.

– Она очень милая девушка, – вставил Джеффри, надеясь, что комплимент немного разрядит обстановку. Но его надежды были напрасны. Он лишь подлил масла в огонь.

– Конечно милая! В этом-то и проблема! – воскликнула миссис Хибберт.

Она поднялась с дивана и, шелестя юбками, принялась расхаживать по комнате.

– Вы знаете, что я увижу ее лишь после обеда? И мне придется силком тащить ее из комнаты отца на бал леди Кеслерей.

Джеффри вновь опустился в кресло, понимая, что не сможет уйти, пока не выслушает ее до конца.

– Каролина помогает отцу ставить опыты?

Миссис Хибберт кивнула.

– А кроме того, она занимается хозяйством, следит за всей документацией и поддерживает порядок в нашем поместье в Эссексе.

Джеффри глубоко вздохнул, чувствуя, что его уважение к Каролине растет с каждой секундой.

– Она очень самостоятельная девушка, – искренне сказал он. Ему лучше, чем другим, было известно, насколько сложно нести огромную ответственность в таком возрасте.

– Вот именно! Вы прекрасно понимаете мою проблему. – Она взмахнула руками так, словно то, что Джеффри сказал, было неписаной истиной.

Джеффри пришлось сделать над собой усилие, чтобы его голос звучал обыденно, а взгляд был нейтрально-вежливым:

– Мне кажется, что эта девушка должна веселиться гораздо чаще.

Миссис Хибберт повернулась и серьезно посмотрела на него.

– Именно, милорд. Она красивая, воспитанная и обладает вполне приличным приданым. У нее есть все, чтобы привлечь внимание в этом сезоне.

Джеффри промолчал, думая о достоинствах Каролины, которые действительно были многочисленными.

– Но эта весна стала настоящим разочарованием. Никто не обратил на нее внимания. А ведь сезон уже подходит к концу.

– Но…

– Она слишком стеснительная, милорд.

На этот раз Джеффри не удалось скрыть своей реакции. Удивленно подняв брови, он уставился на миссис Хибберт. «Стеснительная» – это не то слово, которое он применил бы по отношению к девушке, которая уговорила его участвовать в скандальном эксперименте с поцелуями прошлым вечером. Скорее, он описал бы ее как девушку без комплексов. Или, возможно, сказал бы, что она смелая, волевая и даже страстная.

– Мне кажется, вы преувеличиваете, – ответил он, вспоминая их объятия.

Но миссис Хибберт невозможно было переубедить.

– Нет, нет, я совершенно права. Я много думала об этом, милорд. Когда Каролина чувствует себя не в своей тарелке, она начинает говорить о науке, политике и других абсолютно неподходящих вещах. Подумать только, она вспомнила о любовнице лорда Уитли!

Миссис Хибберт поспешила к дивану, тяжело опустилась на него и сделала глоток чая, очевидно, чтобы успокоиться. Лишь после этого она продолжила, и ее голос звучал еще драматичнее, чем раньше.

– Но это не самое худшее, милорд.

Она понизила голос до испуганного шепота.

– Время от времени Каролина решает провести очередной эксперимент, и мне страшно представить, к чему это может привести ее.

Это, по крайней мере, Джеффри мог подтвердить. Один из таких экспериментов и толкнул девушку в его объятия. А после она снилась ему всю ночь. Ему было страшно подумать, что бы произошло, если бы Каролине вздумалось провести эксперимент с поцелуями в компании кого-то менее сдержанного. Он нахмурился, уставившись на хрупкую чашку, которую по-прежнему держал в руке. Подняв глаза, Джеффри внимательно посмотрел на собеседницу.

– Я понимаю, что вы чувствуете, но не знаю, чем могу помочь вам, – честно ответил он.

Неожиданно женщина снова поднялась и принялась ходить по комнате.

– Я считаю вас своим другом. Другом, которому я могу доверять, и более того, я считаю вас другом Каролины.

Джеффри промолчал. Скоро миссис Хибберт расскажет о той роли, которую он должен сыграть в соответствии с ее планом. Он уже решил, что откажет ей. У него хватало своих проблем, и милая Каролина только все осложнит. Она была очаровательной девушкой, и, имей она богатое приданое, он уже сватался бы к ней. Но у нее не было нужной суммы, поэтому этот разговор необходимо было прекратить. И побыстрее. Пока он не увяз окончательно.

