Текст книги "Поющая для дракона. Между двух огней"

– А Смена Времен?

– Что – Смена Времен?

– Я собиралась отмечать с Имери и остальными! Помнишь?

Мысленно застонала.

– Что плохого, если Смену Времен мы отметим вместе? А на следующий день встретишься с друзьями, как собиралась.

Сестра сложила руки на груди.

– Ты мне одно скажи, Леа: у меня вообще выбор есть?

Я вздохнула.

– Нет.

– Так я и думала.

Танни прошла мимо меня. Судя по звукам, по лестнице она взлетела, прыгая через две ступеньки.

– Виу! – Марр боднул головой мою руку.

– Виу, – подтвердила я и села рядом с ним на пол.

По-хорошему, мне действительно стоило отдохнуть, но было некогда: надо собираться и решать текущие вопросы. С Рэйнаром договорились так, что Танни переедет в Скай Стрим, а мы с Марром к нему. Сестра будет осваивать школьную программу и сдавать контрольные тесты дистанционно, в выходные дни я смогу ее навещать. Во всяком случае, пока все окончательно не уляжется. По этому поводу мне еще предстояло переговорить с директором, точнее, с исполняющим обязанности, но… Честно говоря, я сама не хотела отправлять Танни в Скай Стрим.

По большому счету она права, здесь вся ее жизнь, даже уроки и школа, от которых временами так хочется отдохнуть. И ее не заменит свободное время и возможность посвятить себя любимому делу, но… Меньше всего мне хотелось, чтобы эта история ее зацепила. Встречающий у школы Рольген – это хорошо. А вот если охрана станет сопровождать Танни по коридорам, как меня, вряд ли ее жизнь можно будет назвать спокойной. Даже во взрослом коллективе на это реагируют неадекватно (некоторые вроде Юммера), что уж говорить о подростках.

Так и ходила я вокруг двух этих «но», пытаясь разобраться, что перевешивает и как правильно поступить. Оказывается, сделать правильный выбор гораздо сложнее, чем может показаться на первый взгляд.

– Ладно. Пойдем дальше складывать сумки, – вздохнула и поднялась.

Марр потопал за мной, тоже тяжко вздыхая: еды не дали.

– У тебя скоро будет подружка, – сказала ему, когда мы поднимались по лестнице.

– Вррр?

– С характером.

Виар хлопнул крыльями, зацепив перепонкой мои джинсы.

– С очень непростым характером, но думаю, вы поладите. Даже мы с ней нашли общий язык.

То есть меня повысили до подставки для хвоста и прочих конечностей Эрристарны Менгар Лоргхен Третьей.

Лоргхен… Норгхар… Гранхарсен. И почему настоящая фамилия Гроу кажется мне знакомой?

В спальне сейчас царил беспорядок. Примерно такой, как в дни, когда мы только сюда переехали. Остановившись в центре комнаты, неожиданно замерла. Прикрыла глаза, вспоминая, как впервые вошла в квартиру с риелтором.

– Здесь очень светло. – Женщина улыбнулась и подошла к окну. – Прекрасный вид на город, школа неподалеку… к тому же приемлемое соотношение цены и качества. Дешевле такое жилье вы уж точно не найдете…

Она продолжала говорить, но все это было уже не важно. Я поняла, что влюбилась в эту квартиру с первого дня, как перешагнула порог. В эти высокие потолки и первый этаж с просторным холлом, перетекающим в гостиную, в большую кухню. В лестницу, ведущую на второй этаж, из стекла и металла. Риелтор рассказывала о преимуществах, а я уже представляла, что и куда поставлю. Как уютно здесь будет.

Пусть эта квартира никогда не была моей по-настоящему, но она была…

Нашим с Танни и Марром гнездом, куда хочется возвращаться. Миром, который впервые за долгие годы я могла позволить себе обустроить так, как хочу.

И вот сейчас… сегодня я собирала вещи, чтобы оставить ее навсегда.

– Дурная я, правда? – сказала в шею Марру, шмыгая носом. – Вот совсем дурная.

Виар завирчал и плюхнул лапу мне на колени. И тогда я заревела уже по-настоящему, выбрасывая накопившиеся за последние дни напряжение и страхи. Я плакала до тех пор, пока не начала икать, но, к счастью, свидетелем моего позора был только Марр. Видимо, гормональный фон моей драконицы окончательно дал сбой. Так мы и сидели бы среди сумок, разложенных на кровати и по полу вещей, если бы включенный ноутбук не запиликал, кто-то очень не вовремя решил со мной пообщаться.

