Текст книги "На что способны женщины"

Глава 15

Когда солнце показалось из-за холмов, я вошел внутрь, чтобы забрать одежду. Она уже вставала, поскольку штора на окне была отдернута, а само окно широко раскрыто. Я быстро взглянул на нее, чтобы узнать, проснулась ли она, – она проснулась. Откинув одеяло, Веда просто лежала на своей полке. Говорят, от любви до ненависти один шаг. После того, что случилось прошедшей ночью, мои чувства к ней серьезно пошатнулись. Я боялся ее, а от этого не так далеко и до ненависти. Она обернулась, когда я взглянул на нее. Ее глаза лихорадочно блестели.

– Я не слышала, как ты встал, – сказала она плоским голосом.

– Я не шумел. Не мог спать.

Она смотрела, как я собираю свою одежду. Я знал, что уже скоро. Я чувствовал это. Все упиралось в то, кому начинать.

– Оставайся там, – продолжил я. – Еще рано. Я приготовлю кофе.

– Только недолго. Нам пора поговорить, не так ли? – Она была вежлива, словно просила милостыню, и искренна.

Вот так это было. Я не дал ей понять, что самостоятельно пришел к такому же заключению.

– Я вернусь.

Пока закипала вода, я оделся и даже потратил время на бритье. Моя рука была не тверда, мне еще повезло, что я не порезался. Делая кофе, я налил в стакан на два пальца скотча и выплеснул в рот. Пора переходить на фруктовый сок.

К тому времени, как я вошел, она поправила волосы, завернулась в шелковую шаль и сидела на своей постели, поджав ноги. Она плохо выглядела: слишком искусственна и дурной цвет лица. Мне не понравилась задумчивость в ее глазах.

– Дождь перестал, – сообщил я ей. – Похоже, проясняется. – Это блестящее замечание безукоризненно подтверждалось ослепительно бившим в окно солнцем, но надо же мне было сказать хоть что-нибудь.

Она приняла чашку, аккуратно не посмотрев на меня.

– Садись, пожалуйста.

Трудно было поверить, что всего пару дней назад мы были любовниками. Голос – интересная штука, он скажет тебе больше, чем выражение лица, если внимательно слушать. Я слушал очень внимательно. Не было смысла дальше обманывать себя. Все было явью.

Я сел на порядочном удалении от нее. Расстояние между нами вполне отражало разницу в наших головах.

– Помнишь, что ты сказал, когда мы разговаривали о Максе? – резко спросила она.

– Я много чего сказал.

– Насчет того, что все будет по-другому.

Я потянул кофе и нахмурился в пол. Так вот как она собирается повернуть это.

– Думаю, да. Я произнес достойную речь. Я сказал: «Предположим, я убью его. Мы с тобой будем знать это, и это как минимум. Мы собираемся жить вместе, но если мы будем знать, что я убил его, все будет по-другому. Поначалу мы можем не признаваться в этом, но это так». Вот что я сказал.

– Значит, ты тоже думал об этом?

– Да.

– Все по-другому, да?

– Я сказал «будет». Хорошо, «стало».

Пауза. Я чувствовал ее неловкость точно так же, как чувствовал сквозняк из распахнутого окна.

– Я видела сон сегодня. Мне приснилось, что я убила тебя. – Никакого сожаления; просто констатация факта.

– Ну ты этого не сделала, – ответил я, не глядя на нее.

Снова пауза.

– Нам пора уехать отсюда, – продолжила она. – Я не вижу большого смысла в том, чтобы держаться вместе, – не сейчас, я имею в виду. Тебе будет легче и безопаснее бежать одному.

Что ж, это мило с ее стороны – беспокоиться о моей безопасности, этого я не ожидал. Чему быть, того не миновать. Я уже начал уставать от того, что мои женщины показывали мне на дверь. Дурная привычка.

– Если ты так считаешь… – Я допил кофе и закурил. Мои руки все еще не слушались меня.

– Не притворяйся. Мы оба так считаем. Кажется, ты не совсем понимал смысл своих слов, когда говорил, что все будет по-другому.

– У меня Гран-при по толкованию смыслов. Однажды кто-нибудь соберет все мои блестящие замечания и сделает из них книгу.

– Думаю, мне нужно одеться.

Так Веда объявила, что больше нам обсуждать нечего. Действительно, нечего.