– Каролине нужен человек, с которым она сможет расслабиться и насладиться выходом в свет, – продолжала миссис Хибберт.

– Вы имеете в виду человека, который сможет оторвать ее от отца, – сухо вставил он.

Миссис Хибберт захлопала в ладоши, радуясь, что он понял ее.

– Именно!

– Нет.

Прошло несколько секунд, прежде чем леди поняла, что он отказывается помогать ей, и тогда на ее лице появилось удивление.

– Но…

– Вы хотите, чтобы я сопровождал Каролину. Научил ее…

– Веселиться, милорд. Я ни за что не стала бы просить вас об одолжении, но мы с вашей матерью дружим уже давно, и я попросту не могу придумать ничего другого. Каролина слишком серьезна.

Джеффри считал, что последнее, чему нужно учить Каролину, это раскованность, но ее тете он об этом сказать не мог. Вместо этого он лишь покачал головой и наклонился к ней:

– Насколько я могу судить, Каролина вполне довольна жизнью…

– На самом деле это не так. Она отчаянно хочет найти замену этому ужасному Гарри.

Джеффри поднял голову. Ему еще не представилась возможность познакомиться с Гарри, о котором он так много слышал в последнее время. И он собирался вскоре исправить это.

– А что, разве Гарри – недостойный кандидат в женихи?

– Боже, да он само достоинство. Воспитанный, благонравный, из хорошей английской семьи.

Джеффри нахмурился:

– Боюсь, я не совсем понимаю, в чем тогда заключается проблема.

Леди посмотрела на него так, словно он был полным идиотом.

– Гарри – ужасный зануда, милорд. Рядом с ним можно умереть со скуки. Если Каролина выйдет за него замуж, то, боюсь, интереснее будет поговорить с кувшином, чем с этой парой.

Джеффри не мог себе это представить, как ни старался.

– Понимаю, – медленно сказал он.

– Нет, не понимаете, – отрезала она, вздрогнув. – Гарри позволит Каролине заниматься всем, чем только она пожелает, при условии, что она не будет трогать его лошадей. Вначале она, конечно, будет ставить совсем немного опытов. Но вскоре произойдет катастрофа.

Джеффри вопросительно поднял брови, прекрасно понимая, что миссис Хибберт сейчас начнет сгущать краски. Она его не разочаровала: прижав одну руку к груди, леди горестно вздохнула.

– Пройдет совсем немного времени, и Каролина превратится в точную копию отца. Она будет просиживать в лаборатории целыми днями, по локоть увязнув бог знает в чем и рискуя в любой момент подорвать весь дом.

Джеффри кивнул. Это, по крайней мере, сходилось с его представлением о Каролине.

– Неужели вы не понимаете, милорд? Она могла бы посвятить себя более интересным занятиям. Она могла бы стать гораздо лучше, если бы только захотела. Ей нужно понять, что жизнь существует и за пределами химических опытов и бухгалтерских книг.

Таким занятиям, как поцелуи? Предательская мысль неожиданно вспыхнула в его голове, но он так же быстро прогнал ее. Пора закончить этот фарс. Придется нагрубить этой женщине, иначе он отсюда никогда не выберется. Джеффри поднялся с кресла и сказал то, о чем собирался сказать уже давно:

– Я не женюсь на Каролине.

Миссис Хибберт удивленно уставилась на него.

– Уверяю вас, милорд, я совсем не это имела в виду.

Леди говорила искренне, но Джеффри заметил в ее глазах разочарование. Она надеялась, что он заинтересуется Каролиной.

– Ваша забота о племяннице тронула меня, миссис Хибберт. Но, боюсь, вам придется подыскать другого кандидата в мужья мисс Вудли.

– Значит, вы по-прежнему ищете богатую невесту? – тихо сказала она, и Джеффри замер, так и не дойдя до двери.

Первой его реакцией было отрицать это, но он не мог заставить себя соврать. Джеффри многозначительно посмотрел на нее, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно:

– Я надеюсь, это останется между нами.

Миссис Хибберт поднялась во весь свой немалый рост.

– Не переживайте. Я не собираюсь вредить семье моей подруги.