Ну очень не вовремя. Упаковки салфеток поблизости не наблюдалось, поэтому я быстро вытерла остатки слез рукавами и замерла, глядя на вызывающий номер.

Звонили из Зингсприда.

Вэйлар Рингисхарр.

Сначала я хотела не отвечать, но потом все-таки подтянула стул и, глубоко вздохнув, нажала «принять вызов».

– Здравствуй, Леона.

Неловкость со встречи в Зингсприде никуда не делась, напротив. Сейчас я ощущала ее намного сильнее.

– Добрый день, местр Рингисхарр.

Он поморщился.

– Мне казалось, мы были на «ты».

– Мне тоже так казалось. – Спокойно встретила его взгляд.

Как ни странно, даже прятать покрасневшие глаза не хотелось, и прятаться тоже. Возможно, дело было в Аррингсхане, который так долго убеждал меня в своей лояльности, а потом предложил запереть пламя на всю жизнь. Хотя, может быть, мне просто надоело думать о том, кто и почему считает меня недостойной.

– Послушай, это было грубо. Очень грубо с моей стороны. – Истинный вздохнул. – Просто я увидел таэрран и…

– Вы вовсе не обязаны что-либо объяснять.

– Обязан. – В непривычно мягкий для иртхана голос ворвались рычащие нотки. – Извини. Я прошу прощения за то, как вел себя при встрече, и действительно хочу все объяснить. Уделишь мне пару минут?

Вэйлар смотрел на меня очень внимательно из своего кабинета в Зингсприде, ожидая ответа. Пожала плечами, но отказывать не стала.

– В моей семье надевать таэрран было не принято, – огорошили меня первым же заявлением. – Отец считал это дикостью, и я с ним согласен. Поэтому, когда я увидел тебя с ней, пришел в бешенство.

Если честно, представить Вэйлара в бешенстве было еще сложнее, чем иртханов, которые считают таэрран дикостью. То есть я почему-то думала, что в их мире это в порядке вещей. Получается, не для всех?

– Для меня это оказалось слишком, тогда я даже представить не мог, что… – Вэйлар замолчал, будто подбирая слова, но потом все-таки продолжил: – Я только что узнал о решении Совета, Леона, и я хочу предложить тебе свою защиту. И помощь.

С губ сорвался надсадный смешок. Один уже обещал помочь, взамен решил надеть на меня пожизненную таэрран. Сама не подозревала, что во мне может быть столько горечи.

– Как? – уточнила я.

Должно быть, весь скепсис отразился в голосе, потому что Вэйлар нахмурился.

– Отец Карин работает в дипломатическом корпусе. Он поможет вам с сестрой обустроиться в Лархарре и возьмет на себя обеспечение вашей безопасности.

Были бы во мне силы, удивилась бы. А так только сложила руки на груди.

– Предлагаешь политическое убежище, Вэйлар? Но я не преступница. Я уже ответила за свой поступок, и ты был этому свидетель. Ты и все остальные.

Вэйлар нахмурился еще сильнее.

– Я такого не говорил, Леона. Просто предложил тебе выждать время, пока у правящих мозги на место не встанут.

– А если не встанут? – Притихшая боль заворочалась с новой силой. – Если они решили принести меня в жертву, вряд ли что-то изменится через два-три месяца. Да даже через год. Случись мне сейчас уехать, вернуться я уже не смогу. А я не хочу бежать и прятаться, Вэйлар. Пусть даже от кучки стариков, возомнивших себя правителями мира.

– Леона, ты просто не понимаешь…

– Да нет. Я все отлично понимаю. – Оттолкнулась от стола и поднялась, приблизив лицо к глазку камеры. – И ты понимаешь это не хуже меня. От кого ты, говоришь, узнал о решении Совета?

От такого напора истинный явно опешил, но остановиться я уже не могла.

– Вы же избавитесь от меня так или иначе. Совет, местр Аррингсхан, ты и тебе подобные. Или нацепив таэрран, или вышвырнув из страны. Потому что я бросила вам вызов уже тем, что родилась. Полукровка, способная призвать дракона. Полукровка, которая создает слишком много проблем и может пошатнуть ваш хрупкий мирок с чистой драконьей кровью. Тяжело вам там живется, правда? С такой непосильной ношей?