– Хорошая мысль, – сказал я и вышел из комнаты.

Стоя перед огнем, глядя на языки пламени и не видя их, я задумался, на что все это будет похоже без нее. Этой сценой обычно заканчивались все мои отношения со всеми женщинами, не считая того, что мне почему-то казалось, что с Ведой у меня все будет иначе. Я не ожидал, что это тоже закончится подобным образом. Я знал, что это рано или поздно случится с блондинкой, которая поддерживала меня материально, и с рыжей, которая впивалась ногтями в мои плечи, и со всеми остальными, но почему-то не с Ведой. Я чувствовал, что мне будет не хватать ее. Она уже заняла в моей жизни определенное место, и я не знал, чем я его заполню, когда она уйдет.

Через какое-то время она вышла, неся свои сумки. На ней были те самые канареечные брюки и свитер, в которых я впервые увидел ее. Казалось, это было давным-давно. Несмотря на пустой взгляд и цвет лица, она все же выглядела хорошенькой.

– Куда ты? – спросил я. – Нет смысла бросаться в неприятности с головой. Нас все еще ищут.

– Тебе не стоит беспокоиться обо мне.

– Нет, стоит. Я собираюсь прижать Гормэна. Пока я не докажу, что он убил Бретта, мои проблемы не испарятся. Если полиция набредет на тебя, ты можешь разговориться. Вот так.

– Они не набредут на меня. Я не вчера на свет появилась.

– Извини. Пока я не прижму Гормэна, ты должна быть где-нибудь, где они тебя не найдут. Ты поедешь к Мику.

– Нет.

– Ты поедешь именно туда, Веда.

– Я сказала «нет».

Мы смотрели друг другу в глаза. Искра, которую мы так тщательно избегали до сих пор, летела теперь в самый порох.

– Когда я прижму Гормэна, ты будешь свободна как ветер. Вот как все будет, Веда, и тебе лучше подумать над этим.

– Ты так же собираешься и меня убить, да? – пронзительно закричала она.

Этого я не ожидал от нее. Сегодня утром она была полна сюрпризов.

– Что ты несешь?

– Ты хочешь меня убить, так же как убил Бретта и Макса.

– Не начинай все сначала…

Между нами был стол, иначе я бы бросился на нее, а теперь она схватила пистолет. Он все так же лежал на полочке, и я забыл о нем. Она схватила его, взмахнула и направила на меня в тот самый момент, когда я отшвырнул стол со своего пути. Ее лицо заставило меня резко остановиться. Я смотрел на незнакомку: злую, грубую и опасную.

– Ты все спланировал, да? – кричала она. – Сначала Бретт, потом Макс, а теперь я! Ты сполна подурачился со мной. Я верила в чушь, что Бретта убил Гормэн, до тех пор, пока ты не добрался до Макса. Хладнокровное животное! Никто, только убийца способен на то, что ты сделал. Он был беззащитен: его руки были связаны и он спал! Как ты мог? – Ее голос оборвался. – Как я могла снова поверить тебе? А теперь я сама оказалась на твоем пути, да? Я слишком много знаю! Твой драгоценный дружок, Кейси, подержит меня у себя, пока ты не будешь готов убить меня. Только не на этот раз!

– Ты спятила! Я не убивал Бретта!

– Ну давай, скажи еще раз! Скажи еще, что ты не убивал Макса. – Ее насмешливая улыбка окончательно вывела меня из себя. С меня достаточно.

– Именно так, я не убивал его. Это была ты! Ты, во сне! Как тебе это нравится? Ты – в своем сне – сделала это! Я видел!

Ненависть и презрение появились в ее глазах.

– Подумать только, и я любила его! Бойд сказал, что ты – дешевый клоун, и это ты и есть. Ты даже хуже – мразь!

– Хорошо, я – мразь! – Теперь я уже орал на нее. – Но вот как это было! Я не хотел говорить тебе, но ты сама этого хочешь! Ты вышла…

– Думаешь, я поверю тебе? – кричала Веда. – Думаешь, кто-нибудь еще поверит твоим словам? Только грязный, извращенный ум, как у тебя, мог дойти до такого. Тебе не испугать меня! Я порвала с тобой! Слышишь? Я порвала!

Я смотрел на нее, и неожиданно вся моя ярость улетучилась. Она была права. Никто не поверит в бред вроде этого. Мне не следовало говорить ей это. Мне нужно было попытаться сохранить минимальное достоинство и чувство, которое я испытывал к ней. Теперь уже было слишком поздно.