– Прошу прощения, – кивнул Джеффри. – Я не хотел вас обидеть.

Он ответил автоматически, и леди Хибберт махнула рукой, в точности как его мать. Она явно была поглощена мыслями о благополучии племянницы.

– У Каролины довольно приличное приданое. Возможно, вы могли бы… – начала она.

– К несчастью, в сложившейся ситуации мне его не хватит.

Какое-то время она молчала, и Джеффри мог лишь догадываться по серьезному выражению ее лица о том, что она отчаянно пытается что-то придумать. Неожиданно, миссис Хибберт повеселела, глядя на него так, словно он был ее последним шансом на помилование перед казнью.

– Возможно, вам удастся познакомить ее с каким-нибудь достойным джентльменом? Тем, кто умеет смеяться и сможет понять ее… необычные интересы?

Джеффри скрестил руки на груди, чувствуя, что его захлестывают такие эмоции, которых он не чувствовал с момента смерти своего никчемного отца. С одной стороны, он едва удерживался от желания сбежать отсюда и забыть об этом разговоре. Но с другой – Каролине нужна была чья-то помощь, а ее тете не удалось ничего предпринять на протяжении двух сезонов.

– Я совсем недавно вернулся в Лондон. У меня не так много знакомых, – начал он.

– Вы не слишком долго отсутствовали. И вам всегда с легкостью удавалось завязывать новые знакомства. Я уверена, что у вас есть кто-то на примете…

В ее голосе прозвучала надежда.

Джеффри задумчиво потер подбородок. Очаровательный повеса Перри Файрфакс вполне подходит для этой роли. И Джонатан Лудлоу. Они довольно благоразумные и ищут себе невест, оба обеспеченные и, по-видимому, идеальны для Каролины. Но смогут ли они контролировать ее необычные увлечения? Или же наоборот, будут им потворствовать?

Джеффри не мог принять решения, не обдумав его сначала. Он взглянул на миссис Хибберт, только сейчас заметив напряжение в ее лице, отчего она казалась старше. Ее все еще можно было назвать привлекательной женщиной, но сложная ситуация явно наложила на нее свой отпечаток.

– Вы единственный, кто сможет что-то сделать, – пыталась убедить его она.

И хотя Джеффри отчетливо понимал, что она пытается сыграть на его чувствах, он слышал нотки настоящего отчаяния в ее голосе. Она действительно боялась за племянницу.

– Наверняка у вас есть какой-нибудь родственник, который сможет вывести ее в свет… – Джеффри замолчал. Он знал ответ еще до того, как Виннифред Хибберт отрицательно покачала головой.

– У нее нет никого. Вы – единственный, к кому я могу обратиться за помощью, – грустно сказала она.

У Джеффри не было выбора – ему пришлось согласиться. У мужчины был доступ в нужные круги, он знал, как найти подходящего жениха для Каролины, и, кроме того, он был единственным, кто знал об эксперименте, который она устроила.

– Хорошо. Я приглашаю ее на прогулку в парк через четыре дня. Пусть наденет свой лучший наряд, – сказал он, пытаясь заглушить голос рассудка.

Миссис Хибберт сделала шаг вперед, благодарно сжав руки.

– Спасибо, милорд. Я знала, что могу рассчитывать на вас. Она будет готова, уверяю вас.

Джеффри отмахнулся от ее благодарности, желая поскорее уйти из этого дома. Он мог лишь догадываться о неприятностях, которые повлечет за собой это обещание.

– Не нужно меня благодарить, пока она не выйдет замуж, – серьезно сказал он.

После этого он ушел так поспешно, словно за ним гналась стая собак.

Глава 3

Джеффри быстро вошел в дом матери и направился в гостиную, прямо к шкафу, где занялся поисками бренди. Но ничего не нашел. Из-за напряженного финансового положения его мать редко принимала гостей. Она проводила время в гостях, где ее угощали выпивкой и едой. А это значило, что Джеффри оставалось лишь раздраженно смотреть на пустой буфет, который мог бы быть заполнен лучшим французским бренди. Раньше так и было. Когда его отец был жив. Буфет лондонской резиденции семьи Таллис всегда был заполнен лучшим французским бренди – любимым напитком отца.