Глаза Вэйлара расширились, но я уже нажала отбой и резко захлопнула крышку ноутбука. Внутри что-то царапалось, как тщетно пытающийся вырваться из оболочки яйца дракончик, который пока еще слишком слаб. Царапалось ощутимо, и от этого хотелось выть и сжимать ладони так, чтобы ногти впивались в кожу до боли. Я не просила об этом, да что там, я вообще не знала, что во мне течет кровь иртханов. И не узнала бы, не случись Рэйнару оказаться в Ландстор-Холле. Но теперь я ни за что не откажусь от того, чем наградили меня родители. И пусть мне даже не суждено узнать их имен, я буду достойной их. Мамы и отца, бросившим вызов этим высокомерным снобам и позволившим мне дышать, любить и петь. Однажды я призову дракона в пустошах, и они об этом узнают. Все до единого, начиная с местра Аррингсхана.

От души пнула ни в чем не повинную сумку, она упала, и содержимое рассыпалось по полу.

Достали!

«Вы всегда можете на меня рассчитывать».

«Я хочу предложить тебе свою защиту».

Спасибо, не надо.

– Прости, Марр, – сказала, глядя в янтарные глаза. Впрочем, он, похоже, был не против: подцепил когтем коробочку с леденцами и потянул к себе вроде бы как случайно. Я даже отнимать не стала.

Сгребла все рассыпавшееся, затолкала обратно. Ключи с брелоком закатились под кровать, пришлось лезть за ними. Собиралась я быстро, особо не заботясь о том, что большую часть вещей позже придется отпаривать, чтобы привести в приличный вид. Платья для выступлений сложила на кровать прямо в чехлах, остальное распихала по сумкам. Когда все было упаковано, я направилась к сестре.

Постучала.

– Танни, можно войти?

Тишина.

– Танни?

Приоткрыла дверь, сестра лежала на кровати, рядом валялись наушники и планшет. Она смотрела в потолок, чемоданчик с модным ярким принтом по-прежнему лежал у стены, Танни даже не начинала собираться.

– Тебе помочь?

Сестра пожала плечами.

– Послушай…

– Я поняла, Леа. Сейчас соберусь. – Голос ее звучал бесцветно.

– Танни, в чем дело?

– А ты не понимаешь? – Она села на кровати.

– Нет, – покачала головой.

– Мы сейчас расходимся навсегда. У тебя будет новая жизнь, и это круто. – Танни скомкала в руках свободные домашние штаны. – Круто, правда. Я очень за тебя рада, точнее, за вас. Но мне в этой жизни места нет.

Так…

– Танни, я понимаю, что перемены – это всегда сложно.

Да это даже для меня сложно. Очень.

– Ты помнишь, что я тебе сказала в подземке?

Она усмехнулась.

– Помню. Помню, Леа. Но наивности в тебе, как в новорожденном виаре. Ты всерьез думаешь, что все будет так просто? Они и тебя-то не принимают, что уж говорить обо мне. Для них я всегда буду кем-то вроде Марра или просто девочкой «плюс один». Думаешь, я смогу появляться рядом с тобой на официальных приемах – вроде того юбилея, где ты пела? Разве что в качестве официантки.

Мелодия «Ураганное пламя» ворвалась в тишину, которая повисла между нами.

– Секунду, – сказала я, а Танни горько усмехнулась и развела руками: я же говорила.

Вышла за дверь и привалилась спиной к стене.

– Собрались? – По голосу Рэйнара поняла, что он улыбается. А еще в интонации слышалось нетерпение. Такое родное, жесткое нетерпение: когда решение принято, исполнение должно состояться безотлагательно.

Удивительно, но стоило услышать его, как на сердце сразу стало тепло.

– У меня тут небольшая… заминка.

– Заминка?

– Танни очень переживает.

Я прошлась до конца коридора и включила видеосвязь. Просто очень хотела видеть его лицо.

Он еще в Лаувайс, это я поняла по знакомому интерьеру за спиной. Заглянула в любимые глаза и улыбнулась. Не знаю, что ждет меня дальше, но ради таких мгновений уже стоит бросить вызов обществу иртханов. Да что там… я бы всему миру бросила вызов, лишь бы быть с ним. И, кажется, уже это делаю.