– О'кей, забудь об этом. Забудь обо всем. Тебе нужны деньги. Мы разделим пополам то, что я получил от Бойда. Если ты думаешь, что можешь сама позаботиться о себе, иди и заботься.

– Я не прикоснусь к твоим деньгам. Я презираю тебя. Сиди здесь. Одно подозрительное движение, и ты – труп.

– Хорошо, если ты так считаешь. Мне плевать.

– Сиди здесь и молчи.

Я сел там и молчал. В тот момент уже ничего не имело значения. Если бы копы проходили мимо, я бы пригласил их на чашку чая.

Одной рукой она подняла две свои сумки. Ствол все еще смотрел на меня.

– Я поеду на машине до конца грунтовой дороги. Если захочешь, ты найдешь ее там.

– Можешь катиться на ней ко всем чертям! – сказал я и повернулся к ней спиной.

Хлопнула дверь. Я сидел на месте, чувствуя себя все паршивее. Через несколько минут я услышал звук заработавшего двигателя. Я подошел к двери и выглянул на улицу. «Бьюик» запрыгал по траве по направлению к колее. Я видел, как она сидела за рулем. Гордо задрав голову, она выставила вперед непокорный подбородок.

– Веда!

Она не оглянулась. Я не знал, слышала ли она меня, но не стал звать снова. «Бьюик» набирал скорость. Я долго смотрел ему вслед, пока он не превратился в маленькую точку и не затерялся на склонах холмов. Когда он исчез, я вернулся в лачужку.

Было еще довольно рано, почти семь, и солнце еще не грело. Я начал замерзать. Первое мое движение было в сторону бутылки с виски. Подняв ее, я вспомнил, что так было со всеми женщинами, которых я только знал. Как только они уходили от меня, я летел к бутылке. Что ж, теперь все будет по-другому. Я брошу делать из баб наркотик. Я взвешивал бутылку на ладони. Этикетка говорила, что это напиток аристократов, так оно и было, но это не остановило меня. Я швырнул бутылку через всю комнату. Она разбилась о противоположную стену и разлетелась на осколки, как шрапнель.

Я сказал себе, что должен выбросить Веду из головы, и действительно собирался сделать это. Слишком много дел меня ожидало. Нужно было добраться до Гормэна. В конце концов, у меня предостаточно денег и хоть отбавляй здоровья. Я устал от преследования, устал убегать. Я доберусь до Гормэна, если копы раньше не доберутся до Веды. Если ее поймают, она заговорит. Она уже не станет утруждаться, выгораживая меня. В этом можно было не сомневаться. Нельзя тратить время.

Я вернулся во внутреннюю комнату, собрал сумки и осмотрелся в последний раз. Наше присутствие здесь не вызывало ни малейших сомнений, но заметать следы мне было некогда. Если кто-нибудь заглянет сюда, ему сразу станет понятно, что здесь кто-то прятался, и несложно будет догадаться, кто именно. Ну, до сих пор никто не заглядывал сюда, значит, можно надеяться на это и дальше.

От Веды здесь не осталось ничего, если не считать слабый запах ее духов. Я был достаточно сентиментален, чтобы подыскать себе сувенир, но не сделал этого.

Она сказала, что оставит «бьюик» на грунтовой колее. Чем быстрее я доберусь до него, тем лучше. Я решил рискнуть ехать на нем к Мику. Больше ничего не оставалось. Немного удачи и тупости санта-мединских копов, и я проскочу незамеченным.

Так и вышло. Я нашел «бьюик» в четверти мили от грязной дороги, укрытый в тени нескольких деревьев. Сев в машину, я снова почувствовал ее запах. Он наводил меня на тоскливые мысли, но я отбросил их. Ключ зажигания она оставила в замке. Я всегда считал, что она думала аккуратно. Двигаясь к Альтадене, я заметил, что всматриваюсь в каждую женщину, встречающуюся мне на дороге, но ее не было.

В Альтадене я зашел в аптеку и дозвонился до Мика. Никто не обратил на меня внимания. Никто не бросился бежать. Когда Мик подошел к аппарату, голос у него был такой, словно я разбудил его. Я сказал ему, что выезжаю, что не думаю, чтобы кто-то узнал меня и назвался Фрэнком Декстером.