Но этот особняк уже давно продали. Его мать жила вдали от лондонской элиты в маленьком, бедно обставленном доме с минимальным количеством слуг. И единственное, что она могла предложить гостям, это лимонад.

Вдоволь наглядевшись на пустой буфет, Джеффри направился в заднюю гостиную, где стоял раскладной стол, за которым он обычно работал, но внезапно чуть не столкнулся с матерью, спускавшейся с лестницы, очевидно, собираясь уходить.

– Джеффри?

– Мама!

Он подхватил ее в последний момент, не дав упасть.

– Прости. Я не знал, что ты дома.

Когда она выпрямилась, он поцеловал ее в щеку.

– Ты хорошо выглядишь.

Это было чистой правдой. Красивая, элегантная и, что самое важное, счастливая, леди Таллис совсем не была похожа на несчастную женщину из его детства. Глядя на нее, Джеффри понимал, что брак по расчету – не такая уж большая жертва, если на кону благополучие его матери. Она очень страдала из-за разгульного образа жизни мужа. То, что она не утратила способности смотреть в будущее с оптимизмом, согревало сердце Джеффри.

Но сейчас на ее красивом лице читалось волнение.

– Джеффри, ты побледнел. С тобой все в порядке?

Он моментально улыбнулся, чтобы не огорчать ее.

– Все хорошо. Я просто немного переживаю из-за предстоящей женитьбы.

– Джеффри, некоторые из этих девушек очень даже милые. Я уверена, что в этом сезоне ты найдешь кого-то по душе.

Она наклонилась вперед, лукаво улыбаясь:

– А может, ты даже влюбишься в кого-то.

Джеффри испустил притворно-мученический стон.

– Мама, я сейчас не в настроении слушать сказки.

Она собиралась ответить: наверняка поделиться чисто женскими размышлениями о настоящей любви и счастливой семейной жизни, – но он прервал ее, подняв руку:

– Но если ты хочешь помочь мне, ответь на один вопрос.

Она тут же встрепенулась, всплеснув руками от радости:

– А может, ты уже нашел девушку и хочешь, чтобы я узнала о ней больше?

На этот раз Джеффри удержался от раздраженного вздоха. Он взял мать за руку и как можно осторожнее повел ее в гостиную, где располагался их единственный потрепанный диванчик. Она ответила сыну ослепительной улыбкой, но он разочаровал ее.

– Я никого не нашел, мама. Я лишь хотел узнать больше о твоей подруге, миссис Хибберт.

– Миссис Хибберт? Или ее милой племяннице Каролине? Насколько я знаю, у нее довольно большое приданое, – сказала она, глядя ему в глаза.

– Насколько большое? – спросил Джеффри, с удивлением понимая, что при мысли о свадьбе с Каролиной его не бросает в дрожь. Но ответ матери разрушил все его надежды.

– Пожалуй, недостаточно большое. Кроме того, есть некоторые подозрения насчет ее психического состояния, – сказала она, драматично вздохнув.

– Правда?

Джеффри старался выглядеть абсолютно безразличным. Сумасшествие вполне могло объяснить странности в ее поведении. Конечно же, его мать с готовностью ухватилась за возможность рассказать ему эту историю.

– Даниэлла, мать Каролины, была просто чудесной. Красивой. Бойкой. Все были без ума от нее. Но она влюбилась в этого зануду мистера Вудли и сбежала с ним. Тогда никто не мог понять ее мотивов. Все решили, что она не смогла противиться своей страсти.

Джеффри кивнул, пытаясь понять, какое отношение эта старая сплетня могла иметь к сумасшествию Каролины, но, зная, что лучше не прерывать рассказ, он улыбнулся, показывая, что весь внимание, и приготовился слушать дальше.

– Даниэлла так и не вернулась в Лондон, но она слала письма всем друзьям. В них она подробно рассказывала обо всех ужасах загородной жизни. Конечно, знакомые приезжали к ней в гости, но там было нестерпимо скучно. А ее муж совершенно не умел поддерживать беседу.

Вспоминая чудаковатого отца Каролины, Джеффри понимал, что ему было сложно производить хорошее впечатление на посетителей.

– Но ведь Даниэлла знала, на что идет, когда выходила за него замуж? Разве только его… интерес к химии – это симптом помешательства?

– Какой интерес? О ком ты говоришь? – спросила его мать.