– Она думает, что мы расстаемся навсегда. Дай мне время, пожалуйста.

– Сколько?

– До завтра.

Рэйнар нахмурился, я уже готовилась услышать возражения: логичные и жесткие, но вместо этого он сказал:

– Я пришлю Терграна.

– Но сегодня же не его смена?

– Дополнительно.

– Хорошо.

Сейчас мне почему-то особенно остро хотелось его обнять. Прижаться к сильной груди и не отпускать уже больше… даже на работу.

– О чем думаешь, Леона?

Я сказала, и взгляд его удивительно потеплел. Наверное, никогда в жизни я не видела его глаза такими солнечными.

– Я это запомню, – мягко отозвался он.

– Запомните, местр Халлоран, – ответила я.

Не так уж долго осталось до завтра. Всего одна ночь.

– Я буду скучать.

– Ты сказал это вслух.

– Ты тоже.

Мы попрощались, но я еще несколько минут стояла, прижимая телефон к груди, а потом направилась к Танни.

Когда открыла дверь, сестра сидела у чемодана и складывала вещи. По сравнению с тем, как она это делала, мои сборы можно было назвать идеалом совершенной упаковки: Танни трамбовала все с такой яростью, что одежду теперь мог спасти только гладильный пресс.

– Первому, кто отправит тебя в официантки, я откушу голову, – сказала я, присаживаясь рядом и расправляя следующую кофточку, чтобы сложить ее по-человечески.

– А второму?

– А второго не будет. Думаешь, кому-то хочется жить с откушенной головой?

– Не хочу тебя расстраивать, но после такого умирают.

– Да ладно?

Танни не выдержала и фыркнула.

– Для этого тебе придется превратиться в дракона. Как твоя Артомелла.

– Артомелла не превращалась в дракона.

– Разве?

– Нет. – Я покачала головой, аккуратно складывая валяющийся на полу комбинезон. – Она просто остановила налет, который спровоцировал ее брат.

– Он что, идиот?

– Ну…

Честно говоря, да. После смерти отца ее брат должен был стать Правителем. По сути, он уже получил все, что хотел, и если бы у него было чуточку больше мозгов, со временем справился бы и с любовью народа к Артомелле, и с нелюбовью к себе любимому. Но он решил, что сестра представляет для него угрозу.

Убийцы Правителя оговаривают Регхарта, и его бросают в темницу, чтобы вскоре казнить. Артомелла в ужасе, но отказывается верить в то, что ее возлюбленный мог так поступить. Она тайком встречается с ним и клянется выяснить, что произошло на самом деле. В тот же вечер к ней приходит жена брата и рассказывает о его коварстве. Говорит, что устала от его деспотизма и жестокости, обещает поддержать ее в доказательстве невиновности Регхарта, но в последний момент усыпляет Артомеллу и передает в руки своего мужа.

Ее тайно вывозят из города, чтобы убить, представив информацию так, будто она была в сговоре с убийцей и хотела скрыться от справедливого наказания. Тем временем ее брат провоцирует налет, чтобы утвердить свою власть. Разумеется, справиться с драконами он не может, и улицы заливает огонь. Регхарт бежит из темницы и успевает спасти Артомеллу до того, как ее «настигнет справедливое возмездие». Она возвращается в горящий город, гасит пламя и уводит драконов за собой, всех до единого. Жители спасены, но это выпивает все ее силы.

– А правда, что, когда она умерла, ее и Регхарта окружили драконы? – Танни запихнула в чемодан джинсовую юбку и косметичку размером с голову Марра. И когда она успела накупить столько косметики?

– Думаю, правда.

Историю о жене писал Регхарт, но в летописях были и свидетельства горожан. В миг, когда пламя Артомеллы погасло навсегда, их обоих прикрывали драконы. Один за другим они сели рядом с ними и не подпустили воинов ее брата, создав тройное огненное кольцо. Потом, когда все закончилось, жена брата отреклась от него, чтобы спасти свою жизнь, и все-таки рассказала правду о смерти Правителя. Регхарт вызвал брата Артомеллы на поединок и, несмотря на то, что уступал ему по силе, выстоял и победил. Горожане признали его Правителем, после чего он выслал жену убийцы из города, а его самого отправил в пустоши. Что там с ним произошло, история умалчивает, но явно ничего хорошего, ведь он убивал драконов, чтобы вызвать их ярость.