– Можешь выслать Лу встретить меня с машиной на втором перекрестке? Будет безопаснее, если он примет «бьюик».

Мик сказал, что все устроит.

– Я тебя жду. Дамочка с тобой?

– Я один.

Он крякнул и повесил трубку. Он никогда не задавал вопросов: сначала дело, разговоры потом. Хорошее правило.

Когда я подъезжал к перекрестку, Лу уже сидел напротив в «кадиллаке». Он помахал мне и был вполне рад снова увидеть меня.

– Жить надоело? – спросил он, пересаживаясь в «бьюик». – Я думал, ты в солнечной Мексике. А где же синеглазка? Не говори мне, что ты бросил ее.

– Мы расстались, – коротко ответил я. – Тебе лучше пошевеливаться. Тачка горячая.

Я доехал на «кадиллаке» до Санта-Медины, и первым, кого я увидел там, был О'Риден. Он карабкался по ступенькам в свой участок. Выглядел он постаревшим, сгорбившимся и больше не улыбался. Он не видел меня. Странно было так налететь на него, но я был не дурак. Перед тем как оставить лачугу, я внимательно изучил свою внешность. Если я сам не узнавал себя, то что же с него взять?

– Я ищу Кейси, – сказал я швейцару у дверей заведения Кейси. – Я – Декстер.

– Входите. Он ждет вас.

Мик ничего не упустил. Швейцар был новый. Я не видел его раньше, и он не заинтересовался мной.

Было еще слишком рано, чтобы заведение ломилось от народу. Пара негров чистили бар, и, лишь украдкой взглянув на меня, они продолжили заниматься своим делом. Я толкнул дверь и заглянул к Мику. Засунув руки в карманы и жуя погасшую сигару, Мик ходил по комнате взад-вперед. Подняв на меня глаза, он нахмурился:

– Вали отсюда. Кто тебя звал?

– Ты, – ответил я и закрыл за собой дверь.

Он быстро подошел и потряс мою руку.

– Чертовы усы! Мушкетер. Черт подери, рад тебя видеть. Садись. Какого черта ты здесь делаешь? Почему ты не в Мексике?

– Я вернулся найти убийцу Бретта. Думаю, я знаю, кто это. Послушай, Мик, я с ума сошел от этой беготни. Мой дом здесь. Я собираюсь найти убийцу и получить вознаграждение.

– Ты спятил! Редферн все еще ищет тебя. О'Риден сдался, но только не Редферн. Сан-Луис-Бич что раскаленная плита. Ты сгоришь, если только сунешься туда.

– Дай мне свою руку, Мик, и мы поделим его пополам. Всего дают тридцать кусков. Что скажешь?

– Я помогу тебе за так. У меня столько денег, сколько мне нужно.

– Никто не может так говорить. Ты со мной за пятнадцать кусков, или я не рассчитываю на тебя.

– У нас их еще нет. Что ты хочешь, чтобы я делал?

– Я вывел, что это Гормэн. Он знал, что я иду к Бретту. Мне нужно знать, где он был во время убийства. Если у него нет железного алиби – а у него его нет, – я нахожу его и выбиваю правду.

– Осторожнее. Я слышал, это непростой человек.

– Я позабочусь о нем.

– Ну, тогда хорошо. – Он все ходил. – Я предоставлю это Лу. О'кей?

– Отлично.

Он позвонил Лу, но тот не подошел.

– Он закапывает машину, – объяснил я.

– Передайте ему, чтобы зашел ко мне, как только покажется, – сказал Мик в трубку и повесил ее.

– Они же не отследили оружие, из которого его убили, да?

– Да… это его.

– Бретта?

– Ну да.

Я глубже сел в кресло.

– Бретта? Странно.

– Почему?

– Странно, что убийца смог завладеть им. Судя по всему, Бретт хорошо его знал. Непонятно, знал ли он Гормэна? Понял, к чему я? Если это был пистолет Бретта, сто процентов он принес его с собой на случай, если я начну шутить. Он ожидал меня и позаботился, чтобы я и не думал обманывать его. Возможно, для убедительности он как раз положил пистолет на стол, откуда он мог бы легко достать его. Чуешь, что я хочу сказать?

– Да.