– Мистер Вудли. Отец Каролины.

Неожиданно звонкий смех его матери наполнил комнату.

– Нет, что ты, сынок. Ее отец вполне нормальный. Сумасшедшей была мать девочки, сестра Виннифред. Вероятно, спустя какое-то время она перестала контролировать свои желания. Даниэлла несколько раз сбегала. Сначала с мистером Вудли, потом – с цыганом! – сообщила она, наклонившись к нему.

Джеффри отпрянул в ужасе. Мать Каролины сбежала с цыганом?

– Но почему?

– Из-за сумасшествия, конечно! Это – единственное логическое объяснение.

– Как давно это случилось?

– Много лет тому назад. Каролине тогда было не более девяти.

Девяти? Джеффри вздрогнул. Потерять мать при таких скандальных обстоятельствах просто кошмарно. Особенно в таком возрасте, когда Каролина уже понимала почти все разговоры взрослых, но еще не могла защитить себя от их насмешек.

– И что же случилось с матерью?

– Ох, она умерла. Такие как она всегда плохо кончают. Наверное, заразилась какой-то цыганской болезнью. Тело нашли у задней двери. Бедная служанка перепугалась до полусмерти, увидев его. Конечно, они устроили похороны. Никто, кроме членов семьи, не был приглашен на них, но весь город судачил об этом несколько недель.

Джеффри вздрогнул, жалея Каролину, которой дважды пришлось пережить такую ужасную потерю.

Его мать грустно пожала плечами.

– Ну а Каролина углубилась в науку, чтобы доказать всем, что безумие ее матери ей не передалось. Конечно же, это не помогло. Это все равно что отказываться носить черное, отдавая предпочтение темно-коричневому. Оба эти цвета напоминают лужу грязи, и ни один из них не поможет привлечь потенциальных женихов.

Джеффри кивнул, с удивлением отметив, что не только понимает мать, но и согласен с ней. Естественно, Каролина будет всеми силами доказывать окружающим свою рациональность и интеллектуальность. Она не хотела, чтобы другие считали ее чересчур эмоциональной, но все же не могла сдержать свою чувственность. Поэтому и начала проводить эксперименты с поцелуями.

Он нахмурился, зная, что ни за что не согласится с утверждением о том, что Каролина может быть сумасшедшей. Она, безусловно, очень необычна, но это описание подходит любой умной женщине. Кроме того, познакомившись с ее семьей, Джеффри решил, что другие должны восхищаться этой девушкой, ее желанием общаться с людьми, а не клеймить ее «синим чулком». Он не видел в ней ничего странного, разве что некоторую неуверенность в разговоре с аристократами. Но она исчезнет, если рядом будет человек, способный подсказать ей, как себя вести.

Все, что ему нужно было сделать, – это помочь Каролине стать частью высшего общества. Когда она будет чувствовать себя уверенно в присутствии других людей, то ее необычные увлечения, такие как опыты с поцелуями, исчезнут сами.

Улыбаясь, Джеффри поцеловал мать в щеку.

– Спасибо. Ты рассказала мне именно то, что я хотел знать.

Она покраснела от такого проявления нежности. Но ничто не могло отвлечь ее от вопроса о будущем сына.

– Так почему ты вдруг заинтересовался Каролиной?

Джеффри пожал плечами, изображая безразличие.

– Ее тетя попросила меня об услуге.

Он рассерженно посмотрел на мать.

– Она, между прочим, заставила меня помочь ее племяннице найти жениха, сказав, что вы с ней старые подруги.

– Она хитрая, – кивнула его мать, – я ведь предупреждала тебя об этом. И тем не менее мне жаль бедную Виннифред. Они с Даниэллой всегда были чересчур эмоциональными и слушали голос сердца, а не разума. А теперь Винни пытается помочь Каролине, хотя у самой почти нет средств к существованию. Это так печально. Скажи, ты ведь пообещал помочь им?

– Я согласился, но лишь ради тебя, – солгал Джеффри.

На самом деле он позволил миссис Хибберт втянуть себя в эту авантюру потому, что она была в отчаянии, а он никогда не мог отказать женщине, попавшей в беду. Мысль о том, что он просто ищет предлог, чтобы проводить больше времени с Каролиной, едва успела появиться у него в голове, как он вычеркнул ее, решив, что это глупость. У графа Таллиса не было времени на красивых женщин, если они не имели очень большого приданого.