«Она была лучше меня. Я не умею прощать». Так закончил Регхарт историю о своей возлюбленной Артомелле.

Он правил долго, но больше не женился и наследников не оставил. После него в городе случился передел власти.

Я посмотрела на Танни и коснулась ее руки, а потом порывисто обняла. Прижала к себе, чувствуя, как кончики неровно подстриженных волос щекочут мне щеку.

– Это ненадолго, – сказала я. – Правда.

– Правда? – Она подняла голову и улыбнулась.

– Уже в субботу я снова буду надоедать тебе своим занудством.

– Надоедай, – серьезно ответила Танни.

– И спрашивать, готовишься ли ты к контрольным тестам.

Сестра всерьез задумалась.

– А может, мне их просто поставят, а? Ну, по своим каналам.

Судя по довольному выражению ее лица, у меня глаза на лоб полезли.

– Шучу! – фыркнула она.

– Ты только с местрой Халлоран так не шути, ладно?

– Посмотрим.

Я покачала головой и вернулась к сборам. Управились мы где-то за час, после чего посидели на кухне, где столько раз смеялись, ругались, ссорились и мирились. На кухне, где Танни готовила паршивый кофе, а я делала вид, что он мне нравится.

Марр топтался рядом с нами, был от души накормлен и выгулян – в парке мы носились как сумасшедшие, перебрасываясь снежками и хохоча. Что по этому поводу думали вальцгарды, осталось загадкой, потому что они тенями вышагивали рядом, не отходя дальше чем на метр.

– Странно так, – сказала Танни, когда я зашла пожелать ей доброй ночи. – Последний раз сплю в этой комнате.

Она уютнее устроилась под одеялом, и у меня перед глазами вдруг пронеслись все наши совместные годы. Квартира попроще с облезлыми стенами и потрескавшейся плиткой. В ней нам было так же тепло, пусть и страшно – временами. Страшно, что не хватит денег заплатить за жилье, что не хватит на еду, на проезд. Но у меня была Танни, и всего хватало. Возможно, если бы я осталась одна, все сложилось бы по-другому. Когда ты одна, можно не думать. Когда рядом тот, кто от тебя зависит, – уже нет.

– Знаешь, главное, не где засыпать. – Заправила волосы за ухо. – Главное, кто рядом с тобой.

– Точно, – заявила сестра. – Куплю себе огромного плюшевого дракона.

Я приподняла брови.

– Ну а что? У тебя-то есть настоящий.

Я запустила в нее валяющейся на полу декоративной подушечкой, и в меня тут же прилетело обратно.

– Спокойной ночи. – Я улыбнулась.

– Спокойной. – Танни улыбнулась в ответ.

Свет погас, а вот улыбка не гасла.

Ворочаясь в кровати, думала о завтрашнем дне. О том, что теперь все будет совсем по-другому. О том, что завтра я буду засыпать в квартире Рэйнара.

С ним?

Или в гостевой спальне?..

На этой мысли я провалилась в сон, чтобы проснуться от какого-то скрежета. Открыла глаза, виар терзал косяк когтистыми лапами, явно намереваясь выйти.

– Марр! – шикнула недовольно. – Если мы съезжаем, это еще не значит, что можно уродовать стены.

Он обернулся, взвиркнул, а потом зарычал. Спросонья даже понять ничего не успела, когда дверь распахнулась.

– Сидеть.

Марр дернулся и замер, подчиняясь приказу, и в спальню шагнул напарник Терграна.

– Замри. – В разум плеснуло жесткой командой и силой вальцгарда. – А теперь поднимайся. Прокатимся в пустоши.

Глава 15

Приказ ударил в сознание, а в следующий миг вальцгард уже шагнул ко мне. Шею что-то ужалило, и мир перед глазами пошатнулся, теряя четкость.

– Руку, – последовала очередная команда, и я покорно положила руку ему на локоть. – Не переживай, эффект кратковременный, чтобы ты не наделала глупостей.

Слова доносились как сквозь ватный настил, ноги были слабыми, но каким-то чудом я на них держалась.