– Нужно узнать, насколько знакомы были Гормэн и Бретт. Гормэн устроил для него выступление Веды, но я не думаю, чтобы это решалось персонально. Он работал через секретаря. – И тут я вспомнил о светлой девушке, ворвавшейся в комнату, когда я делал ноги. – Не упоминали, кто была та девчонка? Которая обнаружила Бретта и видела меня? Блондинка, яркий взгляд.

– Шейла… Шейла… Я забыл. Она должна была стать миссис Бретт.

– Да? Можешь вспомнить, как ее звали?

– Я сохранил вырезки. Сейчас посмотрим.

Пока он копался в газетных обрывках, я думал о пистолете. Я не мог себе представить, что Бретт мог настолько близко подпустить к себе Гормэна. Все плыло. Конечно, Бретт мог потерять бдительность, но это на него слишком не похоже – он не таков. Временной фактор тоже важен. Я прикинул, что от того, как я вышел с охранником из сторожки у ворот, до выстрела могло пройти не более пятнадцати минут. За это время убийца должен был успеть усыпить его внимание, схватить оружие, пристрелить его, забрать деньги и смотаться. Шибко – до тех пор, пока… Предположим, Гормэн не убивал его. Предположим, это сделала несостоявшаяся миссис Бретт. Она могла появиться в комнате и взять пистолет, не дав ему повода для беспокойств. Но зачем? Только если они разругались и она знала, что я на подходе, а это был неплохой способ раздобыть двадцать пять штук.

– Шейла Кендрик, – сказал Мик и бросил мне вырезку. – Это она.

Там присутствовала ее фотография: ей весьма шел купальник от Джанцена; без него она была бы еще симпатичнее. Никаких особых подробностей не сообщалось. Она была из Сан-Франциско, собиралась стать миссис Бретт и жила у него; раньше была танцовщицей в успешном мюзикле «Я слежу за незнакомцами» и сорвала несколько наград.

Я положил вырезку на стол, и в этот миг вошел Лу.

Мик объяснил ему, что он должен делать.

– Найди его и, если у него есть алиби, проверь его, а если я сказал, что его нужно проверить, значит, его нужно проверить. За хорошую работу получишь пятьсот.

Лу взмахнул своими опахалами.

– И узнай, знаком ли он с Бреттом лично. Это важно, – добавил я.

– Не беспокойся, дорогуша, – сказал Лу и понюхал свой цветок. – Я сумею пристроить пятьсот баксов.

– Он убивает меня, – сказал я, когда тот ушел.

– Он много кого убил, но умен.

– Что ж, я ничего не могу делать, пока он не вернется. Я не хочу мешать тебе, Мик. Могу я воспользоваться твоим тайником?

– Нет; будь здесь. Никто не сунется сюда без моего разрешения. Будь как дома. Ты не мешаешь мне. – Он протянул мне сигару, но я отказался. – Что случилось с дамой? – Этот вопрос вертелся у него на языке с тех пор, как я появился здесь. Теперь его любопытство дошло до предела.

– Мы расстались.

– Да? Хм, это сюрприз для меня. Я думал, у вас… – Он не закончил и усмехнулся. – Кажется, я слишком много болтаю.

– Все в порядке. Ну, ты знаешь. Мы провели вместе неделю, но ничего не вышло. – О Максе я не собирался рассказывать даже ему.

– Никогда не поймешь женщин, – кивнул он. – И выглядит ничего. Так, значит. Вот уж нельзя судить по внешности. Я знал одну, с обложки журнала: ледянее айсберга. Зато была дама, морда тяпкой, фигура – две сбитые доски, – он закатил глаза, – но горяча!

Я полез в карман за сигаретой и обнаружил там Максов бумажник. Я совсем забыл о нем и, пока я слушал рассказы о женщинах, которых он знал, – его любимая тема, – пробежался по содержимому. Там оказался пятидолларовый банкнот, пара автобусных билетов, письмо от его матери и три неприличные фотографии. Их я бросил Мику. Но надпись карандашом на обороте конверта заставила меня вскочить на ноги.

Я помнил неряшливый почерк, которым было написано послание, оставленное Максом под подушкой. Эта надпись была сделана той же рукой. Она гласила: «Альме от Верна. «Жена – лучший друг человека».

Нащупав в кармане визитку, оставленную Бреттом, я поспешно вытащил ее. Те же слова. Я ничего не понимал. Два человека пишут одни и те же семь слов, и обоих убивают. Значит ли это что-нибудь? Я что-то пропустил?