– А теперь благодаря тебе я знаю о трудностях, с которыми мне придется столкнуться, помогая Каролине, – сказал он, поднимаясь с дивана.

– Ох, Джеффри, – вздохнула его мать, тоже поднимаясь, – ты всегда был таким добросердечным мальчиком. Я уверена, что Виннифред благодарна тебе за помощь ее племяннице.

Она нежно погладила его по щеке.

– Только не забывай о том, что у тебя тоже есть дела. Может оказаться, что завоевать сердце подходящей невесты не так просто, как кажется…

– Я все прекрасно понимаю, мама. И мне не нужно постоянно напоминать о моих обязанностях по отношению к семье, – перебил ее Джеффри.

Долгое время его мать молчала, и Джеффри не мог понять, что значит внезапно появившаяся в ее глазах печаль.

– Да, думаю, ты прав, – наконец согласилась она.

Потом она надела перчатки, помахала ему рукой и покинула дом. Джеффри остался на том же месте, гадая, что вызвало неожиданную перемену ее настроения. И почему ему самому было так грустно.

Каролина не попала на бал леди Кеслерей в тот вечер. Ей также не удалось побывать на приеме у Винстона на следующий день, и еще четыре дня она никуда не выходила. Из-за долгих визитов мистера Росса и экспериментов отца у нее не было времени подумать о чем-то своем, а уж тем более принять участие в каких-либо мероприятиях.

Она думала, что тетя Вин будет сердиться. Эта женщина знала, как насолить племяннице за непослушание и заставить ее сделать то, чего она хочет. Но, несмотря на опасения Каролины, ее тетя совершенно не критиковала ее поведение. Она лишь сказала, что вскоре Каролине обязательно нужно будет побывать кое-где, причем в своем лучшем платье. Она не вдавалась в подробности этого таинственного мероприятия, а Каролина радовалась поблажке со стороны тети и не думала перечить.

Она провела последние три с половиной дня взаперти и лишь сейчас согласилась покинуть свое убежище, чтобы повидаться с Гарри.

Он приходил каждый день, начиная с того злополучного вечера, когда поцеловал ее, но девушка всякий раз отказывалась видеть его. До сегодняшнего дня. Эту перемену было легко объяснить. Утром, сидя на растущем возле ее окна дереве, она приняла важное решение. На самом деле оно было настолько очевидным, что Каролина сама не понимала, как не додумалась до этого раньше.

Если они с Гарри должны пожениться, то будет правильным дать ему еще один шанс. Возможно, первая попытка была неудачной. Поэтому она послала Гарри записку, в которой говорилось, что он должен прийти к ней ровно в три часа – в это время ее отец будет слишком занят своими опытами и не станет мешать им. Что до тети, Каролине удалось сделать так, чтобы Виннифред ушла к портнихе. Она никогда не возвращалась оттуда ранее чем через два часа.

Они останутся одни, и у Гарри будет достаточно времени, чтобы сделать очередной поцелуй более приятным. Каролине не терпелось узнать, к чему приведет вторая попытка.

Зная, что тщательная подготовка – это ключ к успеху в любых начинаниях, она уделила внешнему виду гораздо больше внимания, чем обычно. Гарри любил порядок во всем, поэтому Каролина могла надеть на встречу с ним только белое платье. Несмотря на то что ей был уже двадцать один год, этот сезон был для нее первым, поэтому девушка должна была отдавать предпочтение именно этому цвету. Но такое ограничение не помешало ей выбрать платье облегающего фасона, которое подчеркивало ее фигуру. К тому же в материю были вотканы темно-красные нити, образующие очень женственный рисунок. Вполне приличный наряд – но в то же время безумно соблазнительный.

Если Гарри был способен помочь ей почувствовать сладкую дрожь во всем теле, то Каролина просто обязана вдохновить его на это.

В пять минут третьего Каролина спустилась по лестнице, думая лишь о том, как произвести наилучшее впечатление на своего подопытного. Она устроилась на диване, долго выбирая подходящую позу, и наконец решила прилечь на бок, подражая статуям греческих богинь, чтобы подчеркнуть достоинства своей фигуры, но не выставлять их напоказ.