– Варганол, – любезно пояснил «телохранитель». – Разработан для мгновенных и очень болезненных заживлений. Чтобы выбывшие из строя вальцгарды быстро туда возвращались. Превосходный препарат, но на время действия препарата ты превращаешься в манекен.

Примерно так я себя и ощущала – куклой с глазами.

– В соседней комнате спит твоя сестра, – напомнил вальцгард. – Так и будет, если мы спокойно выйдем из квартиры. Иди за мной. Молча.

Сестра. Танни.

Я уцепилась за эту мысль, пытаясь выбраться из пелены лекарственного дурмана и подчиняющего меня приказа. Тщетно. Никогда в жизни я не чувствовала себя настолько беспомощной и слабой, никогда в жизни я настолько себя… не чувствовала. Мы спустились по лестнице, оставив за спиной гостиную и холл, вышли к лифтам. Взгляд зацепился за лежащего у стены Терграна: мертвенно-бледное лицо и растекающаяся из-под тела кровь.

А я ведь так и не узнала его имя.

Мы спустились на лифте и направились к припаркованному поблизости флайсу. Холодно не было, хотя шла я в пижаме и тапочках. Не в силах даже рта раскрыть, чтобы спросить, куда и зачем меня ведут. Дверца флайса поехала вверх, и вальцгард подтолкнул меня к раскрывшейся пасти:

– Залезай!

Покорно шагнула к машине и наклонилась, чтобы наткнуться на ледяной взгляд ферна Норгхара.

– Не скажу, что рад вас видеть, эсса Ладэ.

Тычок в спину вышел сильным настолько, что из груди выбило дыхание. Я едва не завалилась на сиденье, но боли не почувствовала. То ли варганол, то ли потрясение было настолько велико, что я лишь медленно моргала. Как игрушка, у которой садятся батарейки.

Вальцгард обошел машину и сел на водительское место, дверцы запечатали нас внутри.

– Не переживайте, скоро вы придете в себя. – Начальник службы безопасности скользнул по мне равнодушным взглядом. – Зависит от особенностей организма, но минут пять у нас точно есть. Зная о вашей силе, рисковать лишний раз не хотелось.

– Он… вам… верил, – первые осмысленные слова сорвались с губ.

Пересохших, словно я несколько дней не пила ни капли воды.

– Да, и в этом его проблема. Впрочем, не самая страшная.

Флайс медленно скользнул вверх по воздушному рукаву. Начальник службы безопасности нажал кнопку, и по стеклам потекла рябь тонировки, мгновение спустя отрезавшая нас от мира плотной пеленой.

– Почему? – вырвалось у меня.

– Ради Халлоранов я был готов на все. – Он поправил запонки, хотя они и так сидели безукоризненно. – Я всю жизнь только и делал, что доказывал отцу свою силу. Свою преданность. Я был готов пожертвовать ради него жизнью, и отдал бы ее, не задумываясь. Но когда поймал вместо него лазерный луч и провалялся трое суток в коме, мне в палату прислали медаль и «особую благодарность» от Листерна Халлорана. Трогательно, не так ли?

«Особое расположение», – мелькнуло в голове.

Мне хотелось не то плакать, не то смеяться. Истерично, взахлеб.

– Он не пришел, потому что был слишком занят. Его больше волновало расследование покушения. Именно в те дни я впервые задумался о будущем. Всерьез. Не о будущем Халлоранов, в котором для меня было место только у их ног. О своем, эсса Ладэ. Как считаете, первенцу правящего пристало занимать пост начальника службы безопасности?

Флайс вырвался на верхнюю магистраль столь стремительно, что меня замутило. К горлу подкатила тошнота, а вместе с ней словно резко перекрыли доступ кислорода.

– Побочные эффекты варганола, – хмыкнул Норгхар. – Кратковременные приступы удушья и тошнота.

Вдохнув долгожданный воздух, закашлялась.

– У него еще был шанс после смерти отца. Признать меня братом, и если не уступить место, то хотя бы поставить с собой на одну ступень. Но он счел это лишним, – последние слова Норгхар процедил с такой злобой, что мне даже сквозь пелену апатии стало не по себе.

Не по себе?

– И тут появляешься ты. Девчонка непонятно с какой кровью, и он не просто тащит тебя в семью. Он хочет найти твоих родителей. Первая леди Мэйстона… беспородная шлюха. Такой ты и останешься.