Я почувствовал, что Мик недоуменно уставился на меня.

– Что тебя укусило?

– Не знаю… Наверное, ничего.

Я сложил письмо вместе с карточкой и опустил в карман.

– Секреты?

Я усмехнулся ему:

– Вроде того. Искать, всегда искать. Прости, Мик. Не думаю, что это имеет значение.

Он пожал плечами:

– Как знаешь. Я здесь, если понадоблюсь.

Лу вернулся далеко после полудня. Я сидел как на иголках и сразу же набросился на него:

– Ну что? Что ты узнал?

Он покачал головой:

– Он чист. Он не стрелял в Бретта. Весь вечер он провел в казино. Сотня свидетелей. Он ушел в два.

– Хоть шансы, что мог улизнуть и вернуться?

– Нет. Он играл в рулетку и не оставлял стола. Я копал, пока у меня голова кругом не пошла. Он не стрелял в Бретта, и он не знал его. Они даже ни разу не разговаривали.

Что ж, к тому все и шло.

Глава 16

Яркий закат через занавеску бросал на ковер затейливые узоры. С моего места они смахивали на тюремную решетку, и это еще сильнее подхлестывало меня. Я был один в офисе Мика уже не меньше часа. Дверь была заперта, и я не боялся, что меня потревожат. Забытая сигарета дотлевала в моих пальцах, бокал виски стоял на столе без всякого внимания – сидя за его столом, как мог, я напрягал свои мозги, пока они не закипели.

Гормэн не убивал Бретта. Ну что же, значит, кто-то другой сделал это, и до сих пор этим «кем-то» был я, и предстоит еще порядочно потрудиться, чтобы спасти мою шею. Я уже послал Лу проверить алиби Бойда, но это больше для очистки совести. Я не верил, что убийцей был Бойд. У него нет мотива. Кто бы ни убил Бретта, он сделал это ради денег. Ну, раз это не Бойд, кто еще на подозрении? Шейла Кендрик, несостоявшаяся миссис Бретт? Возможно. Кто-то из прислуги? Из охраны? Или мистер или миссис Икс? Я не знал.

Я уже уяснил, что быстрейший способ прийти к решению – начать сначала и, отбросив все гипотезы, сконцентрироваться на фактах. Если я не поспешу и не найду убийцу, полиция найдет меня, и тогда все кончено.

Какие у меня были факты? Немногие: Бретт знал убийцу, иначе тот бы не завладел его пистолетом. Мотивом для убийства послужили двадцать пять тысяч. Еще были загадочные семь слов, интересовавшие Макса не меньше, чем Бретта: «Альме от Верна. «Жена – лучший друг человека». Что бы это значило? Сыграло ли это какую бы то ни было роль в смерти Бретта? Почему Макс нацарапал те же самые слова? Кто такие Берн и Альма?

В дверь легко постучали. Мик тихо позвал меня. Встав из-за стола, я открыл ему дверь, впустил его и снова заперся.

– Ну как?

– Пока ничего, – ответил я. – Мозги уже вскипают.

– Над чем ты работаешь?

– Я жду Лу. Он уточняет алиби Бойда. Пустая трата времени, но я проверяю все. Никогда не знаешь. Вот, взгляни на это. – Я передал ему визитку Бретта. – Тебе это дает что-нибудь?

Он задумался над словами, потом покачал головой:

– Бред какой-то. Может, шифр, как думаешь? Я бы не сказал, что жена – лучший друг человека, а? Я бы сказал, что лучший друг человека – собака.

– Ты слишком циничен. Чувствительный человек мог бы выгравировать это на обручальном кольце.

– Я этого не сделаю.

– Речь не о тебе. Речь о человеке, который любит свою жену. Тебе этого, конечно, не понять.

– Подозреваю, что так. – Он запустил короткие пальцы в шевелюру и нахмурился. – Какое это может иметь отношение к делу?

– Бретт дал мне эту карточку. Он хотел, чтобы я позвонил ему. На обороте я обнаружил эти слова, они озадачили меня.

Мик пожал плечами:

– Какого черта? При чем тут его смерть?

– Я чувствую, что это все связано между собой. Надпись что-то означает, а я не могу ничего упускать. Если я узнаю, кто такие Берн и Альма, это могло бы помочь. Но как это сделать?

Мик задумался и отрицательно покачал головой:

– Ну, есть, конечно, Байли, но это не могут быть они. Такой парень, как Бретт, с Байли возиться не станет.

– Ты о Берне Байли, что грабил банки?

– Да, но это палец в небо. Это не может быть он.

– Да. – Я достал сигарету, нахмурился, но все-таки зажег ее. – У него была жена Альма, да?

– Так точно. Поэтому я и вспомнил о нем.

– Это не они. Бретт не водится с банковскими грабителями. Это чепуха. Кроме того, они же мертвы?

– Да. Пару лет назад Верна убили федералы. Альма через год погибла в автокатастрофе.

Я успокоился:

– Знаешь, на мгновение мне показалось, что мы нащупали. Но это ведь просто совпадение, да? Ты уверен, что они оба погибли?

– Думаю, да. В любом случае Лу больше порасскажет тебе о них. Он дружил с Верном.

– Не важно. Как ты и сказал, это не могут быть они. Я бы скорее задал пару вопросов несостоявшейся миссис Бретт. Она бы поведала мне много интересного об этом, если бы я мог добраться до нее.

– Ты этого не можешь. Я бы на твоем месте забыл о ней. Это только усложняет дело. Она никак не связана с убийством, поверь мне.

Он не знал о том, что Макс также интересовался этой фразой. Но я никому не собирался рассказывать о нем.

В дверь опять постучали. Это был Лу.

– Как успехи?

Он опять покачал головой:

– Это не Бойд. Весь вечер он был дома. Могу я еще что-то сделать?

– Так, это не Гормэн и не Бойд. Кто нам остается? Есть еще Шейла Кендрик. Она подходит. Мы не знаем, что она делала во время убийства. Кроме того, это мог быть еще кто угодно. Я имею в виду, что мы могли никогда не слышать о нем. Паршиво?

Лу симпатично улыбнулся:

– Представляю, каково тебе.

– Да. – Я встал и заходил по комнате. – Ты же знал семейку Байли?

– Я знал Верна. При чем он тут? – Он удивился.

– Насколько вы были знакомы?

– Довольно хорошо. Мы болтались вместе три или четыре года. Потом он женился, и мы стали встречаться реже. Но что это может дать?

– Не знаю. – Я показал ему карточку Бретта. – Что ты думаешь об этом?

Лу уставился на нее:

– Это в его стиле. Он всегда говорил, что Альма была ему лучшим другом. Они с ума сходили друг от друга.

Я снова заволновался:

– Лу, ты уверен? Это важно.

– Конечно уверен. Берн повторял это сотни раз. Он всех достал этой фразой. Меня тоже.

– Он знал Бретта?

– Берн? Ну нет. Сам подумай. Берн не связывался с миллионерами.

– Но Бретт написал его слова на карточке.

– В этом, кажется, что-то есть, – сказал Мик. – Но я не представляю, что тебе со всем этим делать.

– Берн не был знаком с Бреттом, – убежденно повторил Лу. – Он не приближался к Тихоокеанскому побережью ближе Канзаса, а оттуда до Бретта будет далековато. Я не знаю, что это значит, но я знаю, что Бретт и Берн никогда не пересекались.

– Что с ним произошло, Лу?

– Его убили. Это было после ограбления «Тальс-банка». Берн сматывался с сотней тысяч. Милая работка. Они с Альмой вытащили их, но все вышло ни к черту. Думаю, она растерялась. При Берне был пулемет, и он пригвоздил пару свидетелей, ранил третьего, убил пару охранников и ранил копа.

– Да, теперь я вспомнил. Раздули потом сенсацию. Кажется, два года прошло.

– Точно. Федералы бросились за ним, охотились день и ночь. Наконец в Далласе они выследили его, окружили дом и расстреляли. Когда его нашли, в нем сидело двадцать пуль, он все еще был жив. Умер он по дороге в больницу. Альме удалось скрыться.

– Что произошло с ней?

– В то время как накрыли Верна, она была в магазине. Все сто кусков они нашли в портфелях в доме, так что знали, что денег при ней немного. Потом они вернулись и за Альмой, но ее уже и след простыл. Спустя год им настучали, что ее видели в Ельк-Сити, но она и оттуда успела сбежать до того, как за ней пришли. Через два дня ее засек шериф в Гэллапе и поднял тревогу. Решили, что она пряталась в Альбукерке, а теперь ударилась в бега. Они нашли ее в разбитой машине в нескольких милях от Гэллапа. Она влетела в дерево. Машина вспыхнула, и тело мало что было размазано по салону, так еще и обгорело. Но это точно была Альма. Это случилось около года назад.