От внезапной догадки потемнело в глазах.

– Ты… знаешь, кто мои родители? – выдохнула через силу. – Ты солгал про архив.

– Зачем мне лгать? Архив и правда уничтожен. – Он смерил меня презрительным взглядом.

Взглядом, от которого все внутри перевернулось.

Я… снова чувствовала. Слабо, но уже что-то.

Действие варганола проходит, и Норгхар не должен об этом знать. Привалилась к спинке кресла, делая вид, что пытаюсь судорожно втянуть в себя воздух. Мне нужно выбраться отсюда. Сейчас. Но как мне справиться с двумя иртханами?

Справлюсь.

Должна.

Ради себя, Рэйнара… Танни, капитана Терграна…

Память о нем ударила так болезненно остро, что на миг я снова почувствовала себя живой. На глаза навернулись слезы, и я ухватилась за это чувство в последней попытке освободиться. По краю скользящего на грани сознания попыталась прощупать приказ, чтобы сбросить его и выстроить ментальный блок. Продираясь сквозь пелену вяжущего сознание тумана, вцепилась в эту боль из последних сил. Боль – огненную, обжигающую, вспоровшую безразличие и холод.

Сквозь лобовое стекло просматривался мигающий пропускными огнями посадочный рукав, в который мы сможем нырнуть. А если не сможем, тогда нарушим правила, и на хвост тут же сядет полиция.

Пора!

– Замри.

Я ударила изо всех сил, вложив в приказ всю холодную ярость. Взгляд Норгхара на миг подернулся дымкой, вальцгард начал поворачиваться, и я скомандовала:

– Садимся. Немедленно.

Он послушно коснулся панели управления.

– Не вздумай. Прямо по магистрали. – Ледяной вихрь ударил сначала по нему, а следом по мне. – Не дыши, тварь.

Под жестким взглядом виски взорвались болью, а после грудь словно сдавило обручем. Грудь, горло… я не дышала. Не делала вдох, потому что он мне приказал. Не дышала, хотя все инстинкты вопили об обратном. Не знаю, сколько это продолжалось – должно быть, вечность: я царапала ногтями обивку в тщетной попытке глотнуть хоть немного воздуха, в голове билась одна-единственная мысль – я сейчас умру.

– Можешь дышать.

Я рухнула на сиденье, кашляя и жадно глотая воздух. Грудь горела огнем, из глаз текли слезы. Ручьями, но мне было не до них. Меня трясло, голова болела так, будто ее пронзил стальной штырь.

Норгхар дернул меня за подбородок, заставляя повернуться.

– Архив уничтожили по моему приказу. Помимо легкого морального удовлетворения этим я оказал услугу тому, кто с радостью меня поддержит, когда город останется без правящего.

Запрос на расследование отклонен.

Архив уничтожен.

Запрос Аррингсхану.

Услуга?..

Тот, кто поддержит, когда город останется без правящего. Пазл вдруг сложился на удивление просто.

– Ты с ним не справишься, – процедила презрительно, насколько позволяла сотрясающая тело дрожь. – Не дорос еще.

Ледяные глаза Норгхара взрезали расщелины вертикальных зрачков, и вокруг них плеснула снежная ярость.

– Проверим.

Он вытащил из кармана небольшую пластинку и, прежде чем я успела сделать вдох, приложил к ней палец. Иглу Лаувайс замкнуло огненное кольцо, легкий хлопок снаружи заставил флайс слегка подпрыгнуть. На моих глазах сердце Мэйстона полыхнуло еще ярче и брызгами разлетелось над городом.

Казалось, что вместе с моим. Я смотрела на объятую огнем башню, не в силах поверить глазам.

Кровь, боль, смерть…

Дикое, рвущееся из груди рычание.

Ладони полыхнули, я бросилась на Норгхара, но точно влетела в ледяную стену. Он перехватил мои запястья и жестко припечатал:

– Остынь.

Ударил ментально, не жалея сил, перед глазами все поплыло, а потом отшвырнул на сиденье. Над Мэйстоном завыла сирена: надрывно, протяжно, как отражение бьющейся внутри меня боли. Гулкое эхо, несущееся от иглы к игле, скользящее по стальным бокам. Я перехватила взгляд вальцгарда в зеркале заднего вида – расширенные глаза, бледное лицо, кажется, об этом его забыли предупредить.