Я задумался на некоторое время и отчаялся.

– Это ничего не дает мне. – Потоптавшись по комнате и подумав еще, я уточнил: – Нет никаких сомнений, что это была Альма?

– Они могли бы быть, – с усмешкой сказал Лу, – но федералы сказали, что это она, и они не ошибаются. Это была ее машина. Одна из ее сумок при столкновении вылетела из салона и не пострадала. В ней полно было ее барахла. Тело идентифицировать не смогли. У них не было ее отпечатков, и она сильно обгорела. Если это не она, то кто?

– Никто не пропадал в то время?

– Говорят, нет.

– Нет, кажется, я слишком много придаю этому значения. Знаем мы что-нибудь о Шейле Кендрик?

– Я – нет.

– Нам все-таки лучше проверить ее. Разыщи ее, Лу. Я хочу знать, откуда она взялась, чем занималась последние годы. Она из Сан-Франциско. Ты должен ехать туда и все выяснить. Это важно.

Лу вопросительно оглянулся на Мика:

– Мне делать это?

– Конечно, тебе делать это.

– Хорошо, но вы рубите не то дерево.

– Может, ты и прав, но это единственное, что у меня есть. Мне нужно еще порыться в себе. Нужно начать с начала. Может, что-нибудь и всплывет, если начать достаточно далеко. Я собираюсь проработать Байли.

– Не вижу, при чем они тут, – сказал Мик, тряся головой, – но делай как знаешь.

– Подожди секунду, Лу, – сказал я, когда тот двинулся к двери. – Ты видел когда-нибудь Альму?

– Один раз, но тут не о чем рассказывать. Она ждала Верна, сидя в машине.

– Помнишь ее?

– Не знаю. Светлая, но это все, что я помню. Я толком и не взглянул на нее.

– О'кей, Лу. – Когда он ушел, я обратился к Мику: – Ну, завтра утром я предприму первую вылазку. Позаботься о моих двадцати пяти тысячах. Если я не вернусь, они твои.

На следующий день рано утром я выехал из Санта-Медины и направился в Альбукерке. По дороге я остановился в Гэллапе и позвонил в управление шерифа. Это был пожилой, выхоленный человек с массой свободного времени. Он сразу же принял меня, когда услышал, что я – писатель и собираю информацию о Байли.

– Я могу рассказать вам немного, – сказал он, кладя ноги на стол. – Садитесь и чувствуйте себя как дома. У меня нет, к сожалению, ничего выпить, но, может, вы обойдетесь и без этого.

Я сказал, что вполне, и начал расспрашивать. Он в подробностях помнил эту катастрофу. Она была в Гэллапе главной темой для пересудов не одну неделю.

– Это было так, – начал он, посасывая трубку. – Я стоял у двери, греясь на солнышке, когда она проехала мимо. Приметы, распространенные федералами, не отличались особой подробностью. Я знал, что они ищут светлую девушку в темно-коричневом кожаном плаще за рулем зеленого «крайслера»-купе. Так вот, машина отвечала описанию, если не считать номеров, указанных в листовке, присланной мне федералами, и на ней не было кожаного плаща. Как вы понимаете, я заинтересовался и присмотрелся к ней, хотя и не думал, что это та самая девушка. Она отвозила продукты, и я бы сильно удивился, если бы мне тогда сказали, что это Альма. – На его лице засветилась ребяческая улыбка. – Если же это была Альма, значит, она была опасна, а я слишком стар, чтобы играть с оружием. Я пропустил ее, но позвонил в местное отделение и доложил о ней. Ну, они нашли ее в миле от города, размазанную по дереву. Вот и все.

«Весьма полезный шериф», – думал я. Федералы должны любить таких.

– Они уверены, что девушка в машине была именно Альма Байли?

Он слегка разинул рот:

– Ну, вполне. За нее назначили вознаграждение, понимаете? По всем правилам получить его должен был я, однако забрал его офицер ФБР. Парень оказался порядочный и поделился со мной. Он не мог ошибиться. Тело сгорело, но установить личность не составляло никакого труда. Да и в сумочке нашлось много ее вещей, так что сомнений быть не может.