– Замри. Молчать. – Очередной приказ мне.

Сквозь оглушительный вой услышала неестественно спокойный голос:

– …Рэйнар. Где я сейчас нужнее?

Я хотела кричать во весь голос, но не могла выдавить и звука. Боль была такая, что дыхание прерывалось, я даже перестала воспринимать слова, человеческая речь превратилась во что-то странное. Он говорил, но я его не понимала, слышала только интонации. Глухие, спокойные, продирающиеся сквозь бьющееся внутри пламя. Наверное, я сейчас сгорю изнутри.

Рэйнар.

Как вспышка в сознании.

Рэйнар!

– Рэйнар!

Я кричала изо всех сил, срывая легкие, чувствуя, как они горят.

– Я с Норгхаром! Он взорвал Лаувайс!

Мне казалось, что я кричу, на деле же я даже не раскрыла рта. Осознание этого навалилось удушающей тяжестью, как ни странно, с глотком свежего воздуха, показавшегося обжигающе ледяным, особенно под презрительным взглядом иртхана.

– Ты ненормальный! – выдохнула я. – Что ты наделал?

Сердце по ощущениям превратилось в нарыв.

– Ничего непоправимого. Такого, что не смогу остановить, когда Рэйнара не станет.

– Ты не…

– Сейчас твоя сестренка проснется и обнаружит, что тебя нет. Как думаешь, кому она позвонит?

Танни! Она там совсем одна!

Так, Леона, надо успокоиться. Соберись, немедленно соберись.

Главное, не забывай дышать. Если ты сейчас впадешь в истерику, лучше никому не будет.

– Правящий, бросивший город, или правящий, бросивший свою женщину. Как думаешь, что он выберет?

– Драконы никогда не нападают без причины, – прошептала я. – Городу ничего не угрожает.

– Ну, причин у них предостаточно. Не считая помешанного на силе Шахррейна, балующегося живой кровью, вместе с Лаувайс сейчас взорвалось три гнезда. Они сметут любого, кто встанет на их пути.

Не считая помешанного на силе Шахррейна…

Три гнезда?

Я вдруг осознала, чью боль ощутила во время взрыва. Почему так болит сердце.

– Ублюдок, – выдохнула я, с трудом сдерживая слезы. Слезы скорби, слезы ярости, слезы отчаяния.

Драконы… сколько драконов сейчас погибло?

А сколько погибнет людей? Вальцгардов?

– Ты такой же ублюдок, как Шахррейн.

– Разве? – Норгхар склонился надо мной. – Я не убивал драконов, чтобы прокачать силу. Хотя надо отдать ему должное, этот гаденыш был крайне осторожен, выходил в пустоши только из загородной резиденции папаши. Поймать его удалось на записях с самого дальнего квадрата, куда он уводил все свои жертвы. Туда даже драконы редко заходят. Знаешь, сколько их там было? Четырнадцать. Он тщательно выбирал молодых сильных одиночек… а вот с последним промахнулся и убил пару. Идиот.

Процедил, будто выплюнул.

– И что мы имеем в сухом остатке? Слабака, завалившего экзамен, браконьера, которого ждет смертная казнь. И первенца Листерна Халлорана. Пусть незаконнорожденного, но с чистой кровью. Моя мать тоже была иртханессой, а это многое значит.

Только тут до меня дошло.

– Энтара тоже ты подставил?

– Шахррейн-старший по моей убедительной просьбе. Он так переживал, когда узнал о маленькой слабости сына, и очень просил, чтобы об этом никому больше не стало известно, поэтому использовал подчиняющий кристалл. Из тех, что ставят виарам, которые превращают их в послушных болванчиков при нажатии кнопки. Драконы очень болезненно реагируют на исходящие от них сигналы. Почти как на раннарскую траву, даже хуже. – Норгхар глянул в окно, мы стремительно приближались к границе города. Цепочку протянувшегося между башнями кордона было видно даже отсюда. – Не представляешь, какое удовольствие – наблюдать за правящими и аристократами со стороны. Они готовы глотки друг другу перегрызть, себе и даже зверью, только чтобы быть сильнейшими. Прикрывают грешки прошлого и настоящего любой ценой.